system failure.

      Тэхен постоянно залипает в своем ноутбуке, буквально 24/7, даже когда Чонгук рядом и обнимает его, сидя за спиной и разведя ноги так, чтобы старшему было удобнее. Младшему кажется, что хен использует его как более удобный стул с приятным бонусом в виде приятных поцелуев в шею и рук на талии. И да, Чон понимает, что у хена сейчас выпускной год и написать финальную работу для него очень важно, но иногда у него случается абсолютный дефицит внимания, а Ким этого даже не замечает.       — Хен, — хнычет Чонгук, жарко выдыхая старшему на ухо. В ответ ничего не следует, лишь тяжелое дыхание Тэхена и клацанье клавиш. — Хе-ен, — младший принимает еще одну попытку обратить на себя внимания, касаясь языком ушной раковины парня.       — Чонгук, отстань, — Ким напрягается и вжимает голову в плечи от неприятного чувства.       — Ну хен, ты совсем не уделяешь мне внимания, — Чон хнычет, как ребенок, выпячивая нижнюю губу и укладывая подбородок на плечо программиста.       Тэхен тяжело вздыхает, снимает очки и потирает переносицу. Он осознает, что совсем не уделяет времени своему парню, но ему правда нужно сделать эту работу. Он не может опозориться на защите, если что-то пойдет не так. Но его ребенок так отчаянно нуждается во внимании, когда забирается теплыми ладонями под свободную толстовку хена, поглаживает его животик и снова шумно выдыхает в возмущении. Поэтому Ким решает, что он имеет право отдохнуть пару часиков и провести с ним время. Он откладывает ноутбук и изворачивается в объятиях так, что теперь они находятся лицом к лицу.       — Теперь хен весь твой, Куки, — у Тэхена на лице сияет его милейшая квадратная улыбочка, поэтому Чонгук не может не улыбнуться в ответ.       — Иди сюда, — он помогает старшему подползти повыше, чтобы их лица находились на одном уровне, и невольно залипает на своего самого прекрасного хена, такого теплого и домашнего, с растрепанными волосами и следами от очков на переносице. — Я собираюсь поцеловать тебя.       И Ким послушно прикрывает глаза, ожидая мягкого прикосновения к губам, как это бывает обычно. Чонгук разглядывает его лицо: подрагивающие реснички, приоткрытые влажные губы, отдающие розовым, Чон уверен, хен мазал их вишневым бальзамом, замершее в ожидании дыхание. Хен такой открытый и мягкий для него.       — Ты сказал, что собираешься поцеловать меня, — он открывает глаза и хмурится, глядя на парня перед собой. — Где мой поцелуй, Чонгук-и?       — Хен, ты же знаешь, что я люблю тебя, да? — младший говорит это быстрее, чем успевает подумать, но легкий румянец на щечках и улыбка на чужих губах говорят, что он сделал все правильно.       — Что с тобой, Куки? Ты такой нежный, — Тэхен тянется ладонью к лицу донсена, прикладывая ее к мягкой щечке и поглаживая большим пальцем.       — Я так редко говорю тебе, что люблю, — теперь очередь Чона покрываться румянцем. Но он правда хочет сказать это. Хочет увидеть сияние в глазах его хена, как это бывает каждый раз, когда он говорит эти слова.       — Мне это не нужно, я итак это знаю, малыш.       — Но я хочу, чтобы ты всегда это помнил, хен, — он прижимает его к себе поближе, утыкаясь носом в шею. — Ты самое лучшее, что со мной случалось. Самое драгоценное, что у меня есть. Я хочу постоянно быть с тобой, хен. Хочу целовать тебя и держать тебя за руку, говорить тебе всякие милые глупости и смотреть, как ты смущаешься.       — Чонгук… — у Тэхена мягкий голос, который кажется еще ниже, чем обычно. Он заставляет младшего оторваться от своей шеи, берет его лицо в ладони и смотрит так серьезно. — Я люблю тебя, но если ты не перестанешь говорить все эти милые вещи сейчас, то тебе придется успокаивать мою истерику. А теперь поцелуй хена.       И Чонгук целует. Мягко касается чужих губ, сминая их и легко улыбаясь, потому что да, хен пользовался вишневым бальзамом. Тэхен отвечает на поцелуй, улыбаясь тоже, потому что, кажется, он понял, о чем подумал его парень. Чонгук всегда улыбается, когда чувствует этот бальзам на его губах. Именно поэтому он и продолжает им пользоваться.