Противоположность

Разглядывая фотографии на экране, Тэхён тихонько вздыхает и нехотя отмечает, что этот парень весьма хорош собой. Чонгук, что уж тут отрицать, — красавчик. Но нельзя забывать, что он, сука, коп. Замотав головой, Тэхён сбрасывает наваждение. Нет, нет. Мысли надо привести в порядок, иначе кто знает, куда они заведут. Не хватало ещё, чтобы Тэхён им заинтересовался. Копом? Да бред же! Стоп. Вот у него и зубы, как у кроля, и носяра огромный, что за километр видно, и вообще, совсем никудышные ляжки, на которые лишний раз смотреть не хочется. «Не хочется», — повторил Тэхён сам себе и, с трудом отвлекаясь от разглядывания этих самых бёдер, сунул телефон в карман шорт, которые ему любезно дал Хоби в придачу с огромной футболкой. Не в форме же ему разгуливать по району и светить полицейским еблом возле хаты Хосока и Юнги. Такие им знакомства совсем ни к чему, а чтобы кто-то знал об этом — и подавно. Тэхён опасно перегнулся через окно балкона и опустил голову, разглядывая улицу. Из комнаты был едва слышен разговор Юнги и Хосока, их неторопливая болтовня о чём-то своём, он не вникал, лишь краем уха прислушиваясь к их голосам. Наверняка ржут над его несчастной судьбой, пока он тут прокрастинирует. Ничего, он тоже посмеётся, когда они своих соулмейтов встретят. Будет издеваться, пока не надоест, а это будет длиться чуть меньше дохулиярда лет. Тэхён им всё припомнит. Мысль о мести приятно ублажала душу и, улыбнувшись, он снова обратил свой взор на улицу. Сумерки опустились на город, осветившийся огнями фонарей. Вот счастливая парочка прошла мимо, аж скулы сводит от этого сахара. Вот мелкие пацаны в мяч гоняют на площадке, а чуть дальше собаки трахаются… Да вы что, сговорились?! Везде любовь, дружба, секс, а Тэхёну и так сложно! Один во всём этом мире, отвергнутый своим соулмейтом, братаны ржут между собой, давно забыв про него. Ни на кого нельзя надеяться в этом мире. Телефон в кармане завибрировал, и достав его, Тэхён прочитал уже знакомое «Намджун-хён». И кто этот тип, с телефона которого Чонгук ему наяривает? Он уже шестой раз звонит с этого номера. Упёртый какой. — Да? — деловито ответил Тэхён и прыснул в кулак от возмущённых чонгуковых интонаций. — Ты какого трубку не берёшь?! — Прости, совсем закружился. Весь в делах, понимаешь ли. Столько нового предстояло узнать о тебе. — Какого хуя ты тачку мою спёр?! Говори, где ты, я сейчас приеду. — В тату-салоне. Я это, кстати, тебе тут татуху набил, зачётная такая… — Тэхён определенно словил кайф от издёвок над Чонгуком. — Ты что сделал? — убитым голосом спросил Чонгук, словно вот-вот собирался лишиться сознания. — Набил тебе татуху, — повторил Тэхён, не тая яда в голосе. — Зая, ты компотом уши мыл? — Тебе конец, придурок! Не забывай, что твоё тело так же в моём распоряжении! Выкуренный косяк по-прежнему кружил Тэхёну голову, иначе он бы никогда в жизни не ляпнул: — Звучит так возбуждающе. Мне нравится эта мысль. Как и твоё тело, помни это, Гуки. Оно такое чувствительное. Я хорошо изучил его. Казалось, даже телефон раскалился от чонгуковой ярости. Вот только это всё бесполезно. Он не сможет найти его в целом Сеуле. Придётся подождать, пока всё не вернётся на свои места. А пока пускай кипятится сколько влезет. Не дожидаясь колкого ответа, Тэхён сбросил звонок и, постояв ещё немного, в наипрекраснейшем настроении вернулся в комнату. Хосок дремал на диване, полулёжа на нём, а Юнги сидел рядом, пялился в телевизор, бездумно щёлкая каналы в поисках программы поинтереснее. В глаза Тэхёну бросилось, как Юнги тут же отодвинулся от братана, словно их соприкосновения бёдрами, которыми они едва-едва касались друга друга, были не случайны. И со стороны это на мгновение показалось каким-то интимным что ли..? И не будь он таким задумчивым из-за звонка Чонгука, наверняка поразмыслил над этим на досуге, а сейчас… «Сейчас надо вернуться домой», — подумал Тэхён, глядя на засыпающего Хоби, который так и не поспал толком после ночной смены. Да и сам он был не первой свежести, подорвавшись с кровати спозаранку. Потраченные нервы тоже вымотали его покруче физического труда, пока он думал о своей плохой карме, благодаря которой он сейчас коротает целый день в теле Чонгука. — Потащились по домам? — опередил его Юнги, поглядывая на спящего друга, и Тэхён кивнул. — Юнги, мне нужна твоя кровать. — Чё? От возмущённого тона Юнги даже дремавший Хосок встрепенулся. Тэхён терпеливо объяснил, что домой ему не попасть, а ночевать ему больше негде. На предложение друга отправиться в мотель, он отказался, неизвестно сколько ему в этом теле куковать. Нахождение в теле соулмейта никогда не было точным. Чаще всего это было от суток до пары дней. Тэхён и вовсе слышал истории, что некоторым посчастливилось обменяться телами на неделю, но он надеялся, что это всего лишь байки, от которых у него волосы на затылке шевелились. Тут как судьбе будет угодно, лишь бы соулмейты поняли друг друга, побывав в чужой шкуре. А вот Тэхён был уверен — им с Чонгуком вряд ли удастся найти общий язык. Что тянуть, когда исход ясен. Ничего, бывает и такое в жизни. Заведёт он себе аквариум с рыбками и будет жить припеваючи. Как и до этого. — Пиздуй в мотель, я тебе денег займу. Ты как себе представляешь, копа привести в дом, напичканный дурью? — Да не волнуйся, мы всё спрячем, — надежда на шанс уломать Юнги таяла по мере его копошения в кошельке, а когда тот протянул ему три смятые купюры, вопрос о его ночлеге отпал сам собой. — На, держи, — Юнги помахал зажатыми между указательным и средним пальцами деньгами. — Что, не надо? Сам найдёшь? Не скрывая досады, Тэхён выхватил деньги и, поджав губы, сетовал на бездушных друзей, бросивших его в час великой беды. Его нытьё продолжалось, пока эти самые друзья не заорали в два голоса о том, как сильно он их заебал. Пока они шли до дома Юнги, Тэхён многозначительно (обиженно) шёл в десяти шагах в стороне от него. Жалко приютить друга, Дон Мудачелло, блин. Были бы у него ключи, он остался бы в студии, на любимой кушетке, которая не раз служила ему постелью. А так, топай Тэхён в мотель.

***

Утром Тэхён проснулся поздно и прежде, чем открыть глаза, мысленно помолился не увидеть маленькую комнатушку, что снял вчера в ближайшем (недорогом) мотеле. Разочарование было колоссальным. Он по-прежнему был в чонгуковом теле. Встав с постели, Тэхён ударил кулаком в подушку, вымещая на ней свою досаду, и поплёлся в задрипанную ванную, гадая, сколько ещё ему суждено пробыть в заложниках тела соулмейта. После душа и завтрака наспех (его пришлось купить в местном супермаркете, так как его он не стал оформлять, обойдётся этот Чонгук!), ведь Тэхён изначально рассчитывал на лучший исход, но увы. Скрипнув зубами, он, недолго думая, позвонил коллеге на работу и сказал, что ещё день проболеет. Закончив с завтраком, Тэхён сел на кровать и, оценив оставшееся до выселения из номера время, решил навестить Юнги. Делать-то всё равно больше нечего. Тот по обыкновению собирался торчать в гараже целый день и поэтому Тэхён потащился с ним. Усевшись на пробитое колесо, которое Юнги недавно поменял, он наблюдал, как тот, весь перемазанный и пропахнувший машинным маслом, ковыряется в моторе. Утерев пот, стекающий по виску, Юнги ещё больше испачкал молочную кожу, что так сильно контрастировала с тёмным. — Подай мне во-он тот ключ, — сказал Юнги, указывая на набор из кучи инструментов, и когда Тэхён выполнил его просьбу, противным писклявым голосом продолжил: — Молодец, Золушка, теперь можешь перебрать крупу и, возможно, злая мачеха отпустит тебя на бал. — Принц всё равно будет моим, злая мачеха, — сказал Тэхён и закусил губу, понимая, что дал новый повод для шуток. Юнги хохотнул и не упустил возможности воткнуть нож сарказма ему в спину, напомнив, что принц ему уже достался. Этот тяжёлый взгляд Тэхёна можно было использовать как холодное оружие, и он собирался было подкрепить его крепким словцом, по внезапно ощутил, как в глазах потемнело. Юнги, который не успел подбежать к нему до того, как тот повалился ничком, запнулся об лежащие рядом колёса и замахал руками, стараясь удержать равновесие. — Ты как? Тэ?! Он присел рядом с упавшим другом и скривился, представляя, как больно тот ударился бровью от бампер машины. Тэхён глухо простонал и поморщился, когда Юнги потрепал его по плечу. — Ударился башкой сильно? Чё, совсем хуёво? Тэхён не ответил, лишь обеспокоено озирался вокруг, а после уставился на него так, словно видел впервые. Потерев затылок, он тихо спросил: — Где я? А ты ещё кто? Чёртов ты гондон, Ви, подумал Юнги, поняв, что перед ним Чонгук, вернувшийся в своё тело. В такие моменты он как никогда жалел, что связался с этим шумоголовым. Отвал башки просто, а не Тэхён. — Мимокрокодил, — усмехнулся Юнги и протянул ему ладонь, помогая подняться. — Зови меня Юнги, можно без «хён», но лучше не стоит. Я друг Тэхёна. А ты, стало быть, Чон Чонгук? Чонгук кивнул и принял помощь. Потирая ушибленное место, парень встал, с трудом удерживая равновесие. Приложился он, судя по ощущениям, не слабо. — Садись сюда, на диван, передохни. Дай-ка гляну, что с твоим лицом... — Юнги стянул перчатки быстрым движением и встал вплотную к Чонгуку, разглядывая покрасневшую надбровную дугу. — Ничё, жить будешь, отделаешься синяком на крайняк. Кофе будешь? Правда, он холодный, я только такой пью. Как компресс тоже сработает. Гук доковылял до небольшого диванчика, осматриваясь вокруг. Он очутился в просторном гараже с незнакомым, но выглядящем вполне дружелюбно парнем. Высветленные в белый волосы, бледная кожа, очевидно, ниже Чонгука. Смелый прищур карих глаз с интересом уставился на него в упор. В гараже пахло машинным маслом и сигаретами. Парень окликнул залипшего на обстановке Гука. — Нет, спасибо. Я уже ухожу. — Какой хороший парень, и достался же оболтусу этому, — пробурчал себе под нос Юнги и, вытерев руки салфеткой, взял из маленького холодильника банку кофе. Протянув её Чонгуку и не обращая внимая на протесты, он сунул руку в карман штанов за ключами от машины. — Давай хоть довезу тогда. Тэхён тачку на нашем районе оставил. — Я сам, — отрезал Чонгук и встал, но его остановили. Видно было, что парень с трудом себя контролирует, чтобы не сорвать своё зло на Юнги. — Не дури. Давай довезу. Я понимаю, что ты видишь меня впервые, догадываюсь, что у тебя хуёвое настроение, ведь тебе достался Тэхён, а такого придурка ещё поискать надо. Но ведь лучше принять мою бескорыстную и, к слову, такую редкую помощь, чем бродить по незнакомому району. Как считаешь? Можем поехать прямо сейчас. Только переоденусь и вернусь. Повернувшись к нему, Чонгук подумал и кивнул. Больше от нежелания спорить, пока так сильно гудит башка. Да и вроде парень этот нормальный, по крайней мере, на первый взгляд. Оставшись один, Чонгук, повертев в руках банку с кофе, поставил её на холодильник. Мысль свалить настойчиво долбилась в мозгу и ещё минута — и он бы свалил отсюда сам. Тогда как раз и вышел Юнги, сменив испачканную одежду на чистую. Гук встал и поравнялся с идущим на улицу парнем. А там он увидел это. И забыл как дышать. — Это что, Jaguar?! — Я польщен, что ты знаешь, — сказал Юнги, и вид его стал до невозможного гордый. А Чонгук, с детства болеющий машинами, сначала опешил от неожиданности. Этого красавца Юнги приобрёл случайно, у бывшего хозяина, который расстался с ним из-за проблем с баблом. С тех пор они и неразлучны. — Садись, чё застыл? Чонгук наконец изменил выражение лица с беспристрастного и смотрелся как ребёнок, увидевший заветную игрушку, когда сел в салон. Юнги его понимает, ведь сам такой же. Эта малышка пленила его сердце навеки. У них самые платонические отношения из всех существующих, и никто не смеет вторгаться в их любовь. Юнги погладил кожаную оплётку руля и, мысленно осыпав комплиментами машину, завёл движок. Не звук, а мелодия. Они молчали долго. Очень. Пока интерес Юнги не взял над ним верх. — Так, значит, ты реально оставил Тэхёна в камере? Чонгук, до этого смотревший в окно, резко повернулся к парню: — Да, — ответил он спокойно. — Это важно обсуждать сейчас? — Не-а, просто удивляюсь, как вас так угораздило попасться друг другу. Забей. Чонгук промолчал и снова отвернулся. — Никак нас не угораздило. Больше мы с ним не связаны. — Никто и не говорит, что вам надо кидаться друг другу на шею и клясться в вечной любви до гроба. Просто знай, что он не такой мудак, каким хочет казаться, — тут Юнги замялся. — Чёрт, я же вроде должен был склонить тебя на его сторону. — Я не нуждаюсь в терапии или ещё в чём-то типо этого дерьма, — нетерпеливо перебил его Чонгук, которому совсем не горело знать хоть что-то об этом Тэхёне. Тот и так показал себя редкостным мудаком. Кстати об этом. Чонгук, чувствуя как сердце подкатило к горлу, подкатил рукава, мысленно обещая самую кровавую расправу Тэхёну, если тот всё же посмел воплотить свою угрозу в жизнь. Юнги с кривой улыбкой посмотрел на него и в его лисьих глазах мелькнули искорки смеха. Не обнаружив ничего: ни тату, ни лишних дырок в теле, Чонгук с облегчением выдохнул и смог более-менее расслабиться. С Юнги он больше ни о чём не говорил до самого конца поездки и был в какой-то степени рад, что тот больше не лез к нему с разговорами. Лишь включил погромче AC/DC «Touch too much». Вот за это респект. Они въехали в незнакомый двор, и Чонгук понятия не имел, в каком районе Сеула это вообще находится. На вид явно неблагополучный. И возле самого страшного дома стояла его машина. Как у неё ещё колёса не скрутили — осталось загадкой. Юнги неторопливо притормаживает и смотрит на парня, которому явно неуютно в его компании. — Это … кхм… Чонгук, Тэхён хороший парень, — говорит Юнги, когда Гук берётся за ручку, чтобы открыть дверь и наконец смыться отсюда. — Просто узнай его получше. Судьба не просто так сделала вас соулмейтами. Чонгук ничего не ответил, только поблагодарил за поездку и вышел из машины. Проводив взглядом Jaguar, он нащупал телефон и первое, что он спросил, дозвонившись Намджуну, было не без истинной радости: — Я наконец вернулся. Надеюсь, ты впаял ему сутки в общей камере? — Спрашиваешь, — хмыкнул Намджун и его голос зазвучал тише, словно он убрал телефон подальше. Чонгук разобрал из его слов «как он?» и понял только, что, судя по голосу, тот говорил с Сокджином. Когда напарник снова вернул сотовый к уху, то, давя в себе рвущихся наружу смех, продолжил: — И его новый имидж ему совсем не понравился.