***
– Последний вопрос требует твоего решения, первый коммандер, – Правая Рука не отходил от Тодда ни на шаг с самого их возвращения на главный Улей. – Лантийка. – Ты настоял на том, чтобы притащить ее сюда, а разбираться с этой проблемой должен я? – коммандер удержал себя от чисто человеческого разраженного взмаха рукой. Вместо этого передал помощнику сложный эмоциональный образ из смеси недовольства и смирения с необходимостью решить этот вопрос. – С ней сделали все, что я приказал? – Ее обезопасили, в точности по твоим инструкциям. – И что с ней сейчас? – коммандер немного замедлил шаг перед показавшейся развилкой. – Она осмотрела камеру и легла спать. Тодд остановился и впервые за все это время обернулся к Правой Руке. Тот стушевался и немного склонил голову в почтительном жесте, не понимая, злится ли его коммандер. – В своем репертуаре, – наконец придя к каким-то выводам, бросил Тодд, и тут же ощутил, как помощник немного расслабился. Они снова взяли прежний темп ходьбы и на развилке свернули к тронному залу. – Прикажи привести ее, я оглашу решение для всех. Помощник тут же растворился в одном из боковых коридоров, и Тодд немного расслабил плечи. Дыхание, отпущенное на волю, ту же сбилось. Все это время он внимательно следил, чтобы оно было ровным. Контролировал каждый жест, взгляд и даже удар сердца. Правая Рука должен быть уверен, что забрать Жанну – его идея. Причина была весомой и коммандер с ней согласился. Теперь оставалось заставить всех остальных рейфов на этом корабле твердо уяснить, что лантийка – ценный ресурс. А тех, кто портит ценные ресурсы, по закону ждала смерть. Повинуясь его приказу, три главных офицера уже явились в тронный зал и встали на положенные им места. Коммандер с подчеркнутым горделивым спокойствием присел на ближайшую к трону ступеньку. Королева продолжала незримо присутствовать на пустом кресле за его спиной, не давая никому забыть, чьим приказам они все подчиняются. Коммандер безразлично достал планшет и погрузился в свежие отчеты, не обращая внимания на офицеров, уже начинавших нервничать. Он почувствовал приближение Гарсиа и взмолился Барону, чтобы дал своему сосуду достаточно благоразумия не устраивать здесь сцен. Офицеры ощутили непривычное присутствие и непонимающе закрутили головами, пытаясь уловить, откуда исходит возмущение в общем эфире. Коммандер приказал им успокоиться. Двое безликих не церемонясь втащили Жанну в тронный зал и заставили встать на колени. Что, в общем-то, было не сложно, потому что лантийка едва держалась на ногах. Коммандер пригляделся к ее эмоциональному фону, чтобы понять, не задумала ли Гарсиа какую-то глупость. Боль, гнев, отчаяние. За всем этим едва угадывались слабые проблески страха. Жанна подняла на него глаза, и он едва не провалился в черную дыру ее ненависти. С того самого момента, как вскрылось предательство лантийцев, он спрашивал себя, знала ли обо всем Жанна. Теперь у него был ответ. Самым отвратительным было то, что заглянув в себя, коммандер не смог отыскать внутри такой же сильной ненависти к ней. Он был зол, он презирал ее за этот поступок, он хотел заставить ее расплачиваться за это предательство, пока Гарсиа не начнет молить о пощаде. Но все равно не хотел ее потерять. Гарсиа молчала, прожигая его взглядом, терпеливо ожидая решения своей участи. Офицеры рассматривали ее с интересом и непониманием. Правая Рука маячил за спиной Жанны беспокойной тенью. Коммандер перевел взгляд с лантийки на своего помощника и вздохнул, словно смиряясь с вынужденной уступкой. – Пленная лантийка Жанна Гарсиа продолжит работу над генетической коррекцией солдат под руководством моего помощника. Офицеры издали негодующее шипение и забросали коммандера ментальными образами. «Неподобающе/Противоестественно/Небезопасно» Коммандер поморщился и воздвиг между собой и офицерами ментальную стену, давая понять, что решение не обсуждается. – Это угроза безопасности Улья! – Кто будет контролировать ее? Лантийцы проявляют неповиновение. – Польза оспорима. Офицеры не собирались сдаваться, даже столкнувшись с ментальной стеной. Коммандер встал, подчеркнуто медленно и неотвратимо. Он позволил им почувствовать свой гнев и сделал шаг со ступеньки, только когда офицеры слегка склонились, признавая его превосходство. – По законам ее народа эта женщина принадлежит мне. И она будет мне послушна, – с нажимом произнес он и бросил Жанне предостерегающий взгляд. Он почувствовал, как в ней закипает ярость, но она только крепче стиснула зубы, не давая гневу вылиться наружу. Гарсиа понимала, чем ей может обернуться излишняя бравада. Если она хочет жить, то найдет способ перетерпеть еще пару минут. – Ты хотел знать, кто будет следить за ней? – Тодд вплотную приблизился к офицеру, задавшему этот вопрос. Тот старался держаться достойно, но коммандер ощущал его страх. – Отведите лантийку в мою каюту, – бросил он в пространство, не отрывая взгляда от офицера. Безликие тут же подхватили Гарсиа под руки и потащили в сторону выхода. – Она будет жить там, и прислуживать мне в свободное время. Есть ли еще какие-то вопросы? Офицеры и Правая Рука почтительно склонились. Коммандер отпустил всех, кроме помощника, и вернулся на свою ступеньку у трона. – Ты говорил, что лантийка – пленница Атлантиса и будет сотрудничать. Но она не выглядела покорной. Скорее наоборот, – убедившись, что рядом нет посторонних, Правая Рука осмелился озвучить свое беспокойство. – Ты сомневаешься в моих словах? – Тодд оторвался от планшета и поднял на помощника тяжелый взгляд. Правая Рука покорно склонил голову. – Конечно же, она не была рада очнуться в камере. Но она будет служить нам, если хочет жить. Будь внимателен с ней, Правая Рука. Она отличается от знакомых нам лантийцев. У Жанны Гарсиа нет навыков воина, и она плохо разбирается в наших технологиях. Но ей ничего не стоит залезть к тебе в голову.***
Жанна поняла, что нет смысла сопротивляться безликим, еще в тот момент, когда их цепкие руки выволокли ее из камеры. У нее не хватило бы сил одолеть их и в своем обычном состоянии. Сейчас, когда она была ранена и измотана, а скромные остатки сил были потрачены на то, чтобы не уронить своего достоинства перед Тоддом и его офицерами, о борьбе даже думать не стоило. Потому Жанна, стиснув зубы, старалась быстрее перебирать ногами, чтобы поспевать за своими стражами. Попутно Гарсиа пыталась хотя бы примерно запоминать дорогу, пока не понимая, как это может пригодиться. Концентрироваться становилось все сложнее. С каждым поворотом бесконечных одинаковых коридоров, она все сильнее путалась в собственных ногах. От позорного падения ее удерживала только монолитная хватка безликих. Наконец, они остановились перед переборкой, ничем не отличавшейся от десятков промелькнувших мимо. Пару минут, показавшихся Гарсиа вечностью, ничего не происходило. Затем переборка без каких-то видимых причин отъехала в сторону. Жанну тут же без особых церемоний втолкнули внутрь. Не удержав равновесия, она рухнула на колени и едва смогла сдержать подкативший к горлу рвотный позыв. Тихий шорох за спиной сказал ей, что дверь закрылась, разделив их с охраной. Видимо, это и была комната Тодда. Или, скорее, конура. Помещение было всего-то раза в два больше камеры, где ее держали. Обстановку комнаты язык даже не поворачивался назвать интерьером. Прямоугольный подиум тянулся от стены слева почти до середины комнаты. Он занимал фактически всю длину стены, оставляя свободным только небольшое пространство в углу возле входа. Высотой подиум был едва ли Жанне по щиколотку и, по всей видимости, заменял Тодду кровать. На противоположной к двери стене виднелся еще один длинный плоский выступ, но уже на уровне пояса. Стол? Больше в комнате никакой мебели не наблюдалось. Гарсиа заметила справа еще одну не бросающуюся в глаза переборку. Осматриваться ей не запрещали, так что она с кряхтением поднялась, потерла ушибленные колени и без колебаний направилась к этой двери. Рейфы открывали их с помощью ментальных команд, но Жанна знала, что у переборок было и ручное управление. Она нашла кнопку почти сразу, и дверь плавно отъехала в сторону. За ней оказалось небольшое помещение. Гарсиа осторожно вошла и огляделась. Здесь было еще скромнее, чем в главной комнате, только слева от двери спряталась ниша с открытыми полками. На них в основном лежали черные тканевые свертки. Жанна подумала было, что это своеобразная гардеробная, и хотела уйти, но ее внимание привлекли бутылочки на одной из полок. Гарсиа все еще мучила жажда. Маловероятно, что в этих бутылках могла быть вода, но проверить все же стоило. С большой осторожностью Жанна взяла одну из них в руки и покрутила. Материал под пальцами был очень твердым и шершавым как бумага. Гарсиа раньше не встречала ничего похожего. На сосуде не было никаких надписей или других обозначений, но внутри явно ощущалось движение жидкости. Очень медленно и осторожно, стараясь держать бутылку подальше от лица, Жанна открутила крышку. Ничего не произошло. Она поднесла бутылку ближе и махнула ладонью над горлышком, подгоняя воздух к своему лицу, чтобы уловить запах находившейся внутри жидкости. С Тодда станется хранить здесь какие-то реактивы. Что бы ни было в бутылке, оно ничем не пахло. Наконец Жанна решилась перелить немного содержимого в крышку и рассмотреть внимательнее. Что это не вода стало понятно сразу, жидкость была хоть и прозрачная, но очень густая. А еще она очень напоминала Жанне жидкое антисептическое мыло, стоявшее во всех уборных Атлантиса. Санузел! Хотя, скорее, душевая – наконец-то осенила ее догадка. Кое-как закрыв бутылку, Жанна запихнула ее обратно на полку, и принялась судорожно обшаривать стены на предмет панели управления. Желанная вода была так близко! Наконец, она нашла выделявшийся участок стены. Тонкая мембранная заглушка легко отъехала в сторону, открывая переключатель с плоской ручкой. Гарсиа попробовала покрутить его, но он не поддавался. Она отошла на полшага от стены, почесала подбородок, ругнулась и вернулась к попыткам расшевелить переключатель. Жанна яростно ковыряла его пока, наконец, не догадалась потянуть на себя. Тут же не ее голову с потолка обрушились струи холодной воды. Гарсиа отскочила в строну, помянув крепким словцом всех рейфов, которые проектировали эту душевую. Гнев сменился радостью буквально через мгновение. Жанна протянула руки под прохладные струи. Набрав в ладони пригоршню воды, она умылась, и хотела было напиться, но успела притормозить. Не вся вода одинаково полезна. На Дедале в санузлах вода была только техническая. Теоретически ее можно было пить, но никто не гарантировал, что ты не угодишь после этого прямиком на больничную койку. Каковы были шансы, что на Улье в системе циркулировала питьевая вода? Жанна смотрела, как тугие струи разбиваются о подставленные под них руки. Шансы стремились к нулю. Гарсиа с сожалением вздохнула, затем прополоскала рот и еще раз умылась. Стало полегче. Она решила отложить попытку выпить душевую воду до крайнего случая. Не хватало еще подцепить какую-то заразу и слечь с животом. Особенно учитывая, что вопрос со справлением нужды оставался открытым. Ничего похожего на унитаз Гарсиа не наблюдала, что было не удивительно, учитывая особенности пищеварительной системы рейфов. Жанна с сожалением перекрыла вентиль и проследила взглядом за ручейком бегущей по полу воды. Пол в душевой был сделан с небольшим уклоном. В дальнем углу Гарсиа заметила неровность, доходя до которой вода стремительно исчезала. Она подошла поближе и присела на корточки, чтобы получше рассмотреть устройство слива. Небольшое отверстие, прикрытое плотными мембранными лепестками, выглядело неприятно живым и напоминало какое-то морское животное. Жанна подождала, пока оно закончит всасывать воду, и кинула туда скомканную бумажку из кармана. Лепестки лениво затянули мусор внутрь. Как Гарсиа и предполагала, утилизатор был универсальным. Практичность в духе рейфов. Покончив с бумажкой, лепестки замерли. Жанна со скрипом вернулась в вертикальное положение. Намокшие волосы неприятно облепили лицо. Она попыталась убрать их и заплести в какое-то подобие косы, но поднимать руки все еще было больно, потому добрая половина прядей так и осталась торчать в разные стороны. Нужно было чем-то вытереться, здесь должно было найтись полотенце. Жанна вернулась к полкам и вытащила один из свертков. Он представлял собой длинный отрез ткани, который Гарсиа могла бы несколько раз обернуть вокруг себя. Она осторожно понюхала полотенце, на случай, если Тодд использовал его для чего-то… странного. Ткань ничем не пахла и выглядела чистой. Жанна, вторя своим мыслям, рефлекторно пожала плечами и тут же поморщилась от боли. Накинув полотенце на голову, она принялась промакивать им волосы. Оно отлично впитывало воду. Почувствовав себя достаточно сухой, Гарсиа скомкала гигантскую тряпку и закинула ее обратно на полку. Некстати вспомнилось, что Тодд всегда возвращал ей полотенца сложенными очень аккуратно, едва ли не под линейку. Ее это всегда почему-то веселило, но теперь все эти теплые воспоминания причиняли боль. Гарсиа мотнула головой и вернулась в комнату, так и оставив полотенце валяться неаккуратной кучей. Если Тодд хотел себе личную служанку, то у Жанны были для него плохие новости – ничем подобным она заниматься не собиралась. Окинув комнату цепким взглядом, она заметила, что некоторые участки стен немного отличаются по цвету. Под мембранным слоем угадывались прямоугольные очертания проемов. Или, скорее, ниш. Самая большая как раз и занимала весь свободный угол рядом с подиумом. Гарсиа наудачу решила начать с нее, и практически сразу нащупала ручное управление. За мембраной оказался небольшой шкаф, в котором были развешены несколько курток и плащей, безумно похожих друг на друга. Под ними на полках аккуратными стопками лежали штаны и нательное, а еще ниже стоял ящик с двумя абсолютно одинаковыми парами обуви. Жанна поразмыслила над тем, насколько этично будет свиснуть у Тодда футболку. Ее собственная держалась только благодаря надетой сверху куртке, в которой уже становилось жарковато. Из-за влажности на корабле вся одежда превращалась в парник и противно липла к коже. Гарсиа уже протянула руку к стопке нательного, но в последний момент замерла. Губы против воли скривились, а в горле противно заскребло, и Жанна отступила. Неизвестно было, как отнесется к такому посягательству Тодд. Или, вернее, первый коммандер. Накалять и без того напряженную обстановку не стоило. Закрыв шкаф, Гарсиа перешла к изучению двух ниш поменьше, находившихся под столом. Но как ни старалась, ни одну не смогла открыть. Значит, без контроля ее здесь не бросили. Большим сюрпризом это не стало, Жанна с самого начала понимала, что не найдет в комнате у Тодда ничего полезного для побега. Скорее всего, ее перемещения тоже не остались незамеченными. Но пока она не делала ничего подозрительного, то была предоставлена сама себе. Пройдясь по комнате и не обнаружив больше ничего интересного, Гарсиа устало присела на край лавки-кровати. Ей не оставили ничего, кроме ожидания. Можно было, конечно, попробовать привлечь к себе внимание охраны и устроить небольшую диверсию. Но Жанна даже не понимала, в какой части корабля сейчас находится. Она уперлась локтями в колени и уронила лицо в ладони. По мере того, как усталость брала свое, гнев и праведная ярость отступали. Гарсиа медленно приходила к пониманию, что лучше всего в этой ситуации будет продемонстрировать Тодду покорность и готовность сотрудничать. Тогда, возможно, он ослабит бдительность и получится выведать, что стало с остальным экипажем. Но как этого достичь, если без подавителя она для него как открытая книга? Следовало быть осторожнее и контролировать свои эмоции. Жанна заползла на лавку с ногами и криво оперлась спиной о стену. Нахмурившись, провела рукой по волосам. Державшаяся на честном слова коса окончательно распустилась, но Гарсиа не обратила на это внимания. Ей не давало покоя то, что в тронном зале ни Тодд, ни другие рейфы даже косвенно не упомянули остальных лантийцев. Это могло ничего не значить. В конце концов, она пробыла там от силы пять минут. Судьба экипажа Дедала могла обсуждаться в любое другое время. И все же Жанна чувствовала смутное беспокойство. Еще одной странностью было заявление Тодда о том, что она должна будет продолжить работу над проектом генной коррекции. Гарсиа не понимала две вещи: зачем это нужно Тодду и почему она, а не доктор Келлер. Может быть, Дженни удалось сбежать при захвате Дедала? Рядом с ней постоянно околачивался Ронон, а он вполне мог вытащить их из этой передряги. О том, что Келлер могла просто погибнуть от рук рейфов, Жанна предпочитала не думать. Но если отсутствию Дженни можно было найти правдоподобное объяснение, то зачем Тодду продолжать действовать по задуманному лантийцами плану, оставалось загадкой. В представлении Гарсиа он должен был сейчас готовиться к войне с Атлантисом или к захвату Земли. Скорость и внезапность нападения могла бы гарантировать рейфам победу. Но такая стратегия требовала большой самоотдачи. Даже если проект генной коррекции казался первому коммандеру хорошим способом экономить ресурсы, вряд ли в такой напряженной ситуации рейфам было бы до него дело. Это был вопрос как минимум пары месяцев экспериментов, о чем Тодду было прекрасно известно. От круговорота мыслей разболелась голова. Ясно было только одно, пока она не дождется Тодда или хотя бы Правую Руку – ответов не получить. Заняться было нечем, и Жанна прилегла, пытаясь утихомирить боль. Лежать было достаточно мягко, но все равно неуютно без постельного белья. Куртка неприятно задевала рану на спине и не давала расслабиться, потому Гарсиа сняла ее и подложила под голову вместо подушки. Жанне казалось, что в таком взбудораженном состоянии она точно не уснет, но незаметно для себя провалилась в липкий тяжелый сон. Ее разбудил звук открывающейся переборки. Жанна непроизвольно дернулась, но тут же заставила себя успокоиться. Стараясь дышать ровно и не хмуриться, она осторожно приоткрыла один глаз. На задворках сознания промелькнула мысль, что это бессмысленно – любой рейф тут же поймет, что она не спит. Но неясный силуэт в светлой одежде заставил разум замереть. Посетитель тем временем спокойно занимался своими делами. Человек, а Гарсиа была уже уверена, что это не рейф, сначала прошел в душевую и, судя по звуку, что-то там оставил. На обратном пути он сдавленно охнул. Когда силуэт снова показался в проеме душевой, Гарсиа смогла заметить в его руках темный сверток. Человек прошагал через всю комнату прямиком к выходу, и Жанна вся подобралась, готовая броситься наперерез, как только откроется дверь. Но посетитель, или вернее посетительница, как смогла, наконец, рассмотреть Жанна, подняла небольшую корзинку и повернулась к лавке-кровати. Гарсиа не заметила, как девушка оставляла что-то у двери, и теперь злилась на себя за невнимательность. Продолжая изображать человека в глубоком сне, она дождалась, пока незваная гостья наклонится, чтобы поставить корзину на лавку, прямо напротив лица Жанны. Одним рывком Гарсиа схватила девушку за запястье и впилась в него мертвой хваткой. Движение причинило огромную боль, но это только придало Жанне сил. Девушка вскрикнула от неожиданности, потеряла равновесие и рухнула на колени. Она попыталась вырваться из стального захвата Гарсиа, но в ответ та выкрутила ей предплечье. – Будешь дергаться – сломаю руку, – Жанна старалась говорить спокойно, но охрипший голос звучал угрожающе. Девушка дернулась еще раз, уже скорее рефлекторно, и широко распахнутыми глазами уставилась на Гарсиа. У Жанны наконец-то появилась возможность рассмотреть ее внимательнее. Своей бесцветностью девушка напомнила ей Грега Смита. Бледная кожа, тонкие губы, непонятного цвета невыразительные глаза, мышино-серые волосы собраны в тугой пучок. Сложно было определить ее возраст. Полумрак Улья скрадывал черты лица, делая их мягче. Но Жанне почему-то казалось, что девушка немного младше нее. Из одежды на ней была только бесформенная светлая кофта и такие же свободные штаны. Кроме грубо скроенной поясной сумки, никаких аксессуаров или украшений Гарсиа не заметила. Несмотря на ситуацию, девушка не выглядела напуганной. Скорее удивленной и растерянной, словно она была уверена в своей безопасности. Это определенно была последовательница. – Кто ты такая? – Жанна решила не давать незваной гостье возможности опомниться. Одним рывком она подскочила на кровати и нависла над девушкой. В глазах от боли заплясали черные точки, а к горлу подступила тошнота, но это сделало Гарсиа только злее. Секунду последовательница словно колебалась между вежливым и грубым ответом. И без того тонкие губы сжались в едва различимую линию. – Я Мина, одна из служительниц этого Улья, – процедила она, изо всех сил стараясь выдержать пристальный взгляд Гарсиа. – Лучше тебе не вредить мне, владыки будут недовольны этим. Мне было приказано обеспечить тебя всем необходимым. Последние слова служительница практически выплюнула, и Гарсиа задумчиво склонила голову набок, пытаясь понять, чем успела заслужить такую неприязнь. Вряд ли дело было в одной только выкрученной руке. Она перевела взгляд на корзину, из которой выглядывала бутылка, фрукты и несколько непонятных свертков. Жанна рефлекторно сглотнула и почувствовала, как желудок свело спазмом. Она заставила себя отвести взгляд от вожделенной пищи и разжала сомкнутую на чужом запястье руку. – Ты попробуешь все, что принесла, прежде чем уйти, – Гарсиа переместилась так, чтобы оказаться между служительницей и выходом. Ее тон ясно давал понять, что попытка устрашения рейфами провалилась. Жанна могла быть уверена в Тодде, которому незачем было ее травить, но не в других рейфах, и уж тем более не в последователях. Мина неопределенно хмыкнула, но рисковать злить лантийку еще больше не стала. Сама она покидала Улей очень редко и никогда прежде не встречалась с людьми Атлантиса, но слухи доходили и до служителей. Лантийцы были хитры и жестоки, презирали владык и устраивали показательные расправы. Потому, хотя пленница выглядела тощей и слабой, Мина все равно немного ее опасалась. Кто знает, что творится в ее голове. Пожав плечами, служительница повернулась к корзинке. Паранойя лантийки неожиданно сыграла Мине на руку. Первый коммандер приказал обеспечить пленницу лучшими продуктами. В том, как он говорил о ней, было что-то неприятное. Словно первый коммандер относился к лантийке, как к равной себе. Это было противоестественно, но никто не осмелился озвучить такие неподобающие мысли вслух. Служительницы этого Улья, как и полагалось, жили скромно. Свежие фрукты и особое вяленое мясо доставали на стол только по праздникам. Но для лантийки пришлось собрать и их тоже. Мина по очереди съела по фрукту каждого вида, потом насладилась кусочками мясной нарезки, отщипнула от каждой булки понемногу и, наконец, запила все водой из бутылки. Настроение служительницы немного улучшилось, хотя есть под пронзительным жутким взглядом лантийки было неприятно. Закончив с едой, Мина встала напротив пленницы, демонстративно не предпринимая никаких попыток обойти ее. Только сейчас она заметила, что лантийка ниже ее ростом. Этот факт придал служительнице немного смелости. – Мы не знали, что может понадобиться, потому я принесла пока только еду и кое-что для справления естественных нужд. Первый коммандер приказал узнать остальное у тебя, – Мина старалась говорить со сдержанным достоинством, как и полагалось служительнице ее статуса, но никак не могла перестать беспокойно потирать пострадавшее запястье. Пленница продолжала молча изучать ее взглядом. То ли обдумывала сказанное, то ли выжидала, не произойдет ли с Миной что-то после еды. – Мне нужна одежда. И больше питьевой воды. Воду из душа нельзя пить, я ведь права? – снизошла до ответа лантийка. Мина кивнула, подтверждая ее выводы. – И еще что-то для чистки зубов, пожалуй. Если вы таким располагаете. – Конечно же, у нас все есть! – Мину оскорбило само предположение, что они могут не соблюдать гигиену, как скот, живущий в угодьях. Глаза лантийки опасно сверкнули, а ноздри на мгновение раздулись, и служительница решила поумерить свой пыл. – У нас нет сейчас новой одежды, но мы подберем пока что-то из своей. Только вот, нательное… Лантийка остановила ее взмахом руки и кивнула, понимая, к чему ведет служительница. Очевидно, она тоже не была в восторге от перспективы носить чужое белье. – Думаю, мы сможем найти для тебя ткань, и ты сошьешь себе что-то сама, – Мина нервно поджала губы и попыталась понять реакцию лантийки. Она не представляла, умеет ли эта женщина шить, но прислуживать ей здесь никто не собирался. В ответ лантийка только снова кивнула, ее лицо оставалось непроницаемым. Пару минут они продолжали играть в гляделки, испытывая и изучая друг друга. Мина очень не хотела нарушать молчание первой. Она надеялась, что лантийка осознает, в каком положении оказалась, и постарается стать дружелюбнее. Но та продолжала источать ледяную ярость. Служительница бы с радостью просто ушла, оставив эту женщину разбираться со всем самостоятельно, но если та натворит глупостей, то первый коммандер спросит за все с Мины и остальных. Вздохнув, она шагнула в сторону отсека для омовения и жестом позвала лантийку следовать за собой. – Пойдем, объясню тебе правила чистоты. Жанна молча последовала за служительницей. Тело звенело от напряжения. Хотя Мина не проявляла открытой враждебности, Гарсиа чувствовала ее неприязнь. В мимике служительницы было что-то странное, и это сбивало с толку. Как будто она только и умела, что поджимать губы и распахивать глаза. Чем больше Жанна наблюдала за Миной, тем меньше понимала, чего от нее ожидать. Первым порывом Гарсиа было вытрясти из Мины всю нужную ей информацию, а затем принудить помочь с побегом. Но она сомневалась, что ей хватит на это сил. Адреналиновый всплеск пошел на спад, и Жанна снова чувствовала себя разбитой вазой. Все тело болело, а в горло и глаза как будто песка насыпали. Ей нужно было попить и поесть. А еще разжиться хотя бы каким-то подобием оружия, потому что бросаться на служительницу с голыми руками было полным безумием. Поэтому Гарсиа решила отложить все свои сомнительные планы побега и понаблюдать. В душевую Мина, как оказалось, принесла несуразное низкое ведро с крышкой, которое поставила сверху на утилизатор. Жанна уже догадывалась, к чему все идет, но решила дождаться объяснений служительницы. Та в свою очередь подняла с ведра крышку и жестом предложила Жанне заглянуть внутрь. Как и ожидалось, у ведра не было дна, зато имелся достаточно широкий ободок, на который при желании можно было присесть. Хотя это было лучше, чем делать свои дела просто сидя на корточках, Гарсиа все равно перекосило. – Что не так? – голос служительницы звучал оскорбленно. – Ты не знаешь, как работает утилизатор? – Я просто привыкла к более… культурным условиям. Не забывай, что я лантийка, а не из местных народов. – Благодаря твоему запаху вас трудно отличить, – тут же съязвила служительница и, словно опомнившись, снова уставилась на Гарсиа широко распахнутыми глазами. Жанна подавила в себе глухое раздражение. Не было смысла злиться на эту девчонку. Гарсиа и сама понимала, как плохо сейчас выглядит. Футболка провоняла запахом пота, запекшейся крови и еще чего-то едкого, да еще и висела на ней как тряпка. Волосы наверняка походили на гнездо, а боль и усталость явно оставили следы на ее лице в виде темных кругов под глазами. Для острастки окинув служительницу тяжелым взглядом, Жанна сухо велела ей продолжать. На самом деле Гарсиа не особо смущала сама конструкция. В студенческие годы она много времени проводила в зоологических экспедициях, а там условия были в разы хуже. Особенно, когда им приходилось жить в палатках. Сейчас Жанну скорее нервировала сама обстановка. Гарсиа уже смирилась с тем, что им придется делить комнату с Тоддом какое-то время, пока она не окрепнет и не придумает, как выбраться. И каждый раз, когда он будет принимать душ, ведро будет взирать на него. Жанна отогнала от себя нелепое детское смущение и сосредоточилась на словах Мины. Служительница отошла к стене и присела на корточки. Поколдовав немного, она достала из ниши на уровне пола ужасно напоминавший кишку шланг. На этот раз Жанне удалось удержать лицо, но внутренне она все же содрогнулась. – Этот шланг обычно используется для уборки, но он пригождается и для… поддержания личной чистоты, – не поднимая глаз, пояснила Мина. Показав Жанне, как его включать, служительница вернула шланг в нишу. А Гарсиа сделала себе мысленную пометку, что нужно будет повнимательнее изучить душевую и комнату. Может быть получится найти еще что-то полезное. Мина тем временем осторожно обогнула Жанну и направилась в комнату, давая понять, что обсуждение деликатных вопросов закрыто. Гарсиа ничего не оставалось, кроме как последовать за ней. – Я расскажу тебе подробнее о правилах Улья, когда вернусь. А пока ты не должна ничего трогать без разрешения владыки, – не оборачиваясь, бросила служительница, и нагнулась за использованным Жанной полотенцем, которое выронила во время нападения этой самой Жанны. – Мне еще понадобится подушка. И может быть какое-то покрывало, а лучше нормальное постельное белье, – Гарсиа проигнорировала слова Мины. Еще не хватало спрашивать у Тодда разрешения взять полотенце. Мина впервые за это время выдала какую-то другую эмоцию, поморщившись. Сказав, что вернется примерно через полчаса, она рванула к двери вместе с пострадавшим полотенцем. Убедившись, что Жанна не двигается с места, она открыла переборку и прошмыгнула в коридор. Как только дверь за Миной закрылась, Жанна выхватила из корзины бутылку и принялась жадно пить. Выхлебав добрую половину, она остановилась, чтобы отдышаться, а потом сделала еще пару глотков. Живот превратился в барабан. Гарсиа обессиленно рухнула на лавку и не глядя достала из корзины какую-то булку. Отщипывая небольшие кусочки, она один за другим бросала их в рот, стараясь сильно не спешить. Жанну все еще немного мутило от усталости и боли, но вместе с водой в организм возвращалась и бодрость духа. Одолев половину булки, она решила сделать паузу. Закинув остатки обратно в корзину, Гарсиа по привычке вытерла руки о футболку и физически ощутила, насколько та уже грязная. Она подтянула к себе подол, понюхала его и скривилась. Желание находиться в футболке еще хотя бы минуту было равно нулю. Жанна подумала, что ей все равно пока нечем заняться. Она успеет сходить в душ до возвращения служительницы. Поборовшись немного в переключателем, Гарсиа смогла настроить воду на комфортную температуру. С кряхтением сняв футболку, Жанна оглядела ее критическим взглядом и бросила в утилизатор. Этот предмет одежды было уже не спасти никаким чудом. Остальную одежду она аккуратно сложила в углу, той требовалась только чистка. Оказавшись под долгожданными теплыми струями, Жанна на секунду почувствовала себя счастливой. И тут же отвесила себе ментальную пощечину. Пока она тут наслаждается благами цивилизации, ее соплеменники могут прозябать в камерах или пыточных. Несмотря на горячую воду, Жанну начала бить крупная дрожь. Она закрыла глаза и заставила себя сделать несколько глубоких вдохов. Кому она сделает лучше, если натворит сейчас глупостей? У нее не было смекалки МакКея, она не умела драться, и даже стреляла с трудом. Вслепую бросаться грудью на амбразуру будет просто самоубийством. Если у нее и есть какой-то шанс помочь своим, то только с тщательно проработанным планом. А для этого ей нужна была информация. И грязная изорванная одежда никак не помогла бы ее добыть. Гарсиа повторяла и повторяла себе это как бесконечную мантру, пока надвигающаяся истерика не отступила, вернув ей возможность двигаться и мыслить здраво. Тщательно отмывшись странным бесцветным и ничем не пахнущим гелем, Жанна с сожалением выключила воду. Пора было заканчивать, не хватало еще, чтобы Мина по возвращении вломилась к ней с нотациями. Гарсиа скептически оглядела свое нижнее белье. Надевать несвежее не хотелось, но и идея щеголять по Улью без трусов тоже не привлекала. Вздохнув, Жанна все же натянула их и замоталась в полотенце. Оно оказалось даже больше, чем Гарсиа показалось на первый взгляд. Нижний край полотенца прикрывал колени, так что издалека оно вполне сошло бы за платье. Накинув второе на голову, Жанна открыла дверь и встретилась взглядом с Тоддом. Это было похоже на лобовое столкновение с поездом. Гарсиа вздрогнула всем телом, рефлекторно сделала полшага назад и схватилась за край дверного проема, чтобы удержать равновесие. Перед ней стоял тот, кто вжимал ее тело в свое, пока между ними совсем не осталось пустоты. И тот, кто обманул их и украл Дедал. Украл ее жизнь. Лжец. Лжец стоял перед ней, полный неподвижности. Ничего не предпринимал и не говорил, словно в его вены тоже залили расплавленный свинец, крушивший на своем пути один за другим все внутренние органы. Пружинистая ярость наполнила конечности Жанны, и она втолкнула себя в комнату, использовав край проема как точку опоры. Шаг, а затем еще один, и еще, пока расстояние между ними не сократилось до половины вытянутой руки. Не в силах ничего сказать, она пыталась прочесть в его лице ответы на незаданные вопросы. И не могла. «Почему же ты меня предал?» Жанна его сокрушила. Шлейф ее скорби пропитал все пространство. Коммандер знал, что сейчас увидит ее, еще до того как Гарсиа успела открыть дверь, и все равно едва выстоял перед разрушительной силой ее присутствия. Она, казалось, поглощала собой свет, как черная луна над угодьями его матери. Он рос, глядя из иллюминаторов Улья на силуэт темного спутника в короне солнечных лучей, и мечтал однажды пройтись по его поверхности собственными ногами. Матери давно не было в живых, и те угодья тоже вымерли из-за какой-то болезни многие столетия назад. Только луна все так же безразлично взирала на опустевший мир. Гарсиа была преисполнена того же траурного величия. Ее Бог возвышался за ней безмятежным исполином. Все живое однажды падет в его руки, ни к чему было спешить и суетиться. Этот мертвенный покой истекал из Жанны в пространство и выпивал из Тодда все эмоции, которые он принес сюда в кипящем котле своего сердца. Она хлынула на него, как река, прорвавшая плотину. Коммандеру показалось, что через мгновение он будет погребен под этой волной. Но Гарсиа остановилась, так и не достигнув его. Обманчиво близкая и бесконечно далекая. «Почему же ты меня предала?» Наваждение развеялось со звуком отъезжающей переборки. Открывший ее, не удосужился даже спросить разрешения войти. Коммандер раздраженно обернулся и увидел Вторую служительницу с двумя помощницами. Все три девушки несли в руках какие-то вещи. Тодд скрипнул зубами, сдерживая гневный окрик. Сам виноват, забыл, что выдал им свободный доступ на время, пока Гарсиа сидела здесь одна. Он бы отменил его, если бы Жанна своим явлением не сожрала все его мысли. Вторая распахнула глаза и побледнела еще сильнее, практически сливаясь с цветом своей одежды. Она в ужасе переводила взгляд с Гарсиа на коммандера и обратно. Две помощницы тесно прижались друг к другу, пытаясь скрыться за спиной у своей старшей. – Первый коммандер, это моя вина, я не успела объяснить лантийке правила… Мы сейчас же все исправим! – дрожащим голосом произнесла Вторая и сделала неуверенный шаг в комнату. Тодд судорожно попытался сообразить, какое действие Жанны выбило служительницу из колеи настолько, что она так и не спросила разрешения войти. Стараясь сохранять равнодушное выражение лица, он окинул взглядом Гарсиа, и до него, наконец, дошло. Полотенца! Служителям не положено было прикасаться к вещам владык без разрешения, а также носить одежду черного цвета. Тодд не мог выразить словами, насколько ему было плевать на такие условности, если дело касалось Жанны. Она могла забрать себе все гребаные полотенца вместе со всем гардеробом в придачу. Но служительниц такое заявление повергло бы в еще больший ужас. – Довольно, – одним взглядом он остановил Вторую, побоявшись, что та в припадке начнет прямо сейчас стягивать с Жанны полотенца. – По-вашему, я должен сейчас разбираться с тряпками? Оставьте то, что принесли, и выметайтесь. Я назначу твое наказание позже. Гарсиа хватило ума промолчать и даже не прожигать его уничижающим взглядом. Но ее эмоции говорили сами за себя. Коммандер хорошо знал это ментальное закатывание глаз. Испуганные служительницы второпях сложили какие-то свертки рядом местом для отдыха, поставили в угол несколько больших бутылей с водой и с поклонами выскользнули за дверь. Когда переборка за ними закрылась, Тодд прикрыл глаза, связываясь с кораблем и отменяя свободный доступ в свою каюту для служителей. Подумав немного, он включил полную блокировку входной двери и снова повернулся к Жанне. Та терпеливо ждала, пока он закончит, но выражение ее лица уже не было таким непроницаемым, как в присутствии служительниц. – Ты серьезно накажешь их за то, что я взяла полотенца? – ее первые за сегодня слова ему были наполнены надменностью. – Думаешь, мне есть до этого дело? – Тодд раздраженно мотнул головой. – Они сами вынудили меня это сделать. Прояви я мягкость, это могли бы использовать против меня. И тебя. Гарсиа стиснула челюсти, но ничего не сказала. Не в силах продолжать этот разговор, она пошла проверить оставленные свертки. Практически сразу нашла то, что ей сейчас было очень нужно – свежую одежду. Мина принесла ей такую же, как у нее самой, светлую кофту с длинным рукавом и бесформенные штаны, у которых вместо ремня был шнурок. Из другого свертка виднелась куча нелепых коричневых ботинок, о которых Жанна даже не просила. Разобравшись с вещами, Гарсиа поднялась и встряхнула штаны. – Так и будешь пялиться? – наконец, обратилась она к Тодду, который все это время прожигал взглядом ее спину. Можно было уйти в душевую и переодеться там, но почему-то не хотелось показывать ему свое смущение. – Мое внимание тебе мешает? – рейф за спиной самодовольно хмыкнул. Жанна ненавидела его привычку отвечать вопросом на вопрос. Но зато стеснение тут же исчезло под натиском раздражения. Пожав плечами, Гарсиа натянула под полотенцем штаны, не особо заботясь о приличиях. В конце концов, в трусах он ее уже видел. Жанна была готова поклясться, что во взгляде Тодда нет ни грамма похоти, просто ему хочется побесить ее. Отбросив полотенца на кровать, Гарсиа с осторожностью начала натягивать кофту, предоставив рейфу вдоволь налюбоваться ее спиной с красноречивым «пластырем». – Я могла бы просто забрать свои вещи с Дедала, – Жанна скептически осмотрела себя. Ткань была приятной и мягкой, напоминала плотный хлопок. Гарсиа пришлось подкатать рукава и туго затянуть пояс, но штаны все равно висели на ней, как на пугале. Вылитый Пьеро с полотен Ватто, только жабо не хватало. Разобравшись с одеждой, она подняла глаза на Тодда, который так и не произнес ни слова. По его лицу Гарсиа не могла прочитать ни одной эмоции. Что ж, прекрасно. На вопросы он отвечал вопросами, на предложения – просто молчал. Строить с ним конструктивный диалог было все равно, что со стеной. Жанна несколько раз повторила себе, что планировала быть благоразумной и сдержанной, но раскаленная добела ярость грозила сжечь ей желудок. – Что с остальными? – челюсть от напряжения едва разжималась. Этот вопрос наконец-то заставил Тодда выйти из оцепенения. Он прошелся по комнате как хищник, огибая Гарсиа по широкой дуге и не спуская с нее задумчивого взгляда. Жанна так же неотрывно следила за ним. Таким она его еще не видела, и это неприятно укололо. – Ты полагаешь, я бы оставил их в живых после того, что вы сделали? – его голос звучал обманчиво мягко. – Да что с тобой не так?! – сорвалась Жанна злее, чем хотела. – Ты можешь ответить прямо хотя бы на один вопрос? Коммандер всеми силами пытался разозлиться на нее. Отчеты о потерях все еще стояли перед глазами, опрокидывая его в черное отчаяние. Но растерянность Жанны была такой неподдельной, такой искренней. Она стояла перед ним, измученная и беззащитная, тщетно скрывающая за злостью непонимание и тревогу. Будь Гарсиа где-то в другом месте, ненавидеть ее было бы куда проще. Что если ей все же ничего не рассказали? В тронном зале ответ на этот вопрос казался ему очевидным. Но продираясь сейчас через мешанину эмоций Жанны, Тодд осознал, насколько сильно отвык от этого. Последний раз он встречался с ней без подавителя еще во время заключения на Атлантисе. С того момента прошло ужасно много времени, он легко мог ошибиться. – Позволь мне узнать, что, по-твоему, произошло на Дедале? – коммандер резко сократил расстояние между ними. Гарсиа даже не попыталась отступить и не проявляла ни капли страха или отвращения. Тодду отчаянно захотелось, чтобы его догадка оказалась правдой. Хотя лучше от этого бы не стало. Жанна нервно подтянула сползающий рукав. У нее было стойкое ощущение, что рейф просто издевается над ней. Иначе его поведение было просто не объяснить. Она ненадолго прикрыла глаза ладонью, просто чтобы спрятаться от взгляда Тодда. Сердце отбивало глухую рваную дробь, и Жанна снова почувствовала нарастающее головокружение. В голове все путалось. Слишком много событий произошло за короткий промежуток времени. Одна часть говорила Жанне, что Тодд изощренно жестокий и беспринципный предатель. Другая твердила, что его слишком мягкое поведение никак не вяжется с этим образом. Тот, кто мог предать Шеппарда. Тот, кто, не раздумывая, выстрелил в нее из станнера. Тот, кто не раз пускал в расход своих же собратьев, лишь бы ухватить кусок власти побольше. Этот рейф не стал бы терпеть ее своенравное поведение и организовывать ей комфортные условия для жизни. Не в силах справиться с подступающей истерикой, Гарсиа обхватила себя руками и опустила взгляд в пол. – Вы предали нас и захватили Дедал. А скоро, видимо, придет черед Атлантиса и, может быть, Земли. Должна признать, в этот раз ты превзошел сам себя, – с губ Жанны против воли сорвался нервный смешок. – Стоило задуматься, когда ты без сожаления прикончил Первую, но мы были слепы. Мы верили тебе. Я тебе верила. Но все, что произошло, наверное, было закономерно. Единственное чего я не понимаю – что я здесь делаю? На последних словах Гарсиа, наконец, нашла в себе силы поднять на Тодда глаза. Она ожидала увидеть в его лице насмешку, торжество или злую радость. Но только не удивление. Он изучал Жанну, словно пытаясь найти в ее словах какой-то скрытый смысл. И судя по всему ему это удалось, потому что буквально через мгновение Тодд раздраженно оскалился. – Я вас предал? Я?! О да, как удобно всегда считать меня злодеем. А вы, праведные и честные лантийцы, никогда не совершаете ничего плохого, – одним рывком он подошел к ней и схватил Жанну за плечи, намереваясь вытрясти из нее всю правду. – Хочешь сказать, тебе ничего не известно о приборе Аттеро? И наши корабли совершенно случайно разорвало в клочья прямо у меня на глазах? Вы всегда находите план получше. Зачем создавать что-то для рейфов, зачем пытаться изменить нас, если можно просто уничтожить самым жестоким и мучительным способом, который можно представить?! – Тодд, мне больно, – Жанна болталась в лапищах рейфа как тряпичная кукла. Опомнившись, он широко распахнул глаза и выпустил из рук ее плечи. Лишившись опоры, Гарсиа мгновенно начала заваливаться на бок. Коммандеру пришлось подхватить ее за талию. С осторожностью он помог ей восстановить равновесие. Жанна вцепилась в его рукав, чтобы не упасть, и Тодда едва не разорвало от противоречивых желаний. – Я ничего не понимаю. Какой Аттеро? Какой прибор? – Жанна на несколько мгновений зажмурилась, а затем с видимым усилием обернулась, пытаясь понять, что находится сзади. – Мне нужно присесть. Коммандер, удерживая Гарсиа от падения, помог ей сесть на место для отдыха. Низкий выступ и невозможность отпустить ее, не уронив, вынудили его опуститься перед Жанной на одно колено. Это должно было быть унизительно. Он должен был сразу же подняться и отойти подальше. Но коммандера постигло еще одно предательство, в этот раз от своего собственного тела. Рука сползла с ее талии на поясницу и намертво приклеилась там. Гарсиа сидела, не замечая ничего происходящего. Она придерживала голову, словно та могла отвалиться. Ее дыхание было судорожным и прерывистым. Коммандер тут же пожалел о своей вспышке. Тодд чувствовал, как боль из сердца Жанны плавно перетекает в его собственное. Теперь он убедился, что Гарсиа ни о чем не знала. Атлантис использовал ее как свою пешку, чтобы усыпить их бдительность. Вспоминая разговор с Дженнифер Келлер, коммандер подумал, что, возможно, о настоящей цели этой миссии в курсе была только верхушка командования. Шеппард утверждал, что Атлантис тут не при чем. Но доктор Келлер действовала слишком уж взвешено и быстро для человека, не имеющего практически никакой боевой подготовки. Она не только смогла добраться до инженерного отсека, но и точно знала, какие системы нужно уничтожить, чтобы не навредить своей команде. Тодд мог поверить в то, что лантийцы оказались не готовы к побочному эффекту использования прибора Аттеро. И что они не хотят пожертвовать жизнями тысяч невинных людей, а самое главное, вратами, чтобы уничтожить рейфов. Но вот в то, что активация устройства Януса совершенно случайно совпала с их встречей в открытом космосе – коммандер не верил. Гарсиа немного пришла в себя. Она убрала руку от головы, и подняла на Тодда покрасневшие глаза. Он нашел в себе силы отклеиться от нее и сел рядом, словно их не ждал сейчас разговор, который навсегда разрушит эту порочную противоестественную связь между ними. – Объясни нормально, – Жанна не нашла в себе сил повернуть к Тодду голову. – Что последнее ты помнишь? – рейф рядом с ней поерзал, пытаясь усесться поудобнее. Лавка была слишком низкой для его длинных ног, но в самый раз для Гарсиа. – Тебя долго не было, – Жанна нахмурилась, пытаясь как можно четче восстановить цепочку событий. – Симуляция закончила обработку, и я решила узнать на мостике, сколько нам еще ждать. На вызов никто не ответил, потому мне пришлось туда пойти. А потом… Я помню, что все люди были без сознания, и ты выстрелил в меня из станнера, – на последних словах голос предательски дрогнул. Жанна прервалась, чтобы сглотнуть неизвестно откуда взявшийся комок в горле. – Больше ничего. До этого момента Тодд не особо задумывался над тем, как ситуация выглядела для Жанны. Ему казалось само собой разумеющимся, что Гарсиа и Келлер узнали о произошедшем, и решили разделиться. Жанна пошла проверить обстановку на мостике, а когда она не вернулась, это заставило Дженнифер действовать по какому-нибудь очередному лантийскому протоколу защиты корабля. Это звучало логично. В тот момент ему было не до разбирательства с мелкими деталями. Нужно было сообщить о ситуации своему флоту и дружественным Альянсам, а еще добраться до устройства Аттеро на строптивом лантийском корабле. В этом хаосе мыслей о Жанне у него даже не возникало. Он оставил их все вместе с ней на своем Улье. – Тогда ты должна узнать, что жертвой предательства на Дедале стал я, – в ответ на это заявление Гарсиа все же повернулась к нему и скептически хмыкнула. Тодд против воли снова оскалился. – Твои командиры обнаружили в недрах города одно очень занятное устройство. Оно создает подпространственную турбулентность, смертельную для наших кораблей. Как только Улей пытается уйти в гиперпространство, его просто разрывает на мелкие частицы. Любой Улей в галактике Пегас. Наша встреча была идеальным способом проверить работу устройства Аттеро. Вот только твои командиры просчитались. Наши Ульи должны были уйти в гиперпространство все вместе после завершения встречи. Но мне пришлось отправить два крейсера по важному делу. А затем наблюдать, как они рассеиваются вместе со всеми находящимися на борту. Я уже видел как подобное происходило во время войны с Древними. Но в этот раз моя предусмотрительность помогла предотвратить эту катастрофу. Чем больше он говорил, тем сильнее недоверие отражалось на лице Жанны. Когда он замолчал, он нахмурилась, мотнула головой и вскочила. Словно позабыв о своем плохом самочувствии, Гарсиа принялась расхаживать из стороны в сторону. Коммандер решил просто дождаться, пока она уложит все в своей голове. – Нет, это невозможно! – Гарсиа резко остановилась и обернулась к нему. – Даже Вулси не пошел бы на такой план, не говоря уже о Шеппарде. Почему ты решил, что это устроили специально? – Не будь дурой. Думаешь, твое командование упустило бы идеальный способ покончить с рейфами раз и навсегда? – в голосе Тодда начала нарастать угроза, но Гарсиа, как обычно, этого не заметила. Она снова заметалась по комнате, пытаясь сложить новую картинку происходящего. – Чарльз Вулси и твой обожаемый Шеппард подчинились бы приказу, даже если бы сами были от него не в восторге. – Да ни в жизнь! Подполковник ни за что бы не подчинился такому приказу. Это же натуральный геноцид. Подобное противоречит всем принципам нашей миссии. – Как я помню, при необходимости вы способны закрывать глаза на собственные принципы, – Тодд скептически ухмыльнулся и тут же пожалел о своих словах. Жанна будто напоролась на невидимое копье. Она застыла посреди комнаты и руки ее безвольно повисли, а глаза омертвели. Так, глядя в пустоту, Гарсиа простояла целую вечность, длившуюся едва ли одну минуту. А затем обернулась к нему, обжигая Тодда очередной волной ярости. – Только. Не. Шеппард, – она встряхнула головой и начала носиться с удвоенным рвением. – Ты можешь думать что угодно. Да, подполковнику приходиться мириться с необходимыми жертвами и идти на них самому. Но он бы не позволил случиться геноциду. По крайней мере, пока есть другой выход. А у нас их целых два! Да, оба не доработаны, но… О, ты же знаешь на что Джон способен! Ты считаешь, он бы не придумал как остановить их?! – голос Гарсиа сорвался и она изменила траекторию своих метаний, чтобы взять бутылку с водой. Сделав слишком резкий глоток, Жанна закашлялась, давая Тодду небольшую передышку. Коммандера снова начало разъедать отвратительное сомнение. Сухие семена тревоги упали в почву его разума еще во время первого диалога с Шеппардом. Он мог не доверять Вулси, мог не верить никому на этом долбаном лантийском корабле, но Джона Шеппарда он знал. Только тогда уже не играло никакой роли, был ли в этом замешан подполковник и насколько он был согласен. Тодд был обязан отключить устройство Аттеро любой ценой. Ужас, произошедший десять тысяч лет назад, не должен был повториться. – Что с Атлантисом? – Гарсиа наконец-то поборола бутылку с водой, и снова устремила немигающий взгляд на коммандера. Словно это он был здесь пленником, которого следовало допросить. – Все с ним в порядке, твой город цел. У меня не было времени лететь туда, – Тодд не был уверен, что одного Дедала было бы достаточно для захвата Атлантиса. Древние умели защищать свои города, кто знает, что из систем еще работало. И какие сюрпризы туда притащили из родного мира лантийцы. – Я не понимаю, – Жанна нахмурилась и потерла лоб костяшками пальцев. – Ты же сказал, что устройство активировали на Атлантисе. То есть, лантийцы его включили, чтобы с вами покончить, а потом просто выключили? Коммандер снова оскалился. Вопрос, который задала Гарсиа, был неудобным. Иратус бы побрал ее внимательность и неудержимое желание докапываться до сути. Чем тщательнее Тодд подбирал слова для продолжения рассказа, тем менее убедительной становилась его версия событий. – Нет, – процедил коммандер, – устройство активировали в другом месте. Когда Древние столкнулись с побочными эффектами своего изобретения, они, очевидно, разделил прибор на несколько частей. Одна из них хранилась на Атлантисе. Я не знаю, как именно были найдены оставшиеся части, но это и не играет роли. Думаю, Янус оставил достаточно подсказок, – увидев, как Гарсиа повела головой при звуке знакомого имени, коммандер ощутил потребность встать. Он поднялся нарочито медленно и парой мягких шагов достиг Жанны. – А, так значит, доктор Гарсиа не так уж не осведомлена. Вижу, ты знакома с творчеством этого Древнего? Ядом, сочившимся из голоса Тодда, можно было отравить целый взвод солдат. Жанна ненадолго прикрыла глаза рукой и крепко зажмурилась, восстанавливая в памяти обстоятельства, при которых узнала это имя. – Я не знаю кто он. Но Дэниел упомянул его в разговоре этим… Наверное, уже не этим утром. Джексон прибыл на Атлантис, – губы Жанны вдруг побледнели, и она резко подняла прояснившийся взгляд на Тодда, – чтобы найти лабораторию Януса. – Вот как. Это действительно все, что тебе известно? – Слушай, – Жанна взмахнула руками и снова заметалась по комнате, – у меня было не так уж много времени и куча вопросов, которые нужно было обсудить с Дэниелом. Ты удивишься, но далеко не всё в моей жизни вертится вокруг Древних и рейфов. Мои личные дела тоже важны, знаешь ли! В голосе Гарсиа слышалась неприкрытая обида. Она была зла и расстроена, но коммандер не мог понять, обижал ли ее сам факт того, что он высказал ей недоверие. А может она сердилась на себя за то, что почти не обратила внимания на имя, оказавшееся теперь очень важным. Или это было вообще что-то другое. Понятно было только одно – попытка показаться Гарсиа угрожающим снова провалилась. Тодд не знал, злиться из-за этого или радоваться. – Так и что произошло дальше? Как ты узнал, где устройство? А! И что за побочный эффект, который так напугал Древних? Чем больше Тодд давал ответов, тем больше вопросов появлялось у Жанны. С удивлением она заметила, что рейф больше не сидит на лавке, а стоит вплотную к ней. Вернее, пытается так стоять. В своих метаниях Гарсиа продолжала нарезать круги по комнате, то приближаясь, то удаляясь от него. Жанна заставила себя остановиться. Она еще раз отхлебнула из бутылки и подтянула спадающие штаны, а Тодд все молчал. Гарсиа чувствовала, что теряет терпение. Она не понимала, почему рейф тянет с ответом. Каждая секунда ожидания сворачивала внутренности в ледяной узел. – Побочный эффект… – снизошел до ответа Тодд, когда Жанна уже готова была начать вытрясать из него информацию. – Если объяснять понятным тебе языком, то устройство Аттеро нарушает работу врат. При активации они начинают накапливать энергию, пока не взрываются. Когда об этом стало известно, количество человеческих жертв уже исчислялось тысячами. Древние не были готовы заплатить эту цену. А вот что до вас, лантийцев… – Не смей! Даже если Дэниел и Родни действительно нашли этот прибор, даже если они запустили его, не разобравшись во всем, они бы ни за что не допустили подобной трагедии! – Примерно на это я и рассчитывал, когда связывался с Шеппардом, – Тодд почти по-человечески неопределенно взмахнул рукой. – Ты говорил с Джоном? – Гарсиа попыталась скрестить руки на груди, но из-за бутылки получилось скорее комично, чем строго. Во всяком случае, рейф совсем не впечатлился. – И что же, он подтвердил твою теорию? – Конечно же, он все отрицал! Я бы тоже отрицал, – Тодд снова начал скатываться в шипение. – Он придумал совершенно нелепое и неправдоподобное оправдание, что МакКея с Джексоном похитили неизвестные, прихватив с собой часть устройства Аттеро. Но у кого хватило бы сил пройти защиту Атлантиса, скажи мне? А даже если какому-то Альянсу это бы удалось, они бы могли использовать устройство для угроз, но включить его… Ни один рейф не пошел бы на подобное! – Положим, один бы точно пошел, – Жанна не собиралась уступать. В ее голосе прорезались рычащие ноты. Мышцы спины против воли напряглись, и Гарсиа тут же схлопотала разряд тока от потревоженный раны. Но так было только лучше, боль помогала мыслить яснее. Жанна пыталась судорожно сообразить, какая раса обладала достаточно мощным флотом, чтобы выстоять против Атлантиса. Даже если принять слова Тодда как аксиому, то вариантов все равно оставалось достаточно. В самом Пегасе далеко не все миры были подконтрольны рейфам. Существовали кочевники, сохранившие многие технологии Древних, в том числе и корабли. Джон отзывался о них, как о ржавых корытах, но кто знает, все ли ему показали. Нельзя было списывать со счетов гоа'улдов. Какой-то из неизвестных системных лордов мог оказаться дальновиднее сородичей, собрать вещички и укатить в Пегас, как только в их родной галактике запахло жареным. Здесь пришлось столкнуться с рейфами, и такая конкуренция вряд ли пришлась червякам по вкусу. Худшим вариантом были Орай или какие-то из их последователей. Командование утверждало, что с Орай покончено. Но Жанна не представляла, что стало с технологиями и кораблями, которые они после себя оставили. И кто мог претендовать на это наследие. – Майкл мертв, – прервал Тодд пронесшийся за секунду в голове Гарсиа поток мыслей, – но даже будь он жив, ему тоже пришлось бы использовать Улей для перемещения. – Помнится, ты говорил, что не знаешь точно, погиб ли Майкл, – глаза Жанны превратились в узкие щели. – А еще хочу напомнить, что если он и сбежал, то на лантийском прыгуне. – Решила уличить меня во лжи? – взревел Тодд. Ярость судорогой свела пальцы, сделав его руки больше похожими на лапы хищной птицы. Жанна вдруг подумала, что здесь ее никто от него не защитит. Она настолько отвыкла опасаться его, настолько привыкла на него полагаться, что сама мысль об этом казалась противоестественной. Горечь подло искривила губы, и Гарсиа попыталась скрыть это, сделав вид, что вытирает лицо рукавом. Дождавшись, пока Тодд вернет себе самообладание, она решила свернуть с опасной темы. – Расскажи мне все, пожалуйста. До конца. После этого «пожалуйста» коммандеру захотелось уйти не только от ответа, но и из каюты. Он не мог позволить себе сомневаться в правильности своего выбора, но Гарсиа продолжала изощренно находить изъяны в его словах. Тодд знал, что принял единственное возможное в тот момент решение. И если бы он этого не сделал, то у Альянса очень быстро появился бы новый первый коммандер. Вот только будет ли это иметь значение для Жанны, когда она узнает, как все закончилось? – Шеппард передал мне координаты планеты, где находилось устройство, чтобы я мог уничтожить его с помощью Дедала. – И, судя по всему, ты добрался. Родни и Дэниел. Ты их вытащил? – от Гарсиа исходил такой лютый холод, что Тодд едва не отдал кораблю команду повысить температуру в каюте. – Ты так и будешь перебивать? Может быть, я и попытался бы их поднять, только твоя подруга доктор Келлер устроила саботаж и вывела из строя орудия, гипердвигатель и еще несколько систем. Очень изобретательно. Жанна нахмурилась, но перебивать не стала. С каждым предложением ее челюсти сжимались все сильнее. – Мы смогли восстановить двигатель, но не орудия. Поэтому, когда мы добрались до планеты, мне не оставалось ничего другого, кроме как использовать один из трюков Шеппарда. Я направил Дедал на прямое столкновение с комплексом, где находился прибор, – по стремительно белеющему лицу Жанны он понял, что это конец. Он мог быть бесконечно прав, но есть вещи, которые невозможно простить. – А где был экипаж Дедала? – очень осторожно, стараясь не расплескать последние капли самообладания, переспросила Гарсиа. Громогласное молчание объяснило ей все. Опустевшая бутылка выскользнула из руки. Неужели все погибли? Если корабль упал на здание, где держали Родни и Дэниела, то они тоже… Нет, такого просто не могло произойти. Тодд лгал ей, просто лгал ради достижения каких-то своих малопонятных целей. МакКей и Джексон были одними из самых умных людей, которых она когда-либо знала. Они выбирались из таких невероятных передряг, что от рассказов волосы вставали дыбом. Дэниелу даже смерть оказалась нипочем, что уж говорить о каком-то плене! А Дедал… Сколько безнадежных боев уже повидал его экипаж? Они были лучшими! Они наверняка придумали хитрый способ спастись. Просто Тодд хочет, чтобы она верила в их гибель, потому что… Потому что… Она всматривалась в неподвижное лицо рейфа, пытаясь найти в нем неопровержимые доказательства его лжи. Пытаясь придумать ей правдоподобную причину. Но Тодд застыл надгробным камнем на могиле Дедала. Даже у лучших однажды заканчивается удача. Жанна судорожно впилась пальцами в лицо, словно намереваясь снять с него кожу. Глаза обожгло, и Гарсиа прижала ладони к закрытым векам, пытаясь унять боль от непроливающихся слез. Хотелось кричать, но из спазмированного горла вырвался только отчаянный хрип. Боль из глаз медленно перетекла в грудную клетку и ладони Жанны последовали за ней. Ноги снова сами понесли. Она металась из угла в угол своей новой клетки и хотела знать только одно – почему Тодд не оставил ее на корабле вместе со всеми. Хрип медленно перерос в рев. Жанна кричала на него, не утруждаясь собирать слова в связные предложения. Обвинения, проклятья, бессмысленные вопросы – все смешалось в один поток горя, извергавшегося из метавшейся как дикий зверь Гарсиа. Рейф молчал. Она не смотрела на его лицо, не могла поднять взгляд. Только бугристый мембранный пол мелькал перед глазами, сводя ее с ума. Сколько человек погибло на Дедале? Сколько? Жанна замерла на очередном повороте. Экипаж Дедала около двухсот человек. Большинство с земной базы, но было и несколько отрядов из Атлантиса. Жанна точно была связана с ними и с командным составом. Среди обычных членов экипажа наверняка такие люди тоже были, на корабли часто переходили служить из передовых отрядов. Если прикинуть, то получалось, что она была связана как минимум с четвертью экипажа Дедала. Невозможно было пережить столько наведи незаметно. Даже если она была под наркозом, ее бы просто раздавило таким потоком. Возможно, она не смогла бы нормально двигаться в ближайшие несколько дней. А то и вовсе мозг превратился бы в кисель, как предрекал ей когда-то Тодд. Обдумывая эту проблему в камере, Жанна не приняла в расчет, что весь экипаж корабля мог погибнуть одновременно. Такое было просто невозможно представить. Очень медленно Гарсиа обернулась к Тодду и, пересилив себя, посмотрела ему в глаза. Тодд смотрел на нее с невозможным и необъяснимым выражением лица. Как будто прошел только что через ту же потерю. Он не должен был так себя вести. Не должен был просто молча стоять и смотреть, как она истекает ненавистью. Не должен был терпеть все оскорбления и проклятья, которые вывалила на него Гарсиа. И вообще не должен был терпеть все ее непочтительное и нахальное поведение. Жанна сделала глубокий вдох и приказала себе сосредоточиться на важных вопросах. Горло все еще саднило от криков, и она с трудом нашла в себе силы задать вопрос: – Ты уверен, что экипаж Дедала погиб? – надтреснутый голос не давал Гарсиа звучать так холодно и отстраненно, как она хотела. Наконец рейф выдал хоть какую-то реакцию. Он склонил голову на бок и внимательным взглядом окинул Жанну. Выражение его лица изменилось, утратив все следы опустошения. Только холодный расчет. Гарсиа практически видела, как крутятся шестерни в его голове, и сотни весов взвешивают все «за» и «против» по каждому возможному ответу. – Я уверен, что комплекс с устройством Аттеро уничтожен. – Как вы покинули судно? – Жанна жадно следила за каждым его жестом, каждым мельчайшим изменением в лице. Тодд снова тянул с ответом, и Гарсиа решительно не могла понять причину. Самое худшее он уже сказал. – Мы использовали транспорт, на котором прибыли, – процедил Тодд. – Когда комплекс взорвался, мы сразу же открыли окно в гиперпространство. – Значит, ты своими глазами видел, как Дедал рухнул на планету? – Жанну раздражало то, что информацию приходится вытаскивать из рейфа клещами. – Не совсем… – коммандер скривился. Гарсиа неведомым образом отыскала еще одну слабую точку в его версии событий. Тодд сам был не до конца уверен в том, что именно произошло. Как только их транспортная стрела покинула ангар лантийского корабля, они оказались практически слепы. Что-то на планете путало или блокировало технику рейфов. Они смогли засечь несколько мощных энергетических всплесков, но определить их происхождение толком не удалось. Приборы заработали исправно, только когда комплекс на планете был разрушен. Коммандер не стал задерживаться. Они убедились, что устройство Аттеро уничтожено, и тут же покинули систему. Кто бы ни владел этой планетой, они ясно дали понять, что рейфам здесь не рады. Встречаться с флотом хозяев на плохо вооруженной транспортной стреле совершенно не хотелось. Ему пришлось честно рассказать об этом Жанне, которая прожигала его немигающим взглядом. – То есть, ты даже не знаешь, точно ли Дедал упал на планету? – Иначе не могло быть. Я заблокировал управление. Даже сумей экипаж добраться до мостика, у них бы не хватило времени, чтобы вернуть себе доступ и изменить траекторию движения корабля… – Значит, ты не дал им и шанса? – голос Гарсиа снова сорвался, а обманчивое спокойствие рассыпалось на куски. Она сделала несколько рваных шагов к нему, и коммандеру показалось, что Жанна его ударит. Но она только начала яростно заламывать пальцы. – Ты даже не попытался найти другой выход, не выслушал их, не искал способа работать вместе! Даже когда Шеппард сказал тебе, что Атлантис не хотел этого, ты не нашел лучшего варианта, кроме как отправить весь экипаж Дедала на смерть?! – А как, по-твоему, я должен был поступить?! – взревел Тодд. Тщательно сдерживаемая ярость наконец-то нашла путь наружу. – Просто сделать вид, что ничего не произошло, и ждать, пока твой командующий сообразит, что включение устройства Аттеро плохо и для людей тоже? Я должен был спокойно сидеть и смотреть, как погибают наши корабли, пока вы бы собирали очередные совещания и решали, насколько вам выгодно помогать рейфам? Так ты считаешь?! А еще они обязательно попытались бы вытащить с планеты ваших людей. Из плена или из миссии, не так важно. Важно, что это потерянное время отняло бы еще больше жизней. Если ты до сих пор не поняла, для нас счет шел даже не на часы – на минуты. Вы, может, и готовы были пожертвовать парочкой поселений, но я не могу жертвовать ни одним кораблем! Сам того не замечая, коммандер снова приблизился к Жанне вплотную, и едва сдержал себя от того, чтобы снова ее не тряхнуть. Он и сам не знал, откуда взялось это желание. Очередная дурная привычка, прилипшая от людей. С другими рейфами он еще мог держать себя в руках, но вот при Гарсиа все эти мерзкие повадки вылезали наружу в самые неподходящие моменты. Жанна снова закрыла лицо руками. Нелепые длинные рукава сползли, обнажая десятки шрамов на тыльной стороне обоих предплечий. Нестираемые следы потерь. Сколькие из них были на счету рейфов? И сколько невидимых шрамов на нем самом оставила эта война? – Почему ты забрал только меня? Почему не забрал с собой хотя бы Дженни? Она точно была бы тебе полезнее… Неужели это глупая месть за то, что она тебя задержала? – не убирая рук от лица, глухо спросила Гарсиа. – Бред! – едва успокоившись, Тодд снова пришел в бешенство. Жанна опустила руки и безнадежно посмотрела на коммандера. Ей не нужно было ничего говорить, ее мысли и так были понятны Тодду. Он мог просто проигнорировать этот немой вопрос, но связывавшая их последняя тонкая нить не дала ему так поступить. Коммандер был готов быть в ее глазах безжалостным убийцей, но не мстительным мелочным мерзавцем. – Я не забрал ее, потому что не мог забрать никого из людей на транспортной стреле. Тебя отправили на наш Улей практически сразу после того, как оглушили. Правая Рука настоял на этом. Он давно упрашивал, чтобы я забрал тебя у Атлантиса, но это было… Неуместно, – коммандер сделал паузу, собираясь сказать Гарсиа то, что даже в своих мыслях старался не озвучивать. – Я не знал, что все так обернется, иначе забрал бы еще кого-то. Но в тот момент у меня не было времени разбираться. Ты можешь мне не верить, но я не собирался никого убивать без крайней необходимости. Ваша лантийская неуемная жажда деятельности руками Дженнифер Келлер подписала экипажу смертный приговор. Если бы она не повредила орудия Дедала, я бы уничтожил комплекс с орбиты и оставил бы корабль. Признаться в том, что не собирался убивать лантийцев, оказалось даже сложнее, чем в том, что убил. В Жанне после этих слов будто что-то надломилось. – Если бы… Если бы я все еще оставалась на Дедале, ты принял бы такое же решение? Тодд ничего не сказал, но в его глазах Гарсиа прочла ответ на этот вопрос. Одна ее маленькая жизнь не играла никакой роли. Может быть, он бы даже погоревал недолго об этой потере, но жизнь Жанны Гарсиа точно не стоила для него жизней сотен тысяч рейфов. На Жанну вдруг навалилась такая дикая усталость, как будто это ее саму раздавил Дедал вместе со всем экипажем на борту. У нее не осталось сил ни на ругань, ни на надежду. – Пожалуй, на сегодня с меня достаточно, – она устало потерла виски. – Если от меня больше ничего не нужно, то я бы предпочла отдохнуть. – Я пришел сюда с той же целью. У меня мало времени, и я планирую провести его в медитации. Надеюсь, ты проявишь достаточно благоразумия и не будешь меня тревожить. Вместо ответа Жанна неопределенно махнула рукой и присела на край лавки. Рядом сиротливо ютилась корзинка с едой. Под ногами мешались принесенные служительницами свертки. Жанна лениво отпихнула их в сторону, освобождая себе побольше места. Можно было поискать в них подушку и прилечь. Но тогда она оказалась бы слишком близко к Тодду, который залез на лавку с ногами, скрестил их в позу лотоса и уже, кажется, начал погружаться в медитацию. Пока Гарсиа сидела, расстояние до рейфа было достаточным. Жанна повернулась так, чтобы сидеть к нему спиной. Если закрыть глаза, можно было представить, что она в комнате одна. Несмотря на усталость, Гарсиа не хотелось ни есть, ни спать. Скорее всего, это было последствием переутомления, но Жанна не могла сейчас об этом думать. Она сложилась пополам и спрятала лицо в ладонях. Нужно было сначала привести мысли в хотя бы относительный порядок. А там, может, рейф уйдет и освободит ей спальное место. В голове была каша. Жанна пыталась собрать в единую картину все сказанное и не сказанное Тоддом. Как мог спастись экипаж Дедала? Гарсиа перебрала в уме несколько возможных вариантов. Но чем больше она думала, тем яснее понимала, что даже если люди с корабля спаслись, то Родни и Дэниел в комплексе – маловероятно. От мыслей, что двух дорогих ей людей больше нет в живых, к горлу снова подкатил комок. Жанна усилием воли подавила всхлип. – Ты можешь прекратить это? – от внезапного шипения за спиной, Жанна непроизвольно дернулась и тут же обернулась к Тодду. Рейф не только не был в медитации, но и прожигал Гарсиа своими желтыми глазами. – Прекратить что? – Жанна была в полном недоумении. Она старалась сидеть как можно тише и фактически не двигалась. – Этот поток эмоций. Он просто невыносим. Ты можешь поспать или помедитировать, пока я пытаюсь отдохнуть? – Если тебя это не устраивает, зачем нужно было забирать у меня подавитель? – И дать МакКею возможность отследить твое местонахождение каким-то очередным хитрым способом? – раздраженно фыркнул он. – Ты убил МакКея. Судя по тому, как на мгновение расширились глаза рейфа, осознание этого факта в полной мере достигло его только сейчас. Жанна не была уверена, как Тодд относился к Родни, но в любом случае они много работали вместе и рейф явно его уважал. Глупо, наверное, было ожидать от того, кто убил тысячи людей, сожаления или раскаяния по поводу одной человеческой жизни. Но Жанна все равно надеялась, что хотя бы крупицу горечи это ему принесло. Сама она при мысли о смерти друзей ощущала только онемение, похожее не то, которое накрыло ее после гибели Карсона. Жанна знала, что боль догонит ее позже. Разольется по телу жидким огнем и будет истязать ее до тех пор, пока от Гарсиа не останется только остывший прах. Но сейчас, пользуясь этой короткой отсрочкой от агонии, в Жанне начала медленно подниматься звенящая ярость. – Ты же раньше просто закрывался от моих эмоций. Что мешает поступить так сейчас и оставить меня в покое? – На Атлантисе это было возможно. Здесь я должен непрерывно следить за эфиром. Я не могу полностью закрыться от одной тебя, – уже с меньшей злостью рыкнул на нее Тодд. Жанна снова уткнулась лицом в ладони и вздохнула. Требования Тодда были глупыми и бессмысленными. Гарсиа и в лучшие времена часто застревала в собственных эмоциях и тревожных мыслях. Сейчас, когда ее душа, разум и тело были в крайне плохом состоянии – ни о каком самоконтроле не могло быть и речи. Тейла научила ее очищать свой разум для медитации. Ее советы отлично работали, когда дело касалось перегруженности работой или мелких личных тревог. Но не тогда, когда жизнь пропустила Жанну Гарсиа через мясорубку. К тому же, сама мысль отгородиться от смерти Родни хоть на секунду, ради спокойствия рейфа, который его убил, была невыносимой. – Поспи. – Выспалась, спасибо. – Тогда займи себя чем-то не шумным. – Например? – Жанна снова подняла голову. – Я решительно не представляю, чем могу себя здесь занять. Разве что разобрать подачки от служителей, но у меня сейчас нет на это сил. – В камере зоны 51 ты же находила чем себя занять? – Тодд снова перешел на шипение. И Жанна словно провалилась в колодец. В те дни, когда она часами сидела в темноте, оглушенная бессилием и отчаянием. Просто смотрела на запертую дверь, пока не приходила Саманта и не приносила с собой свет. Какая-то часть Гарсиа так и не смогла выбраться из этой камеры. Она приносила ее с собой в каждую следующую клетку. И теперь эта переполненная темнотой камера, протянула к Жанне руки через пространство и время, сжирая пол, стены, сидящего сзади рейфа и ее саму. Жанна моргнула и наваждение отступило. – По крайней мере, там мои эмоции принадлежали только мне. Между ними снова повисла напряженная тишина. Рейф за спиной продолжал молчать, и даже его дыхание оставалось ровным, но Гарсиа все равно чувствовала, как он напряжен. Последняя искорка благоразумия вспыхнула в голове Жанны и тут же погасла, как только перед глазами встали образы друзей, какими она их запомнила в последнюю встречу. Не для кого было сохранять видимость покорности. Она уже никого не сможет спасти. План побега в одиночку с каждой минутой казался все более сомнительным. Жанна не представляла, где находится и как вообще добраться до ближайших врат на стреле. Если ее получится угнать. Сложно было понять, имел ли Тодд на нее какие-то далеко идущие планы. Ясно было одно – на Атлантис он Жанну Гарсиа возвращать не собирался. А значит, и терять было уже нечего. – А еще в зоне 51 меня, как минимум, не потрошили без моего согласия. И вообще, старались обеспечить максимальный комфорт, – Гарсиа ощущала себя закипающим чайником, у которого вот-вот сорвет крышку. – О, у меня о вашем гостеприимстве другое впечатление. – Так вот оно что! – Жанна вскочила и прямо по лавке сделала несколько шагов к Тодду. От резкого подъема немного закружилась голова, но она проигнорировала пляшущие перед глазами черные точки. – Значит, ты просто решил отыграться на мне за то, что Атлантис не принял тебя с распростертыми объятиями? Если я тебе так мешаю, тогда просто отправь меня обратно в камеру! Тодд поднялся медленно и как-то слишком тяжело. Гарсиа очень хотела бы перестать подмечать такие мелкие детали, но стресс обострил все ее чувства. – Думаешь, я не смогу этого сделать? – голос рейфа снова звучал обманчиво спокойно. Жанна редко видела его в состоянии ледяной ярости, и на Атлантисе каждый раз старалась в такие моменты убраться подальше. Но не сегодня. – Я уверена, что ты на это способен, – прошипела она глядя Тодду прямо в глаза. – Верни меня в камеру или оставь в покое. Несколько долгих мгновений они боролись взглядами. Жанна не представляла, что сейчас творится в голове у Тодда, да и не хотела представлять. Ей вдруг стало все равно – остаться в этой конуре или отправиться за решетку. Там хотя бы над душой не будет нависать убийца ее друзей, которого она еще недавно называла своим возлюбленным. Гарсиа показалось, что сейчас рейф схватит ее за шкирку и вышвырнет за дверь прямо в руки безликих, но он отмахнулся и отступил. Небрежным жестом откинув полы плаща, он снова сел в позу лотоса и рукой приказал Жанне убираться подальше. Гарсиа непроизвольно пожала плечами, и тихо зашипела от боли. Эта вспышка дорого ей обошлась. Все тело ныло, глаза щипало так, что даже полумрак Улья раздражал. Она решила, что продемонстрировала рейфу уже достаточно… всего. Продолжать мучать себя, только чтобы выдержать между ними максимальную дистанцию, просто не имело смысла. Гарсиа переставила корзинку на пол и свернулась калачиком на своем краю лавки. Спать Жанна не планировала, да и боль не должна была дать уснуть. Поняла, что все же отключилась, она только когда неясная тревога вырвала ее из забытья. В первые несколько мгновений Гарсиа не могла понять, что происходит и где она находится. Только хватала ртом воздух, как выброшенная на берег рыба. Когда сердце перестало пытаться покинуть тело неестественным путем, Жанну начала потихоньку догонять реальность. Осторожно приподнявшись на локте, она огляделась. В комнате все было по-прежнему, только Тодд уже ушел. Гарсиа не знала, радует ее это или огорчает. Его присутствие причиняло невыносимую боль, его отсутствие снова означало неизвестность. Без Тодда она не могла никого позвать или хотя бы узнать, сколько времени прошло. Жанна медленно села на кровати и убрала с лица назойливые локоны. По крайней мере, она проспала достаточно, чтобы волосы успели полностью высохнуть. Тело все еще болело и Гарсиа не хотелось двигаться, но естественная нужда все же заставила ее встать с кровати. Пришлось признать, что местные удобства оказались приемлемыми. Не тот комфорт, к которому Жанна привыкла, но выбирать не приходилось. Расходившись немного, Гарсиа почувствовала себя лучше. Разум все еще пребывал в оцепенении. Мысль о смерти Родни и Дэниела существовала словно снаружи. Тот самый лишний винтик, который всегда остается в руках, когда пытаешься самостоятельно что-то починить. Жанна пыталась встроить его в себя, но никак не находила подходящий паз. Она почувствовала, как от этих попыток снова наполняется вибрирующей нервной энергией, и поняла, что ничем хорошим это не закончится. Только срыва сейчас не хватало. Этот урок после смерти Карсона она усвоила очень хорошо. Несмотря на вялость спать не хотелось. Сон все равно получался липким и тревожным, не приносящим ощущения отдыха. Жанна не была уверена, виной тому постоянно включенное освещение, незнакомые звуки корабля или ее собственное плачевное состояние. С любой из причин она ничего не могла поделать. После сна снова вернулась жажда. Жанна открыла новую бутылку, но притормозила, не донеся горлышко до рта. Сколько вообще у нее было воды? Первую принесенную ей бутылку она осушила, фактически не заметив. Жанна поискала ее глазами и обнаружила аккуратно стоявшей рядом с другими вещами около кровати. Бутылка в ее руке явно была больше, но Гарсиа трудно было точно сказать насколько. Мина принесла ей пять таких, и этого должно было с запасом хватить на несколько дней. Только вот когда к ней снова придут, Жанна не знала. Она понятия не имела, что вообще ее ждет дальше. А значит, разумнее было экономить воду. Наверняка на Улье были какие-то квоты по провианту для служителей. Судя по аскетичной обстановке в комнате первого коммандера, рейфы предпочитали обходиться минимумом вещей, а значит, и своих слуг держали в не меньшей строгости. Пока Тодд из своей извращенной привязанности позволяет ей больше, чем другим. Но рано или поздно это начнет вызывать вопросы. Вопросы им обоим были не нужны. Сделав один большой глоток, Жанна с сожалением плотно закрутила крышку бутылки. Только сейчас она заметила, что та сделана из такого же шершавого неизвестного материала, что и баночки в ванной. Это открытие почему-то показалось забавным. В прошлой жизни Жанна отдала бы многое, только чтобы поближе познакомиться с бытом Улья. Ее мечта сбылась, но вместо радости хотелось просто удавиться. Гарсиа мотнула головой, прогоняя непрошенные мысли, и вернула бутылку к товарищам. Сложные чувства и сложные мысли были сейчас ей не по силам. Оставалось только отвлечь себя рутиной. Жанна села на пол рядом со свертками и обнаружила то, что ускользнуло от нее раньше. Рядом с корзинкой стояла не только пустая бутылка, которую Гарсиа так и бросила вчера посреди комнаты. Тут же лежали аккуратно, будто под линейку, сложенные использованные ей полотенца. Хотя она отчетливо помнила, как швырнула их вчера куда-то одним комком. Сомнений в том, чьих это рук дело, не было. Жанна представила, как Тодд в приступе педантизма убирает за ней бардак, и ее скрутил истеричный смех. Она хохотала, сидя на полу, как сумасшедшая до тех пор, пока на глазах не выступили слезы, а в животе не образовалось неприятное колющее чувство. Смех опустошил ее окончательно. От Гарсиа осталась только оболочка, которая механическими движениями открывала свертки и сортировала их содержимое. Здесь обнаружилась обещанная подушка ужасно маленького размера, несколько отрезов светлой ткани непонятного назначения, расческа и что-то вроде ленты для волос. Отдельно лежали средства гигиены. Жанна задумчиво рассмотрела странную деревянную зубную щетку с жесткой щетиной, пытаясь определить, новая она или тоже досталась от кого-то в наследство. Решив, что последнее маловероятно, она принялась изучать оставшееся содержимое свертка. В небольшой коробочке, с криво накарябанным рисунком зуба на крышке, обнаружился какой-то сероватый порошок, приятно пахнущий цитрусами. Гарсиа закрыла крышку и поставила коробку рядом с щеткой. Она решила дождаться Мину с разъяснениями, прежде чем приступать к экспериментам. В двух баночках, как близнецы похожих на те, что уже стояли в душевой, обнаружились моющие средства молочного цвета. Жанна надеялась, что хотя бы одно из них было нормальным шампунем. От рейфовского геля волосы у нее превратились в солому. Не удивительно, что прическа Тодда постоянно была в таком состоянии. Покончив с разбором вещей, которых оказалось не так уж и много, Жанна сложила подушку и ткани на кровать. Все остальное она отнесла в ванную, безжалостно потеснив на полке вещи Тодда. Мина упадет в обморок, когда увидит, но так до нее быстрее дойдет, что правила для служителей не касаются лантийки. В душевой взгляд сам наткнулся на груду грязной одежды, которая так и осталась лежать в углу. Хотя бы ее обошла неуемная тяга Тодда к порядку. Побрезговал ли он или просто не заметил? Выяснять это Жанна не планировала. Ей просто очень хотелось поскорее вернуться в свою удобную одежду. Заняться все равно было нечем, и она решила устроить стирку. Подумав немного, Гарсиа приняла сложное решение. Она вернулась к шкафу с одеждой Тодда и безжалостно сменила свое нижнее белье на его нательное. Эластичная ткань на удивление хорошо села на бедрах. Правда, Жанне пришлось натянуть шорты рейфа до самой талии, где они тут же собрались в болтающуюся гармошку. Штанины тоже не особо облегали, но так было даже удобнее. Осмотрев себя, Гарсиа подумала, что вполне могла бы носить нательное Тодда как бриджи. Но все же натянула поверх выданные ей Миной штаны. Если кто-то из служителей увидит ее в одежде первого коммандера – обмороком не обойдется. Стирать в душевой было жутко неудобно, а рейфовский гель для душа катастрофически плохо мылился. Кое-как справившись с отжимом, Жанна поняла, что развесить вещи просто некуда. За неимением вариантов, она разложила их на столе. Мина наверняка решит эту проблему, осталось только дождаться ее прихода. За стиркой Гарсиа вспомнила, что служительница обещала объяснить ей правила поведения на Улье. Им помешал Тодд, едва не доведший бедняжку до инфаркта. Вряд ли она захочет, чтобы Жанна натворила что-то еще. А значит, Мина постарается прийти сюда в ближайшее время. Если, конечно, Тодд не заблокировал двери, лишая Гарсиа последней связи с внешним миром. Оставалось только надеяться, что это не так. Закончив с делами, Жанна наконец-то ощутила голод. Что бы ни творилось в душе, тело хотело жить. Гарсиа снова забралась с ногами на лавку. Теперь, когда можно было подложить подушку под поясницу, а ткани под пятую точку, сидеть стало гораздо удобнее. Гарсиа жадно впилась зубами в недоеденную раньше булку. Следом за хлебом в Жанне исчезли несколько кусков жесткого сушеного мяса. Закусив все фруктами, она ощутила растекающееся по телу приятное тепло. Которое тут же было поглощено ледяным чувством вины. Чем она вообще тут занимается? Обживается? Вместо всего этого нужно было еще раз осмотреть комнату и попытаться вскрыть необследованные ниши. А потом разработать план побега, желательно по пути подорвав этот Улей ко всем чертям. Так бы сделал Родни, он бы наверняка уже что-то придумал. Только Родни больше не было. Даже он проиграл Тодду, а что может сделать против него Жанна Гарсиа? Она медленно завалилась на бок, свернулась клубком и закрыла голову руками. Хотелось просто не быть. Потому что как выдержать всю эту боль Гарсиа просто не знала. Из оцепенения ее вырвал звук открывающейся двери. Жанна тут же подобралась и вернулась в вертикальное положение. Кто бы ни явился, показывать свою слабость не стоило. К счастью, это была Мина. Значит, предположение оказалось верным. Пока служительница цепким взглядом осматривала комнату в поиске новых нарушений, Гарсиа слезла с кровати и подошла к ней. – Кажется, я не представилась. Меня зовут Жанна Гарсиа, – она протянула Мине руку, надеясь, что ее жест будет понят правильно. – Ты можешь звать меня Жанна или доктор Гарсиа. Осторожно, словно опасаясь, что лантийка ее укусит, Мина протянула руку в ответном жесте и едва-едва коснулась пальцами ладони Жанны. – Доктор? Ты лекарь? – глаза служительницы снова распахнулись слишком широко, чтобы Жанна считала это нормальным. – Нет, это научная степень. Я ученый. Первый коммандер сильно вас ругал? – Гарсиа не очень хотелось сейчас рассказывать о себе. Все, что касалось Атлантиса, причиняло огромную боль. Мина на мгновение опустила взгляд и отрицательно покачала головой. Видимо, ей тоже не слишком-то хотелось говорить о своих проблемах. – Ладно, не хочу тебя задерживать, – решила взять разговор в свои руки Жанна. – У меня появился новый список вопросов и просьб. Первая и самая главная – это одежда, – Гарсиа продемонстрировала служительнице болтающиеся рукава и слишком широкие штанины. – Это никуда не годится. Первый коммандер забрал меня, чтобы я могла продолжить работу над очень важным проектом. И как мне этим заниматься, если я буду сносить рукавами со стола пробирки и цепляться за оборудование? Мина снова поджала губы. – Если тебя что-то не устраивает, мы принесем больше ткани и… – И я должна сказать первому коммандеру, что не выполняю возложенную на меня миссию, потому что шью себе одежду? – Гарсиа склонила голову на бок и приподняла одну бровь. Мина снова потупилась, видимо, вспоминая недовольного коммандера. – По поводу белья я еще согласна. Мне и самой не хотелось бы, чтобы его кто-то трогал. Но обычная одежда отнимет слишком много времени. – Я поняла тебя, – недовольно прервала ее Мина. – Я приду позже со швеей, и мы снимем мерки. – И это второй вопрос, который я хотела обсудить. Могли бы вы как-то предупреждать о том, что сейчас войдете? Тут нет кнопки вызова снаружи или что-то вроде того? Я могу быть не одета, и мне не комфортно, когда ты вот так просто врываешься. – Хорошо, – с видимым усилием выдавила из себя служительница. – Я буду пользоваться кнопкой вызова, только вот первый коммандер церемониться не будет. Жанне казалось, что сильнее сжать губы просто невозможно, но Мина только что побила свой личный рекорд. – Вряд ли он увидит что-то новое для себя, – отмахнулась Гарсиа, заставив служительницу задохнуться то ли от ужаса, то ли от возмущения. Мина не успела придумать подходящий ответ, потому что Жанна уже потянула ее в душевую, заставляя объяснить, что за средства ей принесли. Увидев сотворенный Гарсиа новый порядок, служительница оправдала ожидания и позеленела от ужаса. Жанна не стала издеваться над девушкой, хотя хотелось. Она поспешила заверить ее, что Тодд ей лично это разрешил. Мнения рейфа, естественно, она спрашивать не собиралась. Объяснив, как пользоваться зубным порошком, и подтвердив, что в двух других баночках более подходящий людям шампунь, Мина поспешила сбежать из душевой. В комнате ее ждала новая неприятная встреча. Мокрая лантийская одежда, разложенная на столе первого коммандера, явно не привела служительницу в восторг. Глядя на дрожащие губы Мины, у Жанны язык не повернулся соврать, что Тодд и это разрешил. После коротких препирательств, служительница пообещала забрать мокрую одежду в их отсек и высушить там. А еще обмолвилась, что когда Жанне разрешат выходить, она сможет пользоваться прачечной наравне со всеми. Вещи первого коммандера ей, конечно же, не доверят, но вот свою одежду привести в порядок она сможет. При упоминании первого коммандера Жанне приходилось отчаянно удерживать себя от закатывания глаз. На Атлантисе он был фактически на полном ее обеспечении. Не хватало еще тут носиться с его манатками. Мина воспользовалась подходящей ситуацией и, напыжившись от чувства собственной важности, начала вещать о правилах поведения на Улье для людей. Глупое детское упрямство уговаривало Жанну пропустить все мимо ушей, но она заставила себя слушать. Пока они с Тоддом наедине, можно было ничего не бояться, но как только она выйдет за порог этой комнаты – окажется в опасном незнакомом месте. Гарсиа прекрасно понимала, каким шатким может быть положение Тодда на этом Улье. Если она допустит серьезную оплошность, у него может не оказаться способа ее защитить. Правила были довольно простыми. Не шуметь, не выделяться, черного не носить. Если идешь по коридору и встречаешь владыку – нужно опустить взгляд и отойти в сторону. Заговаривать с владыкой первой можно только при крайней необходимости. Когда владыка что-то приказывает, надо сразу же все выполнить, даже если это не твоя обязанность. И ничего без разрешения не трогать. Последнее Мина произнесла с таким нажимом, что Жанна едва сдержалась от смешка. Было очевидно, что служительница не одобряет ее целиком и полностью. Из разговора с ней, Гарсиа поняла, что проживание человека в личных покоях владыки было событием из ряда вон выходящим. Не будь она страшной и опасной лантийкой, такой расклад вызвал бы множество протестов и негодования. Послушно повторив за Миной правила, Жанна заверила ту, что все осознала, и впредь будет вести себя как подобает. Служительница посмотрела на нее с явным недоверием, но вслух ничего не сказала. Они снова вернулись к хозяйственным вопросам. Перейдя на более безопасную тему, Мина ощутимо расслабилась. Ткани, которые принесли Жанне, оказались универсальными. Из одного куска служительница предложила ей сшить себе исподнее, остальные использовать на свое усмотрение в качестве полотенец или покрывала. Постельное белье на Улье было не в ходу. Его стирка тратила бы слишком много воды, а еще оно занимало бы слишком много места. Рейфы старались не держать на корабле ничего лишнего. К радости Жанны оказалось, что спальное место самоочищается естественным образом. Плюсы биотехнологий. Напоследок Мина вручила ей нитки с иголками и маленькие ножнички, которые даже на вид были тупыми. Передавая их Жанне, служительница ощутимо напряглась. Гарсиа нацепила свое непроницаемое выражение лица, и не стала заострять на ножницах внимание. Просто кинула их в кучу тряпья, и попросила Мину принести часы. Эта просьба настолько поразила служительницу, что та даже продемонстрировала удивление поднятием бровей. Правда, у нее почему-то при этом вверх взлетели внешние хвостики бровей. До этого момента Жанна не знала, что такое вообще возможно. Мимика служительницы здорово ломала ей мозг. Вопрос с часами решался неожиданно просто. Рядом с дверью оказался небольшой проекционный экран, похожий на те, что она уже видела на Улье Тодда. Раньше Гарсиа считала, что проекторы для них находятся где-то снаружи. Но Мина пояснила ей, что они установлены внутри стены. Полупрозрачная мембрана корабля работала как сенсорный экран. На стене замелькали символы на языке рейфов, и Гарсиа порадовалась, что Тодд когда-то обучил ее основам. Кроме отображения даты и времени, панель давала доступ к термостату и управляла светом. Жанна была уверена, что через нее можно как-то выйти в общую сеть корабля, но при Мине проверять это не стала. Как только служительница вышла, Гарсиа тут же осторожно активировала панель и принялась листать меню. Ее предположение оказалось верным, но Тодд тоже не был идиотом. Доступ к любым внешним сервисам был закрыт паролем. Будь здесь МакКей, он бы разобрался, но знаний Жанны едва хватало на чтение основного меню. От мыслей о Родни желудок снова скрутило в тугой узел. При Мине Жанна старалась держаться по-деловому, ничем не выдавая свое истинное состояние. Первая встреча у них не задалась, Гарсиа повела себя необдуманно и агрессивно. Но если она хочет получить от Мины какие-то сведения, служительница должна быть уверена в том, что Жанна здесь по своей воле. Пусть считает, что Тодд каким-то образом выторговал ее у Атлантиса. Вряд ли тут что-то слышали о правах человека, а значит, версия была вполне дееспособной. Снова оставшись в одиночестве, Гарсиа ненадолго сняла с себя непроницаемую фарфоровую маску. Она вернулась на лавку и закрыла лицо руками. Невозможность оплакать погибших друзей разъедала ее изнутри. Раньше, когда боль в Жанне достигала точки невозврата, она выливала ее в песне. Но здесь, на Улье, музыка ее бросила. Самым отвратительным было то, что из-за наркоза наведь от их смертей протекла через нее, не оставив ни единого следа. Ей снова не позволили хотя бы просто быть рядом. Почувствовав, что снова скатывается в истерику, Жанна похлопала себя по щекам. Не время было раскисать, Мина обещала скоро вернуться со швеей. Никто из них не знал точно, когда Гарсиа должна приступить к работе, но с новой одеждой решили не затягивать. До самого прихода служительниц Жанна просто ходила из угла в угол, пытаясь измотать себя. Мина не заставила себя долго ждать и вскоре явилась с такой же бесцветной девчушкой. Они немного поболтали, пока занимались делом, и Жанна еще раз подчеркнула, ради какой важной работы ее сюда привезли. Она не знала, насколько это подействовало, но по крайней мере Мина стала поджимать губы в два раза реже. Когда служительницы ушли, из Жанны словно вытащили стержень, на котором держалось все ее тело. У нее не осталось сил ни носиться по комнате, ни обустраиваться, ни делать вид, что ничего ужасного не происходит. Ее хватило только на то, чтобы лечь на кровать и уставиться в потолок, надеясь на сон. Но и он ее оставил. Жанна снова потеряла себя во времени и пространстве. Была только она и бугристый коричневый потолок, заполнявший большую часть ее сознания. Сколько времени потребовалось, чтобы принять смерть Карсона? Жанна не могла вспомнить. Но тогда вокруг были знакомые лица и стены земной базы ЗВ, ставшие почти родными. Все старались ее поддержать, а многие разделяли эту потерю. Ведь доктор Беккет был и их другом тоже. Еще был психотерапевт, по поводу которого Гарсиа до сих пор испытывала смешанные чувства. Здесь никто носиться с ней не будет. Тодд никогда не показывал свою скорбь, и Жанне он недолго будет потакать. Любое проявление слабости на Улье считалось недопустимым. Значит, нужно будет справиться самой, не справиться у нее просто нет права. Только как это сделать, если с каждым вдохом горе все сильнее отравляло кровь. Даже физическая боль отступила, словно стесняясь беспокоить Жанну чем-то настолько незначительным. Следующие два дня Жанна провела в бесконечной пустоте. Она спала муторно и тревожно, а когда просыпалась, то едва находила в себе силы встать по неотложным потребностям. В перерывах между снами она просто лежала. Иногда ела, но в основном пила. В голову будто вату напихали, и мысли продирались через нее очень медленно, путаясь и теряясь в пути. Она не замечала течения времени, только отмечала изменения на часах. Когда приходила Мина, Гарсиа усилием воли приводила себя в чувство. Вставала, говорила о чем-то со служительницей. А потом не могла вспомнить ни единого слова из их разговора. Перед глазами возникали только неизбежно поджимающиеся губы Мины, при взгляде на никак не желающую опустошаться корзинку с едой. Тодд не приходил. И Жанна о нем ничего не спрашивала. Укоренившаяся мысль о том, что Келлер и хотя бы часть экипажа каким-то образом спаслись, была единственным, что держало Гарсиа на плаву. Всякий раз, когда ей нужно было отскрести себя от кровати, Жанна хваталась за металлические стены Дедала, поднималась и надевала безразличную фарфоровую маску. Она так и не стала сильной, но все еще умела таковой притворяться. На третий день Гарсиа вдруг подумала о том, каково теперь Дженни. Жанна знала, что между не и Родни пока не было ничего серьезного. Но глядя на то, как Келлер начинает светиться рядом с МакКеем, а сам он меняется до неузнаваемости, Жанна была уверена, что у них это надолго. А теперь… Гарсиа даже не знала, есть ли у Дженни достаточно близкие друзья на Атлантисе, которые поймут, ЧТО именно произошло. Она была приветлива со всеми, но близко никого не подпускала. Никого, кроме Родни. И теперь Келлер, скорее всего, оказалась, так же как и Гарсиа, заперта наедине со своим горем. Только ее клетка была внутри ее головы. Нужно было связать их с Родни третьим даром, пока была возможность. Ужаленная этой мыслью, Жанна подскочила на кровати. Обхватив себя руками, она заметалась по комнате. Если бы она не была так беспечна, МакКей был бы жив. Но Гарсиа поверила в то, что беда отступила. Смерть Родни казалась просто невозможной, ему все было по плечу. Но жизнь всегда находила способ ударить под дых. Жанна вспомнила лицо друга, когда впервые предложила ему этот вариант. Ужас, непонимание, отчаяние. Она тогда остановилась, потому что Родни не хотел этого. Потому что не могла причинить ему такую боль. Не могла оставить его жить с этим пожирающим чувством вины. Родни хотел, чтобы она жила дальше, не смотря ни на что. И уж явно он не желал бы, чтобы Жанна похоронила себя здесь заживо. Тем более что у нее осталась возможность закончить проект. Даже если Родни и Дэниел погибли, даже если весь экипаж Дедала все-таки погиб, она не может позволить их жертве стать напрасной. Гарсиа заставила себя остановиться, разжать пальцы, впивавшиеся в плечи, и опустить руки. Она заставила себя дышать ровно, без надсадного хрипа. Жанна заставила себя поднять голову и посмотреть прямо. Перед глазами была все та же стена Улья, но она видела сейчас Родни, Дэниела, Карсона и все бесчисленное воинство тех, кого уже похоронила. – Прости меня, Родни. Я должна пойти дальше. Я должна подчиниться им, иначе во всем этом просто не было смысла. Иллюзорный МакКей ничего ей не ответил, только подарил свою обычную рассеянную улыбку. И исчез. Вместе с ним пропали и все остальные призраки. Жанна снова осталась одна в тесной, но слишком пустой комнате. Она растерянно огляделась, пытаясь понять, что ей делать дальше. Тодд так и не появился и не выдал никаких инструкций. Жанна мельком подумала, не начал ли он снова ее избегать. Но мысль была столь нелепая, что Гарсиа тут же ее отбросила. Наверняка у первого коммандера имелись дела поважнее, чем разбираться с пленной лантийкой. Возможно, его вообще не было сейчас на Улье. Гарсиа знала, что ему и раньше приходилось постоянно летать на встречи и о многом договариваться. Сейчас, когда он занял такой важный пост, количество таких дипломатических миссий должно было вырасти в разы. Отсутствие рейфа было объяснимо, но жизнь Жанне не упрощало. Надо было расспросить Мину, когда та придет. Вспомнив о служительнице, Гарсиа осознала, что сегодня должны были принести новую одежду. Очень кстати, потому что штаны держались на ней все хуже. Стоило поесть. А перед этим помыться. Жанна за все время, проведенное в прострации, об этом даже не вспомнила. Перед Гарсиа снова встал вопрос со сменной одеждой. Надевать шмотки, в которых она провела безвылазно последние несколько дней, совсем не хотелось. Мина вернула ей высохшие остатки лантийской одежды, но в плотных армейских штанах и куртке находиться в такой влажности будет невыносимо. Поразмыслив немного, Жанна решила одолжить у Тодда еще один комплект нательного, на этот раз вместе с футболкой. С него не убудет. А с Миной она как-нибудь разберется. Душ немного прочистил голову и вернул Жанне ощущение собственного тела. А вот стирка новой партии одежды тут же подпортила настроение. Но желание сегодня же отдать все Мине на сушку победило лень. Футболка Тодда болталась на Жанне как мешок, а по длине с легкостью сошла бы за короткое платье. Шорты-кальсоны сели так же, как и предыдущие. Для надежности Жанна немного ушила их в поясе. Убедившись, что ничего не спадает, Гарсиа сочла такой наряд вполне нормальным домашним костюмом. Остаток дня заняли попытки пошить себе нормальное сменное белье. Жанна прервалась только на обед и визит Мины. Вопреки сомнениям служительницы, шить Гарсиа умела. В детстве ей очень нравилось самой делать себе костюмы на Хэллоуин. Под чутким руководством мамы, конечно же. Да и в экспедициях этот навык пригождался. Но шить руками все равно было сложно, муторно и долго. Зато это прекрасно отвлекало от мрачных мыслей. Просто делать стежок за стежком, следить, чтобы они были ровными и одинаковыми. В этот день Жанна впервые за все проведенное на Улье время уснула крепким сном без сновидений. Тодд явился на следующий день. От неожиданности Гарсиа больно уколола палец и рефлекторно засунула его в рот. Рейф, не ожидавший обнаружить такую картину, на мгновение застыл в дверях. Затем сделал пару мягких крадущихся шагов по направлению к Жанне. – Это что, мое нательное? – А тебе что, жалко? – Жана вынула пострадавший палец изо рта и вся ощетинилась. – Нет. Только служительницам не показывайся в таком виде, – Тодд был настроен на удивление миролюбиво, и Гарсиа тоже поумерила свой пыл. – Все в порядке, – отмахнулась она, – я сказала Мине, что ты разрешил так ходить, пока я сижу в комнате. Рейф вздохнул и обреченно покачал головой, а затем окинул взглядом помещение, в котором изрядно прибавилось вещей. – Кажется, я очень много всего разрешил в свое отсутствие. Вместо ответа Жанна снова напряглась. Если он собирается высказать ей недовольство из-за пары жизненно необходимых мелочей, то ему не поздоровится. Но Тодд, кажется, посчитал эту тему исчерпанной. Он подошел к кровати, где Жанна уже успела свить себе гнездо, и остановился напротив Гарсиа. – Жанна, МакКей жив. Несколько секунд Гарсиа просто молча смотрела на рейфа, пока слова укладывались в ее голове. Затем она подскочила, уронив свое шитье, и подлетела к Тодду. Из-за того, что она стояла на лавке, их глаза оказались почти на одном уровне. Это было непривычно. – Это точно, ты уверен? Откуда ты знаешь? – выпалила она на одном дыхании. Рождающаяся в груди надежда больно резала ребра. – У тебя свои методы, у меня – свои. Я не видел его сам, но все указывает на это, – Тодд оставался спокойным, взглядом внимательно изучая лицо Жанны. – Боже мой, – Гарсиа задохнулась от нахлынувших чувств. Она повернулась к рейфу спиной и закрыла лицо руками. Ей нужно было пару мгновений побыть внутри своей головы. Счастье от этой новости смешалось со страхом. Жанне потребовалось вырвать из груди собственное сердце, чтобы справиться со смертью МакКея и принять всю эту ситуацию. Что если Тодд ошибся? Что если он просто солгал? Она не сможет пройти через этот кошмар еще раз. Жанна резко обернулась к рейфу, но слова отказались ей повиноваться. – Я бы не стал лгать о таком! – Тодду оказалось достаточно выражения ее лица. – А остальные? – Жанна не обратила внимания на то, что рейф снова перешел на рык. – Я не знаю наверняка, – Тодд поднял руку, не давая Гарсиа продолжить. – Сперва ответь, на Атлантис прибыл только один корабль? И я рассчитываю на честность с твоей стороны. Жанна усилием воли подавила в себе желание вытрясти из рейфа все ответы. Она даже сложила руки на груди, чтобы не было искушения вцепиться в него. Настал ее черед задуматься. Вопрос был поставлен странно. Гарсиа пыталась понять, какие последствия для Атлантиса сулят ответы. А еще не была уверена, что может солгать Тодду так, чтобы он этого не понял. – Насколько я знаю, прилететь должен был только Дедал. И в ближайшее время мы больше никого не ожидали. Что ты выяснил? – Сначала я должен кое-что проверить, – Тодд повел головой, уходя от требовательного взгляда Жанны. – Но… – Гарсиа дернулась, и неугомонные руки едва не потянулись к рейфу. – Жанна! – одним словом он пригвоздил ее к месту, обрубив на корню все грядущие вопросы. Гарсиа опустила голову и тяжело вздохнула. – Хорошо. Но как такое возможно? Боже мой, это просто чудо какое-то, – Жанна взмахнула руками и принялась расхаживать по лавке, как по постаменту. Не осознавая себя, она металась из стороны в сторону, бормоча под нос теории и задавая риторические вопросы, пока какое-то неестественное движение не привлекло ее внимание. Жанна обернулась к Тодду и так и замерла, не завершив шаг. Глядя куда-то в сторону рейф медленно расстегивал свой плащ. – Ты что удумал? – чуть заикнувшись, пропищала Гарсиа. Тодд поднял на нее усталый взгляд и, не прекращая свою деятельность, закатил глаза. – Оставь непотребные мысли при себе, – рейф скинул плащ с плеч и отбросил его на лавку. – Мне нужно помыться и отдохнуть. За этим я и пришел. Еще глупые вопросы будут? Жанна энергично помотала головой и снова сцепила руки на плечах, от греха подальше. Она и сама не могла толком понять, что именно ее смущает. Гарсиа видела Тодда без плаща бесчисленное множество раз. Но почему-то именно сегодня оказалась к этому не готова. Все эти дни Жанна отрицала свои чувства к Тодду. Она должна была похоронить их, даже если для этого потребовалось бы потерять способность любить вообще. Потому что любить того, кто убил Родни, было просто невозможно. От одной мысли о Тодде сердце Жанны начинало истекать кровью. А теперь оно предало ее, предательски ёкнув от взгляда на черную футболку, плотно обтянувшую рельефные мышцы подтянутого тела. Тодд, в свою очередь, бормоча про чью-то извращенную натуру, достал из шкафа смену нательного и разражено удалился в душевую. Жанна вспомнила, как дышать, только когда за ним закрылась дверь. – Какого черта это было, Жанна Гарсиа? – спросила она сама у себя, пытаясь силой воли заставить отхлынуть кровь от зардевшихся щек. Она вернулась в свое гнездо, отодвинула шитье и откинулась спиной на стену. Ширины лавки-кровати хватало, чтобы вытянуть ноги, чем Жанна и воспользовалась. Родни был жив, и это следовало осмыслить. Выбрался ли Джексон? Наверняка да. Судя по всему, Тодд не знал, что именно произошло. И без того запутанная история стала в разы сложнее. Оставалось надеяться, что Тодд не оставит все так и постарается разобраться. Жанне очень нужна была эта информация, потому что неизвестность была хуже всего. Снова оказавшись в вынужденной изоляции, она не начала сходить с ума только потому, что горе прибило ее к земле, как дождь прибивает пыль. Даже приняв решение двигаться дальше, Жанна так до конца и не обрела себя, предпочтя скрыться в рутинной работе. Принесенная Тоддом новость будто разбудила ее. Только сейчас она, наконец, осознала всю неопределённость своего положения. И его опасность. Чудо, что до сих пор ей сходили с рук все выходки. Но на сколько хватит ее удачи? Жанне жизненно необходимо было узнать, что творится снаружи. И не только чтобы найти способ выбраться. Она не знала, как другие рейфы относятся к ее пребыванию на борту и продолжению работы над проектом генетической коррекции. Наверняка кому-то это было не по душе. Вступить в открытое противостояние с первым коммандером они вряд ли осмелятся, но вот подобраться к ней – вполне. Ответы на все эти вопросы были только у Тодда, но он, кажется, не горел желанием ничего обсуждать. Словно услышав мысли Гарсиа, Тодд вышел из душа. В одном нательном. Жанна с первого взгляда поняла, что разговора сегодня не получится. Судя по тому, как он избегал смотреть на нее, присутствие Жанны в комнате причиняло ему дискомфорт. Пожалел ли он о том, что забрал ее? Гарсиа не хотела знать ответ. Что бы он ни думал и ни чувствовал по этому поводу, теперь они оба в одной лодке. Нужно браться за весла и плыть дальше. Какая-то неровность на футболке привлекла ее взгляд. Нательное обтягивало Тодда как гидрокостюм, не давая ни малейшего шанса что-то скрыть. Машинально Гарсиа начала рассматривать эту деталь, потому что ни разу не видела, чтобы Тодд носил что-то под футболкой на Атлантисе. На шее рейфа висело нечто, имеющее очень знакомы очертания. Ее кулон с черепом! Жанна изо всех сил постаралась сдержать волнение. Выходит, Тодд его сохранил и даже продолжил носить. Гарсиа всегда было интересно, что стало с ее подарком, но спросить она так и не решилась. Просто посчитала, что рейф посеял кулон или банально выбросил. Получается, что Тодд его не показывал, так же как она сама прятала подаренное им кольцо в своей комнате. Тодд, не обращая внимания на изучающий взгляд Жанны, будничным движением положил аккуратно свернутые штаны сверху на плащ, поставил рядом с кроватью ботинки и сел на край, спиной к Гарсиа. Помешкав немного, он все же подобрал ноги под себя в излюбленную позу лотоса и, по всей видимости, погрузился в медитацию. Гарсиа так и не нашла в себе сил ничего сказать ни по поводу кулона, ни по поводу своего беспокойства. Взгляд сам собой упал на голое колено Тодда. Места на кровати для двоих было не так уж много, и обнаженные щиколотки Жанны лежали в опасной близости от рейфа. Она с легкостью могла дотронуться до него. Это оказалось более волнующим, чем Гарсиа могла представить. Стараясь не шуметь, она осторожно подтянула под себя ноги и не глядя нащупала свое шитье. Ей просто жизненно необходимо было заняться чем-то не включавшим в себя взгляды на Тодда, мысли о Тодде и разговоры с ним. Когда она ложилась спать, рейф все так же изображал из себя статую. Жанна была уверена, что он слышит все ее копошения, просто в этот раз решил не подавать виду. Растянувшись на кровати за его спиной, Гарсиа впервые с момента первого пробуждения на Улье почувствовала себя почти спокойной. Тодд ушел, пока она спала, так ничего и не сказав. Жанна была уверена, что он бы разбудил ее, если бы хотел поговорить. Оставалось надеяться только на то, что в этот раз он оставил хотя бы какие-то инструкции своему помощнику или Мине. Иначе Гарсиа решительно не понимала, зачем продолжать держать ее здесь просто так. Рана уже почти не болела и Жанна чувствовала себя вполне здоровой. Душевное равновесие, если оно вообще волновало Тодда, тоже можно было считать восстановленным. Неожиданное последствие возвращения Тодда обнаружилось в душевой. В углу, рядом с полками, ворохом лежала куча черной одежды и полотенце. Жанна присела рядом с ней на корточки и принялась изучать, словно та была живым существом. На Атлантисе Гарсиа следила за прачечным вещеоборотом рейфа. Это казалось само собой разумеющимся, только ее он подпускал к себе настолько близко. Но тогда из его одежды она не забирала ничего… личного. И теперь Жанна смотрела на кучу грязных вещей и гадала, что это могло значить. Если это был намек, что она теперь должна его обстирывать, то скоро Тодда ждет еще один очень неприятный разговор. Гарсиа снова начала закипать. И даже расслабляющие струи воды не смогли потушить бушевавший внутри пожар. Она яростно терла себя гелем, не спуская взгляда со все такой же неподвижной кучи белья. Жанна продолжала злиться, отжимая волосы и заматываясь в огромные рейфовские полотенца. Она продолжала тихонько гневно клокотать, натягивая на себя свой домашний костюм, бывший близнецом того, что бессовестно лежал в углу. И только выйдя из душевой, Гарсиа осознала, что злится на самом деле на себя. За то, что Тодд все еще был ей небезразличен. Даже если все остались живы – того, что он сделал, нельзя было простить. Потому что это будет значить, что она встала на его сторону. Что она всех предала. Вот только вычеркнуть всё, что их связывало с рейфом, оказалось не так просто для нее. Но, кажется, не для Тодда. Кроме гнева и раздражения Жанне не досталось от него ничего. Он даже не поинтересовался в порядке ли она. Отдал ее в руки местных потрошителей, и не спросил хотя бы для проформы, как она себя чувствует после операции. Да Тодд даже не потрудился объяснить, что ее ждет дальше! И сколько ей еще ожидать этого самого «дальше». Снова молча смылся в неизвестном направлении. Жанна поймала себя на том, что опять нарезает круги по комнате. Она приказала себе успокоиться и поберечь силы. Поведение Тодда – это цветочки, по сравнению с тем, что ей придется терпеть от других рейфов. Если от несправедливого обращения она каждый раз будет впадать в бешенство – очень скоро от нее ничего не останется. Мина не принесла никакой ясности. Зато принесла новую еду и разобралась с проблемой оккупировавшего душевую комка тряпок. Заодно безжалостно отобрала у Жанны ее собственные использованные полотенца. Мина сегодня была на удивление в хорошем настроении. Видимо, она ожидала, что первый коммандер может оказаться недоволен своенравным поведением Гарсиа, и за его возвращением последует новое наказание. Чего не произошло. Но расспрашивать об этом служительницу Жанна не решилась. Им с Тоддом обоим было не на руку, чтобы у кого-то возникали лишние вопросы о том, что связывает первого коммандер и лантийку. Несмотря на приподнятое настроение служительницы, разговорить ее было так же сложно, как и всегда. Она коротко отвечала на вопросы Жанны, не отвлекаясь от хозяйственных дел. Пересчитала чистые полотенца, так же поступила с содержимым шкафа, закинула в корзинку грязное белье и пустые бутылки, после чего сразу же убежала. Впрочем, через полчаса она вернулась с новой партией полотенец и нательного. Но вместо того, чтобы разложить все самой, Мина вручила стопку Жанне, и поручила это дело ей. Не дожидаясь, пока Гарсиа осмыслит произошедшее, служительница снова сбежала и на этот раз уже с концами. Поворчав себе под нос, Жанна отнесла все куда положено. Тодд такой милости не заслуживал, но не хотелось ставить Мину под удар. Одиночество и неизвестность снова уронили Жанну на кровать. Заняться было решительно нечем. Она уже помылась и поела. Многострадальное шитье тоже было завершено. Комната была осмотрена вдоль и поперек несколько раз, никаких новых открытий это не принесло. Тодд оказался на редкость предусмотрительным тюремщиком. Видимо, мастер-класс, полученный на Атлантисе, не прошел даром. Впервые за все это время Жанна ощутила желание помедитировать. Она села в позу лотоса, прямо как Тодд. От этой мысли по спине пробежал холодок, но Гарсиа не дала ей проникнуть глубоко. Как учила ее Тейла, она медленно расслабила одну за другой все мышцы. Сделала несколько глубоких вдохов и просто отпустила все, что ее беспокоило. Жанна позволила себе наполниться пустотой и нырнула в глубину сознания. Открыв через час глаза, она извлекла из себя одну простую мысль: так больше не могло продолжаться. Они с Тоддом должны наладить нормальное общение, им нужно расписание и план работы. Иначе Жанна Гарсиа просто двинется кукушкой. И навсегда останется здесь, в этой комнате с противными мягкими стенами. А значит, нужно как-то суметь принять все случившееся. И научиться жить с ним дальше. Тодд явился следующим утром, или точнее, в конце четвертой смены. Жанна только закончила приводить себя в порядок и хотела приступить к завтраку. И так не особо сильный аппетит совсем исчез, стоило рейфу переступить порог. Пару мгновений они с Тоддом просто молча разглядывали друг друга. Затем Гарсиа отложила еду и переползла на край кровати, усаживаясь в более цивилизованную позу. – Мы опять не говорим, – Жанна похлопала по лавке рядом с собой, – хотя договаривались больше так не делать. Секунду поколебавшись, Тодд осторожно сел на край рядом с ней. Гарсиа ожидала, что он съязвит или начнет рассказывать, как сильно занят. Но рейф просто продолжил молчать, избегая ее взгляда. – Я много думала обо всем, – Жанна сложила руки на коленях, копируя позу Тодда. – Идет война. Мы когда-то с тобой говорили о том, что из некоторых ситуаций просто нет хорошего выхода. Я понимаю, что тебе пришлось выбирать между своим народом и верой в нас. И выбирать быстро, иначе этот выбор сделали бы за тебя твои же помощники. Я всегда буду считать, что ты должен был хотя бы попытаться найти другое решение. Вместе с Шеппардом и, Господи Боже, да даже и с Вулси. Но я понимаю и принимаю твой выбор. Впервые за монолог Гарсиа подняла на Тодда взгляд и увидела, что он внимательно изучает ее. – Вот что еще, – Жанна вздохнула и повернулась к нему всем корпусом. Край ее колена уперся в бедро Тодда, но он, казалось, этого не заметил. – Однажды передо мной тоже может встать выбор между тобой и Атлантисом. И я выберу Атлантис. Когда этот день наступит, ты тоже должен будешь понять и принять это. Тодд прикрыл глаза и кивнул, поведя подбородком чуть в сторону. Затем он открыл глаза и какое-то время, не моргая, смотрел на Гарсиа, словно пытаясь принять сложное решение. – Дедал не разбился. Экипаж, полагаю, тоже цел, – холодно объявил он. В Жанне распрямилась пружина. Она подскочила, схватилась руками сначала за грудь, потом за голову и заставила себя сесть обратно. – Но ведь комплекс уничтожен, так ведь? – Да. – Тогда как?.. Кто его взорвал? – Жанна впилась пальцами в собственные колени, лишь бы не схватить рейфа за руку. – Хотел бы я знать! – Тодд снова отвел взгляд и неопределенно качнул головой. – МакКей? Он всегда умел находить нестандартные решения. – В его духе, – Жанна нервно хохотнула. – Он как-то раз случайно уничтожил целую звездную систему. Во взгляде Тодда скользнуло недоверие, и Гарсиа кивнула, давая понять, что это не шутка. Рейф вздохнул и, следуя ее примеру, немного повернулся к ней корпусом. Сердце Жанны загрохотало в ребрах. Это все было для нее слишком. Новости слишком неожиданные. Тодд слишком близко. Радость слишком обманчивая. Жанна боролась с противоречивым желанием поблагодарить Тодда непонятно за что и ткнуть его в то, как он ошибся в лантийцах. Родни бы не допустил геноцида, и он нашел способ остановить тех, кто запустил устройство. Вот только сделать это было не только в интересах рейфов, но и лантийцев. Этот аргумент Жанне нечем было бы разбить. Поняв, что вступает на слишком тонкий лед, она решила оставить все свои мысли при себе. – Ладно. Подвиги Родни мы можем обсудить в другой раз. Послушай, я хотела тебе сказать, что тебе не нужно меня избегать. Раз уж мы теперь вынуждены делить одну комнату, я буду стараться не мешать тебе, когда ты отдыхаешь или работаешь. И вообще, Мина сказала мне, что служители спят в основном в третью и четвертую смену, потому я подстроилась под их график. Я ложусь примерно в середине третьей смены. Если тебе неудобно из-за моего эмоционального поля, просто приходи пока я сплю. Чем больше Жанна говорила, тем тише становился ее голос. Под конец она перешла на совсем неразборчивое мямленье. Тодд все это время прожигал ее немигающим взглядом, от которого Гарсиа чувствовала себя все глупее. – Ты что, только что любезно разрешила мне находиться в моей же каюте? – в голосе Тодда слышалась дрожь затаенного смеха. – Вот умеешь ты все выкрутить! – фыркнула Жанна. Она так долго готовила эту речь, стараясь сгладить все возможные острые углы, но рейф все равно нашел, как ее подколоть. Но это было лучше отстраненности и раздражения, которые доставались ей все эти дни. Губы Тодда дрогнули, но он подавил в себе улыбку и снова отвел взгляд. – Что будет дальше? – осторожно начала Гарсиа. Настроение Тодда и раньше легко менялось, а сейчас она вообще не представляла, чего от него ожидать. – Я имею в виду, мы же должны продолжить работу над генной корректировкой? Мне же не послышалось это в бреду? – Ты можешь приступать к работе, когда восстановишься, – Тодд снова повел подбородком в сторону, и Жанна внутренне напряглась. – Но ты будешь работать не со мной. Мой помощник теперь отвечает за этот проект. – Правая Рука? – Гарсиа нахмурилась, пытаясь вспомнить подробности их разговора. – Он ведь просил меня украсть? Тодд утвердительно кивнул, и Жанна нахмурилась еще сильнее. – И с чего это он в таком восторге от меня? – взгляд Гарсиа превратился в недобрый прищур. Она вспомнила их с Правой Рукой первый и единственный странный разговор. Ей еще тогда это показалось подозрительным, но обстановка не располагала к праздному общению, а потом у нее все просто вылетело из головы. – Мы же договорились, что на испытания прототипа синтпитания ты переедешь работать на мой Улей. Я предвидел проблемы. У меня не всегда есть время самому заниматься исследованиями. Думаешь, рейф, занимающий такое высокое положение, был бы рад новости, что теперь ему придется сотрудничать с лантийкой? Да еще и с твоим характером… – Тодд закатил глаза, снова пряча усмешку. Жанна недовольно надулась и скрестила руки на груди. – Так что я предпринял кое-какие меры. – Ладно, – Жанна кивнула своим мыслям, – он вроде нормальный. Если будет себя хорошо вести, проблем быть не должно. Тодд поперхнулся воздухом от такого заявления. А потом расхохотался, как в старые добрые времена, и этот смех ножом вошел Жанне в сердце. Она только крепче прижала к груди скрещенные руки. – Я думаю, что все уже зажило. Чувствую себя нормально. И если я хотя бы еще день проведу здесь взаперти и в одиночестве, то начну сходить с ума. – Позволишь посмотреть? – рейф вмиг стал серьезным, и Жанна ощутила зарождающуюся внутри волну смущения. Безразлично пожав плечами, она задавила в себе все ростки робости. Жанна встала, повернувшись к Тодду спиной, и почувствовала, что он тоже поднимается на ноги. Одним движением она подтянула ворот сзади и, стянув его через голову, прижала наполовину снятую футболку к груди. Прикосновения рейфа были невесомыми и по-медицински точными. Жанна знала, что он не позволит себе ничего лишнего. И безжалостно наступила на горло той части себя, которая хотела, чтобы позволил. – Через пару дней можно будет снять клеевой шов. Но угрозы твоему здоровью уже нет. Я скажу Правой Руке, чтобы был готов к началу второй смены. – Ты опять уходишь? – слишком поспешно откликнулась Жанна, боровшаяся с воротом футболки. Обернувшись, она встретила такой многозначительный взгляд рейфа, что захотелось навсегда зашить себе рот. – А, ну да, я забыла, что вы можете общаться иначе. – У нас еще и система внутренней связи есть. Или ты думаешь, что технологии существуют только на Атлантисе? – Тодд беззлобно фыркнул, и Жанна все же залилась краской. Гарсиа прикрыла глаза ладонью и снова начала мерять пространство шагами. – Прости, я что-то сама не своя, – она собиралась сказать что-то еще, но все мысли вылетели из головы, как только ее мельтешение было остановлено осторожными, но уверенными руками Тодда. Он просто поймал ее за плечи на очередном вираже, и Жанна запнулась о собственные ноги. – Хватит носиться, – мягко сказал он, поймав взгляд Гарсиа. Ей показалось, что она сейчас треснет напополам. – Сядь. Она закивала как болванчик, и Тодд тут же убрал руки. Вздохнув, Жанна снова приземлилась на край кровати и вцепилась пальцами в футболку на животе. Она обещала себе быть спокойной и сдержанной, обещала, что будет говорить с Тоддом отстраненно и дипломатично, обещала провести между ними четкую и понятную черту. Но эти дни взаперти настолько истощили ее, что хватило небольшого толчка, и Жанна снова рухнула в нервное состояние. Теперь Тодду предстояло познакомиться с той частью Жанны Гарсиа, которую она всегда оставляла за дверями своей комнаты. И ей, наверное, тоже предстоит узнать о нем много нового. Им обоим стоило запастись терпением. Они оба этим не славились. – Есть еще что-то, о чем ты хотела бы поговорить? – Тодд снова сел рядом, в этот раз, оставив между ними почтительное расстояние. Жанна усилием воли разжала пальцы и сложила руки на коленях. Мир не первый раз становился для нее внезапно сложнее. И Гарсиа воспользовалась своим главным правилом – сначала дела, а потом уже чувства. – Мне можно будет ходить в отсеки для служителей? – Зачем? Я приказал обеспечить тебя всем необходимым, – Тодд внимательно осмотрел Жанну с головы до ног, и взгляд его стал настороженным. – Тогда ты мало знаешь о моих потребностях, – пожала плечами Гарсиа. – У тебя тут все так… неустроенно. По крайней мере, для людей. Мне нужны некоторые общие зоны. Прачечная, например. А еще хотелось бы поесть что-то кроме сушёного мяса, хлеба и фруктов. Салат, а может суп или спагетти. И при этом не складировать тут грязную посуду в ожидании прихода Мины. А главное, ей нужны были люди. Пусть и служители. Жанна нуждалась в возможности говорить о простых вещах, понятных вещах. Больше пятнадцати минут в день. Но сказать об этом Тодду она не смогла. Их разговоры и раньше часто походили на хождение по лезвию ножа, а теперь Жанне приходилось думать над каждым сказанным словом. Пройдет время, прежде чем они снова привыкнут друг к другу. И поймут, кто они друг другу теперь. Установят новые границы. – Хорошо, – Тодд поморщился, словно от головной боли. – Я дам тебе разрешение посещать эти отсеки. Но ты сможешь перемещаться по Улью только в сопровождении охраны. Жанна рассеянно кивнула. Ни на что другое она и не рассчитывала. Никто бы не позволил лантийке просто так расхаживать по кораблю. Она не была уверена в том, в каком свете Тодд представил все другим рейфам. Но сомневалась, что они прониклись бы заверениями в ее верности. Гарсиа пригладила ладонью растрепавшиеся волосы и набрала в грудь воздуха, чтобы задать давно волновавший ее вопрос. Последний из сложных на сегодня. – Ты собираешься вернуть меня на Атлантис? Когда-нибудь? – она старалась говорить спокойно, чтобы не выглядеть жалкой, но все равно чувствовала себя выброшенной на берег рыбой. – Не терпится покинуть меня? Слова застали ее врасплох. Жанна дернулась и едва снова не вскочила, но вовремя остановила себя. Ей захотелось бросить ему в лицо, что уж он-то без колебаний оставил ее при первой же подвернувшейся возможности. А потом вовсе исчез из ее жизни на месяцы, не передавая никаких весточек, кроме сухих строчек обещанных данных. Но сказать что-то подобное было равносильно признанию в своих чувствах. Которые Жанна отказывалась в себе принимать. – Я просто хочу какой-то определенности, – она снова сложила руки на груди, больно впиваясь пальцами в собственные локти. – Не жди от меня многого, – Тодд снова отвернулся с раздраженным шипением. – А ты? Планируешь пытаться сбежать? От взгляда рейфа Жанне стало не по себе. Какие ответы он пытался отыскать в ее глазах? Она не хотела знать, просто не хотела ничего знать. – Странный вопрос, я же лантийка, – лгать Тодду было бессмысленно. – Боишься, что от моего побега пострадает твоя репутация? На этот раз рейф молчал так долго, что Гарсиа уже не надеялась услышать ответ. Когда она начала обдумывать, что пора бы уже переодеться и подготовиться к первому рабочему дню, Тодд наконец-то нарушил повисшую между ними тишину. – Меня не беспокоит возможность твоего возвращения на Атлантис, – взгляд рейфа гипнотизировал Жанну, заставляя его слова высекаться прямо внутри черепа. – Я думаю о том, что твоя попытка побега может оказаться неудачной. Будь благоразумна. Жанна удивленно приподняла бровь, а затем нахмурилась. Что это было? Разрешение на побег? Он не надеялся удержать ее здесь, но просил не рисковать. Это было излишне. Гарсиа уже и сама пришла к выводу, что попытка побега будет всего одна. И без надежного плана она ее совершать не собиралась. Такой план требовал времени. Дальше разговор совсем не клеился. Гарсиа без особого энтузиазма задала пару вопросов по поводу предстоящей работы, но Тодд на все отделывался однообразными ответами, суть которых сводилась к тому, что все решения будет принимать Правая Рука. Жанне хотелось расспросить о нем поподробнее, но она не смогла найти подходящих слов. Почему-то неудобно было интересоваться у Тодда характером или привычками его подчиненного. Придется учиться всему методом проб и ошибок. Не впервые. От накопившейся в комнате неловкости Жанна сбежала в душ. Не столько чувствовала потребность в мытье, сколько в уединении. А еще в возможности переодеться без мыслей о том, что Тодд наблюдает за ней. Между ними никогда ничего не было просто, но сейчас все усложнилось до невозможности. Было ли ему так же тяжело, как и ей? Жанна поймала себя на том, что все это время неосознанно пыталась разглядеть за его словами, жестами и поступками отражение того дня, когда его руки сказали ей больше правды, чем слова. Дня, казавшегося теперь просто сном. Они так и не поговорили ни о чем. А теперь и говорить было не о чем. Но, по крайней мере, можно было больше не заниматься самообманом. У них никогда не было будущего. И не было разницы, изобрели бы они синтпитание или удался бы проект Келлер. Война бы не закончилась, просто обрела бы новые цели. Тодд бы не смог оставить свой народ, который никогда не примет их отношения. Они могли бы быть вместе только на Атлантисе, под вечным присмотром дул станнеров. Тодд бы все так же уходил, а она все так же оставалась бы ждать. Бесконечно долго для нее, слишком мимолетно для него. Ее жизнь погаснет прежде, чем он успеет это осознать. И все же, чтобы отказаться даже от этого, Жанне нужно было вырвать из своего сердца прекрасный цветок. И молиться, что раны, оставленные его корнями, смогут когда-нибудь зарубцеваться. Вот только чертов цветок оказался на редкость живучим, и никак не желал поддаваться. Гарсиа потребовались все оставшиеся духовные силы, чтобы вернуться обратно в комнату. Она ожидала, что Тодд уже будет погружен в медитацию, но он увлеченно листал что-то в планшете. Жанна вообще не могла вспомнить, когда видела его таким расслабленным. Рейф сидел в дальнем углу кровати, опираясь спиной о стену и подогнув под себя одну ногу, как любила делать она сама. Он даже плащ расстегнул, как будто Жанне было мало потрясений на сегодня. Заметив ее замешательство, он нехотя оторвался от планшета и поднял на нее рассредоточенный взгляд. – Новая одежда? – задал он вопрос таким тоном, будто интересоваться гардеробом Жанны было для него в порядке вещей. – А… да… – Гарсиа на секунду замялась и осмотрела свои рукава, словно видела их впервые. – Я попросила Мину пошить мне что-то нормальное и по размеру. Хотя все равно есть подозрение, что они просто перешили чей-то старый комплект. – Вижу, ты времени зря не теряла, – усмехнулся Тодд, и Гарсиа почувствовала, как лицо снова заливает краска. Хотя и не могла понять почему. – Сделаешь мне подавитель? – резко сменила она тему, и рейф мгновенно помрачнел. – Может быть позже. Без наработок МакКея это будет отнимать слишком много моего времени. Это не критично. С подавителем он бы справился за пару дней. На совместных с МакКеем экспериментах Тодд видел достаточно, чтобы разобраться с такой ерундой. Но не сознаваться же было, что он просто тосковал по тому, как Жанна заполняет собой пространство. Пускай он потерял право прикасаться к ней, хотя бы эту малость коммандер мог себе позволить сохранить. Другие рейфы не доставят проблем. Тодд хорошо помнил себя в начале знакомства с Жанной Гарсиа. Большая часть ее чувств казалась непонятной. Ему пришлось наблюдать за ней день за днем, изучая и запоминая. Но он занимался этим скорее от безысходности и скуки. А за последние дни коммандер позаботился о том, чтобы никому из старших офицеров не пришлось скучать. Правая Рука не будет даже пытаться в чем-то разобраться. Тодд ценил его за умение принимать многие вещи такими, какие они есть, без лишних вопросов. Жанна между тем решила не удостаивать его ответом, и пошла копаться в своей корзинке с едой. Тодд усиленно делал вид, что занят чтением отчетов, а на деле не мог оторвать от нее взгляд. Гарсиа была здесь, на Улье. В его каюте. И временами даже в его одежде. При этом за спиной не маячила лантийская охрана и не раздувал ноздри Джон Шеппард. Тодд мог бы сделать с ней что угодно, но не мог ничего. Даже заговорить первым. Он вспомнил Гарсиа, выглядевшую как заводная кукла и, наконец, понял причину этого явления. Слова умирали в нем, не успевая добраться до голосовых связок. Ни о чем из сделанного коммандер не сожалел. В сложившейся ситуации он бы поступил так с кем угодно, не только с лантийцами. Выживание превыше всего. И все же слова Жанны задевали что-то внутри. Можно ли было попытаться найти другой выход? Он доверился Шеппарду однажды, и они оба от этого выиграли. Но в следующий раз их встреча обернулась для него пленом. Это был не тот случай, когда коммандер мог позволить себе риск. И все же победителем себя Тодд не ощущал. Особенно в свете последних открытий. – Да ну чего? Я тихонько, – вырвала коммандера из размышлений Гарсиа, и тут же засунула в рот очередной кусок мяса. Коммандер моргнул и только сейчас осознал, что уже какое-то время открыто пялится на то, как она ест. Такое внимание Жанна расценила по-своему и тут же ощетинилась. А Тодд почувствовал как новая, неизведанная жажда опять поднимается в нем. Как в тот день, когда он стал первым коммандером. И это была проблема, которую он не учел, потому что погасить эту жажду теперь было просто невозможно. Гарсиа, сидевшая на расстоянии вытянутой руки, была недостижима. Кажется, они теперь поменялись местами. Усмехнувшись собственным мыслям, коммандер покачал головой и вернулся к отчетам. Рядом Жанна ругнулась на незнакомом коммандеру языке. Покорная пленница из нее получалась не очень правдоподобная. Делиться этой мыслью с Гарсиа он не стал, чтобы не спровоцировать новую вспышку беготни по каюте. Медитация отсекла от него Жанну на несколько часов. Как и ожидалось, планшет она сперла, едва заметив, что он отключился. И теперь лежала, с хмурым видом листая файлы, хотя коммандер сомневался, что Гарсиа смогла там что-то толком разобрать. Заметив его взгляд, она без смущения отложила планшет в сторону и села. – Хоть бы игру какую-то установил на него. Тоска смертная, – тут же пожаловалась она. Тодд, в который раз за день, расхохотался. – Пойдем, нам пора, – отсмеявшись и пережив страдальческое закатывание глаз Гарсиа, он с неохотой поднялся. Жанна тут же подскочила, едва не запутавшись в кусках ткани, из которых свила себе гнездо. Тодд усилием воли подавил в себе желание снова рассмеяться. Сделав вид, что ничего не заметил, он жестом позвал Гарсиа к двери. Двое безликих, как и положено, ждали с другой стороны. Тодд привычно проверил, нет ли на них чужого влияния или еще каких-то сюрпризов. Солдаты были чисты, и он велел замешкавшейся Жанне поторопиться. Она сделала неуверенный шаг за порог, но заметив, что ждать ее никто не собирается, тут же подстроилась под темп ходьбы коммандера. Тодд украдкой оборачивался на нее на поворотах. Судя по опущенному в пол взгляду, правила она все же уяснила. Только беспокойные руки выдавали ее волнение. Но даже их ей вскоре удалось угомонить. Идти пришлось недолго. Коммандер приказал обустроить лабораторию поближе к своей каюте. Бродящая по всему Улью лантийка совершенно не вписывалась в его планы. Хотя теперь придется разрешить ей чуть больше, чем он собирался. Правая Рука уже ждал их. Коммандер едва успел переступить порог лаборатории, как тут же получил от помощника образ недовольства, относившийся к находящемуся в комнате стулу. Ему, как и всем рейфам, было привычнее работать стоя. Судя по возмущению, он считал, что и пленница, пусть и важная, должна следовать их традициям. Тодд почти беззлобно зашипел на него, и Правая Рука тут же покорно опустил взгляд. – Вы знакомы. Приступайте к работе, – сухо бросил коммандер, стараясь выглядеть безразличным. Безликим он приказал остаться в лаборатории. Помощнику он доверил бы свою жизнь, но не жизнь Гарсиа. Наблюдатели не помешают. Не подозревающая об этом Жанна, украдкой бросила на Тодда взгляд и, едва заметно дернув одной бровью, направилась к монитору, за которым стоял Правая Рука. Коммандер понимал, о чем она думает. Все это так напоминало их совместную работу на Атлантисе, только теперь они поменялись местами и уже Гарсиа придется работать под дулом станнера. Очень хотелось подколоть ее по поводу «грозы Улья», и увидеть, как она снова смеется над его шутками. Но здесь они были даже менее свободны, чем на Атлантисе. Стараясь не показывать, каких усилий ему стоило оставить здесь Гарсиа, коммандер спешно покинул лабораторию. Он надеялся, что хотя бы в первый день удастся выкроить несколько часов, чтобы поработать над проектом вместе с ними обоими. Но на сегодня были намечены важные переговоры и еще несколько неотложных дел. Удерживать Жанну в комнате и дальше не было смысла. Правая Рука прекрасно понимал, что лантийка должна была уже выздороветь, и его вопросы с каждым днем становились все настойчивее. С другой стороны, коммандер помнил, на что способна Гарсиа в остром приступе жажды деятельности. Это было опасное сочетание, гораздо разумнее отпустить этих двоих терзать друг друга. После переговоров Тодд чувствовал себя опустошенным и злым, хотя все и прошло успешно. Но новые союзники явно что-то скрывали. А значит, нужно было найти способ подобраться к ним, что было непростой задачей в нынешних условиях. К тому же, его шпионская сеть за последние годы изрядно поредела, а вербовать новые кадры стало в разы сложнее. Мельком коммандер порадовался, что до переговоров удалось спокойно отдохнуть. В последние дни он слишком изматывал себя, и возвращался в каюту, только когда усталость начинала становиться опасной. Потому что встречаться с опустошенным взглядом Гарсиа было невыносимо. Чудесное воскрешение МакКея вместе с Дедалом принесло им обоим облегчение. Оставалось надеяться, что установившееся между ними хрупкое перемирие продлится достаточно долго, чтобы… Чтобы что? Вернуть то, что у них было? Или придумать причину отправить ее обратно на Атлантис? Вопросы больно оцарапали Тодда, и он сбросил их когтистые лапы со своих плеч. Сейчас не время было планировать будущее. Проект еще не был завершен, но даже не это было самой большой проблемой. Противников у идеи генной коррекции пока оставалось достаточно, а новый устрашающий визит Первой Королевы теперь никому не светил. Оставалось рассчитывать только на свои силы. Впрочем, не впервые. Он разгреб все намеченные дела только к концу третьей смены. И неожиданно встал перед непростым выбором – найти себе еще занятие или вернуться в каюту. Дела на Улье на самом деле никогда не заканчивались. По крайней мере, не для первого коммандера. Но большинство задач можно было отложить на день или два. Раньше он обычно возвращался на четвертую смену к себе, чтобы поработать в спокойной обстановке и отдохнуть. Но теперь в комнате его поджидала Гарсиа. И даже если она больше не походила на истекающего кровью зверя, Жанна все равно вызывала… беспокойство. Коммандер решительно отмахнулся от этого чувства. Нужно было вернуться к привычному укладу жизни. Его приступ трудоголизма и так уже начинал вызывать вопросы у команды. К тому же Гарсиа сказала, что будет в это время спать. Жанна как обычно обманула его ожидания. Она лежала на животе, каким-то образом умудрившись занять собой и своими вещами все место для отдыха, и читала что-то в неизвестно откуда взявшемся планшете. Гарсиа соизволила обернуться к нему, потом повернулась на бок и чуть отодвинулась к стене, освобождая Тодду немного места. – Не лежи спиной к двери, ты должна видеть, кто заходит. Что это у тебя? – Тодд решил воспользоваться щедрым предложением и присел полубоком рядом с Жанной. – Ты не поверишь, но домашнее задание, – Гарсиа отложила планшет и душераздирающе зевнула. – Ну и характер же у твоего помощника! Когда мы с ним только познакомились, мне показалось, что он взвешенный и рассудительный. Но он засранец каких еще поискать. Требовательный и консервативный, вечно недовольный. – Вот как? – Тодд постарался скрыть прорывающиеся наружу смешинки. – И что у него за проблема со стульями? Я весь день на ногах, потому что стоило мне ненадолго присесть, как он сразу же бросал на меня такой взгляд, – Жанна села и изо всех своих артистических способностей продемонстрировала осуждающий взгляд Правой Руки, – как будто я муха, которая с навоза пересела прямиком ему на бутерброд. Сдерживаемый смех внутри коммандера сначала превратился в бульканье, а затем и вовсе вырвался наружу. Жанна в ответ только тяжко вздохнула и рухнула обратно. – Так что ты изучаешь? – отсмеявшись, Тодд потянулся за ее планшетом и загрузил последние просмотренные файлы. – Я плохо знаю ваш язык. Ты научил меня символам и основным морфемам, но я совсем не практиковалась. На Атлантисе у нас есть автоматический переводчик, а на передовой я не бываю. Вот он дал мне учебник для детей. Который, к слову, не очень-то помогает, потому что написан он на вашем же языке. Хорошо, что пока мы работаем в основном с нашими файлами, которые ты забрал с Дедала. – Могу сказать ему, быть менее требовательным, пока ты не освоишься. – Не надо, я с ним разберусь, – Жанна подгребла под себя подушку и закрыла глаза, а Тодд оскалился в азартной улыбке. – А, точно, – Гарсиа встрепенулась и распахнула глаза. – Мне нужно завтра в конце второй смены сходить в отсеки служителей. Мина сказала, что это будет идеальное время, чтобы познакомиться со всеми. Организуешь? Улыбка коммандера схлынула, оставшись только в уголках губ. Ему все еще не нравилась идея отпускать Жанну на другие уровни, тем более так далеко от этого сектора, который он превратил в неприступную крепость. Но рациональная часть говорила Тодду, что так будет правильнее. И дело было не только в нуждах Гарсиа. Этот вопрос решился бы парой его недовольных взглядов на Вторую, а лучше на Старшую служительницу. Но если он продолжит оберегать Жанну слишком рьяно, кому-то обязательно захочется разобраться, почему. Нехотя, он кивнул, и Гарсиа тут же снова закрыла глаза, а через пару минут Тодд понял, что она спит. Тодд снова ушел, когда Жанна еще спала. Будить и провожать ее он не собирался. Гарсиа нужно было научиться жить по графику самостоятельно, потому что он не всегда сможет быть рядом. И все же в начале первой смены коммандер убедился, что Гарсиа добралась до лаборатории. Правая Рука отправил ему в ответ раздраженный, но утвердительный образ. Только после этого Тодда отпустило внутреннее напряжение, которого он до этого не замечал. Как так вышло, что он превратился в наседку? С этим нужно было завязывать. Хотя бы из уважения к Гарсиа, которая не была ни глупой, ни беззащитной. На Атлантисе она зубами вырывала у руководства все, что ей было нужно. И не смотря на кажущуюся мягкость, держала в узде всех своих подчиненных. А ученые на Атлантисе часто были… эксцентричными. День принес тревожные новости. Информация, полученная от сети разведчиков, коммандеру совсем не понравилась. Стоило навестить новообретенных союзников с парой тяжелых крейсеров и лично выбить из их голов неразумные мысли. Коммандер вызвал хорошо вооруженные Ульи к точке встречи и занялся улаживанием дел перед отбытием. В начале третьей смены у него неожиданно появилось свободное окно. По крайней мере, он пытался убедить себя, что просто справился со всем быстрее, чем ожидалось. И это никак не было связано с острой необходимостью заглянуть в свою каюту перед вылетом. Жанны на месте не было, и Тодд проверил местонахождение ее конвоя. Результат показал, что они все еще в отсеках для служителей. Что там можно было делать так долго? Коммандер подавил в себе неизвестно откуда взявшееся раздражение и желание приказать безликим притащить ее сюда немедленно. Вместо этого он решил освежиться. Гарсиа явилась, едва он успел выйти из душа. Ее лицо и все естество выражали глубокое недовольство. На локте висела корзинка, а в руках была внушительная стопка полотенец и, кажется, еще какой-то одежды. – Неужели за десять тысяч лет нельзя было построить хотя бы один мало-мальски приличный Торговый, мать его, Центр? – Жанна грюкнула на пол корзинку, рядом приземлилась стопка с тряпьем. – И вообще, зачем тебе так часто менять полотенца? Ты же и не моешься почти. – Правила чистоты? – Тодд не был уверен в том, что ей действительно требовались ответы. – Вот как, значит, на Атлантисе к моим полотенчикам были претензии, получается? Я их после одной помывки не стирала, – Гарсиа присела на корточки и принялась сортировать вещи на свои, Тодда и общие. Вернее, вещи Тодда, которые она считала общими. – Если уж об этом зашла речь… – коммандер попытался выглядеть серьезным, но Жанна с одного взгляда поняла, что он шутит, и просто махнула на него рукой. Тодда и самого иногда вводили в замешательство здешние порядки. У себя на Улье он служителей не держал. Да и на кораблях, где он служил, они редко бывали в таких количествах. Там они практически не покидали своих отсеков, и уж тем более не следили за личными каютами. Но у бывшей Первой Королевы, видимо, было какое-то легкое помешательство на чистоте. Гарсиа между тем начала относить вещи на места. По-хозяйски открыла шкаф и сложила туда его чистую одежду. Потом почесала голову и переложила одну стопку на другую, освобождая место на полке. После чего с очень деловым видом сложила туда черно-белую стопку своей одежды. Не обращая внимания на Тодда, она закрыла шкаф, подняла свежие полотенца и ушла с ними в душевую. Оттуда до коммандера донеслось невнятное бурчание, но причина осталась для него загадкой. На выходе Жанна напоролась на его взгляд, как на стену. Потом встряхнулась и пошла дальше ковыряться в своих пожитках. – Про бельевую корзину что-нибудь слышал? – не глядя на коммандера, сварливым тоном поинтересовалась она. – Не слишком ли много претензий для пленницы? – усмехнулся Тодд. – В последнее время я только и выслушиваю от тебя жалобы. – Можно подумать на моем месте ты был сильно лучше. Я целыми днями слушала, что тут не так и там не так, и все не так, – Гарсиа разобралась со своей корзинкой, отряхнула ладони друг о друга и поднялась, наконец, зафиксировав свое внимание на Тодде. – Странно жить вместе, да? Коммандер без колебаний согласился. Странно – это было слабо сказано. Немыслимо, невозможно, ненормально. И все же он этого хотел. Чтобы она была здесь. Ругалась, отбирала его вещи, ела, читала, спала. Этого было почти достаточно. – Я просто думаю, может быть нам нужны какие-то правила? Кроме этих дурацких про черную одежду и опущенный взгляд. – Звучит на удивление разумно, – Тодд наконец-то вспомнил, что собирался отдохнуть, и уселся на свою половину подиума. – Я обдумаю это, когда вернусь. Меня не будет несколько дней. Все вопросы будет решать Правая Рука, постарайся не стать его обедом, пожалуйста. Жанна только хмыкнула и покачала головой, а потом сходила и приглушила освещение. Коммандер закрыл глаза, а когда открыл их снова через три часа, Гарсиа сидела рядом, читала учебник на планшете и жевала булку. Она уже успела сменить одежду на его бывшее нательное и принять душ, если судить по влажным волосам. Такая привычная картина, но в этом антураже она казалась галлюцинацией. Жанна почесала живот, потянулась и мир снова стал реальным. И от этой реальности уходить не хотелось. Хотелось просто говорить с ней, но он не знал о чем. Хотелось коснуться ее под любым предлогом. Хотелось проверить, остался ли у нее шрам от его укуса. Почувствовав наблюдение, Гарсиа оторвалась от чтения, и в ее глазах коммандер увидел отражение той же жажды, которая терзала его самого. Жанна рефлекторно прижала планшет к груди, словно пытаясь защититься, и Тодд отвернулся. Нельзя было позволить эмоциям управлять собой. Гарсиа его за это не простит, а хуже всего, что она просто треснет в его руках как непрочная человеческая посуда из глины. И тогда уже ничего нельзя будет исправить. Нужно было дождаться, пока она сама не решит прикоснуться к нему. И тогда, возможно… Что именно было возможно, коммандер решил не додумывать. Одиночество оглушило Жанну. Пока Тодд собирался, застегивал плащ, поправлял попавшие под ворот волосы, шнуровал ботинки – Гарсиа старалась выглядеть отстраненной. Она убеждала себя, что ничего особенного не происходит. Тодд просто уходит, как обычно. В конце концов, до последних дней Жанна даже толком не была уверена в его присутствии на Улье. И все же, когда дверь за ним закрылась, навалившаяся тишина ее раздавила. Жанна с силой похлопала себя по щекам и приказала себе остановиться. Нельзя было снова проваливаться в черную яму апатии. Скоро рейфы начнут требовать результаты, а они с Правой Рукой пока едва ли сдвинулись с места. В эти дни они скорее пытались привести все данные к общему знаменателю и переделать симуляции под местную технику. Скудные познания Жанны в языке рейфов дело не упрощали. Насколько бы быстро она не могла учиться, изучить другой язык за два дня – лежало за пределами ее возможностей. Отложив все мысли и беспокойства до следующего дня, Гарсиа забылась тяжелым тревожным сном. Когда в начале первой смены будильник вырвал ее из объятий липкого кошмара, она чувствовала себя совершенно разбитой. С трудом отскребя свое бренное тело от лавки, Жанна, пошатываясь, направилась прямиком в душ. Прохладная вода принесла облегчение и немного прояснила разум. Натянув положенную светлую униформу, Гарсиа оглядела себя на предмет соблюдения всех местных правил. Затем затянула волосы в тугой пучок. Местные подобия резинок совершенно не удерживали волосы в хвосте, через полчаса превращая прическу в растрепанное гнездо. Жанна не представляла, что будет так сильно скучать по зеркалам. Оставалось только надеяться, что со стороны она выглядит достаточно прилично. За дверью ее как обычно ожидало двое безликих. Им было приказано следовать за Гарсиа по разрешенным маршрутам и не допускать попадания на неразрешенные. Это вчера объяснил ей Правая Рука. Было смешно, но за эти дни он сделал для нее едва ли не больше, чем Тодд. Для начала, выдал Жанне планшет. Он не подключался к общей сети, без кода доступа, но на нем были учебники, будильник и разные облегчающие жизнь мелочи. Еще Правая Рука терпеливо учил ее работать с рейфовской техникой. Конечно, при этом лицо его выражало глубокую уверенность в скудоумии доктора Гарсиа, а в некоторые моменты это мнение вырывалось из него с раздраженным шипением. Но все же он раз за разом объяснял одно и то же, пока она не начинала делать все правильно. Путь до отсеков служителей занял добрых минут двадцать, но утренняя прогулка только бодрила. Жанна договорилась с Миной, что будет приходить к ним на завтрак и обед. И есть то же, что и все. На ужин Гарсиа не успевала, потому держала корзинку в перекусом в комнате. И уж в нее помощница Мины безапелляционно складывала только то, что здесь считалось лучшими продуктами. Гарсиа не стала с этим спорить, просто попросила класть больше овощей. Она понимала страх служительниц перед гневом первого коммандера. Войдя в столовую, Жанна на ходу поздоровалась с завтракавшими служительницами, взяла пустую плошку и направилась к столу с большой дымящейся паром кастрюлей. Столовая была устроена просто – одна кастрюля с кашей, супом или рагу. Рядом подносы с хлебом, немного местных закусок, иногда свежие овощи. Каждый накладывал себе еду сам, нормы были, но Жанне ясно дали понять, что ее они не касаются. Кто следил за остальными, она точно не знала, но подозревала, что здесь все приглядывают за всеми. Наложив себе поесть, Гарсиа с независимым видом села за общий стол и сделала вид, что не замечает брошенных на нее тревожных взглядов. Она закладывала в рот ложку за ложкой, не замечая вкуса еды, как будто завтракать здесь было для нее самым обычным делом. Жанна намеренно не искала ни с кем общения за рамками обычной вежливости, давая служительницам, словно диким животным, время привыкнуть к ее присутствию. Это была одна из первых вещей, которым обучили Жанну родители – не хватать «кису», а позволить ей самой подойти. Став старше Гарсиа поняла, что похожие принципы работают и с людьми. Она знала, что первые дни на нее будут коситься и шептаться за спиной. Но потом интерес начнет сходить на нет, пока лантийка не превратится для них в часть повседневности. И тогда можно будет начать разговаривать. А пока она просто помыла за собой посуду, перекинулась парой слов с Миной и похвалила местную кухню. Глянув время на планшете, Гарсиа поторопилась на работу. Правая Рука встретил ее с неизменно недовольным лицом. – Ты опоздала! – прошипел он, едва подняв взгляд от экрана на рабочей панели. Пора было уже разобраться с Кенни. – Я предупреждала, что так может быть, – Гарсиа пожала плечами. Она подошла с обратной стороны к стойке с сенсорной панелью, за которой стоял Правая Рука, чтобы оказаться напротив рейфа. Жанна сложила пальцы в замок и оперлась о панель предплечьями, за что заработала очередной недовольный взгляд вынужденного коллеги. – Тут вот какое дело, я понаблюдала за тобой и пришла к выводу, что злишься ты на самом деле не на меня. И мне стало интересно, что же является настоящей причиной твоего постоянного раздражения. Не поделишься? – Да как ты сме-е-ешь… – рейф оскалился, но с места не двинулся. А Жанна отлипла от стойки и плавным шагом двинулась в обход комнаты, искоса следя за Правой Рукой, и оставаясь от него на почтительном расстоянии. Оборудование, расположенное полукругом, удачно служило барьером между ней и раздраженным рейфом. – Помнишь тот раз, когда Шеппард наставил на тебя дуло пистолета? Ты сказал ему, что мы должны доверять друг другу, – Гарсиа обошла все панели и мониторы, оказавшись у рейфа за спиной. Больше их ничего не разделяло, и Кенни заметно напрягся. Жанна не стала задерживаться, и плавным шагом двинулась дальше, намереваясь замкнуть круг. – Честность – основа успешного сотрудничества. – Зачем мне это? – Правая Рука резко обернулся и продолжил следить взглядом за ее движением. – Ты будешь послушна или умрешь. – Ты серьезно пытаешься напугать смертью меня? – Жанна фыркнула и выгнула бровь. Она обошла круг по лаборатории и снова оперлась о панель. – Но вот какое дело. Ты можешь принудить меня к сотрудничеству пытками или шантажом. Методов достаточно. Только… как бы хорошо ты ни разбирался в генной инженерии, переменных слишком много, и большая часть информации создана на нашем языке, на нашем оборудовании и в нашей системе знаний, – на лице рейфа высокомерие боролось с яростным оскалом. Жанна выпрямилась, скрестила руки на груди и, проскользнув между стойками с оборудованием, подошла к Правой Руке вплотную. – Я легко найду мелочь, которую можно незаметно испортить и превратить вас в обезумевших мутантов, пытающихся сожрать друг друга. Как это сделал Майкл. – Смеешь угрожать мне?! – ярость все же победила, и Правая Рука замахнулся на нее. Жанна ощутила, как ожили солдаты у нее за спиной, доставая оружие. – Тронешь меня, – Гарсиа не двинулась с места, рейф так и замер с занесенной для удара рукой, – и будешь объяснять первому коммандеру, почему такой важный и срочный, доверенный лично тебе проект, стоит на месте. Боюсь, от пережитого шока я не смогу работать ближайшие несколько недель… Очень медленно, продолжая скалиться, рейф опустил руку. Безликие убирать жезлы-станнеры не стали. – …Или можем просто быть честными друг с другом, – пожав плечами, закончила Жанна. – Так в чем проблема? Правая Рука сделал длинный вдох сквозь оскаленные зубы и вернул себе самообладание. Несколько очень долгих мгновений он молчал, изучая Жанну взглядом. Гарсиа была уверена, что ментальное сканирование тоже идет полным ходом. Она терпеливо ждала, пока рейф не договорится с собственным паршивым характером. По донесшемуся сзади шороху, Жанна поняла, что безликие опустили оружие. – Проблема есть и в тебе, ты совершенно не подготовлена к работе! Не знаешь элементарного… – в голосе Кенни все еще было много шипящих ноток, но они уже не несли угрозы. – Так вы меня похитили! – Жанна задохнулась от возмущения. – Ну, уж простите, что в моем жизненном плане этого не было. Правая Рука мотнул головой, словно пытаясь отбросить от себя этот аргумент. Он повел подбородком из стороны в сторону, подбирая верные слова для выражения своей следующей мысли. – Дело в самом проекте, – выдавил он из себя. – Он нас изменит. Мы потеряем слишком многое. Я уверен, что на доработку синтпитания ушло бы полгода или чуть больше. И еще несколько месяцев пришлось бы потратить на наладку массового производства. Генная коррекция быстрее и проще. Но это… – Правая Рука закончил предложение словом, состоявшим в основном из шипящих согласных. С устной речью у Жанны дела обстояли еще хуже, чем с письменной, но в этом случае перевод не потребовался. – Я думала, вы планируете внедрить ее только для безликих. – Это первый этап плана… – рейф отвел глаза, словно сомневаясь, стоит ли раскрывать перед лантийкой все карты. – В конечном итоге, первый коммандер планирует изменить всех. Если адаптируем носитель для «генной вакцины», нам даже не потребуется согласие других Ульев. Только удачная диверсия. Как бы Жанна ни старалась удержать на лице бесстрастное выражение, брови все равно предательски поползли вверх. Значит, Дженни действительно создала ключ к победе! А в том, что это была победа для Атлантиса, Гарсиа не сомневалась. Шеппард опасался, что утратив потребность в людях, как в источнике пищи, рейфы просто решат всех уничтожить. Но им все равно будет нужна еда. И вряд ли рейфы будут сами пахать землю, выращивать скот и печь пирожки. Люди Пегаса вместо пищи станут рабами, но с этим можно было бороться. На Земле тоже когда-то повсеместно был распространен рабский труд. У всех культур, так или иначе, получилось это преодолеть, за редким исключением. Не сразу, но с поддержкой Атлантиса, симбиоз их видов станет возможным. Размах плана Тодда был колоссальным, и Гарсиа стало даже немного страшно, как перед шагом на шаткий мост над пропастью. Тодд остался верен себе, а вот что насчет его помощника? – Планируешь саботировать проект? – от напряжения у Жанны свело челюсть. Правая Рука вытаращился на нее и слегка качнулся назад, словно хотел отойти от полоумной лантийки. – Я последую за первым коммандером до конца. – Вот как, – в который раз за это утро Гарсиа выгнула одну бровь, – необычная верность для вашей братии. – Много ты понимаешь, лантийка! – рейф снова зашипел, но на Жанну это не произвело никакого впечатления. – Я бесчисленное множество раз слышала рассказы о том, как вы предавали, убивали и ели друг друга. Понимаешь, почему меня одолевают сомнения? – Гарсиа устало пригладила волосы. Этот дань только начался, а она уже вымоталась. Возможно, не стоило начинать сегодня с этого разговора, но она не выдержала бы еще две смены с пассивно-агрессивным рейфом. – Я… – Правая Рука ощутимо замялся. – Это вопрос выживания. Он всегда выбирается, из любых… сложностей. И дело не в удаче. Нельзя прожить больше десяти тысяч лет на одной удаче. Учитывая количество его врагов. – Хорошо, – Жанна кивнула и ушла к своему рабочему месту. – Надеюсь, теперь ты перестанешь скалиться на меня. Этот проект… Он даже не мой, его разработала доктор Келлер. Наше командование, так же как и твое, посчитало его более перспективным и свернуло работу над синтпитанием на Атлантисе. Хотя я всегда считала, что неплохо было бы иметь его как запасной вариант. Но в итоге… мы с тобой оба оказались здесь. Правая Рука прошипел еще пару ругательств на своем языке, но уже с куда меньшим раздражением. И даже не зыркнул на Жанну, когда она села. – Этот разговор, – спустя несколько минут напряженной тишины, начала Гарсиа, – пусть останется между нами.