Sometimes it just takes a moment to forget a life, but sometimes life is not enough to forget for a moment.

Эмма с удивлением отметила уставшего Эрика, который рассеянно ввалился в столовую. Вид его был не из лучших. Заспанные глаза, растрепанные волосы. Когда он присел рядом с ней, она ласково коснулась его запястья, и он посмотрел на неё. — Ты не заболел, случаем? Забота девочки была каким-то спасением, и Эрик был несказанно рад, когда судьба подкинула ему такого друга, как Эмма. Да, она была приставучей, но очень верной и преданной. Эрик попытался улыбнуться, быстро уверяя в том, что всё в порядке. — Точно? Ты выглядишь устало. Впрочем, это всё из-за того мальчика. Он выглядит так же, как и ты, — она отбросила волосы назад, принимаясь за еду. Мальчик готов был уже высказать, что ничего подобного, как в Большой Зал влетела стая сов. Эрик ахнул, когда рядом с ним опустился длинный тонкий сверток, который несли шесть сов сипух. Рядом, поверх посылки ещё одна сова кинула письмо. Эрик сглотнул, неуверенно разворачивая письмо. Распечатал его, и это было весьма удачно, потому что оно гласило: НЕ РАЗВОРАЧИВАЙ ПОСЫЛКУ ЗА СТОЛОМ! В ней находится твоя новая Нимбус две тысячи. Когда-то она принадлежала твоей матери. У меня есть к тебе просьба. Я не хочу, чтобы стало известно, что у тебя есть метла, а то все тоже захотят. Джеймс Хоулетт ждет тебя на первую тренировку в семь часов вечера на поле для Квиддича. И помни: я строго буду наблюдать за твоими тренировками. Очень пристально и внимательно. Профессор Северус Снегг. — Что там? — в реальность мальчика вернул голос Эммы, которая снова смотрела на него. Эрик без колебания вручил ей письмо. Буквально в несколько минут она вдумчивым взглядом пробежалась по строкам, а затем, передав письмо Эрику обратно, восхищённо произнесла: — Мне нечего даже сказать, — прошептала девочка, складывая руки. Эрик посмотрел на неё, и в её глазах сверкнул яркий огонёк. Прежде, чем он что-то успел ответить, около него появился Джеймс Хоулетт, который осторожно опустил свою руку мальчику на плечо. — Ты не забыл, что сегодня тренировка? Я буду ждать тебя. Кстати, отличная метла, — он улыбнулся, и Эрик кивнул ему. Когда он удалился, Эрик то и дело слышал, как все шептались и то и дело говорили, что ему повезло. Поспешив покинуть зал, не обращая внимания на мольбы Эммы остаться, он удалился, стукнувшись на лестнице с Чарльзом, который исподлобья посмотрел на него. Эрик сглотнул и бросился в гостиную Слизерина, сталкиваясь со всеми и роняя всё из рук. Стоило ему дойти до комнаты и лечь на кровать, как он закрыл глаза, чувствуя, как жар приливает к щекам, а стыд охватывает всё его существо. Около семи часов Эрик вышел из замка и в сумерках направился на поле для Квиддича. Он не бывал на стадионе раньше. Сотни сидений возвышались вокруг поля, так что зрители сидели довольно высоко и могли наблюдать за игрой. На каждом конце поля было по три золотых шеста с обручами вверху. Они были похожи на те пластиковые штучки, через которые маггловские дети пускают мыльные пузыри, только пятьдесят футов высотой каждая. Эрик осмотрелся по сторонам и, не заметив Джеймса, вскочил на метлу и оттолкнулся от земли. Это было странное ощущение. Мальчик проносился туда и сюда мимо ворот, а затем устремлялся вверх и вниз над полем. Нимбус две тысячи слушалась даже малейших прикосновений. Казалось, что эта метла была создана для него. — Леншерр, спускайся, — произнёс сзади хриплый голос, и Эрик, обернувшись, заметил Джеймса, который нес под мышкой большой деревянный ящик. Эрик приземлился рядом с ним и с замиранием сердца посмотрел на него. — Весьма неплохо, — произнёс мальчик, и глаза его засверкали. — Я понимаю теперь, что имел ввиду Снегг... Ты действительно самородок. Я только объясню тебе сегодня правила, а потом будешь ходить на общие тренировки трижды в неделю. Он открыл ящик. Внутри было четыре мяча разных размеров. — Смотри, — спокойным голосом произнёс Джеймс, во все глаза смотря на мальчика и объясняя ему. — Квиддич достаточно прост для понимания, хотя играть в него не так-то легко. С каждой стороны участвует семь игроков. Трое называются Нападающими. — Трое Нападающих? — переспросил мальчик. Джеймс кивнул, вытаскивая из ящика ярко-красный мяч размером с футбольный. — Этот мяч называется Кваффл. Нападающие перекидывают Кваффл друг другу и пытаются закинуть его в одно из колец, чтобы забить гол. Кваффл, попавший в кольцо, приносит десять очков. Понятно? — Нападающие кидают Кваффл и стараются забить его в кольцо. — Это как баскетбол на метлах с шестью кольцами, да? — спросил Эрик и, заметив любопытный взгляд Джеймса, сглотнул. — Что такое баскетбол? — Да так, ничего, — быстро отмахнулся мальчик. Объяснять не было никакого желания. — Так, теперь еще по игроку с каждой стороны, Вратари. Я — Вратарь Слизерина. Я должен летать вокруг колец и защищать их. — Три нападающих, вратарь, — повторил Эрик, сосредотачиваясь, чтобы все запомнить. — И они играют Кваффлами. Ясно. А эти для чего? — он указал на три остальных мяча, лежавших в коробке. — Сейчас покажу, возьми, — он протянул Эрику небольшую дубинку, что-то вроде бейсбольной биты. — Я собираюсь показать тебе, что делают Бладжеры. Эти два — Бладжеры. Он показал мальчику два одинаковых черных мяча, немного поменьше красного Кваффла. Мальчик краем глаза заметил, что они пытаются вырваться из-под лямок, держащих их в коробке. — Осторожно, — предупредил Джеймс, наклонившись и выпуская одного Бладжера. Черный шар мгновенно взмыл в воздух и устремился Эрику в лицо. Мальчик, испугавшись, тут же отбил его битой, чтобы мяч не разбил ему нос, и послал его зигзагом снова в воздух. Тот просвистел над головами и полетел на Джеймса, который прихлопнул его сверху и прижал к земле. — Теперь видишь? — произнес Джеймс, запихивая сопротивляющийся Бладжер в его лунку и надежно привязывая. — Бладжеры носятся вокруг и стараются сбросить игроков с метел. Вот почему в каждой команде есть два Защитника. Ну как, тебе понятно? — Три Нападающих стараются забить Кваффл; Вратарь охраняет ворота; Защитники отгоняют Бладжеров от своей команды, — как на одном дыхании повторил мальчик. — Очень хорошо, — проговорил Джеймс, улыбаясь. — Этот урок как введение. Я пока не буду тебе ничего показывать. Позанимаемся позже. Эрик кивнул, а Джеймс тем не менее спросил: — Этот мальчик... Что он там делает? Эрик повернул голову и заметил лохматую макушку, которая явно находилась на трибунах и, увидев его, спряталась. Сердце сладко защемило, и он, сглотнув, посмотрел на Джеймса. — Он твой друг, да? Я не буду ничего никому говорить. Только не задерживайся, — он хмыкнул, протаскиваясь мимо Эрика. Когда он удалился, тот решительно направился к трибунам, чувствуя, как щёки горят. Чарльз смущённо сидел, стараясь казаться незамеченным. Лёгкая улыбка тронула губы мальчика, и он, бухнувшись рядом с ним, произнёс: — Нехорошо разгуливать в такое время. Чарльз, поняв, что его заметили, виновато посмотрел на Эрика. — Что ты здесь делаешь, Чарльз? — Я слышал, что тебе подарили новую метлу. И решил просто посмотреть, как ты будешь играть. — Но я же не играл даже! — оторопев, быстро произнёс Эрик. — Но я думал, что будешь! — вторил Чарльз, внимательно рассматривая его. Эрик вздохнул и посмотрел на Чарльза в ответ. Их взгляды встретились. На улице было холодно и бледно. Казалось, что иссечённое небо тоже смотрело на них сверху, словно о чём-то предупреждая. Эрик отвёл глаза и хрипло произнёс: — Идём, уже темнеет. Они приподнялись и молча поплелись в сторону замка. Никто из них ничего не говорил, и Эрику показалось, что продлилась целая вечность. — Спасибо, что составил компанию, — бросил Чарльз, когда они поднимались по лестнице. — Обращайся, если нужно составить компанию. Чарльз хмыкнул, помахав на прощанье рукой.

//

Близилось Рождество. Как-то утром в середине декабря оказалось, что Хогвартс засыпан несколькими футами снега. В этот же день Эмма умудрилась заработать очки за весь факультет, чему была очень рада. Девочка всё время носилась с учебниками, чем немного раздражала Эрика, который изредка поглядывал на слегка задумчивого Чарльза. Та тайна, оставшаяся там, безмерно глубоко его увлекала. Все с нетерпением ждали начала каникул, даже Эмма, которая не отрывала глаз от книг, утомилась и хотела отправиться к матери. Эрику не больно-то и хотелось отправляться куда-либо. Поэтому когда профессор Снегг обошёл классы, составляя список учащихся, которые останутся на каникулы, Эрик сразу же записался. Он совсем не жалел об этом: возможно, это будет лучшее Рождество в его жизни. Чарльз тоже оставался, так как его родители уехали в Румынию, предупредив об этом сына. Встретившись в Большом Зале, Чарльз легонько ухватил Эрика за рукав мантии, потянув куда-то в сторону. Эрик не сказал ни слова, молча направившись за другом, который крепко сжимал рукав его одежды. Они прошли по лестнице, спустившись в библиотеку. — Чарльз, зачем ты меня сюда привёл? — спросил Эрик, когда тот отцепился от него. Чарльз предпочёл помолчать, начав активно рыться в книгах. Эрик посмотрел на него. Его лицо нахмурилось, скулы напряглись, а волосы растрепались. — Нашёл, — прошептал Чарльз, доставая огромную книгу. Он покосился в сторону, теряя равновесие. Эрик инстиктивно ухватил его за тонкое запястье, заглянув в большие, голубые глаза. Они смотрели на него с любопытством. — Эрик? Эрик отпустил его, легонько покраснев. — Не смотри так на меня, — попросил он, когда голубые глаза расширились от удивления. — Ты мог упасть, а я всего лишь помог тебе этого не сделать. Чарльз машинально отвёл глаза, дрожащими руками открывая страницы книги. — Всё хорошо? — спросил Эрик, подходя к Чарльзу, и глядя свою тяжелую голову ему на плечо. — Отлично, — отмахнулся Чарльз, перелистывая страницы. Эрик мышцами тела чувствовал, как тот напряжён. — Я нашёл, — послышался голос Чарльза, и Эрик нехотя приподнялся. Он слегка напрягся. На них подозрительно взирала мадам Пинс, строгая библиотекарша, сидящая за большим дубовым столом. Было в её взгляде что-то пугающее, страшное. — Так что ты нашёл? — стараясь, чтобы голос не дрожал, снова поинтересовался Эрик. — Я нашёл ещё одно место, где мы можем встречаться. — И что же это за место? — вообще Эрик не особо верил в то, что говорил Чарльз, но какая-то тяга и привязанность не позволили бросить его одного. — Выручай-комната. Понимаешь, это как бы зачарованная комната. Она находится на восьмом этаже замка Хогвартс. Вход в неё появляется только тогда, когда человек трижды пройдёт мимо неё, испытывая огромную необходимость в помощи. При этом комната будет обставлена так, как это нужно нуждающемуся. Короче говоря, её не видно, и мы можем там прятаться. Эрик потёр лоб. Значит, в этом волшебном месте существовала комната, где можно было прятаться и не бояться оказаться замеченным. — Это, конечно, опасно, но мне нравится. — Ребята, — в библиотеку ввалилась Рейвен. — Хотите посмотреть на ёлку? Она такая красивая! Чарльз охотно согласился, а Эрик, который относился к девочке с неким презрением, нехотя кивнул. Все трое пошли в Зал, где приготовлениями занимался профессор Снегг и профессор МакГонагалл. Зал выглядел впечатляюще. Гирлянды из остролиста и канители висели по стенам, и не менее дюжины рождественских елок украшало зал. Некоторые поблескивали крошечными сосульками, некоторые светились от сотен свечей. — Сколько ещё дней осталось до каникул? — спросил Эрик, который потерял счёт времени. — Всего один, — сказала Рейвен. — И, кстати, вы знаете, что Хэнк остаётся? — Хэнк остаётся? — в один голос переспросили Чарльз и Эрик, и девочка кивнула. — А вы не знали? — она хмыкнула, отбрасывая свои волосы назад. — И я тоже. А тут Эрик готов был взвыть. Если Хэнк ещё мог составить компанию, то эта девочка-иголка просто всё портила одним своим присутствием. — Чарльз, ты же не будешь против? Мы могли бы в библиотеку сходить. — Я... Я... — Извини, Рейвен, но мы с Чарльзом решили провести время одни. Поэтому ничем не можем помочь. — А я не могу составить вам компанию? — Извини, но нет. Это просто наше. Личное. Мальчишеское. Девочка самодовольно оглядела их, а затем, пробурчав что-то вроде "мальчишки!.." под нос, гордо удалилась. — Спасибо, что спас, — прошептал Чарльз, разворачиваясь всем корпусом. — Рейвен, конечно, хорошая, и друг неплохой, но она бывает надоедливой. Так ты хотел провести время со мной?.. Ты разве не к родителям? — У меня из родителей только папа, но я не особо горю желанием с ним встречаться, поэтому остаюсь здесь. Ты моей компании не рад? — лицо Чарльза покрылось розовыми пятнами, и он, буркнув что-то, развернулся спиной. — Я делаю вывод, что рад. В ответ он услышал лишь фырканье.

//

Эрик не ошибся, что остался на каникулы. Как только они начались, вся спальня была в их распоряжении, да и в гостиной было свободней, чем обычно, так что они могли сидеть в лучших креслах у камина. Они просиживали там часами, грезя о приключениях. Хэнк, хоть и иногда проводил время с ними, в основном сидел с Рейвен, которая проводила всё время в библиотеке. Эрик играл в шахматы, а Чарльз просто сидел рядом, стараясь понять, как играть. — Это на самом деле не так сложно, — пояснил Эрик, но Чарльз всего лишь качнул головой, предпочитая остаться в стороне. — Завтра Рождество. Знаешь, я иногда думаю о том, как было бы прекрасно, если бы я был чистокровным волшебником, а не грязнокровкой. Эрик отложил фигуры, поражённо обернувшись к Чарльзу. Тот сидел, легонько обхватив острые коленки, и ласковым взглядом смотрел на Эрика. Мальчик смутился, но ответил: — Чтобы быть прекрасным волшебником, тебе не обязательно быть чистокровным. Ты лучше всех, и ты это знаешь не хуже меня. Чарльз отвёл глаза, вставая с места и садясь напротив. — Ты прав, — он хмыкнул, беря фигуры в руки. — А ещё я хорошо умею играть в шахматы. — Давай попробуем сыграть? Уверен, я положу тебя в два счёта. Чарльз приподнял брови, усмехнувшись. — Ты слишком много говоришь, друг мой. Оба засмеялись, нежными взглядами прожигая друг друга. В канун Рождества оба мальчика легли спать, предвкушая завтрашний праздник и вкусную еду, но совсем не ожидая никаких подарков. Тем не менее, первое, что они увидели на следующее утро, была небольшая горка свертков в изножье кровати. — Счастливого Рождества, — сонно сказал Эрик, когда Чарльз выскочил из кровати, натягивая халат. — И тебе. Смотри, нам пришли подарки. Мальчики радостно переглянулась, бросившись к упакованным подаркам. Чарльз получил всякие сладости, какую-то книгу и ещё кучу чего-то нового. Он так радовался, что у самого Эрика потеплело в груди. — Что тебе прислали? Эрик посмотрел на подарки. У него тоже была куча сладостей, ненужной одежды и много книг. На дне покоился зеленый свитер, на котором красовались инициалы: "E. L." — Красивый свитер, — раздался над ухом голос Чарльза, и Эрик, дёрнувшись, посмотрел на него. — А мне не нравится. — Напрасно. Правда красивый. И на тебе будет хорошо смотреться. Идём в Большой Зал? Эрик кивнул. У него в жизни не было такого рождественского обеда. Сотня жирных запеченных индеек, горы жареного и вареного картофеля, блюда с золотистыми оладьями, горошек в масле, серебряные соусники с густой подливкой и клюквенным соусом — и повсюду на столе горы волшебных хлопушек. Это были фантастические хлопушки. Эрик с Чарльзом потянули волшебную хлопушку, и она не просто хлопнула, она прямо-таки взорвалась, окутав их облаком голубого дыма, а изнутри выпали настоящая адмиральская шляпа и несколько живых белых мышек. За Высшим столом сидел директор, сменивший свою остроконечную шляпу на цветастый чепец, он радостно хихикал над шуткой, которую рассказывал ему профессор Флитвик. За индейкой последовали пылающие рождественские пудинги. Эрик наблюдал, как лицо Чарльза принимает специфический окрас, и он, смущённо улыбавшись, облизывал губы. Встав из-за стола, Эрик отнес к себе кучу разных вещей из волшебных хлопушек. Там были пачка нелопающихся светящихся воздушных шаров, набор вырасти-себе-бородавки и новый комплект волшебных шахмат. Эрик осмотрел их, с грустью подумав о том, как хорошо было бы, если бы его мама была жива. Что бы она ему сказала? Шальная мысль овладела им, и он, дождавшись, чтобы все были заняты поеданием сладостей, накинул на себя мантию и спустился вниз. — Кто тут? — взвизгнула толстая дама. Эрик предпочёл не отвечать. Он быстро шел по коридору, по неосторожности шагнув в полуоткрытую дверь. Он с замирающим сердцем оглядел комнату, в которой находился. Похоже, это был кабинет, которым давно не пользовались. Темные тени парт и доски падали на стены, тут же лежала перевернутая корзина для мусора — но прямо у стены напротив стояло что-то чужеродное, что-то, что, казалось, было поставлено сюда случайно, на время. Это было великолепное зеркало высотою до потолка, в узорной золотой раме, стоящее на двух скрещенных ножках. Поверху вилась затейливая надпись: «Эрида стратум идус и юбе кафру и на уокси». Теперь, когда паника улеглась, Эрик подошел поближе к зеркалу, чтобы посмотреть на себя и не увидеть отражения. Он остановился перед ним. Ему пришлось зажать рот рукой, чтобы не вскрикнуть. Сердце забилось настолько сильно, что мальчик удивился, как оно не проломило ему рёбра. В отражении стоял человек. С серым лицом и холодными глазами. Он смотрел на него, кривя губы в усмешке. Мальчик готов был взвыть. Черты мужчины походили на его собственные. А затем рядом показался ещё один человек, который, положив руку на плечо, плакал. — Чарльз? Затаив дыхание, он бросился прочь, хватая мантию. В ушах шумело, а ноги дрожали. — Эрик? Мальчик и не заметил, как врезался в кого-то, и только подняв глаза, он понял, что перед ним стоял профессор Снегг. — Что случилось? Профессор опустился на колени, внимательно рассматривая бледного мальчика. — Зеркало... Там было зеркало... Чарльз... — Зеркало Чаяний? — Я не знаю... — хватая ртом воздух, прошептал мальчик. — Что ты увидел там? — Там были люди, похожие на нас с Чарльзом! У них были такие же лица! Снегг покачал головой, осторожно потрепав мальчика по волосам. — Это дурацкое зеркало показывает всякую чушь. Не стоит ему верить. — Правда? — Правда. Не плачь и иди к ребятам. Чарльз, наверное, ждёт тебя. Нехорошо бросать друзей. Эрик кивнул. Лицо его преобразилось, и он, улыбнувшись, направился в сторону Зала, успокаивая своё сердце. В конце концов, что может случиться с их дружбой? Ничего подобного. Они останутся верны своим убеждениям до конца.