***
Спустя полчаса, Шепард уже была готова уйти. Слова матери, сказанные перед самым их появлением в этой комнате, теперь обрели для неё смысл, и она перехватила взгляд Ханны поверх стола. Та просто закатила глаза и одними губами проговорила что-то, чего Шепард толком не разобрала. Стоящий рядом Гаррус выглядел таким же недовольным. — Ещё одна причина, почему во время войны нужен диктатор, — пробормотал он. Хакет едва успел призвать всех к порядку, как вклинились батарианцы, заявив, что присутствие тут Шепард является «прямым оскорблением Гегемонии», что она – «гниль на лице Галактики», и ещё множество очаровательных эпитетов, на которые Шепард не обратила никакого внимания. Она чувствовала себя отвратительно тогда, и ей временами всё ещё снился Аратот. Однако она смирилась со своим решением, ведь у неё просто не было другого выхода, если она не хотела падения Галактики. Хакет разрядил обстановку, указав на это, хотя на самом деле всё, что он сделал – заставил всех объединиться вокруг адмирала Балака. Шепард видела, что он всё ещё не простил её, но он, к счастью, умолчал об этом, позволив им продолжить встречу. И тут, как говорится, понеслось. Политики и военные офицеры несовместимы. Началось всё с взаимных обвинений, на почве того, что, в первую очередь, был позволен захват вражескими силами Цитадели. Советник азари говорила о том, что было абсолютно безответственно забирать флот для атаки на базу Цербера, оставляя при этом на защите Цитадели ничтожное количество сил обороны. Ничтожное количество, которое, как помнилось Шепард, было не таким уж и ничтожным. Потом посыпались обвинения касательно неточных данных, поскольку Призрака на базе даже и не было. И дальше становилось только хуже. Понесённые ими в Солнечной системе потери делали маловероятным успешное ведение какой-либо партизанской войны против Жнецов – Далатрессу, казалось, этот факт сильно расстраивал. Шепард что-то не могла припомнить, чтобы та выступала в пользу какой-то там партизанской войны, когда эти самые Жнецы атаковали Землю. Хакет отметил, что партизанская война никогда не была в этой ситуации выходом, поскольку Жнецы не пытались что-либо захватить – они просто хотели всё уничтожить. Так что это сработало бы лишь в том случае, если у них была возможность измотать их. Когда же целью врага является уничтожение всего, то от этого не будет никакого толку. Это заявление привело к тому, что саларианская Далатресса, по какой-то причине, оскорбилась, да так, словно это было нападкой непосредственно на Группу Особого Реагирования. Ну, по крайней мере, хоть кто-то из галактического сообщества воспринимал их как партизанские войска. Хотя Шепард подозревала, что Рекс настоял бы на более подходящем названии, а именно – «террористы». Он как раз сострил что-то про саларианцев, чего Далатресса также не оценила. И тогда в это противоборство ворвался голос Керата. За всё это время он не сказал ни слова, так что его речь, усиленная для того, чтобы перекричать шум, довольно многих перепугал. Он не извинился, ровно как и не предлагал присутствующим успокоиться, как сделал бы органик. Он просто сразу перешёл к сути. — Геты пришли к общему мнению относительно применения вируса, способного поразить Старые Машины. Схема основывается на их собственном коде, и имеет девяносто восемь целых и семь десятых процента вероятности удержаться в системе, прежде чем Старые Машины поймут и уничтожат его. Саларианцы сразу же всё поняли, однако большинство делегатов выглядели сбитыми с толку необычной манерой речи гета, так что Шала'Раан взялась пояснить им: — Геты создали вирус, который может поразить системы Жнецов. Хакет, казалось, был в восторге, так же, как и большинство присутствующих. И даже Гаррус, практически уснувший на своём месте, оживился. Первым решил заговорить советник Спаратус: — Вирус? Что он делает? Керат ответил так, словно говорил о погоде, а не о чём-то, что, возможно, позволит им выиграть войну. — Это может деактивировать щиты Старых Машин… Что бы он ни хотел сказать дальше, его слова заглушил внезапный взрыв голосов. Далатресса требовала ответа, почему геты не пришли к ним с этой информацией до того, как было совершено нападение на Солнечную систему. Шала'Раан ответила, что геты лишь недавно достигли согласия касательно того, что вирус вообще сработает. Затем Рекс с рыком пригрозил, что если «женщина-ящерица» не заткнётся, он впечатает её башку в стену, что заставило практически всю саларианскую делегацию ухватиться за оружие. Шепард уронила голову на руки. Рексу и правда стоило отослать кого-нибудь другого на дипломатическую встречу. Где вообще Бакара? Шала'Раан набрала что-то на своём омни-инструменте, и залп огня, что, к сожалению, был всего лишь голограммой, вырвался прямо из него, заставляя всех на мгновение замолчать. Адмирал незамедлительно воспользовалась этой возможностью. — Вы не выслушали Керата до конца. Всё не настолько хорошо, как может показаться на первый взгляд. — Её голос был мрачным. — Давай, Керат, расскажи то, о чём говорил мне. Керат снова заговорил и на этот раз его никто не перебивал: — Причина, по которой мы долгое время не могли прийти к согласию касательно этого вопроса, заключается в том, что вирус будет действовать лишь тот промежуток времени, который понадобится Старым Машинам, чтобы его обезвредить. Он деактивирует их защиту, однако ненадолго. Хакет выглядел озадаченным. — Даже этого времени нам хватит, чтобы скоординировать общегалактический удар, который сможет значительно сократить их численность. — Нет. Вы не понимаете. Как только Старые Машины обнаружат, что в их системах вирус, они направят все свои ресурсы на его уничтожение, даже если ваш флот будет в зоне поражения. Они логичны, не эмоциональны. Они знают, что без щитов они уязвимы. У них уйдёт примерно одна целая и три десятых секунды, с момента отключения вирусом их щитов, на то, чтобы удалить его из систем и восстановить полную мощность своей защиты. Ответом на это разъяснение стала тишина. Шепард ухватилась за край стола, уставившись на галактическую карту. Одна целая и три десятых секунды? Она даже не была уверена, сможет ли флот сделать за это время хотя бы один залп. Этого определённо будет даже близко недостаточно для того, чтобы сократить численность противника. — Тогда это всё бесполезно, — махнула рукой Далатресса. — Этого времени недостаточно. Можем ли мы усовершенствовать вирус… — Нет, — оборвала её Шала'Раан. — Слишком много переменных величин, играющих значительную роль. Для того чтобы усовершенствовать вирус у нас недостаточно знаний о Жнецах. Даже подсчёты гетов, составляющие девяносто восемь и семь десятых процента вероятности успеха, основаны на предположениях – информации, рассказанной им о себе самими Жнецами. Проблеск идеи начал зарождаться в сознании Шепард. Она ещё пристальней уставилась на карту. — Тогда зачем вообще нужно было поднимать эту тему? — вскинул руки Спаратус. — Если мы ничего не можем сделать, и вирус самостоятельно улучшить не получиться… — Потому что есть ещё кое-что, — перебила его Шала'Раан. — Причина, по которой Жнецы постараются деактивировать вирус, заключается в их понимании, что он является для них угрозой. Они бросят на его уничтожение все силы. Они, в первую очередь, логичны. Так что да, мы не можем улучшить вирус настолько, чтобы его было сложнее обнаружить, однако можем сделать его целью какую-нибудь другую систему. Систему навигации, к примеру. Если целью вируса будет что-то, отключение чего Жнецы не посчитают угрозой, он сможет продержаться в системе дольше, поскольку Жнецы просто дадут своим файрволам разобраться с вредоносной программой. Это может дать нам, ни много ни мало, несколько минут. — Ох, так много? — Голос Далатрессы буквально сочился сарказмом. Идея в сознании Шепард наконец-то созрела. Она поглубже вдохнула, немедленно обращая на себя внимание всех присутствующих, так что заговорила тихо: — Керат. — Шепард-коммандер. — Снова лишь констатация факта. — Можно ли изменить вирус так, чтобы его целью стали гипердвигатели? — Она буквально ощущала устремлённые на неё взгляды всех присутствующих в комнате. Керат на мгновение замолчал, а затем… — Консенсус считает, что вероятность успеха подобной модификации вируса, равна приблизительно девяносто пяти целым и двум десятым процента. — А какова, по мнению консенсуса, вероятность того, что Жнецы сочтут это угрозой и немедленно атакуют вирус? На этот раз не было никакой паузы. Керат ожидал этого вопроса. — Шепард-коммандер, оценка подобного будет неточной. Всё строится на том, что коллектив гетов знает о Старых Машинах, однако большая часть этого… приблизительна. Шепард была уверена, что если бы геты умели хмуриться, то Керат непременно это сделал бы. Однако ей нужен был ответ. — Просвети меня. — Шепард-коммандер? — На этот раз вопрос. — Э-эм… То есть, всё равно рассказывай. — Вероятность того, что Старые Машины сочтут это серьёзной угрозой своим физическим оболочкам, равна менее чем двум процентам. Щиты дают им уверенность того, что они практически неуязвимы без объединённой огневой мощи со стороны вашего флота, направленной на них. Если вирус оставит нетронутыми их оружие и щиты, они, вероятнее всего, не возьмут его на прицел, даже если будут окружены. Хотя, такой сценарий менее вероятен – консенсус считает, что шанс того, что они нацелятся на вирус, возрастёт примерно до одиннадцати процентов, будь весь ваш флот в системе. Это сработает. Она сможет вывести из строя почти что половину жнецовских войск одним ударом. Судя по всему, Хакету направление её мыслей было абсолютно непонятно. Шепард это не удивило. — И что вы собираетесь делать с этими данными, коммандер? У нас нет оружия, способного нанести им достаточный ущерб, даже если они не смогут перейти на гиперскорость. У них всё ещё будут подняты щиты. Шепард опустила взгляд на галактическую карту, в поисках чего-то, чего угодно, что позволит ей следовать этому плану. Но там ничего не было. Куда ни посмотри – везде одна и та же проблема. У них попросту недостаточно огневой мощи, чтобы остановить Жнецов. Вирус гетов может вывести из строя гипердвигатели Жнецов на несколько крайне важных минут. И за эти несколько минут она может уменьшить их число в половину. Шепард вспомнила сказанные ей Гаррусом слова в разговоре, что случился, казалось, очень давно. — Иногда мне кажется, что в этом конфликте нам необходим диктатор. — Почему? Потому что он не будет переживать из-за своих решений? — Политика войны, Шепард. Десять миллиардов умрут здесь, чтобы двадцать миллиардов могли выжить там. В тот раз, она настояла на том, что они не должны делать подобный выбор. Что в таком случае они будут немногим лучше Жнецов. Теперь же… Что ж, теперь у них не было выхода. Шепард подняла глаза и встретилась взглядом с адмиралом Балаком, стоявшим за столом напротив. Он догадался – она знала. Но ждал, пока она сама это скажет. Для него это была поэтическая справедливость. Война в Галактике началась с уничтожения одной из его планет. Его родной планеты, если она правильно помнила: Балак родился на Аратоте. В его глазах будет вполне логичным то, что окончание этой войны начнётся с уничтожения родной планеты Шепард. Она сделала глубокий вдох и повернулась к остальным адмиралам. — Сэр, до того времени, пока большая их часть находится в Солнечной системе, у нас есть такое оружие. Она встретила взгляд широко распахнувшихся глаз Хакета – он понял. Но она всё равно произнесла это: — Ретранслятор Харон.Революция
5 июля 2019 г. в 18:27
Шепард обвела взглядом помещение, замечая адмирала Шалу'Раан, генерала Виктуса, Рекса, адмирала Хакета с ещё несколькими адмиралами человеческого флота, которых Шепард не знала (несмотря на то, что они определённо узнали её), и многочисленных представителей других рас, которых она также видела впервые. Ну и конечно же Совет.
Маленькая её часть желала, чтобы они всё ещё находились на Цитадели, в момент захвата станции Жнецами. Шепард поспешила избавиться от этой мысли.
Двери снова открылись, и в комнату вошла Ария Т'Лорак. Она остановилась всего на мгновение, внимательно изучая собравшихся, после чего села на первое попавшееся незанятое место. Она кивнула Шепард, но потом перевела внимание на свой омни-инструмент, полностью игнорируя её.
А вот Шепард специально выбрала для себя именно это место. Она обернулась к платформе гета Прайма, что стоял у стола и водил руками по галактической карте.
Проецирующая голограмма была намного больше, чем на «Нормандии», и немного детальнее. Одни системы на ней обозначались красным цветом, а другие синим. Учитывая, что красным обозначалась большая часть карты, Шепард сделала вывод, что это были оккупированные Жнецами системы. Внизу каждой из них значились цифры, без сомнения указывающие на количество людей, предполагаемо находившихся в системах, и возможное наличие там военных. Большинство находящихся в комнате смотрели на гета с долей страха и, без сомнений, с недоверием, отражающимся на их лицах. Что интересно, личностью, занявшим место по другую сторону от Прайма, была адмирал Шала'Раан. У кварианки определённо не было никаких опасений, по крайней мере, насчёт этого конкретного гета.
Прежде чем Шепард успела начать разговор с гетом, Шала'Раан склонилась вперёд, встречаясь с коммандером взглядом.
— Как Тали? Ваш военный врач рассказала нам о случившемся на Земле.
— Как и следовало ожидать, адмирал. Доктор Чаквас верит, что она поправится. — Шепард сделала глубокий вдох. — Но мы пока не можем выяснить, как правильнее присоединить к её руке протез.
В голосе адмирала слышалось облегчение.
— И всё же. Это отличные новости. С такой травмой многие не верили, что она поправится. Некоторые даже начали лоббировать в пользу замены, предполагая её скорую кончину.
Её перебил Прайм. Голос его звучал… иначе. Он был низким, однако совсем не как у человеческих мужчин. Шепард не могла сказать точно, был ли он той же мобильной платформой, сообщившей ей о смерти Легиона.
— Есть девяносто семи-процентная вероятность полного восстановления создателя Тали'Зоры. — Гет не отнял рук от галактической карты, всё так же продолжая анализ. — Тератор предотвратил любое возможное заражение.
Шепард на мгновение подумала, что Прайм только что выдал Шале'Раан секрет Тали, однако та лишь согласно кивнула.
— Знаю, ты говорил мне, Керат, мне просто было интересно знать мнение Шепард, как человека видевшего Тали совсем недавно.
В голосе Прайма слышалось… удивление.
— Моя осведомлённость о состоянии создателя Тали'Зоры более свежая, чем у Шепард-коммандер. Тератор всё ещё с ней.
Удивлённый гет? Было ли это внедрено искусственным путём или же геты теперь могут испытывать эмоции? К такому нужно будет привыкнуть.
— Думаю, я просто хотела узнать это от кого-то, кто находился там, Керат. Нам всё ещё сложно постичь коллективный разум гетов.
Керата, казалось, такой ответ устроил, и он замолчал.
Шепард прочистила горло.
— Эм… Керат, верно?
— Шепард-коммандер. — Утверждение, просто констатация факта.
— Когда Легион… погиб, передавая вашему народу самосознание вместе со жнецовским кодом, дало ли вам это какое-то понимание самих Жнецов?
Этот вопрос не давал ей покоя уже некоторое время. Могли ли геты получить какую-либо информацию касательно Жнецов, просто обернув их же технологии против них самих?
— Да, — будничным тоном ответил гет. — Именно поэтому коллектив запросил разрешение отправить на это собрание индивидуальную платформу.
Шепард опешила. Они узнали что-то новое о Жнецах?
И, конечно же, именно этот момент Хакет выбрал для того, чтобы призвать собрание к порядку, так что ей теперь осталось только догадываться, о чём именно говорил гет.