Все хотят быть с Тони Старком

      Брюс Беннер всегда был необычным омегой со своими взглядами, привычками, странностями. И у него всегда была абсолютно иная точка зрения на многие вещи. Иная жизненная позиция. Когда Тони Старк впервые поговорил по душам с Брюсом семь лет назад, ему стало так легко на душе. В Брюсе совершенно не было осуждения, его мысли были прозрачны, а мышление способно было создать чуть ли не новую вселенную для таких же открытых и добродушных людей, как он. Вот только в любви не всегда везло, с сожалением думал Тони Старк иногда. За то время, что они знали друг друга, у Брюса не было ни одного серьезного романа. Хотя Брюс ведь был таким чудесным человеком… Тони поначалу не беспокоился об этом, потому что ему казалось, что такого, как Брюс, не упустит ни один разумный альфа, да и сам Брюс был младше Тони на пять лет, а потому, смотря на то, что сам Тони встретил любовь всей своей жизни в двадцать семь, беспокоиться было не о чем. — Да и двадцать семь — это разве возраст? — говорил Брюс Тони, который на тот момент относительно недавно узнал о своем интересном положении. — Может, для тебя это и поздно, но для меня… я все еще цвету.       Но с годами Тони стал переживать. По какой-то причине Брюс избегал знакомств с альфами. Ему вроде как они и нравились, но то ли он заранее убеждал себя в невозможности завести нормальные отношения, то ли в нем были какие-то другие страхи… Он не признавался в этом Тони, то отшучиваясь, то деликатно переводя тему на что-то другое. Например, на личную жизнь Тони. А в тот сумасшедший год, когда Тони был в положении и не знал, от кого ребенок, метался между двумя альфами и был абсолютно весь зациклен на себе и своей беременности, жизнь Брюса кардинально изменилась. Вот так, как это обычно бывает. Нежданно-негаданно.       Брюс Беннер был необычным. В юности он еще думал, надеялся на вечную любовь, на вечную верность, на романтику в отношениях, он хотел ухаживаний и расстраивался, когда ему попадались не те альфы. Но это ведь вполне обычно, скажет любой омега. Проблема же Брюса была деликатного характера. С первым в своей жизни альфой он этого не понял, да и как это можно понять, если тот молчал около полугода об истинной причине их разрыва? Второй же был до ужаса вежливым и в жизни бы не сказал Брюсу ничего грубого. А потом снова объявился первый и нанес ему оскорбление ниже пояса. В прямом смысле. Сравнил его «то самое» место с ведром и был таков. Брюсу не то, чтобы было больно, нет. Тот альфа был его недостоин, а потому через несколько дней после их близости Брюс тут же прыгнул в койку к тому вежливому деликатному альфе, так что чувств глубоких у него ни к кому из них не было. Но за оскорбление его половых органов ему было неприятно. Брюс хотел тогда сказать, что может быть, дело вовсе не размерах «вместилища», а в размерах «вмещаемого агрегата»? Может, это он слишком скромного размера? Но тогда у Брюса пропал дар речи, а потому он просто бросил трубку и решил обо всем забыть. В объятиях того вежливого альфы, с которым у них не было отношений, а так, «потрахушки» в свободное время. Пока тот альфа не женился спонтанно за один месяц. Брюс тогда радовался одному: что это не он выходит за него замуж. Он бы так не смог. Точнее он так наивно думал…       Еще в его жизни была доминантка-валькирия по имени Наташа. Их отношения отдаленно походили на нормальные, но забота со стороны Наташи была всегда. Они встречались около трех месяцев, пока Наташа была в Штатах. Потом она уехала и Брюс редко о ней вспоминал. Как-то это было неважно для него — всего-то новый опыт. Но ему понравилось. Особенно ему нравились минуты сабспейса после долгой сессии, когда Наташа порола Брюса. Она была настоящей профессионалкой. После того, как сессия заканчивалась, она окутывала Брюса нежностью с ног до головы так, что он никогда не чувствовал себя использованным или недостойным простого человеческого счастья. Однако по прошествии времени Брюс не понимал, как это все вообще с ним случилось. Опыт с Наташей был приятным, но ему иногда казалось, будто это все происходило в прошлой жизни.

***

      Со Стивеном Стрэнджем Брюс познакомился случайно. Столкнулся с ним в кинотеатре, куда обычно ходил один. То была очередная экранизация «Убийства в Восточном экспрессе» с шикарной подборкой актеров. Естественно, Брюс знал, кто виноват в смерти Рэтчетта, однако смотрел фильм не отрываясь. Ему подумалось, что в этом и есть великолепие режиссерской работы и актерской игры — сыграть и снять по известному всем сценарию так, чтобы зритель будто впервые знакомился с произведением. Брюс даже не прикоснулся к попкорну во время сеанса, что не утаилось от внимания наблюдавшего за ним все два часа альфы. — Отличный фильм, не правда ли?       До ушей Брюса донесся низкий глубокий голос с хорошо различимым британским акцентом. Брюс обернулся и его взору представился высокий бледный мужчина с выразительными голубыми глазами и кудрявыми черными волосами. Он был одет в длинное черное пальто, под ним – белая рубашка и брюки строгого кроя. Альфа. «И очень эффектный», — пронеслось у Брюса в мыслях. Вслух же он выдал что-то вроде: — Ага, прекрасный фильм, — и улыбнулся. — Я немного в прострации, столько впечатлений и все такое. — И как впечатления? — поинтересовался незнакомец.       Брюс был немного в шоке. Он не привык описывать свои ощущения вслух. Все всегда происходило внутри него. Иногда казалось, что внутри него и умирало. Но будучи оптимистом, он верил, что все не так плохо. — Впечатления? Э-э… яркие, — и снова улыбка до ушей. Брюсу было смешно от того, что обычно так легко находивший слова, в ту секунду он стоял и не смог сформулировать все, что происходило у него в душе. — Кажется, вы не любите обсуждать фильмы? — Люблю! — горячо опроверг утверждение Брюс. — Но я же вас даже не знаю… — О, — альфа несильно ударил себя ладонью в лоб. Кудряшки по бокам немного вздыбились от этого движения. Мужчина протянул ладонь для рукопожатия. — Совершенно забыл представиться. Я Стивен Стрэндж.       Брюс заторможенно пожал руку. — Брюс Беннер, — и улыбнулся.       Лицо Стивена расплылось в ответной улыбке. Брюс заметил, что лицо британца, как и ожидалось, было испещрено мелкими морщинками, как у многих представителей европеоидной расы с очень светлой кожей. Как ни странно, Стивена Стрэнджа это абсолютно не портило. Ни морщинки, появляющиеся во время улыбки, ни пара глубоких заломов на лбу, ни то, что черты его лица были странно несочетающимися между собой. Да еще и кудрявые волосы добавляли образу некоторую комичность.       Но Брюсу он понравился. А это главное.       Тем временем их диалог стремительно развивался, что, в общем-то должно было случиться рано или поздно. Его сиятельство Купидон выстрелил из лука стрелами любви и ретировался, потирая ладони. — Приятно познакомиться, — искренне сказал Стивен Стрэндж. — И мне, да… — Может, выпьем по чашке кофе? Как раз обсудим фильм… — А знаете… Почему бы и да?       Эти двое вышли из торгового центра, не догадываясь, что всего через пару недель они станут неразлучны. Хотя, следует признать, что Стивен Стрэндж не то что догадывался, он это уже знал. В отношениях, где альфа с самого начала помешан на том, чтобы узнать своего омегу вдоль и поперек и завоевать его сердце, всегда будут успех и вечная любовь. Взять даже союз Стива и Тони, в котором Стив три года наблюдал за Тони и даже выпустил три мультфильма об их отношениях.       В общем, решимость добиться расположения Брюса у Стрэнджа была с самого начала.       В кофейне неподалеку в тот день стоял терпкий аромат крепкого кофе и чего-то сладкого. Ничего необычного для кофейни. Однако в воздухе витала любовь, а это уже значило кое-что. Брюс отметил разницу в росте между ним и альфой — ему понравилась эта разница. Стивен вежливо и нарочито подчеркнуто открывал перед ним все двери – это тоже понравилось. Они заказали чай и Стивен разлил его в чашки — Брюс мысленно поставил галочку «не горделивый». Стивен уговорил Брюса заказать нечто побольше и посытнее крошечного шарика мороженого — и это Брюс записал в плюсы. Манеры ему понравились, теперь пришла очередь раздела «разговоры». Брюс не мог подпустить к себе человека, с которым нечего обсудить. И совершенно не удивился, когда Стивен поделился с ним похожим мнением. — Что-то мне подсказывает, что у вас, Брюс, впечатления от фильма намного ярче, чем вы мне описали, — начал беседу Стрэндж. — Давай на «ты». И да, верно, — ответил Брюс, отпивая имбирный чай из чашки. — Фильм меня ошеломил. Честно говоря, я не мог оторвать взгляд от экрана. — Я заметил. — Ты читал книгу? — Конечно! — сказал Стивен. — А ты? — Да. И честно говоря, до последнего не мог поверить, что Рэтчетта решили убить все двенадцать человек. Все ожидал, что Пуаро обвинит одного или двух. — А я с самого начала догадывался, что это самосуд и с каждой главой мне прям смеяться хотелось над таким огромным количеством совпадений. — Совпадения я тоже замечал и периодически закатывал глаза, но почему-то в память врезалась теория о двух убийцах и я постоянно подозревал «овечку» шведку, — скромно сказал Брюс. — Так смешно это вспоминать. — Да, головной мозг работает весьма интересным образом. Если что-то врезалось в память, так и не вычленишь это ничем. Уверен, ты до сих пор думаешь, что эффектнее было бы разоблачить двух убийц вместо двенадцати. — Ты что, читаешь мои мысли? — расхохотался Брюс. — Но да, двое убийц это довольно эффектно. Хотя честно говоря, прозвучит жестоко, но зачем расследовать убийство такого человека? С формальной стороной дела мог бы разобраться любой рядовой полицейский. — Но все же это человек, — заметил Стивен. — Но это плохой человек, — сказал Брюс. — Не говорю, что он не заслуживал жизни, но… — Да нет, я без осуждения, — прервал Стивен. — Просто я в силу своей профессии не могу так говорить о людях. — И кем ты работаешь? — Брюс решил сменить тему. — Я врач, — улыбнулся Стивен. — Акушер-гинеколог. — Ого, — только и мог выдать Брюс. Он никогда не обсуждал свою проблему с гинекологами по одной простой причине: угрозы для здоровья нет, а значит, это не относится к их прямой специализации. Да и мужчины-альфы нормального у него еще не было, чтобы думать о сексуальной жизни всерьез. — Мне кажется, или ты покраснел? — поинтересовался Стивен. — Здесь очень тепло, — соврал Брюс. — А ты чем занимаешься по жизни? — Я журналист. Работаю в издательстве. Пишу статьи временами, но конкретно сейчас занимаюсь управлением персоналом. Довольно интересная работа, должен сказать. — Согласен, заниматься писательством это невероятно интересно. Я сам пишу книгу. Она научно-популярная. Надеюсь, мои заметки помогут омегам беременеть с легкостью. — Ты такой фанат своей работы, я смотрю? — с улыбкой спросил Брюс. — Да, — подтвердил Стивен. — Просто обожаю свою работу и то, какую пользу она приносит. — И уровень жизни у врачей в нашей стране довольно высокий, что способствует развитию любви к работе. — Не без этого, — пожал плечами Стрэндж. — А ты… ты занимаешься только вопросами зачатия? — Пока да. Немного разбираюсь в сексологии, но не так чтобы очень профессионально. — Ясно, — сказал Брюс. Вспомнив «проблему», из-за которой он столько лет никого не подпускал к себе, он поник. Стивен тут же поймал эту волну. — А почему ты спросил? У тебя… тебя что-то волнует в этой сфере? — Да нет, — солгал Брюс. — Я просто немного устал. — Давай я провожу тебя до дома! Или подвезу, если ты далеко живешь. — Давай прогуляемся, я живу в паре кварталов отсюда.       Они шли около пятнадцати минут, пока не остановились перед высоткой. Брюс улыбнулся на прощание, помахал рукой и скрылся в подъезде. Пока он ехал на лифте на пятнадцатый этаж, он знал одно: он влюбился. Лежа в кровати после душа, он размышлял о том, что лучше бы ему забыть о существовании Стивена Стрэнджа, который даже не удосужился взять у него номер телефона.       Который, к слову, чертыхнулся, когда Брюс зашел домой. — Номер телефона! — раздосадованно воскликнул Стивен.

***

      Чего Брюс никак не ожидал, так это того, что Стивен Стрэндж будет всю ночь караулить его под окнами дома. Он пригнал свою машину и решил спать в ней по крайней мере до шести утра. Вряд ли Брюс бы вышел из дома раньше, подумалось ему. Так что проснувшись в шесть утра в остывшей машине, он принялся высматривать Брюса в каждом выходившем из подъезда жильце. Ровно в половину девятого Брюс наконец вышел на работу. И тут же был пойман Стивеном за руку. Вид у того был помятый. Да-а-а, ночь в машине это вам не курорт… — Брюс, я… я бы очень хотел продолжить знакомство с тобой, — только и сказал Стивен. — Дай, пожалуйста, мне свой номер телефона… И прости, я совершенно не подумал о цветах, надо было заказать их вместо того, чтобы два с половиной часа выискивать тебя в каждом выходящем из дома…       Ну как после такого Брюс мог отказать мужчине, который, казалось, очень заинтересован в нем?..       И стоит ли упоминать, что Брюсу прислали цветы на работу?..

***

      Их отношения были довольно стремительными. Они проводили все свободное время вместе. Правда, этого времени у обоих было катастрофически мало: Брюс работал до шести вечера — ему нравилось, а Стивен мог задерживаться до девяти. Тем не менее, все их вечера и выходные дни традиционно проводились в компании друг друга. Как ни странно, они никогда не скучали вдвоем. Могли уставать друг от друга, но это всегда чувствовалось заранее. Несмотря на то, что они могли проводить досуг, занимаясь разными делами, они всегда находились в одном доме или в одном здании. Могли лежать на одной кровати и заниматься своими делами — Брюс обычно сидел за ноутбуком, а Стивен читал новости из мира медицины либо какую-нибудь интересную книгу. Они часто отдыхали вместе, занимаясь активными видами спорта. Брюс часто бывал на конференциях, где выступал Стивен или просто являлся приглашенным гостем. Стивен сопровождал Брюса на мероприятиях, связанных с «элитой» общества. После первого такого выхода в свет он долго дразнил Брюса, пародируя его трансформацию в манерного омегу. — Это часть моей работы, заткнись, — со смехом обрывал его Брюс и целовал, чтобы не слышать этих шуток.       Целовались они, кстати, много. Брюс уже не представлял, как же он жил раньше без этих поцелуев. Ему всегда нравилось целоваться, но из-за того, что он не подпускал никого к своему сердцу, то не мог даже представить себе поцелуй с тем, кого не любит. Он помнил первый их поцелуй со Стивеном. Он был как раз через две недели после знакомства. Они виделись каждый день и каждый день оба представляли себе, как это будет. И когда настал этот долгожданный сладкий момент, они оба уже не могли оторваться друг от друга. Поцелуи казались сладкими. Иной раз они встречались и целовались на протяжении нескольких часов прямо в машине, словно какие-то школьники, забывая о заказанном столике в ресторане или купленных билетах в кино либо каток. Дорвались.       А вот что касается чего-то посерьезнее поцелуев… Секса у них не было. И довольно долго. Стивен уже начал подозревать, что Брюс девственник, а потому попросту не хотел давить. Да и зачем, когда впереди – он был уверен – вся жизнь рядом с Брюсом? Но когда Стивен решился поговорить с Брюсом об этом, у них не сложился разговор — у Тони начались схватки. Это была забавная сцена — у обоих зазвонил телефон и оба воскликнули: — Тони рожает! — Мой пациент рожает! — Старк? — Да!       Как ни странно, ни Брюс, ни Стивен не говорили друг другу о том, что знают Тони Старка. Брюс, как настоящий лучший друг, не распространялся о жизненной ситуации Тони, а Стивен никогда не рассказывал ничего определенного о своих пациентах вне зависимости от того, насколько они известные. — Выходит, мы бы с тобой встретились все равно так или иначе? — сказал Брюс, пока они ехали в машине Стивена в роддом. — Да, любимый. Я всегда был убежден, что наша встреча — это судьба, и слава богу, она случилась на семь месяцев раньше, — ответил Стивен.       Держа в руках своих крестных детей, Брюс с нежностью посмотрел на Стивена и стал фантазировать, что однажды и у них будут свои дети.       «Но Брюс, чтобы появились дети, нужно ведь регулярно заниматься сексом, верно? Верно. Так чего же ты боишься? Ты встретил мужчину своей мечты. Который тебе подходит, который каждый день говорит тебе о своей любви, который доказывает ее поступками. Кого любишь ты. И ты бы встретил его так или иначе. По-другому и быть не могло».       И Брюс решился. Стоило им покинуть торжество по поводу крещения детей, на них будто накинулась лавина страсти. Стивен быстро привез Брюса к себе домой. Целоваться они начали еще с порога, срывая друг с друга одежду по пути в спальню. Стивен все еще допускал мысль, что Брюс девственник, а потому не хотел быть хоть капельку грубым. Он нежно опустил обнаженного Брюса на постель. Омеге же наоборот не терпелось, поэтому он несколько ускорил движения Стивена. — Давай, я готов…       Поначалу шло довольно туго. Стрэнджу вначале показалось, что Брюс действительно девственник, но дальше… Дальше все стало ясно. Как только Брюс смог расслабиться как следует, Стивену уже было совсем не… — Ты… Брюс, — мягко начал говорить альфа, все еще находясь внутри, — почему ты не сказал о своей проблеме?       Сказать, что Брюс расстроился — это ничего не сказать. Все было написано на его лице. Стивену было почти физически больно видеть эту гамму эмоций на его лице. Они оба сели друг напротив друга на кровати и Брюс наконец позволил себе расплакаться за все годы отсутствия близости с мужчинами. — Нет, нет, Брюс, — успокаивал его Стивен, обнимая и поглаживая по спине, бокам и бедрам. — Не вздумай расстраиваться так, будто это что-то неисправимое. — А… Это… — всхлипывал Брюс, — разве можно исправить? — Да, причем очень легко, — сказал Стивен. — Помнишь, когда мы познакомились, я говорил тебе, что немного разбираюсь в сексологии? Так вот, таких случаев на самом деле намного больше, чем можно было себе представить. А омеги расстраиваются, когда альфы говорят им всякие неприятные слова насчет их… ну ты понял. А это просто небольшой дефект в развитии, который не влияет ни на что, кроме половой близости. Так ты поэтому отказывал мне в близости?       Брюс кивнул. В душе его наконец появилась надежда на полноценную жизнь с альфой, с которым он мог быть собой на все сто. — И очень зря, — продолжал Стивен. — Мы бы могли много интересного придумать до твоей операции. Кстати, я знаю хорошего хирурга, который мог бы нам помочь.       Стивен заметил тот огонек, промелькнувший в глазах Брюса, когда он говорил о массе интересного. Но в тот день они просто лежали в обнимку. Брюс рассказал о нескольких своих постельных фиаско, а Стивен говорил, что те альфы просто необразованные и ничего не смыслят в физической природе омег. — То, что они невежественны, не твоя вина. Ты прекрасен, ты везде прекрасен. Хочешь, я докажу?       И Стивен действительно доказал. Руками, губами, языком. Нежными прикосновениями после. Словами, описывающими, какой Брюс прекрасный на вкус, как же хорошо он пахнет и как же хорошо знать, что Брюс любит только его… Теперь Брюс мог со стопроцентной уверенностью сказать, что у него отлегло от сердца. Подумать только, столько лет своей жизни он жил с этой неуверенностью в себе, в своей привлекательности, сексуальности. И теперь, после судьбоносной встречи, он наконец увидел в себе все то привлекательное, что видели на самом деле в нем все, кроме него.       На следующее их свидание Стивен притащил несколько любопытных девайсов из секс-шопа, чью репутацию он давно уважал. Купил специальную насадку на член для альф, чтобы Брюс наконец почувствовал удовольствие от полноценного секса, вибратор для пар, созданный как раз для случаев, когда омег не устраивает толщина члена альфы, виброяйцо… Брюс представить себе не мог, что можно получать столько удовольствия от секса. Хотя тут, погодите-ка, пунктик — секс ведь был с его любимым мужчиной.       До операции оставался месяц. Врач велел ограничить половую жизнь хотя бы за неделю-две до нее. Брюс и Стивен послушно выполнили предписание, хотя теперь, дорвавшись до источника ослепляющего удовольствия сдерживаться им было гораздо сложнее. Тем не менее, они справились.       Палата была белоснежной, просторной. В ней стоял стойкий медицинский запах операционной. Брюс волновался. Он вошел в палату, крепко держа за руку Стивена. Полы его удлиненной сорочки щекотали колени. — Боишься? — спросил его альфа. — Рядом с тобой не так сильно, — промолвил севшим голосом Брюс. — Все же будет хорошо? — Операция безобидная, длится всего полчаса и я буду рядом, так сказать, следить за процессом. Ведь это же я потом буду тебя… — Ну все, прекрати меня возбуждать, — прервал его Брюс. — А потом… потом точно хорошо будет? Нам обоим? — Конечно, родной. Но придется потерпеть еще месяц-полтора.       С этими словами Стивен помог Брюсу правильно лечь на кушетку и развел его ноги. — Красота… Брюс, я бы смотрел и смотрел на тебя в таком положении вечно. И у меня на тебя большие планы после, так что прошу, постарайся не бояться. Я с тобой, я рядом, видишь, я держу тебя за руку? И всегда буду держать.

***

      Выждав после операции два месяца для уверенности — Брюс просил подстраховаться — Стивен наконец пригласил его на романтическо-эротическое свидание. Они оба ждали этого момента с нетерпением. Брюс с завистью слушал рассказы Тони о том, как в их сексуальной жизни со Стивом все изменилось, в каких позициях они трахались с утра, после обеда и вечером и как Тони еле ходит иной раз после их приключений, хотя казалось бы, как можно успевать заниматься сексом, имея двух новорожденных детей? Стивен же с завистью поглядывал на беременных омег, которых курировал. Точнее не столько на омег, сколько на альф, которые забирали их после приема. Ему не терпелось так же, как они — сделать Брюса беременным. Но конечно, вначале они поженятся. Собственно, этому и было изначально посвящено свидание.       Они приехали в уютный ресторан, где Стивен заказал Брюсу и себе устриц и ассорти из морепродуктов. — Повышает либидо, — просто объяснил он. — Мне кажется, что там все уже выше некуда, — кокетливо обронил Брюс, смущенно опустив взгляд на тарелку.       Стивен улыбнулся. Достав из внутреннего кармана пиджака красную коробочку с кольцом, он дрожащими руками открыл и протянул ее Брюсу на его сторону стола. — Брюс, я тебя люблю. С самой первой секунды, когда увидел тебя в кино. Как увидел твою улыбку. С той самой ночи, когда я принял решение дождаться тебя, чтобы взять твой номер телефона. И я хочу… то есть… не согласишься ли ты, несмотря на то, что я абсолютно не совершенен… стать моим супругом? — Я… соглашусь, — только и мог вымолвить Брюс. — Да! Конечно! Но… — Но?.. — Стивен нахмурился. — А как же… ну… тест-драйв? — Какой еще тест-драйв? — Тот самый? Ради которого мы сегодня едим столько морепродуктов? — Брюс, я делаю тебе предложение не ради этого. Я тебя люблю. Вне зависимости от того, получится у нас все сегодня или немного позже. Я знаю, что там все будет прекрасно. Главное — это любовь. И… черт. Я опять забыл про цветы.       Брюс удовлетворенно улыбнулся и накинулся на Стивена с поцелуями.       Стоит ли говорить, что на утро после весьма успешного ночного тест-драйва — точнее, семи успешных тест-драйвов — Брюс проснулся в окружении цветов различных видов, цветов и размеров? И как только сил хватило позвонить в доставку? Брюс же выдоил его досуха прошедшей ночью… Он лениво потянулся, погладил пальцами правой руки свое новое кольцо и улыбнулся. Наконец-то он понял, что чувствуют те, кто встретил свою настоящую любовь. От которой хочется кричать на весь мир о своем счастье и благодарить бога. И увидев заходящего в комнату Стивена с подносом в руках(нет, правда, откуда столько сил?..), он знал — все будет хорошо.