Темноводье (Seishi)

      Отец подарил мне гитару!       Это немного удивительно, так как обычно принято дарить денежный подарок детям, но факт: теперь я могу бренчать под настроение грустную музычку и завывать.       Пора переводить на японский любимые песни.       И учиться играть на гитаре, потому что если вы думали, что я умела что-то достойное или хотя бы помнила, как играла "кузнечика" в прошлой жизни, то вы меня переоценили.       А Кёя, как оказалось, смотался за звездами в торговый центр. За. Звездами.       Хочешь с неба звезду?       Я смотрела на пакет и смеялась до слез, сжимая в руке телефон. Где-то в пропущенных были вызовы от Кёи. Он писал сообщение, вроде бы, ничего не значащее, но я отчетливо представляла себе его волнение. Я ведь его первый друг, которому можно подарить подарок, не так ли?       Не знаю. Но хорошо понимаю, что сейчас — единственный.       Он… реально достал звезды. Мне. На. Потолок. Красивые, изящные, они были похожи на настоящие маленькие небесные светила, а не на звездочки-липучки и планетки, которые я изначально хотела. И их было много. Так много, что мне поплохело.       А потом Кёя сказал, что мы будем их клеить, как карту звездного неба. Я же рисую. Значит, я буду учить астрономию. Мне поплохело окончательно. Я никогда не увлекалась астрономией НАСТОЛЬКО.       Но, в принципе, это будет очень неплохая и реально значимая для моего творчества работа. Правда, в одиночку, или, может, вдвоем с Кёей, я не готова все это делать. Появилась идея покрасить потолок в цвет космоса и белой кисточкой разбросать на нем брызги, но потом я ее отмела. Лучше пусть они сливаются с ним, и просто, когда будет выключаться свет, неожиданно загораются в темноте.       Когда я в тот день позвонила Хибари с утра, он взял трубку почти сразу. И долго молчал, а я начала вновь смеяться. — Это прекрасный подарок, Кёя. — «Хочешь — достану с неба звезду», мм? — общение со мной, кажется, не пошло ему на пользу. Иронизирует там, но я знаю, что рад, точно рад! Просто не может сказать это прямо. Но я слышу в его голосе улыбку. — Спасибо. Правда, это… восхитительно. Как вы отметили? — Нормально, — мои расспросы довольно быстро вернули его к состоянию привычной отстраненности. Но меня это уже не беспокоило. Я смотрела на маленькие наклейки-звезды и видела Хибари, что идет в магазин за подарком мне.       А потом, когда я прошу его во время прогулки зайти, неожиданно резко отвечающего мне, что нет, не пойдем. Потому что звезды наверняка уже есть в тот момент и ждут своего часа. Ух!       А еще Киоко подарила мне милую куклу из ткани, ваты и пуговиц. Сама сделала? Зеленого цвета котик с забавной хитрой мордочкой был высотой сантиметров в тридцать, из разноцветных зеленых лоскутков. Черные глаза-пуговицы выглядели не то страшно, не то мило. Мне стало неловко за довольно простой подарок для Сасагавы после такой прелести.       Я и не знала, что она увлекается хэнд-мэйдом. А она даже запомнила, что мне нравится зеленый…       Затем я открыла ноутбук. Уже после завтрака, после того, как обнялась с родителями и посидела с ними на кухне, трунькая что-то не очень похожее на нормальную песню на гитаре. Все же, я несколько… подзабыла, как это делается, да и знать мне, по сути, неоткуда все это. Кстати, специально вышла в большой уютной кофте, которую подарила мама. Бордовая толстовка с зимне-снежным белым узором. Надеюсь, он не полиняет в розовый… ахах, не думаю, что это то, о чем мне стоит думать в десять лет. «Привет.»       Я посмотрела на шоколад и записку. Сидеть и ждать ответа не было сил. Взяв листочек с коротким «Широ» и скотч, я аккуратно приклеила его прямо на свою стену воспоминаний. И улыбнулась. Листочек смотрелся непонятно, но мне было плевать. Он имел для меня огромное значение.       Широ сделал для меня маленькое чудо. «Привет, Хана-чан! Все в порядке? Я тебя напугал?» «Ужасно напугал! Зачем ты так сделал?» «Я могу надеяться, что ты просто…» «Мне жаль, прости за вчерашнее.» «Я…»       Вздыхаю, улыбаясь шире. «Все в порядке. Ты напугал меня нереально. Прости, я растерялась. Спасибо. За все, Широ.» «Это звучит, как прощание.» «Ни в коем случае! Я просто очень рада, что у меня есть такой друг. Намного умнее, чем я, хах. Спасибо, что возишься со мной и вычисляешь по всем сетям, чтобы сделать подарок. Я очень ценю это. Как отпраздновал?»       Не понимаю, почему мне… стало так страшно. Наверное, показалось, что это нереально. Вычислить меня так просто. Незнакомый парень с другого конца света нашел меня, чтобы отправить подарок на Новый год. Это казалось мне диким.       И было до слез приятно.       А через день появилось оповещение о грядущем дне рождения Ирие. Мне стало стыдно и неловко, а он робко звал меня как-нибудь съездить в центр погулять. Спросила, будут ли там еще его друзья, но…       Кажется, не стоило?       Но в итоге я сказала, что в любом случае пойду, а про друзей спрашивала, просто потому что это его праздник, и мне хотелось заранее знать, к чему готовиться…       Третьего декабря* я, в бордовой кофточке, той самой, что получила от матери, и темных штанишках, с двумя забавными хвостиками на башке, посетила торговый центр в компании ужасно смущенного Ирие-куна и его очаровательной младшей сестры Арико*. Как я поняла, Шоичи банально навязали сестренку, узнав, что он идет праздновать. Я была абсолютно не против, хотя на мгновение мне и показалось, что взять девочку было не лучшей идеей.       Мы играли в игровые автоматы, причем я азартно пыталась уделать Ирие, забыв о том, что он, вообще-то, смущашка-няшка. Ирие об этом тоже забыл, рядом с техникой удивительно преобразившись. Арико болела за брата самоотверженно, искренне, и я умилялась такой поддержке. Вообще, они неплохо ладили, и, сначала робкая, малышка довольно быстро освоилась со мной, послушно не отходя далеко и иногда беря за руку. Она была беспроблемным, умным ребенком, хоть местами и хотела повредничать.       Если честно, я восхищаюсь воспитанием обоих Ирие. Наверняка у них очень классные и любящие родители.       Так как темнело рано, мы решили разойтись уже во второй половине дня. Ирие смутился, что не проводит меня, но я отмахнулась, мол, мой район — один из самых безопасных в городе, можно не волноваться. Да и Арико-чан устала. На прощание попросила его написать, когда откроет подарок, поделиться реакцией. Шоичи смутился и кивнул.       Здесь как бы не принято открывать подарки при дарителе, так как, если тебе подарили откровенное фуфло, это может отразиться на дальнейшем праздновании. Или обидеть дарителя. И все такое. Так что тактичные японцы обычно открывают подарки наедине сами с собой, тихонько, уже после праздника. Есть очень много вещей, которые считаются «с намеком» и которые дарить некультурно. Я не особенно заморачиваюсь с таким, пусть менталитет всех моих знакомых и заставляет обдумывать свои действия. А вообще, откровенно грустно, что нельзя дарить тот же шампунь или дезодорант. Или пену для бритья… Такой «классический» ход пропадает.       Ирие-куну я подарила, не изобретая велосипед, маленькую упаковочку сладостей pocky с его любимым вкусом, они у меня были в заначке после Нового года, и скромную зарисовочку-комикс с ним в главной роли из двух плотных акварельных листов а5, прошитых красной ниточкой и ей «связанных» в открытку. На обложке была моя улыбающаяся рожица в праздничном колпачке из картонки, от которой в диалоговом облачке «висело» поздравление.       Открытка открывалась и перед именинником представал маленький комикс на двух страничках. Чур меня, если решу стать мангакой. Это такой ад… Хотя, мангаки хотя бы не раскрашивают каждый рисунок, они у них черно-белые. И то хорошо.       Сидела, рисовала почти всю ночь, как узнала о празднике, но вышло неплохо. Хотя раскадровки у меня в печенках. Аниме-Шоичи задумчиво сидел за компьютером, потягивался, словно хочет уйти спать, ему в лицо светил монитор. Часы пиликали три ночи, Шоичи сверкал глазами, становясь серьезным, открывал какую-то супер-вкладку и быстро печатал на клавиатуре. Вокруг него летали голограммы каких-то микросхем, двигателей, ракет, роботов — это был фрейм на половину листа, и я с упоением рисовала его максимально атмосферным. Нежные цвета акварели и черный фломастер, черная гелевая ручка. Манга-стайл.       Затем Шоичи-рисунок выключал компьютер и ложился спать, когда часы показывали 6:66, и это был мой глупый юморок.       В самом низу была подпись. «Если ты поверишь в себя, Ирие-семпай, ты сможешь добиться огромного успеха!»       Обращение «семпай», конечно, указывает на мое шуточное обучение у него азам всякий программной мути. Мне кажется, Шоичи — тайный отаку. Каждый раз, когда я говорю «семпай», его так люто клинит… хах, не могу не умиляться.       После прогулки, к слову, на моей стене появился маленький полароид из автомата мгновенных фото. Серия из девяти фоток, на которых я веселюсь, корча рожицы вместе с сестрой Ирие, а Шоичи смущенно улыбается и закатывает глаза. Я закатываю глаза тоже, и вот уже фотка, где мы втроем с мученическими лицами. Потом смеемся, так, что в кадре вообще не видно моего лица — я утыкаюсь в плечо Шоичи и немного «выпадаю» из кадра, обрезаясь снизу. Арико хитро сверкает глазами на нас. Размытая фотка, где она ерошит нам обоим волосы, я широко улыбаюсь и громко — даже через фото легко это представить — ухохатываюсь, а Шоичи пытается закрыться руками. На последней она показывает большой палец, я просто обнимаю радостного и растрепанного друга, притягивая к себе и его сестричку. Он милый, и я рада, что мы хорошо отпраздновали. У Шо-чана тоже есть такой полароид, мы сделали два, чтобы у каждого сохранилось напоминание.       Я не знаю, как долго мы будем общаться с Ирие, все же, жизнь сложная штука, но сейчас я рада. Он оказался классным парнем. Мне довольно сложно найти среди ровесников тех, с кем не будет скучно.       Но в последнее время сложность сомнительная. В подтверждение этому, еще через день я вылезла на улицу с Такеши. Честно передала его приглашение Кёе перед этим, но Кёя не понял смысл и отказался. Вообще, всю прошедшую часть каникул он был чертовски занят, и я догадывалась, что вполне себе хулиганскими делами.       Хибари откровенно не одобрял то, что я вожусь с этими травоядными, и я пыталась особо не нервировать его рассказами о своих похождениях.       С Такеши мы встретились рядом со школой. А затем просто пошли бродить. С Ямамото было очень легко, не нужно было постоянно думать о том, чем заняться, он действовал на меня неожиданно успокаивающе. Мы улыбались, болтали о чем-то не особо значительном, но приятном и не глупом, бродили по улицам, он купил мне булочку в какой-то маленькой пекарне черт знает в каком районе, когда узнал, что я удрала гулять, даже не позавтракав. Я с искренним интересом слушала про бейсбол и соревнования. Рассказывала про свои многочисленные кружки, мелкие хобби, просто про интересы. Такеши читал мангу иногда — собственно, как и многие японские школьники — и мы немного поспорили на тему спортивных фандомов в аниме.       Ямамото нравился сюжет, нравились соревнования и боевой дух персонажей. Я, конечно, шутила про фансервис. Осторожно, чтобы не создать о себе совсем уж отаку-впечатление, но все же… честно, Такеши, ты же и сам прекрасно понимаешь, что девчонки смотрят на красивых красавчиков, играющих в игру, а не на саму игру. Потому что мангу и аниме мало кто воспринимает серьезно, чисто позалипать и расслабиться. — И все-таки, знаешь, Такеши-кун, ты в чем-то прав. Если говорить серьезно, мне нравится спорт из-за того, что когда люди имеют цель, они преображаются. Соревнования дают им стимул стать лучше, превзойти соперника. И я сама очень люблю это чувство азарта, — широко улыбаюсь, вспоминая, как дала по башке неприятному парнише-семпаю из секции. Мой зеленый пояс потихоньку приближается к синей полоске. — Ты ведь занимаешься единоборствами, да, Хана-кун**? — Да, тхэквондо. Тренер говорит, что я делаю поразительные успехи. В последнее время я все чаще задумываюсь о том, чтобы сделать карьеру в этом направлении. Кажется, мне уже просто скучно будет жить без азарта соревнований. А когда выйду из возраста азартных юнцов, подамся в тренера. Кажется, у меня неплохо получается ладить с детьми. — Понятно, — в какой-то момент Такеши очень серьезно смотрел на меня, но потом беззаботно заложил руки за голову, продолжив разговор как ни в чем не бывало, — я тоже планирую быть спортсменом, Хана-кун, поэтому понимаю тебя. — Спасибо, — я благодарно улыбнулась.       Для девочки, девушки, женщины, спорт всегда будет несколько сложнее, чем для мужчины. Просто потому что на пути мужчин не появляются добрые люди, желающие отговорить, образумить. Пусть в Японии и не принято лезть в жизнь других, но здесь очень сильны стереотипы о идеальной семье. Патриархат, домашние, покорные жены. Любишь детей — иди нянечкой или сиди, воспитывая своих, если есть, от кого.       Но мне, если честно, хотелось ходить на тренировки, радуясь реальным успехам, общаться с интересными людьми, возможно, путешествовать. Жить. Я пока не думала над этим серьезно, просто зеленый пояс в десять лет казался мне чем-то вроде реально большого достижения. Я была одной из лучших в своем возрасте и по праву гордилась этим. Женщин в боевых искусствах намного меньше, чем парней, так что наша секция совмещенная. Лучшая в Намимори, уровня серьезных, посещающих соревнования учеников. У нас были небольшие каникулы, связанные с отъездом двух тренеров на соревнования в Токио.       Так получилось, что мы дошли до сушибара, который принадлежал отцу Такеши. Памятуя о том, что время уже вечернее, а во мне была только купленная им небольшая булочка, Ямамото предложил меня еще и накормить. Я замахала руками, мол, не страшно, он не обязан, да и вообще, я могу дома поесть… — Ну что вы, мне совсем не сложно угостить друзей Такеши, — улыбнулся неожиданно появившийся Ямамото-сан. Я замерла от неожиданности, внимательно рассматривая его, но лицо у хозяина ресторанчика было приятное и доброе, и от него еще сильнее чувствовалось… какое-то спокойствие? — Позаботьтесь обо мне, — традиционно кланяюсь, смущенно улыбаясь.       Пока мы сидим, едим, потихоньку темнеет. Мы болтаем о соревнованиях, Такеши просит придти болеть за него на ближайших — я легко соглашаюсь. Я вообще довольно легкая на подъем в таких случаях, так жить интереснее.       Достав телефон, чтобы посмотреть время, я ужаснулась. Во-первых, времени. А во-вторых, тому, что…       Веселенькое оповещение показывало три пропущенных от Кёи. Несколько сообщений. «Возвращайся домой до того, как стемнеет.» «Напиши «да», Курокава.» «Травоядное проводит тебя?» «Я знаю, что ты не дома. У тебя пятнадцать минут, чтобы дойти, или я найду тебя и приведу. Силой.» «Где ты? Я вышел.»       Медленно вдыхаю. Судорожно выдыхаю. Такеши отошел уносить грязную посуду, а я сижу и глупо улыбаюсь, глядя на телефон. Я понимаю, что что-то случилось, но главное — Кёя заботится обо мне.       Очаровательно.       Я прекрасно понимаю, что мне десять и по темноте гулять нехорошо, но так получилось. Мы с Такеши оба слишком легко и беззаботно на все смотрим, вот и… вышло то, что вышло. «Сушибар рядом с парком.»       Кёя вышел семь минут назад, но ничего. «Будь там.» — приходит последнее сообщение. Улыбаюсь. — Что-то случилось? — обеспокоенно спрашивает Такеши. Пожимаю плечами и показываю ему телефон. Он смущается, когда понимает, что я даю прочесть переписку, но с не особо скрываемым интересом читает. — Это… — он забавно краснеет, а я громко смеюсь. — Хороший друг семьи, — улыбаюсь, — это Хибари-кун, он был со мной в парке.       Дверь открывается, в помещение невозмутимо заходит Кёя, почти чеканя шаг. Он раздражен, и я, вместо того, чтобы пойти ему навстречу, бледнею и с виноватым выражением лица вжимаю голову в плечи. Такеши же дружелюбно машет ему рукой, привлекая внимание Хибари, когда тот осматривается, и вытаскивает меня из-за стола за руку.       Кея смотрит на его руку, которой Такеши меня держит, словно хочет ее оторвать. — П-привет, — опасливо останавливаюсь в метре от друга. — Травоядное, тебя не учили следить за временем? — он обращается не ко мне, а к Такеши, отчего тот немного теряется, но потом беззаботно приобнимает меня за плечо, смеясь. — Мы немного заболтались, прости.       Такеши тактильный. Он чуть напряжен, потому что не понимает внезапной агрессии, но я даю себя обнять, расслабленно опираясь спиной на него, и он расслабляется, реально беззаботно отвечая злому Хибари, будто всегда имеет с ним дело. — Такеши-кун, — отстраняюсь все же быстро, видя, что Кёя не в лучшем настрое и злить его не стоит, — это мой лучший друг, Хибари Кёя. Кёя, это Ямамото Такеши, я тебе о нем говорила. — Травоядное, — бросает Хибари одновременно с тем, как Такеши протягивает ему руку для пожатия.       Вздыхаю. — Мы, наверное, пойдем… — Я с вами, — замираю, ошарашенно глядя на Ямамото. Кёя смотрит с молчаливым вопросом, однако несколько заинтересованно. — Хибари, я бы все равно проводил Хану-кун, тебе не следовало беспокоиться. А еще я хотел познакомиться с тобой, так что не возражаешь, если я присоединюсь и немного прогуляюсь с вами? Насколько я знаю от Ханы-кун, в следующем году ты будешь нашим семпаем.       Кёя смотрит задумчиво. Безразлично пожимает плечами, разворачиваясь и за шиворот таща меня на выход. С широко распахнутыми глазами на миг теряю равновесие, но потом обреченно вздыхаю и легко иду задом наперед, весело глядя на удивленного Такеши. Киваю ему, мол, идешь?       Такеши спешит следом, весело хохоча. — А ты забавный, Хибари! Думаю, мы поладим!       Я в этом глубоко сомневаюсь, если он не прекратит попыток кого-то из нас похлопать по плечу или еще как-либо дотронуться…