Вот это мы попали...

– Шин-чан, стой! – Такао спешил за Мидоримой, в то же время стараясь не навернуться с лестницы, проклиная маленький обзор из-за мешавшейся груди. А пользоваться соколиным глазом не хотелось, и без того голова слегка кружилась от выпитого. – Зачем? Можешь возвращаться к Поттеру и продолжать то, чем вы занимались, вот что, – процедил Шинтаро, не оборачиваясь к напарнику. – Прекрати, Шин-чан, это было всего лишь для проверки, Гарри... – И что ты проверял? Нравится ли он тебе? – Да причем тут нравится?! – Такао потерял терпение и вцепился в руку Мидоримы, останавливая и поворачивая к себе. Правда, взгляд его поймать не удалось, Шин смотрел куда угодно, но только не на него. – Гарри не уверен, что ему нравятся девушки, вот я и... ну, поцеловал его, чтобы помочь понять. Думаю, теперь ему легче будет принять решение расстаться с Джинни. Жалко ее, конечно, но она заслуживает честности. Тут-то Казу и понял, что сболтнул лишнего, увидев, как у Мидоримы сделалось непередаваемое выражение лица. – Ты поцеловал его? – вычленил главное Шинтаро. – Шин-чан, я всего лишь помог ему, ничего личного, не ревнуй... – Кто это ревнует? – отрезал Шин, выдергивая руку. – Не говори ерунды, Такао. Будто я могу тебя ревновать. – Шин-чан?.. Но Мидорима уже зашагал обратно к кабинету. Такао потерянно посмотрел на него и поплелся следом, изобретая сотни способов помириться и откидывая их за непригодностью. А в кабинете его ждал еще один удар: Шин, шепнув что-то Акаши, напряженно следившему за смущенным Кагами, тихо разговаривающим с Куроко, направился на выход, даже не взглянув на стоявшего рядом Такао. Сейджуро, еще раз окинув взглядом столь явную парочку, молча вышел за ним. Казу судорожно вздохнул, но сдержался, подхватил пару бутылок огневиски и, махнув окликнувшему его Кисе, вернулся в подземелья. Кагами оторвался от разговора, повертел головой, но так и не нашел, кого искал. – Он вышел, Кагами-кун, – подсказал Куроко. – Черт! – Кажется, я догадываюсь, куда он мог пойти. Пойдем, Кагами-кун. Они тоже пошли на выход, но дорогу им преградил Аомине, не обращая внимания на редкие взгляды тех, кто еще остался в помещении. Большинство уже разошлось, а оставшиеся были в таком состоянии, что не замечали ничего, клюя носами. – Слушай, Тецу, поговорить надо... – Давай потом, Аомине-кун, мы с Кагами-куном хотели... – Позже поговорите, – рыкнул Тайга и схватил Тецую за руку. – Быстрее, Куроко. Он обошел Аомине и вылетел за дверь, так и не отпуская ладони напарника. Дайки кинулся за ними, но те уже скрылись за поворотом, а дальше он потерял их из виду. Выглядели они, как будто им приспичило остаться наедине, и Аомине со злостью саданул кулаком по стене, зарычав от боли. Он опоздал, Тецу выбрал свой нынешний Свет... Вернувшись в комнату, он подхватил одну из оставшихся бутылок, пытаясь не смотреть на воркующих Мурасакибару с Химуро и Кисе с Касамацу, который после алкоголя стал намного сговорчивее, и потащился к подземельям. Казу сидел на кровати по-турецки и приканчивал бутылку огневиски. В голове шумело, комната плавно покачивалась, но злость не давала остановиться. – Дурак Шин-чан! Я же не спецльно... То еть спцильно, но не нравтся он мне, – неразборчиво бубнил он себе под нос. – А он ушл с Акши... Всхлипнув, Казу допил остатки, недоуменно потряс опустевшей бутылкой и яростно швырнул ее в стену. Точнее, в дверь, которая в этот момент открылась. Аомине, едва не получив тарой в лоб, еле успел перехватить снаряд. – Воу, полегче, Такао, – несмотря на состояние, его язык не заплетался. Но стоило присмотреться к понурому Казу, как сразу стало все ясно. – Мидорима, да? Такао уныло кивнул, тряхнув копной волос, и окончательно скис. Что не помешало ему понять и Аомине. – Куроко? Дайки хмыкнул, усаживаясь на его кровать и отбирая вторую бутылку. Какое-то время они пили в молчании, пока Такао не буркнул: – Он ушел с Акаши... – Кагами, – ограничился одним именем Аомине. – Мы им не нужны... – Казу горько усмехнулся, отбирая бутылку у только собравшегося было сделать глоток Дайки. – Эй! Дай сюда, – он потянулся за выпивкой, но Такао, фыркая, отставлял руку все дальше, не давая схватить. – Не достанешь! Сделав резкий выпад, Аомине не удержал равновесия и рухнул на взвизгнувшего Такао. Глядя в затуманенные серо-голубые глаза и ощущая под собой напряженное женское тело, Дайки медленно опустил голову и дотронулся губами до губ Такао. Тот от неожиданности раскрыл рот, чем и воспользовался Аомине, запуская внутрь язык. По комнате разнесся звон упавшей на пол бутылки... – Эй, Аоми... нх... – оттолкнуть его не вышло, вместо этого Казу непроизвольно изогнулся, застонав прямо в его рот. В затуманенных алкоголем мозгах смутно пронеслись обрывки мыслей о Мидориме и Акаши, которые сейчас вместе, о Кагами и Куроко, тоже, походу, уединившихся... Шин ясно дал понять, кого предпочел, Куроко тоже почему-то выбрал Кагами. А так хочется быть нужным... хоть кому-то... Снова всхлипнув, Такао крепко обнял Аомине и выгнулся, когда тот перешел на шею, кусая и оставляя засосы. Одежда полетела на пол, а плавающий в плафоне настольной лампы шарик света погас под прикосновением женской руки... – Аомине-чи, Казу-чи!!! Вы!.. – дикий крик разбудил всех в радиусе как минимум пятидесяти метров. – Кисе, заткнись, – проворчал Дайки, не открывая глаз и не видя охреневшего Кисе, который с открытым ртом смотрел на них. – Рёт-чан, потише, – съежился Такао, пряча лицо на плече Аомине. – Но вы же... – Кисе пытался осознать увиденное, но мозги отказывали напрочь. Ночью вернувшиеся парни даже света не включали, собрав все углы и завалившись спать, потому и не разглядели парочку... А сейчас... К ним ввалились остальные баскетболисты и двое семикурсников, перепуганные воплем Рёты. – Кисе, ты чего так орал?! – Касамацу шарил взглядом по парню в поисках... чего-нибудь опасного. – Что случилось? – Акаши настороженно осматривал комнату, пока... – Арара, Мине-чин и Така-чин переспали? – Мурасакибара тоже заметил и привлек этой фразой внимание остальных. Тотчас же все повернулись к кровати, где лежал на спине Аомине, обнимая рукой за талию Такао, примостившегося сбоку и закинувшего на него руку и ногу. Судя по едва прикрытым одеялом причинным местам, оба были полностью обнажены. – Что тут у вас происходит? – в комнату влетела заспанная Панси, нервно размахивая палочкой, и шарахнулась от источающих жуткую ледяную ауру Мидоримы и Куроко. А потом тоже впала в ступор, увидев парочку на постели. Под кучей взглядов лежать было нереально, и Такао оторвал голову от горячего плеча Аомине. – Что такое? – проморгавшись, он сел и недоуменно посмотрел на вылупившихся друзей. – Казу-чи, ты... – Кисе замялся, абстрактно описав рукой круг. Нахмурившись, Казу покосился вниз и, взвизгнув, резко натянул на обнаженную грудь одеяло. Правда, усыпанную засосами шею скрыть не удалось. – Черт! – он схватился за трещавшую голову. А потом до него дошло... – Шин-чан! Черт, Шин-чан, мы же... мы не... Такао спрыгнул с кровати, пошатнулся, едва удержавшись на дрожащих ногах, и вцепился в вовремя подставившего руки Кисе. Но на него уже не смотрели – все взгляды были прикованы к постели, с которой Казу полностью стянул одеяло. На простыне, рядом с севшим Аомине, вызывающе багровело приличного размера пятно... Женское тело плюс первый секс... Все моментально сложили два и два. Мидорима со свистом втянул воздух, развернулся и вылетел из комнаты. Куроко исчез, незаметно выйдя следом. Такао дернулся было за Шином, но Кисе его удержал. – Отпусти, Рёт-чан, мне надо... – Тебе надо сперва одеться, Казу-чи. Тут же мужская половина отвернулась, давая откинувшему одеяло Такао одеться. – Кстати, а где Тецу? – Аомине, тоже натягивая шмотки, внимательно осмотрел комнату, но Тени не нашел. Казу, не глядя на него, покачал головой. – Его здесь уже нет. Одевшись, он хотел побежать за напарником, но Кисе снова остановил его: – Не стоит, Казу-чи. Дай ему перебеситься. – Он только хуже себя накрутит... – Нет, Кисе прав, – Акаши попытался воззвать к его рассудку, но осекся под неприязненным взглядом Такао. Это заметили и остальные. – Слушайте, Такао, Аомине, а вы чего это вдруг? – Касамацу решил разобраться в происходящем. Ребята быстро оккупировали кровати, стараясь не смотреть на принадлежавшую Такао. Правда, он уже накинул одеяло сверху, но все равно. Те переглянулись и отвернулись друг от друга. Ночью они поддались ревности, злости, обиде и желанию быть нужными, пусть и не тем, кто им нравится. Но сейчас горькие чувства схлынули, алкоголь не туманил разум, а больше, в общем-то, их ничего не связывало. – Это все Шин-чан... – Казу присел на краешек кровати и поморщился от легкой боли в промежности. Хотелось в душ... – Мидорима? – Акаши удивленно приподнял брови. Такао прищурился. – Да. Сперва он сказал, что он и не может ревновать меня, а потом ушел с тобой. Что ж, он ясно дал понять, кого предпочитает, – скривив губы в неискренней улыбке, он пожал плечами. Бежать за напарником уже не хотелось, ведь тот вчера четко обозначил свой выбор. Непонятно только, чего он сейчас так отреагировал... – Постой, давай по порядку. Что именно он сказал? – Юкио постарался набраться терпения. – Он сказал: "Будто я могу тебя ревновать" после того... – пробурчал Казу. Рассказывать о вчерашнем он не горел желанием, но ребята хотели помочь и даже не осуждали, понимая, что не все так просто. – После того, как ты поцеловал Поттера, – хмыкнул Драко. – ЧЕГО?! – Я просто помог ему удостовериться, что девушки его не привлекают, – поспешно пояснил Такао. – О, вот, значит, как, – протянул Забини, стрельнув глазами в Малфоя. Тот отвел взгляд. – Ты поцеловал Гарри и... – не дал сбить себя с толку Юкио. – Шин-чан вроде как ревновал, я ему сказал, что не к кому, но он ответил... – Казу и сам уже начал понимать, что выпивка сыграла с ним злую шутку. Сейчас было совершенно очевидно, что Шинтаро действительно ревновал, причем очень сильно, да и что еще он мог сказать после того, как увидел тот поцелуй? Разве это не естественная реакция большинства – уколоть в ответ побольнее? И в конце-то концов, это же цундере Мидорима! Казу вцепился в волосы. – Вот дерьмо-о-о... – Теперь ты понял, да? – Кисе сочувственно погладил его по плечу. – А меня он позвал сыграть в шахматы, чтобы вернуть хладнокровие, – добавил Акаши. – Почему ты согласился? – вскинулся Такао. – Потому что кое-кто слишком много внимания уделял другому... Кагами вспыхнул. Аомине мрачно вперился в него. – Да я просто спрашивал у него насчет те... эм... а потом мы отправились искать... – забубнил Кагами. Комната наполнилась смешками при виде удивленно заморгавшего Акаши. – Вот как... – Значит, вы с Тецу не вместе? – осознал наконец Аомине. – Нет, конечно! Спятил, Ахомине? – Тайга недовольно нахмурился. – Захлопнись, Бакагами. – Короче, получилась целая цепочка событий, и приведшая вас к... этому, – подытожил Химуро. – А здесь вы напились окончательно и... – Юкио не договорил, смутившись. – Ну да. – Вы хоть предохранялись? – Панси заинтересованно поглядела на них. – Чем? Презервативов тут нет, – огрызнулся Казу. – Да и в голову это не пришло как-то... – А ничего, что ты сейчас девушка? – ехидно усмехнулась она и закатила глаза на недоуменные взгляды парней. – Я бы на твоем месте сходила к мадам Помфри, проверилась. Или ты не против беременности? – Бере.... Чего?! – подскочил Такао, побледнев, как простыня. Остальные парни выглядели не лучше, особенно Аомине, осознавший, к чему могла привести эта ночь. Казу ураганом вылетел за дверь, Дайки тоже поднялся, но его тормознул Кисе. – Знаешь, Аомине-чи, вот тебе не помешало бы поскорее и полностью откровенно поговорить с Куроко-чи и признаться ему наконец. – И извиниться, – добавил Акаши. – А чё я-то сразу? – Не только ты, Аомине, вам всем надо сесть и нормально поговорить, – терпеливо пояснил Химуро. – Если только Казу не беременный, – Панси вновь напомнила о возможных последствиях. – Иначе все только усложнится... Такао вихрем пронесся по Хогвартсу мимо недоуменных учеников и ворвался в больничное крыло. – Молодые лю... – возмущенно начала мадам Помфри, но осеклась, увидев взмыленную девушку. Через секунду она осознала, что это один из пострадавших. – Мистер Такао, что-то случилось? – Да, я... пришел провериться... – пытаясь отдышаться, выдавил Казунари. – Что произошло? – Поппи выхватила палочку, готовясь накладывать заклинания. – Проверьте меня на бе... на беременность... – стих под конец фразы Казу, покраснев. Черт, ему редко бывало стыдно, но сейчас как раз такой случай... Поппи едва палочку не выронила. – Вы... Тот едва заметно кивнул. – Что ж, вам повезло, что нужное заклинание может выявить беременность уже спустя час после зачатия, – Помфри произнесла пару слов и вгляделась в область живота пациента. – Нет, вы не беременны. – Слава богу, – осел на близстоящую кровать Такао. Поппи же нахмурилась. – Это было не по согласию? Казу посомневался, но признался: – Да нет, вполне по согласию... Просто мы... эм, выпили и... в общем, это было ошибкой. Хорошо, что последствий нет. А то как будто мало того, что мы девушками стали, не хватало еще и... Дальше Помфри уже не вслушивалась, облегченно вздохнув. Впрочем, она поняла, что имел в виду паренек, ведь прекрасно видела, как смотрел на него тот зеленоволосый юноша. Скорее всего, он с другим поддался гормонам, вот и радуется, что последствий нет. Эх, молодежь... – Могу выдать Контрацептивное зелье, на маглах его уже испробовали, оно действует, – предложила она. – Да нет, не надо, – отказался Казу. – Вряд ли оно понадобиться, мы с Шин-чаном не... – он махнул рукой, поднимаясь и морщась. Но Поппи не отпустила его сразу, выдав баночку с какой-то мазью. – Заживляющее. Устранит боль и заживит ранки, – она понимающе улыбнулась вновь покрасневшему парню. Да, саднило там неслабо. В конце концов, ночь была бурная, да и размерчик у Аомине... Взяв мазь и поблагодарив женщину, Казу с легкой (ну, почти с легкой) душой вышел из помещения. В комнате его уже ждали переодевшиеся и готовые идти завтракать ребята. – Ну что? – подскочил Кисе к другу. Тот улыбнулся и покачал головой. – Нет, все в порядке. – Слава богу, – выдохнул Рёта. Но неясная мысль мелькнула в голове, когда он посмотрел на Касамацу. – Вы идите, мы с Юкио-чи позже придем. Удивленные ребята покинули спальню, оставив Кисе и Юкио наедине. Вчера они наконец-то поговорили откровенно и признались друг другу. Но Кисе все равно боялся, что семпая уведут, хоть и знал, что это просто иррациональный страх. И ему, после года безответной (как ему казалось) любви и нынешних мыслей о возможной беременности Такао, хотелось привязать Касамацу к себе еще более крепкими узами. Однополые браки уже разрешены в Японии, но это не сможет дать им... ребенка. Их ребенка. И пусть они еще слишком молоды... – Слушай, Юкио-чи, – он приблизился к любимому, настороженно следящему за его плавными шагами. – Ты не думал, что это судьба? – Тебя Мидорима покусал? – Пф-ф, нет, просто все сходится один к одному, – он, гипнотизируя медовыми глазами, в которые не отрываясь смотрел Касамацу, подошел вплотную и неожиданно опрокинул того на свою кровать. Взвизгнув, Юкио разразился бранью, но был заткнут горячим ртом Кисе. – Ты что делаешь? – возмутился он, едва Рёта оторвался от него. – А если кто-нибудь зайдет? И о чем ты вообще... – Как зайдут, так и выйдут. А о чем я... потом объясню. И, не в силах сдерживаться, накинулся с поцелуями на застонавшего Касамацу.