***
Анна ошарашенно взглянула на врача. — Как беременна? — Ну, случается и с такими, — пожал плечами доктор. — Редко правда. Кстати, у вашего мужа тоже были проблемы. Вялые сперматозоиды… Дальше она уже не слушала. Она считала, что у неё все признаки миомы и срочно понеслась делать узи. Но открытия в себе зарождающейся жизни она никак не могла ожидать. — Окли, — прошептала она и обомлела. Что она скажет Алексу? Только правду. Решение достойное уважения. Она уже достаточно накосячила, больше не может рисковать своей чистой совестью. Когда она ехала домой в метро, вспоминался в подробностях самый первый момент их встречи. Молодой человек со скучающим байроновским видом учтиво поздоровался с тётенькой. За его тёмными очками едва ли она могла заметить неподдельный интерес к её всё ещё совсем не такой уж дурной фигуре. Потом эти прогулки по магазинам в компании молодых, курение травки, посвящение в их секреты и, наконец, в ту ночь это и случилось. Бассейн. Голые и пьяные. Три задиры-юнца во главе с Окли и она против них. Обнажённая, вылезая из холодной воды она чувствует жар от его взгляда на своих ягодицах. В тот самый момент она кокетничала, напрочь забыв, что уже давно старуха и её удел — доживать век в одиночестве со своим несчастным мужем. Когда она вернулась в гостиную, он не сводил с неё своего заинтересованного взгляда. Заметно, мальчик не умеет скучать. Его интерес нужно разогревать на медленном, таинственном огне страсти… Да уж, она постаралась. В очередной раз изрядно подвыпившая молодёжь потащилась по комнатам. Анна так же направилась в свою. Но почувствовала как горячая рука Окли схватила её за локоть. — Может посидим ещё? Родители пьяные в сапог, валяются где-то в углу спальни. Не хочешь покурить травки со мной. Никто не помешает. Лишние удалились, — хмыкнул он. Анна кивнула. Уж очень многообещающим был его взгляд. Они уединились в дальней затемнённой диким виноградом беседке. Мальчик свернул косяк и раскурил. — Как насчёт экономии. Рот в рот, например? — лукаво прищурился он, ухмыляясь в слабом освещении уличного фонаря. Было всё ещё зябко после долгого сидения в бассейне и она вся передёрнулась, но согласно кивнула. Окли затянулся и ловко прильнул губами к её приоткрытому рту, наполняя его едким специфичным ароматом. Вслед за дымком в её губы вонзился его нахальный язычок и принялся исследовать особо «щекотливые» места. Руки юноши также не отставали от всего остального, включая натянувшиеся в причинном месте брюки. Оттолкнуть бы, но она не смела. Мальчик вцепился в неё, будто беркут когтями в свою заслуженную, сочную добычу. Ещё несколько секунд в затуманенном мозгу, она поочерёдно ощущала его губы на своих сосках, а руки в глубине вожделеющей к ласкам вагине. Говорить что-то членораздельное она не смела. Лишь лёгкие вздохи украшали их подлунную ночь. Анна даже вздрогнула от неожиданности, настолько его член, упругий и большой, без предварительной подготовки вонзился в «раскачегаренное» одним лишь почти её воображением местечко. Несколько животных движений им внутри неё и семя Окли вырвалось наружу. Ей даже показалось, что он хотел успеть вытащить свой пенис из вагины из-за отсутствия презерватива, но точно не успел. Тёплая, вязкая влага растеклась по внутренним сторонам бёдер. Анна прерывисто вздохнула и приподнялась с лавки, на которой оказалась распластана. — Чёрт! Я просто не мог удержаться не наполнить твою чашу. Шикарные формы у тебя, — успев зачехлить свой «интструмент», Окли уже сидел напротив и прикуривал потухший «бычок». — Меня твой отец убьёт, — сквозь овладевшую ей истому произнесла женщина, одёрнула платье и попыталась усесться ровно. — Нет. Он меня убьёт. Потому что сам на тебя глаз положил, только пьёт безбожно, — хохотнул Окли, снова протягивая ей травку. Но Анна замотала головой. — Мне муж должен был позвонить, — пролепетала она, спохватившись. И вовремя, потому что Верена уже топталась на крыльце, вглядываясь в темноту, со звенящим густой треллью телефоном в ладони. — Где ты бродишь? Он с ума сходит, на измене сидит! — воскликнула подруга, обрадовавшись, вышедшей из тени Анне. Окли тогда, похоже там всю ночь и проспал. А она пыталась оправдаться мужу, почему он не мог дозвониться до неё на её телефон несколько часов подряд. А потом всё пошло наперекосяк. Окли либо на самом деле забыл их интимное, обкуренно-пьяное свидание, либо делал вид. Но его тело стало для неё почти что родным, как и тело её мужа. Оно отзывалось на каждое прикосновение. Разговорившись на площади в городе о её семье, затронули больную тему. Вряд ли Окли понял, но он понял, что их брак с Алексом свят и обсуждению не подлежит. С этого момента мальчик отдалился. А Анна только вошла во вкус. Потом этот ужасно нелепый случай с перевёрнутой машиной, когда они на заднем сидении, втроём. Как она могла так напиться? Хорошо, ещё дальше пылких поцелуев дело не зашло и Арчи сидел нна первом сидении, а девочка за рулём. Очевидно она наблюдала в зеркало за тем, что вытворял Окли… Как можно было так надраться? Полное охлаждение Окли к ней произошло после их ссоры. Ну почему все всё перекладывают на взрослых? Несмотря ни на что расстались они тепло. И вот теперь это. Анна вошла в квартиру и выпалила мужу с порога. — Я ухожу от тебя. После некоторой паузы услышала в ответ. — Я этого ждал. Кто он? Один из родственников Верены? Мне не составит труда… — Нет, я ухожу в никуда. Я беременна. А отец ребёнка… можешь считать, просто прохожий. Никуда он её не отпустил, напротив, простил и предложил замять воспоминания о её небольшом нервном срыве, тем более он принёс плоды. Монотонная, но увлекательная жизнь беременной женщина, а позже мамы замечательной девчушки, быстро сгладила углы их бытовых неурядиц. Всё было замечательно пока несколько лет спустя на пороге её конторы не появился интересный молодой человек, с которым её некогда связывала не только дружба, а теперь кое-что посерьёзнее. Анна слышала о том, что у них меняется руководство компании. Произошло слияние и новый управляющий должен был вот вот занять своё кресло в кабинете. Место которое пока ещё временно занимала она. Собирая вещи в коробку, она трепетно положила в неё фото дочки, Мари-Луизы. Двенадцатилетний ребёнок выглядел ангелом. Круглое милое личико обрамляли густые и непокорные светлые кудряшки. Глаза цвета спокойного моря ярко выделялись в цвете красок фото, подчёркнутые розовым оттенком щёчек. Ровные зубки сияли в открытой улыбке девочки. Их с Алексом счастье… Она взглянула на приоткрывающуюся дверь кабинета. Окли?!!! — Я не я, если с вами не знаком, — широко улыбнувшись той же улыбкой, что у её дочурки на фото, произнёс молодой человек. Его кудри были коротко острижены в стильную причёску. Глаза так же как и прежде играли мальчишеским озорством. — Анна. Мы вместе отдыхали с Вереной в кругу её родни когда-то, — женщина протянула руку в знак приветствия. Окли галантно припал к ней губами, изрядно при этом смутив её. — Помню вашу улыбку, — обронил он, зацепившись взглядом за лежащее на самом верху коробки фото девочки. — Хорошенькая. Он говорил это несколько растерянно. Анна поспешила перевернуть портрет дочки и ничего не объясняя ринулась из кабинета своего нового босса. Однако в этот момент в него вошли Алекс с Лизой. Окли замер, увидев семью Анны в полном составе. Муж женщины был лет пятидесяти, всё ещё подтянутый мужчина с хорошей фигурой и лёгкой проседью в некогда каштановых волосах. Девочка в школьной форма с двумя длинными светлыми косичками почти до колен внимательно изучала симпатичного незнакомца. — Знакомьтесь, — пришлось выдавить из себя Анне. — Мой супруг Алекс и дочь Мария Луиза. — Том Хэдли, — приветливо протянул молодой человек руку внушительного вида мужчине. Тот в ответ улыбаясь добрыми глазами ему кивнул, но ни от кого не укрылось некоторое замешательство. Когда Анна с дочерью вышли к машине, Алекс их догнал и приоткрыв дверцу, шепнул едва слышно жене: — Это ведь он? Та села на автомобильное кресло и отвела взгляд, не желая обсуждать данный вопрос. — Симпатичный у тебя начальник, мам, — брякнула Лиза, не отрываясь от смартфона.***
Ходить на работу вскоре для Анны стало каторгой. Она изо всех сил старалась не попадаться ему на глаза. Но ничего не получалось. Окли сам подходил к её столику, задавал вопросы, но пока те, что были необходимы по делу. Однако слишком, как ей казалось, часто он это проделывал. Как-то в конце рабочего дня он вызвал её в кабинет. Женщина старательно пыталась не выказывать смущения. — Рад, что в твоей семье всё наладилось, — произнёс он «высверливая дыры» на её декольте своими холодными глазами. — Верена до сих пор не в курсе, что у вас всё так хорошо. Почему? — Мы общались по телефону. Иногда я к ней заезжала в гости. Не представлялось возможности похвастаться, — пробормотала она присаживаясь под его тяжёлым взглядом в кресло напротив. — Ну да… Значит счастлива? Теперь счастлива… За чей счёт? Окли встал из-за стола, прошёл к ней, встал сзади и положил руки на плечи. Тёплые, прожигающие ткань до кожи. Анну едва не затрясло от тех воспоминаний, когда эти руки весьма дерзко шалили на её теле. Окли наклонился и слегка куснул её за ушко, принюхиваясь к запаху хорошего парфюма. Анна подскочила, развернулась к нему лицом и тут же попала в цепкие объятия возмужавшего за эти годы молодого мужчины. Он не стал церемониться, обхватил ладонями её талию и посадил на стол, задрал юбку-карандаш и удовлетворительно хмыкнул, когда увидел, что на ней нет трусиков, а лишь одни чулки. Ей не хотелось поддаваться, но тело женщину не слушалось. Его действия напоминали насилие. Уверенные, без намёка на ласку. Что-то странное озаряло его бледное лицо, когда он на неё смотрел, похоже это была злость. Трахал он её так же озлобленно, как и наблюдал за её попытками казаться невозмутимой. — Сучка! Ты использовала мою юность для того, чтобы манипулировать? Отвечай! — он вдалбливал в неё вместе с членом каждое слово, если не букву. — Нет, — шептала она в отчаянии. — Это произошло случайно. — Ври своему мужику. Он привык быть лохом… Или вы договорились? — растрепав причёску Анны, он яростно рванул её голову на себя, захватив их на затылке. Она могла лишь тихонько в такт ему поскуливать. Наконец, он бурно кончил и, застегнув ширинку, оставил её сидеть с задранной юбкой на своём дорогом столе. Достал из кармана одноразовую салфетку, протёр лицо, а другую бросил ей. — Утрись. После недолгой паузы, пока Анна приводила себя в порядок, Окли, наблюдая за ней, курил. — Значит так. Или ты даёшь мне право общаться и участвовать в воспитании дочери, или я подаю на тебя в суд за совращение несовершеннолетнего. Мне было семнадцать, если ты не в курсе. Анна затравленно взглянула на него. Что случилось с тем очаровательным юнцом? В какие переделки он попал за десятилетие, что превратился в жестокого циника? — Она верит в то, что её отец Алекс. Я не могу признаваться во лжи ребёнку на пороге переходного возраста, — осмелилась перечить женщина, завязывая волосы в тугой хвост на затылке. — Алекс любит её как родную. Он в ней души не чает. Зачем тебе это? Ты чужой. Мужчина бросил косой взгляд. Тот самый, которым он постоянно её оценивал ещё тогда, при их первой встрече. Будто кот, наблюдающий за мышью. — Придётся, — вздохнул он и жестом показал, что аудиенция закончена.***
Муж терпеливо ждал, когда Анна сама решит рассказать о то, что с ней происходит последнюю неделю. Но тут она сорвалась сама. — Я ничего же не прошу кроме того, что просто оставить в покое мою семью, — всхлипнула она и ткнулась Алексу в плечо. — Чего он хочет? — Подать иск за растление. Представляешь? Сколько лет прошло, а я его растлила! — Это имеет свой резон. ДНК Лизы докажет, что он прав. Как ты вообще смогла переспать с мальчишкой? Как? — Благодаря моей пьяной выходке у нас дочь! Не смей меня упрекать! Это он! Он сам молод. Он может иметь сколько угодно детей. Ты видел его жену? Ноги от ушей. Чего ему от нас нужно? Поиздеваться! Истерика содрогала, сгорбленное под тяжестью бремени судьбы, тело женщины. — Я просто убью его. Я его убью! Девочка не подозревала почему родители вдруг стали такие напряжённые. Тайком бросали на неё тревожные взгляды. А мамин босс приходил в школу и сказал учительнице, что он её родственник. А ещё, после прогулки в кафе просил её не говорить родителям о том, что он с ней общается. — Но вы же мой дядя наверно? Почему мама не должна знать? — забавно прищурив голубые глазки, спросила он его. — Я не дядя. Я твой… потом скажу. Надеюсь мама сама тебе скажет. Но не сейчас. Давай ты её спросишь когда уедет Алекс, — улыбнулся мамин босс знакомой улыбкой, какую она постоянно по утрам видела в зеркале. Отец уехал и Лиза пришла в спальню мамы. — Не спится, малышка? — поинтересовалась Анна. — Мама, дядя Том мне дядя? — Какой Том? — Ну, тот, которого мы видели у тебя на работе. Красивый. Он сказал, что он мне кем-то доводится, угощал мороженным. Анна схватилась за сердце. — В школе тебя отпустили? Как? — Он сказал учительнице что-то. — испуганно уставилась на мать девочка. — Я не знала, что он маньяк. Он сам предложил спросить у тебя, кто он мне. Анна знала, что вопрос этот сам собой не исчезнет. И убить его, рука конечно же не поднимется. — Да, он твой… он твой другой папа. — Алекс? — Алекс мой муж. Но бы долго были бездетны, пока вот я не встретила Оукли. — Ого! Он красивый. И интересный. Я хочу с ним общаться. Ты его любишь больше папы? — Нет. Я всегда любила только Алекса. — Но ты же любила Оукли, когда я получилась? Вопрос ребёнка поставил мать в тупик. Возможно она и не переставала любить того самонадеянного, циничного мальчишку. И теперь, она готова отдаться ему без особого отвращения. Даже больше, она эгоистично не позволяет ему общаться с дочкой, чтобы он хоть иногда обращал внимание на него. Решив, что так не может продолжаться, Анна съехала в гостиницу с твёрдым решением уволиться из компании. Тяжело только ей было без общения с дочкой. Но в окружении двух внимательных отцов, вряд ли той грозила какая-либо опасность. Почему она не удивилась, обнаружив на пороге дверей своего номера его самого с бутылочкой вина. — Глупо, — Окли вошёл, осматривая обстановку и усмехаясь, увидев на столе бутылку виски, которой Анна пыталась вылечить депрессию. Он поставил свою рядышком, уселся в кресло нога за ногу и сцепил пальцы. Его дорогой костюм, короткая стрижка и вальяжный вид подмывали треснуть ему по башке такой самой бутылкой, которую они распивали когда-то в роковом её отпуске. — Я увольняюсь, если ты за этим, — пьяно огрызнулась Анна, наливая себе стакан. Он бросил свой коронный взгляд исподлобья. — Я тебя не отпускаю, — улыбаясь одними губами, произнёс Том. — Ты мне нужна. Несчастный взгляд затравленной им женщины заставил сжаться её сердце. Он стремительно встал и подошёл к ней, притянул её безвольно, склонённую набок голову и прижался губами к безмолвному рту. — Мне нужна ты, ты с дочерью. За всё это время я не встречал более искреннего человека. Я скучал по тебе, старушка, — говорил он между прерывистыми ласками. — Алекс… — обречённо произнесла Анна, чувствуя, как наливаются слезами глаза. Том оттолкнул женщину так же порывисто, как и привлёк. — Почему он тебе так дорог? Он… пусть найдёт себе помоложе. Хочешь я познакомлю его со своей бывшей? Он не инвалид, вполне может выжить один, — кричал он истерично развязывая галстук и расстёгивая, сдавливающий горло воротник. — Лиза. Мы с ней подружились. Она знает. Что теперь мешает нам создать семью? — Ты не способен, — устало опускаясь в кресло, произнесла Анна. — Ты эгоист, Окли. — Довольно звать меня по кличке! Я не маленький! — Том наполнил её стакан новой порцией виски и залпом выпил. — Блядь! Да! Я люблю тебя! Довольна?! У меня было с чем сравнить и было время подумать. Решай! С этими словами он разбил стакан о стену и пнул стул ногой. — Давайте жить все вместе, — ироничная улыбка растянула её тонкие, но аппетитные губы. Том замер, уставился на женщину, скрывшую от него свою беременность и истинные чувства. — Ты права, предложим ему полигамию, и он уйдёт, — обрадовался странному предложению Том. — Он сам мне это предложил, — рассмеялась Анна и прильнула к горлышку бутылки, допивая остатки. Том прикусил губу. Через секунду умозаключений он высказал своё мнение. — Жить будем в моём доме. У каждого отдельный кабинет и спальня. Лизе, боюсь, будет сложно объяснить, но она вся в меня, обойдёмся хорошим психотерапевтом. Анна не знала плакать ей или смеяться? Насколько хватит совместной жизни этих мужчин под одной крышей? Но она ошибалась в них. Дочь была бескрайне благодарна ей за то, что оба любимых её папаши оказались на расстоянии пары шагов. Те, кто не знал о странности их полигамной семьи считали, что Том её старший брат. И это девочке льстило. Алекс нашёл в Томе прекрасного собеседника и выносил все причуды его необузданной натуры. Закрывал глаза на бурный секс своей жены с ним то в ванной, то на балконе, а то и на кухонном столе. В то время, как сам Том, скрипя зубами, наблюдал, как они с Анной желают ему С покойной Ночи и вместе идут спать, вместе просыпаются. Алекс понимал, что молодому человеку не избавиться от чувства собственности полностью и он терпеливо ждал, когда Том сдвинет свою кровать с их кроватью.