Не бросай меня никогда

      В день, когда Магнусу предстояло встретиться с балетмейстером, настала уже его очередь сильно нервничать. Он не ел с самого утра, боясь, что его желудок не сможет переварить ни кусочка. Парень знал, что много и упорно танцевал в последнее время, не имея возможности заниматься чем-либо другим, а последние несколько дней Изабель помогала ему с музыкой, так что все огрехи он тоже смог отточить.Но все равно коленки тряслись.       Ни о чем другом думать не получалось, и юноша был благодарен Алеку, что тот не вмешивался, давая ему возможность тренироваться, лишь прерывал их занятия, чтобы они могли поесть и передохнуть. Изабель, казалось, была счастлива возможностью помочь и отвлечься от собственных забот. Все оставшееся время девушка проводила с Клариссой за подготовкой к свадьбе.        Магнус перевез большую часть вещей из дома сестры, но все еще ночевал в гостевой спальне, не занимая ни спальню, предназначенную для супруги хозяина дома — это казалось отчего-то неправильным, — ни, тем более, вторую половину постели в комнате Александра. Хозяин дома ему ничего не навязывал и не предлагал, видимо понимая, что голова юноши и без того занята.       Лайтвуд не просил его ни о чем, не намекал и не давил, просто улыбаясь, когда они сталкивались в коридорах или в тренировочном зале, и каждый раз при этом нежно целуя. Все в доме давали им максимум личного пространства, никогда не нарушая их редкие минуты уединения. Но дальше невинных поцелуев ни разу дело не зашло. Парень понимал, что так не будет продолжаться вечно, и ему хотелось большего, но он боялся спросить сам, а Алек вел себя как джентльмен, и оставалось только ждать.       Ранним утром в день прослушивания Бейн прогуливался возле дома, теперь не боясь возможного нападения, когда по гравию подъездной дорожки зашуршали колеса экипажа со знакомым гербом Лайтвудов. В первое мгновение, смотря на пляшущие языки пламени вокруг буквы Л на дверце, Магнус нахмурился, соображая, кто это мог быть, а потом бросился в дом, чтобы предупредить Алека и Иззи.       — Там ваш отец! — выдохнул он, влетая в небольшую столовую, где в этот день завтракала семья.       — Изабель, Кларисса, я хочу, чтобы вы немедленно поднялись наверх и не выходили, пока я не позову, — сразу же сориентировался Лайтвуд, ловя испуганный взгляд сестры. — Я не позволю ему тебя забрать, — он поднялся, направляясь к парадному входу, а девушки тут же побежали в комнату Изабель.       Несколько мгновений Магнус не решался сделать хоть шаг, но все же отправился вслед за своим мужчиной. Он не мог позволить Алеку остаться наедине с отцом и выслушивать все оскорбления, что тот приготовил для сына. Теперь они были вместе, были практически одной семьей, и даже если Александр не нуждался в помощи, Бейн должен был находиться рядом с ним.       Выйдя во двор, он застал немного комичную картину. Лайтвуд-старший стоял напротив сына, с презрением и решимостью глядя на него, а тот сжимал кулаки от злости. Но самое интересное — рядом с Алеком стояли Саймон и Рафаэль, по всей видимости, пришедшие забрать оставленные гвардейцами в особняке вещи. И было очевидно, что эти двое не намерены позволять кому-либо нарушить границы частного владения, пусть даже этот кто-то — отец хозяина дома.       Юноша оценил ситуацию, понимая, что, скорее всего, все закончится здесь, но осознавая, что легко лорд Лайтвуд не сдастся. Даже если тому не удастся забрать дочь домой, он наверняка не оставит сына без порции оскорблений. Когда Бейн оказался рядом с Александром, тот не взглянул на него, все так же сверля злым взглядом родителя, но его плечи заметно расслабились. Стоило Магнусу появиться, Роберт еще сильнее скривился.       — Я думал, что у тебя еще осталась честь, — глядя на их компанию, высказался он и сплюнул, будто ему было неприятно даже дышать с любовником сына одним воздухом. — А ты таскаешь в дом проституток.       — Не смейте! — зарычал Алек, но Магнус схватил его за руку, пытаясь успокоить и поддержать. Он не хотел, чтобы тот испытывал боль от нелюбви отца снова и снова. Нужно было покончить с этим раз и навсегда.       — Лорд Лайтвуд, меня нисколько не волнует, что Вы думаете обо мне, и доказывать Вам, что Вы не правы, я не стану, — юноша смотрел прямо на Роберта, не боясь его гнева, скорее, даже пытаясь разозлить. — Но я не позволю Вам войти в мой дом.       — Что?! — казалось, Лайтвуд-старший прожжет дыру в сыне, рассвирепев. — Ты живешь с этим… — не подобрав слова, он просто махнул рукой в сторону Бейна. — Что бы сказала твоя мать?       — Не смейте говорить о ней! — Александр сжал зубы, его лицо покраснело от сдерживаемых эмоций. — Вы не достойны даже ее памяти. Вы предали ее!       — Не говори глупостей, — отмахнулся отец. — Твоя мать была больна.       — Мы оба знаем, что Вы могли помочь ей, но не сделали этого. Я уже давно не мальчишка, чтобы этого не понимать, — в голосе хозяина дома слышалось презрение. — Вы не имеете права произносить ее имя! — он шагнул вперед, с удовольствием отмечая, что отец машинально сделал шаг назад. — И если Вы пришли за Изабель, то можете возвращаться назад. Она останется здесь. Как видите, дом под охраной, — Алек указал на гвардейцев, боясь, что этот аргумент может и не сработать, но, похоже, Роберт все же поверил, что ему не удастся без скандала пройти внутрь. — Моя сестра теперь под моим покровительством, раз уж Ваши личные материальные интересы имеют для Вас больший вес, чем ее счастье.       — Мы еще вернемся к этому разговору, — оценив ситуацию и поняв, что один против четырех он все равно ничего сделать не сможет, Роберт развернулся обратно к экипажу.       Алек провожал карету взглядом до того момента, пока она не скрылась из виду, будто пытался убедиться, что отец не вернется. И только после этого мужчина позволил себе расслабленно вздохнуть, с удивлением отмечая, что Магнус до сих пор держал его за руку.       — Спасибо вам, — он кивнул Рафаэлю и Саймону, радуясь, что те так вовремя оказались на пороге его особняка. — Вы приехали забрать вещи?       — Да, — улыбнулся Льюис. — Мы попросим Джона помочь нам, если Вы не против.       — Конечно, — Александр заметил, что Саймон и Рафаэль стали общаться намного лучше в последнее время.       Пересекшись взглядом с Магнусом, он понял, что тот загадочно улыбался, закусив губу, будто его забавляла сложившаяся ситуация. Естественно, Лайтвуд был уверен, что его возлюбленный веселился не из-за внезапного появления лорда Лайтвуда. Поймав, наконец, теплый взгляд, брошенный на двух стоящих рядом с ними гвардейцев, мужчина догадался, в чем дело. Магнус подружился с ними, по крайней мере, с Саймоном точно, и был рад, что парни, наконец, перестали пренебрегать обществом друг друга.       — Александр, — впервые Сантьяго обратился к нему по имени, чем удивил его. — Я должен поблагодарить Вас, — неожиданно он схватил пытающегося улизнуть в дом Льюиса за полу гвардейского камзола, не давая уйти, и тот, немного покраснев, вернулся. — Общаясь с Вами, я понял, что не должен менять себя в угоду обществу. Мы… — Рафаэль замолчал, не зная, как сформулировать мысль.       — Мы не станем скрываться ото всех, — пришел ему на помощь окончательно раскрасневшийся Саймон. Тем не менее, несмотря на смущение, он придвинулся еще ближе к другу. — Даже если придется покинуть службу.       — Спасибо Вам, Александр, и Вам, Магнус, — Сантьяго улыбнулся им и сжал руку Саймона. — Я думал, что мне нужно выбирать между службой, о которой всегда мечтал, и мужчиной, которого люблю. И я делал ему больно, скрывая свои чувства. Но выбор оказался проще. Я бы никогда не простил себе, потеряй я Саймона…       — Я рад, что Вы выбрали любовь, — улыбнулся Лайтвуд.       — Думаете, Ваш отец вернется? — взволнованно спросил у мужчины Магнус, как только гвардейцы оставили их наедине.       — Предполагаю, что очень скоро. Стоит отправить девушек в поместье Фрэй, пока моя сестра не повенчается, — Алек посмотрел на юношу немного смущенно и виновато. — Я не хотел бы оставлять их одних сегодня в таком путешествии.       — Все в порядке, Александр, — заверил его тот, хоть было немного обидно, что Алека не будет рядом на встрече с балетмейстером, но он понимал, что безопасность Изабель была важнее. — Мы ведь увидимся вечером? — это прозвучало одновременно как вопрос и обещание.       — Уверен, мы будем пить за Ваш успех.       Вечером Магнус действительно был окрылен успехом, возвращаясь в особняк Лайтвуда после такой долгожданной встречи. Мистер Смит, придворный хореограф, посчитал, что при таком скудном обучении, что было у юноши, он достиг впечатляющих результатов, что означало наличие у него природного таланта. Именно поэтому мужчина пообещал взять его в труппу, если в течение следующих месяцев увидит результат тренировок.       Особняк встретил Бейна тишиной, и он тут же почувствовал себя неуверенно, будто зашел в чужой дом без спроса. Возможно, Алек еще не вернулся из поместья Фрэй, куда сопровождал дам, но вот куда делись все слуги, было не ясно. Магнус застыл на входе в гостиную, не зная, куда шагнуть. Ему казалось неправильным бродить по дому в одиночку.       — Вас можно поздравить? — из обеденной залы вышел Лайтвуд, немного напугав задумавшегося парня.       — Все прошло неплохо. Меня пригласили на репетиции, — немного застенчиво ответил тот.       — И это означает…       — Что через пару месяцев меня примут в балетную труппу, если, конечно, я отточу мастерство, — парень счастливо улыбнулся, увидев, с какой нежностью и любовью смотрел на него Алек. Но мужчина не делал попыток подойти к нему, чем заставлял нервничать. — А где все?       — Клэри и Иззи я доставил к миссис Фрэй, а слуг отправил навестить родных, чтобы они могли немного отдохнуть, — Александр протянул руку, и юноша почувствовал дрожь, хоть в предложении и не было никакого подтекста. — Присоединитесь ко мне за ужином?       — С удовольствием, — постаравшись спрятать румянец, Магнус сжал его руку и шагнул следом.       Они поужинали, переглядываясь и улыбаясь друг другу. Парень чувствовал волнение, зная, чего хочет, но не будучи до конца уверенным, что Александр желает того же. Неизвестность заставляла руки подрагивать, а сердце биться часто-часто как загнанная в клетку птица. По большей части, они говорили немного, и тишина, возникающая в паузах, не была гнетущей. Наоборот, было легко и уютно вдвоем.       — Должно быть, Ваша сестра очень похожа на матушку, — заметил Магнус после рассказа Алека о том, как в детстве мать поощряла любые увлечения дочери, будь то вышивка или скачки на лошадях. — Какой она была?       — Очень доброй и любящей. Хотя иногда она наказывала нас строже, чем отец, — мужчина вздохнул немного грустно, вспоминая детство. — В кабинете висит ее портрет. Когда я подолгу работаю и устаю, ее улыбка дает мне сил.       — Странно, я даже не заметил, когда был там, — удивился юноша.       — Вы были тогда очень подозрительны, — чуть насмешливо ответил Лайтвуд и хитро добавил. — И травма головы…       — Ох, даже не начинайте, — Магнус старался не рассмеяться, грозя пальцем и подыгрывая ему. — Это была обыкновенная царапина.       — Надеюсь, Ваши травмы уже не беспокоят Вас?       — Совсем нет.       — Я хочу Вам кое-что показать, — Александр решительно поднялся, явно весь вечер ожидая удобного момента и приглашая юношу следовать за собой.       Они поднялись на второй этаж, и сердце парня буквально замерло, когда мужчина повел его в сторону спален. Он не мог вымолвить ни слова, дрожа как лист на ветру и мечтая только о том, чтобы не свалиться где-нибудь по дороге в обморок и не опозориться тем самым перед Алеком.       Но оказалось, что идут они не в спальню хозяина дома, а в смежную комнату, предназначенную в любом знатном доме для хозяйки. Это оказалось не менее волнительно, и Бейн заметил, что и Александр нервничает, покручивая пальцами пуговицы на манжетах.       — Магнус, я думал об этом уже несколько дней, но все никак не решался сказать Вам, боясь, что Вы откажетесь, — Лайтвуд обернулся к нему, немного заикаясь, когда произносил речь. — Я хотел бы предложить Вам переехать в эти комнаты, — он толкнул двери, пропуская парня первым.       Внутри оказалось просторное помещение, по обстановке напоминающее комнату для отдыха, правда, больше подходящую женщине, а не мужчине. Стены светло-зеленого оттенка сочетались с розово-зелеными цветами на ковре, расстеленном на полу. Возле окон, закрытых белыми занавесями с розовыми цветами, стояло два диванчика. Рядом располагался мольберт, а по другим стенам стояло несколько секретеров, в которых, скорее всего, хозяйка дома хранила альбомы и шитье.       — Если Вы захотите, мы можем здесь все переделать, — голос мужчины за его спиной звучал неуверенно. — Слева за дверью моя комната отдыха. Но не переживайте, дверь запирается с Вашей стороны. И у Вас, конечно же, будет своя спальня. Она справа за этой дверью, — он говорил все быстрее, волнуясь из-за молчания Магнуса, а после бросился к двери спальни как к спасителю. Но потом остановился как вкопанный, разочарованно застонав. — Ох, здесь тоже нужно все переделывать, простите, я совершенно не подумал об этом…       — Александр, — Магнус подошел сзади и уложил ладони ему на лопатки. — Выдохните и не нервничайте так, иначе я тоже начинаю нервничать.       — Простите, — еще раз попросил тот, оборачиваясь. — Нужно было сначала все переделать, прежде чем предлагать Вам.       Бейн заглянул в спальню. Комната оказалась довольно просторной, много больше, чем та, что он занимал сейчас. Темные, под цвет паркета, обои на стенах прекрасно сочетались с красно-коричневым постельным бельем и шторами. У одной из стен стояло большое зеркало, а рядом с ним столик и удобное кресло, обитое красным с золотом бархатом. В глубине была еще одна дверь, по всей видимости, ведущая в гардероб.       — С чего Вы решили, что мне не понравилось здесь? — спросил парень, беря возлюбленного за руки. — Занавески и покрывало имеют для меня второстепенное значение. И если Вы боитесь оскорбить меня тем, что это женская половина…       — Извините…       — Да прекратите Вы наконец извиняться! — вспылил Магнус. — Я ничем не оскорблен и не обижен. Мне приятно, что Вы хотите, чтобы я жил рядом.       — Я бы не хотел, чтобы Вы восприняли это предложение как намек на что-то большее, — Алек отошел на пару шагов, будто в доказательство своих слов.       — Очень жаль, — юноша почувствовал, как горят щеки и дрожит голос, но отступать был не намерен, увидев, как в ореховых глазах вспыхнуло ответное желание. — И вообще, насколько я помню, мы договорились о поцелуях вместо извинений.       — Магнус, я не пытаюсь соблазнить Вас, — попытался оправдаться Алек, тяжело дыша, пытаясь справиться со своими чувствами, что удавалось ему не совсем хорошо. — Предложение жить здесь вовсе не означает, что Вы должны делить со мной постель.       — А что, если я хочу этого?