"Грузовик мчался по дороге славного наступления, желтое, зеленое, коричневое покорно уносилось назад, а вдоль обочин тянулись неубранные и забытые колонны ветеранов наступавшей армии, вздыбленные черные бульдозеры с яростно задранными ржавыми щитами, зарывшиеся по кабину в землю тракторы, за которыми змеились распластанные гусеницы, грузовики без колес и без стекол - всё мертвое, заброшенное навсегда, но по-прежнему бесстрашно глядящее вперед, в глубину леса развороченными радиаторами и разбитыми фарами. А вокруг шевелился лес, трепетал и корчился, менял окраску, переливаясь и вспыхивая, обманывая зрение, наплывая и отступая, издевался, пугал и глумился лес, и он весь был необычен, и его нельзя было описать, и от него мутило"*
Лес наступал. Неотвратимо, непреклонно, несмотря на все попытки людей остановить его. Он стал настоящим кошмаром во плоти. Апокалипсис? Как его представляли себе люди? Они предполагали, что уничтожат себя и всю природу сами. Эти несмышлёные создания были слишком одурманены чувством собственного величия и склонялись к тому, что когда-нибудь у них хватит сил, чтобы разрушить хрупкую незыблемость Природы. И заодно погубить себя. Ну или успеть до этого смыться на другую планету, чтобы начать разрушать и её. Многие даже наивно полагали, что это будет какая-то сила извне: метеорит, другая цивилизация, взрыв сверхновой. Однако все они глубоко заблуждались.***
Тяжело застонав, Тор сел на импровизированном ложе. В палатке было темно, хоть глаз выколи. Сначала мужчина даже подумал, что после падения у него еще и со зрением проблемы начались. Но, нащупав на руке электронные часы, он убедился, что, слава богу, с глазами у него пока всё в порядке. На ощупь включив свет, широкоплечий блондин недовольно осмотрел своё перевязанное бинтами тело: сильные мышцы противно ныли под грязной кожей, сквозь посеревшую ткань в нескольких местах опять просочилась кровь – повязки уже давно надо было сменить, руки были испещрены царапинами и порезами, под сломанными ногтями скопилась грязь.«Отвратительно…» - пронеслось у него в голове ровно в тот момент, когда, резко дёрнув ткань палатки, на пороге появилась женщина. - Знаешь, а иногда я до сих пор представляю, что это всего лишь затянувшийся сон. Лежишь так и думаешь, – хриплым голосом задумчиво произнесла она, проходя в помещение, - вот сейчас открою глаза и я дома. Встану, пойду на эту противную работу, пройдёт ещё один заполненный рутиной день, а вечером наша шайка снова будет развлекаться по полной: байки, бары, бабы… В свете электрической лампы стало видно, что обладательнице этого надтреснутого голоса едва за двадцать. Темные волосы грязными прядями спадали на плечи, военный камуфляж весь изорван в клочья, наспех какой-то тряпкой перевязана нога и лишь её чёрные глаза светились жизнью на сером от пыли лице. - Здорово нас потрепало сегодня. Ты-то хоть поспал, - протянула она, - а я вот второй день глаз не смыкаю, уже еле на ногах стою. - А ты в последнее время стала уж слишком сентиментальной, Сиф, да и жалуешься постоянно. Неужели леди чем-то недовольна? – подняв на подругу озорной взгляд, с насмешкой поинтересовался Тор. - Да пошёл ты, - она привстала на носочки и, дотянувшись до лампы, подвешенной под потолком палатки, покрутила её, повертела, и та перестала противно мигать. - Встал, оделся! – гаркнула она, выпрямившись. В ответ Тор лишь цыкнул, но одеваться всё-таки принялся. Натягивать изорванную испачканную форму совсем не хотелось, но выбора у него явно не было. Сиф же, сев по-турецки перед осколком зеркала, стала затягивать волосы в тугой хвост. Из палатки они вышли вдвоем. Небо, над раскинувшимся на холодной земле лагерем, было темное и беспросветное. Пара солдат пробиралась сквозь палатки, мешки и брошенное оборудование, словно через джунгли. Свет мерцал лишь в отдалении, поэтому им приходилось двигаться чуть ли не на ощупь. - Вы опоздали, майор Одинсон. - Сэр! – только и успела возмутиться Сиф. - Отставить, - твердо сказал командор. Он развернулся и устало прошёл к противоположному краю единственной комнаты в этом полуразвалившемся сарае, гордо именующимся штабом. Сел на стул, неуклюже подперев больную ногу. Его поседевшие волосы, тусклый взгляд и подрагивавшая рука вдруг резанули Тору глаза. Перед ними был старик. Да, это его боевой командор, смело отдающий приказы, его командор, ведущий свою армию напролом, вперед и только к победе, человек, чьим гениальным решениям уже который месяц восхищался Тор. Их несменный командор западного фронта, с самого начала Великой Войны возглавляющий целую армию, был дряхлеющим на глазах стариком. Явно не так он представлял себе почтенный возраст. Оглядевшись, Тор заметил, что за столом в штабе сидело ещё двое. - Неужели это всё, что осталось от вашей хваленой команды? – чернокожая женщина в грустной насмешке вскинула брови. Сиф уже хотела ответить этой зазнайке что-то резкое и непристойное, но только успела она открыть рот, как заметила небрежно перекинутую через спинку стула куртку с нашивкой Разведкорпуса. - Наша команда готова выступить хоть сейчас! – грозно рыкнул Тор. Сиф лишь закатила глаза – опять этот балда с плеча рубит. - Остынь громила! Ты о людях хоть подумал, а? Какой из тебя командир, недоносок, если вся твоя команда ночует у медиков, а ты тут ублажаешь собственные амбиции, раскидываясь их жизнями? – женщина встала перед Тором и, ему показалось, что её злобный испытующий взгляд способен прожечь в нём дыру. - Я никогда не раскидывался жизнями. Я знаю, в каком состоянии мои люди и на что они способны сейчас, - твердо ответил Тор. - Тупица! Да ты дрых, пока твоих людей полумертвых паковали в грузовики! На мгновение Тор опешил. Что это за шутка ещё такая? Не смешно! Какие грузовики? Труповозки? Нет. Этого не может быть. Сиф же сама говорила, что… - Мои люди в медицинском отсеке номер 8. Самый тяжелораненый – Алан, и даже по нему принято решение об оставлении его в строю. Не запудривайте мне мозги, дамочка! - Дамочка!? – тут же возмутилась дамочка. – Может быть мамочка? Тётенька? Ты где вообще находишься, кретин?! Я командор пятого Разведкорпуса! И ты должен обращаться к вышестоящему по званию хотя бы по форме! Об элементарном уважении я уже и не говорю такому невеже, как ты! - Командор, разрешите доложить. Отряд 17 под командованием Тора Одинсона, пятого подразделения штурмовой группы, второй западной армии вернулся на базу сегодня в час после полуночи после успешно завершенной, но затянувшейся операции «ноль ноль семнадцать тридцать два», без потерь. Отряд готов выдвинуться по первой необходимости в неполном составе, - от нарастающего негодования Тор уже готов был скрипеть зубами, но назло тётке, постарался выглядеть абсолютно сдержанно. Хотя что-то ему подсказывало, что эта дамочка уж слишком истерична для командора прославленных разведчиков. - Принято, Тор Одинсон, - ответила женщина совершенно спокойно и, хлопнув опешившего парня по плечу, спокойно прошла на своё место. Она села, поджав под себя одну ногу, и откинулась на спинку стула, расслабленно подхватив со стола чашку. Звонкий смех Тони Старка буквально выдернул Тора из ступора. - А ты ей понравился! Нет, действительно, Тор, я хорошо её знаю, и, позволь сказать, её методы тоже. И знаешь… - Старк примирительно поднял руки, но заметил, как командор разведчиков сверкнула недобрым взглядом, - а впрочем, неважно. - Тони! Дружище! – пробасил Тор. – Какими судьбами? Нет, ты и здесь? Неужели..? - Да, да, да, - Старк самодовольно усмехнулся. – Мыслишь в верном направлении, мой мальчик. Но это только вторая часть, а сначала… Командор! – обратился миллиардер к старому офицеру. Старик вновь поднялся со своего места. Он заложил руки за спину и внимательно посмотрел на Тора: - Тор Одинсон, я принял решение о переводе твоего отряда в Разведкорпус. Вы проявили себя излишне смелыми для гарнизона. Слишком нестандартными для обычной армейской дисциплины. Вы вечно рветесь в бой, готовы экспериментировать и рисковать ради победы. Ты всегда выводишь людей с минимальными потерями. Вы мой лучший отряд, - командор сделал паузу и окинул взглядом потрёпанных Тора и Сиф, - и я отдаю вас туда, где вы будете более полезны, - офицер глубоко вздохнул и выжидающе посмотрел на своих безупречных бойцов. У Тора чаще забилось сердце: их маленький отряд направляют в элитное подразделение? Он не смел и мечтать об этом! Да, именно там он действительно будет полезен. Да он сделает всё, что будет возможно и даже невозможно. Он всё положит ради победы. Потому что именно в этой войне победа важна как никогда, потому что... - Нет, - резкий возглас Сиф выдернул его из мечтаний. – Нет, - повторила она ещё раз чуть тише. - Так и знала! – темнокожая звонко рассмеялась. – Только конченые пойдут по собственной воле под мое крылышко! - Сиф, - растерянно произнес Тор. Его верная боевая подруга, самая способная из них всех, зная о мечтах своего лучшего друга, зная о цене победы и о том как она им важна, и вот так вот просто «Нет»? - Это самоубийство, Тор, - Сиф прикрыла глаза. – Ты думаешь только о своих тупых амбициях. Ты хоть в курсе, какая смертность в разведке? Ты подумал о своей матери и об отце? А о своих людях? О тех, кто тебе подчиняется? Думаешь они все так же, как и ты хотят умереть? Ты вообще понимаешь… - Хватит. Каждый думал об этом, когда шёл сюда, каждый знал о цене, которую предстоит заплатить за победу, - гулкие удары сердца отдавались у Тора в ушах. Сиф не шелохнулась. Все взгляды были обращены на них. Тор никак не мог собраться с мыслями – всё происходило слишком быстро и неожиданно. Они только сегодня вернулись из операции. Почти весь отряд в лазарете. А тут ему предлагают перейти в разведку, да и не ему одному, а всей команде. Действительно, последнее время их вылазки и походы были крайне успешными, даже последний нельзя было назвать неудачным. Тору казалось, что он начал понимать Лес, начал выигрывать свои личные сражения с великим тактиком. Разведкорпус – вот о чём теперь он мог мечтать, вот что дало бы ему шанс направить свои способности в самое нужное русло. Разведчики гораздо более осведомлены о ситуации, из-за этого иногда Тор смотрел на этих молчаливых и угрюмых ребят с тихой завистью. Самому ему казалось порой, что он совершенно ничего не понимает, что всё вовсе не так просто, как им сотню раз объясняли, что уж если есть разведчики, то должно быть и то, что они разведывают. Это совсем другой уровень, совсем другие возможности, совершенно иные шансы на победу. Но… почти все его друзья в лазарете. Последняя вылазка для кого-то из них вполне могла оказаться заключительной. Возможно и окажется, если они примут решение уйти. После подобного многие уходят. Однако, к счастью, немногие в такое попадают. Друзья… Они тогда вместе приняли решение отправиться на фронт. «Всё для победы!». «Останови Лес, Человек!». Они были воодушевлены. Они тогда не знали, что их здесь ждет. Но они и не знали, что может ждать всё человечество, если они, кучка друзей-сопляков, сдадутся. И поэтому они всё ещё в строю. Они шли в штурмовиков, но Разведкорпус – это совсем другое. Мало того, что это элитные подразделения с высококвалифицированными убийцами, так ещё и всё, что происходит в Разведке между военными для обычных смертных, вроде Тора, всегда было покрыто мраком. Что там на самом деле? И многие ли ринутся туда, где смертность выше, чем во время чумы? Но всё же, если не рисковать, то о какой победе вообще может идти речь? Тишина давила. - Простите, - слова давались солдату с трудом, - но я не могу принять решение за всю команду. - Ты же командир, разве нет? – темнокожая наигранно нахмурилась. - Я могу вести в бой своих товарищей. Но Сиф и Вы правы – немногие согласятся пойти в Чащи. - У меня есть предложение! – Тони резко поднялся со своего места. – Мы с Тором сейчас наведаемся к нашим друзьям, всё выясним и уладим. Сиф, Тор, пошли, - Старк подхватил обоих под руки и настойчиво потянул в сторону выхода. Те легко поддались, миллиардер намеренно решил не оставлять им времени на размышления и, воспользовавшись их замешательством, утащить обоих подальше от этого провокатора из разведки. - О Боги! Его ведь ничто не остановит, да? – вздохнула темнокожая. А затем крикнула вслед уходящим: - Не смей разглашать военную тайну до подписания договора, Старк! - Конечно, естественно, безусловно! – звонко пропел изобретатель, с силой захлопывая дверь. Холодный ночной воздух подействовал на Тора, как ледяная вода. Он вдохнул полной грудью и остановился сразу же перед дверью штаба. - Ну что встал, громила? – Тони, уже отойдя на несколько шагов, был вынужден недоуменно уставиться на Тора. - Говори, - твердо ответил последний. - Что тебе говорить? Вот так прямо всё сразу? И прямо перед штабом? Ммм… может хоть отойдем для приличия? - А тебе второй раз не придется это всё рассказывать перед честнОй компанией? – раздраженно спросила Сиф, ей уже не нравилось всё происходящее: если на военной базе появился этот сумасшедший изобретатель, если им сейчас устроили такой цирк с посвящением в разведчики, если… да что там, хорошего это явно ничего не предвещало. – Пошли. За мной. Все. Быстро. Если есть конфиденциальная информация, то выкладывай прямо сейчас, пока идём, - строго произнесла девушка, срываясь с места. - А куда мы идем-то? – недоумённо поинтересовался Тор. - В медотсек, дубина. Они шли между палаток, разбросанного оружия и куч какого-то тряпья. В лагере было темно. Сиф ловко пробиралась сквозь препятствия, но периодически ей приходилось останавливаться, чтобы, зло фыркнув, подождать отставшего Тони и следовавшего за ним лучшего друга. Когда они наконец добрались до нужного места, Старк предостерегающе положил Сиф руку на плечо: - Позволь говорить буду в основном я. Мне важно, чтобы нас поняли правильно. Сиф лишь что-то пробубнила себе под нос вместо ответа. Когда они зашли в большую палатку, которая именовалась «медицинским отсеком номер 8», их взору предстало не самое лучшее зрелище. Прямо на земле хаотично было расстелено что-то отдаленно напоминающее футоны. На этих импровизированных постелях лежали изувеченные. Тору отчаянно захотелось закрыть глаза. И прикрыть тряпкой нос. И заткнуть уши. Казалось, что в этом месте, боль можно попробовать на вкус. Сжав зубы, Одинсон проследовал вглубь палатки, ища глазами своих друзей. Первым Тор увидел Хогуна. Воин лежал на футоне, сложив перевязанные руки на груди. Его лицо было мрачным даже во сне. Да, долго он ещё не сможет снять эти бинты – зрелище будет не из приятных. Разум услужливо подкинул Тору картины из похода. Солнце уже село. Время истекло. До лагеря добираться ещё минут пятнадцать, но оставшиеся в живых лошади уже выбились из сил, и тут вдруг – болото. Когда они шли утром, этой трясины не было. Это Лес, это ловушка. Обходить болото по неизвестной дороге, тратить на неё больше времени, которого и так уже нет? Время сейчас их главный враг, ночь – это смерть. Но идти в трясину – полнейшее самоубийство. В обычных болотах и раньше люди тонули, а здесь и сейчас? Это неравная игра. И Тор принимает решение. Он слышит свой низкий, деланно уверенный, почти не дрожащий голос: «Пойдём напролом, старой дорогой. Искать новую времени нет. Вперёд». И он идёт первым. Он ведёт коня за узду, животное настороженно храпит, но послушно следует за наездником. Тору страшно: ветки, цепляющиеся за одежду, кажутся длинными ведьмиными когтями, земля под ногами обманчива, хлюпает под каждым шагом и норовит проглотить. Во мраке ночного леса зрение утрачивает своё предназначение. Однако то, как Хогун легкой тенью метнулся вперёд него, Тор увидел. А потом услышал, как в воздух взметнулась булава. И тишина. Рык чудовища разорвал гладь напряжения. Свет жёлтых глаз, блеск зубов, хруст ломающихся веток, тяжёлые удары дикого зверя о землю, клыки, звук гулкого удара булавы о плоть, вой, кровь, рык, удар. Булава сломана, клыки врезаются в кожу Хогуна. Тор бросается вперёд. Теплая кровь, холод болота, ржание испуганной лошади. Тор со всей силы бьет молотом по черепу нависшего над другом чудовища. Вой, шерсть, разъярённые жёлтые глаза. Кинжалом Хогун вспарывает зверю брюхо и тут же начинает кричать. Не кровь, а кислота, брызжет ему на руки, держащие кинжал внутри чудовища. Фандрал и Брунгильда не спали. Сидели рядом, склонившись над какими-то бумагами. Тор облегченно выдохнул. Когда лиана на болоте схватила Брунгильду, Тор подумал, что это конец: вот сейчас она схватит её, подкинет выше крон, и в чёртовой трясине и следа не останется. Но Тор никак не думал, что Фандрал сам вдруг схватится за толстый лист разумного растения и на высоте начнет рубить его мечом. Чудом они удрали от этих лиан. Чудом не разбились при падении (хотя тут стоит поблагодарить эту самую трясину). Тор сразу понял, что дальше лежал Вольштагг. Кажется он что-то ел. Да с таким аппетитом… ну, после такой тяжелой работы, и поесть хорошенько не грех. Завалы. Что мог ещё подбросить им лес? Сзади уже подступают какие-то мерзкие твари, а спереди бурелом, через который не пройти, в котором может таиться любая опасность, и она там точно есть, глупо думать, что это лишь гора веток и стволов, наваленных посреди старой дороги. Вольштагг не размышляя со всем напором кинулся на деревья. Выпрыгивающие ядовитые жабы его не страшили, вылетающие птицы, норовящие выклевать ему глаза, его не пугали. Он рубил. Рубил всё на своем пути: и мертвое дерево и живую плоть. Много мелких глубоких ран остались теперь на его теле – от острых, словно копья, веток и от ударов бешеных птиц. В самом углу Тор увидел Алана: он лежал на животе, спрятав посеревшее лицо в подушку, тонкое одеяло едва прикрывало поясницу, на спину же были наложены бинты, сквозь них, из ран, где-то между лопаток, багровым пятном проступала кровь. Он получил самый страшный удар – в спину. Они уже видели просветы между гигантских деревьев, они уже видели свет в ночи, видели сушу. Топь отступала. Отступали и деревья, и клыкастые твари. С низких тонов, переходящий в пронзительный ультразвук, по ушам резанул рёв оленя. Бегом только бегом. Тор бежал почти в конце, поддерживая хромающую Брунгильду. Он видел, как Алан резко остановился. Он слышал, как воин обнажил катану. Краем глаза он видел поверженного оленя. Но кто же ждал второго, появившегося будто из под земли, стоило только Алану сорваться с места. Острые рога вонзились в тело. Тор даже не помнил, как метнул молот. Но в лагерь он возвращался уже с Аланом, бесчувственно лежащем у него на плече. - Господа, я, конечно, понимаю, что больным нужен отдых, покой и всё такое, но у меня есть срочное дело к вашей банде, - чуть громче, чем нужно, уверенно произнес Старк.