At the Brink of Midnight

      Было ощущение падения. Брюс будто стремительно падал вниз, готовясь в нужный момент раскрыть свой плащ и поймать порывистый ветер, часто проносившийся над Готэмом.       Взгляд Джона был задумчивым. Едва ли у Брюса были сомнения в том, что Крейну нравилось изучать страхи своих пациентов с помощью наркотика, а, зная его страсть к хоррорам, было легко догадаться о его дальнейших планах: не просто порождать ужас, а стать им.       — Хотя… я не могу вспомнить ничего конкретного, — посетовал Джон. — Несколько недель назад мои сеансы стали довольно туманными…       Побочный эффект от препарата, решил про себя Брюс. Джон ведь как-то сказал, что вначале «решил, что это все от новых лекарств». И конечно, на всякий случай Крейн решил огородить от него Брюса, чтобы он ничего не заподозрил…       — Помню, как сидел на стуле… он что-то сказал… — Джон просиял и щелкнул пальцами. — О! Я сумел освободиться от его наручников – он закрепил их недостаточно хорошо! Вот как я набросился на него… — он смолк, глядя на пустую полку. — Я вот думаю, может, он знает о своем прозвище…       — Вполне вероятно, но не думаю, что это была главная причина, почему он взял эту маску с собой. У него стоят множество различных версий Ходячего Пугала, а этот постер, кажется, был взят прямо из кинотеатра. Это определенно его любимый фильм, — Брюс осмотрел стену масок. — Не знаю, обидело ли его прозвище настолько, что он собирается отомстить сотрудникам Аркхема, но он точно планирует сделать себе специальный костюм.       — Это уже становится какой-то отдельной готемской темой, а? Может, эти совы и были правы со всем этим «злом, окутавшим город», — для пущего эффекта Джон понизил голос, но шутил он лишь отчасти.       — У него случайно здесь не завалялся где дневник? — спросил Брюс, наклонившись к одной из книжных полок. На ней располагались множество журналов по психологии, в некоторых даже, насколько помнил Брюс, были работы и ответы самого Крейна – они были помечены желтой лентой на переплете – несколько изданий Fangore и копии учебников, стоявших в его кабинете в Аркхеме. Однако они были в чуть другой обложке и с простыми белыми наклейками: финансы (ничего, кроме обычных налогов и счетов), письма (в них лежали различные отсканированные или напечатанные комментарии о работе Крейна, в конце менее дружелюбных были маленькие колкие приписки от руки), старые исследования (пусто), Аркхем…       Самая большая папка, с приклеенным в уголок фото больницы, но и она также пустовала. Хотя в отличие от старых исследований в ней была записка, прикрепленная с обратной стороны:       Если вы это читаете, значит, уже поздно – время пришло!       Не ясно, что встревожило больше: записка, предвещающая о безрадостном будущем, или же аккуратно нарисованный смайлик внизу.       Он с отвращение поставил папку на место. Ничего, что могло бы помочь обнаружить недочеты Крейна, не нашлось.       — Плохие новости, Брюс, — произнес Джон. Он сидел за рабочим столом, вскрыв старый ноутбук. — Жесткого диска здесь нет.       Действительно, внутри на месте, где должен находиться жесткий диск, было пусто.       — В ящиках тоже ничего нет, кроме разного мусора и отчетов.       — Какие-нибудь дневники с заметками или паролями?       — Даже ни одного стикера нет, — проворчал Джон, скрестив руки и прислонившись к столику. — Парень отлично позаботился о том, чтобы у него ничего не нашли… Или же у него везде один пароль.       Брюс размышлял. Осмотрена была каждая комната, и только офис и спальня чем-то да выбивались из привычного систематизированного образа жизни.       — Сомневаюсь, что мы сможем найти здесь что-либо еще. Давай вернемся в поместье. Посмотрим, возможно, сможем получить размер площади произрастания этих цветов.       — Думаешь, он возьмет еще? — приподняв бровь, спросил Джон.       — Он упомянул в записках, что был вынужден спасти все, что можно, прежде чем цветы завянут, и сделать свой «Токсин страха». Цветы умерли на следующий день. Если ему потребуется сделать больше токсина, он направится туда, откуда их брал. Их могут продавать в каком-то определенном месте, поэтому если мне удастся обнаружить пыльцу или необычную почву, это может стать ключом к тому, где цветы могли быть выращены.       Джон выглядел впечатленным. В его взгляде было нечто мечтательное.       — Черт, Брюс, только я думаю, что ты израсходовал все свои детективные приемы, как ты включаешь режим Сили Бута*…       За это определенно стоило благодарить Люциуса, но времени на объяснения не было – к тому же на одной из встреч Брюс об этом уже упоминал. Наверняка Джон про это помнил.       Бывший линчеватель дважды осмотрелся, проверяя, все ли стояло на своих местах, не забыл также про неясную записку, которую нашел Джон, а после удостоверился, что с дроном все было в порядке. В уголке небольшого сада едва можно было заметить блик от камеры. Оставить его здесь насовсем было нельзя, однако солнечные батареи позволяли проследить за домом еще как минимум пару часов. Хоть что-то и подсказывало Брюсу, что Крейн не вернется… это не означало, что стоило совсем забывать об осторожности.       Размышления о вечном вопросе: выключил ли он свет, – создали ощущение, будто Брюс покидал собственный дом. Услышав подтверждение от охранной системы, он повернул голову – это Джон с довольной улыбкой уже закрывал пластиковую панель.       — Иногда ты бываешь довольно предсказуемым, Брюс, — со знанием дела произнес он, заранее отвечая на еще до конца не сформировавшийся вопрос Брюса. — Но я тебя не виню.       Суровый взгляд в ответ вызвал лишь фирменный смешок. Слышать его практически в полной темноте было довольно необычно; миллионер уже привык к его необычному тембру и частоте, зачастую он ему даже нравился, но в подобные моменты, когда Джон показывал, как хорошо он его знал, Брюсу становилось не по себе.       С другой стороны, больше он никого не впускал в свою жизнь. Может, у него была бы такая же реакция по отношению к другим людям, если бы они тоже его знали.       Свет от фонаря дружелюбно приветствовал их. Брюс пропустил Джона первым, и тот наблюдал за тем, как он закрывал входную дверь.       Послышался щелчок от замка; Джон схватил его за запястье.       — М, знаешь, ночь не должна заканчиваться здесь, — попытался сказать Джон дразнящим тоном. Вдалеке послышались тихие шаги, и Брюс понял, что к ним кто-то приближался. — Мы могли бы вернуться ко мне…       И хотя внутри у него все начало трепетать, на лице отразилась лишь самодовольная улыбка плейбоя; если его заметят, велик шанс разоблачения.       — Да? И что же мы там будем делать? — ответил он низким голосом, отчасти напоминавшим его альтер-эго.       Глаза Джона засветились, отчего Брюсу стало чуть спокойнее.       — Начнем с того, что найдем тебе машину получше, — он подвинулся вперед с легкой улыбкой, прекрасно вживаясь в роль – во взгляде его ясно читалась страсть. — С удобным задним сидением…       Когда Джон коснулся рукой его шеи, сердце Брюса отчетливо застучало в ушах. А вместе с ним можно было услышать и шаги по тротуару…       — И тогда мы сможем начать третий раунд… — промурлыкал Джон, наклонив голову к Брюсу так, что губы едва касались уголка его рта. Теперь они были практически не видны постороннему взгляду. — Прости, — прошептал он, и в голосе совершенно не было слышно вины – в груди Брюс почувствовал бабочек, — это лишь игра…       Незнакомец приближался. Брюс понял, что стоял столбом и с этим надо что-то делать, но вместе с тем «играть» было довольно сложно, когда голос Джона буквально источал похоть. Ужасно хотелось показать ему последствия решения позаимствовать у него амплуа заядлого плейбоя и поцеловать так, что больше он даже не подумает быть главным в их воображаемых отношениях.       Но Брюс взял себя в руки. С Джоном было опасно позволять себе хоть на толику больше дозволенного. Нужно было помнить, что это была лишь инсценировка и ничего более.       Наклонившись, Брюс нежно его поцеловал, бессознательно обхватив за талию. Когда Джон восхищенно заурчал, сердце Брюса, кажется, должно было остановиться. Ему захотелось ударить себя за то, что он вообще обратил внимание на то, какими тёплыми и манящими были губы Джона, хоть и немного обветрившимися. Жар ударял в голову и разливался по телу, губы будто горели в поцелуе, и было невозможно не заметить, как Джон прильнул к нему в ответ и как было приятно, когда кто-то находился так близко.       Прошло и правда много времени с тех пор, как Брюс в последний раз бывал на свидании. Те приглашения, что он получал за эти месяцы, ему приходилось отклонять. К тому же, его мрачная репутация создавала немало проблем как для Уэйн Интерпрайзерс, так и для лечебницы Аркхем, а в купе с еженедельными встречами с Джоном и собственными делами сил на какие-либо отношения попросту не было…       Шаги вновь стали удаляться, а значит, незнакомец уже прошел мимо них. Брюс чуть отстранился, чтобы проверить – ни женщина, ни ее маленький шпиц не обернулись, спокойно направляясь по своим делам…       Мгновение на лице Джона был чуть заметный румянец, но он сразу пропал. Взглянув уголком глаз на переулок, а после обратно на Брюса, он спросил:       — Ушла?       — Да.       Тот резко отстранился и облегченно вздохнул.       — Слава богу. Я был уверен, она тебе заметит, — пробормотал он.       Очевидно, Джон старался разрядить обстановку. Брюс его не винил, чувствуя, что сердце все еще стучало чуть быстрее обычного; сам он предпочитал менять тему.       — Пойдем отсюда, — произнес он отчего-то низким голосом, говоря себе забыть обо всем произошедшем.       — Совершенно согласен, красавчик, — подмигнув, ответил Джон. Подходя к машине, одну руку он держал в кармане пальто. — Ты отлично сработал там, Брюс, — прошептал он, показав большой палец и тепло улыбаясь. — Мы избежали любых подозрений! И как бонус, теперь я знаю, как под утро кончаются все твои свидания, — добавил уже шутя.       Брюс предпочел оставить это без комментариев и вместо этого сосредоточился на дороге и на том, как можно скорее добраться обратно в поместье, надеясь, что полицейские, патрулирующие его дом, не пытались в это время общаться с ним.

*~*~*~*~*

      Бэтпещера всегда казалась бОльшим домом, нежели само поместье. Единственное – хотелось бы, чтобы Брюс въезжал в нее на собственной машине, а не на украденной хонде.       Джон был ужасно взволнован, когда Брюс осторожно положил мертвый цветок на Бэт-сканнер. Пальто было сброшено в ту же секунду, как они вернулись, и Джон был рад облокотиться на спинку стула, попеременно постукивая ногой в такт и барабаня пальцами по запястью.       — Не могу поверить, что увижу эту крошку в действии! — хихикнул он, когда Брюс вытащил программное обеспечение для анализа. — Сколько вообще потребовалось времени, чтобы создать ее?       — Около года, — ответил Брюс, наблюдая, как программа быстро просматривала списки растений, хранящиеся на диске. — Я стал Бэтменом до того, как Люциус ее закончил.       — А, точно, твой милый друг… Значит, это лишь часть ее возможностей?       — Да, ты видел далеко не все, что она может.       Бэткомпьютер издал сигнал, свет под сканером погас, что обозначало завершение анализа.       Растение происходило от цветка наперстянки, называемого лунной наперстянкой. Бегло пробежавшись по результату, можно было сказать, что растение могло вызывать смятение и паранойю и изначально не произрастало на их стороне земного шара.       — Давай глянем, что было на нем…       — Боже, на этой штуке должно быть больше памяти, чем где бы то ни было, — прокомментировал Джон, решив опереться на подголовник. — В Аркхеме техника так перегружается, что ее надо перезапускать каждый день…       — Ну, когда там установят новый сервер, проблем с этим уже быть не должно.       — Ох, не порти все веселье, Брюс, — возразил Джон, — что, если мне вновь понадобится пробраться в кабинет Томпсона?       Брюс приподнял бровь.       — Это ты сделал? — Джеки Лант, помнится, упоминала об этом ранее, мельком сказав о том, что камера была отвернута в сторону от офиса доктора Томпсона. Значит ли это, что она прикрывала Джона или же что они оба бывали там, но в разное время?..       Кажется, Джон выпрямился и самодовольно улыбнулся в ответ.       — А кто же еще?! Я перевернул там все вверх дном – а после вернул на место! Но ничего не нашел. У Крейна оказалось много сфабрикованной инфы. Ты знал, что он не из Готэма? Скорее всего, он вырос на ферме.       —… это объясняет его любовь к странной кантри музыке, — отметил Брюс, размышляя, не мог ли тот направиться в свой старый дом. Но нет, все последние его адреса относились к Готэму, и за все годы, что он преподавал, он не пытался никуда перевестись. В то время как большинство людей с его уровнем доходов, мигрировав в город, в течение первых же пару лет пытались отсюда съехать…       Надо было возвращаться к анализу. Помимо грибных споров, в пыльце обнаружились следы дикого имбиря и тюльпана прибрежного. И тот и другой отлично чувствовали себя в очень увлажненной почве, что указывало на местность возле реки. В сведениях о растениях было сказано, что имбирь произрастает в кислой среде… Брюс переключился на голографическую карту, услышав, как та сразу зажужжала, движимая чужой рукой.       — Это так круто! — восторгался Джон, со всех сторон рассматривая голографический город. Невозможно было не улыбнуться, глядя на столь искренний энтузиазм.       — Дикий имбирь растет в кислой почве и, как и тюльпан, должен находиться недалеко от воды, — вводя нужные команды для выделения подходящих областей, объяснил Брюс вслух. — Красными зонами будет помечено их возможное место произрастания.       Брюс присоединился к Джону, склонившись над голограммой, и стул, им оставленный, одиноко прокрутился пару раз.       — Доки можно вычеркнуть, — отметил Джон, взгляд его блуждал по карте. — Сомневаюсь, что здесь найдется местечко для оранжереи…       — Да, но я знаю, где ее могли соорудить без каких-либо подозрений, — пробормотал он, приближая карту на окраину города. — Toxic Acres. Мне уже приходилось сталкиваться с кое-чем большим, чем простые наркодиллеры. Они любят обустраивать в заброшенных зданиях лаборатории.       — Так и знал, что слышал это название прежде! Это было твоим первым совместным делом с Гордоном, верно? Арестовать наркокартель, которым руководила семья Марони!       Не стоило удивляться, что Джон помнил даже самые старые дела Бэтмена, но Брюса это все равно смутило.       — Да, ты… ты прав. Но мы можем отправиться туда только в случае, если убедимся, что Крейн там. Я пошлю туда дрона. Один еще должен быть неподалеку, так как ночью я просматривал город.       — Если только его еще не украли или не разобрали на части, — пробормотал Джон с лукавой улыбкой.       — Он хорошо замаскирован, — не хотелось бы, чтобы судьба доставила ему еще больше неприятностей.       На включение дрона ушло некоторое времени. К счастью, спрятанный под одним из трех деревьев на главной улице Toxic Acres, он остался совершенно нетронутым, но батарейка была почти разряжена из-за облачности и долгого простоя. В запасе, вероятно, было не более пятнадцати минут, а этого бы совсем не хватило на полет обратно. Оставалось либо послать впоследствии другого дрона, чтобы тот забрал первого, либо отправиться туда самим.       Острым как бритва взглядом Джон за ним наблюдал.       — Удивительно, что тебе не нужен джойстик для управления, — прокомментировал он, не отводя глаз от пульта управления. — У тебя вообще есть лицензия пилота?       — Честно говоря, она у меня и правда есть. Для вертолета. Но мои навыки в управлении самолета, боюсь, ограничиваются уроками на тренажере.       — Ха! Истинный человек эпохи Возрождения? Быть может, ты скрываешь что-нибудь еще?..       Джон похотливо улыбнулся, и Брюс честно попытался подавить возникшую легкую дрожь, но пугал сам факт того, что он это вообще почувствовал, отчего в итоге он лишь еще более занервничал. Не помогало и то, что Джон облокотился на стол, будучи в столь прекрасно обтягивающим костюме…       — Я так не думаю.       Камера дрона вспыхнула, отбрасывая мерцающий свет с монитора Бэткомпьютера, и привлекла общее внимание.       Мимо полуразрушенного дома шел человек в клетчатой рубашке и джинсах, по видимому, разговаривая по телефону. Брюс включил микрофон и направил дрона за ним.       Это был Джонатан Крейн во плоти.       — Да, Пам, — его голос звучал с небольшим треском, — я считаю дома. Не понимаю, почему ты не можешь просто встретить меня… Я знаю, что прерываю, но-       Брюс внимательно наблюдал за происходящим и потому едва заметил, как Джон подошел ближе к монитору, скрестив руки на груди.       Внезапно раздался звук выстрела. Крейн упал вперед, ударившись коленом об асфальт и схватившись за стремительно краснеющую руку. Телефон упал на землю.       Джон жестоко улыбнулся, и Брюс заставил себя сфокусироваться на экране, а не вспоминать ту ночь в Crime Alley, когда он отчаянно держался за свою мать.       В кадр вошла фигура в темно-синем капюшоне.       — Наконец-то я тебя поймала… Вас сложно отыскать, профессор.       Джеки Лант.       Приближение камеры было максимальным, даже сам дрон был так близко, насколько вообще Брюс осмеливался его подпустить.       — Мисс Лант, — произнес доктор Крейн так, будто его плечо вовсе не истекало кровью, — что за приятный сюрприз.       — Приятным он будет недолго, — холодно отрезала девушка, приставляя к голове доктора револьвер. Он был похож на .45, Альфред выбросил его после смерти родителей; Брюс никогда не жалел об этом, хоть это и была фамильная вещь. — Скажите что-нибудь напоследок?       — Если не возражаете, — вероятно, доктор глядел на нее из-под очков, и прочитать сквозь них можно было лишь холодную критику. Ему удалось подняться. — Я бы хотел спросить, почему вы желаете меня убить. Еще и в такой грубой форме… Вы были одной из моих лучших учениц, Мисс Лант, вы, безусловно, могли бы придумать что-то получше.       Джеки раздраженно нахмурилась.       — Только без этой вот болтовни. Вы даже не помнили, как я выглядела, когда меня наняли в Аркхем.       — Да, не помнил, — признался профессор, — и я не возражаю, если за это вы меня ненавидите. Без постоянного воздействия я плохо запоминаю лица.       Крейн опустил руку с окровавленного плеча.       Если он долго не будет ничем прижимать рану, то обязательно истечет кровью… У Брюса не было никакой возможности поспеть туда вовремя. Все, что было в его силах – продолжать съемку и собирать все детали по кусочкам, хоть и мысль оставить хоть кого-то умирать пробрала его до костей.       — Но вы, конечно, знаете, что вы были единственной студенткой, которую я когда-либо приглашал к себе домой, — подчеркнул он, и голос его показался отчего-то утешительным. — Я надеялся, вы будете той единственной, кто по-настоящему поймет мое исследование.       — О, я понимаю, — улыбнулась Джеки, показав свои острые зубы. В глазах заблестели безумные огоньки. — Поэтому я и украла его, профессор! Все, до единой буквы, что вы когда-либо написали! Я надеялась, вы сами об этом узнаете по возвращению домой, — добавила она, пожав плечами. — Но и я могу позлорадствовать.       Крейн смотрел на нее, не моргая.       — Ясно… Полагаю, вы сбросите мое тело в реку, а после сбежите?       Устало вытащив из-под ремня компактный пистолет, Крейн выстрелил, прежде чем кто-либо успел моргнуть. Джеки пошатнулась назад, на животе у нее быстро вырисовывался кровавый цветок. Она упала на траву, безмолвно, все еще держа .45 в руке.       — Какое разочарование.       Крейн поднял телефон с дороги.       — Пам? Прости за это. Я скоро буду. Разбирался… со студенткой. Нет, все в порядке, я позже уберу тело.       Доктор снова прикрыл рану рукой и продолжил идти по своим делам, в последний раз взглянув на Джеки.       Заряд батареи почти иссяк. В углу экрана мигал красный предупреждающий огонек. Брюс старался держать Крейна в поле зрения и одновременно возвращал дрона обратно в место укрытия. Оставалось надеяться, что удастся увидеть дом, в который направлялся Крейн, прежде чем аккумулятор окончательно разрядится.       Перед полным выключением лишь мельком удалось заметить, как Джеки Лант шевельнулась в попытке сесть на траву.       — Вау, думаю, здесь я выиграл, — недобро ухмыльнулся Джон. — Я знал, что она попытается украсть его работу! А эта решительность! — прошипел он. — У нее должны были быть серьезные проблемы, раз она зашла так далеко! Это практически светилось у нее на лице…       Сосредоточиться Брюсу было сложно.       Ему не стоило прекращать быть Бэтменом. Это можно было предотвратить. Он мог предотвратить стрельбу, мог сделать что-нибудь – что угодно – чтобы остановить Крейна, и ничего бы не произошло.       — Брюс? — Джон повернулся к нему и смягчился. — Ох… Брюс, не делай виноватое лицо, — мягко упрекнул он его. Переполняемый разочарованием и чувством вины, Брюс взглянул на него.       — Я мог помешать этому!       — Брюс, дружище, — утешительно опустил ему на плечо руку Джон, — нечто подобное всегда происходит. Твоей вины нет в том, что они все испортили.       — Моя вина в том, что я это допустил, — прогремел он. — Если бы я все еще был Бэтменом, ничего бы не произошло.       — Ох, Брюс, мы оба знаем, что это не так, — проговорил Джон, пронизывая его всезнающим взглядом, взяв за плечи. — Ты никогда по-настоящему не прекращал им быть. Просто взял небольшой перерыв и постарался запрятать эту часть себя достаточно далеко, чтобы не натыкаться на нее каждый день. Говорить, что ты не Бэтмен, все равно, что утверждать, что ты не Брюс Уэйн. Ты не можешь разделить их, потому что это одна личность.       Хотелось возразить, что это было не так, что они совершенные противоположности, что Джон ошибался, ошибался, ошибался.       Но Брюс понимал, что это была только защита.       Джон был прав. Он позвал Брюса в комнате отдыха, когда тот стоял, прислонившись к решетке, и он видел, как закипали в нем инстинкты с того самого дня, как Брюс признался, что прекращает быть Бэтменом. Как и он сам, Джон знал, что Бэтмену недолго суждено было оставаться в тени.       Однако это не меняло того факта, что Брюс обещал больше никогда не надевать свой костюм, а теперь был поставлен перед необходимостью нарушить обещание.       Он подумал о Тиффани, Альфреде, Джоне, о тех, кого он неминуемо подвергнет опасным и рискованным ситуациям.       Подумал о возможном вреде, что мог нанести Токсин страха, если бы его применили хотя бы на одном человеке в оживленном месте.       Не в первый раз подвергал он опасности дорогих ему людей. Как и Селина Кайл, он знал, что после такого предательства Альфред не вернется.       Руки Джона скользнули вниз, прожигая следы даже сквозь куртку Брюса, а сам он улыбался и не переставал испытующе на него смотреть.       — Ты знаешь, что я прав…       Он знал, что никогда не забудет этот взгляд, и ненавидел этот факт.       — Мне нужно заняться Интерпрайзерс, — твердо произнес он, когда Джон убрал свои руки. — Но я отправлюсь в Toxic Acres как только смогу. Мне нужно, чтобы в это время ты присматривал за домами Джеки и Крейна. И, вероятно, мне надо будет как-то отвлечь внимание, чтобы вывезти Бэтмобиль со склада.       Глаза Джона загорелись как рождественские огни.       — Можешь рассчитывать на меня, Брюс! Я с них глаз не спущу!       И он это знал.