***
Проходит несколько лет, прежде чем Тэхён восстанавливается полностью. Он находит вес в котором чувствует себя просто прекрасно. Ещё лучше он себя чувствует, когда тёплые чонгуковы руки обнимают его крепко за талию, во время их просмотра фильма в общажной комнате на кровати младшего. Когда ладони Гука как бы невзначай пролезают под футболку хёна, нежно оглаживая бархатную кожу. Или когда Чонгук прижимает его к стенке общественного душа в спортзале, когда там никого не остаётся. Но больше всего Тэхёну нравится, когда после долгой разлуки он вновь видит своего парня и бежит к нему, кидаясь в тёплые объятья, а тот сжимает со всей силы, грозясь рёбра сломать, но Киму так нравится. — Люблю тебя, — шепчет в чужие губы Тэ, закидывая руки на шею своего парня. — Я тоже…Часть 1
31 августа 2018 г. в 08:00
Тэхён не помнит, как и когда его привезли в больницу. Последнее воспоминание, которое всплывает в памяти — керамическая плитка в ванной, что так стремительно приближается к лицу. А потом, он открывает глаза и видит больничную палату. Белые стены, кровати, тумбы и куча трубочек, воткнутых в его руки.
Он пытается приподняться, но у него ничего не выходит. Слабость во всём теле не даёт пошевелиться, а мышцы отзываются болью. Всё, что получилось сделать — повернуть голову. У его кровати стоят два человека: мама и доктор. Ким плохо слышит о чём они говорят, но когда его пробуждение становится заметно, женщина сразу же подбегает к нему, хватая за запястье.
— … как же так, милый? — рыдает мать, сжимая тонкие пальцы своего сынишки. Тэхён слегка дёргает пальцами и смотрит на маму полными непонимания и страха глазами. Сказать ничего не получается, внезапно в горле становится сухо настолько, что ни одного звука не удаётся произнести.
— Госпожа Ким, пройдёмте, вашему сыну нужен отдых, а вы должны заполнить некоторые бумаги, — доктор, стоявший всё это время позади, кладёт руку женщине на плечо, помогает подняться со стула и выводит из палаты, оставляя Тэхёна, казалось бы, наедине с собой.
Парень прикрывает глаза, желая провалиться в спасительный сон, чтобы не чувствовать этой ужасной усталости, сонливости, слабости и ужасной боли в руках из-за бесконечного количества трубочек, протянутых к его венам. Он чувствует себя не столько истощенным физически, сколько морально. И ему ясна причина нахождения здесь, Тэхён не дурак и всё понимает, но в его голове тупые, совершенно лишние, но безумно назойливые панические мысли о том, сколько же калорий в этих дрянных мешках с раствором, сколько он наберёт и как потом сбросить.
От этого сходишь с ума, когда единственное, что задерживается в голове — это цифры, цифры, цифры… Тэхён почти засыпает под симфонию из поющих килокалорий, но чувствует, как кровать возле его ног прогибается, и он слышит шуршание постельного белья. Глаза приходится открыть.
Напротив него сидит парнишка с загипсованной рукой. С минуту они молча смотрят друг на друга, оценивая. Тэхён проходится взглядом по чёрным взлохмаченным волосам, любопытно сощуренным глазам и гипсу, который был полностью исписан цветными маркерами. Тэхёну нравится, то, что он видит и даже готов простить испачканное одеяло, на которое тот запрыгнул прямо в обуви. Незнакомец выглядит как какой-то популярный, или близко к тому, парень из школы.
— И что, ты серьёзно не ешь? — спрашивает парнишка так, будто они давние друзья. — Совсем?
— Эм… — Тэхён слегка хмурится, но все же отвечает сипло, — Ну типа да.
— Ты красивый, — говорит его странный новый знакомый, вгоняя Тэ в краску своим пристальным взглядом, — но только лицом.
Тэхён поднимает взгляд, встречаясь с чужим, осуждающе-жалеющим и чувствует странную вину, какую раньше даже перед родной мамой не испытывал. Какое-то неизвестное чувство клокочет где-то в груди, но он всё равно с непониманием смотрит на паренька. Разве сейчас он не лучше всего того, что было прежде? Его ключицы выпирают так, будто сейчас кожу порвут, а пальцы по-настоящему изящные и теперь видна вся их прекрасная длина — мечта фетишиста. Разве это не то, о чем мечтают миллионы?
— Намного приятнее ощущать теплоту кожи, ее мягкость и гладкость, а не выпирающие кости, что даже обнять страшно — как бы не сломать. — говорит Чонгук, будто мысли его прочитав, взглядом он очерчивает и ужасающие ключицы и тонюсенькие руки, а потом вновь возвращается к глазам Кима, полным непонимания и затаенного… чего-то. — Меня выписывают уже завтра, я оставался просто на осмотр, но буду приходить и навещать тебя.
Тэхён за парнем наблюдает удивленно, даже ошарашенно, но всё равно кивает, чувствуя как от этого общения становится тепло где-то в районе сердца и приятные мурашки по коже бегут. Хоть кто-то помимо матери будет приходить к нему, пускай даже незнакомый парнишка.
— Меня, кстати, Чонгук зовут, — говорит тот, соскакивая с кровати.
— Тэхён, — еле слышно отвечает Ким.
— И… Если ты хочешь, Тэхён, моя мама готовит просто потрясающие гамбургеры! — прикладывая здоровую руку к сердцу и прикрывая глаза, говорит Чон, — Я могу принести их тебе, обещаю, это будет лучшее, что ты ел в жизни!
Резко между ними повисает напряженное молчание. Гук ждёт реакции парня, а Тэхён в нерешительности сжимает край одеяла и смотрит на Чона так отчаянно, так беспомощно и жалко, что тому хочется подойти и обнять, вот только страшно — действительно сломает ещё что-нибудь.
— Хочу, — шепчет Тэхён и видит широченную улыбку на губах нового знакомого.
Чон несколько раз кивает и выходит из палаты, будто окрыленный с твёрдой уверенностью, что все будет хорошо.
Проходит пара дней, прежде чем Тэхён вновь видит Чонгука. Тот входит в палату на цыпочках, очень осторожно дверь закрывая, видимо, чтобы никто не услышал и улыбается Киму так игриво, что сам парень не сдерживает смешка. Чон пару раз посматривает в стёкла, которые разделяют палату с коридором. Он дёргает одну из стоящих рядом ширм на себя, закрывая кровать Тэхёна от лишних глаз, а заодно и сам за ней скрываясь.
— Как ты? — спрашивает Чонгук, располагаясь на чужой кровати как в прошлый раз.
— Отлично, — отвечает Тэ, улыбаясь приветливо и приподнимаясь, чтобы на равне быть с Чонгуком, а не лежать под ним. Торопиться не стоит.
Тэхён с их последней встречи выглядеть лучше не стал, но теперь вот и говорить может нормально и сидеть не полулежа, как в прошлый раз. Правда, ест снова… Не ест. Это Чонгук видит по нетронутой тарелке каши, что стоит на столике и даже Чона манила к себе приятным ароматом, такая красивая, с фруктами, чудик этот Тэхён, не иначе.
— Я, кстати, как и обещал, — Гук стаскивает рюкзак со спины и протягивает Тэхёну тёплый свёрток, а другой оставляет себе, раскрывая.
— Это?.. — Ким ещё по запаху и весу понимает, что внутри, но все же хочет наверняка проверить.
— Бургеры от моей мамы, — улыбается Чон, — просто попробуй, тебе не обязательно есть.
Тэхён на Чонгука смотрит тяжело, но свёрток открывает. В его руках оказывается средних размеров гамбургер, с домашней котлетой, судя по запаху, и салатом с овощами, судя по виду. Он с интересом рассматривает сие «произведение кулинарного искусства» и ещё раз смотрит на Гука, а тот будто пример подает и большой укус делает, с наслаждением пережёвывая и улыбаясь с набитым ртом, как идиот. Ким не видит в этом ничего отвратительного.
Тэхён, наконец, решается.
Он аккуратно кусает где-то сбоку, впиваясь зубами сначала в булочку, а потом и во все остальное, медленно пережёвывает, признавая то, что это действительно самые лучшие бургеры в его жизни, но… Он чувствует, что проглотить не может, внезапная паника, сколько в этом калорий, начинает затмевать разум, но Чонгук, не теряя времени, спасает. Подсовывает в руки несколько салфеток и Тэхён выплевывает пережеванный кусок, запивая это предложенной водой.
— Прости… И спасибо, — говорит Тэ неловко, рассматривая салфетку с бедным куском бургера. Вот это выглядит действительно ужасно.
— Да всё норма… — Чон пытается парня успокоить, но его перебивают.
— Бургеры и правда замечательные!
Гук улыбается и смотрит на то, как Тэхён вновь немного откусывает, принимаясь медленно пережёвывать, а потом снова на его лице появляется эмоция, которую Чон может расценить лишь как страх. И он просто кладет тому на колени пачку салфеток, получая благодарный взгляд и робкую попытку улыбнуться.
— Это случилось на первом году старшей школы… — начинает Тэ, когда с едой было покончено. Он теребит рукава своего свитера и говорит, глаз не поднимая. Он видит немой вопрос в глазах друга и решается всё-таки признаться, доверившись, — девчонка, которая мне нравилась сказала, что я толстый. Это подхватили остальные, каждый день я выслушивал, какой же я толстый, некрасивый и… всё в таком духе.
Тэхён вздыхает, поджимая губы, а Гук не перебивает, лишь берёт за руку, очень аккуратно сжимая и поражаясь, насколько же тонкие пальцы у этого парня.
— Тогда я начал ходить в зал, копил на обеденных деньгах и купил себе абонемент… И вдруг понял, что всё это время совсем не ел в школе. Голод, конечно, был, но я игнорировал его, сидя в библиотеке, в классе или просто выходил во внутренний двор. И… мне понравилось. После школы почти каждый день я бегал в зал. Занимался на протяжении полутора месяца или типа того почти до самого вечера и просто перестал ужинать, потому что забывал. Уставший делал уроки и ложился спать, привычка игнорировать голод у меня была уже на автомате.
Тэхён тяжело вздыхает и глаза поднимает на Чонгука, а того будто окатывает из ведра с эмоциями, глядя на такого Кима хотелось зареветь вместо него. Ведь в глазах у него столько смешано: боль, обида, вина, где-то на дне прячутся страх, злость, и всё это лишь в одном взгляде. Мурашки разбегаются по телу Чона.
— А потом… Меня начали замечать в школе. Та девчонка, которая мне нравилась, даже оставила любовное письмо… Но оно было отвратительным, — Тэхён усмехнулся, вновь опуская взгляд и крепче сжимая руку Чона, — к тому времени у меня появилось много поклонников, но друзей так и не было. Когда жир перестал стоять между мной и людьми, я понял, что достаточно привлекательный… Даже в журнал звали моделью, представляешь, — Ким горько усмехнулся, — а потом… Я перестал есть совсем, только пил. Каждый день меня радовал тем, что я становлюсь тоньше и тоньше… И спустя три месяца, я здесь.
Тэ обводит взглядом палату и усмехается горько, ладонь Гука так и не отпуская. А тот и сказать ничего не может, лишь сжимает чужие пальцы, тихо спрашивая:
— А сейчас?..
Тэхён на него взгляд поднимает вопросительный, губы в тонкую линию сжимая.
— Почему я не ем сейчас?
— Да.
— Потому что… — Тэ вздыхает, руку чужую отпуская, — Мне до сих пор это нравится. Ощущение голода, чувство, что уменьшаюсь даже когда просто дышу… Я… Я знаю, что скоро просто превращусь в скелет. Не живой совсем… Но… Но… Не вижу в себе отвращения на этот счёт. Мне страшно, страшно, Гуки…
Гук хватает Тэхёна за трясущиеся в истерике плечи и голову поднять заставляет. Парня трясёт, он смотрит на Чонгука словно тот его бить собирается, сжимается весь, носом хлюпает, а из глаз нескончаемым потоком слёзы текут.
— Эй, Тэ, — улыбается Гук слегка кривовато, — всё в порядке. Всё будет хорошо, слышишь? Просто… Поверь мне, окей?
Чонгук, вообще-то, школьник и психологом или, тем более, психиатром становиться не собирается, у него функция сочувствия где-то в младшей школе ещё потерялась. Но этому парню помочь хочется, утешить, спасти. Он в глаза Киму заглядывает и смотрит до тех пор, пока Тэ в его руках трястись не перестаёт.
— Ты сможешь с этим справиться. Только ты и сможешь, на самом деле… Посмотри на меня, Тэхён.
Ким глаза поднимает и тут же их распахивает от неожиданности. Чонгук его губы своими накрывает. Его тонкие, сухие, они встречаются с тёплыми и сладкими чонгуковыми и становится как-то… странно. Тэ мягко парня отталкивает и смотрит ошалело. Чон в ответ глядит не менее удивленно и на всех скоростях уносится из палаты, по пути чуть не сбивая медсестру.
А Тэхён так и остаётся сидеть на постели, языком облизывая холодные губы, которые для него горели от невинного поцелуя Чонгука.
Появляется герой-любовник через день. В его руках небольшая коробка дорогого шоколада, а на лице смущенная улыбка. Он привычно садится на кровать Тэхёна и кладёт тому на колени сладость.
— Эти конфеты очень вкусные, — говорит он, вытаскивая из своего рюкзака целую пачку салфеток, — и это я прихватил с собой, на всякий случай.
Тэхён с секунду смотрит на парня и подаренную коробку и неуверенно открывает шоколад, сразу же чувствуя чарующий аромат. Когда-то самый любимый. Он поднимает взгляд на Чонгука, улыбающегося чересчур самодовольно, и берёт в руки одну конфету, сразу же пачкая пальцы в сладости. А потом кладёт её аккуратно в рот и пережёвывает. Медленно и со вкусом, чуть ли не постанывая от удовольствия.
Чон ворует у него одну шоколадку, заразившись желанием попробовать, после увиденного экстаза Кима, а потом мысленно вздыхает, когда часть сладкого всё же оказывается на салфетке.
В этот раз никто не прячется и Гук не сбегает, не совершает каких-то необдуманных поступков, всего лишь сидит на кровати Тэхёна и болтает обо всём на свете, наконец, заставляя парня смеяться над его идиотскими шуточками и историями. Он мысленно сравнивает Тэ с каким-то принцем. Красивым и добрым. Только больным.
За разговорами Тэхён не замечает, как съедает пару конфет. Сладость приятно щекочет вкусовые рецепторы, а компания Чона разбавляет тоскливую атмосферу больницы, где с Тэ разговаривают только врачи и безумно уставшая мать, устроившаяся на вторую работу, чтобы оплатить лечение своего сына.
— Слушай, давай обменяемся телефонами? Скоро я возвращаюсь в школу и не смогу очень часто приходить, а так… Мы можем переписываться, даже когда я на уроках, — улыбается парень, вытаскивая свой телефон.
— Эй, ты должен учиться! — шикает на него сквозь улыбку Тэхён и диктует свой номер, получая по смс миленький смайлик и номер Чонгука.
Так и начинается их переписка. Чонгук пишет Тэхёну каждый день, а тот в свою очередь узнаёт много нового о друге. Например, то, что Чонгук всегда встаёт в семь часов утра, независимо от того, есть у него уроки в этот день или нет. Узнаёт это Ким одним простым способом: каждый день в семь чёртовых часа утра ему на телефон приходит смс с пожеланием доброго утра от Чонгука. И вот вроде убить бы за такое раннее проявление дружелюбия, да жалко гада.
До своего полного исчезновения в цифровой мир Чонгук приходит ещё три раза. В его руках неизменно какая-то еда, которую он уговаривает съесть Тэхёна. «Хотя бы откусить» превращается сначала в неуверенное, «может, в этот раз салфетки не нужны?», а потом и в «последний кусочек самый вкусный, давай разделим». В свой последний визит Чон даже уговаривает Тэ съесть пару ложек каши, которую неизменно приносят тому на ужин.
И вроде бы всё хорошо. Чонгук, если честно, чувствует себя героем немного. Ну посудите сами, он — единственный, кто заставил Тэхёна (мысленное прозвище: принцесса в беде) поесть и направил на путь истинный. Первый, кто улыбку парня увидел и вообще он весь такой молодец, поэтому и не переживает совсем, когда прощается с Тэхёном до следующих выходных.
Утром среды второй недели общения Чонгук узнаёт из недовольных сообщений Тэхёна, что у того назначено взвешивание на восемь утра, и это вообще его первое взвешивание с момента попадания в больницу. Чон в ответ отправляет кучу улыбающихся смайликов, желает парню удачи и обещает на выходных принести кое-что интересное. А потом его настигают тесты до конца учебного дня и даже на обеденном перерыве он забывает про телефон, судорожно повторяя теорию.
А после школы, проверяя телефон, Чонгук видит лишь одно-единственное сообщение от Тэхёна.
«+1 кг» — гласит смс и больше ничего Ким не пишет.
«Отлично! Ты молодец!» — отвечает Чон и садится за уроки, телефон возле себя держа, чтобы Тэхёну сразу же ответить.
Но он не пишет. Ни через день, ни через два. Чон будто на иголках доживает эту неделю и пулей несётся в больницу в субботу. Он забывает взять с собой рюкзак, телефон, надевает чуть ли не разные кеды, все его мысли занимает волнение о друге, который игнорирует все его смс и звонки с момента того злосчастного взвешивания.
Когда Чонгук только быстрым шагом подходит к регистратуре там его встречает психолог Тэхёна — Чон Хосок, о котором Чонгук узнавал из сообщений самого парня.
— Чонгук, не уделите мне несколько минут?
Врач отвёл Гука в свой кабинет. Там, расположившись за своим столом, он объяснил причину молчания Тэхёна. Оказывается, после того, когда весы показали не привычные отвесы, а целый килограмм в плюс, у Кима случилась истерика. Он отказывался говорить с кем-либо, кричал на приносящих еду медсестёр и вообще требовал того, чтобы его отпустили домой.
— Я думаю, он хотел увидеть вас, — говорит врач, сжимая в руках ручку, — потому что меня он слушать отказывался всегда…
— Что с ним сейчас? — спрашивает тихо Гук.
— Полный отказ от еды. Снова. Какая-то мысль, судорожная и неудержимая, в его голове требует избавиться от набранного веса, но организм не сможет долго вот так держаться, он всё равно будет стремиться к восстановлению.
Гук вздрагивает, когда стул доктора с шумом отодвигается и тот встаёт, начиная перебирать какие-то документы в шкафу. Парень за мужчиной наблюдает удивленно, не зная что он должен говорить в такой ситуации, но прикидывая что должен сделать.
— Мистер Чон, я понимаю, что сейчас прошу слишком многого, всё же вы старшеклассник, но сейчас вы нужны Тэхёну. У него к вам образовалась доверчивая привязанность, возможно, с помощью вашего присутствия мы сможем вылечить его, спасти. Подумайте, пожалуйста, над этим, — доктор достаёт из папки небольшую бумажку и быстро на ней пишет что-то, чего не видит Гук, а потом вручает это школьнику, — а теперь идите к Тэхёну. Он будет рад вас видеть.
Чонгук вежливо кланяется доктору и молча покидает кабинет, рассматривая справку о больничном в своих руках. Родители вряд ли позволят ему это. Сейчас идёт тестовая неделя, в школе все на ушах стоят, в библиотеках до самого вечера пропадают и вечно жалуются на то, какие же у них низкие баллы. У Чонгука, в принципе, баллы хорошие, даже отличные, да и не переживает он за эти тесты сильно, парень-то умный, но его мать…
— Чонгук? — тихо зовут его и парень понимает, что на автомате зашёл в палату Кима и сел тому на кровать.
— Привет, — говорит Чон, чуть улыбаясь.
— Привет, — отвечает Тэхён, кутаясь в тёплый свитер и ногами под одеялом неловко шевеля.
— Ты снова…
— Да.
— Понятно… — выдыхает неосознанно Гук.
— Эй, не осуждай меня… — даже как-то виновато говорит Тэхён, глаза опуская, — хотя бы ты…
И Чонгук не осуждает, он лишь ближе двигается и за руки, всё такие же худые и холодные, берёт, чуть сжимая, и смотрит как глаза, такие пустые, зажигаются каким-то маленьким огоньком надежды.
Гук для Тэ тёплый, как печка, прижаться хочется и не отпускать потом, потому что холодно, постоянно холодно и слабость какая-то в теле появляется. А есть до сих пор нельзя.
— Эй, Тэхён-а, — говорит Чон, — попроси принести еды, а?
— Но…
— Я позавтракать не успел, жуть, какой голодный, — неловко улыбается Чон, смотря в глаза. И Тэхён на такую улыбку сказать ничего не может, лишь покорно тянется к кнопке вызова медсестры.
Им приносят тарелку каши и две ложки, приставленная к Киму медсестра улыбается и уходит, а Чон поднос между ними ставит и начинает медленно есть, мельком наблюдая за Тэхёном. Тот сидит спокойно, смотрит за тем, как ест Чон, как тот облизывает свои губы и потом подносит одну ложку ко рту самого Тэ.
— Совсем чуть-чуть, — улыбается Гук и держит ложку до тех пор, пока чужие губы неуверенно не обхватывают её и каша не пропадает во рту Кима. — Молодец, ТэТэ.
И Тэхёну не страшно есть, если рядом сидит Чонгук, который весело болтает о своих школьных буднях, новых фильмах марвел и альбоме ДжиДи, который снова скачал недавно. Чонгук, что так искренне смеётся и улыбается ему, а потом пододвигает к кровати Тэхёна вторую, ту, на которой сидел в первую их встречу и предлагает посмотреть фильм у него на телефоне.
Он уходит тогда, когда проходит уже три часа после завершения времени посещения и обещает приходить каждый день, взамен заставив Тэхёна хотя бы пить тёплое молоко, которое ему приносят на ужин.
И Тэ соглашается. Кивает и улыбается слегка, руку Чона сжимая на прощание.
Всю следующую неделю Чонгук притаскивается в палату к Тэхёну сразу после уроков, вместе с Тэ ест и садится за домашнюю работу, с которой помогает справляться сам Тэхён, он оказывается очень умным, что удивляет Чона, с задачами по алгебре Ким справляется на раз-два, весело говоря, что у него «Грэмми за олимпиаду по математике».
И когда на бланке с последним тестом по злосчастной точной науке у Гука стоит 76 баллов он будто на крыльях несётся к Тэхёну и с гордостью листок показывает, говоря, что это всё Ким его так хорошо подтянул своей помощью.
И они оба чувствуют себя до безумия счастливыми.
Следующее взвешивание Тэхёна подкрадывается незаметно днём очередной субботы. Вроде бы проходит две недели, а казалось, всего ничего. Чонгук смотрит на Тэхёна внимательно и хлопает аккуратно по плечу.
— Не переживай, — улыбается Чон, когда Тэхёна зовёт медсестра и тот в ответ кивает.
Киму, на самом деле, теперь не так уж и страшно. Он знает, что набрал, может, даже больше килограмма, но… Ему всё равно. Потому что теперь вместо боязни лишнего веса до трясущихся коленок в голове лишь тёплые совместные вечера, задорный смех и добрые слова поддержки. Теперь в его голове мысли о выздоровлении, а не о том, как бы угробить себя.
— Полтора килограмма, — говорит женщина, посматривая на Тэхёна боязливо, а тот улыбается слегка и кивает, — если наберёшь ещё хотя бы три, отпустим домой. Вернёшься в школу.
— Спасибо, — шепчет Тэхён и уходит, возвращаясь в палату, к Чонгуку.
Он с радостью делится своим прогрессом с Гуком и тот его восторг разделяет, но обнимать всё равно пока не решается.
Выписывают Тэхёна через полтора месяца. Его тело медленно приходит в приемлемый вид, а мозг больше не отвергает еду. Буквально за неделю до этого Чонгук прекращает свои вечные визиты, потому что родители не особо были рады услышать, что их сын пропадает где-то почти до ночи, вместо учёбы и домашней работы. Чон так и не решился им всё объяснить.
Но он без проблем приходит, чтобы встретить Тэ возле больницы и, наконец, обнять его. Ещё боязливо и аккуратно, но даже этого хватает для парня. Он улыбается несдержанно в большое плечо Гука и кладёт руки на чужую шею, прижимаясь трепетно и шепча бесконечное «спасибо».