Человек, продавший мир

      Конец осени. С каждым днем солнце вставало по утрам все раньше и раньше. Но противный дождь никуда не исчезал. Под утро слегка моросило и дул холодный ветер. Плохая погода никак не помешала Аккерману отправиться в город в выходной день.       Командор Эрвин ожидал верного товарища в одном из трактиров, где уже вторую неделю снимал себе жилье.       В скромный кабак вошел мужчина невысокого роста. Мокрый после долгой поездки он остановился у дальнего столика в самом углу помещения. Скинув с себя ничем непримечательный плащ грязно-серого цвета, Леви сел рядом с другом. Хозяин поспешил обслужить нового гостя. Руки его дрожали в страхе что, он что-то выронит или прольет пиво. Но все обошлось, и сухощавый старичок со смешными усами скрылся снова за своей стойкой, продолжив улавливать взгляды гостей. — Как она? — не здороваясь, спросил Эрвин, придерживая рукой большую кружку живого пива. — Лучше, чем месяц назад. — Аккерман с большим ожесточением, чем раньше, стал смотреть по сторонам. Хмурые темно-серые глаза выражали сильную усталость, что очень редко случалось. Бойца мучал недельный недосып, причинами которого являлись поиски отца. Чтобы расслабиться Аккерман сделал большой глоток темного пива. — Я узнал, что мать Шаи была известной проституткой в Тросте. Когда-то она обслуживала богатых людей города. Но затем её лавочка прикрылась, когда она забеременела вторым ребенком. Утратив на себя спрос, она переправилась с дорогих гостиниц в трущобы. По словам одного её знакомого, там она и родила Шаю. Через четыре года умер её первенец, через год она сама. — Эрвин рассказал всё, что смог узнать за весь этот месяц. Он глубоко уважал выбор своего товарища и даже не верил, что он на такое способен. Еще недавно командор разведкорпуса вспоминал, каким жестоким и нелюдимым Леви являлся. С их первой встречи многое изменилось. Смит надеялся, что во всем этом причастна Шая. — Вчера я капнул поглубже. Многие бедняки видели, как её мать часто навещает один неизвестный в богатых одеяниях. Встречи продолжались недолго, пока мать Шаи не выгнала его с криками и бросанием камней. У меня есть предположение, что отец Шаи именно этот неизвестный. — В глазах Леви промелькнула искра надежды. Это немного возмутило Смита. — Тогда зачем было все это? Оставил бы её там. Тот человек когда-нибудь бы забрал её оттуда. Мне тебя не понять, Леви. — Немного озлобленно произнес Эрвин. — Ты забрал эту девочку, чтобы снова отдать её кому-нибудь? Она тебе не животное, чтобы так просто избавляться от него. Неужели ты к ней ничего не чувствуешь? Если это так, то ты бы её не забрал в тот день.       Слова Смита привели Аккермана в чувство. Его будто осенило. В голову полезли совсем другие мысли, а тело переполняли странные ощущения.       Никогда он не испытывал большого удовольствия, когда готовил для кого-то завтрак, обед и ужин. Смех Шаи заставлял его улыбаться, а её рассказ о своей большей мечте раскрашивал его скудную черную жизнь. Каждая её пролитая слезинка вынуждала его сердце бешено колотиться. Такого он никогда не испытывал, наверно поэтому в ту ночь он провозгласил её своей дочерью.       Смит запечатлел в своей памяти, как на лице Аккермана проявилось упоение и удовлетворение. После недолгой встречи Леви подорвался с места и поспешил вон из таверны. Боец торопился теперь к своей истинной дочери, которая сейчас скучала из-за отсутствия отца. Эрвин проводил товарища взглядом и довольно ухмыльнулся, сделав глоток пива. На его глазах произошел еще один переломный момент для великого убийцы титанов.