О буднях рядовых служащих

       — Шкипер! Пришли результаты баллистической экспертизы, — судмедэксперт Ковальски выглядел несколько несуразно в своей ослепительно белой рубашке, галстуке и идеально выглаженных брюках среди нескольких десятков оперативников в джинсах и футболках. Ковальски отдал бумагу Шкиперу, тот, внимательно посмотрев, объявил:  — Высылай опергруппу. Да, ещё предупреди Рико, чтобы помягче был, мне нужны нормальные показания, а не невнятное мычание, — когда Константин бежал по коридору, Шкипер крикнул вслед: — Пусть хоть писать сможет! — а потом, махнув рукой, побежал в кабинет.                                                 ***       Рядовой говорил сбивчиво, но из всего набора слов, что произнёс новобранец, Шкипер смог разобрать, что в Квинсе была перестрелка, пара гражданских в больнице, стрелявшие там же, полиция и парамедики успели вовремя. Раздражённо вздохнув, Шкипер схватил со спинки кресла кожанку и помчался в «Мёрси». Не любил он там бывать, ненавидел этот запах и белый цвет, преобладающий в муниципальном учреждении.       Здесь, невзирая на тёмное время суток, царила суета. Ронда командовала со стойки регистрации, а Дорис, зав приёмного отделения, то и дело мелькала своей платиновой шевелюрой и синей обувью. Едва взглянув на преступников, прикованных к койкам, дав распоряжения, Шкипер уже было двинулся к выходу. Но потом повернул к автомату, выдающему за мелочь кофе. Он не любил этот кофе, но пил. Дрянь была редкостная, кончалась, тем не менее, очень быстро.       Выйдя к месту стоянки машин «скорой», сержант по привычке повернул голову налево. Старший парамедик Марлин Оттер, среднего роста русая женщина с зелёными глазами стояла на привычном месте, под табличкой «Курение запрещено», и пофигистично выпускала из пухлых губ с матовой помадой цвета бордо сизый сигаретный дым. Волосы были привычно собраны в высокий хвост, а одна прядь обрамляла лицо сбоку. Тёмно — синяя рубашка с коротким рукавом была несколько измята после трудового дня, низ зауженных брюк был в пыли.  — Ты надпись видела? — Марлин двумя пальцами взялась за основание сигареты, сделала затяжку, отчего кончик тонкой сигареты на секунду вспыхнул ярче, и выбросила окурок за перила, после чего улыбнулась, выпуская дым через нос. — Привет, — наконец произнесла женщина. Шкипер вздохнул и передал стаканчик с кофе парамедику. Марлин поблагодарила, пару раз прополоскала рот кофе, сплёвывая всё за те же перила, окрашенные в серый. Оставшийся напиток она слила в клумбу. До конца её смены оставалось ещё полчаса. Они стояли прислонившись к стене, когда из рации на поясе у обоих заговорил диспетчер. У Шкипера — информация о стрельбе в Бруклине, у Марлин — о пострадавших. — Адам пять шесть три, вызов принял, — женщина устало потёрла переносицу, кивнула головой напарнице и уже было пошла к машине. — Подкинешь? Адрес тот же, — это не было даже похоже на вопрос, Шкипер просто констатировал факт. Оттер быстро кивнула, садясь за руль.                                           ***       Парамедик оставила машину на соседней улице и уже хотела идти, взявшись за ручки медицинской сумки, но пропустила Шкипера вперёд. Во-первых, он в бронежилете, во-вторых, у него пистолет. Они укрылись за дверцами машин Нью — Йоркского департамента полиции, в то время, как по ним открыли пальбу. Шкипер сделал несколько метких выстрелов. Марлин, не послушав наказа не высовываться, пригнула голову и с сумкой наперевес побежала к лежавшему на тротуаре мужчине в луже крови.       Нащупав слабый пульс, парамедик поставила капельницу с физраствором. Она огляделась по сторонам, всё также прижимая голову. Схватив мужчину за плечи куртки, женщина кое-как затащила его за машину. Пуля, просвистевшая у самой щеки, заставила парамедика вскрикнуть, щеку мигом обожгло болью, с подбородка упала тёплая капля крови. Женщина стёрла кровь рукой, снова взявшись за плечи куртки, Марлин оттолкнулась от асфальта пятками. Кивнув напарнице, парамедик надела шейный корсет и начала осматривать ногу. Судя по всему, пуля задела мягкие ткани, но прошла навылет. Артерия задета, кровь, тягучей струёй стекала на асфальт, пропитав джинсовую ткань. Парамедик вытащила из сумки жгут и перетянула ногу выше раны. Лили, пригибая голову, перебежала на другую сторону улицы. Также, как и Марлин, схватилась за куртку. Около машины «скорой» Лили раскрыла двери и вытащила носилки. Оказавшись в салоне, Марлин поставила капельницу и измерила давление. Напарница в это время держала ногу пострадавшего, кивнув Лили, женщина перебралась за руль.       В «Мёрси» не было времени даже на то, чтобы достать пачку сигарет. Оповестив диспетчера о занятости, обе женщины снова поехали в Бруклин. Пока напарница вела машину, Марлин, смотря в зеркало на заслонке, обработала царапину на щеке и заклеила её края медицинским скотчем.       По рации сообщили, что путь чист, а люди из полицейского департамента обезвредили преступников, но есть раненные служители закона. Марлин устало вздохнула, сетуя на то, что покурить пока не удастся.                                                                                     ***                                                                                     Когда Ронда укоризненно посмотрела на Оттер и указала на выход, Марлин закатила глаза, вынула изо рта сигарету, сжала губы, но кивнула и пошла к дверям. Привычная табличка висела на том же месте, Джон обещал тысячу раз оштрафовать Марлин за то, что та курит в неположенном месте. Но так этого и не сделал, то ли пожалел, то ли не было желания заполнять протокол.       Джон прислонился спиной к стене рядом с парамедиком и, прикрывая ладонью огонёк из зажигалки, закурил. Марлин покосилась на Шкипера, но ничего не сказала. — Я же просил не высовываться, — раздражённо произнес сержант, мазнув указательным пальцем по царапине. Женщина мотнула головой, недовольно смотря на полицейского. — Слушай, тот мужчина бы истёк кровью если бы я помедлила. У него задета артерия, ждать было нельзя… — парамедик говорила вкрадчиво. — Ты могла погибнуть, — бесцеремонно перебил Шкипер. — Извини, но это моя работа. Ты, кстати, тоже рисковал. У того мужчины семья, жена, дети, внуки… — парамедик не собиралась оправдываться, он не её начальник. — А у тебя? — снова перебил её Шкипер, выпуская изо рта дым. Марлин отвернула голову, скрестив руки на груди и потерев ладонями предплечья. Джон снял кожанку и накинул на изящные женские плечи. Она не сопротивлялась, но смотрела в пол, делая вид, что изучает свои кроссовки. — А у меня никого, — Марлин посмотрела в глаза Шкипера. — Марлин, прекрати это, — спустя несколько минут произнес мужчина, — я знал Терри много лет, мы были друзьями. Поверь, нам всем было нелегко. Но тех, кто убил твоего мужа, нашли и отправили за решётку, — Джон сделал паузу, — ты любила его, но жить прошлым — не вариант. Сколько тебе лет? Тридцать? Тебе необязательно рисковать собой. Ребята дорожат тобой… — Знаешь, я очень много думала об этом. В тот месяц, когда мне дали отпуск, я практически сошла с ума один на один с собой. Мне было одиноко и в тоже время я не хотела видеть никого. Да, ты прав, жить прошлым — не вариант. Возможно, я готова двигаться дальше. Проблема лишь в том, что мне всегда было сложно найти подходящего человека. Мне нужен мужчина, который будет меня терпеть… — это откровение — результат долгих размышлений. — Давай поужинаем где — нибудь, — вдруг перевела тему женщина с полуулыбкой. — Марлин, двенадцать часов ночи, какой ужин? — усмехнулся полицейский.  — Это значит — нет? — лукаво улыбнулась парамедик. — Это значит, что я вспоминаю, где здесь поблизости круглосуточный ресторан, — улыбаясь, Шкипер поднял голову вверх, смотря на небоскрёбы, окружающие пятиэтажное здание центральной больницы. В сорока метрах от стоянки была пристань с чудесным видом на мост, который сейчас заволокло туманом. Клубы водяного пара мягко обволакивали железные сваи. — В пяти кварталах есть итальянский ресторанчик, — Шкипер кивнул, вспоминая, когда его приглашали в ресторан, Марлин же так и не вспомнила, когда в последний раз была где — то с мужчиной.                                           ***       — Мне кажется, четвёртый бокал был лишним, — сказал Шкипер, когда Марлин ухватилась за его локоть, прикасаясь виском к плечу мужчины. — Возможно, — уклончиво ответила женщина, но язык не заплетался. — Сколько пальцев показываю? — Шкипер, откровенно говоря, насмехался. — Два! — язвительно гаркнула Марлин. Джон рассмеялся, глядя на сердитую полупьяную женщину.  — Моя машина у полицейского участка, — намекнул на долгую прогулку мужчина. Парамедик фыркнула, и всё ещё держась за локоть Шкипера, подошла к бордюру. Она выставила руку, и жёлтое такси, осветив спины обоих ослепительным светом фар, остановилось. Джон было начал возмущаться, но женщина затолкала его на заднее сидение автомобиля. — Ты знаешь мой адрес? — насмешливо спросил Шкипер. — На кой чёрт мне твой адрес? — искренне удивилась Марлин. — Сорок восьмая авеню, знаете где это? — после слов женщины водитель кивнул.       Вид из квартиры открывался на проезжую часть и соседний дом, но широкие окна добавляли квартире женщины некой притягательности. На размашистых подоконниках у откосов лежали цветные подушки и мягкие пледы, а почти все стены были заставлены стеллажами с различными книгами. Шкипер, пройдясь вдоль полок, посмотрел на корешки фолиантов и понял, что Марлин отдаёт предпочтения хорошим детективам. Квартира была однокомнатной, но уютной; хозяйка, судя по всему, спала на диване, но её этот факт ничуть не расстраивал. Шкипер втянул носом воздух и уловил вкуснейший аромат кофе. Оттер ставила на стол две кружки с дымящейся вкусно пахнущей жидкостью. — Да, это не та дрянь из «Мёрси», — с одобрением сказал Джон, сделав глоток. — Никогда, слышишь, никогда, — предостерегающе смотря на Шкипера, Марлин раздельно произнесла, — не смей сравнивать кубинский кофе с пойлом из клиники, — Шкипер усмехнулся, но спорить не стал.  — Подожди, подожди, сестрёнка, откуда у тебя кофе с Кубы? — спросил полицейский, внимательно смотря на женщину: — Друзья привезли, — пояснила Марлин. Джон посмотрел в кружку, тёмно — коричневая жидкость была покрыта бежевой пенкой, от кофе поднимался белёсый пар, и Шкипер с удовольствием вдыхал аромат настоящего молотого кофе, десятью минутами ранее перемолотого из цельных зёрен и сваренного в старой, местами побитой, искусственно позолоченной турке. Марлин, подперев голову ладонью, маленькими глотками отпивала напиток, глядя в окно, начинало светать. — Обожаю это время, — тихо произнесла женщина и улыбнулась. Неожиданно она подняла голову и несколько раз коротко свистнула. Со стороны балкона выбежала немецкая овчарка, и радостно высунув язык, подбежала к хозяйке. Оттер наклонилась и потрепала собаку по голове, та тёрлась о руки женщины. Потом собака наклонила голову и будто вопросительно посмотрела на Шкипера. Мужчина недоумённо поднял бровь. Собака наклонила голову в другую сторону и подошла чуть ближе к гостю, высунув язык. Джон закатил глаза, но всё же протянул руки к собаке и наклонившись, погладил её. На шее, как оказалось у пса, имелся чёрный ошейник из искусственной кожи, на нем металлическими буквами было выложено имя «Кардинал». — Хм, хорошее имя для пса, — сказал Шкипер, почёсывая собаку за большими ушами. — Да, — согласилась Марлин, допивая кофе. — Это имя дл ему отец, когда служил, — женщина забрала кружки со стола и отнесла к раковине.  — Твой отец служил? — спросил мужчина, отпуская собаку. — Ага, он работал в АНБ, пёс был служебным, — ответила Оттер, указывая головой на Кардинала. — Но папа был рисковый человек, погиб лет семь назад, при исполнении, — парамедик потёрла шею, смотря в потолок: — Я тогда уже год работала на должности старшего парамедика. — Марлин взяла пачку сигарет с кухонного гарнитура, вынула одну из папирос с красной полоской, пощупав карманы джинсов и не обнаружив там зажигалки, женщина с сигаретой во рту посмотрела на Шкипера. Тот достал из кармана зажигалку и протянул ей. Шатенка закурила, выдыхая дым в сторону, противоположную от Шкипера. Посмотрев на Оттер, Джон достал из кармана свои сигареты и показал их хозяйке квартиры, та кивнула и отдала зажигалку владельцу. Марлин затушила сигарету о дно чёрной керамической пепельницы, на которой красовалось изображение моста «Золотые ворота», Джон сделал ещё одну затяжку и проделал то же самое. Шатенка вздохнула, посмотрела в окно и неожиданно, даже для самой себя, произнесла: — Пошли в парк. — Шкипер недовольно помотал головой и решительно ответил: — Нет.       Они, как два идиота, стояли посреди Центрального парка, славного, но шумного и суетливого города Нью — Йорка. Кардинал сидел возле ноги Шкипера. Они находились на одной из многочисленных дорожек, выложенной неполированным гранитом и смотрели на дома, чёрными силуэтами окружающими парк. Зрелище было захватывающим. Иссиня — чёрное небо у самого небосвода плавно переходило в тёмную синеву, потом в голубовато — синий, ниже он становился цвета молодой травы. Если спуститься ещё ниже — цвет спелых апельсинов, высотки с немногочисленными светящимися окнами выделялись на фоне, больше напоминающим цвет грейпфрутов, продающихся в ближайшем супермаркете. На улице не было ни души, не говоря уже про парк. Утренняя прохлада заставляла проснуться, бодрила лучше кофе без сливок и сахара. Марлин повела плечами, на ней была лишь майка и спортивная олимпийка поверх. — Ты ему понравился, — имея в виду пса, сказала женщина, не отрываясь от лицезрения города в предрассветный час. Шкипер молча кивнул, положив ладонь на голову собаки.                                                 *** — Ты спать не планируешь? — спросил мужчина, кладя голову на стол. — Не парься, мне на работу к трём часам дня, тебе, кстати, тоже, — сказала женщина и щедро сыпанула кофе в турку:  — Если захочу, то могу лечь хоть в шесть утра, — прибавила Марлин. Она снова достала сигареты, закурила и выпустила дым в открытое окно. Широко зевнув и даже не прикрыв рот рукой, женщина открыла холодильник в поисках молока.