Вопреки

Путь к Дэггерфорду занял несколько меньше, чем изначально полагал Зарзамат. Они арендовали экипаж, который вёл старый и высохший дворф с вечно нахмуренным лицом, он постоянно томно вздыхал и отмалчивался. Вирмурнир с Ки'ином тоже не отличались разговорчивостью и побеседовать удавалось разве что за совместным ужином. Вир всё время сидел рядом с извозчиком и с удовлетворённым лицом грелся на солнце, Ки'ин же, против своего обыкновения, держался особняком ото всех и день напролёт сидел в углу фуража, потому Зарзамат скучал. Первое время он любовался красотами природы, дышал свежим воздухом и засматривался в лесную чащу, но это быстро наскучило и он вновь стал искать себе занятие. К середине дня он решил попытаться воззвать к Голосу, но и из этого ничего не вышло, гость в его голове молчал. Он не умел терпеть и усидчивость не было его сильной чертой, так что к вечеру даже лошади узнали все тяжбы его положения и для этого не понадобилось даже слов, впрочем, не похоже было, чтобы это кого-то волновало. Когда на вечернем привале Вирмурнир предложил сходить на охоту, это стало настоящим праздником, огорчал только отказ Ки'ина. Вирмурнир продвигался по лесу ловко и умело, пока Зарзамат следовал по пятам. Как сказал драконорождённый, они напали на след оленя, а может даже двух и поэтому нужно двигаться с подветренной стороны, что они и делали. По пути им встретился куст с красными ягодами, которые решил пожевать Вирмурнир. — Вир, можно нескромный вопрос? — отодвигая очередную ветку проговорил Зарзамат. — Только если он мне понравится. — Не могу ручаться за это. — Выкладывай уже. Зарзамат перепрыгнул корень векового дуба и немного ускорил шаг, ровняясь с драконорождённым. — Что будет дальше? Я имею ввиду после того, как мы решим... — он замялся. — Твои проблемы? Зарзамат смутился, ему вдруг стало стыдно за то, что он вообще решил завести этот разговор, благо, Вирмурнир этого не увидел. — Да... После моих проблем. — Не знаю, поживём — увидим. Если говорить о цели, как вы любите говорить, глобальной, — он жестом провёл полукруг над головой, как бы обобщая, — то прикуплю себе домик или... — он почесал морду когтем — или лучше поместье где-то в Сембии, а вместе с ним титул и наложниц, после чего буду до конца дней довольствоваться воспоминаниями о буйной молодости. Зарзамат улыбнулся и рассмеялся, Вирмурнир присоединился легким смешком. — Далеко идущие планы, но, надо сказать, они есть, что вообще нетипично для тебя. — Вроде того. Но я понял посыл твоего вопроса и отвечу так: не дрейфь, решим мы вопросы с твоим пассажиром и побрякушками, — он остановился и похлопал тифлинга по плечу, тот вновь доброжелательно улыбнулся. — Хотя, не стану скрывать, я бы лучше продал их, но... — Спасибо... — камень спал с души Зарзамата, следующий порыв ветра принёс ему холодок облегчения. Больше всего он боялся встать между жаждой наживы Вирмурнира и волей Голоса, но первый в последнее время стал демонстрировать небывалую снисходительность и последним, что всё ещё тяготило Зарзамата был бойкот Голоса, но от отогнал эти мысли в сторону. Они миновали шумный ручей и пробрались мимо устланной срубленными деревьями поляны. Была ранняя осень, но деревья уже сменили свои одеяния на сезонные, а землю местами прикрывал золотистый ковёр. Эту часть леса захватили широколиственные деревья, дубы, липы и осины укоренили свою власть и безраздельно правили, лишь иногда можно было встретить загнанный в окружение вяз или клён. Лес жил и дышал, по веткам проскакала белка, где-то в кустах показались заячьи уши, в дали уже несколько раз прозвучал удаляющийся вой. Чаща, хоть и располагалась у самого Глубоководья, не несла так много следов цивилизации. Тучи сгущались пропорционально деревьям над головой. — Где там эти твои олени? — Зарзамат был запыхавшийся и уставший. — М? Потерял след ещё до того, как ручей перешли. Зарзамат вздохнул и развёл руками в немом недоумении. Ветка, которую отогнул Вирмурнир, полоснула его по щеке, он всхлипнул. Вирмурнир завидев это хохотнул. — Кстати, не знаешь, что стало с Ки'ином? — Странно, почему ты спрашиваешь об этом меня. — Спрашиваю, потому как сам не знаю, — Зарзамат прислонил руку к щеке, на пальцах осталась кровь, а рана неприятно щипала, он закусил губу и споткнулся о камень, но в последний момент схватился за дерево. — Парень пытается пережить личностные проблемы, не взваливая ни на кого свой багаж, — Вирмурнир пожал плечами. — И если спросишь меня — всё правильно делает. — Это-то понятно, но какие проблемы он переживает? — А это так важно? — Сложно помочь, если не знаешь даже где требуется помощь. — Он разве просит или нуждается в помощи? Не-ет. Зарзамат, стоит уже понять, что суя нос куда ни попадя его можно быстро лишиться. Зарзамат задумался. "И вправду, обычно всё худшее начинается с благих намерений". — Но что если... Ведь вспомни, Ки'ин всегда пытается помочь всякий раз, когда видит в этом нужду, — он предпринял последнюю попытку удержать сделавшийся песочным замок от разрушения. — Во-первых, сначала научись видеть и различать людей так, как это делает Ки'ин и только потом примеряй себя к нему, а второе — Ки'ин всякий раз протягивает тебе руку только потому, что ты её ни разу не отвергал, а только внимал, кивал и соглашался, он чувствует на себе ответственность, привязанность. — Даже так? А что до тебя? Ощущаешь, или ощущал, ли ты ответственность за кого-то? — Зарзамат решил воспользоваться моментом речистости Вирмурнира. Драконорождённый криво ухмыльнулся глядя на Зарзамата через плечо. — Даже если так, то ты думаешь, что я бы в этом сознался? Часто замечаешь за мной сентиментальность? — Попытка не пытка. — Может и так, — дракнорождённый взглянул на небо сквозь пышные кроны. — Скажу лишь только, что мы с тобой бок о бок дольше, чем я был с кем либо ещё. Зарзамат толкнул его в плечо. — Вот видишь, не так уж и сложно. Из-за деревьев показалась свободная полянка, когда они приблизились, то заметили молодого оленя на другом её конце. Вирмурнир выставил лук перед собой и потянулся за стрелой. Зарзамат посмотрел по сторонам, всё было тихо, только птицы слетели с веток, когда Вир натянул тетиву, олень обернулся прямо на них и собирался сорвать, но стрела уже сорвалась с ложа и через секунду олень упал. — Итак, что мы имеем: в череп за тридцать, нет, за сорок, шагов в потёмках. Эх, будет что рассказывать наложницам, — Вирмурнир взял в зубы ещё одну стрелу и направился к туше убитого оленя. Зарзамат покачал головой и пошёл за ним. Приблизившись стало ясно, что стрела таки угодила в цель, но не в череп, а куда-то в шею. Трава под зверем стала красной, он обрывисто дышал, его большие чёрные глаза смотрели на своих убийц, он судорожно дёрнулся и как-то со свистом прохрипел. Вирмурнир перекинул лук через плечо и потянулся за разделочным ножом. Зарзамат отвернулся, стоило ему встретиться взглядом с доживающим свои последние минуты животным, как всё былое настроение улетучилось, рана на щеке вновь напомнила о себе. Что-то двинулось на периферии, он вгляделся в темноту и заметил на другой стороне поляны что-то большое, с медведя, но с плоской мордой и каким-то странным сиреневым окрасом. Олень за спиной вновь прохрипел. — Вир! — Да-да, — проговорил он со стрелой между зубами, — я сам не знаю, как мы будем тащить его обратно, но... — Вир! Там что-то есть, — неизвестное существо стало подбираться ближе. Вирмурнир выпрямился и вгляделся в темноту. — Медведь... проклятье, — он снял лук с плеча и методично вонзил в землю пять стрел. — Нет-нет, это что-то... но не медведь. Оно... пернатое? — Погоди, что? — Вирмурнир схватил его за плечо и повернул на себя. — Бежим, тем же путём, что и пришли сюда. — А... с какой стороны мы... — Просто пытайся не отставать. Зарзамат коротко кивнул и они оба соскочили с места. Они пробежали с двадцать шагов, когда позади послышались тяжёлые шаги. Когда они достигли конца опушки и пронеслись между двумя широко расставленными соснами, Вирмурнир обошёл его по левую руку и плечом толкнул Зарзамата вбок и он, не удержав равновесия, свалился вниз. Массивное существо, размером больше любого медведя, было обладателем совиной морды, солидных когтей и пёстрого сиреневого цвета, перья переходили в короткую шерсть на загривке, а туловище было низко посажено. Совомедведь пронесся мимо Зарзамата и упавшего на землю Вирмурнира, затормозил в десятке футов и приготовился к рывку. Драконорожденный перекатился за дерево и сколь можно быстрее поднялся, Зарзамат же вскинул руку и крылатый меч возник в руке, он вонзил волнистое лезвие в землю и поднялся, когда медведь, наполненный хищной яростью, уже нёсся на него. Тифлинг робко проговорил заклинание и выскользнул прямо из лап существа, они поменялись позициями и медведь в непонимании развернулся, высматривая свою добычу. Зарзамат пошёл полукругом, зверь был готов сорваться в любую секунду. Над ухом тифлинга просвистела стрела и врезалась в бок совомедведя, хищник рванул на Зарзамата, тифлинг отшагнул налево и удерживая меч в одной руке попытался подрезать медведя, лезвие задело его лапу, но сила гибрида оказалась слишком велика и Зарзамат выпустил клинок из руки. Ещё одна стрела мелькнула между деревьев и попала медведю куда-то в пернатый загривок, Зарзамат зажёг в руке огонь и когда медведь обернулся на него, чтобы полоснуть лапой, он направил прямиком в его морду струю огня, это не остановило его и тварь с новой силой напрыгнула на него. Огромный вес зверя свалил его на землю и он почувствовал сильный удар в спину, Зарзамат прикрыл лицо рукой и размашистый удар когтистой лапы расчертил три багровых линии на внутренней стороне левой руки, он молниеносно проговорил слова и правой рукой сформировал перед собой щит, на который пришлось ещё два удара чудовища. Боль отступила на второй план и он целиком сосредоточился на заклинании, очередная стрела попала в медведя, но тот не обращал на неё никакого внимания, тифлинг закончил читать заклятье и вновь исчез из-под лап медведя, оказавшись у него за спиной, меч снова был у него и на этот раз он держал его двуручным хватом, он выпадом загнал меч глубоко в плоть создание, оно взвизгнуло и быстрее обычного обернулось, вновь выбивая тифлинга из стойки, меч остался торчать в совомедведе. Зарзамат упал на колено и закрылся щитом, левой рукой он уже подготовил новое заклинание и выждав, пока медведь будет стоять к нему лицом к лицу, убрал щит и из его ладони слетели кислотные брызги, всё, без исключение, попало на морду твари, но в кураже битвы она, казалось, совсем не замечала этого. Медведь боднул Зарзамата в грудь, его отбросило и он ударился о ствол дерева, дышать стало тяжело и он никак не мог выговорить слова и сплести что-то сложное, потому сразу приготовил щит, но очнулся он от того, что услышал громкий звук падения. Стрела поразила совомедведя в затылок и вышла через глаз и он грохнулся на землю, живот был вспорот и внутренности вывалились на ковёр из пожелтевших листьев, окрасив их в багряный. Его вырвало.