Дема не контролирует нас

      Тайлер еле передвигает ногами. Джош держит его под одну руку, Дженна – под другую, но он практически не чувствует их прикосновений и опоры, которую они ему предоставляют. Его клонит к земле, веки налиты свинцом, закрываются сами собой, его ноги слабы, и всё что он видит перед собой – расплывается, двоится. Он поглощён ощущением, что он находится в пьяном сне, его тело охвачено забытьем, расслабленно, но он не находится в положении комфорта – ему холодно, к горлу подкатывает неприятная лёгкая тошнота, его язык расслаблен настолько, что он не может поспособствовать произнесению даже самых простых слов.       – Осталось совсем немного, потерпи… – Дженна говорила это нежным голосом, призванным играть роль успокаивающей колыбельной, но он подрагивал, сдавая с потрохами её сильную обеспокоенность.       Они были уже по ту сторону тоннеля, шли теперь уже не змейкой, а какой-то бесформенной толпой. Каждый старался держаться поближе к лидеру, чтобы не пропустить ничего важного, и в то же время – подальше от неизвестного им человека. Порко и Диего вели Клэнси, связав его руки за спиной. Он выглядел так, будто был совершенно не встревожен своим положением, он с нескрываемым восторгом оглядывал людей вокруг себя, в то время как они прятались от его любопытных взглядов, пряча лица под повязками.       – Джош, что с этим-то делать будем? – Диего окликает лидера и указывает пальцем на их пленника. – В лагерь поведём? Он узнает, где мы и…       – Он от нас не уйдёт. Он сам этого не хочет. Так ведь, Клэнси? – Джош на секунду останавливается, чтобы посмотреть ему в глаза.       Тайлер, которого он поддерживал, чуть пошатнулся, и Джош укрепил положение своего тела, крепче схватив друга. Его взгляд был пронзительным, прожигающим насквозь, колючим. Он был направлен на то, чтобы выводить людей на чистую воду. Но Клэнси выводить никуда было не нужно… Он немного стушевался под гнётом этого взгляда, чуть отступив назад, но его внешний вид не выдавал и доли обмана.       – Я от вас не уйду…если вы знаете, что делаете, – негромко произнёс он, приложив усилие, чтобы удержать фокусировку на глазах Джошуа.       Сам лидер готов был признать, его позабавили эти слова. Сейчас повязка не скрывала его лица, и он был эмоционально открыт и расположен к новичку.       В пределах города о Бандитах ходят самые мрачные слухи. И если этот парень не боится – он, либо работает на епископов, либо действительно хочет помочь. Первый вариант совсем не укладывался в голове. Клэнси выглядел искренним и воодушевлённым. Его глаза светились. Он был безумно счастлив, что он теперь, наконец, не один.       Час спустя они уже были в лагере. Десятки поглощённых интересом и испугом глаз следили за новым человеком со связанными руками, затем они переводили взгляд на еле живого Тайлера. У них в голове складывалась неверная логическая цепочка, поэтому отношение к Клэнси рождалось враждебное. Когда Джош на виду у всех самолично развязал верёвку, стискивающую запястья мужчины, Бандиты, столпившиеся полукругом, немного отступили назад, с большой осторожностью наблюдая за происходящим.       – Расскажи о себе, Клэнси, – потребовал лидер, становясь напротив.       Прокатывающейся по толпе шёпот не утихал, их взоры не особенно были наполнены доверием, поэтому, не ощущая поддержки, молодой человек почувствовал, как волнение подкатывает к горлу, оно немного перебивало то ощущение радости и свежей надежды. Джошуа кивнул ему, подбадривая. Этого было более чем достаточно.       – Меня зовут Клэнси. Вы уже слышали это, – он попытался говорить громко, но его голос дрогнул. – Я так мечтал к вам присоединиться. Я с самого детства живу, словно в клетке. Как все вы. Если вы здесь, значит, вы хотите бороться с этим режимом, и вы хотите лучшей жизни. Я хочу быть частью вас!       – У тебя не будет пути обратно, ты же понимаешь это? – обратился к нему лидер. – Ты не сможешь вернуться к своим родственникам, не сможешь их увидеть.       Клэнси испуганно сглотнул, опустив взгляд:       – Да, я понимаю. Но я не могу так больше…не могу. В вашей жизни ведь тоже была такая точка, когда вы осознали, что просто сгорите от невыносимости терпеть, если сейчас не сделаете что-то?       Кто-то переглянулся между собой. Дженна невольно бросила взгляд на Тайлера, который сидел рядом, на большом камне, пытаясь отдышаться.       – Как ты узнал про тоннель? – прямолинейно задала вопрос Иви, сложив руки на груди, её лицо по-прежнему было скрыто повязкой, она ещё была настроена насторожено.       – Я просто шёл вдоль стены. Я сбежал из города. Поэтому у меня уже не было обратного пути. Я не мог позволить себе вернуться. Я спустился в тоннель, а там…по ту сторону…       – Траншея… – окружающие впервые за всё время услышали голос Тайлера – уверенный и чёткий, но хрипловатый и лишённый сил.       – И как там? – послышались вопросы с разных сторон.       – Невероятно, – ответили одновременно Тайлер, Джош и Клэнси.       ***       Прю ещё пошарила по коробке, на самом её дне лежала интересная вещица – небольшой по размеру компас с потрескавшимся стеклом. Так или иначе, стрелку было видно – белую, яркую, с жёлтым кончиком. Он лежал в руке легко и непринуждённо, маленький и компактный. Повертев его из стороны в сторону, она вдруг пригляделась к наполовину стёртым буквам.       – Это самый странный компас из всех, что я видала, – прищурившись пробормотала она.       Стрелка указывала влево, девушка провернулась, сидя на полу, приняв такое положение, чтобы острие указателя утыкалось ровно вверх.       – Да, он указывает на восток, – подтвердила Джо, придвинувшись ближе к приятельнице.       – Но…как такое вообще возможно? Ты же знаешь, как работает компас…       – Да, я в курсе, – отрезала Джоанн таким тоном, будто Пруденс держала её за идиотку.       – Может, вскроем его? – предложила с горящими от нетерпения глазами девушка, хотя заранее понимала, что Севилл её отхлестает за такие предложения, всё-таки, это была вещь её покойного деда.       – Ты прикалываешься? – нахмурилась девушка.       – Да, ты права, я переборщила, – Прю опустила голову, всё ещё вертя вещицу в руках.       Компас завораживал её, в голове не укладывалось, свидетелем чего этот предмет был. Он, возможно, даже как-то повлиял на ход событий, произошедших в Деме. Не зря же теперь он лежит там, среди всех этих воспоминаний…       – Но почему именно на восток? – задумчиво пробормотала Пруденс.       – Восток много значил для протестующих в Деме, – Джо погрузила руку в коробку, извлекая оттуда свёрнутый в трубочку лист бумаги, когда девушка развернула её, Прю поняла, что это была карта. – Так как Дема располагалась на отдалённом острове западного побережья, материк был на востоке, на восточной части острова же и был порт. В этой же части был тоннель, ведущий за пределы города.       – Я до сих пор ума не приложу…как можно быть изолированными от мира в пределах нашей страны. Неужели правительство не заподозрило, что что-то там пошло не так?       – Эти подробности нам, пожалуй, и предстоит выяснить. Меня тоже это очень волнует, – серьёзно заявила Джоанн. – Если мы узнаем это, это поможет в дальнейшем избежать тех же ошибок…       – Это знаешь…как быть запертым в своей собственной голове, наедине со страхами и слабостями. Когда вокруг просто сотни и тысячи людей, потенциально способные тебе помочь. Но они как будто бы ничего не видят и не слышат. Либо делают вид, что им всё равно, чтобы самим не погрязнуть в этом, либо действительно, твои крики так заглушены, что до них не доходит ни единого звука…       – Ты странная, Прю, – Джо повела бровью, рассматривая приятельницу.       Та до сих пор выглядела глубоко погружённой в свои мысли. Призадумавшись над её аналогией, Севилл тоже притихла, начиная осознавать, насколько это действительно может быть правдой. Иногда люди не стремятся помогать и решать проблемы других, потому что боятся, что эта проблема станет их собственной. Может быть, правительству США было намного более выгодно предоставить Дему самой себе? Может, они были уверены, что люди на острове перебьют друг друга, уничтожив разлагающей общество режим в два счёта собственными же руками? Очевидно, так и произошло. Только цена равнялась тысячам жизней.       – Скажи, – вдруг ожила снова Пруденс, её будто бы осенило – она встрепенулась и выпрямилась, – мы можем найти этого Джошуа? Ты не знаешь, он жив?       Поначалу эта мысль показалась Джо дикой. Необходимость поиска лидера Бандитов приведёт их к необходимости задавать вопросы матери Джоанн. Та же крайне уважает её покойного отца и полностью понимает его нелюбовь вообще вспоминать Дему и всё, что с ней связано. Скорее всего, она даст им от ворот поворот, ещё и предастся пылкой ругани. Эта перспектива девушке не казалась приятной, волновать мать ей крайне не хотелось.       – Не смотри на меня, как на полоумную, – возмутилась Прю, получив в ответ только молчание. – Это отличный шанс получить реальные аргументы для нашего доклада! Если мы найдём его…и поговорим.       – С чего ты взяла, что он захочет говорить?       – А почему нет? – развела руками студентка. – Мы не хотим, чтобы такая ситуация вновь повторялась – в любой стране, в любом штате, да и просто среди людей…почему он будет молчать? Мы убедим его!       – Моя мама…вряд ли она даст его контакты, – Джо всё ещё выглядела неуверенной и скептически настроенной, она немного отстранилась назад, опираясь на чуть согнутую в локте руку и перебирая пальцами длинный ворс ковра, на котором они сидели.       – А у неё есть телефонная книжка? Если она не даст, мы сами найдём!       Джоанн начинал раздражать напор приятельницы, она загоняла её в неловкость. Но всё же, девушка положительно кивнула:       – Да, есть, семейный блокнот с номерами и адресами родственников. Но с появлением мобильников мы уже давно не пользуемся ей. Однако не думаю, что лезть туда без спроса – хорошая идея.       – Ну, мне – да. Всё же, я посторонний человек. А тебе – почему бы и нет? – Прю развела руками и пожала плечами.       Она искренне не понимала, почему её соседка по парте так зажимается. Неловкость своей приятельницы была ей чужда – девушка была слишком жадна до разгадок тайн, поэтому не считалась нисколечки с тем, что было «неудобно». Неудобно шубу в трусы заправлять, а задавать вопросы очень даже удобно!       – Это наш реальный шанс продвинуться в этом деле, разобраться во всём, – поняв, что её напор только пугает Джо, Пруденс поумерила пыл, убавив громкость голоса и начав говорить заметно мягче. – Я же понимаю, для тебя это очень много значит. Поняла это ещё тогда, на той паре про протесты.       – А для тебя? – вдруг вмешалась в её речь Джоанн резко. – Что это значит для тебя? Это всего лишь очередная забава для тебя. Прю – любительница приключений! – девушка всплеснула руками, очевидно ещё находясь на эмоциях, которые блокировали её в состоянии дискомфорта.       – Так покажи мне! Покажи, что это значит для тебя! Помоги мне придать этому значение, – так же пылко ответила Прю, почувствовав горькую обиду за то, что однокурсница считает её поверхностной и несерьёзной. – Пока я вижу эти письма и фото – это всего лишь история, произошедшая когда-то. И она действительно является для меня только интересной картинкой. Но позволь мне услышать. Позволь мне по-настоящему узнать. Да вся эта история будет нам большим уроком к тому, что равнодушие – убивает! Не будь равнодушна…ко мне…       Джо, казалось бы, зависла на несколько секунд, переваривая эту тираду. Волнение подкралось к горлу, а по плечам побежали мурашки – настолько сильно она чувствовала в воздухе эмоции, которые распространяла Пруденс. Эта девушка всегда была улыбчивой хохотушкой. Поверхностной, как считала Севилл. Она всегда так думала. Но теперь её соседка по парте раскрывалась с другой стороны, ранее неизвестной, неизведанной, поэтому такой пугающей.       Это вызывало тревогу и ощущение собственной несостоятельности. Та уверенность в себе, что обычно жила с Джоанн, отступила и оставила место для подступающих страхов. Потому что она осознавала, что оказалась неправа.       – Давай встретимся завтра, – лишь пробормотала она, поднимаясь с ковра.       Прю нехотя встала на ноги и направилась к выходу, думая, что стучится головой в глухую стену. У Джо свои закидоны, и она не желает открываться. Кто сказал, что они будут подругами?       – Тогда до завтра, – охваченным нескрываемой печалью голосом попрощалась девушка, и покинула дом семейства Севилл.       ***       Дженна сидела по-турецки в палатке Тайлера. Он лежал на боку, плотно завернувшись в спальный мешок, подложив ладони под свёрнутый свитер у него под головой. Он молча смотрел на тусклый свет фонарика, что лежал рядом и освещал часть палатки. Лица Дженны было практически не видно, освещена была лишь часть её золотистых волос, которые выглядели, будто нимб над её головой.       – Почему ты ушёл? И ты даже ничего не сказал… – заговорила девушка неуверенно, теребя собственные пальцы.       Он знал, что она задаст ему этот вопрос. Но подготовить ответ так и не смог.       Что он может ответить? Его внезапные порывы он порой не может объяснить даже самому себе. А это был как раз такой случай.        – Ответь мне хоть что-нибудь, – взмолилась блондинка. – Я не собираюсь ругать тебя, я не собираюсь обижаться…я безумно рада, что ты жив, и я не могу злиться!       – Я…хотел быть полезным…хотел дойти до порта и составить план…наступления, – проговорил Тайлер.       Это действительно было так. Но почему он ушёл туда один, не взяв рацию, не предупредив никого – это было загадкой даже для его собственного разума. Возможно, он хотел тишины и одиночества, хотя бы на пять минут, но признаться в этом самому себе боялся. Ещё он просто жаждал увидеть воочию её…Траншею…       И всё, чего он так желал. Свершилось сегодня.       Но всё это отзывалось воспоминаниями, крепко стиснутыми кошмаром. Его бросало то в холод, то в жар тогда, когда память натыкалась вновь и вновь на те секунды его жизни. Метка с его шеи пропала сразу же, как епископ отступил, но Тайлеру до сих пор казалось, что она горит адским пламенем, выжигая кожу до углей.       Ему казалось, что сейчас он проклят, помещён в чан с помоями, выставлен на посмешище. Поморщившись, он коснулся рукой шеи, чуть потерев её, он пытался убедить себя в том, что ему больше ничего не угрожает, но охваченный страхом мозг твердил обратное.       – Прости меня. Я должен был предупредить, – тихо говорит он.       –Тебе не за что извиняться, – уверяет его девушка, хотя лёгкий укол обиды всё же чувствуется на сердце. – Просто знай, ты всегда можешь рассказать мне, что тебя волнует, – она протянула руку к его сложенным под головой ладоням и слегка коснулась их, задев при этом ещё и его щёку.       Это прикосновение пустило по его телу волну приятной дрожи. Часть её лица попала под освещение фонарика. Она улыбалась.       – В следующий раз я составлю тебе компанию.       – В следующий раз нас будет много, – заразившись её улыбкой, сказал Тайлер мечтательно.       – Ты думаешь, бой не за горами? – в её голосе стало заметно волнение.       – Да, – он уверенно кивнул. – Ты только посмотри на людей!       – Они встревожены. Никто из Бандитов до этого не вступал в схватку с Епископом. Они боятся, что мы будем обнаружены.       – Они ликуют, Дженна! – заспорил молодой человек, вдруг резко поднявшись на локтях, его глаза ещё сияли, он был явно охвачен разгорающимся воодушевлением. – Потому что мы победили! Он отступил! Кеонс отступил!       Иви сидела на камне, всматриваясь в тёмную даль – теперь в область её обозрения попадала только стена, которую из-за черноты ночи почти не было видно вдали. На плече девушки был автомат. Она часто клала на него руку, задумываясь о том, каково это…стрелять в живого человека? Стрелять в Епископа? Что это событие сделает с её душой, и останется ли она на месте…душа?       За спиной послышались шаги, девушка знала, что это кто-то из своих, поэтому обернулась нехотя, не желая прерывать дежурство и терять бдительность. Сейчас в лагере были крайне противоречивые настроения, и она была одной из тех, кто был обеспокоен. Ей хотелось бы получить ясность и обрести спокойствие, но объективно она понимала, что в настоящий момент это не совсем возможно.       – У нас тут небольшой фуршет, – Питер нёс в руках алюминиевую кружку и тарелку с жареным мясом. – В честь того, что мы отбились от Кеонса. Это тебе, сис, – он протянул сестре еду, широко улыбаясь.       Девушка мигом смекнула, что парень был немного пьян. Заглянув в кружку, она увидела, что та наполовину заполнена тёмной жидкостью. Принюхавшись, Иви распознала в ней вино.       – Ты издеваешься? Я на дежурстве! – возмущённо сказала она, яростным рывком, возвращая кружку обратно в руки младшего брата, едва не расплескав содержимое. – А тебе вообще кто пить разрешил? И откуда вино?       – Вообще-то Джошуа мне разрешил, – Питер погрозил пальцем, изобразив театральное оскорбление тоном сестры. – А вино из запасов. Кажется, чилийское. Кто-то украл со склада. Ммм, – он с выражением абсолютного наслаждения принюхался к напитку и сделал небольшой глоток.       – Питер! – снова заругалась Иви. – Прекрати, немедленно! За нами могут следить, а вы, наверняка, уже все пьяные! – девушка была серьёзно раздосадована, и теперь её охватила ещё большая тревога. – Рано ещё праздновать!       – Праздновать никогда не рано, надо поднимать боевой дух, – непринуждённо лепетал парень. – А ты поешь. Ужин пропустила, работяга, – заботливо придвинул к сестре тарелку. – Знаю я, для кого ты почти каждую ночь на дозор встаёшь. Он ценит это, – Пит широко улыбнулся, снова обнажив свои смешные крупные зубы.       – Ой, помалкивай, – отмахнулась девушка, принимаясь за еду.       – Ух ты, как помянешь, так и встретишь, – парень обернулся назад. – Наверное, сменить тебя идёт.       К ним уверенно направлялся лидер. Заприметив его, девушка резко отвернулась, быстро запихивая в рот остатки мяса. Хотелось как-то скрыть подступивший румянец и уничтожить глупую улыбку. Нужно было как-то замаскировать всё это, а тут ещё и этот балбес рядом, у которого не язык, а помело. Интуитивно Иви устроилась поудобнее, чтобы в момент особой надобности двинуть братишке локтём под дых.       – Ты тут уже часа четыре, иди-ка отдыхать, сегодня был тяжёлый день, – говорит Джош девушке.       – Скажи-ка, – окончательно прожевав еду и вроде бы избавившись от охоты расплыться в улыбке, девушка перешла в наступление, избрав эту стратегию поведения, как лучший способ скрыть то, что у неё на уме. – Действительно ты разрешил этому шалопаю пить вино? – она указала на брата.       – Разрешил. Один стакан, – кивнул мужчина спокойно.       – Кажется, одним там дело не закончилось, судя по его роже, – недовольно пробурчала Иви, покосившись на Питера.       – Откуда такие выводы? – возмутился малец.       – У тебя всё на лице написано.       – Иди спать, Питер. И не пей больше, – строго сказал Джош и, заприметив кружку в руке юноши, бесцеремонно выхватил её.       – Слушаюсь, – с повиновением пробормотал Питер и зашагал в сторону лагеря, который находился очень вдалеке, на мгновение он обернулся в сторону сестры и подмигнул с не самым приличным выражением лица.       Девушка сделала вид, что не заметила поведения мелкого.       – Я думаю, стоит усилить охрану. Можешь остаться здесь, но я не хочу идти спать. Я, наверное, не смогу сегодня заснуть, – уверенно посмотрев на лидера, сказала она и вновь устремила взгляд в темноту.       Мужчина подступил ближе, поняв, что он хочет присесть рядом, девушка поспешно отодвинулась, освобождая место на камне. Он, должно быть, никогда не оказывался к ней так близко. Настолько близко, что она бедром ощущала его ногу, а локтём едва касалась его руки.       – Ты напугана? – спросил он прямо, взглянув на неё.       Поймав этот взгляд, девушка слегка поёжилась. Она сделала вид, будто это от холода, но реальность была другой. Ей показалось, он смотрит слишком заботливо. Слишком заботливо для неё.       – То, что Кеонс отступил – ещё ничего не значит, – замотала головой Иви. – Сегодня он был один, завтра они соберутся все вместе. И тогда мы получим знатных люлей от девятки. Они узнают, где мы скрываемся…       – Мы будем готовы, – возразил Джош. – Мы всегда готовы. Ты, по крайней мере, точно, – он легко улыбнулся.       Девушка же продолжала хмуриться. Эта ситуация с празднеством только выводила её из равновесия. Ага, как же, готовы они. Плещущееся из бутылок вино кричит об обратном!       – И скрываться больше смысла не имеет. Мы сами выйдем на свет.       Иви резко посмотрела на мужчину, охваченная вниманием и ещё большей взволнованностью.       – Нам необходимо наступать. Ждать больше нельзя, – объяснил Джош твёрдо.       – И как? Как мы сделаем это?       – Ты боишься войны?       Вопрос был прямым, и, как Иви показалось, Джош произнёс его с укором, явно намекая на то, что если ты боишься войны, что же ты тогда делаешь в рядах бунтарей? Девушка прерывисто кивнула, отводя взгляд. Она подняла сегодня клинок на Кеонса, вполне готовая пустить его в действие. Но что было бы потом?       – Мы начнём с протестных акций. Попытаемся выйти на диалог. И только если это не возымеет никаких успехов, мы развяжем войну, – объяснил мужчина.       Его голос вселял в девушку спокойствие. Она обожала слушать его. Ещё чуть-чуть и ему удастся заговорить её и ввести в состояние умиротворённой невесомости, но тревога ещё клокочет где-то на заднем плане. Девушка чувствует её.       – Как ты так…не боишься? – пробормотала она с восхищением.       Джош усмехнулся, отводя взгляд:       – С чего ты взяла?       Иви была обескуражена. Поэтому просто молчала. А разве нет? Лидер Бандитов Джошуа – всегда такой отважный и уверенный в себе, он знает, что делает, он идёт к великой цели, вдохновлённый идеей свободы.       – Я боюсь за каждого из вас. Вы – мои люди. Я…даже представить не могу, что способен кого-то потерять, – он задумался, улыбка ещё застыла на его губах, но она была лишь отголоском его прошлой мысли, сейчас, он был будто бы где-то очень далеко.       Иви будто бы застряла во времени, потерявшись среди миллионов точек различных координат. Она не могла отвести взгляда, пусть его лицо практически полностью было поглощено тьмой ночи, всё, что было заметно – лишь блеск глаз.       – Не думай, что я какой-то другой. Я такой же, как вы все, такой же, как ты…       – Нет, – категорично замотала головой девушка. – Ты – отличаешься. В тебе всегда есть силы идти вперёд. А я…я трусиха.       – Сегодня я видел в тебе только отвагу.       Эти слова и воодушевляли её и в то же время вводили в заблуждение, будто бы были показной лестью. Иви чувствовала себя очень противоречиво в данный момент. Она совершенно не знала, какие действия будет осуществлять их движение, и какой вклад будет ожидаться от неё. В ней жило чувство, будто они в тупике.       – Дема – не ловушка, – вдруг сказала она, собравшись с духом.       Джош посмотрел на неё, всматриваясь в скрытые ночью черты её лица.       – Ловушка внутри нашего черепа. Здесь, – она постучала по виску указательным пальцем. – Епископы взрастили её, и мы на поводу у страхов и предрассудков с самого детства. Откуда мы знаем, что мы не свободны и сейчас? Откуда мы знаем, что мы не ведомы ими в данный момент? Мы – Бандиты, и мы, казалось бы, живём сами по себе, но иногда мне кажется, что наше движение так же бессмысленно, как и этот чёртов виализм, что оно такое же замкнутое, всё идёт по кругу и…       Девушка не успела договорить. Мужчина резко приложил ладонь к её рту, прервав её речь. Ей показалось, он был зол. Иви быстро закивала, подавая знак, что не собирается продолжать, и лишь тогда Джош отстранился:       – В тебе сейчас кричат те самые страхи. Прислушайся к себе, – его тон показался ей прохладным, девушка моментально почувствовала себя виноватой и опустошённой.       Разочаровать своего лидера – это было самым отвратительным достижением для неё. И кто её только за язык тянул? Мысленно ругая саму себя, она молчала, подняв плечи и сжавшись в комочек.       – Мы сильны, пока мы верим, понимаешь? – сказал он ей серьёзно. – Твои сомнения поставят под удар не только тебя, но и всех нас. Ты сама видела, что случилось сегодня с Тайлером. Если бы он не сомневался, если бы оставил свою неуверенность позади, он бы не пострадал. Ты поняла меня?       Иви снова кивнула, поджав губы. Он отчитывал её, как маленькую глупую девчонку. Волна стыда накрывала её с головой. Стоило лишь благодарить ночь за то, что она не выдаёт её пылающие щёки.       – Мы на дозоре, кажется, – пробормотала она, чувствуя, как сбивающееся дыхание не позволяет ей говорить ровно. – Я пройдусь. Осмотрю свой сектор, – после этих слов она поднялась, нетвёрдо ступая на землю, и направилась прочь.       – Будь осторожна!       – И ты, – вышло едва разборчиво, еле слышно.       Девушка зажмурилась, будто бы стараясь безуспешно убедить себя в том, что этот разговор был всего лишь сном. Ей казалось, что теперь, все её старания быть хорошим бойцом, послушным приспешником, просто перечёркнуты её глупостью, трусостью и неуверенностью. Днём она брала оружие в руки и вполне себе представляла, как идёт с ним наперевес навстречу реальному бою. Как только ночь накрыла город – ей стало страшно. Она – не хозяин этого мира, она – жертва.       Разве теперь Джош сможет ей доверять?       Бред сивой кобылы.       Теперь провалиться под землю – было наилучшим вариантом развития событий. Либо же снова стать тише воды, ниже травы, накинуть повязку на лицо и продолжать свой неспешный путь.       Утро в лагере встречалось его жителями бодро. Джошуа поспал всего часа четыре, а теперь уже с восходом солнца, разложив карту на столе в районе полевой кухни, он задумчиво смотрел на неё, отмечая точки, логичное обоснование которых было известно лишь одному ему.       Рядом был Тайлер. Молодой человек выглядел помято, до сих пор не восстановив жизненные силы после вчерашней ментальной схватки с Кеонсом. Опираясь ладонями о стол, он слегка покачивался, его лицо было бледновато-жёлтым, каждые две минуты он стабильно зевал, но изо всех сил стремился возвращать своё внимание к неясному бормотанию друга.       Здесь были и здоровяк Бойд, и быстроногие Порко и Диего, и малыш Питер, всюду совавший свой нос.       – Нам нужно выйти в город, нужно подать знак о себе, – вдруг заговорил Джош, поняв, что вокруг него собралось достаточно много народу. – Девятка пытается убедить население в том, что Бандиты – страшный миф, даже несмотря на то, что многие из них – наши родственники, друзья, соседи. Нам нужно что-то масштабное – то, что они не смогут сразу уничтожить, сразу убрать с глаз обычных людей. То, что заставит их задуматься.       – Листовки? Много листовок, – предложил Бойд.       – Легко уничтожить, – не согласился Джошуа.       – Разрушить монументы?       – Деструктивно. Нужно что-то миролюбивое. То, что не вызовет отвращения у людей.       – Рисунки! Нам нужны рисунки! И надписи! – вдруг завопил Питер, явно окрылённый идеей. – Мы будем рисовать прямо на домах! Это так быстро не закрасишь, и много людей это увидит.       Тайлер и Джош переглянулись. Звучало сложно, ведь нарисовать масштабную картину незаметно было миссией не из простых. Но в то же время звучало заманчиво.       – Если каждый день рисовать по рисунку…методично капающему на мозги, – продолжал тараторить Питер, переполненный воодушевлением, его голова будто бы разрывалась от множества образов, скапливающихся внутри. – Типа, вопросы, призыв оглянуться…       – О, можно ещё нарисовать, как прекрасно мы живём, – рассмеялся Диего. – Мы намного свободнее каждого из них. Может, пробудить в людях зависть?       – Мы должны побудить их задуматься, – твёрдо сказал Джош. – А ты неплох, хорошая идея, Пит.       Юнец засветился, как начищенный ботинок. Его смешная заразительная улыбка выставила напоказ его зубы, мальчишка выглядел самым счастливым человеком на земле.       – Нужно всё тщательно продумать…когда мы выйдем, и что нарисуем, как обеспечим охрану. И кто вообще будет рисовать? Ты умеешь, Пит? – обратился к юноше Тайлер, посмотрев на подростка с нескрываемым скепсисом.       – Ходил в класс по рисунку. Четыре года, вообще-то!       – Ну, это, несомненно, достижение, – призвук сарказма всё ещё прослеживался в голосе молодого человека.       – Мои работы, между прочим, висели в главном холле школы! – возмутился Питер, отстаивая свой талант.       – Вы доверяете ему? – вдруг задал вопрос Тайлер, кивнув куда-то в сторону.       Малец принял всё на свой счет, и уже было принялся раздуваться от негодования, как заговорил Джош, и Пит тут же почувствовал себя неловко, так как речь шла вовсе не о нём:       – Клэнси? Он – один из нас. Я чувствую это.       – Тогда ты отвечаешь за него, – прищурившись, проговорил Тайлер.       – Я отвечаю за всех вас.       ***       Прю уже понемногу переставала верить в их проект. Закрались мысли, что ничего не выйдет. Возможно, и из-за нехватки информации, возможно, из-за упрямства Джоанн. Нужно было что-то делать, ведь сейчас, в этом, казалось бы, рядовом учебном проекте для колледжа, она видела реальный смысл.       Этот смысл был глубоким и основополагающим. Эта история могла рассказать и о человеческих взаимоотношениях, и о власти, и о борьбе, и о принятии. И забывать об этом просто-напросто было нельзя.       За окном была глубокая ночь, все соседки по комнате общежития уже давно видели десятый сон, Прю, лишь подложив руки под голову, задумчиво вглядывалась в тени на потолке.       Вибрация телефона заставила её лениво перевернуться на бок. Она уже почти заснула, тело было максимально расслабленно. Никаких лишних движений делать не хотелось.       Подсветка осветила рассеянным светом половину комнаты и больно ударила по глазам. Лишь заметив, что сообщение было от Джо, девушка встрепенулась, сев на кровати и коснувшись кончиками пальцев прохладного пола.       Там было всего пару строчек:       «Джошуа живёт в Огайо. Я нашла его адрес».