Etiam sanato vulnere, cicatrix manet

Живот скрутило в спазме и меня начало подташнивать. Я чувствовала, как дрожат мои руки – пальцы несколько раз проскользнули мимо дверной ручки, как будто не позволяя мне выбраться наружу. Ноги отказывались гнуться, из-за чего я с большим трудом встала на асфальт. Меня накрывало волной переживаний так сильно, что я даже забыла про занывшую в дороге от долгого сидения спину. Очнись. Ты делаешь это ради сына. Только ли ради него? Легким толчком захлопнув дверь, я с шумом выдохнула, подставляя лицо приятному теплому ветру. Резкие порывы воздуха тут же подняли темно-русые пряди волос и заиграли моим платьем, выглядывающим из-под пальто. Вокруг не было привычной городской суеты – невероятный плюс частного сектора. Пение птиц с разных сторон – будто мы находимся в деревне и вместе с тем ни одного детского возгласа, словно эта местность давно заброшена. Пока я разглядывала соседние дома, которые умудрились остаться такими, какими я их запомнила, Самуэль помог выбраться Нилу из машины и уже вытаскивал из багажника мою сумку. Это заставило меня сдвинуться с места и схватиться за свою вещь. - Самуэль, сами же сказали в дороге, что у вас проблемы со спиной, нельзя вам такое таскать! – настояла я, когда он хотел вернуть ее обратно. - Да ладно тебе, не развалюсь же я от одной сумки, - хохотнул мужчина. - Ну уж нет. Вам еще внуков на руках носить, не собираюсь лишать вас этого удовольствия, - отрицательно помотала я головой, пряча руку с сумкой за спину. - Мы что, будем здесь жить? – поинтересовался Нил, кивая на дом Клеменса. Все это время он внимательно осматривал местность, то и дело поправляя рюкзак у себя за спиной. Я кивнула. - Круто! Да, в частном дома Нил бывал всего один раз, на дне рождении своего друга лет в пять. Правда, дом был одноэтажный и в нем, кажется, отключили свет за неуплату прямо в середине праздника. Но сын и тогда остался в восторге от того, что можно жить без соседей. - Ну что, Нил, будем прощаться? – Самуэль нагнулся, одной рукой опираясь на свое колено, а вторую протянул моему сыну для рукопожатия. Мальчик поспешил ответить, делая невероятно серьезное лицо. Я с трудом сдержала ухмылку, когда бросивший на меня взгляд Самуэль подмигнул. Теплая ладонь прикоснулась к моей руке, сжимавшей сумку за спиной. От неожиданности я вздрогнула и дернулась в сторону, громка царапая каблуком асфальт. Сумку я инстинктивно выпустила. Клеменс, приближение которого я совсем не заметила, ловко подхватил мою брошенную на произвол судьбы вещь, прежде, чем та успела приземлиться на проезжую часть. - Привет, - поднял на меня удивленный взгляд мужчина, который явно не ожидал такой реакции. Я было открыла рот, но не выдавила ни слова, чувствуя, с какой силой прыгает мое сердце в грудной клетке. Казалось, что я только что пробежала марафон или избежала смертельной аварии. Голову немного закружило. - Прости, если напугал, - поспешил извиниться мужчина, делая шаг ко мне. - Нет-нет. Я… я просто задумалась, - я нервно поежилась и, стараясь оправдать этот жест с помощью ветра, обняла себя за плечи. А потом заметила, что расстояние между нами не уменьшилось, значит, я инстинктивно сделала шаг назад. Зато мое маленькое отступления заметил Клеменс, и удивление на его лице сменилось разочарованием. Мне даже стало интересно, чего он ожидал. - Дядя Клеменс? – Нил, все это время, видимо, пытавшийся вспомнить, где мог видеть мужчину, подошел ко мне. Я положила руки ему на плечи, прижимая спиной к себе и выдавила: - Нет, Нил. Это не только дядя Клеменс. Это твой папа. Сын медленно проследил за тем, как мужчина опускается на корточки и, переложив сумку в левую руку, протягивает ему правую для рукопожатия. - Давно не виделись. Какое-то время Нил никак не реагировал, переводя напряженный взгляд с лица Клеменса на его руку и обратно. А потом он тихо спросил: - Почему вы не сказали мне сразу? Спрашивая об этом, мальчик поднял голову и посмотрел уже на меня. А через секунду на мне оказался и взгляд Клеменса. - Ты ему не сказала? Не выдержав и минуты их пристальных невероятно похожих взглядов, я отвернулась и убрала руки с плеч сына, который заерзал, желая отстраниться от меня. - Так, ладно, все устали. Нил и Николь в машине, Клеменс в самолете. Ты же должен был вернуться из командировки только через четыре часа? – увидев наше общее замешательство, попытался отвлечь всех Самуэль. - Смог закончить дела пораньше и выкупил билет на более ранний рейс, - Клеменс выпрямился и, сделав пару шагов к Самуэлю, пожал тому руку. – Спасибо тебе. - Да перестань, было бы за что говорить спасибо. Мы успели мило поболтать в дороге, а Нил изумительно играет в «ДаНетки», - Самуэль устало улыбнулся. - Не забывайте старика. - Ни за что. Тебя невозможно забыть, - хмыкнул Клеменс. - Идите и хорошенько отдохните. Все трое,- напутствовал Самуэль, садясь в машину. Я грустно посмотрела на отъезжающий автомобиль, а затем перевела взгляд на Клеменса, открывающего калитку. Потом попыталась взять сына за руку, но тот увернулся и первый пошел вперед. Я поджала губы и, кинув на Клеменса усталый взгляд, прошла следом за Нилом. От калитки до крыльца дома вела прямая дорожка, выложенная из больших камней, которые были так ровно отшлифованы, что не являлись помехой для моих каблуков. Слева находилась пристройка в виде гаража, дверь которого была закрыта. В небольшой беседке справа было пусто, но расставленные на столе цветы выглядели свежими. Не потерял своей красоты из-за осени и аккуратно подстриженный газон, ярко блестевший на солнце и намекавший, что дождь здесь все-таки был. - Добро пожаловать домой, - Клеменс, обошедший меня и остановившегося Нила, открыл перед нами входную дверь. Нил, долго не раздумывая, шагнул внутрь первый. Я, сделав глубокий вдох, зашла следом. Пока сын удивленно осматривался, не решаясь сделать более трех шагов вперед, я выскользнула из туфель. Хотела стянуть с себя пальто, но почувствовала легкое касание к своему плечу. Полуобернулась и встретилась с совершенно спокойным взглядом Клеменса, а затем позволила тому принять свою одежду. Пока мужчина устраивал на вешалке мое пальто и стягивал с себя куртку, я прошла чуть дальше, проходя мимо лестницы, ведущей из прихожей прямо на второй этаж. Относительно небольшая прихожая сменялась огромным залом, занимавшим почти весь первый этаж. Помещение было выдержано в кофейных тонах и все здесь было так же – кожаный диван, в том же стиле кресла и прозрачный столик напротив приличного размера плазмы (ее он, кажется, поменял). Справа располагался небольшой спортивный зал, включавший в себя беговую дорожку, тренажер Смита и орбитрек. Левее была камин, на полке которого стояли фотографии в рамках, рядом книжные шкафы, теплый бежевый ковер с длинным ворсом и еще два кресла. Помещение было светлым благодаря большим окнам, пропускавшим солнечный свет, но новый занавески темно-коричневого цвета мне совсем не понравились. Прошлые, бежевые, смотрелись гораздо лучше. Медленными шагами я ступала по теплому деревянному полу, обходя знакомую комнату. Провела рукой по спинке дивана, потрогала подушку на кресле, а, подойдя к книжным шкафам, скользнула пальцем по корешку одной из книг. Все-таки я забыла в этом доме не только часть себя. Кухню от зала отделяла барная стойка. Здесь был сделан ремонт, голубые цвета исчезли, уступив место еще более холодной белизне. Заглянув в пару ящиков, я поняла, что Клеменс ничего не стал менять местами, ограничился только новым внешним видом. Только прикрыв дверь нового холодильника, я обнаружила, что нахожусь на первом этаже одна. Неспешно поднялась наверх, плавно проводя ладонью по перилам. Оказавшись в коридоре, я замерла, прислушиваясь к голосам, а затем двинулась налево. По дороге разглядываю спальню, дверь в которую открыта. Внутри стоял мой чемодан, значит, Леон уже пригнал машину. Пройдя чуть дальше, я толкнула дверь бывшей второй гостевой комнаты, которая ближе всех находилась к спальне. Нил сидел на кровати, листая большой анатомический атлас с очень яркими иллюстрациями. Клеменс стоял, подпирая спиной стену и скрестив руки на груди, прямо у входа. Он хорошо продумал новую детскую. Сначала я удивилась тому, что помещение было частично выдержано в тематике космоса, но потом поняла, что на отдыхе Нил мог рассказать Клеменсу о еще одном своем увлечении. Краска на стене была темно-синей, но шторы, шкаф, компьютерный стол, кровать и, в большинстве своем, пустые книжные полки – белыми. Переход из цвета в цвет, на удивление, не резал глаза, и комната не казалась темной. На потолке были приклеены светящиеся в темноте наклейки в форме звезд. Над столом были прибиты полки с пустыми рамками для грамот и свободным местом под кубки с медалями. Своеобразный красный уголок, примерно такой же был в комнате у Эли. На книжных полках была расставлена медицинская литература разной направленности, среди которых я заметила пособие для фельдшера и пару книг по хирургии. Мне всегда нравилась эта комната больше, чем остальные. И Клеменс это знал. Только сейчас, закончив знакомство с комнатой, я перевела взгляд на Клеменса и обнаружила, что тот смотрит на меня. Задумчиво, мягко. У меня даже мурашки по спине побежали от его взгляда. И я бы могла сказать, что мне очень нравится новая детская, но вместо этого произнесла: - Пойду, приготовлю что-нибудь поесть, мы успел утром только перекусить, - на самом деле, заставив Нила съесть всю кашу, сама я так и не притронулась к еде, и сейчас желудок неприятно крутило в легком спазме. - Я хотел предложить заказать ужин из ресторана «Виво». Ты устала в дороге, не стоит… - Я хочу приготовить сама, - чуть резче, чем планировала, перебила я мужчину. Клеменс спокойно смотрел на меня около минуты, а затем молча кивнул. - Нил, пойдешь со мной? - Я побуду здесь. Я не могла винить сына за его обиду. Не сказала правду про переезд, про отца. Даже не могла понять, когда именно наши отношения из полного доверия вылились в эту катастрофу. Судорожно вздохнув, я покидаю комнату, чтобы отправиться на кухню и слышу, как за мной выходил Клеменс. Неестественно выпрямившись, я замираю у лестницы, чувствуя, как мои ногти впились в ладони. И паника медленно отступает, когда я опускаю ногу, чтобы встать на ступеньку ниже, а мужчина проходит дальше, скрываясь за дверью кабинета. Остановившись на середине лестницы, а медленно опустилась на ступеньки, пытаясь игнорировать неприятную пульсацию в висках. На лбу выступили капельки пота, и я, глубоко дыша, отодвинула плотно прилегающий воротник своего платья. Так нельзя. Я не могу постоянно шарахаться от него, словно от огня. Или убегать, а потом падать в обморок, как парализованное страхом животное. Так ли он страшен на самом деле? Или я сама загоняю себя в дом с привидениями?