На сломанных крыльях: Слаще, чем страх

Давно бы позабыла что такое жить, Бездумно и бескрайне подчиняясь, Всегда есть ощутимая граница, где Сама себя я остановить пытаюсь. Если случайно переступлю предел, Мне нет пощады, и я в этом каюсь. Будь не собой сейчас, а кем-то бы другим, Шла б за тобой безвольно предаваясь.

      Мечусь из стороны в сторону, хоть бы с котиком всё было в порядке, иначе любого на части разорву. Не понимаю как быть, куда он мог запропаститься или куда его могли переместить. Останавливаюсь в догадках только на своей комнате, мчусь туда, чуть не сношу дверь с петель залетая в помещение. Безликий стоит возле кровати скрестив руки на груди. Филя трётся о его ноги, заметив меня, просто садится рядом возле него. Пронзительно смотрю на кота радуясь за его целостность, так же одновременно негодуя почему он не подходит ко мне и смотрит так пристально своими голубыми глазёнками. Сейчас для меня будет продолжительная лекция полная нравоучений. Поднимаю полный «раскаяния» взгляд на мужчину.       — Ещё раз оставишь его без присмотра, вылетишь вместе с ним, — грубо и даже как-то сердито заявляет он.       Плохое настроение? У меня теперь тоже не очень. Я оставила кота буквально на несколько минут, он ничего не сделал и наверняка просто спал. С какого мне предъявлять такие претензии, когда толком ничего не произошло?       — Хорошо, — говорю с пренебрежением. — Но меня ты не выкинешь, а без него не уйду я.       Отворачиваюсь и хмыкаю, непременно чувствую — сейчас придётся расплачиваться за свою дерзость. Меня поднимают вверх, расстояние между нашими лицами сокращается. Хладнокровно наблюдаю за безликим в ожидании дальнейших действий.       — Ты уже не та девочка, которая могла перечить мне, пока находилась под «прикрытием» Миссиона. Теперь ты моя, я могу делать с тобой что мне захочется и когда захочется.       Тон его стал намного спокойнее на последних словах, тем не менее сжимает меня ещё крепче, отчего становится всё труднее дышать. Тело ломит от неприятного пока терпимого давления. Неприятно близко вижу, как на его лице разрастается клыкастая пасть. Впервые наблюдаю что впадины глаз становятся темнее. Злить его не стоит от слова вообще, это я уже уяснила.       — Ты ещё не поняла. Думаешь, раз не полностью лишилась воли, можешь ставить мне условия? Уйми свой пыл. Ты сейчас не на задании, только потому что это задание внутри тебя. Разрешишь то, что тебе велено, и всё встанет на свои места.       Вектора лишь сильнее сжимают моё тело, сейчас вот-вот дойдет до хруста костей, если он не прекратит. Не могу больше, жмурюсь от боли, пытаюсь не закричать, собираю в себе последние силы, тогда как в глазах мутнеет.       — В край оборзеешь, не посмотрю на твои особенности — лишишься жизни.       Он тут же ослабляет хватку. От еле терпимой уже отходящей боли по щеке стекает слеза. Я жадно заглатываю воздух заполняя им почти лишившиеся его лёгкие. Прикрываю глаза в последний миг заметив, как исчезает ухмылка с лица монстра. Меня буквально выжали, я не в силах что-либо сказать или хоть как-то пошевелиться. Чувствую твёрдую поверхность под ногами, а они как вата — совсем не держат. Уже обессилено валюсь на пол, в последний момент меня снова подхватывают, кладя на что-то невероятно мягкое. Отвратительные ноюще-давящие ощущения до сих пор сковывают тело, я не могу сейчас думать о чём-либо, но состояние быстро возвращается к норме.       — Как жаль, такая же хрупкая, как и все остальные.       Уже почти пришла в себя, чувствую его наблюдающий взгляд и открываю глаза. Стоит не двигаясь, руки скрещены в пальцах спереди. Сама же пытаюсь пошевелить хоть чем-то, будто снова вспоминая как двигаться, после очень долгого сна. Теперь дядюшка Слендер станет жутким занудой и будет постоянно издеваться надо мной перейдя я малейшую грань? Не интересно, прошу, верните старого.       — Не дерзи. Не будешь совершать ошибок, останешься целой.       — Не совершать ошибки невозможно.       — Тебе нужно стремится к этому. Достаточно. Не оставляй своего кота без присмотра. В следующий раз он пойдёт на фарш.       Мигом исчезает из комнаты. Дуюсь на такое заявление, его тут любят, а он на переработку пустить хочет. Кот как раз запрыгивает на кровать, ложиться возле и сворачивается калачиком. Пушистый даже иногда его уважает больше, чем меня, чего стоил его тогдашний взгляд и нежелание идти ко мне. На такое можно обидеться, но я начинаю гладить Филю по мягкой шубке. Может в этом действительно есть моя вина? Пусть оно будет так, ладно. Раз даже кот на меня так отреагировал, значит есть над чем задуматься.       День в этом месте летит незаметно. В настоящее время по часам уже ночь, по ощущениям этого не скажешь. Интернета здесь понятное дело нет, удивительно вообще присутствие света. От скуки смертной напророченной себе самой, решаю сыграть в, барабанная дробь, Slender: The Arrival. Несомненно, я уже десяток раз проходила эту игру, правда не в такой прям подходящей атмосфере и не с настоящим монстром где-то рядом. Разумеется, это никак не повлияет на моё восприятие, лишь просто факт интересен. Мне выпала такая же доля девочки Кейт, бегать за кем-то ради убийства этого несчастного. Хотя на данный момент в действительности я просто бездельничаю и пока что не выполняю свою «прямую» обязанность, вздумав при этом ещё дерзить. Ну вот, чувство вины просыпается. Какое счастье. В который раз прохожу эту историю, знаю её до малейших деталей, сейчас же как-то иначе смотрю на неё, по-другому воспринимаю. Несмотря на всё погружаюсь в сюжет, не замечая присутствие антагониста игры в реальности.       — Ловко, но я всё равно поймаю, — послышалось за спиной.       Внезапная реплика до чёртиков пугает полностью погружённую в мерцающий экран меня. Картинка улетает в тартарары, умираю в горящем лесу от лап Слендера. Game Over. Ведь так хорошо шло. Громко вздыхаю и поворачиваюсь к реальности, вопросительно вглядываюсь в лицо безликого.       — Тебе пора спать. Не люблю, когда по дому расхаживают ночью.       — Я не расхаживаю, а играю в твои игры, кстати говоря.       — Ложись спать я сказал.       — Окей, как прикажете.       Как ни странно для него, совершенно без сарказма сказанное подчинение. Всё равно уже двенадцатый час, немного клонит в сон и игру я закончила плохо. В любом случае время тут идёт очень быстро, за день здесь, я почти ничего не успела сделать, тогда как обычные часы показывают глубокую ночь.       Уже в третий раз мне не особо рады во сне, только я очень рада, так как это моё задание, и даже несмотря на него, мне тоже поскорее хочется узнать, что происходит. Я снова окружена чёрным пространством, на этот раз в нём как обычно ничего нет, лишь обволакивающая пустота. Не проходит и минуты, как мою голову вновь разрывает на части жуткая боль. Обхватываю её руками, зарываюсь в волосы пальцами, пытаюсь хоть как-то избавиться от неё в то же время желая, чтобы незнакомец наконец-то достучался. Меня будто услышали, приятный женский голос доносится до слуха, боль с которым уходит, не оставляя следа.       — Ты слышишь меня? — как-то отдаленно звучит он.       Поднимаю взгляд, осматриваюсь по сторонам. Вокруг та же темнота, в ней лишь одна я. Невообразимо, звук идёт откуда-то с окружающего меня мрака, точнее со всех сторон.       — Слышу, — говорю с подозрением.       Голос для меня по-прежнему незнаком.       — Мне нужно рассказать тебе кое-что важное. Ты должна мне поверить, это действительно очень серьёзно. Твой отец просил рассказать тебе об этом, если придёт время.       Не знаю, видит ли она моё взаправду удивленное лицо, оно адресовано именно таким странным заявлениям. Отец? Я его совсем не помню. Мама говорила, что он был с нами до того, как мне исполнилось пять, а потом внезапно исчез. Он уехал, ушёл, не знаю, он просто испарился. Больше ничего не писал, не звонил, бросил нас, бросил маму. В моей голове нет не единого воспоминания о нём, может именно поэтому я не держу зла на него. Пятилетний возраст слишком невелик, чтобы что-то помнить из того времени. Я даже не догадываюсь о сути дальнейшего разговора, без малейшего понятия откуда эта девушка вообще знает моего отца. И в без того пылающее любопытство подливается масло, как в огонь.       — Я вся внимание.       — Тебя забирает тьма.       Вот это новости. Мне кажется это я что-то у неё забираю, способность к быстрой порчи любых растений, например. Разве не так? Замечаю, как что-то неприятно покалывает кончики пальцев, опускаю взгляд на свои руки, они в прямом смысле начинают пропадать. Вот сейчас я действительно признаю, что тьма меня забирает. Чувствую это нечто, оно медленно пробирается дальше к кисти, при этом не вызывая никакой боли, лишь неприятное чувство пощипывания. Странно как-то, такого в снах ещё не видела ни разу.       — В буквальном смысле. Твой срок пребывания в реальном мире подходит к концу. У тебя мало времени.       В какой же тогда мир я попаду? Интересно получается, не зря я думала, что эти способности ни к чему хорошему не приведут. Не просто так такое появляется, и чтобы исчезло, наверняка потребуется немало усилий. Так же наблюдаю за своими руками, чувствую их, могу ими шевелить, хоть они сливаются с окружением уже по самые плечи. Необычные ощущения.       — Твой отец заключил со...       Прерывается, больше ничего не слышу. Что бы я дальше не услышала, это точно не хорошая новость. Я бы с удовольствием выслушала незнакомую мадам дальше, только предчувствую, что времени у меня в этом мире остаётся уже очень мало. Ноги так же постепенно исчезают, становится трудно дышать. Эта обстановка перестаёт казаться достаточно добродушной как прежде.       — ...отец заключил…       Голос заметно искажается, по-видимому, нас точно скоро разлучат. Почему именно в такой обстановке я узнаю о ещё одной ветви своего прошлого?              В который раз осматриваю окружение, оно ничуть не поменялось. Не слышу голоса, не отрицаю что девушка вообще замолчала, но эти нагнетающие чувства дают о себе не хорошие впечатления. Нехватка воздуха заставляет вдыхать глубже, слабость обрушивается внезапно. Одинаково чёрные с пространством колени подкашиваются, падаю на них не в состоянии удержаться. Хватаюсь за горло, больше не могу сделать и глотка спасительного воздуха.       — …       Что-то ещё доносится до слуха, но я совершенно не могу разобрать что именно. Я всё ещё тут, не сделала и вдоха за последние пол минуты, кажется, даже не нуждаюсь в этом, однако, что-то ещё душит, словно сжимает горло изнутри. С трудом могу двигаться, не вижу себя, только чувствую тело, оно уже полностью сливается с окружением. Внутри начинает жечь, усиливаясь с каждым мгновением. Пытаюсь что-то донести этому голосу, если он ещё со мной, однако не слышу собственных слов. Хочется проснуться, хочется выбраться отсюда. Почему я не могу? Меня по-прежнему держат, мучают, не отпускают. Боль как будто расползается по органам, собственная кровь становится лавой, выпаливая внутренности. Невероятная агония, словно всё это я ощущаю наяву. Кричу, но вновь себя не слышу, уже словно ничего не чувствую.       Просыпаюсь в холодном поту, дыхание напрочь сбилось с ритма, глаза в бешенстве бегают по тёмной комнате. Не могу прийти в себя, это было так правдоподобно, до невозможности реалистично. Подобное мне никогда не снилось, всё то просто капля в океане по сравнению с этим, вчерашняя накатившая злость на безликого близко не стояла. Жадно глотаю воздух, словно не дышала вовсе всё это время. Хватаю телефон и трясущимися руками нажимаю на кнопку разблокировки. Девять утра чего не скажешь по темноте стоящей вокруг.       Я постепенно прихожу в себя и медленно направляюсь в ванную комнату. Становлюсь под душ, после чего зашкаливающие нервишки приходят в норму. Вода неспешно стекает по телу, забирая все последствия сна с собой. Мне до сих пор кажется как что-то жжётся внутри, противное чувство словно изжога тронула не только желудок, всё тело тоже. Пытаюсь мысленно избавиться от него, ничего не получается, оно само постепенно сходит на нет. Заканчиваю все утренние процедуры и спускаюсь вниз. Без того нужный сейчас для разговора Слендер оказывается на кухне. Оффендер сидит напротив него, тем самым замечает меня первым. Презрительно кошусь на него, тут-то он что-то точно хочет сказать, но я прерываю его.       — Мне нужно кое-что рассказать. Это срочно! — нарочно повышаю голос, чтобы Слендер заметил моё присутствие.       Это должно было дать положительный эффект, однако меня до сих пор игнорируют. Офф внаглую глазеет на меня, я смотрю на него, искра, буря, безумие обеспечены одному из нас. Его лицо расплывается в улыбке, этот извращенец явно хочет что-то съязвить, вижу ведь как сдерживается. Строго смотрю на него, честно не понимая, почему молчит. Скрещиваю руки на груди, жду ответа от Слендера, с другим играем в переглядывания. Кажется, сейчас кто-то из нас получит по затылку. Я уже всё сказала, при ещё одних ушах вести разговор точно не в стиле безликого, тем более когда дело касается его «собственности», полагаю. Всё ещё стою на месте, закатываю глаза от ожидания.       — Я всё ещё жду, — опять напоминаю о себе.       Эти игры «взглядами» уже порядком начинают подбешивать. Слендер наконец-то подаёт признаки жизни. Подозреваю, на Оффа направлен не очень хороший взгляд, отчего тот кривит пасть, переставая раздевать меня «глазами». В конце концов безликий наконец-то поднимается с места, взмахом головы приглашает идти за собой. Оффендер смотрит нам вслед на что показываю ему дулю, он одаривает меня двусмысленным жестом также двояко улыбаясь.       — Между вами есть что-то чего я не знаю?       — Нет конечно. Этого ко всему не хватает, — серьёзно проговариваю.       Справа от лестницы находится ещё одна дверь этого дома, уже менее массивная. Проходим через неё, по интерьеру это чей-то кабинет, наверняка, самого Слендера. Всю дальнюю стенку комнаты закрывает шкаф с множеством книг, в нём также расставлены различные предметы и прочее. Напротив окна — стол, за который сел безликий, справа от входа диван. В общем, как всегда уютно и велико. Я уселась на стул с другой стороны от мужчины, он скрестил пальцы рук пристально наблюдая за мной.       — Рассказывай.       — Я услышала чей-то женский голос. Незнакомка говорила про то, что меня забирает тьма и у меня мало времени. Также что мой страх равняется пяти годам моей жизни и то, что моя мама не могла иметь детей.       Сама говорю сейчас это, и сама себе не верю. Неужели они вдвоём что-то скрывали от меня? Где тогда сейчас мой папа и жив ли он вообще?       — Интересно.       — Она откуда-то знает моего отца, но не успела сказать подробностей.       — Почему не успела?       — Тьма поглощала меня. Голос пропал. Потом на меня нахлынула адская боль и я проснулась. Ещё девушка сказала, что мой папа попросил передать мне эту информацию, когда придёт время. Что это может значить? Почему там в большей степени фигурирует именно он?       Безликий слегка наклонил голову вперед скорее всего пребывая в глубокой задумчивости. Теперь я наблюдала за ним, оставаясь сидеть на месте. Мы вместе оставались в молчании не более минуты. Я ещё тогда догадалась, что могло произойти между этой девушкой и моим отцом, только мне нужно подтверждение.       — Кем бы она не была, предположительно, твой отец мог заключить с ней сделку. Информации ещё слишком мало, нужно узнать подробности.       Об этом я и догадывалась. Опять эти чёртовы сделки. Да что же там такого можно было нахимичить, чтобы бесследно исчезнуть?       — Конечно, узнаю.       — Тогда можешь идти.