Дема не контролирует нас

      Город окутала плотная ночь. Столь же тёмная, как и раньше, столь же прохладная, как и всегда. Мальчишка висел на тросах, перетянутых вокруг его тела по типу сиденья для качели. Это было жутко неудобно, верёвки врезались в кожу даже сквозь одежду, и это было страшно, ведь внизу не один метр свободного полёта.       Холодный ветер снова дует в затылок, залепляя глаза волосами. Питер последний раз смотрит вниз и, глубоко вздохнув, переводит взгляд на серую стену перед собой. Слегка дрожащая рука касается одного из баллончиков с краской, прикреплённых к поясу. Проснувшись, люди увидят кое-что. Но сможет ли проснуться их сознание?       Тайлер был снизу, практически слившись с бесстрастно серой стеной соседнего здания, он зорким взглядом следил за улицей. Через два часа по известному распорядку должен был пойти патруль. Комендантский час наступал в городе ровно в девять, кромешная темнота окутывала остров чуть позже, затем же патруль проходил по улицам Демы раз в два часа. Неужели то, что они задумали, можно успеть за два часа?       Они готовились не одну неделю. Непросто было выкрасть краску, договорившись со своими в пределах города, непросто было составить такой план, который обеспечивал бы им безопасность. И план был продуман казалось бы до мелочей.       Только вот…Тайлер всё равно нервничал. Он постоянно переводил взгляд с художников, что висели напротив стен многоквартирных домов в самом сердце Демы, на Джоша, что стоял на стрёме у перекрёстка с соседней улицей, и на Дженну, которая дежурила в локации через дорогу. У каждого перед глазами был свой периметр, не превышающий средний угол обзора, единственное, что могло здесь дать сбой – это внимание, которое с каждым прошедшим часов замыливалось. Не отвлекаться на художников было довольно сложно, а следить за улицей, не теряя бдительности – было первостепенной задачей.       Первая линия, которую провёл Питер, была не очень уверенной, он даже не знал, как будет продолжать её, и не зря ли он вызвался на эту миссию. Одно дело – рисовать на листке бумаги, совсем другое – на огромной стене дома. А если он не оправдает ожидания своих людей?       Им всем сложно было свыкнуться с мыслью, что Бандиты переходят в режим активного действия. Больше года они были всего лишь призрачным духом, занимающим неизвестное местоположение в самых глухих местах острова. То, что они были мифом среди населения Демы, было вполне оправдано. Они были неуловимы, неслышны и невидимы…до недавнего момента.       Власти Демы отрицали существование Бандитов, они даже были способны убедить родственников бунтарей в том, что их родные люди бесследно исчезли, ушли за пределы известной территории и без вести пропали. Как ещё одно неопровержимое доказательство, что внутри стен – безопасно, а снаружи – жестокая неизвестность, которая поглотит и убьёт.       Сродниться с мыслью, что семья сначала посчитала тебя предателем, а затем заживо похоронила…что может быть больнее? Порой даже дума о том, что ты покинул их ради благой цели, не спасает эту рекордную по никчёмности ситуацию.       Тайлер кое-как оторвал взгляд от Дженны. Он понимал, нельзя долго смотреть на неё, даже исподтишка, это погубит его, поработит его внимание, он сможет пропустить нечто важное. Эта девушка была прекрасна. Она понимала его и принимала его таким, какой он есть, она не видела в нём ничего лишнего и надуманного, она не строила иллюзий на его счёт. Он был для неё в первую очередь человеком. Настоящим. Из плоти и крови. Человеком с прекрасным наполнением. Она любила и боялась его идей одновременно. Потому что они были спонтанными, безумными…но восхитительными.       Тайлер смотрит сначала на уже начинающую проявляться картину Питера, затем переводит взгляд на дом по другую сторону улицы. Его старшая сестра так же висела на тросах, умело разрисовывая невзрачную, лишённую каких-либо искр жизни и осмысленности стену дома. Иви тоже умела рисовать, как оказалось, весьма неплохо. Она даже и не думала участвовать в этой операции, если бы не её брат, сдавший её с потрохами. Ряды Бандитов художниками были не богаты, а идея была вдохновляющей. Поэтому всех, умевших держать кисточку даже чуть-чуть не курица лапой, в приказном порядке было установлено тестировать на талант. И Иви тест прошла, потому что вернуть статус надёжности для неё было превыше всего.       До прохода патруля осталось тринадцать минут. Когда время подходит вплотную к настоящей опасности быть пойманным, все Бандиты скрываются в объятьях ночи. Ни одна их тень не была отмечена светом фонарей. Они все нашли укрытия в закоулках улиц, которые наизусть знали с детства.       Это было странное ощущение…спустя столько времени вернуться сюда. Дема вдали, когда смотришь на неё из лагеря, выглядела словно красивая картина в рамке, а сейчас она окружала, охватывала, стискивала. Эти дома вокруг, отличающиеся такой геометрической заурядностью, плоскостью и неоригинальностью возвышались над головой, вновь оцепляя сознание бетонными тисками.       Когда широкую улицу озарил свет фар патрульной машины, все художники были вытянуты на крышу и, плотно прилегая к её поверхности, прятались за ограждениями. Пучок света попадал на эти серые плиты и освещал часть рисунка. Вся фишка была в том, что никто из них не мог различить и штриха этих картин.       В первый этап перед проездом патруля все картины были рисованы только жёлтым.       Они не видят жёлтого. ***       – И ни телефона, ни электронной почты? Только адрес? – полушёпотом спросила Прю у Джоанн, намеренно отвлекаясь от прослушивания лекции.       – К сожалению, да, – Джо не отрывая глаз от профессора, отвечала приятельницы, крутя ручку между пальцев. – Я сама бы хотела позвонить сначала, убедиться в том, что нас не выставят за дверь…быть может, он вовсе не хочет говорить.       – Ну…в таком случае, мы просто обязаны убедить его…поговорить с нами. Мы проделаем такой путь! Надо быть грубияном, чтобы прогнать двух милых девушек с дороги снова на улицу, – Пруденс поиграла бровями, широко улыбнувшись.       Зацепив взглядом её комичное выражение лица, Джоанн не выдержала и прыснула от смеха, запрятав лицо в ладони.       – Я всё равно…чувствую себя…странно. Не хочу быть навязчивой.       – Не будь, – отмахнулась Прю. – Мне не привыкать.       – Быть навязчивой? Действительно, мисс Портиш, в этом деле, вы – чемпион.       Прю хихикнула. Она уже проверила наличие билетов на самолёт в ближайшую субботу до Коламбуса. Придётся расстаться со всеми сбережениями, отложенными на игровую приставку, но сожаление затерялось где-то в районе Антарктики. Это дело, очевидно, было куда важнее.       Вернувшись домой, Джоанн снова заглянула в комнату дедушки, пытаясь осмыслить всё, что происходит. В эту субботу она собирается лететь в Огайо, чтобы поговорить с его другом и сослуживцем, но сомнения на счёт того, стоит ли вообще снова ворошить эту историю, терзали её. О войнах не вспоминают, ими гордятся только самодовольные глупцы.       Девушка снова достаёт ту самую коробку, в которой хранились воспоминания о тех временах. Она не была в Деме, и даже представить не может, каково это. В её жизни не было боли, и её семья сделала всё, чтобы Джо росла в благоприятной обстановке.       Компас снова в её руке. В самой верхней части циферблата буква «E», повернувшись к окну, девушка наблюдает за тем, как стрелка достигает нужной отметки. Она не представляла, как такое возможно. Не существует компасов, указывающих иное, кроме севера направление. Словно зачарованная и даже немного напуганная, Севилл смотрит на приспособление для ориентировки в пространстве и думает о том, что в Деме, быть может, намного больше тайн сокрыто, чем они даже могут предполагать. Если Восток был таким культом для Бандитов…быть может, они даже изобрели что-то невероятное.       Не выпуская компаса из рук, девушка бросилась в подвал, где в неимоверной спешке, неведомо откуда взявшейся, она принялась резко открывать все ящички с инструментами в поисках маленькой крестовой отвёртки. Найдя желанное, она принялась подрагивающими руками раскручивать крошечные винтики на задней крышке устройства.       В этом был интерес Прю – узнать, почему компас работает именно так. Тогда Джо что-то останавливало. Но сейчас, стоило ей самой взять этот компас в руки один на один, как жажда раскрыть тайну поработила её. Будь Пруденс рядом, возможно, она бы и не сделала этого. А сейчас, будучи в огромном доме совсем одна, девушка не могла противостоять самой себе, и тем, что было скрыто у неё внутри.       Её руки от нетерпения ходили ходуном, поэтому винты, удерживающие крышку компаса, посыпались на стол, она не успела их удержать.       – Чёрт, – боясь, что всё растеряется, выругалась она, принявшись ладонью удерживать детальки от возможности укатиться на пол.       Крышка тоже упала на поверхность стола. Когда девушка, сдвинув все четыре винтика в кучку, вновь обратила внимание на предмет в своих руках, её дыхание на секунду остановилось. Ей казалось, что всё это – шутка. Девушка даже принялась смеяться, совершенно не контролируя поток нахлынувших эмоций смешанного типа, едва различимых, едва понятных.       Всё веселье заключалось в том, что полость внутри компаса, в которой по логике должно было что-то быть, так как стрелка была сделанной из дерева, покрашена в белый цвет с жёлтым кончиком, но волокна дерева были отчётливо видны под тонким слоем краски, однако там…лежали лишь лепестки.       Абсолютно свежие, ярко-жёлтые вытянутые лепестки какого-то цветка. Они были плотно уложены внутри полости компаса и занимали там практически всё пространство, но даже, несмотря на это, было отчётливо видно, что кроме них там ничего не было.       – Какого…? – ошарашено пробормотала девушка, разглядывая лепестки расширенными и полными непонимания глазами.       Она тряхнула компасом, чтобы лепестки вывалились наружу. До последнего Джоанн ожидала, что они будут искусственными, лишь виртуозно сымитированными, однако когда они плавно опустились на поверхность стола, Джо даже ощутила лёгкий травяной запах, наполнивший подвал. Стрелка компаса заходила ходуном, потеряв правильное направление.       Джоанн казалось, что она сходит с ума.       Какого чёрта?       Компас, которому уже больше сорока лет, хранит в себе свежие, абсолютно свежие лепестки растения, которые…чёрт подери…ещё и помогают ему указывать на восток.       – Ты только вдумайся! – практически кричала Джо в телефон. – Это даже звучит как бред, а выглядит ещё бредовее!       Сначала Севилл не хотела ничего рассказывать своей приятельнице, потому что считала себя в конец обезумевшей, будто бы призрак Демы уже вытянул из неё все остатки рассудка. Но давление ситуации оказалось сильнее её и рассказать всё же пришлось, девушке казалось, она просто не выдержит этого, если будет всё запирать в себе.       Прю получила на телефон фотографию наполненного лепестками корпуса причудливого устройства и нервно сглотнула, снова возвращая трубку к уху и продолжая слушать быструю череду эмоциональной речи Джоанн Севилл. Джо никогда до этого не была при ней настолько раскрепощённой. Замкнутость и недоверие проглядывались в ней как нельзя очевидно, но не в этот раз.       – Когда я положила эти…лепестки…обратно, – даже странно было произносить слово «лепестки», ведь они совершенно не вписывались в устоявшуюся картину мира, части живого растения никак не могут приводить в работу физический механизм, не так ли? – Он снова заработал, понимаешь! Стоит их вынуть, стрелка бегает по кругу, не останавливаясь! Да это ещё полбеды. Они же свежие, ты только взгляни на них!       Прю снова вернула взгляд на фотографию:       – Точно не искусственные? – теперь была её очередь проявлять скептицизм.       – Они пахнут цветами!       – Сумасшествие какое-то, – буркнула Портиш, почесав затылок. – Спросим об этом у Джошуа?       – Однозначно! Потому что…я вообще ума не приложу, что тут происходит. Как такое вообще возможно? Что, чёрт возьми, творилось в этой Деме?!       – Не мудрено, что они сбежали оттуда, – хмыкнула Прю, всё ещё переваривая рассказ приятельницы.       Джо не выпускала компас из рук. Теперь он не только завораживал, но ещё и пугал…пусть он был атрибутом, придававшим Бандитам надежду и, возможно, спасшим их, но испуг эта вещь вселяла, заставляла кончики пальцев исходиться в мелкой дрожи, словно они были поражены разрядами тока, проходившими через корпус этого устройства. ***       Иви почти закончила свою картину, Питеру оставалось совсем немного. Она постоянно поглядывала на младшего брата, беспокойно контролируя каждое его действие. Её внимание даже больше было порабощено его работой, нежели своей.       Малец был талантлив. Нахмурившись и закусив губы, он увлечённо выводил линии, складывающиеся в рисунок, совершенно не замечая ничего вокруг.       Тайлер сосредоточенно следил за улицей, навострив уши до такой степени, что ему казалось, он способен был услышать звук мотора за несколько кварталов отсюда. Однако он был совершенно не сконцентрирован на домах, что окружали его. Когда он в очередной раз обводил территорию общим взглядом, его зацепила одна маленькая деталь, невероятно напугавшая его: в одном из окон дома напротив стоял человек. Быть может, он подошёл к окну секунду назад, быть может, он наблюдал за ними уже продолжительное время.       Чрезвычайно осторожно и медленно, будто боясь напугать наблюдателя, понимая, что тот прекрасно видит и его и художников на стенах, Тайлер поднёс рацию к губам, стараясь сдерживать накатившую панику:       – Вы уже заканчиваете? Приём.       – Питер – почти. Иви тоже немного осталось. Анна и Дерек уже закончили, – отчитались ему в ответ.       – За нами следят. Сорок второй дом, четвёртый этаж. Я не знаю, сколько времени. Поторапливайтесь, вероятно, он уже вызвал патруль.       Стоило только Тайлеру договорить, как звук мотора прорезал тишину.       Парень успел поймать не на шутку испуганный взгляд Дженны с другой стороны улицы. Совершенно потеряв на тот момент какой-либо страх за самого себя, он ринулся к ней навстречу, подхватив её за руку и бросился в ближайший переулок за её спиной.       – Внимание! Отступаем, отступаем! – кричал он своим в микрофон рации.       – Немедленно поднимайте тросы! – поступило распоряжение от Джоша.       Рисунки не суждено было закончить.       – Всем рассредоточиться! Встречаемся у въезда в Некрополь.       Патрульная машина была не одна. Это был целый кортеж в сопровождении статно скачущих белых коней. Иви не видела их, она лишь слышала звонкий стук копыт, эхом распространяющийся по колодцу домов. Епископы здесь. Это не есть хорошо.       Её товарищи тянули её вверх, а она не сводила взгляда с брата, который, судя по выражению его лица, больше был раздражён, что ему не дали закончить картину, нежели испуган появлением властей.       Они допускали возможность, что могут попасться, но вряд ли бунтари были готовы к полному оцеплению квартала. Фары концентрирующимися кругами освещали улицу, люди гурьбой выскакивали из машин и ныряли в переулки вслед за мгновенно исчезающими в темноте Бандитами.       – Они зашли в дом! Что будем делать? – испуганно спросила Иви, запыхаясь.       Её только что вытянули на крышу, она ещё оглядывалась на тесный двор внизу. Рядом с подъездом стояли два чёрных автомобиля, всё ещё заведённых и светящих жёлтыми огнями прямо в стену фундамента.       – Нужно закрыть дверь! – помимо неё на крыше были только двое мужчин, закреплявшие тросы, на которых она висела.       Один из них закрыл щеколду двери, ведущей на крышу. Девушка на автомате повернулась в сторону соседнего дома, что находился через дорогу. Крыша была абсолютно пуста. Значит, Питер и его товарищи уже убежали.       Ходя из стороны в строну в смятении и непонимании происходящего, тяжело дыша и стискивая ладонями голову, девушка посмотрела вниз, стоя у самого края. Трое человек выскочили из подъезда того дома и бросились к переулку, ведущему в соседние дворы. Сразу же послышался звук копыт, эхом поднимающийся выше по этажам и доходящий до её ушей.       Один из епископов бросился вдогонку за Питером, сердце Иви ушло в пятки.       – Что мы будем делать? Мы заперли сами себя! – её мозг отказывался соображать, сейчас все её мысли были с братом, который делал ноги от опасности в красном плаще, всё это навевало воспоминания о Тайлере, который едва не проиграл в схватке с Кеонсом.       Это был Тайлер – опытный боец и невероятно вдохновлённый бунтарь. Какие шансы у малыша Пита? В сознании Иви он всегда был малышом, и вряд ли когда-либо он будет взрослеть.       – Есть одна идейка. Не самая адекватная, – с серьёзным выражением лица заговорил один из её товарищей.       В этот момент все трое синхронно вздрогнули от грохота с которым на дверь крыши налетели с обратной её стороны. Преследователи колотили в неё сначала кулаками, потом попытались выломать, синхронно налегая на неё.       – Вперёд! Нет времени ждать! – он подскочил к катушке с тросами. – Ну же! Помогите!       Втроём они перетащили катушку к другому краю и закрепили её. Рация на поясе предложившего идею заскрежетала, а затем подала голос:       – Все группы немедленно отзовитесь. Не сообщайте своё местоположение, просто отзовитесь, – Иви моментально узнала голос Джоша.       Пока её товарищ вытягивал трос, она отцепила его рацию и начала говорить, не переведя дыхание:       – Группа сорокового дома. Мы в порядке. Питер! Отзовитесь! С вами всё хорошо?       – Сороковой дом, принято, – ответил ей Джош.       – Питер? – снова закричала она в передатчик. – Джош, скажи, что с ним всё в порядке.       – Тридцать восьмой дом, отзовитесь! – внимая её просьбе, потребовал Джош.       Однако за его фразой последовали отчёты от Тайлера, Бойда, других ребят, но группа Питера оставалась безмолвной. Руки Иви начали трястись, дышать стало тяжело, а неприятный жар сковал голову, мешая свободно мыслить.       – Я спущусь первый, потом приму тебя, Ив. Приготовься! – мужчина крепко зажал верёвку в руках и, оттолкнувшись ногами от края крыши, начал спускаться.       Набрав скорость, он влетел в одно из окон, с дребезгом разбив его ногами. Свет прожекторов переместился в их сторону, ослепляя. Иви понимала, что действовать надо невероятно быстро. Ей помогало то, что страх за Питера пересиливал страх сорваться с большой высоты. Ей настолько хотелось поскорее найти его и голыми руками задушить любого, кто смеет к нему прикоснуться, пусть даже это будет епископ, что высота уже не была препятствием, она будто была полосой для взлёта.       Она совершала, быть может, даже необдуманно резкие движения, граничащие с безумием и агрессией. Отталкиваясь ногами от стены дома настолько интенсивно, и съезжая вниз с достаточно большой скоростью, она влетела в окно дома, где её принял товарищ, крепко перехватывая её за талию и помогая спуститься с подоконника.       Потрясывая кистями рук и освобождая их от неприятного ощущения после крепкого стискивания верёвки, девушка оглянулась. Она стояла в тесной, типичной для Демы кухне, в которой едва помещался стол и плита с холодильником. В коридоре, прижавшись к стене, стоял мужчина. Он боязливо оглядывался назад, очевидно скрывая за спиной дверь, ведущую в комнату с его семьёй.       Когда третий из их группы влетел в окно, Иви целеустремлённо направилась к выходу из квартиры, стараясь даже не обращать внимания на мужчину, чей покой они потревожили.       – Вы ещё спите? – лишь спросила она его, отворяя дверь.       В подъезде стоял шум, очевидно, гвардия патруля была уже здесь. Лампочки горели тусклым жёлтым светом, иногда помигивая. Где-то наверху раздавался шорох, те, кто пытался выломать дверь на крыше, теперь спускались вниз, получив информацию о том, что Бандиты теперь в одной из квартир.       – Вперёд!       Иви поставили посередине, мужчины достали оружие. Девушка нервно сглотнула, дотронувшись до клинка в ножнах. Её товарищи же готовы были стрелять на поражение.       – Питер, пожалуйста, отзовись, – снова взмолилась она, крепко прижав рацию к губам.       Но бездушное устройство игнорировало её, одаривая лишь шипением, никак не окрашенным эмоционально.       Шум послышался и снизу. Глянув вниз, Иви зацепила взглядом, как руки поднимающихся бегом людей перемещаются по перилам в их направлении. Затормозив в растерянности, они переглянулись между собой.       – Выбора нет, – девушка закусила губу, перехватив взгляды своих товарищей, очевидно сошедшиеся на том же самом.       В этот момент она вынимает из-за пояса нож и поднимает его на уровень своего лица. Нет иного пути, кроме как вперёд. Сквозь огонь, сквозь страх.       – Восток сверху, – шепнула она, ободряюще кивнув.       – Восток сверху, – мужчины подняли пистолеты выше и принялись спускаться по лестнице навстречу нарастающему шуму.       Их приближение было неизбежным. Обшарпанные серые стены подъезда и грязные окна, усыпленные заводской пылью сменялись по мере снижения этажей, лампы мерцали так же зловеще. Обычно они нагоняли тоску, стоило возвратиться домой, ступить на родную лестничную клетку. В этих домах, абсолютно одинаковых, все они прожили свою жизнь, упирая полный надежд взгляд в эти серые стены, поросшие трещинами. Сейчас эти стены лишь разгоняли нарастающую внутри агрессию.       Будучи в лагере, Иви постоянно твердила себе – войной проблему не решить. Война – язык дикарей. Но в данной ситуации…когда напротив тебя стоят люди, которые только и жаждут тебя обезличить, отпор можно дать только тем, что способно умертвлять. Слова тут не помогут. Ей так казалось.       Они даже не стали останавливаться. Лишь заприметив поднимающуюся гвардию, все трое налетели на них, стихийно открыв огонь. Эхо в подъезде только усиливало этот грохот, распространяя его резкими толчками по вытянутому вверх помещению. Иви едва ли видела, в кого стреляют её товарищи, она лишь махнула ножом, когда к ней приблизился кто-то из врагов. Нож встретил препятствие, но понять наверняка, ранила ли она кого-то или же убила, ей не удалось. Они перепрыгнули через тела, которые повалили на лестницу и выбежали из подъезда.       – Вперёд, запрыгивайте! – за рулём одной из патрульных машин сидел Джошуа.       Он интенсивно махал им рукой, заманивая внутрь. На переднем сидении был незнакомец Клэнси, сжимая в своих ладонях здоровенный тесак.       Иви толкнули в машину, с грохотом захлопнули дверь. На заднем сиденье троим было тесно, и девушку сильно вжали в дверь. По инерции её оттолкнуло назад, когда машина резко тронулась с места, взвизгнув тормозами. Удар затылком о подголовник немного отрезвил её сознание, и девушка смогла перевести дыхание и несколько более спокойным взглядом оглядеться.       – Нам нужно найти Питера! – оказавшись прямо за Джошем, Ив припала к водительскому сиденью, крепко стиснув пальцами плечо лидера.       – Ты видела, куда они побежали? – они встретились взглядами в зеркале заднего вида.       – Да, они нырнули в проулок к крайнему дому, у пустыря. Кто-то из епископов поскакал за ними…       Джош крепко сжал руль, костяшки пальцев побелели. Он резко направил машину в сторону узкого проулка, чуть не сшибая стенами зеркала. Несколько машин патруля пустились за ними, держа до безобразия близкую дистанцию.       Иви, прикрыв глаза от слепящего света фар, оглянулась назад в испуге. Она успела лишь зацепить взглядом удаляющиеся от них четыре дома, стоящих друг напротив друга.       Первое, что было отчётливо видно, в оранжевом свете уличных фонарей – это большую надпись на каждом из них.       «ВЫ ЕЩЁ СПИТЕ?»       – Мы спасём его, Ив…обязательно спасём, – услышала она голос Джоша и снова столкнулась с ним взглядами в зеркале заднего вида.       Девушка кивнула, крепко стиснув зубы.       Спасём, в особенности даже если для этого потребуется разбудить их всех. ***       Это утро было очень волнительным. Мама Джо уже сидела в машине, готовая отвезти их в аэропорт после того, как они заедут в кампус и заберут Прю. Солнце едва поднялось из-за горизонта, окрашивая небо в кроваво-красный.       Прищурив глаза, Джоанн взглянула на компас в своей руке. Стрелка упиралась прямиком в восходящее солнце, покрывающее своими лучами просыпающуюся землю.       – Ничего не забыла? – обратилась к девушке миссис Севилл, приоткрыв окно автомобиля.       Оторвавшись от слежения за жёлтой стрелкой, Джо помотала головой.       – Сейчас лишь возьму почту. А то ты как всегда забудешь, – усмехнулась девчонка, обратив внимание на поднятый флажок почтового ящика.       Выгрузив стопку писем, которые наверняка оказались неинтересными счетами и рекламой, Севилл запрыгнула на заднее сиденье:       – Поехали.       – Не думаю, конечно, что это хорошая затея, – начала мама. – Но…в общем…передавайте привет Джошуа. Он должен меня помнить, хотя он видел меня совсем маленькой.       – Думаешь, он прогонит нас?       Миссис Севилл пожала плечами:       – Вряд ли, но постарайтесь не давить на него. Будьте терпеливей и вежливее. В особенности Прю. Следи за ней.       Послушно кивнув, девушка откинулась на спинку сиденья и принялась перебирать конверты. Флаеры с различной цветастой рекламой она откинула сразу, счета сложила в отдельную стопку на подлокотнике. Она любила во всём наводить порядок.       Самое последнее письмо было странным. Желтоватый конверт, очевидно, из очень старой бумаги, с марками старого образца. Размашистым почерком чёрной ручкой в нижнем правом углу был написан лишь адрес и имя получателя: письмо было адресовано мисс Джоанн Севилл.       Нахмурившись, девушка повертела конверт в руках, пытаясь добиться от него каких-либо ещё подсказок. Он выглядел подозрительно, вряд ли напоминал приглашение на вечеринку в стиле ретро, сразу же навевал опасения о биотерроризме и спорах инфекционных агентов внутри.       Кратко взглянув на маму в зеркало заднего вида, девушка пододвинулась подальше за её сиденье, исчезая из области обозрения. Миссис Севилл была увлечена вождением и не смотрела никуда, кроме дороги.       Осторожно и медленно девушка вскрыла концерт, заглядывая внутрь. Там лежал всего лишь один лист бумаги – половинка от тетрадного листа, пожелтевшая так, будто была вымочена в чае.       Может, это всё-таки приглашение на вечеринку?       Но предчувствия шептали иное. Что-то неразборчивое, но волнующее, поднимающее волну непонятных эмоций.       Поднеся бумагу ближе к своему лицу, девушка пробежала глазами по всего одной единственной строчке. Её пальцы задрожали, едва не выпустив листок из рук.       «В Траншее я не один.

Клэнси».