Doomed

Пот крупными каплями стекал по лицу, отчего становилось неприятно. На то, чтобы осознать что происходит понадобилось несколько минут, после чего Скарлетт все же проснулась. Ее сердце колотилось подобно отбойному молотку, а тело буквально горело. Ей казалось, что она горит заживо. Озноб давал общую слабость и чувство невероятной жажды. Девушка открыла глаза и поняла, что ей трудно дышать. Будто бы сверху лежал невидимый глазу камень. Она пыталась сделать глубокий вдох, но он оборвался в самом начале, сорвавшись на хриплый кашель. Стало жутко не по себе. На секунду даже закралась мысль о том, что Бэлмор умудрилась каким-то образом подцепить лихорадку. Но все дурные мысли она решила тут же разогнать, потому что они лишь усугубляли ситуацию. Отрывисто и тяжело дыша девушка все же поборола собственное недомогание и привстала на кровати. В горле пересохло так, что было больно глотать. И первое, что она решила сделать — сходить на кухню и выпить воды. А по пути она лишь удивилась такому своему состоянию, ведь казалось, все было хорошо. Она даже не перебрала в этот раз с алкоголем и прекрасно помнила и весь вечер с друзьями на новой студии, и то, как они с Мартином вместе ехали по домам в одном такси. И спать она ложилась как ни в чем не бывало, без единого признака предстоящего недомогания. После того как она залпом опустошила полный стакан ледяной воды, девушке показалось, что стало немного легче. По крайней мере, она не умрет от обезвоживания. Прохлада воды приятно охлаждала горящие внутренности. Но дыхание так и не хотело приходить в норму. Дышать было так же тяжело и будто что-то препятствовало внутри сделать нормальный вздох. На часах было 02:17. Бэлмор лишь покачала головой, и посидев в полной темноте на кухне еще десять минут, встала из-за стола и открыла окно. Ощущение тревоги от неизвестного приступа подтолкнуло ее закурить. Ночной воздух из приоткрытого окна овеял горячее лицо, и Скарлетт даже приятно улыбнулась. На улице было тихо. Как-то даже слишком тихо. Будто бы весь город вымер. И лишь она одна сейчас стоит и курит, наслаждаясь прохладой и тишиной ночи. Она хотела искренне порадоваться такому прекрасному моменту, но внутри же ничего не происходило. Никаких эмоций она не ощущала. Будто бы внутри все остыло. Замерло. И ей на мгновение оказалось, что эта пустота была ей знакома. Будто бы когда-то давно она уже чувствовала себя такой же. Пустой и безразличной. Казалось, что все, что она делала все это время — теперь совершенно бессмысленно. И естественно, такой ход мыслей Скарлетт явно не радовал. Поэтому, спешно докурив остаток сигареты девушка поспешила закрыть окно и попытаться уснуть. И только через полчаса, проворочавшись, ей удалось удобно улечься. И снова, она постепенно растворялась в темноте, которая поглощала ее каждую ночь. И это стало уже таким привычным, что девушка уже и не могла толком вспомнить, каково это — просто засыпать. Не рассыпаться на атомы и молекулы, не падать в темные дыры, а просто засыпать. И если поначалу было жутко страшно подобным образом погружаться в сон, то сейчас это было что-то вроде нормы. Теперь уже, чувствуя этот невыносимый гнет темной материи на своей груди, который каждую ночь пытается ее раздавить, Скарлетт знает, что через пару минут она отключится от этой реальности. И когда давление вдруг в очередной раз спало, она наконец-то сделала глубокий вдох, который сейчас ей показался просто необходим. Она пыталась дышать глубоко, чтобы восстановить нормальное дыхание. А спиной она чувствовала сейчас дикий холод. Такой, что от него начало сводить мышцы и лопатки начало ломить. Она открыла один глаз, пытаясь осмотреться и сквозь темноту увидела прямо около себя большой куст травы. Он находился прямо возле ее лица. Куст был покрыт капельками росы. И только теперь Бэлмор поняла, что лежит на земле. Пальцы замерзли так, что ими тяжело было шевелить. Да и вообще, температура здесь была довольно низкой. Будто бы она проснулась где-то посреди парка в середине октября. Наконец, поднявшись с земли, Скарлетт осмотрелась по сторонам. Было тихо и жутко холодно. На небе мерцали звезды, но небо было уже не иссине-черным, ночным, а слегка синеватым. Предрассветным. Это место девушка не могла узнать. Но отрицать того, что она ни разу здесь не была тоже не стала. Возможно, когда-то давно она была здесь. Осторожно пробираясь через мокрую траву, она пошла вперед. Вперед лишь потому, что не знала, куда вообще нужно идти. Вокруг не было ничего кроме травы. Но пройдя еще чуть вперед, можно было заметить небольшую ивовую рощу. Подумав пару секунд, девушка побрела прямиком в глубь этой рощи. И как только тень массивных веток поглотила Бэлмор в свою темноту, девушке показалось, что снова началась ночь. Видно что-либо перед собой было очень плохо, поэтому Скарлетт то и дело спотыкалась о торчащие из-под земли корни, казалось, полувековых ив. Никаких протоптанных тропинок или указателей не было. И это заставляло ее немного занервничать. Но все же, несмотря на тревогу, девушка не стала менять решений, и шла исключительно вперед. Ноги шли как-то особенно медленно, а промокшая от росы обувь заставляла испытывать дополнительный дискомфорт. Ноги промерзли так, что пальцы на ногах начало сводить. Но останавливаться здесь и сейчас для Скарлетт было глупо, и наперекор всему, она продолжала идти. Дыхание снова свело. Кажется, что где-то в бронхах застряло какое-то маленькое перо, которое щекотало и кололо все внутри, вызывая приступы кашля. И чем дальше она шла, тем сильнее она ощущала, что не может дышать. И это очень сильно пугало и отнимало очень много сил. Скарлетт уже хотела остановиться и присесть прямо на мокрую землю, чтобы хоть немного отдышаться, но вдруг заметила сквозь редеющие ветки блеск. Проблески были от лунного света, который падал прямо в небольшое озеро, которое находилось всего в нескольких метрах от рощи. И это стало еще одной мотивацией для Бэлмор, и она, сделав глубокий вдох, двинулась вперед. Ноги не слушались и норовили подкоситься в любой момент, но девушка не щадила себя. Это все оказалось ей настолько важно, будто бы от этого прохождения зависела ее жизнь. И девушка пошла вперед. Шаг за шагом, она все четче и четче видела очертания озера. А дыхание тем временем начало восстанавливаться. Но на смену приступам удушья пришел жар. Ее лицо, уши, шея, буквально запылали огнем. Как будто бы до этого девушка просидела полчаса в парилке. И это было весьма странно, учитывая что ноги и руки все еще были холодными. И вот, всего пару шагов, и девушка выбралась наконец-таки из рощи, и теперь стояла прямо напротив того самого озера. Оно было около пятидесяти метров в диаметре, и по форме напоминало небольшой овал. Причем границы его были выделены настолько точно и ровно, что на секунду показалось, что это вовсе и не озеро, а какой-нибудь искусственный водоем, созданный каким-нибудь перфекционистом. Почувствовался легкий прохладный ветерок, который обдал пылающее лицо девушки. Она все еще стояла на месте и смотрела вдаль. Водная гладь была спокойной. Здесь было так тихо, мирно и спокойно, что захотелось просто присесть у берега и посмотреть на небо. Тем более, что луна сияла огромным синеватым пятаком, будто бы та была огромной лампой. Девушка осторожно подошла к воде, присаживаясь на корточки. Жуть как захотелось охладить лицо и прохладной и спокойной воде, поэтому Бэлмор аккуратно зачерпнула в ладони немного воды, окунаясь в них лицом. Приятный холод будто бы развязал нервный узел внутри, который затянулся внутри Скарлетт где-то в районе солнечного сплетения. еще мокрое лицо обдавалось легким ветром, и это казалось своеобразной психотерапией. Ведь сейчас девушка чувствовала себя в безопасности. Она не ощущала ни тревоги, ни напряжения. Все будто бы смыло водой. Даже дышать стало легко. Наслаждаясь ночной картиной природы Скарлетт шумно выдохнула, проводя прохладными ладонями по уже успевшему снова нагреться лицу. А когда почувствовала что-то скользкое на ладонях, не сразу поняла, в чем дело. И только когда она увидела как на ее светло-серый кроссовок упала черная капля, девушка внезапно подняла голову, вставая на ноги. Голова резко закружилась так, что перед глазами все потемнело. По подбородку щекотно прошла дорожка, которую Бэлмор поспешила вытереть. И посмотрев на свои ладони девушка ахнула, поняв, что на них кровь. Тело бросило в дрожь, и трясущимися руками Скарлетт принялась вытирать кровавые дорожки на своем лице. Нужно было срочно умыться, и она снова опустила руки в воду, набирая в ладони воды и окуная лицо. Но как только лицо ее коснулось холодной жидкости, она поняла, что это больше не вода. В ужасе девушка откинулась назад, падая пятой точкой на землю, разглядывая свои руки. Они были в черной густой субстанции, которая с виду была похожа на нефть. Ужас охватил девушку, и она еле нашла сил чтобы подняться на ноги и приняться бежать отсюда. Но стоило сделать ей шаг, как ноги начали вязнуть в грязи, отчего девушка не удержалась и рухнула на землю. Ее руки тоже затягивало в грязь, и Бэлмор где-то в подсознании понимала, что скорее всего останется здесь навсегда, застряв где-то в самых глубоких слоях этой вязкой жижи. Захотелось закричать, но из горла вырвался лишь глухой хрип, который заставлял лишь кашлять. Девушка, как беспомощная муха, прилипшая к липкой ленте, тщетно барахталась на месте, каждым своим движением толкая себя еще глубже в грязь. И вот, что-то в сердце щелкнуло. И паника отступила. Она смирилась с тем, что ей суждено увязнуть именно здесь и сейчас. Отчаявшись, она просто расслабила все свои мышцы, падая всем телом в холодную густую глину, чувствуя, как ее холод приятно касается горячих щек. Грудь, живот, ноги — теперь уже все чувствовало влагу и холод поглощающей ее жижи. Бэлмор лежала с открытыми глазами и дышала ровно-ровно. Словно это было самым лучшим моментом в ее жизни. Чувствуя как ее тело постепенно погружается в болото, она лишь слегка усмехнулась от эпичности этой ситуации. Грязь уже засасывала ее, касаясь ноздрей, постепенно мешая дышать. Девушка поняла, что еще буквально пару минут, и она не сможет больше дышать. И Скарлетт наконец-то закрыла глаза, в последний раз бросив взгляд на полную, сияющую луну. И как только она сомкнула глаза, идиллия и спокойствие этого места будто бы испарилась. Девушка слышала, как с диким свистом завывал ветер. Его ледяные потоки хлестали девушку по плечам и спине. Кажется, начиналась настоящая буря. Вот только, какое уже дело до этого было Скарлетт? А тем временем над ней уже собрались тяжелые грозовые тучи, которые норовили превратиться в жуткую грозу. Ветер буквально срывал собой все, что попадалось на его пути. Казалось, он пытался вытащить саму Бэлмор из этой трясины. Холодный воздух вихрем кружился прямо над девушкой, образовывая воздушную воронку. И теперь ей стало страшно. Она даже не знала, какая из смертей страшнее: медленная и мучительная в болоте или быстрая, но такая же ужасная в эпицентре смерча. Последнее что помнила Скарлетт это то, что она до боли в голове зажмурила глаза и просила небеса покончить со всем этим как можно скорее. А потом лицо снова в какой-то момент начало гореть. Причем оно горело и щеки жутко щипало. Затем последовала еще одна волна жара и боли. И только спустя еще пару таких волн девушка смогла понять, что кто-то беспощадно хлещет ее по щекам. А тело было будто бы опущено в бетон. Ни одна его часть не хотела шевелиться. Тут же грудную клетку охватило пламя, которое больно окатило внутренности. Скарлетт доджна была сделать вдох, но огонь резал так сильно, что казалось, он прямо сейчас хлещет прямо из ее ноздрей. Она поняла, что задыхается. Ей больно и она не может дышать. Стало настолько страшно, что сквозь плотно закрытые глаза хлынули слезы, которые горячими дорожками бежали прямо в уши. А затем последовал еще один хлопок… Девушка распахнула глаза, и тут же, как только они открылись, она наконец-то сделала вырученный, почти предсмертный вздох. И пламя погасло, впуская в легкие холод свежего воздуха. И этот вдох был настолько желанным, словно это был ее самый первый вдох в жизни. В этот момент она почувствовала себя только что родившимся младенцем, которому пару мгновений назад подарили жизнь. И это было так волнительно, что Бэлмор просто не могла сообразить, что с ней происходит. Она была шокирована, она была напугана и в то же время, она была сейчас настолько счастлива от того, что жива, что девушка просто рыдала не своим голосом, ощущая, как тело пробивает крупной дрожью. Быть может именно это ощущают дети, которые только что покинули утробу матери и пришли в новый, неизвестный и пугающий мир?! Она и не помнила, как долго лежала и плакала, пока приступ истерики не отступил. И теперь, опухшими от слез глазами она осматривалась вокруг, пытаясь понять, где она и что с ней происходит. Прямо над головой вспыхнул свет. Настолько яркий, что в голове начало звенеть. Она пыталась закрыть глаза, но свет бил даже сквозь закрытые глаза. Дискомфорт, что создавал прожектор заставлял ее отворачиваться, но двигаться было невозможно. А сквозь звон в ушах она слышала какие-то голоса. И все начало проясняться. Она лежала в палате. Сквозь еле открытые глаза расплывались огни, цветные пятна. Преимущественно белые и зеленые. Доктора. Они что-то говорили, но девушка не смогла разобрать ни слова. — Время смерти — 03:10. — вдруг донеслось откуда-то совсем близко, и это было последнее, что она услышала.

***

Телефон разрывался от звонка, и вибрацией его практически стянуло к краю тумбочки. Скарлетт открыла глаза. Ощущение внутренней опустошенности застряло где-то в горле. Она судорожно дернулась к телефону, случайно сбросив входящий вызов. Телефон выпал из рук, загремев на полу. А Бэлмор все еще пыталась прийти в себя, теперь уже в тишине. Подобные кошмары сопутствовали ее впервые. Пролежав еще пару минут, девушка вдруг рывком потянулась за телефоном. На часах было 12:50. А она пытались вспомнить, куда именно уже опоздала. — Иногда приятно оказаться живым, так? — она вздрогнула, когда услышала голос совсем близко. Честер!