***
Голоса в темном помещении как будто отталкивались от стен и, возвращаясь, били по ушам. Маркуса это немного напрягало, он не понимал, с чем подобная акустика связана. Закрадывались странные сомнения, что дело не в комнате, а в звуковом процессоре. Мысли о начале приступа посещали, но лидер об том никому не говорил — боялся, что это его воображение. Ранее никто не замечал сбоев, это происходило внезапно. Так что Маркус склонялся к тому, что ему всё чудится. — Несколько сотен андроидов вот-вот отключится, многие уже отключились, и это только из тех, о ком мы знаем, — Норт, стоящая рядом, вцепилась ногтями в спинку стула. — Способных оказывать помощь становится всё меньше и меньше. — Я знаю, Норт, — пропыхтел Маркус, с трудом сдерживая гнев. От него ждали, что он сможет что-то предпринять и всех спасти, но Маркус не мог. Просто не мог. Конечно, он, как и многие на Иерихоне, денно и нощно разрабатывали нейтрализующую программу, которая должна спасти положение, но пока плодов эта затея не принесла. — Есть новости от Андерсона? — спросила Норт, отпуская стул и подходя поближе. — Они что-нибудь выяснили? Маркус отрицательно покачал тяжёлой от всего навалившегося головой. — Они направляются к Гиллу. Надеются узнать что-нибудь. Тряхнув собранными в большую и тугую косу рыжими волосами, андроид закрыла глаза. Маркус знал, о чем она думает. Он тоже об этом думал. О том, что люди, наверное, ничего не смогут сделать, даже если и докажут виновность директора Киберлайф (в которой никто не сомневался). Вирус это не уничтожит. Кровати стояли ровными рядами. Андроиды лежали без движения, точнее почти без. У некоторых иногда дёргались пальцы на руках или же моргали диоды, если, конечно, были. Проходя мимо каждого, Маркус касался их рук, проводил диагностику, проверял, нет ли изменений. Их не было, с сожалению или к счастью. Многих андроидов он знал. Кого просто по имени, кого очень хорошо. Тут были друзья, которые были готовы отдать за него жизнь, и за кого Маркус не побоялся бы отдать свою. Остановившись у койки Саймона, Маркус хотел было что-то спросить, но не стал. Это лучший друг. Тот, кто точно был готов на всё. Именно на всё. И Маркус бы, наверное, хотел быть на его месте сейчас, но знал, что сам Саймон этого не позволил бы. Глядя на колотящееся искусственное сердце в груди андроида, лидер внезапно почувствовал, что нуждается в совете. И есть, точнее нет, был только один человек, который мог этот совет дать. Проведя диагностику у оставшихся андроидов, Маркус попросил Норт остаться за главную, а после покинул Иерихон. На это кладбище лидер приходил редко. Порой даже становилось стыдно, но дела не позволяли. Сейчас же, двигаясь по дорожке в сторону захоронения своего названного отца, если вообще можно так выразиться, Маркус понимал, что должен быть тут. Карл бы помог, подсказал бы, что делать. И сейчас этого очень не хватало. Остановившись у могилы, андроид понуро опустил голову. Лучи рассветного солнца играли на чёрном могильном камне, освещая надпись на нём: Карл Манфред 1963-2038 Не зная, с чего начать свою очередную исповедь, Маркус просто долго молчал, обдумывал. Тишина вокруг способствовала этому, и андроид подумал о том, что время тут остановилось. Да, в какой-то степени, так и было. Наконец собравшись, Маркус спросил с надеждой, хоть и знал, что не получит ответа: — Что мне делать, Карл? Я… Я не знаю, как быть. Искусственно выдохнув, андроид подождал немного, будто слушая, а потом продолжил: — Мой народ умирает. Мои друзья. И я ничего не могу сделать с этим, как не пытаюсь. Все ждут от меня чего-то, каких-то решений… Впрочем, как всегда… Мне нужна помощь, но я знаю, что не смогу её получить. После небольшой паузы, Маркус добавил: — Я чувствую, как умираю. Это… Странное чувство. Оно андроидам не свойственно, но я точно знаю, что это оно. Схоже со страхом, но немного иначе… Не знаю, как объяснить. И это так… Я понимаю, что всё было бессмысленно. Всё, что я делал. Мы делали. Андроидам не быть свободными. Или жить рабами, или умереть. Третьего не дано. С другой стороны… Лучше умереть свободным, чем вечно жить под человеческим гнётом. Тишина кладбища ответила легким дуновением ветра, уносящего всё куда-то далеко-далеко…***
Большой коттедж на окраине города не выглядел таким мрачным, как особняк Камски, но тоже был внушительным. От него буквально пахло деньгами и помпезностью, и от этого запаха у Хэнка засосало под ложечкой. — Это точно то место? — спросил он у Лесли, хотя знал, что это точно оно. Девушка пожала плечами. — Ладно, пойдём. Разберёмся на месте. Подойдя к высокому забору, лейтенант фыркнул, а Лесли позвонила в звонок, расположенный рядом с калиткой. Подняв голову, напарники обратили внимание на кучу камер. — Кажется, у кого-то паранойя, — невесело заметил Хэнк, но Лес этого не оценила. В домофоне раздался какой-то скрежет, а потом суровый мужской голос спросил, кто и зачем пришёл. — Откройте, полиция Детройта, — высоким, но уже ровным голосом приказала Лесли. Хэнк заметил, что её веки опускаются, и понял, что побочный эффект от сильного успокоительно ещё не прошёл. Может, оно и к лучшему. Голос в домофоне отдалился, слов было не разобрать. Переглянувшись, полицейские вновь потребовали открыть дверь. Что-то зашуршало, а потом калитка щёлкнула и открылась. Заворчав на тему здешнего гостеприимства, Андерсон зашёл на участок первым. Быстрым шагом дойдя до самого дома, дождался ковыляющую позади Лес и вошёл внутрь. Ожидая увидеть андроида, Хэнк не на шутку удивился, когда встречать его вышел человек в форме. По этой одежде трудно было сказать, какую роль в доме выполнял этот мужчина — дворецкий, охранник или всё сразу. Правда его суровый вид всё-таки склонял к варианту «охранник». — Мистер Гилл ожидает вас, — сказал он басистым голосом и повёл пришедших за собой, на второй этаж. Сказав про себя, что Хлоя у Элайджи была приветливей, Андерсон посмотрел по сторонам. Дом был обставлен дорогой мебелью, всё сдержано и аккуратно. Но до роскоши Камски всё равно не дотягивало, как не крути. И вообще, складывалось впечатление, что Гектор Гилл старательно подражает своему бывшему коллеге, может, чтобы что-то доказать себе, а может просто из зависти. Поднявшись по широкой лестнице, полицейские очутились в не менее широком коридоре. Охранник (будем звать его так) повёл их к дальней двери, явно дубовой, а потом, плавно повернув ручку, впустил их внутрь. Кабинет Гилла был хорошо освещён, благодаря большим окнам. У стен стояли шкафы с бумажными книгами, а в центре комнаты, на круглом бархатном ковре, расположился большой письменный стол. В мыслях у детективов одновременно пронеслась мысль о том, что это чем-то напоминает овальный кабинет в Белом доме, если не считать «маленькой» детали — этот кабинет не был овальным. Да и диванов тут не было. Да и вообще схожесть очень небольшая, если честно, но что-то всё равно есть. Гектор Гилл, много лет стоявший на посту главы Киберлайф, сейчас докуривал сигарету у окна. Лесли подумала, что такому человеку, наверное, больше подошла бы кубинская сигара, но вслух не сказала. Обернувшись, Гектор первым делом потушил окурок в стоящей на столе пепельнице, а лишь потом поздоровался. Хэнк уже видел Гилла, но только на фото. Последнее время он часто мелькал в новостях, говорил о том, что люди совершают большую ошибку, признавая андроидов. Твердил, что он «разбирается в машинах как никто другой», а значит лучше знает, что девианты — порождение вируса. На всех фотографиях этот полноватый русый человек получался донельзя злым, но сейчас выглядел спокойным и даже довольным. На лице его проступила противная улыбка. Видя её, Хэнк первым делом спросил: — Полагаю, вы знаете, зачем мы приехали? Глава Киберлайф кивнул, а потом, сложив руки в замок, предложил гостям присесть. Все отказались. — В таком случае я тоже постою, — он улыбнулся ещё шире, и Андерсон услышал, как Лесли, стоящая рядом, сглотнула. Выдохнув, Гектор выложил на стол пачку сигарет и вновь выпрямился. В его зеленовато-голубых глазах не горел злой огонёк, который, казалось, обязательно должен был быть. Совсем наоборот — Гилл смотрел устало и без какого-либо желания вести оживлённую дискуссию. — Полагаю, — он пародировал Хэнка, что тому нисколько не понравилось, — вы приехали меня арестовать? — видя удивлённые лица перед собой, мужчина добавил: — Да, конечно… Я знаю. Элайджа мне звонил, предупреждал, что вы приедете. Так что? Будете задавать вопросы или сразу увезёте в участок? Опять переглянувшись, детективы ненадолго впали в оцепенение. Первым спохватился Хэнк и собрался уже задать первый вопрос, да вот только оповещение на телефоне отвлекло. Достав телефон из кармана штанов, лейтенант вновь забылся. Сообщение от Маркуса включало всего два слова: Андроиды умирают