До чего доводят фанфики

За окном знойное летнее утро, в зале включённый кондиционер, а общежитие пустует. «Как так? Все ушли?»– думает Кихен, стоя посередине зала в белой футболке одного из старших хенов и почесывая ляжку,– «Даже Хенвон? Он же всегда тратит выходные на сон». Но на его ментальный вопрос, странно это или нет, никто не откликнулся. Пожав плечами, мысленно фыркая: «Мне же лучше», парень заглянул на кухню. Усыпанный грязными тарелками и хлебными крошками стол не сильно радовал глаз и он развернулся в сторону ванной комнаты. Одной рукой орудуя зубной щеткой, а второй вытирая мыльные пятна на выключателе, парень перешёл на зеркало. Его выходной, как обычно, медленно, но верно превращался в день уборки. В шкафчике в зале нашлись чьи-то наушники, а в шкафчике Вонхо повязка на голову, чтобы придержать длинную чёлку. Парень начал убирать кухню, между этим успевая закусить оставшимися на тарелке двумя недобутербродами, вероятно, авторства Шону или макнэ (Я его зря учил что ли?). Ведерко в ванной под струями воды уже давно переполнилось и, бросив в него половую тряпку, парень перенёс его в зал. Уперев руки в бока, он осмотрел комнату и решил, что швабра будет не слишком эффективна в этой комнате. В наушниках спокойная приятная мелодия, в руках любимая двухсторонняя тряпка, не оставляющая разводов, полкомнаты уже блестит под светом лампочки на потолке и, казалось бы, весь оставшийся день будет так же чудесен, но... У каждого человека на любой случай есть свое злоебучее «но». И только что, спокойненько протирая пол и, виляя задницей, двигаясь к дверному проему, Кихен наткнулся на свое. Вернее уткнулся. Той самой задницей. В пах высокого непоседливого «но». Красный, как жопа макаки (простите), Кихен повернулся, но Минхека это, казалось, совсем не смущало. – Кихени, ты меня балуешь в последнее время,– хихикнув, он шлепнул по мягкому месту и так удивленного, ошарашенного, охуевшего обескураженного Ки. Тот в свою очередь съехал вместе со своей тряпкой по полу, больновато ударившись подбородком. – Ты блять откуда взялся?– зло выкрикнул он. – Ну-у, когда-то давно мой отец увидел мою маму... – Я не об этом, Ли Минхек,– строгим голосом перебил его Ки, поднимаясь с пола. – А, ну я тут был, никуда не уходил,– он пожал плечами и как ни в чем не бывало направился на кухню, бросив вслед: – Есть что пожевать? Я голодный. – Тупость свою жри, у тебя ее много,– огрызнулся Ки, вставая с пола. – Несмешная шутка-а,– донеслось из кухни. – Мне похе-ер,– в той же манере ответил Ки и, коротко вздохнув, снова взялся за тряпку,– подожди пока я не домою зал и не трогай плиту. Стол был накрыт скромно – «хозяюшка» не успела приготовить что-нибудь вкуснее тех же бутеров. – Я ожидал большего, Ки,– Минхек скривил лицо и взял кусок хлеба в руку. – Не пизди, чем тебе не завтрак?– снова огрызнулся вспыльчивый хомяк, но потом все же снизошел до милости.– Тогда, может, «Несквик»? – Не, твоя еда определенно лучше,– уже пожевывая ответили ему, вызывая у Ки довольную (собой) улыбку. – Чай или молоко? – Милк, плиз. – Окей, инглишмэн,– усмехнулся Ки, наливая молоко в стакан,– когда закончишь, сходи за ноутбуком Гюни. – А что сразу я-я?!– возмутился тот. – Цыц, мне звонят,– шикнул Ки и, ответив на звонок, переключил на громкую связь. – Кихена, ты уже проснулся? Как дела? Я тут спросить хотел...– нетерпеливость явно пересилила манеры Чжухона,– куда ты сдал ноутбук Айэма? Может я его заберу? На воодушевившемся лице Минхека читалось написанное капсом «СПАСИТЕЛЬ», но Кихен, конечно, все испортил своим: «Я уже поручил это Минхеку, не беспокойся». – Мину? Да он тяжелее своего хрена ничего в жизни не поднимал! И вообще, это же я виноват!..– сразу пошли возмущения, даже не пошли, а табуном поскакали по нервишкам Кихена. Но как ни странно, (хотя вообще-то не странно) первым вспылил Минхек. – Да как ты смеешь! Ноутбук Гюна почти ничего не весит, «мой хрен» и потяжелее будет! – Ты сам каких-то полкило весишь, так что... – Так, стоп,– крикнул Ки, захлебываясь смехом,– вы прямо сейчас спорите даже не о размерах, а о весе, о гребанном блять весе, пардоньте, члена?! – Да!– невозмутимо донеслось до него из динамика телефона. – Он меня оскорбил!– возмущался уже Мин. – Вы еще взвесьте яйца на кухонных весах,– по привычке хлопая в ладоши, продолжал смеяться Ки. – А вообще, да, почему бы и нет? За одну милисекунду смеющийся Кихен превратился в строгого и злого. – Да потому что это был сарказм, два долбоеба! Только троньте мои весы! Далее последовал обиженный бубнеж, недолгие переговоры и наконец подозрительно счастливый Чжухон попрощался и Минхек вернул телефон владельцу. – Ну и почему ты сам не пошел? Будешь мне теперь целый день мешать?– со вздохом спросил Ки. – Ну почему мешать, наоборот, я помочь хотел, с Вонхо и Хенвоном даже не пошел и все ради тебя-я,– дожевывая хлеб и потягиваясь руками к чему-то еще на столе, ответил Мин. – Вы все сегодня подозрительно добрые и отзывчивые,– Кихен с прищуром просканировал сидящего за столом парня,– вечером грядет армагеддец, задницей чую. Минхек поднял палец вверх, собираясь что-то сказать, но набитый рот этого не позволял. Однако Кихену ничего не стоило понять бормотание рожающего морского котика. – Если это шутка про мою задницу, можешь спокойно дожевать. Явно разочарованный тем, что Кихен угадал, парень опустил руку и уныло продолжил трапезничать. День, на удивление Кихена, проходил хорошо, Минхек действительно во многом помогал, даже казался довольно серьезным молодым человеком, когда сосредоточенно сортировал по полкам коллекцию рамена Вонхо. Но Кихену не нравилось как он косился на шкафчик с весами. Совсем не нравилось. Когда все комнаты сверкали как улыбка людей из рекламы жвачки, на плите, источая божественный запах, готовились токпоки, а усталые вспотевшие парни распластались под кондиционером, в дверь начали яростно барабанить. Ки не успел крикнуть: «Открыто, сука!», как вдруг, будто прочитав его мысли, дверь распахнулась и вбежал Чжухон. «Или... Чжухон?.. Точно он?.. Или...» На его голове красовался женский парик кислотно-зеленого цвета, женская джинсовая курточка с множеством разных значков на булавках, которая смотрелась немного некстати со спортивными штанами, которые он (спасибо, Боже!) не сменил на юбку. В одной руке он держал чангюнов ноутбук, а второй убирал липнущие к яркой розовой помаде зеленые локоны. Не справившись с этим и наконец сорвав это нечто со своей головы, он выдал: – Вы щас охуеете! – Да мы...как бы уже...охуели,– нерешительно выдал Минхек. – П-пожалуй, да,– тихо согласился Кихен, забивший даже на то, что Хони прошел дальше, чем стоило в грязных розовых кедах сорок второго размера и затоптал весь только вымытый холл. – Это,– он протянул вперед руку с техникой,– ноутбук Чангюна. – Хорошо, а это что?– Кихен кивнул на парик во второй руке. – Как что? Маскиро-овка,– прищурив и так небольшие глаза, ответил тот.– Но знаете что интереснее? Лица сидящих перед ним будто говорили: «Ну давай, удиви нас еще больше». – То, что в нем находится!– победно закончил он. – Фотографии спящего тебя? Не особо и интересно,– уже с покерфейсом ответил Мин. – Что-о?!– хитро прищуренные глаза округлились. – А, так ты не об этом?– пожав плечами, Мин уселся удобнее, готовый слушать. – Нет, теперь об этом... – Не успел он договорить, как в оставленной открытой двери появился разъяренный Чангюн. Он накинулся со спины на бедного Чжухона в женской одежде, словно хищный щенок на несчатную пчелку... – ...Минхек, ты не мог бы перестать комментировать, что происходит и позвонить Шону,– перебил его Кихен, сидящий скрестив руки и жмурящийся от шума из-за двоих макнэ-лайн. – А, да, конечно, извини,– Минхек послушно пошел за телефоном, а Кихен остался сидеть и ждать, когда ссора младшеньких достигнет своего пика – косых взглядов и надменного фыркания. Когда оба уселись в разных углах комнаты, изредка косясь друг на друга, Кихен понял, что вот оно и, поднявшись с дивана, подобрал зеленый парик, который напоминал не пойми откуда взявшийся куст травы на ламинате. – Ну, кто первый?– спросил он, вставая перед зеркалом и примеряя на себя парик. – Это все он!– в один голос отозвались оба и оба одинаково фыркнули. – Вы ведете себя как маленькие дети, а ведь обоим по два десятка лет,– зацокал Ки, вертясь перед зеркалом. – А тебе идет,– рассмеялся вошедший в комнату Вонхо и проходя мимо, погладил Кихена по синтетическим волосам, вводя того в ступор. «Что это, блять было»,– подумал Ки, смотря на широкую спину в черной футболке, скрывшейся за дверью ванной,–«почему это было так...мило?» – Он пишет фанфики по чжугюнам,– буркнул Чжухон. – А он врывается в мое личное пространство,– так же буркнули в ответ. – А ты в мое не врываешься? Фото спящего меня?!.. – Так, стоп,– Кихен свел брови и снял парик,– Чангюн может писать фанфики если хочет, это его дело, но ты не должен лезть в его ноутбук, это личное. – А фото?– обиженно протянул Чжухон. – Да, Чангюна, нельзя фотографировать людей без их разрешения, некоторым это неприятно,– закончил Кихен и потянув за рукав одного, а затем и второго, поставил парней друг перед другом,– извинитесь и помиритесь. Наблюдавший за этим Хенвон в проходе на кухню задумчиво выдал: – Кихена, выходи уже за Хену, ты идеальная мама, а он – идеальный отец. – А ты – ленивая жопа, обещавшая подтянуть хорягу,– ответил Ки,– почему такой грустный? Голоден? – Да нет, я в порядке,– вяло отозвался Вони и поплелся в свою комнату. «Пиздишь ведь»,– подумал Кихен, но вслух решил этого не говорить,–«лучше заварю для него какао». За окном уже стемнело, когда изрядно уставший Кихен улегся на диван, положив голову на ноги Шону, тоже медленно засыпающего под монотонный шум телевизора. – Доложите обстановку, пожалуйста,– тихо проговорил Кихен, закрыв глаза. – Чангюн в своей комнате, дописывает фанфик. – Окей. – Хенвон спит. – Как обычно, ленивый жопень. – Вонхо на кухне, ест виноград. – А самые проблемные? – Минхек и Чжухон там же, как всегда занимаются всякой ерундой. – И чем они заняты? – Взвешивают яйца на кухнонных весах. – Что блять?! Кихен подскочил, как ужаленный, и чуть ли не со скоростью света побежал на кухню. Вонхо действительно сидел за столом, объедаясь виноградом, и рубился в какую-то головоломку на телефоне. За его спиной у шкафов стояли Минхек и Чжухон, яростно споря. – Да блять, я же говорю, два перепелиных яйца – это одно куриное. – Ты на весы надавил, я видел! Кихен выдохнул и опустился на стул рядом с Хосоком. Тот взглядом показал на свое плечо, а второй и не собирался отпираться, со вздохом опустил голову куда просят, и почти сразу заснул под споры великих о великом – чьи яйца тяжелее.