***
Красивый пейзаж потихоньку начал меняться на городской. Пропали склоны, деревья и всё чаще мелькали обжитые домики. Кахара притихла, наблюдая в окно за тем, как плавно бледнеют краски и обстановка вокруг. Впереди был город. — О каких шалостях он говорил? — поинтересовался Синан, — курила на камеру? Пила? Целовалась? — Групповуха, — равнодушно пожала плечами девушка и парень поперхнулся, резко выворачивая руль и тормозя у обочины. Кахара улыбнулась. — Я думаю, что мой отец отреагирует хуже, а потом убьёт меня. — Я должен в это поверить? — Эгемен с сомнением уставился на спутницу, — по-твоему, я полный идиот? — А почему ты не можешь поверить? — теперь удивилась Кахара, устремляя взгляд на горе-спасителя. Синана не обмануло показное удивление в голосе девчонки. Она хотела, чтобы в это не поверили. — Это очевидно, — молодой мужчина пожал плечами, — четыреста тысяч лир против отсидки в тюрьме. — Какая тюрьма, ты о чём? — Тебе нет восемнадцати. — Ты не можешь быть в этом уверен, — упрямо возразило голубоглазое ангельское создание, явно его провоцируя. — Могу, — мягко осадил Синан, — если бы тебе было восемнадцать, без твоего письменного согласия тебя бы не могли положить ни в какую больницу на принудительное лечение. Кроме психиатрической. Но твоя мать не настолько глупа, чтобы делать это. — Да, мне нет восемнадцати и что? Хочешь сказать, что я дура или не могу за себя постоять? Или не могу… — голос девушки дрогнул, — не могу с кем-то быть, в том смысле, что я тебе говорила. — Тот парень — идиот, но не настолько. Окажись видео у твоего отца, он убьёт не только тебя, но и всех причастных людей. А ещё посадит. За совращение несовершеннолетних. Если это произошло не с одним…кхм…то… — Замолчи! — Кахара толкнула его в плечо и выскочила пулей из машины. Парень испугался, что сейчас она сиганёт в сторону аккуратно подстриженного искусственного леса, но нет. Девчонка остановилась у капота и встала к нему спиной. — Если решила быть циничной, то будь до конца. — Я не циничная, — пробормотала девушка, — я сама с этим разберусь, хорошо? Спасибо за участие и за попытку помочь, но… Она замолчала, потому что Синан вышел из машины и встал рядом с ней, спрятав руки в карманах. —… но я говорю то, что ты не хочешь слышать. Ты не справишься одна. Признаю, ситуация не стоит и выеденного яйца. А теперь будь хорошей девочкой и покажи видео. — У меня его нет.***
Хазан с минуту молчала, пытаясь переварить только что сказанные слова. Ягыз встретился с Умутом. И, кажется, откровенный разговор состоялся. Только теперь мужчина выглядел потерянным. Оно и не мудрено. Слишком много потерь, слишком много правды, слишком больной вопрос был задет. Девушка очень сильно жалела, что Хазым Эгемен не в сознании. Этот человек сумел бы сказать Ягызу правильные слова. Однажды смог. И средний Эгемен держался за них, используя вместо щита. Но человек, который дал этот щит при смерти. Силы надёжной преграды растаяли, как лёд на солнце. Бояджи появился, когда дети семейства Эгемен были, как никогда слабы. — Как ты отреагировал? — она коснулась его лба, убирая чёлку. Прохладные пальцы девушки приятно холодили горячую кожу. Она знала, что он чувствует. Оказаться на самом краю пропасти, понимая, что близкий человек оказался гораздо хуже, чем ты о нём думал. — Ты горишь. — Горю, — согласился Ягыз, закрывая глаза, — нет ничего ужаснее, когда не знаешь — кто ты. Ещё хуже, когда знаешь. — Я не согласна, — покачала головой Хазан и нежно его поцеловала в щёку, — не согласна, Эгемен. Попробуй понять этих людей. — Понять и…дальше что? — мужчина покачал головой, — Понять — означает простить. Но я не могу. Что будет потом? Мне сблизиться с его семьёй? Она попыталась поймать взгляд своего разгневанного мужа, который хотел за счёт злости остаться на плаву, отгоняя навязчивые мысли. — Ягыз, ты ничего никому не обязан. Прости этого человека. Иначе ты не сможешь дальше жить. Как бы сказать, — Хазан закусила губу, хмуря густые брови, не замечая, что он ловил каждое слово, — Умут оказался твоим отцом и…я не знаю, как вышло, что Кериме оказалась одна. Без его поддержки. Это случилось. Невозможно исправить. Восстановить свою жизнь и вернуть самому себе себя, можешь только ты. Для меня суть прощения в одном — после него можно жить дальше. — Почему ты не позволила мне жить дальше, — хмыкнул Ягыз, — зная правду о том, что я приёмный сын? — Ты хотел быть сыном Хазыма Эгемена, — она пожала плечами, обнимая его крепче, — что скрывать? Тебе и сейчас это необходимо. Тогда…тогда я многого не понимала. Мне казалось, что пока твой мир цел — ты будешь самим собой. С большим опозданием я осознала, что ты всегда будешь собой. — Это важно? — холодные серо-зелёные глаза светились теплом. В этом и был парадокс Ягыза Эгемена. Холодный, отчуждённый и тёплый, когда речь касалась родных и любимых людей. Этот человек умел согревать. Но сейчас ему самому не хватало крошечного огонька надежды. Она тоскливо подумала, что опоздала с разговорами. Нужно было ещё в больнице сказать, что память вернулась. В один странный и нежеланный момент Хазан поняла причины поведения своего мужа после аварии. Он так боялся, что не будет возможности вернуться обратно в мир, который они создали вдвоём, и поэтому держался в стороне. Не хотел спугнуть, обидеть или причинить вред. Выполнял все предписания доктора, но не мог сдержать эмоций. Это было выше его сил. — Для меня — да, — Хазан поцеловала колючую щёку, вдыхая знакомый запах, — я понимаю, что ты сейчас чувствуешь. — Не понимаешь. — Ты снова теряешь Хазыма Эгемена. Тебе кажется. Но ты всегда будешь его сыном. — В день, когда твоя мама приехала в загородный дом, Хазан, — он прокашлялся, возвращая своему голосу твёрдость, — она сказала, что не хотела меня, потому что я — сын сумасшедшей женщины. — Это не имеет значения. Мои слова в ту ночь до сих пор правдивы. Я пойду за тобой. Куда бы ты не пошёл. Я прекрасно знаю — кто ты такой. — Ирония судьбы, — он улыбнулся и девушка облегчённо выдохнула. Она смогла пробиться под слой льда. — После аварии ты не хотела меня слушать. — И видеть. Ты меня бесил, потому что вёл себя, как напыщенный индюк! — Хазан легонько пихнула его кулачком в плечо, замечая, как линия улыбки ползёт вверх. Прекрасно, она на верном пути, — и знаешь что, мистер Идеальный Холодильник? Иногда ты всё ещё ведёшь себя, как напыщенный индюк! — Чудесно, время комплиментов закончено? А где моя любимая фраза? — Божье наказание! — фыркнула девушка и Эгемен довольно засмеялся. Наконец, в изумрудном взгляде появились лучики радости. — Хазан, — Ягыз обнял её крепче, утыкаясь носом в шею и не шевелясь, — я хотел сегодня к тебе. Когда Эрдал мне сказал, что ты уехала, я не знал, что делать. — Прости, меня вывела из себя твоя американская подружка, которая решила, что имеет на тебя права. — Хазан…- он смахнул любимую чёлку в сторону и приготовился прочитать длинную нотацию на тему того, что ревновать — глупо, плохо и оскорбительно. И может быть, Хазан бы прислушалась к мудрым словам своего «учителя», если бы не одно «но». Ягыз сам не следовал своим же правилам. Она притянула его к себе за края расстёгнутой рубашки ближе. Казалось, куда ближе? — Теперь ты скажешь то, что я хочу услышать, Эгемен. Он закатил глаза и у девушки появился ощутимый зуд в пальцах. Плохой знак. Ещё немного и умная голова супруга получит заслуженный подзатыльник. — У кого на тебя есть права? — упрямая боксёрша сделала паузу, — отвечай. — У тебя, моя госпожа. — Только у тебя, моя госпожа, — поправила ревнивица. — Только у тебя, моя госпожа, — послушно повторил мужчина, улыбаясь мальчишеской улыбкой. Его дама сердца на короткие мгновения с успехом смогла отвлечь от грустных мыслей. — То-то и оно, — хмыкнула хозяйка ягызовского сердца, важно цокая языком, — то-то и оно. И перестань подозрительно улыбаться. Кто та юная особа, которая мило держала тебя за руку, когда пришёл просить у меня прощения? — Прощения? — изумление в голосе мужа не сбило с толку упёртую Хазан. — Кто она, Эгемен? — А если я, когда-нибудь, заведу любовницу…это теоретически…- Ягыз выдохнул, когда рука любимой супруги оказалась там, откуда должны были в идеале взять начало их общие будущие дети. Хватка у девушки была железная. — Ты продолжай, продолжай, — мрачно подбодрила миссис Эгемен, — удобно сидеть, кстати? — Играешь с огнём, — он перехватил карающую руку, поцеловал каждый пальчик и продолжил: — не переживай. Девушку зовут Кахара Бояджи и она дочь Умута. Хазан мигом растеряла весь боевой настрой, уставившись на мужчину во все глаза. — И я предупредил его, что мы никогда больше не будем общаться. — Он будет, Ягыз. И она…и она будет. — Кто она? Кто? — Сестра. Твоя сестра. Я не знаю сколько ей лет. Но она захочет общаться. И ты захочешь. Кахара не виновата в том, что случилось. — Она его дочь, — отрезал мужчина, добавляя в голос сталь. — Не начинай глупых споров, Хазан. Дочь человека, который ужасно поступил со всеми нами, всегда будет связующим звеном. Будет лучше для всех, если мы не будем общаться. Это очень легко сделать. У нас нет точек соприкосновения. И не будет.***
Кудрявая «точка соприкосновения» ошарашенно смотрела на дочь человека, с которой не собирался общаться Ягыз Эгемен. Кахара вздёрнула вредный маленький нос и пояснила Синану таким тоном, словно он был непроходимым тупицей: — Вот так вот! Нет видео. Мне его показали, но не прислали. — Ты совсем идиотка? — Не обзывайся! Ты же именно за это и извинялся! — Да, но ты ведёшь себя, как идиотка! Мозгов нет совсем?! Синан предполагал, что можно нарваться. И очень хотел этого. Маленькая пигалица смешно на него «гавкала», а он чувствовал себя большим и взрослым дядей, который может позволить себе быть снисходительным по отношению к ребёнку. — Я тебя ударю, если ты будешь так разговаривать, Синан Эгемен! И почему ты решил, что этому придурку грозит тюрьма, может он мой ровесник? — Он совершил противозаконные действия, Кахара. В подобных случаях ответственность наступает намного раньше. Хочешь сказать, что если убьёт человека, то ему ничего не будет? Потому что этот упырь несовершеннолетний? — Ладно, ладно! Не кричи, я поняла. Но он лишь шантажирует меня. — Ты была пьяная? — Не помню. — Как это? — Не помню тот вечер и не хочу помнить. И все мужчины, кроме моего отца и, может быть, немножечко твоего брата — уроды. Девушка закончила свою тираду и отвернулась, чтобы не видеть насмешливый взгляд представителя семейства Эгеменов, от которых мама просила держаться подальше. Синан молчал. Молчал долго. Кахара не выдержала и повернулась, чтобы ещё раз предложить возможность «спрыгнуть». Не нужен он ей. И Ягыз не нужен. И одной в тысячу раз лучше. Слишком легко расслабиться и потерять бдительность, позволяя другому за тебя отвечать. — Послушай меня, господин Эгемен. Я ценю то, что ты хочешь извиниться за наше нелепое знакомство. Уверена, что ты десятки раз пожалел об этом и о том, что влез в это дело. Я пошла на ту проклятую вечеринку сама. Берк — самый популярный парень и рядом с ним всегда лучшие девушки. Когда он обратил на меня внимание, то я сглупила. Не догадывалась, что меня хотят проучить за то, что я неуважительно обошлась с тупой курицей по имени Айсун. Она его девушка, кстати. — Он тебе нравился или нравится? — Нет, конечно, нет. Когда меня пригласил самый лучший парень из лучших, то я захотела пойти. Вот и всё. Потом проснулась пьяной, полуголой на чердаке дома, где была вечеринка. Меня разбудили сотрудники службы уборки, которых вызвали, чтобы убрать бардак после праздника. Никогда не думала, что это может произойти со мной. — Я знаю таких, как Берк, — пробубнил Синан себе под нос. Кахара услышала и вскинула на него свои голубые глаза, которые сейчас отдавали серебром. — Откуда? — Сам был таким. И шуточки знаю. Могу тебе рассказать, что было дальше. Ты пришла на учёбу, а тебе встретили косыми взглядами и улыбками. Весь день над тобой подтрунивали, а к вечеру стали громко шептаться о том, что пустили по кругу. Ничего не упустил? — Ничего. — Потом ты узнала о видео и о шантаже. — Я смотрела клип. Там…там я. Двое держат меня и… — Кахара снова отвернулась, — я не хочу твоей помощи, Синан. Не хочу, чтобы ты помогал мне в этом. Потому что сама виновата и сама всё это заслужила. — Ты идиотка, я не ошибся, — усмехнулся парень и тут же получил эмоциональный толчок под рёбра. — Ауч! И ненормальная. Садись в машину. — Не сяду. Мне не нужна твоя помощь. Ты сам сказал, что похож на Берка. — Да, я был как он, — молодой мужчина невозмутимо направился к водительскому сидению, — много лет. — И что же вдруг изменилось? — Кахара не пошла следом, ожидая пока получит ответ. — Потом я потерял мать. Брата. Того самого, который немножечко не урод. А теперь теряю отца. Кахара Бояджи, да, я был таким. Но теперь — нет. Твой Берк получит по заслугам сегодня. Быстро села в машину и прекратила истерику! У меня из прошлой жизни остался один большой минус. Терпеть не могу истеричных женщин. — Наверное, потому что сам истеришь, — съязвила Кахара и гордо прошествовала к машине. Она хлопнула дверью, пристегнулась и засопела, изображая сосредоточенность. Синан закатил глаза, выдохнул и иронично поинтересовался: — Долго пыхтеть собралась? Звони давай горе-шантажисту. Назначай встречу.***
Хазан встала, ускользая из рук непостижимого мужчины, с которым тяжело спорить. Нет, не тяжело. Невыносимо. Ягыза Эгемена проще оглушить и сделать по-своему. Пусть потом просыпается и ворчит до посинения. — Ты не понимаешь, о чём говоришь! — А ты снова лезешь туда, куда обещала не лезть, — возмутился Ягыз, вставая следом, — ты — мастер нарушать обещания. Большая умница! — Ты меня спросил: почему я не ответила, что люблю тебя. Потому что, мы не одна семья. Ты скрываешь от меня правду. И пока ты не станешь говорить мне всё до конца, я… — Хазан, — ощутимый упрёк в голосе мужа заставил попятиться, но когда холодная стена квартиры уткнулась в спину, девушка обречённо выдохнула. Большие ладони мужчины опустились на её плечи, — что я скрываю? — Ты давно знал о Бояджи. В то утро, твоя злость была направлена на меня. Ты не был удивлён тому, что в кулоне фотография Кериме. И не удивился, когда я рассказывала тебе о своих предположениях. — Знал. — И не сказал. — И не сказал, — согласился Ягыз. — Всему есть причины. Я не хотел лишних переживаний с твоей стороны. Тебе тяжело, а тут ещё и это. — Твой уход должен был мне помочь? После нашей ночи? — Я был зол, Хазан. Девушка его оттолкнула и быстрым шагом пошла в сторону лестницы. — Ты куда? Сама чем лучше? Сразу убегаешь? — Иначе рискую прибить тебя, Божье наказанье! Не вздумай идти за мной следом. Можешь хлопнуть дверью квартиры и убежать, как обычно. А потом придумать план, как меня проучить, чтобы я всё поняла! Она беспрепятственно поднялась до самого верха, а потом услышала шаги. Ожидать, что Ягыз послушается и не пойдёт за ней, глупо. Но и останавливаться она не собиралась. Столько нервов, переживаний, страхов, а он всё знал и молчал. — Хазан, если ты хотела уйти, ты бы вышла через входную дверь. Мы оба это знаем. — Вышла бы в чём? В твоей футболке? — Да остановись и послушай, — повысил голос Ягыз. Это было роковой ошибкой. Хазан терпеть не могла, когда на неё кричат. А ещё когда указывают что делать. Тем более, когда так поступает муж. Поэтому реакция была более чем ожидаемой: оглушительно хлопнула дверь спальни и щёлкнул замок. Эгемен застыл у «преграды» и почесал затылок, вздыхая. — Неугомонная миссис Эгемен, давай, будь примерной женой и открой мне дверь. Всё равно тебе придётся меня выслушать. Ответом ему послужила музыка, которую Хазан включила на полную мощность на своём дорогущем телефоне. — Да сколько можно?! — возмутился Ягыз и надавил плечом на дверь. Музыка мгновенно стихла, а сама Хазан очутилась с другой стороны. — Маньяк контроля и псих. Самый настоящий псих! — Я почти вернулся во времена медового месяца. Давненько ты не запирала дверь. Он вежливо постучал, проверяя слышимость и реакцию «жертвы». — Я не Синан. — Да ладно?! А кто? — искренне изумились за красивой дверью с пластиковыми вставками. — И я выбью эту дверь, если не откроешь. — Не выбьешь, я тумбочку придвинула, — гордо известили его, пользуясь своей безнаказанностью. — Выбью. А ещё позову твою маму, — Ягыз облокотился на стену и улыбнулся, — она на тебя злая за побег. Признаюсь, я оценил. Убежать от госпожи Фазилет — вершина храбрости. — Если от мамы убежала, то от тебя подавно. Мужчина прощупал петли, прикинул силу удара. Может обойтись малой кровью и открыть ключом? Наверняка, запасной комплект в кладовке. Но это крайний вариант. Госпожа Эгемен жаждет хлеба и зрелищ. Кстати, она явно не обедала. И не пила таблетки. — Хазан! — в сердцах возмутился Эгемен. — Чего? — тут же откликнулась благоверная, подтверждая догадки о «хлебе и зрелищах». Он не ответил, ещё раз проверил петли, а потом разбежался и рывком выбил хлипкую дверь. Девушка смотрела на него с потрясением. Возбуждённый блеск лукавых карих глаз выдавал скрытое восхищение. Ага, попалась. Столько времени вместе, а ничего не меняется. Каждый раз требует доказательств. Что же, они будут. — Дальше что? Выпрыгнешь из окна? — спокойно поинтересовался Ягыз, — или выберешь менее кровавый метод и всё-таки выслушаешь меня? Иди сюда. Мужчина сел на кровать и похлопал по свободному месту рядом с собой. — Не глупи и не пытайся снова устраивать игру в догонялки. Ты — большая девочка и знаешь о последствиях. Наверное, имя Хазан переводилось с какого-нибудь неизученного языка, как «упрямство». Она осталась стоять, но слегка повернула голову в сторону своего виноватого, по её нескромному мнению, супруга. — Я знал правду. Не всю, у меня были догадки. И что скрывать, я не хотел, чтобы эта информация была достоверной. Не думал, что они с Симге далеко зайдут в своих попытках. Оба желают разного. Прости за то, что не сказал. Это не означает, что я тебя не люблю… — Оффф! — возмутилась черноволосая упрямица, — офф, Ягыз! — Что? — «Это не означает, что я тебя не люблю»! А нельзя сказать, «я тебя люблю, но…». Ты не умеешь красиво говорить. И правду говорить не умеешь. — Зато ты у нас ас по правде. А, Хазан? Она вспыхнула, покраснела, хотела сказать резкие слова, но не смогла. Он прав. Сама ничем не лучше. Не призналась, что всё вспомнила. Не попросила прощения, что ляпнула гадость о детях. О совместных детях, кстати. Решила справиться сама. Кажется, проблема не только со стороны Ягыза, но и с её. — Я не ас, — девушка вздохнула, — во мне куча минусов. Я не умею ладить с людьми и скрывать эмоции. Это не со зла. Ты мне дорог. Эгемен поднялся с кровати и встал рядом, приподнимая подбородок любимой, вынуждая тем самым посмотреть в глаза: — Я знаю. Прекрасно знаю всё, что ты сказала. Но мы могли бы обойтись без всех криков, запираний, побегов. Мы могли бы сказать друг другу эти слова и закончить на этом. — Могли бы, — эхом ответила Хазан. — Я всего лишь хотел домой. Очень хотел домой. Больше ничего, — Ягыз обнял её и поцеловал в висок, вдыхая запах волос. Жена крепко прижалась в ответ, возмущённо сопя в шею. — Я тоже хотела. Он мягко разомкнул объятия и осыпал поцелуями каждый сантиметр лица девушки. Потом коснулся мягких желанных губ, ласково целуя. Хазан обвила руками шею и открыла рот, впуская его язык, пытаясь углубить поцелуй. Но Эгемен кружил, ласкал языком, сталкиваясь иногда с её, не стремясь целовать более страстно. Она непонимающе отстранилась. — Во первых, доктор Берук попросил тебя не трогать, — он ухмыльнулся, — пару дней. Пока не придёшь в себя. Во вторых, ты же ни черта не ела. В третьих, у нас встреча с моим отцом в больнице. И в четвёртых, я не подвинусь ни на дюйм в перечисленных условиях, потому что я люблю тебя. И не думай возмущаться. Сейчас ты спустишься вниз и будешь ждать, пока твой муж приготовит самое лучше блюдо…из того, что есть в холодильнике. Конечно, возразить Хазан не могла. Она возмущённо пробормотала о том, что Аллах не уберёг её от знакомства с Божьим наказанием и что, возможно, это расплата за бывшие грехи потомков. Или будущие. Но когда Ягыз чмокнул её в затылок и подтолкнул в сторону выхода, девушка улыбнулась. И про себя, не такая уж она и дура, чтобы признаваться в этом вслух, признала, что скорее это не наказание. А большая удача. Самая большая в её жизни.***
Кахара с волнением набирала номер Берка. Этот недоумок никогда не звонил ей с личного номера. Для шантажа он прикупил левую сим-карту и теперь развлекался, как мог. — Я думаю, что в этом деле замешана его девушка. Айсун? — Айсун, — вздохнула она, — Они собираются пожениться после школы. Весь инстаграм в совместных фотографиях. — Завидуешь? — Чему? На самом деле, нечему: он пьёт, тусуется в клубах и часто изменяет. Она носится за ним, как мокрая курица, пытаясь поймать за руку и «уберечь» от новых отношений. Но это потуги, которые ведут в никуда. — Да, — согласился Синан, трогаясь с места. Кахара была права. Никого никогда нельзя удержать силой. Правило трёх «Н», которое работало всегда и во всех ситуациях безотказно. Так случилось с Ниль, так произошло с Хазан. Первая была ему не нужна. Вторая сама отказалась, не позволив разобраться в том, что ему нужно. Сейчас, возвращаясь в те времена, он понимал, как сглупил. Брат всегда был на стороне семьи и лишь один раз уступил своему сердцу. А он не смог простить этой оплошности. — Берк? — кажется, малышня дозвонилась до хулигана, — это я. Деньги у меня. Когда можем встретиться? Я поняла, поняла. Приеду одна. Напишешь адрес? После разговора она долго смотрела на экран, не рассказывая Синану куда ехать. Тот терпеливо ждал, позволяя пережить бурю в душе. — Вот, — девушка наконец пришла в себя и ткнула ему под нос карту города с маленькой красной точкой. Адрес назначения. — Я знаю этот район, — удивился Синан, — он решил назначить с тобой встречу в круглосуточном клубе? Ладно. Скажи, ты знаешь где живёт Айсун? — Зачем? — напряглась Кахара, хмуря брови. Голубые глаза потемнели. Очевидно, пигалица недолюбливала потенциальную соперницу. Или причина крылась в другом? — Ясно, как божий день, что эта парочка работает сообща и развлекается. Говори, где она живёт. Юная Бояджи с секунду изучала лицо человека, от которого мать настоятельно просила держаться подальше. Потом приняла решение, что раз доверилась, то надо идти до конца. Синан был очень доволен собой. Приятно быть опытным и знать наперёд, чем всё закончится. Айсун жила в достаточно богатом районе. Все дома были как на подбор: дорогая кладка, яркие цвета, модные крыши и аккуратные палисадники. Дом маленькой «преступницы» ничем не выделялся среди прочих. — Ты уверена, что она дома? — Уверена, почти вечер. Она пропускает последние занятия. Что ты ей скажешь? — Сиди в машине и не лезь, — предупредил Синан, но прежде чем успел выйти, маленькая ладошка легла поверх его джинсовой куртки. — Если…если у нас…у тебя получится решить проблему, ты не сообщишь моей семье? — И не собирался, Кахара. Пусти. Потом будешь выяснять! Время идёт. Я ещё ничего толком не ел. — Это вопрос моего будущего, — возразила девушка. — Доверяя тебе, не окажусь ли я худшем положении? — Говоришь совсем, как Ягыз. Это тот брат, который немножечко не урод, — Синан заржал и выскочил из машины, довольный своей шуткой. Девчонка пробормотала проклятье в его адрес, мысленно переименовав в самодовольного кудрявого барана. А потом стала наблюдать. Кучерявый мачо фирменной походкой направился к дому. Горничная, открывшая дверь мгновенно растаяла от белоснежной улыбки «звезды». Вскоре появилась Айсун, которая после пары фраз повисла на Синане, как последняя проститутка. Кахара фыркнула. И с этими людьми ей придётся доучиваться? Уроды, самые обычные уроды. У Синана получается ладить с подобными людьми, потому что он сам такой. Нужно прийти в себя и перестать думать о нём хорошо. Иначе и до беды недалеко. Картинка меж тем начинала меняться. Соблазнительная улыбка резко пропала и одноклассница толкнула довольно улыбающегося Эгемена. Что же он сказал? Айсун тем временем направилась к машине и Бояджи съежилась. От этой стервы можно было ожидать только самого плохого. Когда дверь открылась, то в салон ворвался звучный голос Синана: — Без глупостей. Иначе окажешься там же, где твой дружок. — Здравствуй, — поприветствовала её девушка самого лучшего парня школы. — Решила завести себе любовника повлиятельнее? Оно и верно. Спать с одним проще. — Проверено на личном опыте? — подмигнул Айсун молодой человек и сел на водительское сидение. — Кахара, если ты хочешь пить, то вода в бардачке. — Спасибо, — тихо ответила та. Она явно стеснялась своей одноклассницы. В миг из смелого ежонка с колючками девчонка превратилась в молчаливую куклу, которой нет ни до кого дела. Похоже, всё совсем плохо. Куда смотрят родители? У ребёнка проблемы, а им плевать? Почему нельзя перевести в другую школу? Или…или Кахара никогда не рассказывала близким о проблемах? Она поймала взгляд и нахмурилась. Это не ново. Пигалица всегда строила гримасы, когда он был с ней искренен. Всегда не верила в то, что действительно желает помочь. И относилась с пренебрежением. Стоп. Эгемен улыбнулся. Это же не настоящая реакция? Так же вела себя Хазан. В самом начале знакомства. Не верила, была отстранена, сомневалась в каждом слове. Потому что боялась, что может влюбиться. Неужели все люди одинаковы, когда убегают? — А ты откуда взялся? — грубо поинтересовались с заднего сидения, прерывая игру взглядов. — Откуда нужно. Поверь, моё появление не сулит ничего хорошего ни тебе, ни Берку. У твоего парнишки есть все шансы закончить обучение раньше срока и продолжить его в тюрьме. А вот у тебя есть шанс продолжить жить нормальной жизнью. Очная ставка, милая. Твой парень ждёт нас в клубе.***
Хазан болтала ногой и наблюдала, как Ягыз колдовал над омлетом. Он закатал рукава своей идеальной рубашки и с кошачьей грацией передвигался по кухне, периодически грозно напоминая, что стакан молока, стоявший перед носом девушки, не для красоты. После разговора в спальне, Эгемен провернул ловкий план по уворачиванию от поцелуев своей настырной супруги. Всё осложнялось тем, что борьба была не на равных и его определённые части тела были на стороне жены. Хазан сдалась только тогда, когда мужчина набрал Гекхану и договорился о встрече. Рыжая фурия тоже напросилась и было отлично слышно на заднем фоне при разговоре, как она трижды переспросила будет ли Хазан. А потом вообще предложила встретиться дома у Ягыза и поехать в больницу всем вместе. Это было странно, но Эгемен решил, что не подпустит её к Хазан и все разговоры будут при нём. Поэтому каждый остался «при своих». Ситуацию осложнял младший брат, который открыто игнорировал звонки. — Я ему голову откручу, — ядовито пробормотал Ягыз, со стуком опуская телефон на столешницу, — когда ему нужно — обрывает телефон, перезванивая сотни раз. Когда нам с братом важно поговорить - не на связи. — Брось, не кипятись. Холодильникам это вредно, — она стащила оливку из тарелки, на которую Ягыз красиво раскладывал омлет и овощи, — готовь мне почаще. — Я готовлю, ты же не ешь, — упрекнул муж и подсунул тарелку с ароматной едой. Хазан не стала спорить и вонзила вилку в ни в чём не повинный помидор. — Ты хочешь потом поговорить с ними, да? — Да, пообщаемся на тему того, что надо бы взять кредит. — Сделка с Умутом? — Отменяется. — И ты не хочешь узнать… — Не хочу. Ничего не изменилось. Она поджала губы. Упрямство Эгемена имеет огромные формы и почти непобедимо. Девушка приготовилась возразить и открыла рот, но назревающий конфликт прервал звонок в дверь. Ясемин закатилась рыжим шаром и окутала всех резким ароматом дорогих духов. Следом за ней топал помятый Гекхан. Честно говоря, было не ясно, кто беременный. Усталым выглядел именно супруг. Госпожа Эгемен чмокнула Хазан в щёку, пожелала, чтобы всё прошло, не уточнив о чём шла речь. Гекхан вручил торт, который Ягыз запрятал в недрах холодильника, не желая к нему прикасаться. Но сладость пришлось вернуть, потому что беременная женщина потребовала самый огромный кусок. Когда все расселись по местам, братья пожаловались друг другу на кудрявую бестолочь. Старший посетовал на то, что младшенький забрал машину и пропал. Ягыз привычно закатил глаза. А вот Ясемин сидела и изучала Хазан с самым наглым видом. — Покажи мне свои платья, Хазан, — нарушила тишину женщина, поймав взгляды мужчин, которые прервали свою беседу. Платья и Хазан были антонимами. Особенно, если говорить о «показе мод». — Эээ… Ягыз, мои платья дома? — уточнила девушка, краснея. Вопрос, конечно, супер. — Эрдал скоро привезёт, а что? Зачем тебе её платья, невестка? — Хочу посмотреть, — заупрямилась Ясемин. — Нет платьев, — извиняющимся тоном произнесла брюнетка, — извини. Да и модница из меня — никакая. Она не собиралась вести светские беседы с обидчицей своей сестры в прошлом. Да, много воды утекло с тех пор. Но воспоминания остались. — Тогда косметику, — не сдавалась вредная жена Гекхана, — покажи тушь. — И косметики нет, — поморщилась девушка и набила рот едой. Ясемин постучала ярким ноготком по столу, напряжённо думая. Ей нужна была Хазан, а эти двое мешали. Наконец, решение было найдено. — Гекхан, выйди! — Что? — опешил мужчина, перестав жевать, — почему? — Звук твоего голоса меня бесит. У меня токсикоз. Поговорите в другом месте. Мы с малышом нервничаем. — Хорошо, Хазан вставай. Продолжим наверху, — Ягыз поднялся и протянул руку, не желая оставлять с женой брата. — Идём. — Я буду есть в одиночестве? — жалобно протянула Ясемин и приготовилась плакать. Гекхан замахал руками и с укором посмотрел на Эгемена. — Оставь их, пошли наверх. Я нашёл два банка, можем кредитоваться там. Условия хорошие. Когда мечта старшей госпожи сбылась, она выждала минуту пока затихнут шаги, а потом заговорила. Голос сразу же стал деловым. Женщина быстро изложила то, что пересказала мужу. Были большие сомнения, что он ознакомился с досье, которое тщательно собирал Буюк. — Я не понимаю, — честно призналась Хазан, — Симге знакома с Хазымом? — Знакома, можно я съем твои овощи? Аллах, Аллах, продление рода — тяжёлая вещь. Будешь рожать, потребуй у мужа что-то весомое взамен. Это удар по фигуре… такой удар. Симге планировала забрать малыша себе. Они не могли иметь детей и сам факт наличия ребёнка на стороне её бесил. Впрочем, если бы Гекхан завёл себе любовницу, я бы её скормила крысам вместе с потомством. Подай молочник, пожалуйста. Ясемин прервала свою тираду и залпом выпила горячий чай с молоком. — Ограбление было подстроено. И сообщник Джемаля — подставное лицо. Хазым оказался не в том месте и не в то время, но был спасительным кругом для Кериме. Она поняла, что после смерти мужа не выживет. И ребёнка ей не оставят. — И она отдала его, — кивнула Хазан, — выбора не было. — Именно. И отдала не самому последнему человеку в Турции. В отличие от Джемаля, она была в курсе, кто входит в элиту светского общества. — Знакомство с Хазымом — случайность, Ясемин. — Видимо, было угодно Аллаху? Чтобы твой муж не оказался в лапах этой ехидны? Шоколад есть? — У тебя мало времени, Ягыз скоро вернётся. — Жмоты. И ты, и твой муж. Хазым получил ребёнка, Кериме — покой, а Симге — головную боль. Как же так, сын от любимой женщины жив. Это удар. И тогда мужчине было поставлено условие. Ягыз не должен находится в Турции. Это основная причина отправки маленького мальчика за океан. — Аллах, — Хазан покачала головой, не в силах что-либо добавить, — господин Эгемен не мог ей отказать. Иначе сел бы в тюрьму. Какая же она… — Мразь? Мразь. Но в этой истории нет святых, госпожа. И не будет. Каждый виноват. Симге было мало этого. Следом она потребовала, чтобы Хазым не навещал своего сына. К счастью, это продлилась недолго. Умер её отец, а затем Бояджи обзавелись собственным ребёнком. И у госпожи проснулись материнские чувства. И жалость. Только было поздно. Нельзя ничего вернуть назад. Смерть, разлука, горе. Этого не исправить. — Кому, как не тебе об этом знать, да? Вилка с грохотом выпала из рук интриганки. Огромные глазища уставились на Хазан. Она анализировала ситуацию недолго. Потянулась к новому прибору и заключила: — Ты помнишь. — Как ты посадила мою сестру в тюрьму? Или отказалась от своего ребёнка? Или, как пыталась навредить Ягызу? Что именно я должна помнить, Ясемин? — Мы сейчас на одной стороне. — Сомневаюсь. Ты переживаешь, что твой муж не вытянет компанию. — Именно. А ещё…я хочу, чтобы он был счастлив, — тихо добавила рыжуля и покачала головой, — правда хочу. Пусть ты мне и не веришь. Этому человеку я никогда не наврежу. — Чего ты хочешь от меня? — Помощи. Симге не оставит это дело. Всплыла правда. Умут отследил все поездки, прослушал разговоры, сделав выводы. Кахара — не наследница его состояния. Он близок к тому, чтобы оставить всё Ягызу. — Это плохо? — Вернись к началу, Хазан. Симге позволит этому случится? Она боролась за этого мужчину много лет. Пошла на убийство, на побои, на интриги. И теперь вдруг отступит? — У неё есть ребёнок. — Которого она не смогла родить самостоятельно. Да ещё и супруг загулял с женщиной, которая выносила девочку. — Она отдала мне кулон и сказала, что дети должны быть с родителями. — А теперь переверни фразу, милая наивная девочка. Где сейчас находится Кериме? Если мне не изменяет память, в могиле. Хазан ахнула и побледнела, хватаясь за голову. Ясемин права. Госпожа Бояджи не отступит. После всего, что случилось она не отдаст Умута и состояние тому, кто может «украсть» мужа и отца у Кахары. — Что? Считаешь, что всё под контролем? — У тебя есть план? — брюнетка задала вопрос очень тихо, посмотрев наверх. — Есть, нужно позволить ей довести то, что она задумала до конца. До логического конца с маленькой поправочкой, остановив её за секунду до. — Может поговорим с господином Умутом? Он может её остановить. — Да, я и забыла, до этого у него весьма успешно это получалось. Точно. У Кахары есть бабушка. Мать той самой женщины, которая её выносила. Они общаются и девочка бывает в гостях. Думаю, стоит с ней поговорить и узнать о Симге побольше. — И ты считаешь, что Ягыз снова не должен ничего знать? — Не я одна считаю, насколько я поняла, он не в курсе маленьких шалостей «помню-не помню»? Коварная улыбочка заиграла на губах беременной милой женщины. Хазан переваривала информацию, надеясь, что это дурной сон. Страх сковал мерзкими щупальцами сердце. Жаль, что нельзя забрать мужа и уехать. Он не бросит семью и умирающего отца. Не в его правилах оставлять тех, кого любит. Осведомители Ясемин явно не гнушались чёрными методами, когда искали информацию. Эрдал не смог найти всего, что знала эта чёртова женщина, что сидела напротив. — Ты долго боролась за эту любовь и семью, за этого человека. Сделай последний марш-бросок, Хазан. Самое ужасное в словах невестки Эгеменов было только одно. Она была права.***
Клуб выделялся на фоне всех зданий в округе. Яркие прожектора были включены, подчёркивая красивую облицовку. Кахара застыла. Она не хотела туда идти. Тогда всё произошло в похожей обстановке. — Приехали, выходим. Айсун выскочила из машины первая и закурила, ожидая пока попутчики к ней присоединятся. — Тебе плохо? — Синан настороженно посмотрел на пигалицу, которая никак не отреагировала на его фразу. — Нормально, мне нормально. Но я там ничего пить и есть не буду. — Хорошо, понимаю. Он вышел из машины, обошёл и распахнул дверцу с той стороны, где сидела притихшая девчонка. Рука молодого мужчина зависла в воздухе, протянутая к ней. — Держись. Это будет совсем недолго, Кахара. Обещаю. И она ухватилась за протянутую ладонь. Отключила мозг и крепко сжала. Если не верить людям, то можно и не жить? В чём тогда смысл? Синан крепко обхватил хрупкую кисть и помог выбраться из машины. Берк нашёлся сразу. Он сидел в обнимку с тощей девицей, которая выставила на всеобщее обозрение свою грудь, прикрыв ту мизерным топом. Увидеть Айсун он явно не ожидал. Как и Синана. — Что происходит? — парень вскочил, но рука кудрявого заставила его сесть на место. — Госпожа, вы прелестны, — Эгемен поцеловал руку спутницы Берка, — не могли бы вы оставить нас? Та улыбнулась и поспешила ретироваться, потому что в компании назревал конфликт. Это было заметно невооруженным глазом. — Люблю, когда люди понимают с полуслова. Синан сел и притянул к себе молчаливую Кахару. — Парень, у меня есть записи всех звонков и угроз. В здании находится сотрудник полиции. Но у меня отличная новость. Деньги при мне. Видишь ли, я очень не хочу, чтобы видео с моей малышкой попало в сеть. Поэтому покажи мне, я хочу убедиться, что там именно она. Бояджи в шоке уставилась на Эгемена. Он хочет посмотреть на секс? Да ещё и проверить решил, она там или нет? Каким образом? Рука Синана крепче сжала талию, вынуждая молчать. — Я знаю, что вы вдвоём это устроили. Твоя милашка ревновала, и ты пошёл на встречу. Повеселились и хватит. Видео. Берк полез в карман куртки и покачал головой. — Дрянь, так и знал, что ты не можешь держать язык за зубами. Зачем тебе это было надо? Он обращался к Айсун, которая застыла с каменным выражением лица. Она была напугана. Синан усмехнулся. А ведь раньше он развлекался, как эти ребята. Они с Ниль находили дурочек и шантажировали их, питаясь человеческим страхом. Тогда они были королём и королевой. А на деле самыми настоящими уродами. — Потому что ты придурок! — Айсун вскочила, — спишь со всеми подряд и ждёшь, что я буду молчать?! — Видео, — повторил Синан. — Держи, — Берк протянул ему телефон, — сломаешь — у меня есть копии. Много копий. Эгемен нажал на кнопку и запустил ролик. Кахара порывалась отобрать телефон, но он не позволил. Что же, на камеру был заснят секс. Это правда. Но лица девушки не было видно. — Ты смотрела его? — молодой мужчина повернулся к девчонке, которая зажмурилась, — смотрела, Кахара? — Только начало, — пискнула она, готовая расплакаться, — только начало. — А в начале действительно ты. Спишь и с тебя снимают кофту. Ты дальше посмотри, дальше! — Пусти, — девушка стала вырываться, но он не позволил ей встать, — пусти меня! — Где татуировка? — обратился Эгемен к Берку. — Не понял? — тот переглянулся с Айсун и пожал плечами. — У неё на спине есть татуировка. На видео нет, вы её замазали что ли? — насмешливо спросил Синан, наслаждаясь ситуацией. Бояджи наконец затихла, а потом сама потянулась к телефону. Она включила видео и на этот раз досмотрела его от и до. — Покажи им, Кахара. Девушка встала и развернулась спиной к компании, приподняла волосы, приспустила толстовку. Маленькая неприметная татуировка действительно расползлась чернильным пятном чуть ниже шеи. — Вы склеили порно-ролик и ждёте за него четыреста тысяч лир? — изумился Синан, — не шутите? Да ещё и шантажируете? Знаете, сколько это статей? И что делают на зоне с мальчиками, как ты, Берк? На видео девчонка тоже совсем маленькая. Одноклассник молчал. Айсун тоже. — И как будем выходить из ситуации? — продолжал глумиться Эгемен. — Могу заплатить вам четыреста тысяч, — предложила несостоявшаяся шантажистка, — в качестве извинения. — Нет, деньги нужны от него. А ты заплатишь мне другим. Кахара в ужасе посмотрела на своего спасителя. Он же не имел в виду… — Чем? — Переспишь со мной. А я сниму тебя на камеру. Учти, я люблю разнообразие в сексе. Айсун открыла рот и закрыла, потом обернулась к Берку, который молчал, уставившись в пол. Он не попытался вступиться за свою подельницу и девушку в одном лице. — И по морде не дашь? — теперь Синан обратился к нему, — совсем не дашь? — Нет. — Тогда я дам, — кудрявый Эгемен с удовольствием замахнулся и со всей силы врезал Берку. Тот упал, но не сделал ни одной попытки встать. — Когда? — Айсун отвернулась от своего парня, не помогая тому встать. — Что «когда»? — переспросил изумлённый Синан. — Когда нужно приехать к вам? — Синан! — наконец, у Кахары прорезался голос. Или пигалица отошла от шока, — Синан, не надо! — Помолчи, не лезь. То есть ты не против? — Не против, — Айсун усмехнулась, — выбор не велик? Деньги или статья. Отец убьёт меня. — Есть и третий вариант. Ты сейчас просишь прощения. Вместе с ним. На камеру и расскажешь всё, как было. И стоит тебе повторить выходку…с любой, необязательно с Кахарой, я опубликую видео. Моя фамилия Эгемен, как ты помнишь. И я могу вылезти из любой передряги. Берк поднял голову и в его глазах засветилась надежда. Кахара незаметно улыбнулась. Будь она месте этих двоих, никогда бы не стала унижаться и просить прощения. Ни за что на свете. Но одноклассники приняли условие Синана. Тот надиктовал им издевательский текст и переснимал видео несколько раз, требуя большей выразительности. Ещё и смеялся при этом. Она не могла его остановить. Когда Эгемен вдоволь наигрался, он отпустил несчастных и обернулся, явно довольный своим представлением. Но наткнулся на осуждающий взгляд голубых глаз. Как он устал от него! Ведает один Аллах. — Что? — Ты сказал, что изменился. — Я на стороне «хороших». — Нет такой стороны, Синан. Нет. Думаешь, что-то изменится? Они останутся прежними. — Не останутся, — парень посерьёзнел. — Я так думал. А потом и меня проучили. Опыт — лучший учитель. Неужели, ты не хочешь сказать мне «спасибо». — И как мне его «сказать»? Переспать с тобой? Или деньги принести? Как, Эгемен? — Я от тебя такого не потребовал бы, — Синан окончательно был сбит с толку. Он когда-нибудь научится понимать этих странных женщин, которые поступают нелогично, — правда. — Спасибо, — она улыбнулась, будто он прошёл проверку, — спасибо за помощь. Не такой ты и пропащий, Синан Эгемен. — Но я кое-что попрошу тебя сделать, ёжик. Ты проголодалась, как и я. Поэтому предлагаю поесть, потом я отправлю тебе компромат и отвезу домой. Он потянулся к телефону и нахмурился. Братья убьют его, когда найдут. Бешеное количество пропущенных звонков. — Нет, поедим после. Сначала съездим в одно место, а потом ужин. Договорились? Она кивнула ему. Всё было позади. Почему бы не перекусить с хорошим человеком?***
Эгемены ждали Синана в коридоре. Гекхан ворковал с ребёнком в животе Ясемин, та закатывала глаза. Хазан с Ягызом стояли поодаль. Она молчала, муж тоже. Оба знали, что упрямая госпожа не отстанет. — То есть ты окончательно принял решение? И не поговоришь с сестрой? Девушка уточнила момент, с которым была не согласна. — Да, мне всё равно. Она Бояджи. Я Эгемен, мы никогда не станем одной семьёй. — Но раз она не ночует дома, то у неё проблемы. Он выдохнул. Да, сто раз думал об этом сам. Но проблемы ребёнка должны решать родители. Ягыз встал спиной ко входу и обхватил ладонями лицо любимой женщины. — Пойми. Меня волнуешь ты и мой отец. Всё. В этот момент в коридоре появился Синан Эгемен. А следом за ним шла Кахара, с гордо поднятой головой. Хазан улыбнулась. Кажется, Ягыз Эгемен попал в собственную ловушку? Это будет забавно. Нашлась «точка соприкосновения». — Хорошо, я тебя услышала. Меня радует твоя позиция. — Радует? — Ягыз нахмурился и непонимающе на неё посмотрел. Слишком озорной видок был у супруги. Он знал это выражение лица. — Обернись. Мужчина послушался и выполнил просьбу. Яркие зелёные глаза встретились с голубыми. Кахара стояла и смотрела. А рядом с ней находился Синан Эгемен.