О буднях рядовых служащих

      Они сидели за столом, когда Шкипер неожиданно спросил: — Ты никогда не думала о том, чтобы уйти? — Не больше двадцати пяти раз в день, — ответила Марлин, делая глоток вина. — Почему до сих пор не ушла? — Потому что день ещё не закончился, — женщина положила в рот дольку мандарина и отпила из бокала. Марлин никак не могла понять: ей действительно жарко или она волнуется? Оттер прислушалась к ощущением и с ужасом поняла, что это банальное возбуждение. Она достаточно долго занималась самоудовлетворением, чтобы сейчас осознать, что хочет мужчину напротив. Вино мягко влияло на ощущение реальности. Но, возможно, Марлин становилась увереннее в себе из-за алкоголя. Шкипер в очередной раз потряс стакан с виски, отчего лёд звонко стукнулся о стекло, это отвлекло Оттер от раздумий. Возможно, волнуется не только она.       Шкипер чувствовал, что он что-то упускает. Марлин сидела напротив него в прекрасном шёлковом платье. При каждом её движении ткань скользила по телу, заставляя представлять, что под ней скрывается. Ещё при встрече дома у парамедика сержант заметил очертания сосков. После этого Джон решил извиниться за свой весьма простой вид, чтобы Марлин не подумала, что он засмотрелся. Хотя детектив действительно считал, что мог выбрать что-то более нарядное, чем джинсы и кофта с длинным рукавом. Оттер была при параде. Он знает её слишком долго, чтобы не заметить этого.       Но Шкипер понял, что, скорее всего, женщина просто пытается быть как все — жить нормально. — Хочешь чего-нибудь? — вопрос вывел из раздумий. Джон почти ответил «тебя», но сдержался. — Нет, спасибо, было вкусно, — Марлин улыбнулась и отнесла тарелки к раковине. Шкипер обернулся. Тёмно-красный красиво выделял очертания ягодиц. «Она без белья?» Эта мысль была совершенно неуместна, но офицер не мог этого не заметить. Марлин тем временем облокотилась поясницей о кухонный гарнитур. — Есть десерт, — за эти пару часов они обсудили всё, что можно. Учитывая, что тем, которые не касаются работы, почти нет, даже удивительно, что они говорили так долго.       Возможно, именно сейчас нужно было начать приставать. В конце концов, Оттер может его просто выгнать, в ином случае есть вероятность навсегда остаться друзьями.       Шкипер допил виски, который уже был наполовину разбавлен растаявшим льдом. За окном почти стемнело, свет в квартире горел только на кухне. Сержант встал со стула и медленно подошёл к женщине. Марлин спокойно стояла всё там же, она была расслаблена. Шкипер подошёл вплотную, он был на целую голову выше. Волосы Оттер пахли чем-то цветочным, но ненавязчивым; они были собраны в аккуратный пучок на затылке, лишь две слегка завитые пряди обрамляли лицо. Мужчина провёл тёплыми руками по прохладной коже её изящных рук, пощекотал впадинку на локте, отчего парамедик беззвучно хихикнула и слегка дёрнулась. Шкипер положил ладони на талию Марлин. Она сделала глубокий вдох, что невозможно было не заметить. Первый поцелуй был в лоб, второй — в щёку. Затем Джон поцеловал уголок губ, но как только женщина повернула голову в его сторону, тут же коснулся шеи. Оттер несмело откинула голову. Первые два поцелуя в шею были слева, справа Шкипер сначала поцеловал, потом укусил. Лёгкий, почти беззвучный стон прозвучал в тишине кухни. Марлин улыбнулась и закусила губу. Шкипер поцеловал плечо, предплечье, запястье и ладонь. Женщина положила руки ему на плечи и посмотрела в глаза. Офицер тщательно искал тень сомнения, неуверенность и то, что заставит его прекратить. Но парамедик лишь смотрела и, казалось, ждала.       Сержант ещё секунду смотрел ей в глаза, прежде чем встал на колени. Это удивило Марлин, она посмотрела вниз. Широкие ладони коснулись её щиколоток и расстегнули ремешки туфель. Оттер охарактеризовала эти ощущения как странные, раньше она никогда бы не подумала, что Шкипер так может. Возможно, она просто по-другому представляла его в постели.       Лодочки были отодвинуты в сторону. Руки Джона заскользили выше. Он огладил икры, колени, немного сжал бёдра чуть выше края платья. После того, как он нашёл кружевной край чулок, офицер снова посмотрел на Марлин, на случай, если она захочет, чтобы он перестал. Но Оттер легко улыбалась, после паузы она подняла брови, намекая на продолжение. Шкипер поднялся на ноги, завёл руки за спину парамедика и расстегнул платье, которое легко соскользнуло на пол. От этого по телу женщины побежали мурашки. Она стояла в одних чулках, Шкипер был на расстоянии вытянутой руки и просто смотрел на неё.       Марлин могла поклясться, что никогда не была так возбуждена за последние несколько лет. Даже во время ужина она ощущала приятное ноющее чувство внизу живота.       Джон снова встал на колени, провёл руками по упругим бёдрам и слегка развёл их в стороны. Оттер захлестнуло предвкушение. Она знала это чувство и знала, что будет дальше.       Сначала Шкипер поцеловал и обвёл языком выступающую бедренную косточку, коснулся губами ниже пупка и провёл кончиком языка у самых половых губ. Марлин недовольно вздохнула и погладила Джона по голове одной рукой. Намёк был более чем ясен.       Мужчину подхватил Оттер под одно колено, и её бедро оказалось у него на плече. Секунду спустя горячий язык легко коснулся клитора. Марлин ахнула. Затем он сделал это снова, но сильнее. Он продолжил. Оттер сжала край гарнитура одной рукой, а другой — то сжимала волосы Шкипера, то гладила его по голове. Тихие, еле слышные стоны сменялись то на беззвучные вздохи, то на смелые стоны и вскрики.       Джон сосредоточенно водил языком по нежно-розовой коже, но не торопился. Движения были размеренными, осторожными, но уверенными. Шкипер слушал Марлин: она вздрагивала, стонала, дрожала. Под его руками от напряжения перекатывались её мышцы, мурашки пробегали по телу. Не прекращая, Джон поводил двумя пальцами возле входа, Марлин недовольно застонала. Он дразнил её, это был беспроигрышный вариант. Капля смазки скользнула по пальцам, сорвалась и оставила влажную дорожку на бедре женщины. Пальцы мужчины медленно вошли, влажный жар приятно обволакивал. Марлин вздрогнула и застонала. После этого офицер слегка согнул пальцы и услышал ещё один громкий стон.       Как же он её хотел. Возбуждение было почти болезненным, Джон хотел прямо сейчас встать и взять её на кухонном столе. Останавливало лишь то, что Марлин — не просто очередной вариант на одну ночь. Она ждала именно его сегодня, была накрашена и в красивом платье. Возможно, именно сейчас они оба рушили ту эфемерность многолетней дружбы. В любом случае, Шкипер не то чтобы сильно хотел отношений. Он может потом сказать, что ошибся, поддался желанию. Что угодно.       Одной рукой Марлин цеплялась за стол, другой поправила прядь волос. Это было слишком хорошо, чтобы быть правдой. Она чувствовала пальцы внутри себя, капли смазки на бедре, сильные руки, которые нежно гладили её. Ощущения перестали быть одним целым, они разделились на отдельные части. Оттер чувствовала, как сводит лодонь, потому что она сильно сжимает горнитур, ощущала ступнями холод кафеля, горячие руки на себе. Если бы Джон продолжил, она бы кончила. Но сержант поцеловал бедро, оно мягко соскользнуло с плеча Шкипера, он обтёр руки друг об друга, чтобы убрать остатки смазки.       Марлин запрокинула голову, пытаясь отдышаться. Ей было жарко, она всё ещё очень хотела Джона. Оттер знала, что сейчас её щёки покрыты румянцем, она растерянно смотрит на мужчину и очень надеется, что он продолжит. — Сними это. Я голая, а ты нет. Это нечестно, — Марлин смотрела прямо ему в глаза. Джон понял: она уверена, что хочет этого. Он стянул тёмно-синюю кофту. Мышцы были четко очерчены, они перекатывались при каждом движении. Оттер осмотрела его и заглянула в глаза. Детектив смотрел на неё так, будто провёл неделю в пустыне, а она — стакан с водой. Зрачок расширен, серо-голубые глаза смотрят так, что впору засмущаться.       Джон подошёл к ней, присел и подхватил под бёдра. Щиколотки Марлин оказались скрещены у него за спиной, руками Оттер обхватила шею офицера. Они почти касались друг друга носами. Соски Марлин слегка задевали кожу Джона, она была в одних чулках и чувствовала напряжённый член сквозь грубую ткань джинсов. Если честно, ей никогда не нравился нежный и медленный секс.       Диван был удобным. Хотя сейчас подошла бы любая горизонтальная поверхность. Как только Шкипер оказался сверху, Марлин его поцеловала. Ничего общего с тем поцелуем на лестнице этот не имел. Жаркий, полный вожделения, почти агрессивный. Такие поцелуи называют неприличными. Джону сейчас было всё равно даже на то, что Марлин носит ярко-красную помаду.       Он снова поцеловал шею, прикусил мочку, — я так тебя хочу, — горячий шёпот обещал что-то приятное. Марлин протяжно застонала, когда пальцы Джона коснулись клитора и начали нежно поглаживать. Сержант поцеловал ключицу и спустился к груди. Он взял в рот сосок, обвёл его языком, а потом коснулся языком так, как делал это на кухне, но у Марлин между ног. Тоже самое он сделал с другим соском, одновременно вводя один палец. Оттер водила руками по плечам Шкипера, царапала его руки, целовала шею и не прекращала стонать.       Шкипер поцеловал её ещё раз и спросил, — у тебя есть презервативы? — женщина согласно кивнула и показала пальцем на тумбу под телевизором. Шкипер достал одну фольгированную упаковку и его пробрало на смех. — Ты серьёзно? Разноцветные? — Сегодня Рождество, — Марлин явно было весело. Джон посмотрел на женщину, которая блаженно лежала на подушках. Она была в одних чулках, лишённая всякого смущения. — Ты очень красивая, — это было сказано без пошлого подтекста, чистый комплимент, адресованный природной гармонии сочетания линий и цвета. Мужчина усмехнулся, снял штаны вместе с бельем, достал синий латекс и раскатал. Оттер оглядела его с ног до головы. Она знала, что ей будет хорошо, ещё она была уверена, что Джон точно сделает так, чтобы ей понравилось.       Он снова поцеловал её. На этот раз нежно. Руки коснулись женских колен, Марлин развела ноги шире. Джон вошёл, но не дал ни секунды, чтобы привыкнуть. Это было и не нужно, Оттер была достаточно влажной, чтобы ощутить только накатывающие волны приятного напряжения. Она царапала его спину и цеплялась за руки, пока Джон двигался жёстче, но не быстрее. В один момент он подхватил Марлин под колени и прижал их к груди женщины. Оттер застонала громче, Шкипер снова её поцеловал. Она запрокидывала голову, глубоко и отрывисто дышала, облизывала губы и не прекращала стонать.       Шкиперу не нравился секс в одной позе. Поэтому Марлин быстро оказалась на коленях, Джон надавил ей на плечи, чтобы она прогнулась. Сейчас парамедик была удивительно послушной. Он снова вошёл, на этот раз темп стал быстрее. Оттер сжимала в руках часть пледа, ей было так хорошо, что она уже не помнила, когда так было в последний раз. Плечи стали розовыми, губы припухли, пряди выбились из прически.       Она почувствовала, как Джон собирает её волосы и тянет на себя. Затем он шлёпнул её, мимолётное жжение в ту же секунду сменилось накатывающим удовольствием. Это было восхитительное смешение грубости, боли и приятных ощущений. Она стонала всё громче. — Ещё, — что-то между стоном и просьбой. И Джон выполняет. — Ещё, — стонет Марлин и дышит глубже. Минуту спустя она просит его об этом в третий раз и знает, что на утро на ягодицах будут кровоподтёки. Но сейчас Марлин слишком хорошо, чтобы думать о том, что будет завтра. — Хочешь побыть сверху? — низкий голос заставляет вздрогнуть. Она часто моргает, пытаясь сосредоточиться. — Да, — Шкипер глубоко целует её, крутит между пальцами сосок, отчего Марлин стонет ему в рот. Он помогает опуститься на член, одна рука лежит на пояснице, другая — на ягодице, где кожа покраснела. Оттер запрокидывает голову, протяжно стонет, пока Шкипер целует шею и гладит её по спине. Женщина обнимает его за плечи, сжимает пальцы, оставляя красные дорожки, пытается целовать, пока стонет, гладит лицо. Она поднимается и опускается, пытаясь найти темп, который ей нужен.       Джон скользит рукой по её бедру, сжимая бархатную кожу, и начинает круговыми движениями водить по клитору. Марлин прикрывает глаза, стонет, облизывает губы, ей жарко. На секунду она замолкает, открывает рот, вскрикивает и громко стонет. Она горячая, уставшая, но Марлин сейчас так хорошо. Шкипер ложится, тянет её за собой, но начинает двигать бёдрами сам. Оттер целует его, снова стонет, потому что сейчас ощущения острее. Шкипер гладит её от плеч до колен, это до ужаса приятно. Он нежно целует шею, проводит рукой по волосам, заправляет прядь за ухо. Сержант дышит глубже, издаёт короткий низкий стон. Марлин встаёт с него, садится на диване и поправляет растрёпанные волосы. Джон снимает синий латекс и кладёт использованный презерватив куда-то на пол. Мужчина откидывается на подушки и приглашающе раскидывает руки, Марлин принимает предложение и ложится в тёплые сильные объятия. Они никак не могут восстановить дыхание. Его кожа ощущается прохладной, но, возможно, это она слишком горячая, стук сердца заглушает звук за окном — У меня был для тебя подарок, — спустя время говорит парамедик, проводя рукой по сильному плечу. Она поправляет волосы, влажные от пота. — У меня тоже, — отзывается сержант, протирая лицо руками. В этот момент звонит телефон Джона, спустя несколько секунд начинает вибрировать и мобильный Оттер. — Это что-то срочное, — детектив находит телефон в складках одежды и включает громкую. Искаженный звук сирен и чужих голосов сначала мешает услышать, что пытается сказать Ковальски. Марлин садится на диване. — Шкипер! Шкипер! У нас проблемы! Та наркота была для Блоухола! Этот сукин сын не собирался её красть, как я предполагал, его люди обстреляли участок. Мне звонил МакКинон, он поднимает людей из департамента, в участке всё плохо. Парамедиков вызывают из отпусков, нужны все! Наших везут в Бэлвью, но там скоро не хватит мест! Что скажешь? — за это время Джон успевает одеться и прикинуть, что предпринять. — Сколько их? Чем вооружены? — Точное количество неизвестно, но их точно больше двадцати. Дежурный сообщал, что там от узи до кольтов, нет точных данных — Понял. Еду, — Шкипер посмотрел на Марлин. Она собирала волосы в хвост, брюки и ботинки от формы были уже на ней. — Уверена, что должна там быть? — Шкипер не страдал повышенной чувствительностью. Он никогда не стал бы оберегать человека, если бы ничего не испытывал к нему. — Издеваешься? — Оттер застегнула бюстгальтер и старалась быстрее надеть рубашку. Она не знала, что будет дальше. Может быть, она испугается, подумает, что не готова и просто сбежит. Или Джон сам всё испортит, скажет ей, что не хочет ничего серьезного, возможно, предложит секс по воскресеньям. Не самое плохое предложение. — Я подвезу тебя.       

***

      Начинало светать. Снег всё ещё шёл, превращаясь в липкую грязь на дорогах. Радио тревожно передавало новости последнего часа. На пути к пересечению улиц Короля и Артура Марлин и Джон встретили несколько патрульных машин и скорых, мчащихся прочь. Опер-штаб, как выяснилось, расположился на параллельной улице. Ковальски помахал Шкиперу рукой, как только увидел его машину. — Что здесь? — Джону необходимо было знать основную информацию, чтобы понять, как действовать. Первым делом он огляделся, по периметру стояли офицеры. — МакКинон собрал всех, мы пытаемся синхронизироваться с Бэлвью, но пока это сложно. Перекрыли улицы на расстоянии двадцати кварталов, боевики Блоухола пытались протаранить посты полиции, два отряда мы задержали, третий ушёл, Родригес из нашего отдела ими занимается. Рико сейчас обсуждает с руководством, как действовать, но они ждут тебя, потому что… Марлин? — Константин только сейчас заметил женщину, которая вышла из машины. Снег неравномерно ложился на её русые волосы, делая их неприятно влажными и тёмными. — Подожди, это что, помада? — судмедэксперт недоумённо нахмурился, поправил очки и указал на рот Шкипера, — ты затащил её в постель? — Закрой рот, Ковальски — Марлин, так это ты уложила его? — Константин повеселел. — Заткнись, иначе могу перепутать клизму с катетером, — офицер поднял руки в примирительном жесте. — Парамедики и пожарные сейчас на другой стороне Семьдесят шестой улицы, вытащили все машины, которые смогли, но станция медиков тоже в зоне обстрела, найди кого-нибудь из патрульных, тебя проводят, — Ковальски тут же махнул рукой офицеру и кивнул на Оттер. Джон на секунду сжал ладонь женщины, та кивнула ему, улыбнулась и ушла вслед за патрульным по мокрому снегу. — Мой тебе совет — сотри помаду, МакКинон точно обратит на это внимание — Заткнись, — бросил Шкипер, но начал усердно протирать рот рукавом утеплённой кожанки.