Уверенно шагая

      Рон Уизли умер глубокой ночью в окружении семьи и близких. Рядом не было только старшего брата Перси, по известным причинам, и младшей сестры Джинни, за ней просто не успели кого-либо отправить. Он умер во сне, остановилось сердце, грудная клетка перестала вздыматься, напряженную тишину нарушили сдавленные рыдания родителей, и неприкрытый траур братьев. В удручающей тишине приглашенные колдомедики накрыли покойного с головой, и принялись раздавать успокаивающие настойки.       Гермиона не чувствовала ног. Она сидела на одном из стульев не подалеку от кровати, снедаемая чувством вины и отчаяньем, испытывая одновременно и облегчение и горечь. Лицо было мокрым от слёз а комната расплывалась, в те редкие моменты когда пелена спадала на короткий миг, девушка видела скорбные лица родных сердцу людей, и боль выворачивала душу наизнанку. Ей хотелось выть, громко, подобно волку на луну. Вырывать волосы словно безумной, вцепляться ногтями в собственную плоть, чтобы от боли страдало тело, а не душа, но как на зло, чувствительность пропала, и даже вчерашние раны не напоминали о своих следах.       Тело вывезли из дома на площади Гриммо рано утром, когда небо ещё только начало светлеть, но не было и луча солнца. Мистер и миссис Уизли по бледности могли бы сравниться с инферналами, но тем не менее, позже утром Артур отправился в Хогвартс, забрать свою единственную дочь на похороны своего младшего сына. На удивление, администрация школы пошла на встречу семейству Уизли, и Джинни выпустили из школы без каких-либо проблем.       Смерть младшего Уизли засвидетельствовал работник больницы святого Мунго, и министерский дознаватель. Для всего мира, Рон умер от продолжительной болезни, но Министерство открыло расследование обстоятельств смерти Рона, не смотря на то что все сошлись на очевидных признаках истощения от болезни.        На похоронах собралось множество народу, в их числе сотрудники министерства, некоторые ученики и преподаватели Хогвартса, и репортёры из ежедневного пророка. Практически никто из Ордена попасть на похороны не сумел, как и близкие друзья. Все ожидали облаву. ***       Гермионе казалось что она потеряла способность чувствовать, странная апатия теперь была её нормой, которая как будто утаскивала её на дно. В моменты когда она считала что в ней уже всё мертво, она поднималась на четвертый этаж. Там, в темном коридоре подсвеченным ею же оставленными маленьким левитирующим костерком, она останавливалась возле барахтающегося на привязи Макклагена, смотрела с каким трудом он удерживается на ногах, как сваливает его усталость и жажда, и чувствовала. Чувствовала как вскипает в груди ненависть и возвращает её к жизни, ей было наплевать на аморальность ситуации, на его страдания, на его мольбы, осипшим от сдавливания и жажды горла. Ему этого было мало, он заслужил куда больше страданий, он заслужил мучительную смерть, такую, на какую обрёк другого. Огромная сила воли заставляла её разворачиваться и уходить прочь, чтобы чувство не вырвалось на свободу, не убило его к чертям. Чуть погодя приходило чувство справедливости, оно напоминало о том что семья имеет право на месть в первую очередь, и приходящее следом смирение приводило за собой покой. Вот и сейчас стремясь снова ощутить чувство справедливости, она поднялась наверх, но пленника на привычном месте не оказалось. Зато в темноте коридора была видна приоткрытая дверь в кабинет Гарри. Не пытаясь остаться незамеченной девушка прошла к двери, Гарри сидел в излюбленной софе на три места, подперев пальцами лоб и закрыв глаза. Гермиона решила что он спит, и хотела уже уходить, но:       - Как ты? - Гарри повернул голову к ней, убрав руку от лица и открыв глаза. В ответ девушка только как-то неопределенно пожала плечами, и прошла в комнату, заняв место рядом с ним. - А ты? Гарри снова прикрыл глаза и потёр лоб, уходя от ответа.       - Понимаю.       - Несколько лет назад миссис Уизли сказала, что день когда Рон сел со мной в одно купе, было лучшим днём для их семьи. Несколько месяцев назад я увел его за собой, и вот сегодня - он мёртв. - Гарри смотрел вниз стены перед собой, стараясь не зацеплять взглядом коллаж с деталями поиска крестражей.       - Глупо винить себя в том, в чем ты не виноват. - Профессорским тоном произнесла Гермиона. В ответ Гарри посмотрел на нее уставшим взглядом покрасневшими от недосыпа глазами.       - И ты думаешь, что убитая горем семья Уизли мне это простит? Простит что я увел Рона, а потом отпустил его ради какой-то там девчонки? Которая использовала его и... - Гарри отвёл взгляд. Она сейчас понимала его как никогда раньше. - Я не могу сказать это кому-то из них, и уж тем более Джинни, и ожидать "понимания". Гермиона не знала что сказать в ответ.       - Он выбрал её. - Тихо произнесла она, неприятную уху правду. - Он знал, то что делаем мы, гораздо важнее. Знал что нужен нам. Но он ушёл, и нам пришлось втянуть в это Фреда и Джорджа! Ты ведь не рассказал им всей правды, верно?       -Теперь придется. - Девушка печально кивнула, им хотелось чтобы как можно меньше людей знали о крестражах. Участие близнецов было временным решением, они ждали возвращения Рона...       - Если уж чья вина в этом есть, так это моя. Ведь Рон прислал их именно туда, где точно были егеря. На короткое время у меня появились подозрения, но они развеялись как только я нашла доказательства их истории...       - Рон не надеялся, что ты их найдешь, и уж тем более - расскусишь. Когда они показали свою суть, он стремился любой ценой их задержать. Всё бы расскрылось когда бы его нашли, и виновных нашли бы, во всяком случае в стране.       - Откуда ты знаешь? Гарри долго молчал, не торопясь с ответом.       - Колдомедик залез в его голову, чтобы понять что с ним происходило. Он составил подробный отчёт и оставил воспоминания. Там всё скомканно, смотреть их сложно, всё время что он провел там, сплошной один день. Но определенно понятны его мотивы в первый день, и воспоминания его возвращения тоже довольно точные, но воспринимать их все же сложно. - Девушка старалась уложить в голове новые факты. Озвучивать вопрос чтобы получить ответ ей было попросту не по себе. Тем временем Гарри продолжил делиться информацией. - В номер, который он снял, вошёл сотрудник отеля, возможно он стучался перед этим, и что-то говорил Рону, этот момент не ясен. Рон увидел его краем глаза, тот парень пытался до него дозваться, но единственную фразу которую услышал Рон это "-Эй, парень, иди отсюда!". И он ушёл, сюда. Гермиона чувствовала как кровь отхлынула от лица. Все новые и новые подробности, сколько их таких ещё будет?       -Гарри... Рон с самого начала считал что он обречён? - Гарри застыл, ни словом, ни жестом, он не выдал своих мыслей. Но Гермиона знала. Она права. Слишком хорошо она знала их обоих. Долгое время они оба молчали, каждый думал о своем, и возможно мысли их были схожими.       - Где Макклаген? - Поинтересовалась Гермиона будничным тоном.       - На допросе. - Подстать ей ответил Гарри. - Сегодня ему предстоит наизнанку вывернуться от сыворотки правды. Не могу находиться рядом с ним без желания сломать ему шею. - Гермиона усмехнулась в ответ.       - А я хочу посмотреть. Думаешь Кингсли не будет против если я приду? Гарри окинул ее странным взглядом.       - Нет. ***       Кингсли даже ухом не повел когда Гермиона и Гарри вошли в комнату где проводили допрос. Они наверняка остались незамеченными для арестанта, Кормак сидел спиной к ним и громко пыхтел, мотая головой и извиваясь червяком стараясь заткнуть себя самого. Сидящие перед пленником Чарли Уизли, Кингсли и Люпин, с равнодушными лицами наблюдали за его потугами. На столе что разделял их лежал пергамент, стоящее на нем самописное перо вело подробный протокол, складывая исписанные листы в стопку рядом.       Допрос без вспомогательных средств шел плохо, Гермиона пришла как раз в тот момент когда сыворотка начала действовать, и информация посыпалась из него как из рога изобилия.        Всё началось с того что к родителям Макклагена пришли с предложением: либо вы не мешаете нам - либо вы в могилах, если найдут тела. Ничего удивительного, все мало-мальски достопочтенные чистокровные волшебники получают такое предложение. А семья Макклагена была на хорошем счету министерства, и достигла хороших высот в разных отраслях магической экономики и промышленности. Родители Кормака согласились на все условия, они рассчитывали на то что по окончании седьмого курса, они всей семьёй переедут в Америку, к дяде Кормака. Но когда Макклаген вернулся в школу, он понял, что от нового режима не сбежать, да и зачем? Тут хоть чего то добьются только те, кто проявят себя, приложат усилия, натаскают навыки. Вот он и решил что ему нужно занять место ещё со школы, и чем раньше, тем лучше. И одним прекрасным осенним днём, он обратился к одному из преподавателей под фамилией Кэрроу, записать себя в ряды пожирателей смерти. Ему организовали встречу, с Сами-Знаете-Кем, и амбициозного юношу тут же приняли в тесные ряды пожирателей смерти. Вот только родителям он решил этого не говорить. А потом в его голову пришла ещё одна светлая идея, а почему бы не найти самого Гарри Поттера, и не преподнести его на блюде Темному Лорду, представляете, какой скачок по карьерной лестнице? Надо только найти того, через кого добраться будет проще, он неделями ломал голову, пробовал найти подходы через отряд Дамблдора, но как назло, никто ничего не знает.       А однажды, он наткнулся на Лаванду Браун в расстроенных чувствах, урок темных искусств заставил ее прочувствовать свою уязвимость, ей вдруг вспомнилось чувство защищённости которое ей внушал Рон Уизли, но как назло в этом году его в Хогвартсе нет. И тут Кормака осенило! Рон Уизли! Вот кто поможет ему выйти на Гарри Поттера! Надо только как то пересечься с героем Браун. Убедить девушку написать бывшему бойфренду тоскливое письмо не составило труда, вот только Уизли не ответил на письмо, ни на первое, ни на третье, ни на десятое. Кормак начал беспокоиться что болезнь Уизли куда серьезнее чем ходят слухи, что он на самом деле при смерти и переписка ему не по силам. В это же время политика Темного Лорда становится всё опаснее, с людьми происходит страшные вещи, многие пропали без вести, начали исчезать ученики прямо из своих постелей. А очередной урок темных искусств его окончательно отрезвил, он вдруг понял во что он влез, и понял что нужно срочно дать деру. Непонятно почему именно вид Кребба пытающего круциатусом Гойла так его напугал, наверное потому что он знал что они оба имеют метки на руке? Или от того что они многие годы были не разлей вода? Или от того что он вдруг понял что чистая кровь и черная метка в качестве пробы не спасет от кары, страданий и лишений?       Макклаген убедил Лаванду что Уизли почти наверняка знает как им спастись, как оказаться в безопасном месте, нужно любой ценой убедить его помочь! И Браун начала строчить письма усерднее, о том как скучает, как любит его, как страдает. Начала давить на жалость и чувстве ответственности, и конечно же о том как ей страшно а пожиратели смерти уже уделяют ей внимание. И Уизли купился, вот только план сдать Поттера новой власти, и привлечь к своей персоне куда более пристальное внимание, его уже не вдохновлял так как прежде. Родился новый план, достать с помощью Уизли деньжат, и свалить из страны, единственное что во всё это плохо вписывалось, это некие отношения которые завелись у них с Браун, ведь пришлось брать её с собой. Уизли обещал встретить их на вокзале Кинг-Кросс, что собственно и сделал, и от туда, все пошло на перекосяк.       Сначала они перемещались с места на место, меняя старые, полуразвалившиеся лачуги на заброшенные дома, или затхлые палатки. Кормак надеялся хоть на один более менее стоющий дом, который можно будет обнести и выручить деньжат, чтобы хватило на побег, но подходящих вариантов не было, и Макклаген терял терпение. Спустя несколько дней беготни, он наложил на Рона империус. Внушил, что их окружили пожиратели, что им нужно бежать, и лучше в город, к людям, спрятаться где-нибудь в месте по приличней. И Уизли рванул, он бросил их последний лагерь, отчаянно отбиваясь от невидимых противников на ходу спасая Лаванду и Кормака. Он перенес их в населенный пункт, долго таскал среди маглов постоянно оглядываясь, а потом спрятал их в мотеле. В чертовом мотеле! Где даже нечем было разживиться! Зачем только время тратил на все эти махинации? Макклаген отчаялся, когда люди поймут что он сбежал? А если к тому моменту он будет в стране? Пожиратели его убьют за трусость, а обратиться за помощью не к кому! Не идти же в самом деле к Поттеру! И тогда он спросил у Уизли, где бы ему разжиться чем нибудь, что можно продать, чтобы выручить золота, и сбежать из страны. Тут то Уизли, неспособный сопротивляться империусу и сказал, что в доме Поттера много подобных вещей. Кормак велел Уизли отвести их к Поттеру, но Рон начал юлить, сказал что надо встретиться со связным а уж он проводит их к Поттеру. Но когда они переместились по координатам что им дал Рон, их поймали егеря. И вот тут Кормак понял что он обречён. Но меньше чем через час, их вызволила Грейджер, удачно сложились обстоятельства, ничего более, но раз из всех точек мира, она оказалась именно здесь, значит она и есть связной.       Кормак решил проявить терпение, рано или поздно, но Грейджер приведет их к деньгам, но с ней выходило тоже самое что и с Уизли, Кормак снова начал терять терпение. И вот, в один прекрасный день они оказываются здесь. В доме самого Гарри Поттера, где ценности буквально в каждом шкафу, но не в спальнях. Вот только в доме постоянно кто-то есть! Но удача на его стороне, в доме осталась только Грейджер! Но ведь эта командирша поднимет шум сразу же, как только заметит их пропажу, а значит, от нее нужно избавиться. В журнале который вел Уизли он нашел запись про захваченную ферму, вот он и спланировал как заманить туда Грейнджер. Записку сделал оборвав лишние края, свежая кровь - его собственная. Он не спал пол ночи, ждал когда покинут дом Поттер и остальные, потом ждал когда проснется Грейджер, и покинет спальню. Разбудил Браун, велел прихватить как можно больше добра, и случайно увидел палочку Гермионы под подушкой. Всё остальное стало легче лёгкого. Сначало он думал что просто бросит её там, вернётся в дом и они с Браун сбегут. А потом решил, а почему бы не выручить золота за маглорожденную? Но Грейджер ударила его по голове, он отключился, в себя его привели егеря, хотели взять его в плен, но он показал метку, и его нехотя, но отпустили. Денег за неё не дали, спасибо и на том, что отпустили.       Вернуться в дом сразу, ему не удалось, только с третьего, или четвертого раза получилось трансгрессировать. Уже на месте он узнал что Поттер вдруг оказался дома, ещё и Уизли объявился. Он хотел было сразу рвать когти, но решил повременить, чтобы отвести от себя подозрения. Не удалось.       Все это Кормак рассказывал с весёлым цинизмом, он не чувствовал расскаяния или хоть толику огорчения, что был дискредитирован. Все присутствующие слушали его с непроницаемыми лицами.       - А как же твоя семья? Они знают, что ты решил стать пожирателем смерти?- будничным тоном спросил Люпин.       - Нет. Я решил сбежать из дома,сначала думал, что они прогнулись, мне этого не надо. А потом решил, что они меня прикроют, и не прогадал. Думаете тот факт что я не вернулся в школу с выходных остался не замеченным? - Макклаген говорил высоким голосом, всем своим видом изображая самоуверенность. - Из школы наверняка тут же написали, с вопросами - где я? Думаю родители поняли, что раз меня ищут пожиратели, значит я точно не у них. Наверняка написали в ответ что я заболел, или что то вроде того. Они предсказуемы.       - Рон выходил на связь, оставлял записки в условленных местах. Это было частью твоего плана? - Поинтересовался Кингсли.       - Я приказал ему продолжать прятаться от "пожирателей", видимо выходить на связь тоже предполагалось.       - Что ты ещё ему приказал? - Задал вопрос Чарли. Кормак начал кусать щеки изнутри, тщетно пытаясь сопротивляться сыворотке правды:       - Я велел ему стоять и смотреть в окно. -Ответил он глухо стараясь не на кого не смотреть.       - Вы расскаиваетесь в содеянном? - Спросил Чарли, сохраняя завидное хлоднокровие.       - Я не знал что он будет тупо стоять и пялиться в окно все это время! И уж тем более не предполагал что он умрет от этого!       - Закричал Макклаген плюясь слюной, подпрыгнув на стуле и выпучив глаза, его вены вздулись, лицо покраснело, он отчаянно старался перестать говорить но у него не было и шанса.       - Как конкретно звучал отданный вами приказ, мистер Макклаген!? На несколько секунд он задумался, хмуро глядя на Кингсли.       - "Не сходи с этого места, и смотри в окно... - нехотя высказал Макклаген, его лицо становилось помидорного цвета, и явно начало синеть. - "Наслаждайся... видом".       - Перестаньте сопротивляться мистер Макклаген, - Встрял Кингсли. - Успеха вы не добьётесь, но себе можете навредить. Повторяю ранее звучавший вопрос, мистер Макклаген, вы - расскаиваетесь в содеянном? Кормак приобретал фиолетовый оттенок, он сжал губы надув щёки стараясь удержаться но тщетно.       - Нет! - Кажется именно в этот момент присутствующие поддались эмоциям, Кингсли поднял подбородок выше, наградив пленника холодным взглядом. Чарли поддался вперёд сцепив руки в замок на столе, Люпин же наоборот откинулся назад, пряча под стол сжавшиеся кулаки его лицо побледнело и заострилось приобретая пугающее сходство со своей второй личиной.       - Ну и что?.. Что?.. ЧТО ВЫ МНЕ СДЕЛАЕТЕ? - Выплевывал Кормак слова сложившись в три погибели, если бы он не был привязан к креслу, то уже бы лежал на полу. Его лоб покрыла испарина, его трясло, долгое сопротивление самому себе не прошло без урона. - Спихнете меня в Азкабан? Да меня выпустят сразу как только я покажу им это! - Макклаген откинулся назад чуть не перевернув кресло, и кивнул на левое предплечье, глядя на сидящих перед ним упиваясь своим маленьким но бессмысленным бунтом.       Гермиона тихонько захихикала, в резко образовавшейся тишине её смех казался особенно зловещим. Макклаген замер вполоборота, увидеть Гермиону ему мешала спинка кресла. Недоуменные взгляды всех прочих её не смущали, и как только их не забавляет его самоуверенность? Или у неё поехала крыша.       -Я конечно подозревала, что ты туповат, но не предполагала что ты считаешь всех людей за идиотов. - Проникновенным голосом начала она, как будто разговаривала с несмышленным ребенком. Девушка медленно обошла кресло встав рядом, чтобы Макклаген мог её разглядеть. Она присела на корточки, чтобы смотреть ему прямо в лицо, которое на глазах теряло цвет. Уже в следующей фразе почувствовалась опасность с легкой тенью усмешки. - В Азкабан? Тебя? Да ни за что! Клан Уизли будет сам решать, как с тобой поступить. Решат четвертовать - четвертуют. Решат повесить - повесят. Решат заморить голодом - и этого тебе не миновать. От властей сейчас не добьешься справедливости. Поэтому не останется другого выбора кроме как поступить как это делали раньше. - Девушка напустила на себя наигранную печаль. - Око за око. Кормак.       Девушка вытянулась в полный рост, и вдруг, как будто внезапно вспомнив сказала:       - Ах да! У нас ведь ещё и личные счёты, верно? Ты ведь и меня хотел прикончить? - Напуганный взгляд Макклагена только убедил её в своей правоте. - Ты же знал что за твари заняли ферму Бассетов? Знал. Видимо это понял ещё Рон, верно? Что там сплошные оборотни жаждущие плоти и крови. - На девушку нахлынули болезненные воспоминания, заставив её дёрнуть плечами, Гермиона заметила оставленную ей же ссадину на затылке Кормака, и она со всей силы надавила на неё пальцем, вызвав болезненный вскрик.       - Очень надеюсь, Кормак, что у меня появится возможность отплатить тебе той же монетой. - Девушка перестала давить на рану, и брезгливо перекосив лицо быстрым шагом удалилась из комнаты.       Через несколько минут Гарри нашел её в ванной комнате, она ожесточенно мылила руки уже не в первый раз, но отвращение никак не исчезало. Он молча встал в открытых дверях наблюдая за её действиями никак не комментируя.       - Я постоянно злюсь! - Сказала Гермиона не прерывая процесса. - В голове постоянно появляются десятки вопросов на которые я не могу дать ответа, сотни "а если бы" которые доводят меня до отчаянья. И всё это в купе с тем что я уже ничего не смогу поделать! Я только и думаю о том, каким проклятьем наградить их обоих! Целый список возможных вариантов, каждое из них опаснее предыдущего, темнее, болезненнее, но мне наплевать! Я сжимаю в руке палочку и считаю часы до предстоящей возможности! Знаю, что её может и не быть, но черт побери!..- Гермиона с силой закрутила краны, оставшаяся вода быстро стекала в водосток. Дверь закрылась, Гермиона подняла голову посмотрев в зеркало, Гарри встал рядом, чуть позади, руки в карманах брюк, голова чуть опущена. Она медленно поднялась, они смотрели друг другу в глаза через отражение в зеркале.       - Помнишь, какими мы были раньше? - Гермиона помнила, нечего было даже говорить. - Забудь. Это в прошлом. Больше, мы не будем такими. Теперь мы на войне. И нас хотят убить, по многим причинам, но ещё и потому, что они считают это возможным. Пора забыть кем мы были, и показать что мы тоже способны быть бессердечными, циничными, и жестокими. Теперь, нам нечего терять. - И Гермиона поняла, ведь терять и правда нечего. У Рона была семья, девушка, которую как ему казалось он любил, и что теперь? Если бы он сделал как они, отрекся от связующего, и плыл по течению строго вперёд, к своей цели, то может быть и выжил...       - А как же Джинни? - Гарри отвёл глаза, на короткий миг задумавшись подыскивая слова.       - Я вспомню о ней, когда враги полягут, и война закончится. - И после короткой паузы. - Если она захочет меня знать. ***       Лаванду Браун тоже допрашивали в той же комнате что и Кормака. Ей, как и ему, тоже дали шанс для начала всё рассказать самой. Гермиона сидела в мягком кресле позади нее, и поглаживала подбородок фалангами пальцев, не веря не единому слову.       - Кормак запугал меня! Сказал что если мы сделаем это, то нас наградят, а если я ему не помогу он подставит меня! Я очень испугалась, боялась что пожиратели смерти придут домой к моим родителям, и сделают с ними что то страшное!       - Вы пытались как то сообщить Рональду о том, что все это подстава, в письмах, или при личной встрече? - Холодно задал вопрос Кингсли.       - Я хотела, но все письма я писала по указке Кормака. А при встрече, мы всегда были втроём.       -Как вы оказались возле фермы Бассетов?       - Неподалеку живут мои родители. Я сказала Рону, что хочу оставить там школьные вещи, чтобы не вызывать подозрений если вдруг пожиратели всё таки придут к нам домой.       -Где ваши родители сейчас?       - Уехали к тётушке Мейси, в Ирландию.       - Они знают что ты не в школе?       - Нне знаю, наверное.       - Как бы они отреогиповали если бы узнали что ты наделала? Обманула человека, не предупредила его об опасности, обрекла на смерть...?       - Это не я! Это всё Кормак! Он же угрожал мне! Что я могла поделать!?       - Предупредить его.- Жёстко отрезал Кингсли. - Ведь остаться наедине чтобы сделать ребенка вы сумели, а найти минутку для задушевных фраз не нашлось!? - Кажется Гермиона видела как на голове Лаванды зашевелились волосы, а позвоночник вытянулся в струну, губы предательски задрожали, в следующий миг девушка будто скукожилась. - Она спрятала лицо в ладони и надрывно зарыдала, разыгралась целая истерика. Люпин предложил девушке стакан воды, дабы она побыстрее пришла в себя. А Гермиона больше не могла наблюдать за этой пантомимой. Браун так старается, прикинуться невинной овечкой, но это не про нее, она виновна не меньше Макклагена и оба получат по заслугам.       Гермиона встала, не в силах больше смотреть на эти сопли, и удалилась из комнаты. В коридоре она без сил прижалась спиной к стене, не хотелось никуда идти, и стоять на месте тоже не хотелось. Было странное ощущение вымотанности без усталости. Она прислушалась к тишине дома. Над головой послышались странные звуки, кажется, кто-то топает? И приглушённые голоса, кто интересно там разговаривает? И по лестнице кто-то поднимается, слышен скрип старых ступенек. Еще один не ясный звук, что то зазвенело наверху, Гермиона задрала голову посмотрев на старый, покрытый трещинами потолок, дак ведь там наверху Макклаген! Палочка в миг оказалась в руках, девушка быстро и по возможности тихо направилась к лестнице. Голоса наверху стали слышны яснее, можно было разобрать что разговаривают двое, девушка быстро поднялась по лестнице остановившись наверху. Коротко выдохнув она быстро заглянула за угол оценивая обстановку, и скрылась за стеной.       Макклаген стаял всё так же крепко притянутый за шею к стене, но теперь он уже стоял на всей стопе целиком, светильник что удерживал пленника накренился, чуть не выдранный из стены. Руками он вцепился в змею на шее, лицо перекосилось от ужаса, хорошо хоть ему хватало ума помалкивать. Спиной к нему стоял Гарри, а перед ним, уперев палочку ему прямо в грудь стоял мистер Уизли, сгорбившийся, бледный, с неровными красными пятнами на лице, и с опухшими красными глазами.       - На мою жену страшно смотреть! - Говорил он надрывающимся голосом. - Она не говорит! Ни ест! Ни пьёт! Она только смотрит в пустоту и все что я могу это смотреть в ту же пустоту сидя рядом с ней. Мистер Уизли зарыдал, зажмурившись и сгорбившись ещё сильнее.       - Как они могли поступить так с нашим мальчиком? Ведь он хотел помочь! - Закричал Артур сотрясая оружием, отбросив все сомнения и слабость. - Я убью их, убью!       - Артур! - Громогласно произнес Гарри с ледяным спокойствием в голосе, которым совсем не обладала Гермиона. И уже куда более мягко продолжил.- Артур, посмотри на меня. - Качая головой как будто противясь мистер Уизли все таки поднял голову, проливая слезы глядя на Гарри. Девушка наблюдала за происходящим из за угла готовая в любой момент вмешаться, но искренне надеясь, что не придется.       - Каждому волшебнику, после смерти, предстоит сделать выбор, остаться в мире среди живых, призраком, безтелесной белой тенью от прошлого, отпечатком самого себя. Или набраться смелости чтобы идти дальше, не оглядываясь назад. Рон ушёл, по ту сторону. А тебе, и Молли нужно жить дальше, ради Рона, ради остальных своих детей, ради друг друга. - В голос вернулась прежняя жесткость. - Я не позволю тебе, или кому либо из твоей семьи их убить, потому что когда я умру, и встречу своего лучшего друга на той стороне, и когда он спросит, как я это допустил, мне нечего будет ему ответить. Артур уронил руку сжимавшую палочку, и накрыв глаза ладонью тихо сотрясал плечами в немых рыданиях, Гарри обнял его за плечи похлопывая по плечу и говоря слова утешения.       Гермиона больше не могла здесь находиться, стараясь не обнаружить своего присутствия она тихо спустилась вниз, пройдя мимо двери за которой проходил допрос она прямиком направилась в гостиную, взяв из стопки одну из книг она устроилась по удобнее на диване, сосредоточившись на страницах. В душе царил не обычный покой, в голове появляются мысли связанные не только с местью, затуманенный мраком разум как будто просветлел. До встречи на той стороне, Рон.