Противоположность

Тэхён стоял на парковке и гадал, какая же из тачек принадлежит Чонгуку. Устав ломать голову, он нажал кнопку на ключах и откуда-то слева до него донеслось тихое двойное пикание. Пойдя на этот звук, он остановился у чёрной киа. Злоебучие легавые, что могут себе позволить ездить на таких тачках. Но старенький шевроле — вечная классика — тоже не плох. К тому же, это единственный стоящий подарок от отца-алкаша. Так и хочется написать ключом на капоте гадость, чтобы вспоминал этот Чонгук его почаще. Сев за руль, он осмотрелся и, втянув воздух ноздрями, замер. Снова этот запах. Обведя глазами салон, Тэхён оглянулся и увидел на заднем сидении серую ветровку. Вещица быстро перекочевала к нему в руки. Тэхён уставился на неё, колеблясь. Такой ненавистно-желанный запах, что зубы сводит от ломающих всё тело противоречий. Держа ветровку одними указательным и большим пальцами, словно она заразная, он пялился на неё, как на лютого врага. Почему этот запах так сильно срывает ему башню? Тэхён мял в руках мягкую ткань, перебирал пальцами, несколько раз порываясь отбросить её подальше, да ещё и плюнуть вдогонку. Но в конце концов не выдержал и прижал к лицу, вдыхая сладковатый запах. Не выдержал и застонал. Как же охуенно, блин. Он, наверное, выглядел как последний еблан, когда начал тереться лицом о ткань. Но это же тело Чонгука, так что ему не так стрёмно. А вот парнишке было бы наверняка. Вообще, этот тип производил впечатление такого себе пай-мальчика, которых обычно пиздят в школе, когда те не дают списывать другим. И травку наверняка не пробовал, и не бухает, только если на Новый год. Бесит. В шкафу порядок, в холодильнике молоко. Такая жизнь чужда Тэхёну. У него в холодильнике даже повеситься мыши ещё надо поискать на чём: полок-то нет. Поправив зеркало заднего вида, Тэхён посмотрел на своё лицо, разглядывая каждую мелкую деталь. В душу запали кроличьи зубы и две родинки: над губой и на шее. Сдув чёрные пряди с глаз, он пропустил их через пальцы и слегка взъерошил. — Хорош пялиться, Ви-ви. Надо ехать, — сказал Тэхён сам себе, с усилием отводя глаза от зеркала. Мотор тихонько зарычал, стоило повернуть ключи и завести машину. Не удержавшись, Тэхён ещё раз мельком посмотрел на отражение и выехал со стоянки.

***

Оказавшись в родных краях, Тэхён с облегчением вздохнул. Он в своей тарелке. Заехав во дворы, он проехал между домов, прямиком к хате Юнги. Наверняка этот кореш уже проснулся и как следует дунул мокрого. «Как день начнёшь — так он и пойдёт», — обычно приговаривал хён, которого пробивало на пафос после внушительного затяга. А сам тонкий, что светится, куда в него помешается? Тэхён не переставал поражаться. Припарковав машину так, чтобы она не особо бросалась в глаза, Тэхён зашёл в зассаный подъезд и, зайдя в лифт, нажал на кнопку, давно сожженную каким-то уёбком. Кабина закрылась, и лифт загрохотал, поднимаясь на пятый этаж, прямиком в обитель образцового последователя Джа, в его личный храм и святую обитель. Пожаловать сюда могли только избранные, выйти после косяка отборной травы — только ещё более избранные. Первый раз попав к Юнги домой, Тэхён с открытым ртом ходил по крохотной квартирке. Вот тебе и разноцветный флаг на стене, куча непонятных фигурок и цацок повсюду, которые барахольщик-хён тащил отовсюду, ибо «для атмосферности». О, этого в этой хижине было хоть отбавляй. Вечный полумрак, частично из-за плотных штор, частично из-за временами появляющегося тумана с дрязнящим ноздри сладковатым запахом. Узнаешь его раз — и больше ни с чем не спутаешь. Лифт открылся и Тэхён вышел на серую и убогую лестничную площадку. Его начищенные до блеска кеды засверкали, как единственный источник света в этой унылости. Нащупав в заднем кармане джинс удостоверение, Тэхён, уже представляя себе лицо Юнги от их встречи, остановился. Сил, чтобы задержать в себе смех, он не нашёл. Отсмеявшись, он вытер выступившие слёзы, выдохнул и снова сложился пополам от схема. — Ви, соберись, блять, — простонал он, ударяя себя кулаком в грудь. Фу-ух. Да начнётся спектакль века! Прислонившись ухом к двери, он прислушался. В квартире едва слышно играла тихая музыка. Тэхён постучался. Музыка тут же стихла. — Мин Юнги, я знаю, что вы дома, — делая голос как можно более серьёзным, пробасил Тэхён. Хотя со сладким чонгуковым голосом это выходило их рук вон плохо. Стонать у него получалось гораздо лучше. Мысли тут же унеслись не в том направлении. — Ты ещё кто? — хриплый голос раздался из-за двери, и Тэхён усмехнулся. Наверняка Юнги только дунул и едва стоит на ногах от дурмана в голове. — Офицер полиции Чон Чонгук к вашим услугам, — Тэхён хмурился для вида, представляя, как Юнги сейчас смотрит на него в дверной глазок. — Вот документы. Тэхён поднёс удостоверение так, чтобы его можно было рассмотреть и продолжил: — На вашу квартиру поступила жалоба. Мне необходимо провести осмотр. У меня имеется ордер на обыск вашей квартиры. Откройте дверь и я вам их предоставлю. — Давайте попозже. Я сейчас занят. — В случае, если вы отказываетесь, мы будем вынуждены вскрыть дверь. Загремели дверные цепочки, щёлкнул замок, и через тоненькую щель показалось бледное лицо. Ликуя, Тэхён рванул на себя дверь и, сшибая в сторону легкого, как пушинка, Юнги, прошёл в комнату. — Эй, это чё за беспредел?! — Та-ак, — протянул Тэхён, заводя руки за спину и отворачиваясь от парня, чтобы не было видно озорных огоньков в его глазах. — Я ощущаю подозрительный запах. Напоминающий марихуанну. — Ага! — Тэхён нырнул за диван и вытащил оттуда зелёный полупрозрачный бонг. — Знаешь, на сколько можно сесть за употребление? Юнги вытаращился на свой любимый стеклянный бонг с таким сожалением, будто эти нечестивые пальцы паршивого копа сжались на его шее. Он запыхтел, зло бегая глазами по квартире. Гасить копа не представлялось возможным, а бежать из квартиры, из своей же, казалось глупо. Надо пытаться съехать, косить под дурака — это у Юнги получается в идеале, попытаться можно тоже. — Это ваза, — прошипел Юнги, как можно беззаботнее пожимая плечами. — Я туда цветочки ставлю. — Ну да, ну да, — засмеялся Тэхён и подошёл к шкафу, подпрыгивая. Нащупав маленький пакетик, он с таким лицом, будто спас всю страну, повернулся к готовящемуся потерять сознание Юнги. — Вот же сукин сын, — подумал Юнги. Выкуренный им за четыре минуты до прихода легавого косяк блаженно растекался по телу, даря ощущение лёгкости и приятной эйфории. Джа, он ведь не для зла, а для доброты и счастья. А тут кто-то припёрся, такой кайф обломал. Юнги этой травы несколько дней ждал, специально вчера не курил, дожидался утра, чтобы насладиться в полной мере. И вот, с утра он встал в таком охуенном настроении, что у него тоже встал. Настал благословенный момент. Юнги, трепеща от ожидания, сидел на полу, разложив возле себя немного табака, фирменную зажигалку и развернутый маленький свёрток с зелёной ароматной травой. Любимый трек выставлен на повтор. Всё по Фэн-шую. Драгоценная зелень смешивается с щепоткой табака. Отсыпав немного в колпак (сам сделал!), Юнги накручивает его на адаптер, и представляя себя героем невъебенно крутого фильма, виртуозно открывает Zippo, чиркнув, подносит завораживающее красотой пламя. Сгорает быстро. Вдыхается легко. Мирно бурлит вода, пропуская через себя дым, который оседает на лёгких пожаром. Ох, не пиздел Хосок, когда обещал, что «убивает нахуй». У Юнги даже в глазах потемнело, так пробрало. Он задержал дыхание, давая эйфории раствориться в нём. Сразу пришло головокружение. Какое же наслаждение, вот так лежать на полу, чувствовать как потолок кружится перед глазами. Невесомость. Жизнь уже не кажется таким убогим дерьмом, хочется всех любить и хохотать. Переживая внутри бурю, Юнги устремил априори усталый взгляд на дверь, откуда (как ему сначала показалось, что показалось) раздался звонок в дверь. Чё? У него есть звонок? Гадая, кто это мог к нему такой забрести, Юнги снова уставился в потолок. Посылая на голову никчёмного пидараса, что посмел прервать сию травяную церемонию, самые страшные проклятья, Юнги с тихим стоном поднялся с пола и, прикрутив музыку, по-быстрому прибрался, пряча все улики от греха подальше. Нечисто тут дело, кто-то чужой пришёл. Он двинул в сторону двери и после короткого диалога теперь стоит и чувствует себя идиотом. Да его же как лоха развели. А теперь этот ублюдок с хитрой рожей посмел дотронуться до его бонга! Оторопев, Юнги не понимал, как тот его нашёл с первого раза. Словно он знал, где всё лежит. Какая-то сука сдала его! Закипая, Юнги растерянно смотрел, как чужие руки смеют лапать его любимый бонг для особых случаев. Закусив губу, мучаясь от губительного сушняка, что казалось высушил в нём последнюю каплю крови, он отчаянно придумывал, что бы соврать такого убедительного, чтобы коп свалил. От волнения его уже начало потряхивать, всё-таки от такого отвертеться будет непросто, и здрасьте — небо в клеточку, друзья в полосочку. И тут лицо копа исказилось, и он захохотал, нет, вернее будет сказать, заржал так, что казалась, стены затрясутся. Юнги стоял, облизывая губы и абсолютно не втыкая, чё тут, блять, происходит. — Бля-я, видел бы ты своё лицо...! Нарушитель спокойствия и убийца последней нервной (очень нервной) клетки бился в истерике, упав на колени и колотя кулаком по полу. — Дон Юнгезио, что случилось? В штаны наложил? Вначале Юнги не вкурил. Ну, то есть вкурил, да так, что по шарам дало будь здоров, но речь о другом. Теперь до него начало доходить. — Ви, мешок ты костяной с дерьмом, — недоверчиво уставился на него Юнги. Только один придурок так называл его, тут догадаться не сложно. — Пидора кусок! — Я эту рожу никогда не забуду, — прорыдал от смеха Тэхён, утирая текущие слёзы. — Я чуть не обоссался от страха, мудила, — наступал на него презлющий Юнги с недобрыми намерениями накостылять этому придурню по шее. Отползая в сторону, продолжая смеяться, как ненормальный, Тэхён замахал руками перед старшим, который был совсем близко. Озарение пробилось сквозь пелену дурмана, и Юнги остановился, заорав: — Ебать мой хуй! Да твой соулмейт коп! Коп! И ты припёрся ко мне? А если он сейчас вернётся в своё тело? — Да не парься, мы только поменялись, у нас куча времени ещё, — утешил его Тэхён и резко погрустнел. — Ага, легавый он. Как же я так влип... Пролепетав «надо ещё курнуть», Юнги медленно наклонился за валявшимся на полу бонгом и, достав из кармана зажигалку, забил колпак. Затянулся, выдохнул. Посмотрел на Тэхёна и снова затянулся. — Вечно у тебя какая-то хуйня в жизни происходит, Тэ. Что делать будешь? Тэхён почесал затылок и на четвереньках подполз к сидящему рядом Юнги. — И думать нечего, ещё я с копом не мутил! Дай затянуться. Наглые грабли потянулись к бонгу и Юнги отвёл его в сторону. — Тут трава отборная, тебя же унесёт к хуям. — Ты не видишь, что тут человек страдает от несправедливости судьбы? Что может со мной случиться ещё хуже?! — Справедливо, — заметил Юнги и хмыкнул, когда Тэхён выдернул из его пальцев Zippo. От души (читай отчаяния) забил колпак и, резко выдохнув, уткнулся губами в горлышко. — Ты это, не борщи, — забеспокоился Юнги, с опаской проглядывая на количество зелени, коим парень заправил бонг. — Если этот чувак не пробовал такого, ты ж не встанешь потом. Отсыпь обратно, блять, кому говорю! Куда хуяришь?! Но кто бы его слушал. Вода уже забулькала и дым пополз по широкому горлышку. Прикрыв глаза, Тэхён наполнил лёгкие резким вдохом. Зажигалка выпала из резко ослабевших рук. Глаза широко открылись, и Тэхён рухнул на спину, сбив бонг ногой, потерял сознание. — Еблан! — коротко и ёмко. Юнги потянулся к нему, старясь убрать драгоценный пакетик подальше от расплескавшейся воды. Предупреждал ведь. Ну и ладно, от потери сознания после хорошего затяга ещё никто не умирал, максимум блевал. А этот везучий хер очухается через пару минут, пускай пока отдохнёт. Юнги самого штормило во все стороны, но он кое-как поднялся набрать новую порцию воды. Из мести пнул валявшегося Тэхёна и с улыбкой подумал, что таким образом можно двух зайцев убивать: и копа отпиздить, и еблана этого заодно. Вернувшись с кухни, Юнги сел рядышком с валявшимся телом и, глянув на него, сыпанул себе в колпак новой травы. Сухая зелень липла к подушечкам пальцев, и он высунул язык, стряхивая крупицы о колпачные края. Накрыло почти так же, как в первый раз, и разумно отставив в сторону священные регалии, Юнги лёг на бок, подпирая голову рукой. Тело рядом начало подавать признаки жизни. Тэхён открыл глаза и повернулся на Юнги, который скривился от грядущего. Раз, два, три... Тэхён перевернулся на живот и судорожно закашлялся. Кашель этот был рваный, не дающий сделать ни капли вдоха. Его лицо исказилось от нехватки воздуха. — Не кашлянешь — не кайфанешь, тут такое дело, — участливо прокомментировал ситуацию Юнги, вяло шевеля сухим языком. — И не говори, — прошипел Тэхён, чувствуя как во рту стало горько. — Я, блять, серьёзно — заткнись... Они так и лежали на полу, уже после того, как прекратился тэхёнов кашель. В голове не было ни одной мысли — их все забрал Джа, лишь приятная истома по всему телу. Тэхён смотрел в потолок, теперь уже совсем как в его квартире. — А этот... Как там зовут этого копа? — Чон Чонгук, — тихо подсказал Тэхён. — Ага, он самый. Ничё такой. Жаль, правда, что коп. Тэхён промолчал, всем своим видом показывая, как глубоко ему наплевать на этого «Чон Чонгука». Но трава и прям попалась волшебная. Наверное, поэтому спорить сейчас не хотелось.