Ты будешь моим

      — Запомни, ты мой, — шепнул Ганнибал, легким движением руки придавив Уилла к стене. Тот сопротивляться не стал, а лишь моляще взглянул на своего доктора. В глазах промелькнул огонек страха, которого Лектер, к счастью, не заметил.       — Я… я не т…твой, — дышать становилось все труднее, было тяжело даже просто вдохнуть, как будто в комнате неожиданно образовался вакуум, — Отпусти, — в голосе слышалась уверенность, но это не подействовало, — Ганнибал, отпусти.       — Ни за что, — спустя несколько мгновений руки Уилла были туго связаны веревкой, которая неприятно жгла кожу. И когда только Лектер успел? Происходящее начинало пугать не на шутку.       — Ты не можешь… Нет! Отпусти! — дыхание участилось, но воздуха все еще не хватало, начинала кружиться голова. Еще чуть-чуть и парень потеряет сознание, чтобы хоть как-то избежать того, что произойдет. Голос дрожал, тело начинало трясти, но Ганнибал, не внимая просьбам, лишь посильнее затянул веревку, чем вызвал болезненный стон, который, казалось, был слышен везде из-за тишины, которая прерывалась лишь тяжелым, прерывистым дыханием, — Ган… Ганнибал, больно, — послышался одинокий всхлип, — прекрати, пожалуйста.       — Тише, тише, котенок, потерпи, — Ганнибал затянул любимого в страстный поцелуй, который требовал все больше и больше, превращаясь в сражение. Мужчина начал снимать одежду, медленно расстегивая каждую пуговицу, наслаждаясь мгновением, каждой открывшейся деталью. В ответ слышалось лишь прерывистое дыхание и тихие просьбы прекратить, которые со временем утихали, — Ты не представляешь как я долго хотел этого, как каждый вечер представлял тебя обнаженным, лежащим подо мной, выкрикивающим мое имя, просящим большего. Поверь, большинство из этого списка произойдет в очень скором времени.       — Не дождешься. Развяжи руки, — в голосе слышались нотки приказного тона, что явно не понравилось Ганнибалу.       — Мне же не нужно, чтобы ты сбежал от меня в самый ответственный момент, — наконец с одеждой было покончено, Уилл попытался хоть как-то прикрыться, подтянув к животу ноги, но Лектер пресек все попытки.       — Ганнибал, не надо, — голос был умоляющим, но психотерапевта было уже не остановить. Он начал вырисовывать узоры на теле любимого, изредка прикусывая кожу и оставляя яркие отметки, означающие, что это его; его партнер, его любовь. Дыхание обжигало, казалось, оставляя видимые ожоги.       — Ты прекрасен, — голос стал хриплым, дыхание абсолютно сбилось, мысли тоже. В комнате было настолько жарко, что они бы могли согреть все вокруг лишь своей страстью. Когда мужчина дошел до бедер, Уилл заметно напрягся и зажмурился, попытавшись сделать хоть слабую попытку увернуться, — Какой похвальный самоконтроль. Я знаю, что тебе приятно. Посмотрим, как ты отреагируешь на это — Уилл прикусил губу до крови, лишь бы не было стонов, только не они.       — Я не хочу, прек… прекрати, — но прикушенная губа не помогла и на всю комнату раздался сладостный стон удовольствия.       — Ты уверен? — в голосе явная усмешка. Как бы не противился Уилл, но с физиологией ничего не сделаешь. У него самого уже стояло не на шутку, что уж говорить о Ганнибале.       — Так нельзя, это непра… — не сдержавшийся стон — вот это сейчас неправильно, — руки сжимали простынь до побеления, из губы тонкой струйкой текла кровь, но боли он не чувствовал.       — Твой организм так не думает, — стоны уже не прекращая слетали с губ, парень метался по кровати.       — Да, Ганнибал… — связать даже пару слов было очень трудно. В голове не было мыслей или страха, было только наслаждение. В этом Уиллу было стыдно признаться даже самому себе, — Еще, — до кульминации оставалось совсем немного, но Ганнибал прекратил все действия также резко, как и начал.       — Нет, еще рано, — рука мужчины моментально нашла смазку, припрятанную специально для такого случая, выдавив немного на пальцы. Это действие моментально отрезвило парня. В глазах появился страх неизбежного, страх боли, — Теперь осталось самое главное.       Уилл не собирался так просто сдаваться, он попытался отползти, не давая Ганнибалу раздвинуть ноги.       — Прекрати, будешь сопротивляться — сделаешь хуже только себе.       — Я не хочу, я бо… мне страшно, — еще чуть-чуть и потекли бы слезы.       — У тебя нет выбора, но тебе нечего бояться, я буду аккуратен. Но ты можешь сделать себе только хуже, например, разозлив меня, или не расслабившись.       — Это… это больно, я не хочу, прошу, — влажные дорожки слез показались на щеках. Парень зажмурился, зажавшись, когда почувствовал прохладный палец Ганнибала около заднего прохода.       — Тише, расслабься, расслабься, так будет легче. Будет не больно, если ты не будешь сопротивляться. Это же бесполезно. Нечего бояться. Слышишь? Я тут, я рядом. Не надо, не надо плакать, — Ганнибал начал аккуратно собирать губами соленые слезы, которые начали литься только сильнее. Лектер попытался ввести один палец, отвлекая любимого поцелуями, на что услышал болезненный стон и попытку вырваться.       — Больно, — голос дрожал, тело тоже. Парню больше всего хотелось сейчас забыться, убежать от всего, ничего не чувствовать.       — Какой ты чувствительный, сейчас все пройдет, потерпи немного. Тебе понравится. Но сначала будет немного неприятно, — за первым пальцем последовал второй, у Лектора терпения оставалось все меньше и меньше, но он понимал, что если сейчас сорвется, то больше Уилл с ним даже не заговорит.       — Хватит, прекрати, мне не нравится, — в голосе слышалось отчаяние, — Я не хочу, — но Ганнибал и не думал выслушивать возражения, заткнув любимого поцелуем. Все еще было жарко, все еще было тесно, слезы еще катились, но уже не так сильно.       Наконец раздался стон парня, полный наслаждения. Боль отступала, уступая место другому, мучительно сладкому, тягучему чувству.       — Видишь, все не так плохо, — но тут же присоединился третий палец, заставляя Уилла напрячься и чуть прикусить кожу на шее Ганнибала, но доктор этого даже не заметил, занятый столь желанным телом, — Сейчас станет легче, сейчас, котенок, — у него самого дрожал голос, то и дело срываясь на хрип. Вскоре сам Уилл требовал больше, подталкиваясь бедрами. Парень уже потерял ориентацию в пространстве, а здравый смысл нервно курил в сторонке. Но сердце… сердце было по-настоящему счастливо.       Стоны становились все громче, пальцев было уже мало, хоть и страх не отпускал. Ганнибал, будто прочитав мысли, прекратил все свои действия. У Грэма тут же началась паника, уменьшая желание. Уилл не хотел смотреть на все происходящее, поэтому закрыл глаза, но прекрасно понимал что происходит по звукам и ощущениям, да и догадаться было не трудно…       Хотелось разреветься, уткнувшись в родную грудь. Потому что было, действительно, страшно. А парень боялся боли, как душевной, так и физической, хоть никогда бы в этом и не признался.       — Не надо, — хоть разум и понимал, что это бесполезно, но надо было предпринять попытку спасения.       — Все будет хорошо, не бойся, хорошо? Надо успокоиться. Дыши, слышишь? Глубоко и размеренно, — хоть у самого Ганнибала не получалось слушаться своих советов, — Придется немного потерпеть, самую малость. Ты сможешь, я знаю. Главное расслабься, — после каждого слова слышался глубокий, резкий, рваный вдох-выдох. Ганнибал прикусил губу, ждать становилось просто невыносимо, — Потерпи.       Уилл почти сразу почувствовал сильный дискомфорт внизу живота, становилось все неприятнее, а потом перешло в болезненные ощущения, которые только усиливались от того, что Грэм никак не мог расслабиться.       — Хватит, прекрати, остановись. Мне больно! — Уилл уткнулся носом в шею Ганнибала, слезы полились с новой силой. Парень хоть и не хотел показывать свои слабости, но не мог сдержать их. Болеть начинала вся нижняя часть тела, хотелось прекратить эту пытку, сознание еще чуть-чуть и покинет своего хозяина, — Прекрати, пожалуйста, хватит… — наступала истерика.       — Успокойся, все хорошо, все хорошо, котенок. Осталось совсем чуть-чуть, — Лектер понимал, что второго шанса не будет, поэтому отступать точно не собирался, — Сейчас все пройдет, сейчас, — резкий толчок. Вспышка боли. Слезы. Крик. От эмоций Уилл укусил Ганнибала за шею, чтобы хоть как-то поделиться нетерпимой болью, которая разрывала на части, причём в буквальном смысле. Укусил сильно, до крови. Лектер слегка зашипел от неожиданных болезненных ощущений, но понимал, что любимому сейчас хуже. Его слезы лились не прекращая, тело сотрясалось от рыданий, парень тихо поскуливал, не в состоянии связать и пары слов.       — Г…ган…ганнибал, хв…хватит. Больно. Выт…вытащи. Я… я не могу.       — Молодец… Все, все. Самое страшное позади. Я тут, рядом. Сейчас все пройдет. Я ничего не делаю. Скажи, как станет легче. Договорились? — в ответ последовал слабый кивок. Ганнибал зацеловывал любимого, пытаясь успокоить.       — Уже лучше, — Уилл попытался чуть толкнуться. Дискомфорт еще ощущался, но точно не такой сильный. Вскоре все неприятное вовсе ушло на второй план. Послышались приглушенные стоны, которые становились все громче и чаще. — Ган… ганнибал, это… это, ммм, прекр…прекрасно, — Лектер продолжал оставлять яркие отметки собственника на теле любимого, которые расцветали фиолетовым цветком.       — Тебе нравится, — дыхание становилось все чаще, а движения резче и сильнее. Уилл уже был не в состоянии что-либо сказать, но ответом послужил громкий стон, означающий кульминацию. Реакция Ганнибала не заставила долго ждать…

***

      Еще несколько минут оба любовника никак не могли отдышаться.       — Ты как? — Ганнибал был слегка обеспокоен.       — Отлично, — голос охрип от стонов, по телу растекалась слабость, — только руки болят. Ганнибал только сейчас вспомнил, что все это время его любимый был связан. На запястьях виднелись кровавые следы от веревки, тонкие струйки достигли локтей, даже у Лектера болезненно заныли руки от увиденного.       — Прости, сейчас, сейчас…