***
Завтрак подаёт Матильда. Шинари до сих пор чувствует себя неловко в её присутствии. Гиру поливает цветы снаружи. А если посадить овощи в саду? Шинари глядит в окна, лучащиеся светом. А вообще, надо бы поторопиться, Лириан приедет совсем скоро. Но торопиться так не хочется. И кажется, что этот день один из тех редких дней, когда всё идёт так, как ты хочешь. Шинари не до конца понимает, что можно учить на уроке «Культура». Как оказалось, культуры народов и стран. Что-то вроде расширения кругозора. Этот предмет ему нравится. — Скоро будет встреча важных государственных лиц близлежащих стран: Башида, Кананвии, Кипу и Хановии, — объясняет Лириан. — Вас определённо туда позовут. Поэтому сначала разберём основные моменты каждой из четырёх. Башид на Юге Жеромо имеет с королевством очень короткую границу. Сам он растянулся змейкой с севера на юг, но традиционно считается южной страной с большим количеством академий и университетов. Отправить своего отпрыска учиться в Башид — мечта любого дворянина. Кипу граничит с Жеромо и Гри и имеет самую сильную армию среди соседей. Очень ценит отношения с Жеромо, но в войне с Гри соблюдает нейтралитет. Империя не напала на них только из-за военного превосходства, а ведь Кипу славится своими минеральными ресурсами. Если Кипу встанет на сторону Жеромо, Гри может напасть и на них, преследуя свою основную цель. Лишних жертв не нужно никому. Кананвия располагается на самом западе и чуть огибает Жеромо на севере, сужая выход к морю. Славится своими изделиями из стекла и янтаря. Хановия — страна на юго-западе. Очень яркая и живая. Кладовая овощей и фруктов. А ещё известна своими певцами и танцорами. — На приёме определённо будет бал. Я обучал вас одному танцу, но также среди прочих совершенно точно будет крак. Вы ведь слышали о нём? Шинари кивнул. Национальный хановский танец, который любят во многих странах. — Будем его учить, — повелительно кивает Лириан. — Также нам нужно обучить вас языку Кипу. Господа из этой страны плохо понимают наш язык, зато очень радуются, когда мы говорим на их. Шинари послушно кивал. Как он уже понял, с танцами у него всё хорошо. Но иностранный язык он учил лишь даурский, и то потому, что он обязателен в школе (Даурия — основной заморский партнёр Жеромо в торговле). И оценки по нему у него были не утешающими… Шинари глубоко вздохнул. Лириан решил начать с основ языка. А он-то думал, зачем ему эти книги? Выучив десяток основных слов и строение простых предложений, перешли к танцу (а книжки Лириан оставил, практикуйся). Как там интересно Шон и Эри? Движения хановского танца отличались от жеромского стремительностью движений. Разучивались даже больше не позы, а выпады. — Так, попробуйте вот этот со мной. Хотя по росту я вам не очень подхожу. Шинари взялся за протянутую руку. В некоторых движениях было даже сложно устоять без партнёра, настолько сильно заносило. — Хорошо, — кивал учитель. — Отлично. В танцах у вас определённо есть способности. Шинари смущённо улыбнулся. Тот ещё не слышал, как он читает по-даурски. — На этом закончим. Пожалуйста, практикуйте танец и язык. Его мы с вами будем разбирать три раза в неделю. Шинари со вздохом кивнул. Расписание становилось более напряжённым.***
Тактику боя Герман всё же продумал. По дороге от дома до штаба (а вовсе не в бане, как планировал изначально). Вопрос был лишь в месте и времени. Очень многое зависит от местности. Овраги, бурьяны, леса и даже горы могут очень сильно помешать расстановке войск. Герман предположил три сценария с наиболее удобными местами для атаки Гри, но всё же теперь оставалось лишь ждать отчёта разведки. Сейчас на границе войска были расстановлены равномерно, с базами, готовыми в любой момент придти на помощь в случае прорыва. Об этом он доложил остальным генералам и высшим чинам на небольшом внутреннем собрании. Далее шёл разбор отчётов до обеда, а затем смотр новобранцев весеннего призыва. Удивительно, но довольно много юношей изъявили желание вступить в ряды военных, чтобы защитить родные границы от посягательств. Так что пограничники Германа в людях недостатка не испытывали. Надо закончить всё до шести. Герман расписался под приказом с датами учений. Через две недели. На три дня. В регионе Пайки, рядом с Шерале. — Генерал Кронмини! Альфа поднял голову. А. Опять Леви. Долговязый молодой человек стоял перед Германом, почти остервенело отдавая честь. Как его вообще сюда допускают? — Да, старший сержант. — Разрешите доложить! Герман вздохнул. Это ведь уже не в первый раз. — Докладывать нужно своему непосредственному командующему. Для тебя это капитан Вашко. Либо генерал-майор Вивери. То, что моя дверь ближе, ничего не значит. Хуанес Леви упрямо пялился куда-то ему за спину с твёрдой решимостью закончить начатое. — Свободен, — вздохнул Герман. Старший сержант тихо скрипнул зубами, но послушался. Один раз он уже попал под гнев генерала. И как бы ему не хотелось досадить Леону, ослушаться ещё раз он не смел. Что Вашко, что Вивери тоже были на стороне Леона, чего Хуанес совершенно не понимал и не собирался принимать. В следующей битве с Гри он собирался показать себя на все сто, задвинув выскочку Шнайдера на задний план, и получить, наконец, повышение. Все его однокурсники уже далеко, а он всё ещё сержант, пусть и старший. — Капитан Кальц! — тут же побежал он к следующему увиденному старшему по званию.***
У смотра новобранцев была одна особенность. Самых лучших солдат (судя по личному делу) Парнас ставил в бой один на один. Ещё со времён академии Герман знал, что так старший генерал выбирает себе людей. Сам же он действовал несколько иначе, пусть даже данные, полученные после боёв были очень хорошим материалом для размышлений. За интересными для него солдатами Кронмини устанавливал наблюдение, которым занимались новички из разведки. С одной стороны, ребятам тренировка, с другой он получает информацию о потенциальных кандидатах в его отряд. Но приближал кого-то к себе он нечасто. Почти никогда. Исключениями были Леон, теперь уже лейтенант разведки Тиль Купер и капитан Ури Вашко. На этих людей можно было положиться, и в какой-либо непредвиденной ситуации они могли действовать как многофункциональный мобильный отряд. По крайней мере, такой у Германа был план. На всякий случай, который, к счастью, до сих пор не представился. — Леон. Ты будешь моим адъютантом, как только получишь повышение. Ты об этом знаешь. Парень, стоящий рядом в строю, неуверенно кивнул. Генералы наблюдали за боями, проводимыми Парнасом. — Но я не хочу, чтобы ты вечно сидел на этой должности, — Герман перевёл взгляд на подчинённого. — Поэтому поручаю тебе набрать маленький отряд из четырёх-пяти человек. Это должны быть люди, которым можно доверять. Они будут заниматься особыми поручениями. Ты — их командир. Леон широко распахнул глаза. В голове возникли сразу несколько вопросов. Правда я? Почему я? А можно? Почему отряд? Что за поручения? Но он лишь коротко кивнул. — Из этого призыва или?.. — Всех, кто младше тебя по званию. — Понял. Оба вновь устремили взгляды на площадь с выстроившимися там молодыми солдатами. — После смотра увезёшь меня домой. Нужно быть там до шести. — Так точно.***
Шинари не мог выбрать, что надеть. Ему казалось, что Герман может завернуть что-нибудь такое же, как было с рыбалкой. То есть поехать ужинать в какое-нибудь совершенно не примечательное местечко. Но с другой стороны. Он всё-таки герцог. И на людях он предпочитает соблюдать правила. Он может выбрать и довольно приличный ресторан, где почивают знатные особы. А потому Шинари терялся. Все наряды, купленные Лирианом, так и кричали о знатности его происхождения. Те же, что он привёз из дома, подходили разве что цветы продавать. Шинари глубоко вздохнул. Снаружи послышался шум мотора. На пятнадцать минут раньше. Парень быстро бросил выбирать и схватил первый попавшийся костюм: тёмные брюки, кремовая рубашка с коричневым бантом и тёмно-синий камзол с серебряной вышивкой. Не настолько броско (наверное). И видно статус (вроде как). Герман оценивающе оглядел паренька, встретив его в холле. — Ты не сказал мне, что надеть, — попытался оправдаться Шири. Герман пожал плечами. — А должен был? Теперь плечами пожал Шинари. Он стоял перед альфой в ожидании, что делать дальше. Герман вздохнул. — Снимай верх. Так поедешь. Шинари моргнул. Аккуратно снял синий камзол, зажав его в руках. — Оставь тут, — кивнул на мягкую лавочку у входа Герман. — Сегодня тепло. Шинари послушно положил камзол, куда было сказано. Герман спокойно за ним наблюдал. — Ты не будешь переодеваться? — омега оглядел знакомую военную форму. — Я думаю. Шинари усмехнулся. Герман был каким-то особенным. Иногда смешным, иногда раздражающим. Но ничего плохого в этом не было. Он тоже снял мундир и положил рядом с камзолом Шинари. — Поехали. Омега последовал за ним к выходу. — Привет, Леон, — улыбнулся Шинари ждущему на водительском сиденье парню. — Здравствуйте, господин, — склонил голову молодой человек. — Почему ты мучаешь Леона, если сам прекрасно водишь? — поинтересовался Шири у Германа. Тот пожал плечами, а молодой водитель, кажется, почувствовал себя неловко. — Это же моя работа… — Так ты военный, а не водитель, — бросил ему Шинари. Герман, подумав, кивнул. — Просто так получилось. Леон нервно рассмеялся, Шинари закатил глаза. Он уже привык к тому, что некоторые вещи, связанные с генералом Кронмини, ему никогда не понять. — А это машина твоя или служебная? — вновь обратился он к Герману. — Моя. Шинари понятливо кивнул и больше вопросов не задавал. Увидел только улыбку на губах Леона в зеркальце заднего вида.***
Машина ехала в самый центр города. Мимо больших отелей, красивых музеев, старинных административных зданий и магазинов. Но стоило свернуть на одну из боковых улочек, как вся напыщенность столицы куда-то пропадала, и появлялся реальный город. Гуляющие либо торопящиеся по своим делам люди, лавочки с продуктами, маленькие ресторанчики… у одного из которых остановилась машина. Шинари похлопал ресницами. Герман спокойно вышел и вопросительно посмотрел на супруга. Шинари поторопился вылезти из машины следом. — Заберу вас в одиннадцать, — приложил пальцы к козырьку Леон. Герман кивнул, а Шинари даже не успел ничего ответить. Машина укатила прочь. — Идём. Шинари поднял глаза на цветастую деревянную вывеску. «Маракуйя Санни». Боже мой, что это? Всё-таки Герман привёл его в странное место. — Ты вообще не долго думал, куда пойти, да? — Ну да. Шинари вздохнул и зашёл в помещение следом за альфой. — Господин Герман! Добро пожаловать! Давненько же вас не было. Герман благосклонно кивнул старику за барной стойкой. — Это господин Рик. Он владеет заведением вместе со своим супругом. Шинари неуверенно склонил голову. — Ах, господин Герман! Неужели этот милый юноша — ваш супруг? — умилился пожилой омега, выскочивший из ниоткуда, и схватил Шинари за руки. — Вы ещё лучше, чем на фото! Шири был полностью сбит с толку. Заведении не соответствовало странной вывеске своей поистине тёплой атмосферой. Значит, Герман и такое любит… — С-спасибо большое. — А застенчивый какой! — рассмеялся омега. — Меня зовут Корал. Я тут всем заправляю, а Рик — бармен. — Ну, вообще-то, мы тут вместе заправляем, — рассмеялся пожилой альфа. — Ваш любимый столик свободен, — указал рукой Корал. Герман благодарно кивнул и предложил Шинари руку. Тот удивлённо поглядел на неё, но быстро пришёл в себя и зацепился за локоть. Ресторанчик оказался на удивление большим изнутри. Около половины столиков были заняты. Тут были все: парочки, компании друзей, семьи с детьми. Столик Германа был прямо за углом. Входящие не могли видеть, кто там сидит, зато оттуда обозревался весь зал. На маленькой сцене играла группа мужчин среднего возраста: контрабас, рояль, ударные, труба, гитара. Посередине было свободное место, где танцевало несколько пар. Казалось бы, простой ресторанчик на задворках главных улиц, который держит пожилая пара с юга. Это не Ла Мерте. Но для Шинари это лучше. То, что он любит по-настоящему. Просто реальная жизнь. Место, где ты можешь встретить всех: от крестьянина до герцога. Потому что хорошие люди знают, куда нужно приходить. Герман заказал бутылку сливового вина. — А ликёры есть? — с любопытством заглядывает в меню Шири. Герман тихо вздыхает, но Шинари чувствует, что это только для вида. — Не спейся. — Сам-то, — недовольно смотрит на него Шири. И это тоже только для вида. — Начинать нужно с вина и постепенно повышать градус. — Знаю, знаю! Герман заказывает мясо. Большой стейк с овощами на гриле. И Шинари даже не удивляется. Мясо в доме Кронмини едят почти каждый день. И Шири, кажется, тоже пристрастился. — Я тоже хочу… но не такой большой. Герман молча тыкает пальцем в соседнее название. — Этот маленький и такой же вкусный. Шинари доверчиво кивает. — Тогда давай его. Ещё хочу салат и десерт. Они заказывают еду, и тут же приносят вино. Рик так профессионально разливает его по бокалам, что у Шинари в глазах сверкают водные блики. Почти сразу приносят его салат. — Наши сыновья стараются на кухне, — довольно объясняет Корал. — Мы как-то хотели посватать генералу нашего Отти, да не вышло. Старик добродушно смеётся, и Шинари не может не улыбнуться. — А сердце-то его, оказывается, вами уже занято было! — подмигивает. Шинари краснеет, пусть и знает, что это неправда. Герман молчит. — Ну что ж, оставляю вас. Если что-то понадобится, я у стойки. — Спасибо, — улыбается Шири, а Корал шутливо делает реверанс. Когда он уходит, Шинари смотрит на супруга. — Как ты вообще нашёл это место? — В школе. — Школе?! — Угу. Герман поднимает бокал, глядя Шинари в глаза. Тот проделывает то же. Понимают они друг друга уже довольно давно. Несмотря на то, что считают странными до крайности. — За это заведение. Шинари кивает. Бокалы звенят, столкнувшись, и тут же оказываются опустошены. Герман наливает заново обоим. — Школа… Ты же кадетское заканчивал, да? Это типа старших классов? А потом вместо университета — военную академию? Герман кивает. — Я ходил в школу Дор Фале до четырнадцати. Потом по возрасту брали в кадетское. Дор Фале! А я почти забыл, насколько знатные его родители! Частная школа для лучших отпрысков дворянства. Естественно, родители Шинари такого себе позволить не могли. — Ты сам захотел в кадетку или родители отправили? Шинари вообще плохо представлял Германа в детстве. Был ли он таким же инфантильным? Или у него были свои мечты и желания? — Вроде как оба. В простой школе было скучно. Я не особо рвался в военные, но и в Дор Фале оставаться не хотелось. А отец просто взял и отправил меня в кадетское. — Потому что у вас все военные? — Не все, но многие. — Ясно… — А ты? Шинари удивлённо глянул на супруга. Он теперь задаёт вопросы в ответ! — Ну-у-у… Я все одиннадцать классов провёл в частной школе Зари. Она, вроде, для богатых, но дворян в ней почти не было. Всё-таки в этом мире есть чёткое разделение. Можно быть просто богатым. А можно быть богатым и знатным. И как раз это разделение Шинари сейчас пытался сломать, выскочив замуж за герцога. А в школе над ним иногда подшучивали: чего это баронет забыл в одной школе с простолюдинами. — Ну и… так как мне уже очень хотелось работать, я после школы экстерном закончил заочное по управлению в столичном университете Жеромо. Герман моргнул. — Я думал ты без высшего. Шинари рассмеялся. — Я похож на того, кто без высшего, да? Герман кивнул. Шинари пнул его под столом, едва заметив лёгкую улыбку на губах альфы. Принесли блюда. Разговор затих. Что Шинари особенно нравилось в их симбиозе — это то, как они едят. Молча, со вкусом, и почти всегда укладываясь в одно время. Хотя иногда Герман счищал всё с тарелки настолько быстро, что Шири казалось, что тот просто выкинул всё, пока он не видел. Бутылка оказалась допита. Стейки съедены. — Ликёр? Шинари довольно кивнул. Герман приподнял руку, и тут же рядом материализовался Корал. — Сладкий ликёр на ваше усмотрение. — Эм… — высунулся Шинари. — Я бы хотел чего-нибудь новенького… — Ты уже столько всего перепробовал, что с новеньким будет сложно, — кинул на него взгляд Герман. Корал улыбнулся. — Я думаю, я знаю, что вам можно предложить. У вас нет аллергии на орехи? Оба покачали головами. — Тогда отлично, — просиял омега. — Десерт тоже уже подавать? — Да! — просиял теперь Шинари. Корал мгновенно улетучился. — И всё же я не понимаю, как ты нашёл вот это вот, — Шинари развёл руками, оглядывая помещение. — Разве Дор Фале не супер закрытое заведение? Тебя должны были привозить из дома и увозить сразу обратно. Герман пожал плечами. — Мои родители не такие. Они любят давать детям свободу, поэтому мы с Даеном такими и выросли. — Такими разными? Или делающими что душа пожелает? — И то, и другое. Перед Шинари внезапно оказалась красивая рюмочка на тонкой ножке. Точно такая же встала перед Германом, а рядом — кремового цвета ликёр в небольшой бутылочке. — Марципановый, — легко улыбнулся Корал. — Рецепт Рика. Он бы хотел вам его сам принести, но сейчас самый наплыв гостей. Шинари обернулся. И правда. Теперь в зале почти не было пустых мест, а у барной стойки заняты все стулья, и кто-то активно общался с хозяином-барменом. На «танцполе» тоже стало больше народа. — А это ваш десерт. Омега аккуратно поставил перед Шинари вазочку мороженного с фруктами в сиропе. — Спасибо большое! — Обращайтесь, — подмигнул Корал и вновь исчез. Как он это делает? Герман приподнял изящный бокал. Шинари с улыбкой проделал то же самое. — Теперь я хочу сказать тост. Герман еле заметно кивнул. Шинари смотрел на него и думал, что в этом, наверное, и смысла-то никакого нет… Но. — За наше знакомство. Потому что если бы я тебя не встретил, ничего этого не было бы. Герман мягко улыбнулся. Шинари подумал, что он всегда прикрывает или отводит глаза, когда улыбается. — Согласен. Бокалы издали нежный звон. — М-м-м, вкусно! Шинари уставился в свою рюмочку. Марципановый ликёр на миндале. Герман согласно кивнул. — Рик часто экспериментирует с коктейлями и алкоголем в общем. — Ну и как же ты всё-таки с ними познакомился? Герман просто пожал плечами. — После школы я часто гулял по городу. И как-то есть захотелось, а я мимо шёл. И вот. Шинари почему-то представил одиноко гуляющего по улицам столицы маленького Германа. Вытягивающего шею, разглядывая красивые здания. Приседающего на корточки, чтобы подманить кошку. Но, наверное, это всё лишь его воображение. — Ты животных любишь? Герман странно посмотрел на него. Шинари вздохнул. — Да, я опять перескакиваю с темы. Просто ответь. — Ну да. У него есть свой конь, на котором он ездит каждую субботу. А вот с другими домашними животными он его ни разу не видел. — Давай собаку заведём? Герман посмотрел на него без особого выражения, но Шинари почувствовал себя идиотом. — Ну что?! Альфа вздохнул. — Ну у меня вроде как уже есть одна. — Где? — Вот. Он легонько тыкнул пальцем в направлении Шинари. Тот похлопал глазами. И вновь пнул его под столом. — Я тебе не пёс! — Похож иногда. — Да ну тебя! Улыбка вновь появилась на губах генерала. Мне кажется, или он больше улыбается, когда мы вдвоём? Шинари переключил внимание на свой десерт. Идеальное сочетание фруктов и мороженного. Ему начинало казаться, что он становится зависимым от вкусной еды. — А ты чего десерт не взял? Герман пожал плечами. — Ликёр же сладкий. Шинари облизал ложку. Герман насмешливо приподнял бровь. — Ой. Омега покраснел, а Герман лишь вздохнул. Шинари так привык не сдерживать себя дома, что совершенно позабыл про этикет. — Почему ты хочешь пса? Шинари удивлённо моргнул. Он не думал, что Герман вернётся к этой теме. — Не знаю… Наверно, потому что у меня никогда домашних животных не было. И потому что мне показалось, что тебе это тоже понравится. — Хм. — Что? — Я подумаю. — Правда? Герман кивнул, а Шинари подумал, что он, вообще-то, просто идеальный муж. — Будешь? Шинари показал на вазочку с мороженым. Герман некоторое время смотрел на неё, а затем кивнул. Шинари зачерпнул ложку и протянул альфе. Тот спокойно взял её в рот. Проглотил. Шинари вопросительно ждал его реакции. — Вкусно. Надо было всё-таки взять. Шири расплылся в улыбке.***
— Ах, они так мило выглядят, — не мог прекратить умиляться Корал. — Ты видел? Он покормил его с ложечки. — Прекрати, пап. — А ты не ревнуй! Отти закатил глаза. — Чего мне ревновать-то? Это вы хотели меня за него выдать. — Но ты посмотри, какой он красивый! — Оказался, — поправил Корала сын. Омега вздохнул. — Да-да. Если бы он пораньше стал следить за собой, ты бы сам за ним побежал. Отти улыбнулся. — Всё возможно.***
— Как дела на работе? — Понемногу продвигаемся. Ждём разведку. Шинари кивнул. Он понимал, что Герман, возможно, просто не может рассказать ему всё. — Что ты сегодня делал? Он определённо научился общаться! Может же, если хочет! — Лириан сказал готовиться к международному приёму. — А. — Ты в курсе? Герман кивнул. — Знать из соседних государств. Шинари закивал в ответ. — Ага. Поэтому мне надо выучить язык Кипу. Ты его знаешь? Герман кивнул вновь. — Будешь тогда мне помогать! Альфа моргнул, неуверенно кивнул вновь. — Не уверен, что моя помощь понадобится. — Ты просто плохо знаешь мои способности, — рассмеялся Шири. Герман вздохнул. — А ещё учили крак, — продолжал Шинари. — Вот с танцами у меня определённо лучше, чем с языками. Герман задумался. Посмотрел на супруга. — Вот этот, что ли? Шинари прислушался. Группа играла аккомпанемент крака. Танцующих людей сменили пары. Омега удивлённо кивнул. Герман какое-то время глядел на него, а затем протянул руку. — Станцуем? Юноша посмотрел на красивые пальцы. Затем на чуть улыбающегося альфу. Всё равно Лириан сказал тренироваться. Шинари рассмеялся и взял протянутую руку.***
Музыка крака весёлая и быстрая, заставляющая почувствовать драйв и дарящая ощущение неограниченных возможностей. Совсем не похожа на жеромский шариц, разученный Шинари, медленный и плавный. Герман резко притягивает к себе и так же резко отпускает на расстояние вытянутой руки. Они смотрят друг другу в глаза, не отрываясь. Потому что так надо (оправдываются). Стучат каблуки. То близко-близко, то искушающе далеко. А иногда можно почувствовать чужое дыхание у самого уха. Вокруг веселье. Так много народу знают и любят этот танец? Или это такое место? В глазах Германа смешинка. И Шинари она очень нравится. Не то что этот обычный равнодушный взгляд. Его глаза не серые. Они сверкающе серебряные. И Шинари смеётся. Рука Германа проводит ладонью по талии: сверху вниз. Останавливается на пояснице, и Шинари не может не вспомнить одну очень жаркую ночь. И совсем немножко хочется, чтобы ладонь скользнула пониже. А лицо так близко, и Шинари думается, как же хорошо, что Герман оказался таким красивым. Он не знает, как они выглядят со стороны. Даже задумываться не хочет. Для всех они супружеская пара. Что бы там на самом деле между ними ни было. Что это за странные отношения? Они спокойно сосуществуют дома. Они, в общем-то, неплохо общаются. Но стоит им остаться наедине… И начинает тянуть. Как магнитом. Сильно-сильно. Герман не может отвести взгляд. И не хочет. Готов смотреть на этого мальчишку вечно. И впервые в жизни думает, что, возможно, брак — это всё-таки хорошо. Или же всё дело именно в Шинари? Шинари плюхается на стул, когда танец окончен. Люди за столиками аплодируют, потому что крак очень красивый танец, а когда его танцуют превосходные пары, не захлопать просто невозможно. — Мне нравится с тобой танцевать. Омега удивлённо переводит взгляд на Германа, наливающего последние капли ликёра в рюмки. — Спасибо… Герман поднимает бокал, и Шири проделывает то же самое почти по инерции. — Я думал, танцы тоже относятся к вещам, лишь «отнимающим время», — улыбается омега. Герман кивает. — Я тоже. Шинари моргает чуть удивлённо, а Герман легонько стукает своим бокалом о его. — За тебя. Шинари глядит на него большими глазами. Глядит, как он одним глотком допивает содержимое рюмки, аккуратно ставит её на стол и глядит на него в ответ. Шинари вливает в себя алкоголь, который, несмотря на сладость, обжигает горло. Это абсолютно нечестно. Нечестно быть таким искренним. Даже наивным. И внезапно становиться таким классным. Можно же не так понять. Надо закурить. Шинари оглядывает помещение. Кто-то ушёл, их места уже заняли новые посетители. На танцполе вновь появились одиночки. — Если мы всё, может, прогуляемся? Герман кивает и подзывает Корала. Ценник оказывается совершенно разумным. И Шинари вновь думает, что ему нравится это заведение. И вообще подобные заведения. И нравится выбор Германа. И вообще его стиль жизни. И… Нет-нет. Всё нормально. Надо покурить.***
Как только они выходят на освежающий вечерний воздух, Шинари тянется за пачкой. Герман бросает на него взгляд. Кажется, обычный. Но Шинари понимает, что неодобряющий. Но ему так хочется, что он просто ничего не может с собой поделать. Он тихонько чиркает спичкой и отворачивается, прикуривая. Дым летит в лёгкие, и Шири облегчённо выдыхает. — Уважаемый супруг, ты бросаешь курить. Шинари почти давится. — Чего?! — Как все ваши цветы ещё не завяли от твоих попыхиваний? Герман смотрит на него прямо и даже с какой-то толикой интереса. Шинари и сам хотел хоть как-нибудь бросить. Но не мог. Нужна была мотивация… — Если я бросаю курить, то ты будешь бриться каждый день и мыться хотя бы раз в неделю! Герман долго смотрит на него. — Ты, вообще-то, теперь мой муж! Поэтому не смей показываться мне на глаза в таком виде! — нагло скрещивает руки на груди Шири. Генерал лишь двигает бровями. Ему ведь необязательно принимать во внимание слова какого-то мальчишки. Они женаты лишь официально. Через два месяца он будет принадлежать королю и, возможно, навсегда покинет этот дом… — Много мороки. — Герман! Лёгкая улыбка на губах сбивает Шири с толку. — Только если ты будешь напоминать мне об этом. Шинари удивлённо моргает, но тут же расплывается в хитрой улыбке. — Можешь на меня рассчитывать. Для Шири это выгодная сделка. Герман прикрывает глаза. Он сам не знает, почему губы так и растягиваются в улыбке. — В следующий раз я тебя куда-нибудь свожу! — улыбается Шинари от уха до уха. Герман долго смотрит на него, но всё же кивает. А Шири выкидывает сигарету. — Леон заберёт нас в одиннадцать отсюда. Шинари смотрит на время. Без пятнадцати девять. Сначала он думает, а что же делать теперь, и его мысли почти уходят не туда… А потом замечает вывеску, указывающую, что прямо за углом соседнего здания находится кинотеатр. — Хочешь в кино? — спрашивает Герман. Омега удивлённо смотрит на супруга, глядящего на него как всегда спокойно и ясно. — Ну… — Успеем, — поясняет. Шинари думает. Как-то это… разве герцогу не странно сидеть в кино? Вечерний сеанс. Народа будет не много. Кидает взгляд на стоящего рядом альфу. — Ты меня балуешь. — Разве? Шинари тихо смеётся. — Ты когда последний раз в кино ходил? Молчание. — Герман? — По-моему, я ещё ни разу не ходил. — … в жизни? Герман кивает. — Ну офигеть. — Когда я был ребёнком, кинотеатров ещё не было. Даже когда я мог погулять. Шинари умолкает. Осознаёт вновь, какая пропасть их разделяет. И берёт его за руку в попытке соединить берега. Герман удивлённо смотрит на супруга. А тот улыбается. — Ну пойдём. И альфа послушно переплетает пальцы.***
Заставляющий задуматься неоднозначный фильм. Шинари ожидал комедию или что-нибудь о любви, а почему-то они попали на это. Но ничуть не пожалели. — У меня до сих пор на душе тяжело, — делится Шинари, пока они идут к выходу. Герман задумчиво кивает. Леон, наверное, уже ждёт. Шинари на мгновение останавливается. Подозрительно знакомый звук. Омега подбегает к дверям, распахивая их. Дождь. Настоящий ливень. Потоки воды обрушиваются на землю, избавляя от грязи и духоты. Воздух холодный и свежий. Шинари кидает взгляд на супруга. — Кто сказал, что сегодня тепло? Герман встаёт рядом с ним. — Я. Шинари вздыхает. Смотрит на струи дождя. Леон должен ждать у «Маракуйи», которую совсем не видно за углом. — Добежим? Герман кивает. Шинари вздыхает вновь. Глубоко. Собираясь с силами. Переглядывается с альфой. И они стартуют, моментально промокая насквозь. Шинари не видит, как бежит Герман, думается только, что, наверное, совсем не так, как он, а профессионально и красиво. И почему-то хочется смеяться. Дождь смывает его тревоги и очищает душу. Шири уже плевать на всю эту неопределённость будущего, на незнакомый мир, в который он попал, на неудобные правила этого самого мира, которым он должен подчиняться. Потому что прямо сейчас он счастлив. И, возможно, это заслуга вот этого альфы, прорывающегося вместе с ним сквозь дождь. Залетают в машину они под звонкий смех Шинари. — Вот это же-е-е-есть! Леон удивлённо смотрит на обоих. — Эм, вы в порядке? Шинари машет рукой. — В полном! Герман кивает. — Потом оставь двери открытыми, чтобы высохло. Леон кивает, всё ещё поглядывая на господ в зеркало. Шинари глядит на лужи под ногами и щупает под собой сиденье, тут же ставшее сырым. По приезде их встречает Матильда, сообщая, что Шон и Эри вернулись и ушли спать, как и Гиру. Женщина оглядывает обоих с ног до головы и повелительно советует поскорее снять мокрую одежду. Оба слушаются. Шинари переодевается в ванной комнате, Герман — в спальне. И подумывает ночевать в гостиной, когда Шири выходит из ванной, пышущий свежестью. Герману кажется, что от кожи Шинари идёт пар и пахнет настолько притягательно, что он заставляет себя дышать ровно и мало. А Шинари, как ни в чём не бывало, оглядывает супруга. — Герман. Душ. Мужчина моргает. Шинари тычет пальцем себе за спину. — Ты обещал, что если я не курю, то ты следишь за собой! Напоминаю! Альфа вздыхает, а Шинари подкидывает ещё аргументы. — И вообще иди погрейся. Ты же насквозь промок! Эта черта Шинари Германа немного раздражает. Совсем немного (он вообще почти не умеет раздражаться). А ещё, на самом деле, нравится. Он вздохнул. — Ладно-ладно. Шинари улыбается, довольный собой. — Я ложусь уже. Герман кивает и заходит в ванную, закрывая за собой дверь. Шинари выключает свет, слыша, как начинает бежать вода из-под душа. Бредёт к кровати. Цепляется полой халата за что-то невидимое в темноте и слышит противный треск ткани. Чёрт. Кажется, он только что разодрал свой спальный халат. Шинари ощупывает полы и не может найти место. Плевать. Завтра посмотрю. И заваливается в кровать. С удовольствием копошится, устраиваясь поудобнее. Вдыхает аромат сандала. Почти засыпает, когда Герман возвращается, принося с собой новую волну полюбившегося запаха. — Шинари. — М? — Завтра суббота. Я отправляюсь на конную прогулку. Шинари открывает глаза. Да, точно. — Ты ведь хотел со мной? — Ага. Я пойду. Кажется, Герман кивает. — Разбуди меня, пожалуйста, — сонно бормочет Шинари. — Понял. Юноша чувствует, как прогибается под чужим весом кровать. А ещё чувствует, что улыбается.