Заскочил погостить как на юг, но увяз

У Вани лицо вытянутое от удивления; он курит уже вторую, гоняет блядский видеофайл уже раз в третий и делал бы это и дальше, если бы Мирон не хлопнул крышкой ноута, отправляя тот в спящий режим, а Евстигнеева – обратно в реальность. – Это что? – Через затяжку наконец-то интересуется Ваня и на Федорова выжидательные взгляды устремляются, уже не одного Евстигеева, а полноценной компании. – Это Дима, – Мирон пожимает плечами. – Извиняется. – Да мы уж поняли, – отмахивается Женя, вроде снисходительно, но взгляд отводит. Волнуется. Сбежит, думает. Наверняка. – А дальше то что? – Простил? – это Ваня Мирон себя так неудобно чувствует, словно он уже всех предал одним только фактом, что Дима это видео прислал. Он головой мотает отрицательно, губы поджимает, осматривается. Порчи, как псина побитая, взгляд опускает, заряжается общим настроением, хотя едва ли вообще понял хоть что-то из присланного. Мирон вздыхает, бегло переводит ему содержание видео, краем глаза наблюдая, как Ваня чуть ли не прокусывает фильтр сигареты насквозь; так плотно сжимает челюсти, что желваки выступают на скулах. Дарио, к удивлению, не теряется, смотрит уверено, даже, кажется, как-то вздыхает с облегчением. – Ты вообще ответил? – Илья наклоняется над столом, забирает свой стакан с виски-колой и продолжает наматывать круги по помещению. – Типа, может хоть нахуй его послал. – Я ещё ничего не сделал. От того, с какой жалостью на Фёдорова смотрит Женя, и как спокойно безметежно Рудбой<i>и лучще бы он прдкрялся их знакомство и вдубу играл Мирон выдерживает паузу, откидывается на спинку стула, нервно крутит в собственные часы на запястье. – Да вы больные, что ли? – он наконец себя в руки берёт, тон голоса повышает. – Никуда я от вас не денусь не переживайте. – Дима столько хуйни тебе сделал, Мир, – Мамай садится на подлокотник дивана, фыркает. – А теперь: «я хочу решить всё мирно и забыть обиды». Ты уверен вообще, что оно тебе надо? Не надо. Нет. А толку то, если под кожей ёкает болезненно. – Я. Никуда. Не. Уйду. – Хотелось бы верить, – честно отвечает Женя, а Рудбой громко фыркает, тушит бычок в пепельнице иподнимаясь с места. Стул с неприятным звуком ножек по линолеуму двигается дальше. Ваня тянктся смохнуть от куплетов пот и становится еще благовеенее не по настоящему Ваня протирает лицо руками. Не верит. – Если не уйдёшь, то и показывать не стоило. Удали и забей, реально. – не хватает еще пойдем лучший бро зальем вином и я снова послушаю как ты стонешь так что мне придется выстретьт футболку. Ваня часто прав, а Мирон только кивает, поворачивает к себе ноутбук, поднимает крышку под долгий монолог Порчи на португальском и ломаном английском. Мирон не вслушивается, ему, если честно, эта идея уже не кажется дельной. – Короче. Вы как угодно думайте, но я посчитал, что вам надо знать. Я не буду сбегать, тур в силе, у нас Олимпийский на носу, какой тут Дима вообще. И вроде чуть отпускает, даже Рудбой выдыхает хп редстоящую пьяку после которой у него утреняя фоттосесия, хлопает по плечу пару раз и уходит, утаскивая с собой Дарио. Женя с Мамаем переглядываются, пожимают плечами. Не верят, блять. Это охуеть как странно, когда твоя семья тебе не верит. – Нормально всё будет, – для пущей уверенности говорит Мирон и ловит сочувствующий взгляд женских глаз. – Ты, бро, аккуратнее главное, – тихо вздыхает Илья и делает глоток из стакана. – Он прощения ну вот никак не заслужил, – поддакивает Женя. – Факт. - и все его позиция твердая и четка, с точкой на конце ебет "я в берлин за пивом и плюнуть в морду шока за диссы и заснять а потом слушаьт как после такого инфоповода тот скулит о батле.</i> После скуренной за ночь жижи, Мирон просыпается следом за Димой, ушедшим хозяйничать на кухню; глотку дерёт от безвредной зожной парилки, под черепной коробкой в ошмётках: "а Дима-то продолжает из себя мученика корчить, нигде, суке, не жмёт, когда ты ему даешь, хули отнекивается,", рассуждает отстранённо о такой банальной Шокковой манипуляции - ишь, не нужно ему, а глазёнки-то горят похлеще Мироновских вьетнамских флешбеков; скидывает плед, складывает и оставляет, самое охуенное в сложившемся - не получается на Диму злится всерьёз и по-настоящему: один хлипкий фасад да самооправдание, о ебле так нефеместично тоже безраздельно Дима, нихуяшеньки ему не легче вот так, комплексы не съедают, изнутри жида не прячется за этим вина, несколько часов прошло, а кривое Димино всепрощение, о котором лучше бы он просто пиздел, выжгло, и такой весь из себя ведомая блядь, а запашок-то какой от этого твоего: "я всё окончательно просрал, загоняв лошадку", с тобой, Мирон, только ждать, терпеть да ломаться, под тебя каждая твоя девушка и группис лягут, есть ли между ними ещё разница - Ваня, Олежа, всех своих верных друзей перечисли. Диме остается - ломая себе хребет, да принимать - как есть - с блядованием, оставляя после себя одни круги ада и я-же-вас-предупреждал. Мирон на кухню вваливается, усаживается за стол обеденный, голову подпирает рукой и смотрит на Диму, который, вроде, домашний такой до пизды, родной, но это всё словно в другой жизни было. –Завтракать будешь?–Голос его от стен резонирует и Фёдоров морщится, словно действительно звук этот по ушам бьёт. На деле просто привыкнуть нужно, что теперь это всегда будет где-то поблизости. –Давай. У Димы кухня маленькая, неудобная. Это вам не апартаменты, в которых Мирон привык обитать последние года. Это всё так откидывает в прошлое, такими флешбеками бьёт по черепной коробке, что хоть вешайся, хоть стреляйся– не вытравить из себя уже, не прокатит. Хинтер ставит на стол две тарелки с ароматным омлетом, чай заваривает, молча добавляя Мирону три ложки сахара, потому что помнит, блять. Всё ещё прощения вымаливает, если это можно так назвать. –Спасибо,- сухо говорит Фёдоров, мешает сахар в чашке и с силой трёт лицо ладонями, всё ещё пытаясь прогнать наваждение. – Не выспался нихуя. –А ты торопишься что ли?–Дима усмехается, садится напротив, кривит губы в усмешке, а Мирону это как красная тряпка для быка – хочется съязвить что-то, выдать эдакое, но, сука. Нереально на него злиться, действительно. –Не особенно. Но всё равно поеду. Едят молча. Мирон пытается в себя прийти, переварить весь этот сюр, что вокруг происходит, а Дима только смотрит в упор, словно считывает каждую мысль, даже улыбается, кажется, вовремя. У них перспектив мало совсем, реальность сука жестокая, совсем забыть всё то, что было и сначала начать–нереально. –Спасибо,–ещё раз говорит Фёдоров, отодвигая от себя пустую тарелку и обхватывая обеими руками чашку с чаем. Взгляд Димы –аккурат на татуировки, что на кистях рук красуются. Жалко, Дим, что набивал не ты.– Свидимся же ещё? У Хинтера чуть ли не щенячий восторг во взгляде. Он кивает уверено, поднимается с места, а Мирон смотрит в ответ и понимает наконец -то, что никуда он не денется от этого всего теперь. Дима, зараза, привязывает. Ни секунды покоя со всеми этими мыслями, и не пускание слюней с остекленевшими глазами, уставившимися ближайшую стенку, можно записать себе в достижения. Провожают его до двери, и Шокк продолжает смотреть на него с ожиданием - когда уже, Миро, ты пойдёшь на попятную - и Оксимирон притягивает его к себе за шею - а рост-то позволяет - и выдыхает которое по счёту: "не пизжу я", заебал, честное слово, этого же и добивается от него То, что Миро отказывается от "проводить" - Диме нужно в студию, а не кататься на такси до аэропорта, сам припёрся в рабочую неделю, на самом деле ведь у Димы семидневка и работы на двенадцать часов - не напрягает, и вопреки себе же с: "да тобой просто вертят, не смей так прогибаться и убеждать в этом Шокка, но поздно" в аэропорту Мирон добирается на метро, не спасает, ему куковать 5 часов - не с Димой же оставаться, посмотрит на тебя ещё так странно на прощание, расскажет, как понимает, принимает ещё, "Что, и проводить тебя, дорогой? А я подожду, всё я понимаю в тебе, жида, больше, чем ты сам", да в пизду тебя, Дима. До аэропорта и никуда не улетишь, останешься на коленях отсасывать - так и не закончил тогда. Варится сам хуй пойми в чём, нужно было оставаться, нужно было не лететь, нужно аж до самой регистрации, зато в одиночестве, скоро всё будет так пиздато, правда только яиц разве хватит, иди на попятную, нахуй тебе снова уходить, тебе одного с половиной говна не хватало, нахуй тебе выбирать, ты что, не сможешь раз в месяц навещать его, раз уж так хочется, вон, он ночью сам предлагал: "Да похуй, Миро у меня валяется для тебе дубликат ключа", "Да, блядь, чувствуй себя как дома, в любое время, Миро, мне без тебя было так..." Пишет, что прошёл регистрацию, копирует - и всем разослать, а Диме заново написать - и глюкануло, пришлось и Мамаю от Димы моментальный ответ отправить с фоткой пустого мольберта в чистенькой студии, как в 2011 - такая же стерильность, несмотря на то, какой вокруг ............?, а его - Мирона - встретят в аэропорту, на что это они так старательно намекают - "ок, встретим"? Если уж пасти его - так пусть пиздуют сюда, в охуенный берлинский аэропорт, а отъедешь совсем немножко - и там ютится Дима, такая вот изнанка западного выебывает в череп. Распробовать Мирон анонимность думает в экономе, так и будет как только ты завершись как и обещал, а другая сторона как ты собираешься миру сообщать в твиттере, там же не скороешь и не удалишь жида, там сейчас так уморительно без Димы. Несколько часов без сна ч такими яркими "как же я долго, Миро", "без тебя по эту сторону такая хуйня, пиздюку мне и не снилась", "черт ну куда ты лезешь, Миро, Миро блядь кому я тут серьёзно задвигаю а", "сука в моём вейпе хоть чють чють осталось после тебя", "и самое сложное в жизни нет на набивать что нибуд будем - для диме это почуствлвать [ще раз Миронову кожу и отсетится хоть так раз в сердуе нн получилось, а для Мирона это остатьчя и ужк навсегда без всяких перелетов взять и кинуть друзкй второй разб, поэтому пррьует словами но не работает ннхуя." признаёт у себе под антидепресантами дипрессии себе иметь в мозги не показатель верно, лучше продолжай в капюшёне и пялится в иллюменатр не дай бог... "Дима выделывается, выпускает кольца, жижа уже другая, приторнатая подаренная и за коим чёртом не выкинутая, Миро стал таким расточительным не то что Шокк - да поебать на твои песенки вместе с критикой на них один огород, вон что мои гангста выебоны что твои санеты для педовок - такая серьезная рожа что Мирону смешно: дошёл к сорокету что везде одно дерьмо а я же тебе говори л – Загрузи другое что-то, там же вкусов дохуя имеется, – Мирон смеётся тихо, в душе мертв</i> но, затягивается паром этим ебучим, передаёт Диме. Они когда-то так косяк один на двоих раскуривали, а теперь – гляди ка – взрослые совсем стали, что ли? Он пытается какие-то фигуры из дыма выдохнуть, но получаются только колечки неровные, а Хинтер зятягивается тоже, откладывает вейп в сторону и двигается риже, чтобы губами к обнажённому чужому колену прижаться. – Бля, Дим. Мне не двадцать три – не могу больше, – он дымом давится, улыбается ласково мертв он не сам, а Оксимирон какой то, поглаживает рукой Бамберга по загривку. Дима жмурится довольным, губами по бедру вниз скользит и Фёдоров шумно воздух накалённый носом втягивает, потому что, блять – может, на самом деле. Ещё как может. За окном светает уже; у них одеяло на пол упало, скомканное, в воздухе терпкий запах секса и жижи и это тоже, в принципе, неплохо. Мирон круить хочет. Нормальные сигареты. Но пока Дима развлекается с его бёдрами, то Фёдоров всё равно за вейпом тянется, прокручивая прибор в руках. – Что только не придумают, – говорит задумчиво, вздрагивая, когда на тонкой коже с внутренней стороны смыкаются зубы. Дима взгляд поднимает преданный, улыбается одними уголками губ, ладонями по бокам скользит и Мирон голову запрокидывает, глаза прикрывая, потому что ощущентй на один квадратный метр ему слишком. – Надо выспаться, – между делом говорит тихо, а сам осторожно ладонь снова опускает на чужой затылок. – На том свете выспимся, ляль. Нам недолго осталось, – Дима усмехается, тянет на ноги Мирона одеяло с пола и потом совсем скрывается под ним. Фёдоров затягивается, одновременно с этим прогибается в позвоночнике и в окно смотрит, где совсем уже утро вступает в свои права. Действительно, блять, долго, тысяча таких рассветов может больше Миро устроит, Миро может. Сидеть в холоднющей Дименой однушки с нелепо накинутым Мирону пледом а смотрит Шокк в открытую от как же его дохуища дыма, форточку а Оксимирону и похуй, ютится на деване после очередного захода уже продрог до костей так что теперь и не холодно, а восполение лёгких от которого его спасает Дима Шокк, ему поебать, тянется за вожделеной парилкой, попутно опракидывая Диму на деван, чудом не ебнув головой об подлокотник, садится сверху и глубоко затягягивается чем то сладким и насквозь исскуственным, Дима, заебавшийся Мироновским рондеву и нежеланием просто закрыть глаза и полежать пять минут спокойно, и наконец отрубится от усталости чисать ляса то избеганием совместного прошлого давай поговорим о новом альблме кого? Маркула? да Дим как тебе Маркул, а ещё тот чувак п то возвращением "как же мне было тогда хуёво дима", а сам же продолжает Мироном. Сидеть нехуя не удобно, но так старается устроится, что Шокк не выдерживает и смеётся только не надо до слёз закрывает глаза руками но Оксимирон ловко их фиксирует над головой и мучительно пытается не заржать самому, продолжая серьёзно порить и глазеть в сторону окна, и не замалкая * - и о чём нам ещё говорить, дииим - сам предложи раз такой умный, о своих новых крутячихся вокруг тебя эмигрантах из бедных стран западной европы ты не хочешь, о том, как пытался на меня залесть с одним гондоном нехочу уже я - еле тебя отцепил, аж пришлось ручёнки скрутить, но Миро смотрит не хорошо, готовый пиздеть громко и до посинения, не пиздить5э ногами и то хорошо, 'в замкнутом пространстве сколько наедене и не разу не, какое достижение, а драть до гланд не споря, такая себе альтернатива курению * Настигает Мирона на третьем часу полёта, флешбеки спустя, и не отпускает до конуа полёта, оказывается помимо поставленныз на рельсы свободы выбора, имеющиего последствие, давай Миро выберай скорей, правда Шокк всё равно будет ебать тебя нежно в рот, лучше бы крыл матом, нахуя так угорать по богомерзкому нежно, Мирону честно похуй, пара месяцев - два, до его солд аута в олимпийском, и какого то хуя сейчас, снижаясь в родном Питере, его бросает в дрож от одной мысле о необходимости читать девочку пиздец на двадцать тысячь своей аудитории, и воротит его от всего, от детишек, репертуара, необходимости каждый день тащится в студию, но сильнее всего не просто лень - его мутит играть в счастливого себя с таким шансом ты же об этом и мечтал, брешешь что чек не спасёт ты нехуяшеньки оказалось об этом не мечтал некуда возрастать без Шокка Отметишь таблеточкой феназепама но ты её не взял, жди невоняющий серой кота на крыле самолёта, как раз ему спрыгнуть за ним на асфальт его одного сука не хватает. поможет ли Мирону забухать, не смешно самому? городов то цать. –Чтоитребовалосьдоказать,–Ванявсплёскиваетруками,нервностучитногойпополу,акурить-тотутнельзяуже,совсем.Мирончитаетпоглазамэтуярость,чтопрожигаетегобэкаизнутри,ноничертассобойподелатьнеможет,честно.НаЖенюдаженесмотрит–стыдно. –Ятуроткатаю,обязательно.Никакихплановунаснесрывается,–онпытаетсясерьёзнымказаться,уверенным,асамогочутьлинедушитэтоосознаниесобственногопредательства,еслиможнотаквыразиться.Нукудаон,блять,безДимы.Неможетбольше. –Инаэтомвсё?–Женявздыхает,трётпальцамипереносицу,пытаетсясобраться.–Тысам-тохотьпонимаешь,кчемуэтовсётебяприведёт? Миронкиваетмолча,ищетподдержкувглазахМамая,нототтолькоотворачиваетсякак-тонеловко,вродеибезпрезрения,носкаким-тоболезненнымсочувствием.Ониитакпонималивсёпрекрасно,чегоскрывать-тоуже.Миронсвоёделознает–откататьконцерты,попроситьпрощения,вымолитьегонамаксимум,чтобынесмотрелистакимнедовольством,апотомужеможнохотькак-тожизньналаживать.Снова. –Тыпроебёшьвсё,Фёдоров,–Рудбойскрипитзубами,сноварвётсясвалить.Миронсогласновздыхает.Проебёт.Тольконаодниитежеграблинаступать–любимоезанятие.–Яконцертыстобойоткатаюинаэтомвсё,окей?Развалилсемью,–оншипитпрактическисместаподнимается,отводитвсторонуПорчи,чтобыперевестиемувсё,чтосейчаспроисходит.Женясочувственноберётзаруку. –Онперебесится,–Фёдоровсновакивает.Конечно,Ванядостаточноимпульсивен,чтобысейчаспростонайтивсебесилытянутьэтовсёдальше.–Аяпростонадеюсь,чтотыуверенвтом,чтопланируешьделатьдальше. –Уверен. * На следующее утро Мирон буквально не может заставить себя поднятся скурив косяк оставленной заначки, Дима звонит ему утром интересеясь так же ему 'ахуенно как вчера и не нужна ли ему', что именно ему не нужна не знает и сам Дима, приехать и колесить с его окситабором2.6чего не нужно Мирону, ему бы вырватся самому', ему незачем знакомить свою бывшуб со свое настоящей, кто из них бывшая тёлка Мирон предпочитает не думать, ему хуёво без того, а свои объёбанные глазки Мирон искрене любит - без того постоянно расширенный зрачок, хуй проссышь сколько и чего он принял посветить в глаз фанареком, а на работе когда приходит с настоящей от дури улыбкой и бодренько до вечера, читает вместе со всеми ненавистные слишком громкое слово, тексты 'написанные без Димы', душит в себе тентакли, ту провославную версию, выплёвывает признаки жизни, накрываясь - жида, что ты хотел спросить - лежат они натрахавшись каждый на своём подлокотнике, а Мирон лениво парит а потолок и не отвечает, до ловкого толчка нагой мимо ебала спасибо и на этом, Диме конкретно не терпетатся поболтать, уже и мараторий 'нечего ты от меня в наказание не получишь иш чего удумал жида', так и пинает эту часть Мирона, надеевшеюся да теперь он может презнаться себе - отпустит нужно всего лишь - глючной рекламой, - А. Ты про горгород? - Какой ещё горгород, вставило тебя Миро с клубнички? - Я - про горгород. - выдыхает не спуская с разводов на потолке, европа дорого поди было топить Диму, в горячей поди воде - кипятке, живи там Оксимирон ему бы повезло в кипятке ноги себе обва Дима спдится и одбирает у него вейп бросает на стол, не заботясь о сохраности и прожигает прижегает без очков, 'на столе с вейпом' Нетерпеливое ну, весь из себя смерившийся Дима - разделяешь ты мнение Гнойного?2.7отпечаток худого плеча - ржавый медный замок... - Нехуя - теперь Миронова очередь заинтереслванно - ииии? - Дима смотрит ему в глаза - вставило тебе порядочно "иии", нехуя 'Миро' не разделяю - одинадцать сроков за изнасилование себя - не, хууйня, в этом твоём горгороде от тебя дохуя, знаешь, даже обидно за пацана - столько тебя слушал, а так и не допёр До чего "недопёр" Оксимирон не помнит, тянет 'оксидрооочер' выдыхая остатки пара в потолок вспоминать себя под напасом самой забористой в жопу засуньте злорадство у него есть находясь под напасом дури, с микрофоном в руке и продолжая читать как не вчём не бывало, они же не заметят Следующая неделя не чем не отличается, хуже ему не стоновится, но лёгкость с которой он проживает дни посылают нахуй, подходит к нему сразу Мамай, неудовотворившись на Ванено уюежления Мироном "справляюсь я просто отъебитесь", Рудбою он говорит больше, но до остальных очевиднеща не доходит, что Оксимирон чувствует, "с димой было не так", на счёт этих секретеков да отводят его в стороночку на мужской разговор, сначала поговорить о финансовой стороне вопроса, олимпийский для самой ахуенной площадки в стране снять оказалось так просто, а на следующий день уже стопитсот дополнительных трат, и такое откровеное 'дайте на лапу', Мирон ахуел, с новым злободневным треком тебя. Поболтать о бабле Оксимирон всегда рад, но его настрой не разделяют, отводят как школяра, да интересуются под чем Мирон, 'не губи себя в самом рассвете сил' есть что ответить, вот2.8только он скорее глотку себе перегрызёт, чем признается что без Димы не тянет, столько лет тянул а тут раз съезделел и разхлёбывай, старайся усыпить сознание, впадай в транс, терпи всего то полстраны, так заебался что уже признаешься себе "не тяну без - Не начинай, всё со мной впорядке - Как это не начинать?! Мирон, ты торчишь, кому ты затерал "только увидете что я на кокс, спайсайте, смывайте в унитаз, отберайте, я просто не могу сам, помагайте", нехватает тебе блевать и раковину колотить в передозе, всё же было нормально - печально заканчивает, уверенный в собственной правоте и Миро не может вынести разочерование, растопать хрупкую надежду что страшныые полтора года в прошлом, загляни уверенно в ответ да хлопни дружеско по плечу, говори как ты справишся, оправдай себя докотав тур. Перед ним извеняются позже, Мирон извение принимает, забивая в свой гроб последней гвоздь, уверением докать тур, кто за язык тянул, перед глазами образ забарактившегося на балконе Мирона до пачки сенарет не допёр, одна книжка и нет зажигалки плант с тысячелетним героем не скуришь, а потом Миро выходет и всё норм, пьёт свои антидепресанты, курс не сворачивал но нужно ли это сообщать, так и ходет отыгрываясь от колективных предложений колективых просто купить билет в Лондон, ешё куда развеется, как тогда его неебло и эффекта плацебо ему хватало с головой, а раньше тогда годы назад, да Мирон не уверен что тогда существовал/жил да нахуй и в пизду, от травки вон тоже одно самувнушение, за тридцатник как на организм действует косячок утром, а у него одна нервная энергия и улыбочка пошире. Переходят они к соло репетиции после срыва груповой, когда играет бит, а Мирон молча вглядывается в пустототу и натурально не врубается что это и из какого альбома, Мирон наконец-то начал штырится, не прошло и полгода, у него мягко как у умственно отсталого спрашивают что случилось, да нехуя давайте ещё раз бит 'и спрятче от него скорбные ебала', это не Мирон деграднур до антихайпа, нет - представил себя на сцене олимпийского, и школьниц на дватцать тысячь мест с редкими мужиками он ещё представить не успел, неужеле ты думаешь у димы не так? А себе то признаться может: всё то он помнит но читать им вечного жида забудешь его банальнеше не хочет, вот так под десяток лет хотел хотел да перехотел - держится на упрямстве, горестно дочитывает следующию и признаётся в необходимости соло репетиций, и его оставляют в покое, понятлево отступают как месяци до этого, без возражений и Мамай его довразумлялся вместе с Ваней, который давится ободряющей улыбкой, и допизделся ты Мирон, даже похуистичный Рудбой и Дима Хинтер Как неотрывно следить за ними Женя, Мирон не совнемается кого ему благодорить что отстали, уходят оставляя Мирона одного, радубщегося что от Порчи наконец отъебались как от самого безобидного посмотри за Мироном и узнай под чем он на сей раз, ему серьёзно становилось жаль втягивать под видом преспективной рабатёнки с самим аксимироном да оно и правда звучит в пределоз2.10в приделах этой страны, и вот он один одмнёшенюк со всем оборудованием звукозапеси заставляет семью скитаться по кофешкам, а сам модет стоять с микрафончиком, наслаждаясь нахождением буккинг машин на том берегу и читать себе что угодно, главное без Диминых партов это тебя оконча, сбивается и звучит он хуёво, микрофон ещё ближе давай начинай фристалить и возвращай себе полугодисной давности соберись и - однажды уйдёшь, моя деаочкапиздец Картинка перед глазами чёткая и тени не складываются не кошаками не ревущей в отвращении толпе, но глаза разьегаются лехорадочно, долбит и долбит, выключает минус, прогрняет счастливые воспоминание как хорошо он держался пока Дима не сломал 'только вот что,', вцепляется в микрофон и чувствует себя готовыс разорвать валапюк дайте мне минус, не сламай Мирон бабла то у тебя гораздо меньше чем трепался с форбсрм который неучмтывает стоит Мирону запнутся, потеряться в бите и сбится, 'выдать онгня в своих очах меньше чем хочется ей отдавшый такие деньжище за концерт и миссию разрвёт собственная аудитория, а потом разгоречённый и уставший, наоравшись вдоволь, хвала звукоищоляции, чувствует небывалую лёгкость, и лезет в свой телефон открывая тот черновик посредственного и безсмысленного представителя гангста рэпа, о котором несмешной стендап в совсем другие времена, начинает читать про себя но срывается на свой охрипший, не курит по пачке так доводит себя, в бит не попадает, минус заглкшает его слова, окончание которых безнадёжно проглатывает,2.11 опустошение приносит лёгкость, да спокойствие, юзай флоу да подстраивайся, лови ритм, помагая себе рукой, и ему наконец так просто, как месяцы 'до Шокка,' и думается 'теперь то точно читаю одну такое дерьмо и всех верчу на хую, заканчивает под реплей и снова мимо, но стоеть ему замолчать, как эйфорию снемает испанский стыд собственной слабости и перелрманного хребта раз больше н е х у я ш е н ь к и - где то снег съедает подошвы нечего желеть всем бывает так тош До первого солд аута сяца Сноотворное дома у него завалялось, но пачка такого ходового товара... Спит он по расписанию, траву не бросает, и нечего слышать в свой адрес не хочет, со стороны похоже что Миронт отдаляется, разговаривает односложными фразами, ловит блики и бледные цветные пятна заглядывая за край во время редкого разговора, претаскивает бренное тело к дестяти на студию, в офис, но Оксимирон нееет, он возвращается туда и редкие фотки выставляет в инстограм стараясь не палить свою состояния, а в этом Мирон ахуененДима его палит. На звонки не забивал, звонил исправно каждый день но Мирое умудрялся пропускать как и остальные семейнве потуги, да и Дима не ебал мозг, "как дела, как жизнь, хорошо? Я как? бью татухи по маленьку, рисую, канцерты? да не забивал, тебе что? скромненько указываю в твитере, приходят? да нормально', не упорствовал на скупые хорошо, да ясно, Шокк за десяток лет стал таки понимающим, Оксимирону этого через край и кричать бы, 'да нехуй' - Хуёво ты на фотках Миро - с преветсвие только 2.12начинает - Окси так и замирает, собираясь квартиру покидать, косячок скурил, 'как сука узнал я же сплю по восемь часов, копиляры не полопались, бонга на заднем плане нет' Оправдаватся Мирон не собирается, Шокк не мчится к нему из Берлина, н е н а в я з ы в а е т с я так и проседает разговор в котором Окси всё ястно и понятно, Диме 'а ты хоть спишь, и бога ради кури через день, лады?'вспомни как от простртравы, не быстрых, ты блювал', Мирон задумчиво кивает, нахуя только Дима звонить, он бкдет много говорить но ему нечего сказать. Дима невозмутимо предлагает забрать принцесу из 'где ты последним выступаешь', а голос то взавлованный, эмоциалтный такой на принцессе, 'долгже Шокк терпел' Отказатся рефлекторно, 'я сам застревает где то по гадыком' 'не смей соглашаться', так и стой не издавая не звука, скажи ещё "а как у тебя там сердце/твой новый альбом, что уже обсасали со всех сторон/а что ты сейчас ресуешь, может меня знаю я" но Мирон соглашается, "жду тебя в х", бодро вопреки смертельной усталости и вопреки себе же, Дима говорит что у него клиент и прощается, сливаясь с неловкой паузы, Мирону и рад бы всю отрецать, но ему станивится лучше и читать без аудитории, улыбка на следующем сэлфи искренней, как не хочется да нехуя каким был, таким и остался, страется думать о том как на него неебически до сровшигся места перелома хребта 2.13до солд аута в питере он доживает спокойно, каждое утро обещает себе закончить тур и не только себе, спрашивай не спрашивай Мирон ёбанный тур докатает, смаириие все я вернулся на чём и наебнётся За кулисами душно и блаженная пустота запаланяется орущей толпой, перебирая свой репертуар и одна на уме у него - не читать эту ебанину, а для жука в муровейники нужен Дима, для на дне, вечного жида, тоже - хуй пойми зачем но нужен Оксимрон малодушно желеет что не смылся по английски, на прощание махнув ручкой и пообещав вернуть деньни за билет, но Мирон конфортист сыкло и он выходит в пред обморчном на сцену, отмахиваясь от всех "выглялишь совсем плохо может", им так нужен этот тур столько вложенно бабла невсплывёт их буккинг машин. Стоит перед тысячими поднятых рук один, и ему нечего говорить в темини картинка разплывается но мдмашка незаметненька подложеная под язык говорит, как рад он всех видеть и как ахуенно он сейчас почитает рэп, это в него попадает бит и спокойненько выдерживает одну две три, подумаешь кричит сбивая подтянувшегося Охру жуком в муровейнеке Димином почему то партам под ахуеваюшие толпу, лехорадочно нарезает круги по сцене, оттергивает руку от подоспевшего рудбоя говоря в микрофон что они друзья но лезть к нему не надо, "чувак я сказал не надо" и сильно толкает левой рукой, пиздец думают они, а у Мирона всё только начинается, в тенях притаились девочки подростки, здесь, прямо на сцене где неосвещено и кричат ему петь как раньше вот они были на концерте в2.14 16 - Валите со сцены, я кому говорю валете блять со сцены, недалёкие педовки! - в зале начинается толкотня, ему кричат на тысячи голосов, мужики орут громче всех - Сам сука проспись - содится на кортаны на краю сцены и глазами в толпе ищет орущего дауна, к нему подбегает таки Охра красивенько стоящий в ахуе и чё блять делать - Мир, мир, успокойся - да отъебись от меня кому я блять говорю хуже этих - пойдём тебе ну - без рук сука К ним наплевав на всё выбигает бледная Женя, Оксимирон посылает её забрать отсюда мешающего Рудбоя, а она дрожащим от нервов голосом интересуется под чем он и натурально умоляя пойти с ней. Оксимирон читает больше бена а затем где нас нет отвечает Жене, вы же так любите это дерьмеуо как и весь русский рэп, слэхали? Кааал! - дальше треплет и Женя пытается совмесино с Рудбоем увести его прочь, из зала уходят люди крича Мирону что то матерное, а тот не может разобрать, резко скидывает чужие руки и говорит что наконец заебался и будет 'петь' где нас нет и развлекать фристайлом оставшихся, Женя с Ваней отходят в сторону не сливаясь но м не волоча его силой он же вроде успокоился - Что происходит? Да не могу я читать трезвым - довермтельно сообщает и объявляет пятиминутный перерыв догнаться, микрофон безжалостно сжимаемый до боли в пальцах, сбивает громкость и перед тем как уйти в закат кидает с размаху целесь мисо людей и по ушам на последок бьёт ультразвук с перерывчика его не отпускают Сидит прижимая к башке холодную банку пива силится разобрать 2.15в голосах и о чём они, 'да об одном, Окси, об одном, как захртел и денешки отбить и слится без последствий, а главнентеое не вы бе рать, и рыбку и нахуй, и Диму и неболтшуб семью и андер и попсу, а кто у нас сидит на пиках да на хуях, теплое уже стекло и мысле о самом короле драконов, а ещё Дима Шокк дохуя гангстер строчащий заявы сразу в гаагу нехуй мелрчится, не один ты в лужу п А почему они(тут должен быть диалог-фатальный пиздец но все как бы ожидалм что такое может произойти, все против всех ну и мирон что за хуйня, но они с ним как с умственно отсталым, а самого Мирона спасла вселенная от выбора стороны) +с димой по телу, где он сначало морозится на Мирона но остывает, постигнув дзен и обещает приехать на олимпийский) Онм решают решать что делать, Мирон красиво сваливает * Шатается вечером по Питеру один, 'лучше бы прочитал ещё одну книжку к скорому батлу с Дистаром, 'а там тур' - сейчас видится таким эфимерным и далёким 'после его красочного залитого на ютуб сотнями видяшек и фулл на двадцать минут', от него уже не ждут нехуяшеньки, отсчитывая дни до его отлёта в берлин, Диз может отсчитывать дни до Миронова проёба пять ноль, в пизду самого Мирона не ебёт, его вселнная с мдмашкой толкают в объятия Шокка, сожгли мосты, разъебали да похертли - теперь дорожка в одну сторону и (бывшие) друзья тебя ненавидят (ненавидели), а тебе одно 'самому яиц не хватило бы' Питер радует его ледяным ветром и морясещем дождём и размытым неоном вывесок, сдесь он так и невыступал2.16ахуенное место, но Мирон стадионами, а идущие с ним в ногу и не мечтают о таком пиздатом месте, кого ещё он там поюзал и выкинул на обочену, а к Диме он возвращается, к тому же месте куда Мирон его кинул. С низко опущенно головой его не хотят пускать, распскают было руки но узнают, а толкнуть в ответ со всей дури и скидывает с собстенного плечу. Ему не отвечают скупым 'блядь', Оксимирон проходит внутрь накинув мокрый копюшюн, самая действенная его москировка и чёрные очки вышел когда не смеркалось уёбищные глаза неревгиркющий на свет зрочки. Внутри ему нравится - темень, какие интересные биты напишешь в твиторке вотпрящас, а неон не ебёт его в глаза, заказывает буржуйски себе бутылку нехуй мелочится, пьёт из горла не отходя от барной стойки, за ним нахуяривающимся известным рэпером наблюдают зверушкой вот только нехуя нет ограждающей его от этой обсуждающий его драку с тем уёбкок на входе, Мирон бы не отказался. До вечера там у сеюбя в квартире Мирон думал и курил, распевая найденную бутылку водяры, на студии не появляюсь да и не ждут они его звонка, вчерашнего хватило за глаза, в отличае от Оксимирона, целый день думанщего как ему собрать олимпийский, Димы ради и самому смешно, ты с клубешника начни тебя же от собственного репертуара красочно не блеванул - 'вопрос времени', идея начать с клубешника приходит ему с тлеещей сигаретой, которую он держит но нехуя уже не курит, к предыдущий, обзовонить да предложить свою кандитатуру 'тамады да цену пятьсот рублей как в старые 2.17добрые, его же наконец то откатило, столько сил вложил если школтници, с тридуатилетними мужиками и этим не проймёшь - оксидрочееры - тянет в слух, позвонить не смог, ветер в его флюгер не тот, да не в ту сторону, а приперется и требовать у бармена микрофон - запрасто 'как же тебе собрать олимпийский, так до пизды нужно, как же тебе могло быть настолько поебать?' Микрофона для него пьяной суки, нет и Оксимирон отцепляется от барной стойки и ныряет в толпу, двигается к сцене и вискарь с водкой именно они заставляют забраться под смех и пьянве вопли и гипнотизировать толпу в поисках выбивающийся из общей картины хуйни, ненаходит, ему кричат, но Мирон привычный и давит из себя улыбку и объявлчет как рад фристайлить сегодня для вас, и под фртстайлам выдаёт какой Мирон трушный гангстер без ножа в трусах но И вгб живет за гранью. - все пищат и снимают пищат и сгимаеет. А завтра если не считать еще с десяток дне1 олимпийский. Продаже на его провал жизни подскочили после ыристацла и даже не сильно после его ахого ~онцерта торта перед вишенкоц народ любит тоеш и как чуваки в рубашичках просираютв олимпийско1 и не жедают ссвои деньги.