В тебе говорит алкоголь

Не каждый день Уэйду доводилось натыкаться на в дрова пьяного Человека-паука. — Эй, Паучок! — воскликнул он, помахав рукой, свободной от пакета с едой на вынос, тому, кого он называл своим партнёром, ещё не понимая, как тот пьян. — Как твоё ничего? Уэйд похихикал над собственным каламбуром. Человек-паук шёл к нему, вяло размахивая руками. Уэйд вскинул бровь, наблюдая за его бёдрами, покачивающимися при каждом движении; Паучок был лёгким, проворным и бесшумным, как будто боялся попасть в плен. И он точно не бродил вот так по улицам в обычные дни. — Приве-ет, — ответил он, протягивая гласные в какой-то… кокетливой манере. Бровь Уэйда поползла ещё выше. Паучок с ним никогда не флиртовал. — Что такое, Дэдпул? Хочешь стать моим напарником и надрать задницу преступности? — он споткнулся и схватился за плечо Уэйда. — С тобой всё в порядке? В смысле, не то чтобы я был против того, чтобы ты меня лапал, но ты выглядишь… слегка не в себе. — Я впрядке, глупый, — пробормотал Человек-паук, обняв Уэйда за шею другой рукой и сжав пальцы, так, чтобы Уэйд наклонил голову, и у Паучка получилось прижаться к его лбу своим. — Ого, я что, чую запах алкоголя? — Уэйд неловко рассмеялся и сжал предплечья Человека-паука в мягком предупреждении. Ни для кого не была секретом его влюблённость в этого парня в маске — Мстители проезжались по ней не раз и не два, к глубокому сожалению Паучка. И в любое другое время от того, что Паучок обнял его, Уэйд был бы счастлив. Но это… это неправильно. По-настоящему неправильно — и даже голоса согласились с этим. — Я пропустил всего пару стаканчиков, — проворчал Человек-паук, поглаживая затылок Уэйда большим пальцем. — Ладно… думаю, нужно отвести тебя домой, — Уэйд убрал его руки со своей шеи и отстранился, игнорируя обиженный вздох. — Идти можешь? — Конечно, — Человек-паук шагнул вперёд и тут же пошатнулся. Уэйд закатил глаза. — Иисусе. Ладно, значит, придётся нести тебя на руках, — пробормотал он, подхватывая Человека-паука, как невесту. От тепла чужого тела, от близости Паучка, приникшего к его шее, сердце сбилось с ритма, и Уэйд изо всех сил старался проигнорировать это. Ситуация была — лучше не придумаешь. Он не знал, где Паучок живёт, и не хотел влезать в его личную жизнь, потому что знал, как для него была важна секретность. Но в то же время этот самый Человек-паук, очень пьяный и очень беззащитный, сидел у него на руках… Уэйд подавил дрожь, а Человек-паук тихо вздохнул. — Так, ладненько! Раз уж я понятия не имею, где ты живёшь, я отведу тебя к себе домой, чтобы ты протрезвел! Не хотелось бы, чтобы ты свалился с какого-нибудь небоскрёба, понимаешь? — Понимаешь, — хихикнул Человек-паук, и Уэйд мысленно застонал, пускаясь в путь. Чёрт, он хотел, чтобы старый Паучок вернулся. — Я никогда не говорил тебе «спасибо» за все эти тако-субботы, или как там они называются. — Ничего, малыш, я ими только наслаждался. Человек-паук снова хихикнул. — Слова моей подружки.* — На самом деле, это не сработало, Паучок, — он, по единогласному решению Уэйда и голосов, был удивительно милым, но Уэйд начинал всерьёз задаваться вопросом, сколько же Паучок выпил. — Ты такой горячий, — пробормотал Человек-паук, с прищуром глядя Уэйду в лицо. Сердце Уэйда остановилось, по спине и рукам пробежались мурашки. Отлично, теперь у него были ещё и слуховые галлюцинации. — Знаю, ты это уже наверняка слышал, но чёрт возьми, — продолжил Паучок невнятно, — за такие мускулы можно и умереть. — Паучок, ты нажрался, — ответил Уэйд максимально нейтральным тоном: может, хотя бы это могло приструнить Человека-паука. — Это не моё имя, — с упрёком отозвался Паучок. — Для тебя я Питер. Уэйд уставился на него. — Ты просто взял и раскрыл тайну своей личности?! Человек-паук-Питер (?) рассмеялся. — Да, чёрт побери! К тому времени, когда Уэйд добрался до двери своей квартиры, Паучок уже попытался стянуть маску и лосины, и оба раза Уэйд остановил его, невзирая на яростные протесты голосов. — Отлично, — пробормотал Уэйд, сгрузив Питера на диван и протянув ему бутылку воды. — Выпей. — Эй, Дэдпул, — сказал Питер, дёргая его к себе, на диван, — как делишки? Питер перевернул бутылку вверх тормашками, царапнув ногтями пластиковое дно. — Ты когда-нибудь терял людей, которых ты любил? — Ну, я… — Уэйд осторожно взглянул на него, обеспокоенный внезапной сменой темы. — У меня никогда не было друзей. И потому я никогда не дружил ни с кем достаточно долго для того, чтобы полюбить его. И, если бы ты увидел моё лицо, ты бы сразу понял, что возлюбленного у меня тоже никогда не было, — закончил он с неловким смешком. Питер помолчал, переворачивая бутылку в ладонях. — Когда я стал Человеком-пауком, мой дядя умер у меня на глазах. А потом умерла и моя подруга. А я был… слишком занят игрой в героя, — он с силой опустил бутылку на кофейный столик и спрятал лицо в ладонях. — И я просто подумал… разве это не моя вина? Со всеми моими суперспособностями я не спас их. Я просто… позволил им умереть. Я смотрел, как они умирали. — О, Пити, нет, это не твоя вина, — прошептал Уэйд, подсаживаясь к нему ближе. — Подобное дерьмо иногда происходит с людьми, которые меньше всего этого заслуживают, и… чёрт, малыш, ты что, плачешь?! Питер казался глубоко ушедшим в себя; он прижимал к лицу ладони, и из-под маски доносились рыдания. Уэйд понятия не имел, что делать, понятия не имел, что вообще происходит, поэтому он доверился инстинктам и прижал Питера к своей груди, крепко обняв его. — Всё в порядке, Пити, — повторял он как мантру, круговыми движениями поглаживая Питера по спине и устраиваясь подбородком на его макушке. — Это не твоя вина, ладно? Тише, тише. Какое-то время они сидели молча, прижимаясь друг к другу, и Питер изредка судорожно икал; у Уэйда от этого сердце больно сжималось. Уэйд гладил его по спине, а Питер изо всех сил старался приглушить сдавленные всхлипы. — Прости, — пробормотал Питер наконец, поднимая руку и вытирая слёзы. — Тебе не за что извиняться, — ответил Уэйд очень тихо, боясь и не желая разрушить возникшую атмосферу. — И это… вот из-за чего ты напился? — Да, — Питер закатал маску до переносицы, громко вздохнув. — Значит, теперь ты протрезвел? — Более или менее, полагаю. Я всё ещё чувствую опьянение. — Почему ты решил надраться в костюме Человека-паука? Ужасный план, вот что я тебе скажу. — Я подумал, если я пойду в костюме, у меня не потребуют паспорт, — прямо ответил Питер, отвинчивая крышку бутылки и делая глоток. — Ты несовершеннолетний? — спросил Уэйд, и его сердце замерло. Отлично, так он влюбился в малолетку. — Через год буду совершеннолетним, — усмехнулся Питер. — Ясно, просто… а, забудь. Питер странно посмотрел на него и отставил бутылку в сторону, неуверенно взявшись за края маски. — Ты умеешь хранить секреты? Уэйд рассмеялся. — Вообще-то нет. Но для тебя что угодно, малыш, — он поиграл бровями, радуясь, что они возвращаются к обычной манере общения: как справляться с дерьмом, подброшенным жизнью, и как утешать супергероев, рыдающих у него на плече, Уэйд не знал. Питер сузил глаза, но потянул маску вверх. Уэйд шокированно схватил его за руку, вынуждая остановиться. — Ты уверен? — серьёзно спросил он. — Я имею в виду… вдруг тебе будет некомфортно делать это перед… передо мной. Перед кем угодно. Питер беззаботно пожал плечами, но Уэйд видел, как подрагивают его пальцы. — Ты знаешь моё имя, так что вполне можешь узнать и об остальном. Кроме того, я доверял тебе свою жизнь. Думаю, уж с этим-то справиться смогу… наверное. Уэйд кивнул и убрал руку, не зная, стоит ли ему смотреть, как Питер снимает маску, или лучше отвести взгляд. В конце концов он сосредоточился на какой-то точке чуть левее носа Питера. — Можешь посмотреть, если хочешь. Уэйд посмотрел на него, и его сердце остановилось. — Эм, ну… возможно, сейчас неподходящее время для того, чтобы говорить это, но ты такой красивый. Типа, как Эндрю Гарфилд. Я, конечно, ждал чего-то подобного, но это… ты превзошёл все мои ожидания. Типа… чёрт. Твою мать. Питер тихо рассмеялся, сжимая маску в пальцах. — Так ты представишься или как? Уэйд всё ещё был слишком увлечён его потрясающими карими глазами. — Э-э, да, я… Уэйд. Приветики. Приятно познакомиться, — он неловко протянул руку, и Питер пожал её, закатив глаза. — М-м, ты хочешь перекусить? Я купил еды, но она, наверное, уже остыла. — Нет-нет, всё нормально. Наверное, это прозвучит странно, но могу я переночевать у тебя? Я всё ещё пьян, и я сомневаюсь, что мне стоит идти домой ночью в таком состоянии. — Что… да! Конечно, да! У меня никогда никто не оставался с ночёвкой, так что я покажу тебе свою спальню! Можешь занять кровать! Не беспокойся о простынях, я как раз недавно постирал их. Пойдём, я покажу тебе комнату! — Уэйд схватил Питера за руку и потащил в спальню — это было до ужаса, до неловкости интимно, но ни один из них не возражал. Питер присел на краешек кровати. — Спасибо. За всё. — Оки-доки, если тебе что-то нужно, только позови! Я чутко сплю, а стены тут картонные, так что я весь к вашим услугам! — Подожди, — перебил его Питер странным надтреснутым тоном. — Ты… уйдёшь? Уэйд недоумённо нахмурился. — Ты что, хочешь спать со мной, Пити? Это алкоголь в тебе говорит? — Ну, я… у меня… — Питер расстроенно вздохнул. — Мне снятся кошмары. Смущённое выражение его лица моментально смягчило Уэйда. — Да. Я понял. Но, раз ты хочешь, чтобы я остался, где мне лечь? — …в кровати? — Питер покраснел, и Уэйду потребовалась вся его сила воли, чтобы не захлебнуться восторженным визгом. — Спрошу ещё раз. Это Пити или алкоголь? Питер взглянул на него, и Уэйд почему-то подумал, что это ужасно сексуально — когда Питер вот так смотрит на него. — Это я, придурок. Не дождётесь, сучки, Уэйд ни за что на свете не отказался бы от шанса переночевать в одной постели со своим любимым гиперпривлекательным героем, так что он просто радостно кивнул и упал на вторую половину кровати. — Ты не собираешься снять маску? Уэйд напрягся. — Поверь мне, малыш, то, что прячется под ней, тебе не понравится. — Уэйд, ты задохнёшься. Сними чёртову маску. Уэйд замолчал, размышляя, снять её или нет, но в конце концов схватился за кончик и одним рывком стянул маску с головы. Он украдкой покосился на Питера, боясь увидеть в его глазах отвращение или ужас, но во взгляде Паучка было только… беспокойство. Питер придвинулся к нему поближе. — О, Господи. Тебе больно? — Постоянно, — прошептал Уэйд. Питер погладил кончиками пальцев шрам на его щеке, и выглядел он при этом столь искренне встревоженным, что у Уэйда сердце сжалось. — Прости меня. — Тебе не за что просить прощения, — легко ответил он. — Выключи свет и тащи свою сладкую попку в кровать, если ещё не передумал. Питер хмыкнул, но послушался. И вот как Уэйд оказался в одной постели с человеком, которого любил последние несколько лет. Он подвинулся ближе к Питеру: слишком далеко для прикосновения, но достаточно для того, чтобы ощутить тепло его тела. — Уэйд, — тихо сказал Питер; из-за одеяла это прозвучало приглушённо. — М-м? — …Кажется, ты мне нравишься. — А вот теперь в тебе точно говорит алкоголь, Пити. Спи. Питер повернулся и быстро клюнул Уэйда в губы. У Уэйда в голове аж шестерёнки заскрипели. — Спокойной ночи, — хрипло сказал Питер. — А ещё твоя кровать жутко воняет тако. В следующий раз постарайся что-то сделать с этим запахом. — В следующий раз? — Да, я так и сказал. — …Это сон? Питер зевнул. — Узнаешь, когда мы проснёмся. Он вклинил свою ногу между ног Уэйда, и Уэйд не смог совладать с неконтролируемой улыбкой. — Ты идеален, — выдохнул он, но Питер уже уснул. Хотя Уэйд и не возражал. Если это всё же не было сном, Уэйд собирался рассказывать Питеру о том, как он идеален, каждое утро, начиная со следующего. ______________________________________________________________________ *Оригинальная фраза, that’s what she said, используется, когда кто-то выдаёт в разговоре реплику, намекающую на его нетрадиционную ориентацию, that’s what she said — традиционная отмазка.