Прыгай вниз, прыгай вниз не бойся
Открытое настежь окно… Я стою на коленях на подоконнике и ору… Не жалко было голоса, ведь как бы я не кричала, голос не пропадет… Как он мог? Он ведь клялся, что все навсегда, а получилось всего на три года… Что его бесит эта Асия…Твоя жизнь сплошная ложь.
Знакомый силуэт показался в свете фонаря около магазина… Хоть там и стояло много народу, но... Этот силуэт я узнаю из тысячи… Я сразу зажала рот ладонью, но нет, он услышал отголоски моего крика, потому что завертел головой и посмотрел на мое окно. Сейчас немного нарисую вам картинку: мой дом стоит в дворе, я живу на третьем этаже, а где-то метров через сто – магазин. Круглосуточное подобие супермаркета. И вот, Талгат направляется к моему дому… Я спрыгнула с подоконника на пол, с грохотом закрыла окно и заметалась по комнате. Помчалась куда-то, схватилась за гитару, но аккорды песни не вспоминались, память воспроизводила только песню старой группы Агата Кристи «Опиум для никого», поэтому я села на диван в темной гостинной и заиграла:«Я крашу губы гуталином, Я обожаю чёрный цвет, И мой герой, он соткан весь Из тонких запахов конфет. Напудрив ноздри кокаином, Я выхожу на променад, И звёзды светят мне красиво, И симпатичен ад»
Стук в дверь. Я проигнорировала стук и продолжила играть:«Давай вечером с тобой встретимся, Будем опиум курить-рить-рить. Давай вечером с тобой встретимся По-китайски говорить. Не прячь музыку, она опиум Для никого, только для нас. Давай вечером умрём весело, Поиграем в декаданс. »
Стук повторился. – Юль, открой! — слезы обильнее от звуков родного голоса… Я подошла к двери и посмотрела в глазок. Он стоял, руки в карманы, черные глаза… Я сползла по двери, мной овладевал какой-то животный страх. – Юль, открой! – Талгат стоял вполотную к двери, я чувствовала это. – Выслушай меня, прошу! – Уходи, – говорю я. Смелость понемного начала возвращаться. – Иди к этой шлюхе! – Прекрати вести себя как ребенок! Я тебе столько лет твердил, что мне нахуй не нужна Асия! – А с чего ты взял, что я только из-за нее? – я снова почувствовала животных страх. Как тогда, когда он равнодушно смотрел, как меня била Асия. Она и ее подружки... Я не могла ничего сделать им, хотя я и не из робких. Просто было такое опустошение… Да он и сам иногда мог ударить, но я и сама не сахар. – Открой! Я никогда тебя не ударю! – Я не верю тебе! По всему подъезду разнесся звук грохота. Он ударил по щитку. Я встала, прошла на кухню, взяла нож… Руки дрогнули. Нож выпал. Но, взяв себя в руки, я подняла выпавший из рук предмет и проскользнула в ванну. Открыла воду, подставила под нее руку, занесла нож… Резкое движение и на руке глубокий порез. До крови закусила губу. Еще одно движение-еще один порез… В ушах стоял шум и музыка. Не затейливая мелодия… Ла-ла-ла-ла... Вскоре нож выпал из ослабших рук… Я сползла на кафель. По щекам катятся слезы. Из последних сил беру телефон… Ослабшими пальцами набираю смс Даньке. «Дань, прости меня за все! Я устала! Прощай, мой братик» POV Данил. ***************** Я стоял около магазина, с Данилом Игнатьевым и пил пиво. В кармане ожил телефон. – О, смс-ка! – сказал я, извлекая телефон. «Дань, прости меня за все! Я устала! Прощай, мой братик» – Чего там? – увидев как изменилось выражение моего лица, спросил Данил. – Юлька пишет, – ответил я. – Что пишет? – влез в разговор полупьяный Реуцкий. – Реуцкий блять, кроссовки за сорок гривен испачкал! Иди ты нахуй, додик! – отмахнулся я от него. – Извиняется за что-то и говорит прощай… Очередной закидон, или что-то серьезное? Пойду до нее сгоняю. – Ну мы тут, если что, – сказал Данил, и я, поставив банку на землю, побежал до сестренки. Мигом добежав до подъезда, я буквально взлетел на третий этаж, по спине пробежал неприятный холодок и засосало под ложечкой, от неприятных предчувствий. Дверь заперта. Я знаю, где лежат запасные ключи, поэтому, схватив связку, с громким звуком повернул ключ в скважине, дернул ручку и влетел в квартиру. Из ванной доносится шум воды... Она же не... Только не это!.. – Нет! — я заорал, не в силах сдержать себя. Моя девочка, моя любимая сестренка! Зачем?! Она сидит, оперевшись спиной о край ванны и слабым взгляд смотрит на меня. В карих глазах что-то поменялось… Исчезла та искорка радости к жизни, а вместо нее просто черная бездна глаз. На левой руке огромное количество порезов. – Данечка, – пролепетала она слабым голосом. – Молчи, дурында! – я чуть ли не плакал, до боли закусив костяшку на указательном пальце. Она закашляла, прошептав мне тихое:«Прощай…» – Даже не думай умирать! – я подхватил ее на руки, понес в зал. – Ты мне нужна! Нет! Юля словно кукла лежала на диване. Кожа бледная, рыже-каштановые волосы разметались по подушке, руки безвольно лежат на диване. Я схватил телефон, негнущимися пальцами начал набирать номер Данила. – Что случилось? – спросил он. – Не задавай вопросов! Хватай Рио и беги сюда! – видимо, мой голос звучал безумно,потому что Данил что-то буркнул и отключился. Юля закрыла глаза… Силы на исходе… _ Нет! Нет, нет, нет, нет, нет! Терпи, моя девочка, все будет хорошо! С этими словами я схватил валявшиеся рядом наушники, сделал из них жгут, дабы остановить кровь. – Все так… – эти слова застряли где-то в горле у Игнатьева. – Твою ж мать?! Жгут! Накладывай жгут выше раны! Да еби лося петрушкой, Юдин! Толку от тебя! Иди найди йод, зеленку или перекись, рану обработать! Да вашу мать, Рио, лови его! Больше я ничего не помню... POV Юля. ******************* Что за черт? В бинтах левая рука, мою правую руку сжимает Данька. Он спит, напряженно сдвинув брови, и изредка сжимая мою руку. Такое ощущение, что я всю ночь бухала... – Дань, – дернула я свою руку. – Дань, мы что, бухали? – Ю...Юля? – посмотрел на меня затуманенным взглядом Данил и тут же сжал меня в объятия. – Слава Богам, с тобой все в порядке! – Что-то случилось? – Ты бинт размотай, –мрачно оперся о косяк Данил Игнатьев. Я нахмурилась, разорвала узелок и стала разматывать бинт, кототого, видимо, не одна пачка была замотана. – Это... Это я сделала? –я впала в ступор, увидев свою руку. Она вся была в порезах. Разной длины и глубины. – Я это у тебя хотел спросить, – хмуро смотрел на меня Данил. – Я...Я не помню... – я закусила губу и опустила глаза. Он сверлил меня взглядом серо-голубых глаз. Хоть у нас два месяца разницы, я доверяю ему больше, чем своим родителям. Он мой лучший друг, хотя я считаю его братом. – Обещай никогда такого не делать, – взял мои ладони Данил и – Обещаешь? – Обещаю. – Так, все, разбежались по домам! – Рио толкнул Игнатьева, ворвался в комнату. – Завтра в школу-у-у-у-у-у! – Да ла-а-а-а-а-адно, Тема о школе думает, – Данил прыснул, отпустил меня. – Сейчас идем. Подождите меня в падике. Рио и Игнатьев ехидно переглянулись и, посмеиваясь, вышли. Даня перевел взгляд на меня. Он поправил челку, коснулся своим лбом моего. – Напугала ты меня, глупышка, – парень прижал меня к себе. Я молчала. Мне было стыдно... – Я так больше не буду, братик. – Да верю я, верю. Ложись давай. Спокойной ночи, – парень отстранился, потрепал меня по щеке, улыбнулся и вышел. Я улыбнулась, откинула волосы и вскоре провалилась в объятия Морфея.На следующий день.
POV Настя. ************** Как всегда, по пути в гребаную школу (как я ее люблю! Чтоб ее к ебеням по кирпичикам разобрали…), забегаю к матери. Ну… Не в прямом смысле, в переносном. Юлька – моя лучшая подруга. У нее темные волосы, красивые карие глаза, вечно подведенные черной подводкой и нос, которым она заебала всех. Года три назад, она задавала вопрос: «У меня красивый нос?», и начинала ржать. Она неадекватная (именно неадекватная, а не там, допустим, ненормальная, ебнутая), не серьезнная, но верная, очень хороший друг. Она меломан. Слушает абсолютно ВСЁ! От попсы до рока. От рэпа до народных песен. От русских до зарубежных. Кстати, она с детства поет. Поет везде – дома, на уроках(и такое бывает), на улице. Поет и народные, и эстрадные, рэпчик читает, орет как ненормальная на роке. Мне нравится ее голос. Чуть севший из-за курения, но тем не менее звонкий и высокий. Сопрано вроде, я не разбираюсь. На подходе к дому Юльки, я услышала, как громыхают на всю улицу басы. Представляю, что твориться у Юльки. В радиусе 50 метров от дома этой козы, музыка орала, как ненормальная. – Ты уверена, что он тебе нужен? – услышала я. – Нет, не уверена... – Ма-а-а-а-а-а-ать! – заорала я, пытаясь переорать музыку. Юлька выбежала из комнаты в узких джинсах и, блять, в голубом лифчике… Она тут же убавила музыку. – Вот если бы это не я была, а там, Юдин, к примеру… – начала я. – Ну не в ЗАГСе же! Конец POV *************** – Ну не в ЗАГСе же! — возмутился Данил. Данил и Настя – мои лучшие друзья. Настя – русоволосая голубоглазая Пухля. Она постоянно о чем-то живо говорит, размахивает руками. Мы с ней очень похожи. Обе часами смотрим "Чернобыль", "Гравити Фолз" и мой любимый "грим". Мы делали с ней косплей на ГФ, она была Биллом, Я – Мейбл, а из Юдина получился сасный и дикий Диппер. Да... Нам тогда по 14 было... Эх-х... С ней так круто... Она очешуенная поруга. Данька тоже с голубыми глазами, но с темными волосами. Он очень позитивный, и класса с пятого ему нравилось херачить меня по ляхам и заднице. Потом охладел к этому. Он до седьмого класса был ниже меня ростом, но за один месяц лета вымахал так, что я сейчас не достаю ему и до плеча. Когда мы гуляем, у нас постоянно орет музыка. Басы, орущие через портативную колонку. На его 15-летие, помню, мы отмечали всю ночь... Колонка, в ней орет "Тигр", L'One. Идем,бухие в стельку, я, Данька и Данил Игнатьев. Я ору:– Мой братан - тигр, 24/7 - тигр. Знает всегда свою цель - тигр. Каждый день только наверх - тигр, тигр.
, – при этом делая движение, которое приелось всем. А март, холодно еще, а я куртку Даньке отдала, иду только в футболке, ору, танцую, в руке бутылка блейзухи. Мы потом у него дома под утро уснули. Э-эх, времена-а-а... Зато сейчас мы носимся по школе, орем,как ненормальные и не получаем пизды. Ибо на 11"а" орать бесполезно. Мы самые неадекватные. Хоть мы и самый маленький класс в школе. Если в других классах по двадцать-тридцать человек, то у нас шестнадцать. Но крику от нас, как от ста человек. Частенько с пацанами за угол покурить ходим. У нас много народа в классе курит. Я, Димарик, Владик, Артем, Данил и Полина... Так, что-то меня не в ту сторону понесло... – Ты собираешься в шк? – спросила я у Даньки, натягивая на себя футболку. – Нет, – ответил Данил. POV Данил. *************** – Ты собираешься в шк? – спросила Юлька у меня, натягивая на себя футболку. – Нет, – ответил я и встал. – Ты шо, дядя, ебанулся совсем?!-напрыгнула мне на спину Юля и залилась громким и звонким смехом. Но она не всегда была такой. Одно время она ходила вся грустная, говорила, что она синий кит. Сейчас же она вечно ржет, говорит, что она дельфин. – Я ж пил! – возмутился я. – Нет, ты топорился! – Вот чего ты какая неадекватная? – спросил я. – Привыкнуть уже пора! – Ну да... За 15-то лет привык уже. Даже не удивлюсь, что тебя плющит с кефира... – Уже нет. И еще. Раз прогуливать – то прогуливать всем! С этими словами она схватила мой телфон и стала там быстро что-то писать. – Ты чего творишь? – 11"а" сегодня не придет в дурацкую школу! – сказала Юля. Мы с Настей переглянулись и вздохнули. Она не исправима... Мы весело хохотали у меня на кухне, но вдруг послышался стук в дверь. — Кто это? — удивилась я. — Открой - узнаем, — пожал плечами Данька. Я подошла к двери, глянула в глазок и отшатнулась от двери. — Кто там? — увидел мою реакцию Данил. Я вдруг разозлилась на себя. Ну и что? Да, он пришел, ну и что? Но почему сердце так неистово бьется, словно наровя вырваться из груди? "Так, ну-ка перестать!"-мысленно скомандовала я себе. — Там человек себе сейчас руку отобьет, — хмуро посмотрел на меня Данька. Я рывком открыла дверь и закричала: — Что тебе надо?! Я тебя ненавижу! Знать тебя не желаю, тварь! Талгат посмотрел на меня, потом на хмурого Даньку, подпиравшего стену, потом снова на меня и тут взгляд его упал на прихреневшую от этого Настю. — Чего вылупился, рыба?! Исчезни! — Ты чего на меня орешь!? — заорал в ответ Талгат. — Я тут мириться пришел, а она орет! Шлюха! — Рот свой прихлопни! — возмутился Данил. — Она так-то тебя три года терпит! Все твои пьяные выходки! Я помню как она с синяками на руках ходила, потому что кое-кто ее за руки хватал! — А ты-то кто, защитник? — ухмыльнулся Талгат. — Я?.. — задумался Данил. — Ну и чего заткнулся, герой? — Она моя... Сестра... — глядя в пол сказал Данил. — Ну вот и все, — сказал Талгат и схватив меня за руку, потянул к себе. — Отпусти! — закричала я, вырываясь. — Не трожь ее, — холодный голос из подъезда. Знакомый голос... Рио! Рио, это он! — Рио! Рио, прием! — закричал Данил. — Понял! Реуцкий сзади обхватил Талгата, прижав его руки в телу, Данил тем временем выпинул в подъезд охуевавшую Настю, за ней меня и следом мои кеды. — Валите! — сказал Данька, перед тем как захлопнуть дверь. — Мать, бежим! — потянула меня вниз Настя. Я схватила кроссовки и мы помчались по лестнице. — Опа! — переградил нам дорогу лучшие друзья Талгата Денис и Виталя. — На ловца и зверь бежит, правда, Дэн? — посмотрел на меня Виталя. — Блять, — не успела выругаться я, как оказалась в обьятиях Дениса. — Всегда хотел сделать вот так, — и Денис ударил меня по заднице. — Руки не распускай, тварь! — извивалась я, Виталя же держал Настю. — А то что? — спросил Денис. — Пизда вам, рубят, — впервые я так рада одноклассникам! — Это что еще за братцы-кролики? Я чуть не задохнулась от счастья! Да, это не мои идиоты-одноклассники, это Леша Устинов и Кирилл Шульц. — Ты, гаврик, Юльку пусти, — посмотрел на Дениса Лешка. — По нормальному прошу. Пока. — А то что? — Аллах бабах! — ворвался в подъезд Рамиль. За ним Дима и Владик. Святая троица, епт. — Вот же идиоты! — заржали Денис и Виталя. Я уже с минуту подаю Насте знаки, активно двигая бровями. — Настя! Мать! — закричала я. — Что мы обычно в учебке делаем, чтобы откосить от домахи! — Вас понял! — ответила Настя. — Рамик! Рамик! Парень отреагировал моментально. Порылся в кармане кожанки, извлек маленькую педарду, поджег ее... Весь подъезд наполнился едким дымом, от которого ело глаза. — Это что за херь? — побежали из подъезда Денис и Виталя. — Дымовуха! — Черт! — Идиоты! Вывалившись из подъезда, оба парня побежали прочь. Мы же вышли позже, ибо сегодня эта дурацкая дымовуха перешла на какую-то третью сторону. — Рамик, скажи, ты эту палёную петарду у Димарика на что-то выменял!? — спросила Настя, откашлявшись. — Во-первых, никакая она не палёная, а во-вторых, не на что-то, а на зажигалку, дорогую, между прочим! Завтра же заберу обратно... – ответил Рамиль. — Значит, признаёшь, что петарда палёная? — засмеялась я. — Ну... Признаю! Вскоре из подъезда выбежали Шульц и Лёша. — Ещё раз здесь увижу, шарики за ролики на все 360 градусов закручу! — закричал Кирилл вслед ещё не убежавшим далеко Денису и Витале. Мы, смеясь, стояли на улице. Я же думала, что творится в квартире. Только я дёрнулась с места, чтобы идти туда, как из тумана дымовухи, прямо как немец из старой считалочки, вышел Талгат. Одной рукой он прикрывал глаз и, кажется, прихрамывал. Талгат направлялся вслед за своими дружками. С верхних окон послышался свист. Я посмотрела в сторону звука и увидела Данила, что улыбался мне и махал рукой. Второй рукой он держался за щеку. Неужели ему тоже досталось? Я злобно посмотрела в сторону Талгата, а добежав до него, со всей силы двинула ему по спине. Парень развернулся, собираясь мне как-то ответить, но не успел, Настя оттащила меня в сторону. — Мать, мать твою! Какого куя? POV Талгат. ************************Вместе мы шли по канату, но я шел не так, как надо
Я отпустил ее... Зачем? Я же люблю ее...И я упал, и я упал, вслед за мной; и ты упала.
Но я и вправду слишком много причинил ей боли, и, Господи, я только теперь это понимаю!If this night is not forever At least we are together
Я начал ценить ее только после потери... Она словно лучик, она появлялась рядом со мной и на сердце становилось легко-легко... Ее темные глаза всегда переливались от веселья и позитива, с нежных и чувственных губ очень редко сползала улыбка, а при фразе :"Стань серьезней! Тебе уже семнадцать!", она неизменно отвечала:"Будущее осталось в прошлом! Вперёд, Аошима!", и диким визгом начинала пародировать крик дельфина.Чужие губы тебя ласкают, чужие губы шепчут тебе, что ты одна, ты одна такая чужая стала сама себе.
Я должен вернуть мою девочку!