не буди во мне зверя.

«Мы не виноваты, что влюбляемся в тех, кто любить не умеет».

Мир внутри рушился при осознании того, что её чувства не могут быть счастьем. Кейси шла молча, слегка прихрамывая. Дэннис изредка поглядывал на неё, иногда его голова дергалась в сторону. Скорее всего он разговаривал с другими личностями или выслушивал нотации Патриции о том, что ему нельзя трогать девушек своими ручищами. И Кейси сама понимала это, ведь этот человек не умеет любить. Он не знает такого чувства. «Возможно». Но как бороться с чувствами, если с каждой минутой пребывания рядом с предметом воздыхания, привязанность и тяготение к этой личности всё больше? Возможно время лечит, но не в этом случае. При мысли о том, что этот человек похитил и пытался скормить Зверю бросает в дрожь, но может это судьба? «Кого ты обманываешь? Себя?» Она не могла думать о хорошем, когда он шел рядом и его рука иногда касалась её, неосторожно и неловко. Внутри всё равно передергивало. Отвращение и любовь. Разве такое возможно? Разве человек может одновременно любить, но также бежать за сотни миль, лишь бы не видеть его. Душа болит, когда его нет. Но мозг знает, что так к лучшему. Однако чаще всего мы слушаем сердце, и плевать всем на правильные раздумья. — Что с твоей рукой? –спросил Дэннис, взяв левую руку, а на ней как раз еще виднелся синяк и свежие отметины от ногтей. «Как он увидел?» — А, да это так, — Кейси медленно убрала руку и прикрыла синяк правой. — Не парься, — она попыталась улыбнуться, смотря в хмурое лицо Дэнниса. В душе все сжималось в комок, когда его глаза просверливали девушку полностью. Он потянул свою руку снова к её ладони, медленно, но довольно сильно он взял её, повернув ладонь к себе, а потом к Кейси, он вопросительно поднял правую бровь и слегка наклонил голову. — Отвечай, — довольно грубоватым тоном сказал Дэннис. — Пожалуйста, — через пару секунд добавил он, так как девушка невольно вздрогнула от такого тона. — Это мои срывы, — тихо прошептала она, как будто боялась, что кто-то может услышать. — Может пойдем быстрее? Мы оба в крови, — Кейси быстро сменила тему разговора. Хоть было уже далеко за полночь, но люди изредка проезжали на машинах и фиг знает, кто мог быть за рулем. — Мы уже пришли, — Дэннис развернул Кейси, показывая пальцем на окно жилого дома. «У него есть квартира? Серьезно?» — Я знаю, что ты думала, что я живу в каком-то бараке, — он слегка улыбнулся, взял Кейси за руку. Как только они зашли в квартиру, Дэннис быстро удалился и через пару мгновений принес Кейси чистую одежду. — Переоденься скорее, — нервно сказал он, осматривая её тело полностью. В голове пронеслось воспоминание: «Сними свитер, он весь в крошках». — Откуда у тебя вещи моего размера? — Кейси была слегка поражена этим. — Это Барри, — позже он указал рукой на ванную комнату и пошел по всей видимости на кухню. Кейси направилась в ванную, крепко сжимая одежду, как будто боясь, что её сейчас отберут. Внутри все еще было неспокойно и до жути тревожно. «Я переодеваюсь у убийцы». Хотя, по сути, они теперь оба считались убийцами. Сняв окровавленную футболку и джинсы, она надела чистые вещи, которые пахли стиральным порошком. «Наверное, перестирал на раз пять». Смотря на себя в зеркало, Кейси становилось тошно. Волосы были липкие с запекшейся кровью, на лице были тоже кровавые следы. Она начала судорожно умываться, пытаясь смыть с себя всё это, но в голове были ужасающие картины убийства. Как кровь резко брызнула в лицо, как взгляд Джона просил не делать этого, последний вздох и перепуганные и наполненные болью глаза. Закрыв кран, она снова взялась за голову руками, тихо садясь на холодный пол, который быстро намокал от слез и воды, капающей с намокших волос. — Я убийца, убийца, — твердила она сама себе, уже находясь в бреду. — Убийца, понимаешь, — она посмотрела на Дэнниса, который зашел в ванную на громкие всхлипывания. — Кейси, — он прикрыл глаза и тяжело выдохнул. Подходя к ней, он подал ей руку, пристально смотря на её намокшие глаза. Помедлив, девушка дала ему руку в ответ. Дэннис отвел её в спальню, уложив на чистое постельное белье, которое он менял каждый день. Присев рядом с ней он также смотрел на неё, он хотел что-то сказать, но всё-таки молча удалился из комнаты, тихо прикрыв дверь. Кейси не могла закрыть глаза, хотя она безумно хотела спать. Перед глазами вновь все сцены насилия. Дяди, Зверя, потом вовсе убийство. Для слез уже не осталось жидкости, поэтому Кейси лишь иногда моргала, но вновь открывала глаза. «Убийца, убийца, убийца» — ей казалось, что стены, мебель твердили ей об этом. «Я не хотела, не хотела». — Дэннис, что я тебе говорила? — спросила Патрисия высоким тоном. — Заткнись, это моё дело, — грубо ответил он, закатывая глаза при очередных нотациях. –Я хотел поцеловать её, — обиженно вставил своё слово Хедвиг. — Хедвиг, не смей появляться сейчас! — приказала Патрисия, приседая на стул. — Она психически больная, вы не понимаете? — откуда-то не возьмись, появилась Джейд. — Надо скормить её Зверю, — ехидно сказала Патрисия. — Нет, — твёрдо сказал Дэннис. — Дядя Дэннис влюбился? — находчиво спросил Хедвиг, а после засмеялся. — Хедвиг! — крикнул Дэннис, его явно это вывело из себя. К сожалению или к счастью весь этот разговор не был услышан Кейси, так как она всё-таки провалилась в глубокий, но не менее спокойный, чем вся её жизнь сон. «Вы когда-нибудь замечали, что один день может окончательно поменять всю жизнь. В душе как будто что-то переломилось, и ты реально становишься другим человеком. Ну конечно другим ты становишься внутри себя. С наружи всё как обычно, но внутри где-то там в душе что-то плачет и скребется. Приносит тебе неимоверную боль, которая дерет каждый орган изнутри. Тебе становится всё больнее и больнее. Ты не можешь нормально уснуть, а может, и вообще не спишь. Плачешь ночами напролет, и к утру уже не остается сил реветь, и ты просто сидишь с красными глазами и обезвоженным организмом, проклиная себя. Все навалилось горой. Чертовы чувства, насилие, больница, раны. Всё огромной грудой камней упало прямо на голову и расплющило на раз, два. Раньше, когда еще мы были маленькие, и в розовых очках казалось, что подростком быть классно, а взрослым еще лучше. Но в этом мире сложно жить. Мы не живем — мы выживаем в этой игре чувств».