Time-Turner

       Гермиона лежала на кровати в комнате Джинни и сдерживала слезы. Ей было грустно из-за того, что она не увидит своих родителей этим летом. Дамболдор попросил ее остаться летом в «Норе» с семьей Уизли, потому что так безопаснее. Девушка так сильно хотела наплевать на всю эту опасность, ведь больше всего она желала быть с родителями. Проведенное с ними время было таким нужным для нее. Хоть Грейнджер и смирилась с тем, что во время обучения в Хогвартсе она могла общаться с ними только с помощью писем, но никак не могла принять тот факт, что это будет продолжаться и вовремя каникул. Она ужасно скучала по своим мамой и папой, ведь с ними она могла расслабиться и быть обычной девочкой. Да, у нее в крови, как у каждого гриффиндорца, есть эта жажда приключений, это не значит, что она не могла уставать от всего этого. Рон и Гарри были слишком проблемными, и каждый день проведённый с ними казался таким сложным, потому что парни каждый раз умудрялись вляпаться во что-то. — Гермиона, ты чего грустишь? — услышала она голос Джинни. Грейнджер повернула голову и увидела, что в комнату зашла не только девушка, но и Фред, Джорж и Рон. Она удивилась, как последний мог так тихо подкрасться, потому что он был шумным. — Нет, я просто устала, — улыбнулась им Гермиона. Девушке была приятна их забота, но она и правда устала от всей этой напряженной атмосферы, что нависла над ними всеми с появлением Волан-де-морта. На младших курсах ей все это казалось просто сложной и интересной игрой. Да, эта игра была опасной, но в Хогвартсе все такое. Сейчас же ситуация кардинально изменилась, может из-за того, что сама девушка выросла и стала воспринимать все более серьезно или из-за того, что игра стала сложней и жестче. — Отдыхай тогда, — сказала ей Джинни, она всегда понимала Гермиону с получлова. Потому взяла своих братьев-близнецов под руки, уводя за собой. Рон еще некоторое время постоял молча возле ее кровати, наблюдая за ней. Он напоминал Гермионе сейчас брошенного щенка. Но она была счастлива, что вскоре он молча ушел за своими братьями и сестрой, прикрыв за собой дверь, у девушки совершенно не было желания говорить с ним.       Гермиона осталась одна и, казалось бы, она же именно этого и хотела, потому что ей нужно было подумать и взять себя в руки, но девушка боялась, что может сойти с ума, если надолго останется один на один со своими страхами.       Несмотря на всю ее любовь к Норе, с ее чудным интерьером и такой уютной атмосферой, Гермиона чувствовала себя не в своей тарелке. Стены, что ранее вызывали только восторг, сейчас давили на девушку, из-за чего та не могла дышать. В прямом смысле!       Быстро открыв окно настежь — поняла, что проблема не в доме, а в ней самой. Девушка изо всех сил пыталась заставить себя вдохнуть полной грудью и была несказанно рада, когда все же добилась этого. Она не понимала, что только что произошло, как будто кто-то наслал на нее плохие чары, вот только этого никто точно не мог сделать. Думать и анализировать не осталось сил, так что, не придумав ничего лучше, она уснула.       Сон был совсем неспокойным — Гермиона все время ворочалась и тихо стонала, лоб ее был покрыт потом, а сердцебиение было учащенным. А когда она резко проснулась — не помнила ничего из того, что ей снилось.       Поднявшись на локти, она увидела сидящую на соседней кровати Джини. Она обеспокоенно на нее смотрела. — Все хорошо, просто дурной сон, — объяснила ей Гермиона. — Это я поняла, — ответила Джинни, садясь на кровать к Грейнджер. Они обе были напуганы, но старались скрывать это друг от друга. — Просто ты так крепко спала, что я никак не могла тебя разбудить. Так что я послала Рона за мамой, она должна сейчас прийти.       Джинни накрыла ладонь Гермионы своей ладонью, потому что не знала, как еще поддержать свою подругу. Но казалось этого было достаточно для Грейнджер: она отошла ото сна и почувствовала себя хоть и на мгновения, но безопасно. — Все хорошо, — повторила девушка.       Ночью Гермиона никак не могла уснуть из-за дневного сна, так что решила, что лучшим решением будет прогуляться. Она пошла в пижаме, не переодеваясь, потому что дверцы шкафа при их открытии начинают скрипеть, а это может разбудить Джинни.       Девушка чувствовала себя такой сильной, что никакой холод не мог ее напугать и прогнать с улицы. Она уверенно отходила от Норы все дальше и дальше, не думая ни о чем. Казалось, будто ее разум был затуманен, и все, что она могла делать, это идти вперед.       Она пошла в сад и, подойдя к небольшому озеру, стала слушать кваканье лягушек. Девушку успокаивал этот звук. Но она не стала задерживаться возле воды, Гермиона подошла к заборчику и ловко перелезла через него. И к счастью, ни один садовой гном не ухватил ее за ногу, чтобы напугать.       Хоть это было странно, но она понимала любовь мистера Уизли к этим вредителям, потому что, хоть они и были вредными, но не могли не забавлять.       Отойдя достаточно далеко от Норы, Гермиона села на траву и уткнулась в колени. Ей хотелось собраться и принять реальность, тогда было бы легче переносить разлуку с родителями и мирной жизнью.       Девушка наслаждалась тишиной ночи, так ей было намного проще смириться с ужасными мыслями и собраться, чтобы взять себя в руки. Услышав какой-то шум, она вздрогнула и очень пожалела, что не взяла с собой волшебную палочку. Оглядевшись по сторонам, девушка никого не увидела, и успокоилась. Она решила, что это просто ветер или садовые гномы.       Побродив еще немного, она вернулась в Нору.       Утром всех разбудила Молли, сообщив, что прибыл профессор Дамболдор. Гермиона была рада это услышать и быстро собралась, чтобы спуститься. Она надеялась, что он скажет что-то обнадеживающее, чтобы она могла чувствовать более уверено.       Дамболдор сидел с мистером Уизли в гостиной и пил чай. Никто из ребят еще не спустился, так что это был отличный шанс поговорить. — Мисс Грейнджер, рад вас видеть, — поприветствовал ее директор, когда она вошла в комнату. — Я тоже рада вас видеть, — кивнула Гермиона. Хоть настроение у Дамболдора было хорошим, но сама она чувствовала себя очень нерешительно, ее разум окутывал страха, ведь вдруг волшебник здесь, чтобы сообщить плохие новости.       Девушка присела рядом с Артуром и начала нервно теребить край своей кофты, боясь взглянуть на директора. Странно, ведь она так жаждала этой встречи, а сейчас боится и слово сказать. — Я прибыл сюда, чтобы попросить вас перебраться в штаб-квартиру Ордера Феникса или если проще — домой к Сириусу, — заметив испуганный взгляд девушки, пояснил Дамболдор. — Зачем? — растерянно спросила Гермиона, она не знала, где находится квартира Блэка, и не понимала, зачем им переезжать. — Сейчас лучше держаться вместе, так что там будет безопаснее, — пояснил директор. — Ну, это разумно, — кивнула Гермиона и услышала, как мистер Уизли захихикал. — Всегда поражался ее умению в таком юном возрасте здраво оценивать ситуацию, мои мальчики слишком незрелые для этого, — сказал Артур и ласково посмотрел на нее. — Спасибо, — засмущалась девушка. Ей было приятно, когда окружающие замечают и указывают на ее достоинства.       Когда в комнату ворвались Фред и Джордж, а за ними Рон с Джинни — в гостиной перестало быть спокойно. Близнецы все время возмущались и хотели узнать подробности, зачем им нужно куда-то переезжать, забрасывая вопросами Дамболдора, из-за чего Молли ужасно злилась, потому что считала, что те слишком юны, чтобы их посвящать во взрослые дела. Артур, казалось, был не против рассказать все своим детям, но не хотел идти наперекор своей жене, так что держался в стороне от этих споров.       Гермиона воспользовалась возможностью, пока младшие Уизли спорили со своей мамой, и попросила директора поговорить с ней наедине. Они вышли на крыльцо, и не успела Гермиона и слова сказать, как Дамболдор произнес: — Что вас беспокоит, мисс Грейндер? Неужели встреча с родителями настолько важна вам? — Гермиона сразу же кивнула, но директор не обратил на это никакого внимания. — Вы хотя бы понимаете, что мы не знаем, чего ожидать от Волан-де-Морта. Он может следить за каждым нашим шагом, узнать наши слабости, и ему ничего не помешает воспользоваться этими знаниями против нас самих. Девушка сразу же вспомнила тот странный шум ночью, когда она бродила возле Норы, неужели это правда был их враги, а не садовые гномы? — А как я могу защитить своих родителей? — спросила Гермиона, она ненавидела моменты, когда не знала, что делать. — Сейчас лучше всего не приближаться к ним и не поддерживать с ними связь, чтобы по совам наши враги не могли найти их, — спокойно сказал Дамболдор. — Когда вам исполниться восемнадцать, мисс Грейнджер, вы сможете общаться с ними через каминную сеть.       Девушка заметила, что после новости о возвращении Сами-знаете-кого, директор сильно изменился: он был мрачным и тихим, а его голос уже не вдохновлял, как раньше, хотя он пытался всячески это скрыть. — И как долго это должно продолжаться? — Я не знаю, что нас ждет впереди и сколько магов перейдет на темную сторону, но, когда все станет слишком опасно, вам придется применить на ваших родителях заклинание Обливиэйт. Мне очень жаль, но это наиболее правильно для их защиты. — Но, как же… — казалось, будто Гермионе в первый раз было нечего сказать, она была в ужасе от мысли, что ее родители навсегда ее забудут, и она останется совсем одна. — Если вы захотите присоединиться к вашим родителям и не помнить всего этого ужаса — я пойму, — сказал директор, внимательно наблюдая за девушкой. — Нет! Об этом и речи идти не может! — решительно заявила Гермиона. Слова директора привели ее в чувство. — К тому же ни Рон, ни Гарри не смогут справиться без меня, — шутливо добавила она. — Я очень рад, — улыбнулся Дамболдор. — Другого и нельзя было ожидать от истинной гриффиндорки.       Иногда Гермиона думала, зачем Распределяющая Шляпа отправила ее на Гриффиндор, потому что, хоть она была не из трусливых, но иногда ей не хватало храбрости, чего не скажешь о Гарри, поэтому она немного завидовала ему. Девушке казалось, что ей не место ни на каком из факультетов, потому что у нее есть частичка из каждого: из Когтеврана — острый ум, но не было индивидуальности; из Пуффендуя — трудолюбие, а вот упорство не совсем ее конек, она очень расстраивалась, когда у нее ничего не получалось и отказывалась дальше этим заниматься, как было с прорицанием. Даже такие слизеренские качества были ей характерны, как хитрость и находчивость, и она иногда задумывалась, а не ближе ей был бы Слизерен, Когтевран или Пуффендуй?       Гермиона помнила, как Распределяющая Шляпа спросила ее, куда она хочет, а она выбрала Гриффиндор просто потому, что там Гарри Поттер, и ей было интересно учиться с ним. Но не слишком ли это было глупо? — Гермиона, — услышала голос директора, видимо она слишком погрузилась в свои мысли и не заметила этого. — Да, директор? — она подняла голову, чтобы посмотреть на Дамболдора: он выглядел довольно радостным. — Все будет хорошо! — Спасибо вам.