Стоя за плечом у сна

      Позже сэр Джуффин говорил, что вся наша хитрая операция в тот момент не пошла прахом только из-за того, что иррашийский гость принял мой страх за гнев. То ли настолько бедная у меня мимика, то ли, наоборот, настолько богатая и сложная, Магистры поймут, но господин Яранма в ней не разобрался — и успокоился. Ему, видите ли, с самого начала не понравился и смутил мой юный вид: несолидно, на его опытный взгляд, высокопоставленной столичной чиновнице прятаться под такой личиной, а уж во время важных переговоров это уже и вовсе подозрительно становится. Да и вела я себя, надо думать, не совсем как надо, а то и совсем не как. А тут вбежал бестолковый подчиненный, я на него рассердилась — значит, имею право. Все как положено.       Но это все было уже потом, а в тот раз почти вся моя выдержка разом ушла на то, чтобы не бросить на сэра Халли ни одного растерянного взгляда — вот это, надо думать, на месте похоронило бы всю его «игру», а вслед за ней и все остальное. Выручило то, что правая рука у меня в этот момент была спрятана под столом: немилосердно нажимая, я запустила ее ногти себе в ногу. Этот прием мне когда-то подсказал сэр Абилат, специально для того, чтобы не проваливаться в чужую боль с головой; перебить ее своей. У тела сильная, но простая память — чужие ощущения легко перебиваются своими, а умственные — телесными. Другое дело, что я про эту технику вечно забываю, а тут почему-то вспомнила совсем не по делу. Но на несколько секунд она помогла — а дальше уже дело взял в свои руки шеф.       — Вы позволите, леди Тек? — подобострастно осведомился он, мягко скользнув к нам от окна и низко кланяясь.       — Позволю, — хвала Магистрам, я сразу поняла, как именно ему подыграть. — За стандартную доплату.       — Всего-то стандартную? — Джуффин сокрушенно покачал головой. — Но ведь ситуация критическая, а у меня внучки… Неужели я не могу рассчитывать на скромную надбавку?       — Возможно, — кивнула я, стараясь не потерять волну. — Если Донди Мелихаису будет представлено обоснование этой надбавки. — Подумав, я добавила: — В письменном виде.       «Браво, девочка, так и держись!» — молнией мелькнула в сознании Безмолвная речь шефа.       — Вы поразили меня в самое сердце… — вздохнул он вслух и подал мне руку элегантным движением старого придворного. — Позволите доставить вас на место?       — Позволю, — снова кивнула я и повернулась к иррашийцу. — Вынуждена просить у вас прощения, сэр Яранма, но неотложные дела требуют моего присутствия. Прошу вас пока оставаться здесь. Разумеется, мы компенсируем вам время ожидания…       — Простите, но я думаю, мне лучше отправиться с вами, леди, — неожиданно заявил он. — Насколько я понимаю, это напрямую связано с тем вопросом, который мы вместе с вами хотим разъяснить, так что мне нужно самому оценить ситуацию. Кроме того, я могу оказаться вам полезен.       — Вы уверены, сэр? — уточнила я. — Это может быть опасно.       — Ни один иррашиец не посмеет мне навредить, — безапелляционно заявил Яранма. — Уверен, то же самое вы можете сказать о ваших гражданах.       Разумеется, ничего подобного я о своих гражданах сказать не могла, поэтому вновь открыла рот, чтобы вежливо отказаться… и закрыла его обратно, ощутив легкое пожатие ладони Джуффина. В глазах шефа играл огонек, седые ресницы утвердительно качнулись вниз. Видимо, начальство такой поворот полностью устраивал.       Я снова сделала вид, что думаю.       — Что ж, хорошо. Однако прошу вас не рисковать жизнью и не пытаться влиять на нашу внутреннюю политику. Ты отвечаешь за безопасность сэра Яранмы, Дж… алла, — к счастью, имя, которым иррашиец назвал сэра Халли, не пролетело мимо ушей. — Не допусти, чтобы ему был причинен вред.       — Ручаюсь жизнью, госпожа, — Джуффин снова торжественно поклонился и протянул вторую руку нашему гостю. — Прошу вас следовать за мной.       Мгновение темноты — и мы были на месте.       Восковая площадь — строго говоря, не площадь вообще, потому что находится не на ровном месте, а на склоне холма Трайши Лузмада в Новом Городе. В Эпоху Орденов, когда Ехо был гораздо меньше, она располагалась в пригороде и принадлежала фермерской семье, державшей на этом месте обширную пасеку. После начала Эпохи Кодекса в столице вошли в моду куманские сладости, фермеры обеднели и были вынуждены оставить семейное дело, однако пчелы отказались покидать насиженное место и еще долго встречали скупщиков и строителей жгучими укусами. Когда же другие фермеры-крэйи сумели наконец объяснить крылатым бедолагам, что ухаживать за ними здесь больше некому, участок уже приобрел настолько дурную репутацию, что в итоге было решено просто замостить его камнем и как бы забыть. Даже сейчас, много лет спустя, здесь мало кто любит ходить и ездить — склон у холма довольно крутой, взбираться на амобилере вверх трудно, а катиться вниз порой и вовсе опасно, особенно в дождливую погоду. Прав был в очередной раз сэр Абилат — память тела самая сильная, особенно на боль.       Одним словом, место это довольно безлюдное, так что сегодня у него явно был бенефис. Первым в сознание ворвался шум — гомон множества голосов, шквал человеческой речи, гневной, ревущей и абсолютно непонятной. Выше нас по склону ворочалась и бурлила огромная толпа людей, слышались удары и свист оружия. Да нет же, не ворочалась, поняла я в следующий момент — она катилась на нас, рвалась к нам вниз по холму, стремилась смять, растоптать и промчаться дальше в город. Нервно сглотнув, я едва не попятилась назад, сразу ощутив, как ладонь Джуффина предупреждающе сжала мою руку — поздно отступать, леди Тайный Сыщик!       - Это у вас называется площадью? - проворчал Яранма, хмуро озираясь. Вид беснующейся толпы его, похоже, нимало не испугал. - Я надеюсь, обойдется без кровопролития?       - Надежда - глупое чувство, уважаемый, - послышалось из-за плеча, и перед нами предстали Кекки и Нуминорих, возглавляемые заспанным и мрачным сэром Мелифаро. - Особенно сейчас. Если ваши соплеменники не дадут мне спать своими выходками еще одну ночь, начнется членовредительство, и любой суд меня оправдает, имейте в виду... Прикажете приступать?       Хвала Магистрам, он не сделал акцента на том, у кого именно спрашивает - вероятно, уже успел получить у Джуффина инструкции по поводу того, кто сейчас "большое начальство". Впрочем, чьего-либо согласия или приказа ему явно не требовалось: не дождавшись ответа, он развернулся и побежал вверх по склону холма. Остальные коллеги последовали за ним.       - Мне тоже прикажете, леди Тек? - заискивающе спросил шеф, по-прежнему державший меня за руку. Я машинально открыла рот, но тут заметила странный блеск в его глазах, оценивающе меривших меня сверху вниз. Похоже, странный "экзамен" продолжался: Кеттариец явно чего-то от меня ждал, но только чего? Шпаргалок у меня не было, конспектов тоже, даже завалящей самописки с собой не было - только голова на плечах да необходимость принять этой самой головой какое-то решение...       - Нет, - ответила я, когда это решение наконец принялось. - Нам нужно удостовериться, что господин Тадери не пострадает. Оставайтесь рядом с ним и защищайте его. Сейчас там достаточно опытных работников.       - Как прикажете, госпожа, - промедоточил Джуффин, вновь сгибаясь в поклоне.       "Молодец, не сплоховала, - тут же вспышкой пронеслась у меня в голове его Безмолвная речь. - Кофа с ребятами там сами управятся, а на Яранму надо продолжать производить впечатление. Ведешь себя как настоящий начальник. Только не вздумай теперь сама туда лезть - не положено!"       До сих пор не могу сказать, вправду ли я собиралась лезть в схватку вслед за Мелифаро. Наверно, Джуффину виднее.       А Мелифаро между тем времени не терял. Когда его сверкающее лоохи мелькнуло на фоне темного месива наверху, я наконец сообразила, почему оно до нас до сих пор не докатилось: снизу вверх на толпу напирали люди в знакомых фиолетовых лоохи. По сравнению с беснующимися иррашийцами шеренга полицейских казалась тонкой и хрупкой, то и дело колебалась взад-вперед, но каким-то чудом продолжала держаться. Они действовали на удивление красиво и слаженно, как танцоры в трактире: передние заслоняли товарищей от ударов и летящих камней широкими круглыми щитами, - в последний раз я видела такие на картинках в учебнике истории - державшиеся позади то и дело высовывались из-за их плеч и сразу же скрывались обратно, таща за собой выдернутых из толпы буянов, а третьи ловко перехватывали их и уводили в служебные амобилеры, то и дело уезжавшие с площади и вновь возвращавшиеся на ровное место немного в стороне. Чуть поотдаль я заметила могучего бородача в красном и Трикки Лая с жестяными рупорами в руках: судя по могучим вдохам, они вовсю надрывали глотки, но их голоса лишь изредка и ненадолго возвышались над какофонией человеческого воя.       Добежав до полицейских, Мелифаро золотой змеей проскользнул между ними и исчез в толпе, сразу заголосившей с новой силой. Леди Туотли и сэр Кута, разделившись, последовали за ним. Я успела заметить, как откуда-то справа выехал знакомый амобилер сэра Абилата Параса, везший несколько человек в бело-голубых лоохи Ордена Семилистника, а потом на меня наконец накатило.        То, что было дальше, я до сих пор не могу толком восстановить в своей памяти: для меня оно так и осталось разрозненной мешаниной образов и движений, подобных резким вспышкам на бугристом, багрово-коричневом фоне хлещущей со всех сторон в меня и сквозь меня чужой боли. Это было похоже на наводнение, как я его себе представляю - темная страшная волна, верх которой все еще угрожающе нависает высоко над твоей головой, а подножье уже схватило ледяными цепкими пальцами и сейчас куда-то унесет. Наверно, для знахаря это постыдно, особенно в такой организации, как Тайный Сыск, но прошлого, как известно, не изменишь и не исправишь - кому, как не мне об этом знать?       Я видела лейтенанта Чекту Жаха в разорванной форме, волокущего за собой двоих людей с окровавленными лицами. Видела сэра Абилата, стоящего на коленях рядом с ранеными, и капли пота на его искаженном лице. Видела на фоне темного неба сверкающий золотой мазок лоохи Мелифаро, взвившегося над толпой в немыслимом кувырке. Ощущала на своей руке мертвую хватку пальцев Джуффина, боль от которых сейчас была для меня единственным якорем, искоркой собственного чувства в море чужих... Можно долго перечислять, что именно мне довелось увидеть, услышать и ощутить, но общей последовательной картиной оно все равно так и не становится. Хоть убивай.       Конечно, мне бы очень хотелось досочинить ради красного словца что-нибудь смутное о моем собственном героизме и восхищении окружающих, но первая недовольная таким нахальным враньем кислая мина глянула бы на меня из ближайшего зеркала. Поэтому я только с чужих слов уже после узнала, что главные лавры в деле усмирения мятежа принадлежали, как это ни поразительно, не нам и не Трикки Лаю, а сэру Яранме и давно ставшему посмешищем в глазах горожан генералу Бубуте Боху - тому самому мужчине в красном, которого я видела на площади. До его прибытия сэр Лай изрядно опасался, что ситуация окончательно выйдет из под контроля - у себя на родине ему прежде не приходилось принимать участие в усмирении массовых беспорядков, да и для большинства младших чинов Городской Полиции, насколько я понимаю, такая работа была внове. Сэр Джуффин же неожиданно оказался связан так некстати выбранной им ролью, поэтому все вполне могло закончиться тем, что нам (в смысле, уже Тайному Сыску) пришлось бы метать Смертные Шары, применять Дым Никруеха и прочие крайне опасные секреты - в конце концов, надо же как-то утихомиривать этот бунт... Стоит ли говорить, насколько был бы счастлив стоявший рядом со мной иррашийский дипломат зрелищу того, как колдуны-иноземцы убивают его сограждан? И насколько это прибавило бы ему желания с нами общаться?       Генерал Бубута же, снова ощутив себя на поле боя, быстро взял ситуацию под контроль и приказал части своих подчиненных сдерживать толпу, а остальным велел обстреливать ее дымовыми снарядами из рогаток бабум: особого вреда такие не причиняют, зато желание драться в создаваемом ими облаке вонючего тумана быстро пропадает даже у самых бешеных пьяниц. Так в итоге и получилось: задор у иррашийцев начал иссякать, и хотя без жертв не обошлось, их оказалось гораздо меньше, чем могло быть. Использовать боевые снаряды генерал запретил и периодически напоминал об этом в самых цветистых выражениях - видимо, понимал, что руки у его подчиненных сильно чесались.       Очевидно, это и повлияло наилучшим образом (наилучшим в таких условиях, конечно) на сэра Яранму: по крайней мере, вместо того, чтобы умчаться на родину, оставив на прощание резкую ноту протеста, он просто в какой-то момент подошел к валящемуся с ног Трикки, выдернул у него рупор и неожиданно могучим голосом рявкнул "Хварра!" - так зычно, что на мгновение площадь накрыла глухая тишина. Последовавшая за этим долгая речь на чужом языке была, во-первых, изумительным дополнением к могучему монологу сэра Боха, а во-вторых, по словам сэра Куты, очень сложна для перевода и содержала исторические справки, отсылки к изречениям великих людей и просто грубую брань. Впрочем, общий смысл ее представить себе достаточно просто - всего лишь вообразите себе первую фразу трактирщика, вернувшегося в заведение и обнаружившего, что повар застрял в уборной с приступом дизентерии, подавальщики дымят трубками у задней двери, а в зале полным-полно голодных и недовольных гостей.       Поэтому, когда у меня мало-мальски прояснилось в голове, я увидела недоверчиво опускающих щиты полицейских и большую толпу уже не погромщиков - склон холма наводняли просто мрачные, смущенные, недовольные, но уже отчетливо неагрессивные люди, по краям уже начавшие потихоньку расходиться с площади. Вместо бешеного рева и звуков ударов воздух наполняло смутное бормотание и тихие всхлипывания - похоже, речь высокопоставленного земляка многих разобрала до глубины души. Большинство в итоге даже не стали арестовывать - просто переписали адреса и велели в течение дюжины дней явиться в Дом у Моста с объяснениями. Где-то в стороне Трикки Лай уже организовывал помощь пострадавшим, на площадь въезжали новые амобилеры со знахарями.       - Вроде управились, - к нам подошел сэр Кофа, брезгливо отряхивая испачканные в пыли руки. - Похоже, нам пора всерьез искать замену сэру Шурфу: его правая рука здесь очень пригодилась бы. Сотни две лет мне не приходилось в такое ввязываться!       - Ваша правда, - кивнул сэр Джуффин, быстро взглянув в сторону нашего иррашийского гостя, обменивавшегося какими-то фразами с воинственно потрясавшим рупором генералом Бохом. - К сожалению, это пока несбыточная мечта: с его "волшебными ручками" управляться пока просто некому... Знаете что, Кофа, поезжайте пока в Управление и ребят с собой захватите. Ни к чему нам сейчас беседовать. Я потом вам все объясню, хорошо?       - Как скажете, - пожал плечами Кофа без особого удивления. - Шимора тоже поедет?       - Нет, ей сейчас лучше остаться. Хотя... - шеф вновь с сомнением покосился на спину Яранмы. - Хотя да, тоже пусть едет. В смысле, поезжай, леди, - быстро переадресовал он фразу мне, - Свой экзамен ты, считай, уже сдала, а информацию я и без тебя у него добуду. По сути, ты мне в этом только помешаешь. Да, Кофа, передайте остальным, чтобы не вздумали никуда смываться, особенно Мелифаро: у нас впереди важное совещание. Заказывайте гору бутербродов в "Обжоре" и море камры: честно заслужили! А теперь мне пора. Нужно еще кое-что сделать.       Выпустив мою многострадальную лапу (шутки шутками, но после мне пришлось выводить с пальцев синяки), он быстро зашагал куда-то в сторону. Сэр Кофа галантно увлек меня в сторону ближайшего амобилера, к которому уже сходились наши коллеги, сердитые и усталые. Хуже всех выглядел Мелифаро.       - Не знаю, что там насчет голов чудовищ на стенах, но мое чучело в углу кабинета Джуффин точно скоро сможет поставить, - проворчал он, усевшись на переднее сиденье и тяжело опустив голову на руки. - И временно оживлять по рабочим делам. Не удивлюсь, если ради этого все и затевалось, а тайным организатором окажется Донди Мелихаис: у него наверняка давно чешутся руки убавить нам жалованье!       - Сам виноват, что такой незаменимый, - усмехнулась леди Туотли, садясь за рычаг. Нумминорих и Кофа уселись позади, я втиснулась между ними. Амобилер плавно свернул с площади и покатил по улице Красных Окон в сторону Хурона. - Кто тебя просил выпендриваться среди ночи со всеми этими скачками по головам, герой? И какая ступень Черной магии тебе для этого понадобилась?       - Как говорил один мой знакомый, "я не считал, я дрался", - сердито огрызнулось Дневное Лицо. - Не помню, кто именно, но суть от этого не меняется... Ну а что мне было делать, Смертные Шары в них метать, что ли? Я не Лонли-Локли и не Ночной Кошмар, чтобы убивать всех подряд, а сломанная ключица гораздо предпочтительнее свежего трупа с тобой в качестве главного исполнителя роли. То есть не с тобой, а с этими придурками... В общем, ты поняла. А если нет, то непонятливых я принимаю с восьми до десяти. По нечетным дням. Каждого десятого месяца.       - Надеюсь, хоть записываться на прием не надо? - фыркнула Кекки. Ответа не последовало: уткнувшись носом в ладони, парень уже вовсю спал. Нумминориху даже пришлось вытаскивать его из амобилера, когда мы остановились в конце улицы Медных Горшков: Мелифаро мешком повис у него на шее, как странного вида амулет. Я удивленно покачала головой, глядя, как его втаскивают через Тайную Дверь: до чего доводит людей работа!       А потом мне стало не до того: давешнее ощущение чужой боли снова нахлынуло на меня со всех сторон. Зал Общей Работы был битком набит ранеными полицейскими и задержанными, вокруг которых уже хлопотали леди Фэни и еще несколько знахарей в лиловой форме. Повсюду слышалась ругань, звучали приглушенные стоны. Я нервно сглотнула, оглядываясь на сэра Йоха. Джуффин предупреждал, что впереди важное совещание, но игнорировать чужое страдание у меня уже не было сил... да и необходимости, кажется, тоже!       - Иди уже, - хмыкнул он в ответ на мой немой вопрос. - Если будет надо, скажешь Джуффину, что я разрешил. Кстати, формально ты сейчас за старшую: один его заместитель вовсю трубит носом, а второй опять шляется неизвестно где... Так что тебе самой решать, чем займешься, пока его нет.       - Сэр Кофа, я... - волна благодарности на миг пересилила чужую боль.       - Потом, все потом, - отмахнулся Кофа, уже выходя в дверь на нашу половину Управления. - У тебя дела, у меня тоже. Не трать время.       И я перестала тратить время, благо здесь и сейчас у меня было дело - настоящее дело в Доме у Моста. Мое дело.       В кои-то веки.