***
После того, как Кларк закончила убирать стекло и аккуратно положила фотографию в свой ящик, она попыталась перестать думать о способах убийства Лексы, когда пробиралась по коридору с намерением посидеть в гостиной и, возможно, посмотреть телевизор. Однако, прежде чем она начала спускаться по лестнице, ее телефон зазвонил. Она вытащила устройство из кармана, и, увидев, что это была ее мать, захотела тут же нажать кнопку сброса вызова. Ее мама, несомненно, звонила, чтобы проверить ее, и Кларк ненавидела лгать ей, но она знала, что это именно то, что ей нужно будет сделать, если она поднимет трубку. Она не могла допустить, чтобы ее мать знала, как ужасно ее день начинался. Кларк вздохнула, зная, что мама будет звонить, пока она не ответит, поэтому она решила поговорить с ней. Прислонившись к стене, она ответила на звонок. — Приве-е-ет? — Привет, дорогая, как проходит твой первый день? — спросила Эбби теплым голосом. «Ужасно, — подумала Кларк, — я не только пропустила первый день занятий, но моя соседка по комнате — самая настоящая идиотка, и рамка с фотографией, которую я давала отцу, сломана». Кларк ничего не сказала об этом, желая, чтобы ее мать поверила, что идти в эту школу действительно будет лучше для нее. Она сглотнула, прежде чем принять счастливый тон. — Тут здорово. Несмотря на то, что я скучаю по классу, дом действительно приятный и домашний. Все здесь очень приветливы. — Я рада это слышать, — Кларк практически могла видеть улыбку, которая, скорее всего, украшала лицо ее мамы. — Тебе нравится твоя соседка по комнате? Кларк закрыла глаза, чувствуя, как ее ярость вспыхивает при упоминании Лексы, и ей нужно было сделать паузу, прежде чем ответить: — Да, она очень хорошая. Мы поладили. — Похоже, тебе там весело, — измученный голос Эбби заставил слезы скатываться по щекам Кларк, как бы она ни старалась их остановить. Ей хотелось просто сказать матери правду и вернуться домой. Голос Эбби заставлял ее тосковать больше, чем до того, как она ответила на звонок, но она хотела, чтобы ее мама была счастлива, и единственный способ — самой притвориться счастливой. — Ты еще там? — спросила Эбби, и Кларк очнулась, понимая, что просто стояла молча, задумавшись. Кларк захотела всхлипнуть, но остановилась, зная, что ей нужно быть радостной для матери: — Да, просто самое время ужинать, я действительно должна идти. — Конечно, беги, я поговорю с тобой позже. — Пока, — сказала Кларк, щелкнув по телефону. Она фыркнула, когда направилась в гостиную, она не хотела ничего, кроме как рухнуть на кровать. Поскольку она знала, что Лекса может вернуться в любой момент, а она не могла разговаривать с брюнеткой, не задушив ее, Кларк подумала, что было бы лучше остаться в гостиной. Девушка с удивлением обнаружила, что гостиная была занята. Пара брюнеток сидела на одной из зеленых плюшевых кушеток, наблюдая за чем-то по телевизору. Блондинка попыталась отступить и подняться наверх, но другие девушки уже видели ее, ясно заметив, что ее глаза были красными от плача. Кларк надеялась, что они ничего не скажут, если она сядет на один из стульев, но едва Гриффин успела присесть, девушка, волосы который были собраны в хвост, заговорила: — В чем дело? — Ни в чем, я просто действительно ненавижу свою соседку по комнате, а мы ведь только встретились, — объяснила Кларк, решив сказать правду и надеясь, что эти двое не такие, как Лекса. — Ты поселилась с Лексой, — сразу поняла другая брюнетка, и Кларк была рада, что эта девушка явно не любила ее. — Ты, должно быть, новенькая. — Да, Лекса — худший человек, которого я когда-либо встречала. Не думаю, что я когда-нибудь начинала ненавидеть кого-то через две секунды после знакомства, — горько сказала Кларк. Девушка-хвостик сочувственно посмотрела на нее: — Что она сделала? — Она накричала на меня, чтобы я вышла из ее комнаты, и когда я отказалась, она сломала мою рамку. С фотографией, которую я подарила моему отцу на День отца, прежде чем он… до его смерти, — Кларк попыталась не дать голосу задрожать, но она знала, что попытка не увенчалась успехом. — Мне очень жаль это слышать, но я обещаю тебе, что никто другой не будет таким же, как она. Лекса просто… ужасная, — сказала девушка, и Кларк осознала, что ей не нужно было смеяться над тем, что Лексу назвали ужасной. — Это действительно отстой, что ты должна с ней жить, но мы, безусловно, будем рады тебя видеть в любое время. Во всяком случае, я Рэйвен, а это моя соседка по комнате, Октавия. — Я Кларк, — представилась блондинка.— Приятно познакомиться, — Октавия улыбнулась ей. — Я предполагаю, что Лекса — единственная, кого ты здесь встретила? Кларк кивнула: — Да, я недавно приехала сюда. Несколько часов назад. — Я уверяю тебя, что остальные жители этого дома действительно приятные, — заверила ее Октавия. — Хочешь, чтобы я рассказала о них? — Было бы здорово, спасибо. Мне бы хотелось узнать их имена, — сказала Кларк девушке. Она подумала, что было бы не очень пойти на обед, ничего не зная. — Ладно, хорошо, я уверена, мистер Кейн сказал тебе, что мальчики живут внизу, а девочки наверху, — сказала Октавия, останавливаясь, чтобы Кларк кивнула, прежде чем продолжить. — Итак, внизу, в первой комнате, живут мой брат Беллами и мой парень Линкольн, теперь я могу сказать, что они оба супер милые. Линкольн и мухи не обидит, и до тех пор, пока вы не спровоцируете Беллами, он тоже будет приветлив. Кларк кивнула, отложив эту информацию на потом. Беллами — брат Октавии, а Линкольн — ее парень. Кларк быстро перевела взгляд на Октавию, пока девушка продолжала говорить. — В другой комнате внизу, есть Джаспер и Монти, они резидентские шутники. Они милашки. К счастью для нас, мистер Кейн запретил им устраивать приколы здесь, поэтому они подшучивают в школе над жителями других домов. Кларк скептически посмотрела на Октавию: — Он предпочел бы, чтобы они прикалывались в школе, где они должны учиться, а не здесь, в их свободное время? Октавия подняла бровь. — Кто сказал, что он знает о приколах в школе? Кларк не могла не посмеяться над этим, довольная тем, что некоторые из жителей были действительно хорошими. Октавия и Рэйвен были достаточно приветливы, и, как описала Октавия, мальчики казались дружелюбными, поэтому, видимо, Кларк поселилась с единственной стервой в доме. — Итак, это все? — спросила она. — Четыре мальчика, я, вы, девочки, и Лекса? Рэйвен покачала головой. — Нет, в каждом доме есть десять жителей, в некоторых домах есть дополнительная комната для девочек, а в других — дополнительная комната для мальчиков. В Аркадии есть дополнительная комната для девочек, и здесь живут Анья и Эмори. Они сестры. Анья спокойнее. Более сдержанная. Эмори более громкая и открытая. Я лучше лажу с ней, но они обе обычно болтаются вместе, а иногда и с Линкольном. Лекса раньше была близка с ними, но хорошо, что больше нет. Кларк медленно кивнула, озадаченная этим. Так что-либо Лекса не всегда была таким ужасным человеком, либо Анья и Эмори были. Кларк надеялась, что верным был первый вариант, потому что она не хотела рисковать тем, что эти девушки могут быть близки к Лексе. Скорее всего, Лекса сначала надела маску, а они перестали тусоваться с ней, как только она показала свое истинное лицо. — Вы младшие или… — спросила Кларк, вспомнив, что мистер Кейн сказал ей, что в каждом доме живут как новички, так и старшие. — Младшие. Обе, — ответила Октавия. — И большинство из нас в этом доме. Линкольн, Беллами и Анья — старшеклассники. Кларк кивнула, довольная ответом: — Я рада, что все остальные здесь кажутся хорошими. — О, я почти забыла. Главная дома, Индра, — самый милый человек из всех когда-либо живших на Земле. Если ты еще не встретилась с ней, то вы должны поужинать, она готовит все наши блюда, а ее еда фантастическая. Интересно, что она делает сегодня вечером? — взволнованно сказала Октавия. Октавия говорила о жизни в доме, и Кларк улыбалась, потому что то, как рассказывала брюнетка, снова вызвало у нее чувство домашней атмосферы. Кларк поняла, что такое же чувство было до того, как она встретила Лексу. Если Лекса была единственной стервой в этом доме, тогда Кларк просто должна была избегать ее. Она хотела хорошо провести время, для себя и своей матери.***
Маркус Кейн сидел в своем кабинете, заполняя документы и готовившись к новому учебному году. Когда дверь его кабинета открылась, он не удивился, увидев, как Лекса ворвалась внутрь с сердитым выражением лица. Он знал, что сегодня вечером она навестит его. — Что я могу сделать для Вас, мисс Вудс? — спросил он, хотя он прекрасно знал, что означал этот визит. — Вы можете сказать моей «соседке по комнате», чтобы она собрала свои вещи и ушла. У меня не должно быть соседей. Такова была сделка, — буркнула Лекса. Маркус глубоко вздохнул, прежде чем объяснить. — Я обещал, что в прошлом году у тебя не будет соседей, и я сдержал свое слово. В этом году это невозможно. У нас много учеников, которые поступают в этом году, а мы все еще маленькая школа, поэтому нам нужно место. Я дал тебе много времени, Лекса. Тебе пора это преодолеть. Глаза Лексы вспыхнули от злости: — Преодолеть что? То, что я не хочу соседа по комнате? Мне не с чем справляться. Это я. — Никто не заставляет тебя оставаться в этой школе, — Маркус попробовал другой подход, сохраняя свой голос мягким. Лекса удивилась, услышав его комментарий, и Маркус, кажется, начал замечать выступающие слезы на глазах, когда она произнесла следующие слова: — Но я не хочу уходить. — Тогда тебе нужно будет примириться с тем фактом, что в этом году у тебя будет соседка. Тебе не обязательно нравиться ей, но вы будете жить с Кларк до конца года, — сказал ей Маркус. Маркус понимал, что пережила Лекса. Или, по крайней мере, понимал раньше, но это продолжается слишком долго. Он сделал многое для того, чтобы в прошлом году у нее была своя комната. В этом году директор школы не мог допустить этого, и Маркус хотел, чтобы Лекса просто смирилась с этим. Он надеялся, что, снова найдя соседку по комнате, Лекса станет собой, но он не был так уверен в этом. Тем не менее, он надеялся, что, может быть, Кларк сможет вытерпеть ее. Лекса просто посмотрела на него, прежде чем покинуть кабинет, хлопнув дверью. Маркус опустил голову. Если Лекса продолжит так делать, то этот год будет адом.***
Когда ужин начался, Кларк познакомилась со всеми остальными жителями дома. Она солгала, если бы сказала, что это не ошеломляюще встретить их всех сразу, но, честно, она была просто счастлива, что все они такие прекрасные, что резко контрастируют с приветствием, которое она получила от Лексы ранее. Кларк была удивлена, увидев, что Лекса даже не появилась на обеде, но остальные едва заметили, что она пропала без вести, и у Кларк сложилось впечатление, что это то, к чему привыкли другие ученики. Единственное подтверждение отсутствия Лексы было, когда Анья сказала, что она, вероятно, где-то сидит, но Кларк, конечно же, предпочла, чтобы ее соседки по комнате не было на ужине, поскольку она была уверена, что атмосфера была более дружелюбной без злющей брюнетки. Кларк заметила, что хорошо ладит с другими членами дома, и она была благодарна за то, что они поддерживали с ней разговор, хотя не привыкли к ее присутствию. Когда она согласилась поехать в школу-интернат, это было ради ее матери и, может быть, немного из-за того, что она хотела начать все сначала, но теперь она, наконец, поняла главную причину, по которой, возможно, мать отправила ее сюда. Тут были люди, с которыми она могла общаться, вместо того, чтобы оттолкнуть всех, и не думать ни о чем, кроме ее отца, мысли о котором, в последнее время слишком часто приходили ей в голову. Когда стало поздно, Октавия объяснила Кларк, что им нужно вернуться в свои комнаты, потому что мистер Кейн любил, чтобы весь свет выключался к одиннадцати часам. Кларк согласилась и пошла за другими девушками по лестнице. Рэйвен предложила Кларк остаться с ней и Октавией той ночью, и Кларк действительно хотела принять ее предложение, но не хотела вторгаться к ним в первую ночь, поэтому она вежливо отказалась и пробралась к себе. В надежде, что ее больше не встретят резкие слова. Лекса даже не повернула голову, когда Кларк вошла внутрь. Она просто лежала на спине в своей постели, впиваясь взглядом в потолок. Кларк закатила глаза, схватила свою зубную щетку и пижаму и пробралась по коридору в ванную, чтобы приготовиться ко сну. Когда Кларк вернулась в свою комнату, она не удивилась, обнаружив, что Лекса не двигалась, и она просто проигнорировала девушку, залезая в кровать. Однако она заметила, что глаза ее соседки выглядели немного опухшими, как будто она недавно плакала. Она знала, что ей все равно, потому что брюнетка заставила ее плакать несколько часов назад. Кларк стало любопытно, почему девушка, с которой она поселилась, казалось, ненавидела всех. Она знала, что это было против ее принципов, но все равно решила спросить. — Я не видела тебя за ужином. Все в порядке? Лицо Лексы устало нахмурилось, и вместо того, чтобы ответить, она просто повернулась набок и нажала на выключатель лампы. Кларк снова закатила глаза, удивляясь, почему из всех людей на Земле она должна была застрять в комнате с такой ужасной девушкой. В конце концов, она попыталась. Блондинка выключила свою лампу перед тем, как лечь спать. Последним, о чем думала Кларк, было то, что все было бы идеально, если бы не было Лексы.