«расскажи мне о том, что заставляет тебя курить, чтобы снять стресс чье имя заставляет тебя напиваться до такой степени, что ты забываешь своё собственное?»
Стайлз всеми силами о Дереке забыть пытается. Он почти каждую ночь до беспамятства напивается. Если бы старший только знал об этом, он бы уже давно младшему мозги на место поставил, но тот даже не догадывается. Да и не догадается. Последнее время они слишком редко видятся и теперь Стилински знает кто является причиной. Эрика — чертеедери — Райес. Младший так злится, что даже стакан с виски на куски разлетается. Бармен тут же все вытирает, а Стайлз просит добавки, которую ему непременно наливают. Парень уже ничего не соображает, поэтому домой уйти собирается. Он со стула поднимается, но неуклюже спотыкается и в чьи-то крепкие руки падает. — С Вами все в порядке? — незнакомый, но до чертиков охуенный голос спрашивает, а Стилински даже ответить не может, его язык заплетается, поэтому он только утвердительно кивает, — может тебя до дома проводить? — Стайлз поначалу отнекивается, но после понимает, что до дома он сам никак не доберется, а Хейлу звонить слишком опасно для его жизни, поэтому, спустя несколько минут уговоров, он все же соглашается. Головой парень немного, но понимает, что это может плохо закончиться, а с другой стороны, алкоголь делает свое дело и ему в принципе то плевать. Да и вообще, о чем он беспокоится? Его лишь до дома доведут и все. Наивности ему не занимать, конечно же. Стилински называет незнакомцу адрес и номер квартиры, а после временно отключается. Ну или может и не отключался вовсе, а просто не помнит, как они оказались у двери его квартиры. — Где ключи? — спрашивает незнакомец, и Стайлз тянется к карману брюк, но, его руки совсем не двигаются. Кажется мужчина это понимает, потому что Стилински чувствует, как в карман его брюк забирается чья-то рука и он полностью уверен, что это не его. Он сквозь пелену слышит, как щелкает замок двери, а затем его буквально запихивают внутрь и закрывают дверь. Парень хотел было что-то возразить, но ему не дают этого сделать, так как в его губы грубым поцелуем впиваются. Стайлз по началу даже не сопротивляется, ему хотелось забыться в этих ощущениях, поэтому он на поцелуй с жадностью отвечает. Алкоголь — это зло. Оно совсем крышу срывает. Стилински под собой мягкую кровать ощущает, а затем, его, кажется, раздевать начинают. И вот тут-то паника охватывает его с головой, и он сопротивляться пытается, но уже слишком поздно. — Не бойся, малыш, я буду нежен, если ты перестанешь брыкаться, — голос уже не кажется таким охуенным, от него мурашки по всему телу пробегают и блевать тянет. Руки грубые его лапают. Стилински рыдает и мужчину оттолкнуть старается, но все попытки тщетны, он сейчас как мышь в клетке. Не сбежать, не пискнуть, даже если он сейчас закричит, его вряд ли кто-то услышит и спасет. Ком боли и отвращения в горле застревает. Даже если он сейчас закричать попытается, у него это явно не выйдет. Ему страшно. Он за всю свою жизнь еще такого страха не испытывал. Он чувствует, как его ноги разводят в сторону, мужчина что-то недовольно бормочет, но Стайлз из-за собственной паники и рыданий совсем ничего не слышит. Ему пощечина прилетает. — Да перестань ты уже ныть! Как баба! — грубо мужчина произносит, а после резкая боль все тело Стайлза пробивает. Его грубо в кровать втрахивают, он сжаться пытается, но кажется, что мужчине это только нравится. Стилински ощущает, как внутри все от грубых толчков рвется. Ему больно. Противно. Его тошнит. Он собственным криком задыхается. А мужчина лишь довольно смеется и до большей дрожи парня своими прикосновениями доводит. Стилински кажется из-за боли сознание теряет. Перед ним кромешная темнота. Он ничего не слышит. Не видит. Даже не чувствует. И, сейчас ему тут хорошо, он только над одним вопросом думает, где он? В аду что ли? Но, даже ад покажется раем, когда он утром все вспомнит. Стайлз глаза открывает и непонимающе по сторонам смотрит. Он не помнит почти ничего. Ни как он до дома добрался, ни что потом происходило. Парень с кровати встать пытается и из-за боли, что он испытывает, все воспоминания, как кадры из фильмов выплывают. По щекам слезы боли и отчаяния скатываются, Стилински вновь встать пытается. Ему плевать на боль, его тошнит, и все горло саднит, видимо он вчера громко кричал. На запястьях следы от чужих рук видны. Его явно удерживали и только сейчас Стайлз вспоминает всю картину. То, как его грубо трахают, то, как ухмыляются, на его от боли искаженное лицо смотря, удерживают и вырваться не дают. Парня трясет. Ему плохо. Морально. Он не знает, что ему делать. Поднявшись с кровати, Стайлз все же добирается до ванной. Врубает теплый душ и под струю подставляется. Посмотрев вниз, он от ужаса вскрикнуть пытался, но, голос совсем пропал. Вода с его кровью и чужой спермой смешивается и по его бедрам стекает. Только сейчас Стилински весь пиздец вчера происходящего ощущает. Тело в жутких синяках, есть даже пара укусов. Зад ужасно жжет, и сейчас парень понимает, что его порвали. Ну да, его ведь даже не подготавливали, к тому же, на сухую отодрали. Он рот руками зажимает и на дно ванной садится, истерика сама собой пробивается. Он рыдает. Губку хватает и тело до красноты натирает. Старается смыть следы чужих рук, всю грязь, избавиться от этих ощущений. Стилински воду горячее делает, так, чтобы кожу слегка обжигало и дальше оттирать все пытается, но, все это в памяти, бесполезно. Парень губку на место кладет и медленно, на дрожащих ногах поднимается. Выйдя из ванной, он к зеркалу подходит. Смотрит на себя. На свои синяки, а перед глазами та картина, как его трахают и даже его мнение об этом не спрашивают. Стайлз зеркало кулаком разбивает. Ему противно. Плохо. Больно. И он даже не знает, кому позвонить. Дереку? Ну уж нет. Он явно не хочет, чтобы мужчина знал об этом. Он не хочет, чтобы вообще кто-либо знал об этом. И только теперь Стилински понимает, что он мертв. Мертв внутри. И никто его из этого ада не вытащит. Нет, есть один человек, но он этого не сделает, скорее еще глубже в ад запихнет, если узнает об этом. Как назло, в другой комнате звонит телефон. Стайлз босыми ногами по полу топает, и на экран телефон смотрит. Кто же мог ему еще позвонить, как не причина всех его страданий. На экране высвечивается «Дерек» и их общая фотка. Стилински со злобой телефон в руке сжимает, а после и вовсе в стену бросает. Он не может. Не может сейчас ни с кем говорить. И истерику свою успокоить сам не может. Он разбит. Ему больно. Он умереть желает. И эта мысль все чаще его посещает. Дерек злится, что Стайлз мало того, что не отвечал, так теперь вообще телефон вырубил. Мужчина видел, что ему вчера плохо было, и из-за этого еще больше беспокоится. Чертов Стайлз Стилински, небось опять приключений на свою задницу нашел. И Хейл даже не догадывается, как в своих предположениях он сейчас прав. — Ну гаденыш, сейчас я к тебе приеду и пиздюлей надаю, — рычит сквозь зубы Дерек и быстро собравшись, из дома выходит. Благо, что Стилински живет всего в двух кварталах от него и ему не нужно далеко идти, чтобы надавать по этой бледной заднице. Мужчина по лестнице быстрым шагом поднимается, а затем по двери тарабанит. Но, Стайлз ее после ухода мужчины не закрывал, поэтому, старший без проблем в квартире оказывается. Он осторожно приоткрывает дверь, и заходит внутрь. — Стайлз? Хэй? — Дерек в спальню заходит, но Стилински там не наблюдает. Кровать вся смята, телефон разбит, а на простыне....кровь? Хейл в панике, он за друга чертовски волнуется, поэтому тут же всю квартиру осматривать начинает. В Ванную дверь оказывается закрыта, и мужчина в нее тарабанит, — Стайлз? СТАЙЛЗ МАТЬ ТВОЮ, ОТКРОЙ! Стилински до жути перепугался, он совсем забыл, что дверь то он не проверил. Мужчина видимо, когда уходил, ее не захлопнул и поэтому, она открытой оказалась. И что ему делать? Если не ответит, Хейл дверь к чертям снесет. Если он сейчас Стайлза увидит, то сразу все поймет. Парень всхлипы заглушить пытается, но, выходит ужасно. — Эй? Ты там в порядке? Стайлз, все хорошо? — мужчина из ванной всхлипы слышит, а затем, парень их видимо приглушить решил, так как вода зажурчала. Теперь Дерек еще больше переживает, и понимает, что тут произошел какой-то пиздец, — Стайлз, если ты не откроешь, я снесу ее к чертям собачим и ты об этом прекрасно знаешь. — Не нужно! — сквозь слезы выдавливает Стилински и тут же двумя руками в дверь упирается, как будто это ему поможет, если Дерек всерьез ее снести захочет, ага, как же, — уходи, Дерек. Иди домой. Со мной все хорошо! — как можно убедительнее старается произнести Стайлз, только, кого он в этом убедить старается? Себя? Дерека? Скорее все же себя, он, итак, знает, что Дерек ему не верит, бесполезно убеждать, — пожалуйста, — умоляет Стилински. — Ты будешь в норме? — Да. — Ты мне вчера так же ответил, а теперь тут какой-то пиздец происходит. Откуда на постели кровь?! — Дерек уходить не собирается, пока ему все не объяснят. Он вчера, итак, ошибку совершил, что того одного оставил. Больше он ее не повторит. — Я просто порезался, ничего серьезного. Честно-честно! — Стилински нагло врет, ну, а что ему еще остается? Дерек его не видит, поэтому верит, он лишь по глазам этим темно-вишневым о вранье понимает, а сейчас, сейчас ему остается лишь доверять. — Позвонишь мне через час? — Хейл все же сдается, он понимает, что друг хочет побыть один, хоть он и волнуется, но все же личное пространство соблюдает, — я должен знать, что ты в порядке. — Да, хорошо, позвоню, — тихо Стилински отвечает, а затем за дверью слышит шаги, значит Дерек все же ушел. Стайлз спокойно выдыхает и на пол садится, дверью спиной подпирая. Он думает о том, что ему делать, как теперь жить дальше? А может жить вовсе и не стоит? Сейчас, сидя в заперти, он чувствует себя в безопасности, но, что будет, когда он откроет дверь и выйдет? Будет ли он в безопасности теперь? Останется ли тем же самым Стайлзом, который все время шутит и улыбается? Язвит, на драки нарывается? Он в этом очень сомневается.Он владел искусством калечить
19 июля 2018 г. в 20:35
Дерек — матьегочертовскисексуальный — Хейл, является любовью всей жизни Стайлза Стилински. Они дружат с детства и парню пиздецки сложно, так как он — гей, а его лучший друг, в которого он влюблен — гомофоб. И как можно вляпаться в такое дерьмо? Стайлз, конечно же, привык к своим неудачам в жизни, но не настолько же, чтобы влюбиться в того, кто не то чтобы никогда не влюбится в него, но еще и если узнает, то будет презирать, а может и вовсе убьет нахер, а после закопает в леске и на памятнике сделает надпись, вроде «Тут покоится самое низкое существо из всех, лучше обходить эту землю за километр, а то проклятие и вас настигнет».
Дерек старше Стайлза всего на два года, но иногда, из-за проступков младшего, у него складывается ощущение, что эта разница составляет не пару лет, а все двадцать. Хейлу то и дело приходится спасать эту бледную задницу из разных передряг. Проблема в том, что Стилински часто не следит за языком и за тем, перед кем он этим языком работает, из-за чего часто возвращается домой в синяках, а проблема-то лишь в его язвительности. Парень никогда не знает, когда стоит заткнуться, а лучше выразиться, чтобы язык в задницу засунул и помалкивал в тряпочку. Но нет, зачем себя так утруждать, когда у тебя в друзьях сам Дерек Хейл?
И вот, снова, Стайлз приползает к другу весь побитый, как собака. Губа рассечена, весь в синяках, но одновременно с этим продолжает скалиться, как будто добавки просит. А сам Стилински частенько специально на драки нарывается, он так свою моральную боль заглушает. Когда физическая боль заглушает даже собственные мысли, то это охуенно и парню ненадолго легче становится, пока на горизонте, конечно же, Хейл не появится. А сегодня этот дьявол аж сам позвонил и в гости позвал, мол важный разговор есть. И как ему откажешь? Да никак блять.
— Ты опять нарываешься? — вздыхает мужчина и достает аптечку, чтобы обработать раны. — Садись, — строгий голос заставляет ежиться и повиноваться, знаете, таким голосом обычно нашкодивших щенков наказывают. Стайлз послушно садится на указанное ему место и уже заранее жмурится, зная, что сейчас будет пиздецки щипать. Дерек, такое чувство, специально посильнее на больные места нажимает, но Стилински даже рад, сейчас он вновь отвлекается на боль, а не на этой секс-машине залипает.
— Я не нарывался, честно, сегодня вот я вообще ни при чем, — и Стайлз не врет, сегодняшняя драка произошла вообще не по его вине, просто в университете объявилась какая-то новая компания и Стилински случайно, вылетая из-за угла, врезался в одно из них. Хотя, потом он язвительные речи бросал, ну, как же промолчать, когда тебя слепым сопляком называют? Ну парень и ответил, а потом ему за это нехило прилетело, — хотя, немного тоже виноват, — после недолгих размышлений заявляет младший.
— Опять не смог держать язык за зубами? — Дерек старается быть аккуратным, обрабатывая раны, но парень все равно иногда шипит от прикосновений, — ты хоть раз можешь промолчать, когда это действительно нужно? — Хейл недоволен, и даже виноватый взгляд Стайлза его никак не успокаивает, скорее наоборот, немного раздражает.
— Я не могу молчать, когда на меня ни за что наезжают, — фыркает Стилински и морщится от легкой жгучей боли, — ну не зеленкой же, Дерек! — возмущается младший, но тут же стушевался, заметив злой взгляд друга, — ладно-ладно, молчу.
По телу Стайлза электрические заряды пробегают, когда старший пусть и не специально, но пальцами его кожу задевает. Взгляд мужчины смягчился и принял более янтарный оттенок, а не черный озлобленный, который был до этого. На секунду Стилински даже показалось, что Хейл улыбнулся. Как же ему нравится, когда мужчина улыбается. А его неряшливая щетина, которая придает только мужественности, с ума сводит.
— Ты, кажется, хотел о чем-то поговорить? — переводит тему Стайлз, мало того, что он не хочет больше получать выговоры за свою очередную драку, так его еще распирало любопытство по поводу того, о чем же хотел поговорить старший.
— Да, я хотел спросить у тебя совет, — Хейл обрабатывает раны обеззараживающей присыпкой и убрав все, садится напротив парня, — ты ведь знаешь Эрику?
Стилински ненадолго задумался и нахмурил брови, сейчас он уже был готов получить еще раз пиздюлей, чем обсуждать, наверняка, новую пассию Дерека. Желудок скрутило из-за нервов, а где-то под ребрами, что-то больно кольнуло, не давая нормально вздохнуть, но парень должен держаться, он не может себя раскрыть. Ни свою ревность, ни свои чувства к старшему, он должен молчать об этом.
— Рейес? — получив утвердительный кивок Хейла, Стайлз даже поежился, уж эту девушку он прекрасно знал. Фифа которых еще поискать, любительница соблазнять мужчин, чтобы те бегали за ней, как собачонки, и многие ведь так и делают, но, она выбирает в свои партнеры лишь того, кто проявит мужество, — знаю, а что такое?
— Мы начали с ней встречаться, — самодовольно заявляет Дерек, а Стайлз хочет заорать, мол «ТАК ВОТ КОГО ТЫ ПРЕДПОЧИТАЕШЬ? ШЛЮХ?!», но, он сдерживается и только лучезарно улыбается, смотря на друга. Он так всегда делает, вид, что пиздец как за него счастлив, а сам изнутри умирает. Каждый чертов раз, когда старший начинает встречаться с какой-то девушкой, у Стайлза все внутри переворачивается и он проклинает свои чувства. Ему хотелось бы ненавидеть его, но, он не может.
— Ну что, могу тебя поздравить. Ты об этом хотел поговорить? — кажется, он зря бежал сюда сломя голову, зря перевёл разговор, лучше бы его и дальше ругали, это такой боли не доставляет.
— Нет, мне нужен твой совет, — скорее всего, если бы Дерек знал о внутренних переживаниях Стайлза, он бы не говорил сейчас об этом, а может наоборот, делал бы больнее, чтобы тот его наконец-то разлюбил, но он не знает, поэтому свои действия всегда правильными считает, — завтра ее родители на пару дней уедут и она меня на ночь пригласила, так вот, как ты думаешь, она уже готова к сексу?
Стилински даже воздухом от такого вопроса подавился, но все же откашлялся и на несколько минут тупо завис. Точнее не завис, а обдумывал, что сказать Дереку. Скажи ему, что эта Рейес уже не с одним парнем в кровати кувыркалась, то на тебя всех собак спустят, мол «Так вот кем ты мою девушку считаешь, шлюхой?», хоть младший ее такой и считал, но другу об этом сказать ну никак не мог, ибо боялся потерять дружбу. Один раз такое уже было, они потом полгода не общались, но, когда Дерек застал ту девушку с другим парнем, он пришел и извинился, и, вроде как вынес урок, но Стайлз уж никак рисковать не хотел.
— Дерек, я блять ебанный девственник, как я могу тебе что-то посоветовать? — Стайлз закусил нижнюю губу, так как взболтнул лишнего из-за своих нервов, но отступать уже некуда.
— В смысле девственник? — неверяще спрашивает старший, а младший лишь пожимает плечами, не может же он ему ответить, что девственник, потому что все, что он делает, это дрочит на Дерека Хейла, так как пиздец, как его любит, и ни с кем кроме него себя видеть не хочет, — я думал, что ты спал с той девкой, как ее там звали, Малия? — не унимается мужчина и у парня побольше информации узнать пытается.
— Я ведь говорил, она мне с математикой помогала и не более. Пару раз с ночевкой у меня оставалась, так как мы слишком засиживались за математикой, но, между нами, ничего не было, да и вообще, она в Скотта влюблена, так-то, — на одном дыхании выдает Стайлз, как будто он вообще обязан оправдываться перед ним, но, хоть и не обязан и вообще не должен, все равно оправдывается.
— И ты серьезно до этого ни с кем? — выгибает бровь Дерек, все еще не веря, что парень, которому двадцать, еще ни с кем не трахался. Да кто вообще из парней в таком возрасте девственником остается? Если только ботаники какие-нибудь, но, Стайлз за него уж явно не сойдет, особенно учитывая его любовь напрашиваться на неприятности.
— ДА БЛЯТЬ! НИ С КЕМ НЕ СПАЛ Я И ЧТО? МОЖЕТ Я ЛЮБОВЬ ВСЕЙ ЖИЗНИ ЖДУ! — срывается Стилински, ему не нравится, что друг эту тему продолжает, но, он почти не соврал, он ведь и правда ждет любовь всей своей жизни, только вот он обречен умереть девственником, ведь Дерек Хейл — лютый гомофоб.
— Тихо — тихо, я ничего против и не говорю, просто это, ну, как минимум странно. Вообще, если подумать, я тебя ни разу с девушками не видел. Ну нет, вокруг тебя многие девушки бегают, но ты ни с кем из них не встречаешься, может быть… — Дерек ненадолго замолчал, как-то подозрительно прищуриваясь и смотря своими янтарными глазами, гаденько улыбается, — может ты в кого-то влюбился? Что за девушка? Рассказывай.
Еще один сердечный приступ за сегодня. Стилински думал, что Хейл сейчас догадается, что он гей, но нет, тот предположил, что он влюблен в какую-то девчонку, глупый. Ответ был перед самым его носом, ему стоило лишь в зеркало на себя посмотреть и вот он, вот ответ.
— Ни в кого я не влюбился, не неси чепухи! — Стайлз краснеет и взгляд от Дерека отводит, рассматривая то пол, то потолок, интересно ведь, не правда ли? — ой, у тебя тут на полу плиточка разноцветная, я только сейчас заметил, что ты полы поменял, — старается перевести тему Стилински, но выходит как-то хуево, и он сам это понимает.
— Все же влюбился, — хитро улыбается друг, — ну ладно, потом мне все расскажешь, а сейчас… — Дерек не успевает договорить, так как его прерывает телефонный звонок. На экране «Эрика» высвечивается, от чего старший аж весь светится и с улыбкой на звонок отвечает.
Стайлз за ним наблюдает и рубашку на груди рукой сжимает, ему больно, ужасно больно. Внутри все замирает, а дышать тяжело становится, он воздухом давится и из-за этого в приступе кашля склоняется. Чудесно. Еще истерики ему тут сейчас не хватало. Нет, нужно идти домой.
— Хэй, все хорошо? — Хейл трубку к плечу прижимает, и Стайлза похлопав по плечу, узнать, что случилось пытается.
— Все нормально, видимо простыл. Ну или мне сегодня легкие отбили, — чтобы не зарыдать с сарказмом и улыбкой младший отвечает, — я, пойду домой, чтобы тебя не заразить, хорошо?
— Ты сам дойдешь? Будешь в порядке?
— Да-да, конечно, — Стайлз помахал мужчине рукой и по быстренькому слинял из этой квартиры, на то, как Дерек из-за какой-то бабы расцветает, он смотреть уж явно не намерен. Стилински домой не собирается, нет, он к бару заворачивает, благо, он тут недалеко. Парень уже не первый раз напивается, чтобы забыться, просто ни о чем не думать.