How to Take Care of Angels and Little Animals

— Ну-ка объясни так, чтобы я понял, — Сэм еле сдерживает смех, поглядывая то на Дина, сжимающего руль, то на лежащего на его коленях котёнка. — Ты… ты услышал, как котёнок мяукнул, и … ты не смог… — он пытается придать лицу независимый вид, — ты… не смог… — Он сбил меня с толку, понял? — злобно рычит Дин. Тут уж Сэм не может сдержаться и громко хохочет, а Дину хочется задушить его прямо сейчас. — Рад, что мои проблемы хоть кого-то веселят, — Дин деланно улыбается. — Да ладно, Дин! Признай, что это смешно. Что в этом коте повлияло на… ну… на твои способности? — Да ничего! — рычит Дин. Сэм снова смеётся. — Если бы это было ничего, Молли осталась бы на всю ночь. — Я вполне уверен, что её звали Мэнди. — Минди! — мурлычет Кас, хотя и знает, что его не поймут. Ему всё равно. Сегодня утром у него очень хорошее настроение. — Неважно. Я о том, что ты потерял, э, желание… из-за кота. Раньше ты не был так подвержен… — Мне просто не нравится, когда на меня ещё кто-то смотрит, понял? Просто представил, что этот кот смотрит, как мы… пока я… брр, — Дин дёргается. — Это просто жуть наводит. — Дин. Это котёнок. Ты мог просто запереть его в ванной, если опасался за его невинные глазки. — Я подумаю об этом, но вчера… Мистер Счастливчик уже не так счастлив. — Мистер Счастливчик? — Сэм корчит рожу. — О, ну ты понял, о чём я. Ещё пару минут они едут молча, пока Сэм не вспоминает кое-что, хмуря брови. — В одном нашем номере, который мы снимали пару недель назад, был аквариум. Вроде маленькие рыбьи глазки не казались тебе жуткими, когда ты привёл ту рыжую… — Я не о маленьких рыбьих глазках говорю… это всё глаза этого котёнка. Они слишком похожи на Ка… — Дин замолкает, не дав имени сорваться с языка, а его глаза расширяются, будто не веря в то, что он чуть не сказал вслух. — На что? — настаивает Сэм, хотя и точно знает, что чуть было не сказал Дин. — Ни на что, — говорит Дин, внимательно — слишком внимательно — вглядываясь в дорогу, игнорируя задумчивый, почти понимающий взгляд, которым наверняка смотрит на него сейчас Сэм. *** — Здоровенные волки, — повторяет Дин за Сэмом по телефону. — Действительно? Здоровенные волки? — Так сказала свидетельница. Она клянётся, что видела больше дюжины. — Дюжины? Вот дерьмо. Может, у неё были галлюцинации? Типа от шока, что её друзья погибли? — спрашивает Дин, входя в номер. Мистер Конфетка трётся о его ноги, но он, не обращая на него внимания, садится на кровать. — Не знаю. У неё стресс. Но коронер уверен, что это нападение животных, и похоже на волков. Больших волков. Даже если это были обычные волки, всё равно как-то странно. Семь смертей за неделю, а до этого ни одной такого рода! И мы ведь сразу подумали, что это оборотни. Но ты видел тела… От них мало что осталось. — И она клянётся, что они выглядели как волки? — Да. Если не считать того, что были размером с медведя гризли, и глаза были «жёлтые и светящиеся». Как она могла увидеть, как её друзей загрызла стая волков, и спастись? Дин озадачен. Стая гигантских волков-людоедов… — Может, спросим Бобби… — Сейчас позвоню ему, — Сэм кладёт трубку. Дин сидит, углубившись в свои мысли, а на место рядом с ним прыгает котёнок. Он смотрит на этого кота, на его пугающие глазищи, о стольком напоминающие. — Неделю назад пропала пожилая пара. А вчера пятеро ребят, которые пошли в поход. Одному из них было пятнадцать, — говорит он котёнку. — Но я первый раз слышу о гигантских волках, — он размышляет вслух. Он молча сидит пару минут, а потом смотрит в потолок. — Я не знаю, что делать, — зовёт он. — Семеро невинных человек погибли. Ещё больше в опасности. Если ты слышишь меня, сукин сын, тащи сюда свой пернатый зад. *** Кас не сразу понимает, что делает Дин. Молитвенно сложенные руки, поднятый к потолку взгляд, вздрагивающий на каждом слове кадык. Дин молится. Ему. Просит о помощи. — Кас… ну же, помоги нам с этим, — Дин сглатывает и добавляет: — Пожалуйста. Проходит минута, две, пять, ничего не происходит. Дин бормочет проклятия. — Я так и знал. Ты злопамятный сукин сын, да? Если ты на меня злишься, вырази это как-нибудь по-другому! Не так! Не подвергая жизни людей опасности! — злобно говорит он потолку, задерживает дыхание и ждёт чего-то. — Дин! Я же здесь! — мяукает Кас, но это бесполезно. Он бесполезен. Он подвигается и трогает бедро Дина, привлекая внимание. Он не знает, чего он хочет достичь, заставив Дина посмотреть на него, но хочет как-то сказать ему, что он здесь, что он всегда будет рядом с ним, даже если он этого и не знает. Когда Дин чувствует мягкие лапки, скребущие его джинсы, он поворачивается к коту и вздыхает, облокачиваясь на кровать. — Ты же не хочешь сказать, что знаешь, где Кас? — спрашивает он. Глаза Каса загораются, когда он встречается с Дином взглядом. — Да, Дин, я прямо здесь, — мяукает он. — Ты не видишь меня? — Он же не в беде? Я имею в виду, он никогда так надолго не пропадал, но… в этот раз… — Дин тяжело вздыхает. — Он ведь пришёл бы ко мне, если бы ему нужна была помощь? — спрашивает он котёнка. Кас теряется. Только что Дин на него злился, а теперь интересуется, чем он занят. Он правильно его понял? Дин… волнуется за него? — О, кого я обманываю, ты ни слова не понимаешь из того, что я говорю, — Дин поднимает Каса и усаживает себе на колени, проводя рукой по его спине и гладя мягкую шёрстку. Котёнок мурлычет и так тянется за прикосновениями, что Дин не может сдержать улыбки. — Ты такой маленький… где же твоя семья? — ласково спрашивает он. Кас закатывает глаза, отдаваясь волшебным ощущениям от гладящих пальцев Дина. Всё отходит на второй план, когда Сэм его гладит, и сейчас то же самое. Он едва слышит следующие слова Дина. — Ты скучаешь по ним? Кас смотрит на Дина и наклоняет голову набок. — По ком? — спрашивает он. *** — Ты знаешь, что напоминаешь мне его? — говорит Дин котёнку. — Он может иногда быть сволочью, но я просто ску… — Слова застревают в горле, когда он смотрит в яркие синие глаза. Что-то непонятное шевелится в его груди каждый раз, как он смотрит котёнку в глаза, как будто что-то не так, как остаточный след магии, силу которой он не понимает, но присутствие которой чувствует. Он снова поднимает котёнка и с прежней подозрительностью подносит его ближе к лицу. Он смотрит прямо тому в глаза, а котёнок смотрит в ответ, и он тонет в этих бездонных глазах, синих, всё темнеющих, темнеющих, а в глубине неожиданно яркий неоновый свет. И снова оно, это непонятное чувство. Он видит вселенные в этих синих глазах, облака и белые крылья на фоне неба такого яркого и синего, что глазам больно. Он видит больше. Он видит дружбу и узнавание, привязанность и неограниченное знание, и вспышку боли в глазах крохотного котёнка. Он едва слышит бряцанье ключей и звук открывающейся двери и вздрагивает при звуке голоса Сэма. — Эй, я поговорил с Бобби, он ничего такого не слышал, но он поспрашивает… Вздрогнув, Дин роняет котёнка на пол. Магия, которую он чувствовал, разрушена вторжением Сэма. Но что-то он ещё чувствует… странную, сверхъестественную ауру вокруг котёнка. Он встаёт и идёт к холодильнику за бутылкой воды. — Ты в порядке, Дин? — слышит он. Дин выпивает почти всю воду одним глотком, вытирает губы и оборачивается, ища глазами котёнка. На секунду ему кажется, что он что-то понял. Мистер Конфетка выглядит как обычный котёнок, которым и является. Кроме того странного ощущения, которое помнит Дин. Нутро подсказывает ему, что он прав и был прав всё это время. — Я буду в порядке, — отвечает он брату, не отводя взгляда от котёнка, который довольно странно пялится на него, будто желая что-то сказать, требуя, чтобы он высказал вслух то, что его волнует. И он высказывает. — Нам нужно избавиться от котёнка, — неожиданно говорит Дин. Сэм замирает над распечатками и другими материалами из библиотеки и поворачивается к брату. — Что? Что на тебя нашло? — Тебе не кажется это странным? Он едва ли ест и спит, и я ни разу не видел, чтобы он гадил. Он звонит по телефону, печатает на ноутбуке… и похоже, что слушает нас. Посмотри, посмотри на него и скажи мне, что не похоже на то, что он нас понимает. Сэм смотрит на кота и обратно на Дина. — Ты сам себя слышишь, Дин? Звучит бредово. — Я не сошёл с ума. Я говорю тебе, что с этим котом происходят странные вещи! Сэм подходит к котёнку и берёт его на руки. — Так что ты хочешь сказать? Что мистер Конфетка одержим? — спрашивает он, глядя в ясные синие глаза. — Нет! Я хочу сказать, что он странный, Сэм! Он смотрит на меня, как Ка… — Дин застывает с раскрытым ртом. Он плюхается на кровать и валится на спину. — Как кто, Дин? — спрашивает Сэм. — Он смотрит, как Кас? — решается он. — Да! Типа того. Не знаю. Всё, что я знаю, — это то, что, когда я с ним разговариваю, он будто всё понимает. И посмотри на него. Он опять смотрит. И Сэм понимает. Он смотрит на кота в своих руках, и кошачьи загнутые ушки подёргиваются, но он не отводит взгляда от Дина. Синие, яркие, настойчивые и такие касовские глаза — даже Сэм понимает, почему Дину неловко. Он садится на кровать напротив Дина и усаживает кота на колени. — Может, тебе это кажется, потому что… — нерешительно начинает Сэм. — О, давай уже, скажи это вслух. — Ты дёргаешься, потому что Кас долго не показывается, с той пары демонов три недели назад. И ты срываешься на котёнке… и он типа похож на Каса, раз уж ты это сам сказал. — Чёрт, Сэм, разговор сейчас не о Касе! — Именно о нём. Всё это его касается. Это единственная причина, которая приходит мне в голову, по которой ты козлишься. Что-то тогда случилось, и ты мне не говоришь, я уже понял. Что бы это ни было, это касается вас двоих, но, слушай, если ты о нём беспокоишься, мы можем поспрашивать. Я уверен, кто-нибудь знает, что происходит… — Я не беспокоюсь, понял? Он вполне самостоятельный. Почему я должен беспокоиться о ком-то, кто игнорирует все наши просьбы и даже не утруждается тем, чтобы разок заглянуть? Пойдём, нас тут ждёт стая гигантских волков. *** «Дин начинает понимать, что я не просто кот, — счастливо думает Кас, глядя, как братья копаются в собранных материалах. — Это много времени не займёт. Если Дин начал понимать… может, скоро и Сэм поймёт». — В полицейских рапортах и показаниях свидетельницы всё ведёт к атаке волков, — говорит Сэм. — Но это могут быть не обычные волки, — настаивает Дин. — В этой части штата вообще нет волков. — Кроме того, если бы в здешних лесах объявились волки, они бы оставили следы. Конечно, когда они убивали людей и приближались к городу. Кас согласно кивает. «Дин прав. Это не обычные волки», — думает он. Когда они ещё только приехали в городок, он почувствовал что-то, несмотря на слабость своей благодати. Сильную, зловещую магию. Опасность пострашнее, чем какая-то стая волков. Он смотрит в окно — тёмные тяжёлые тучи обещают ливень, а сейчас летают неугомонные птички — они тоже чувствуют силу, окутывающую этот лесной городок. — Ну, мне нечего добавить, — говорит Дин, закрывая папку с полицейскими рапортами. Сэм смотрит на часы. — Давай лучше пообедаем, проветрим мозги или типа того. — Отличная идея. Надеюсь, у них есть пирог. *** Дин забывает про котёнка и, съев пару кусков яблочного пирога в местной столовой, становится прежним собой — к облегчению Сэма. Пока они не возвращаются в номер и Дин снова не натыкается на котёнка. Сэм осторожно смотрит, как Дин берёт кота на руки и всматривается в его мордочку. — Ты же не оборотень, нет? — спрашивает Дин, поворачивая его в разные стороны и выискивая что-нибудь сверхъестественное. — Ты псих, — сообщает ему Сэм, забирая у брата котёнка и собственнически его убаюкивая. *** Расследование ни к чему не приводит, пропадает ещё два человека, никаких новых зацепок — и Сэм зовёт Каса. Дин смотрит на него с другого конца комнаты и фыркает, едва Сэм заканчивает молитву. — Он не придёт, — мрачно говорит он. — Ты этого не знаешь… — Поверь мне, я пытался. Просто умолял его прийти сегодня утром. Он не ответил, — Дин встаёт и берёт со стола ключи. — Куда ты? — спрашивает Сэм. Дин надевает куртку и идёт к двери. — Отсюда, — кратко говорит Дин и хлопает дверью. Сэм неодобрительно качает головой и переглядывается с сидящим на кровати котёнком. — Опять напьётся, — говорит он малышу, который смотрит на него с пониманием и таким же неодобрением. Сэм хмурит на это брови и… нет, наверное, это всё из-за постоянной диновой паранойи, это просто обычный котёнок… но Сэм понимает, о чём говорил брат. Есть что-то… необычное в мистере Конфетке, особенно когда он сидит как статуя Будды и смотрит так, будто понимает больше, чем просто котёнок. Он смотрит почти по-человечески, не по-земному, невинно и в то же время подозрительно-таинственно. Почти как Кас. Когда это сказал Дин, звучало смешно — да и сейчас это смешно. И всё же что-то такое в нём есть, что не даёт ему просто выбросить это из головы. — Ты бы ведь сказал мне, если бы был оборотнем? — спрашивает он кота. Кошачьи ушки дёргаются, а глаза расширяются, когда он радостно прыгает на Сэма. Тот смеётся. — Так это правда? Ты оборотень? — спрашивает он, а кот мяукает. — Ладно, ладно. Не думаю, что ты заодно знаешь, что случилось с Касом… или знаешь? Мы бы прекратили нытьё Дина. Кот громко, с энтузиазмом, мяукает, и Сэм впервые серьёзно задумывается. Он смотрит на кошачью мордочку — всматривается, внимательно всматривается. Он вглядывается в его глаза и видит в их глубине тёплый огонёк, мощный, неземной, как, как… — О боже! — он роняет кота на пол, и тот недовольно воет. — Чёрт. Это… ненормально, — говорит Сэм, проводя рукой по волосам. Он расхаживает взад и вперёд, бросая взгляды на кота и тряся головой. Он открывает окно, впуская в комнату свежий лесной воздух, чтобы прочистить мозги. Опять смотрит на кота — тот глядит понимающе, и Сэм вздрагивает. Не помогает. — Мне нужно выпить, — говорит он, выбегая из комнаты и оставляя кота на полу. *** Кас потирает место на голове, которым ударился, когда Сэм его выронил. Тот, кто сказал, что кошки всегда приземляются на лапы, с ним знаком не был. Хотя, может, он не настоящий кот и не берётся в расчёт. Тем не менее, он рад, что Сэм начал понимать, кто он. Он точно не знает, как, но они могут видеть, чувствовать его благодать, когда смотрят ему в глаза. Ну, если они поняли, что значит этот яркий сильный свет в их глубине, скоро он снова станет прежним собой. *** Постепенно темнеет, а Сэма и Дина всё нет. Дождь начался ещё пару часов назад, и теперь в окно задувает холодный промозглый ветер, и маленький котёнок дрожит. Кастиэль никогда не был восприимчив к жаре и холоду, но в этом теле он очень чувствителен к погодным переменам и резким громким звукам. В нескольких милях отсюда ударяет молния, и Кас съёживается, закрывает ушки, как раз когда воздух сотрясают раскаты грома. Он снова дрожит и пытается зарыться в шарф Дина, лежащий на его кровати, но в комнате всё равно слишком холодно, даже при его шёрстке. Обычно он прижимается к ноге Дина, чтобы согреться, иногда Дин даже позволяет ему устроиться у его спины… но сейчас Дина нет, и Сэма нет тоже. Он встаёт и распрямляет крылья, накрываясь ими. Полететь он не может, но он уже заметил, что они неплохо согревают. Он чувствует в них лёгкую ломоту от долгого безделья и медленно, осторожно раскрывает сначала левое, потом правое, расправляя перья как можно шире. Снова молния и гром, комната на мгновение озаряется светом. Кас снова закрывает ушки, но уже слишком поздно. Он слышит, как на пол падают ключи, и видит Сэма — глаза вытаращены, челюсть отвисла, на лице ужас. — О боже. *** Сэм не может поверить в то, что только что увидел. Это была всего доля секунды, но ему хватило её, чтобы понять, чем были эти странные тени за спиной котёнка. Это были крылья. Крылья! Отойдя от шока, Сэм закрывает дверь, не смотря на котёнка, и произносит вслух то, о чём напряжённо размышлял последние несколько часов. — О боже, — снова говорит он. — Кажется, я выпил больше, чем думал… Кас, это ведь ты? *** Кас не может поверить в свою удачу и подпрыгивает от счастья. — Да! — мяукает он. — Наконец-то! Сэм снова смотрит напуганно, и Кас понимает, что он не на такую реакцию рассчитывал. — О боже, — в третий раз говорит Сэм. Он бессильно подходит к кровати и садится напротив котёнка, хмурит брови и смотрит с подозрением. — Откуда мне знать, что это не совпадение? Может, я просто напился и разговариваю с котом? Кас растерянно наклоняет голову набок. — Ну и что мне на это ответить? — мяукает он. — Хм, — задумывается Сэм. — Видал я вещи и постраннее… ну ладно, слушай, киса, — говорит он Касу, наклоняясь вперёд и указывая пальцем на потолок. — Одно «мяу» значит «да», — он показывает два пальца, — а два «мяу» значат «нет». Понятно? «Это смешно», — думает Кас и мяукает один раз. Сэм таращит глаза, но продолжает. — Ты Кас? Мяу. — И кто ты тогда, Кас? Демон? Мяу, мяу, оскорблённый взгляд. — Ангел? Кас смотрит на так медленно соображающего Сэма и немного громче, чем следовало бы, говорит: — ДА! И только теперь Сэм верит. Синие глаза, оскорблённый взгляд, и даже эта совсем не кошачья, а касова интонация… Сэм больше не может отрицать очевидное. И да, пару минут назад ещё были крылья. — Чёрт. Кас. Серьёзно? Всё это время? — неверяще спрашивает Сэм. — Мяу! — Ты можешь превратиться обратно? — Мяу мяу. — Кто это сделал с тобой? Ах да, «да» или «нет»… Я его знаю? — Мяу. — Это демон? — Мяу мяу. — Ангел? Длинное, злое «мяу». — Что? Серьёзно? Кто мог сделать такую глупую шту… Габриэль! Кот согласно мяукает. — Я должен был догадаться. Ох. Извини, что называл тебя мистером Конфеткой, — глупо улыбается Сэм. — Тебя это, наверное, раздражало. — Не особенно, — Кас пожимает плечами, а Сэм слышит «мяу мяу». Тут до Сэма кое-что доходит. — Чёрт, Кас, ты был в ванной, когда Дин принимал душ. И тогда, когда он притащил эту брюнетку… Боже, Кас. Ты что, подглядывал? — Разумеется, нет! — теперь кот явно очень сердит. — Да, извини. Наверное, у тебя выбора не было, да? Так что теперь… надо сказать Дину. — Мы не можем. — Что значит «нет»? Мы должны ему сказать. Он может помочь вернуть тебя обратно. — Просто нет. — Ладно, мы ему не скажем. Что-то случится, если ему рассказать? — Да. — Ладно. Не будем. Просто найдём Габриэля. Может, он может вернуть тебя обратно. — Он не станет. — Почему нет? Как же тебя тогда вернуть? Кас молча смотрит на него, и Сэм снова глупо улыбается. — Да, точно. Ты можешь говорить только «да» и «нет». Мм. Ты знаешь, как тебя можно вернуть? — Да, — Кас кивает. — О, это здорово. Но… как же ты мне скажешь, — задумывается Сэм. Кас спрыгивает с кровати и идёт к сумке Сэма. — Вот, — он скребёт её. — Открой её. Сэм смотрит на него растерянно. — Ноутбук! — до него доходит. Он вспоминает, как Дин застал котёнка за нажиманием клавиш, как ему померещилось в набранном наборе букв «Сэм, помоги». — Так ты пытался передать сообщение, — Сэм улыбается и достаёт ноутбук. — Я думал, мне показалось. Он открывает какую-то программу, и Кас видит белое поле, на котором — он видел — Сэм когда-то набирал слова. — Тут можно печатать. Давай, — Сэм ставит ноутбук на стол и наблюдает за котёнком, который, подойдя, сосредотачивается и начинает аккуратно касаться клавиш кончиком лапки. Когда мистер Конфетка — то есть Кас — заканчивает, Сэм говорит: — В это всё ещё трудно поверить, — он смотрит на экран. — Дин, — читает Сэм. — Дин? Кас согласно мяукает. — Но я думал, ему нельзя знать, что это ты. Кас возвращается к клавишам и печатает ещё одно слово. — Сказать, — читает Сэм. — Дин сказать… Дин должен что-то сказать? — Да! — обрадовано мяукает Кас. — Ты знаешь, что он должен сказать? — Мяу мяу. — О. Ясно. Ты только знаешь, что он должен что-то сказать, но понятия не имеешь, что? — Точно. — Думаешь, это что-то вроде «извини»? Или «я сволочь»? — предполагает Сэм. — «Я люблю тебя»? Кас корчит на это рожицу, но не отрицает возможности того, что Габриэль хочет услышать какую-то случайную фразу, типа «Я очень, очень красивая девица». Хотя, зная его… и зная, что на это превращение повлияла сцена с поцелуем… возможно, Сэм близок к правде. Но Дин, конечно, никогда ничего такого не скажет. По крайней мере, не Касу. — Отстой. Как мы заставим его что-то сказать, если сами не знаем, что? Должен быть способ… — Сэм замолкает, и тут звонит его телефон. Он смотрит на номер и хмурится. — Секунду, — говорит он Касу и принимает звонок. — Агент Янг слушает. Да, шериф. Нет, ещё не поздно… Кас видит, как Сэм мрачнеет, но не слышит со своего места, что говорит шериф. К концу разговора он совсем сникает. — Дальнобойщик нашёл ещё два тела. Они были у обочины главной дороги, в канаве, искромсанные и полусъеденные, — говорит Сэм. — Уже девять жертв меньше чем за две недели. — Опять, — Кас хмурится. — Не знаешь, что это могло бы быть? Мы пытались до тебя дозваться… Дин, кажется, два раза… Теперь понятно, почему ты не приходил. Он думает, ты его игнорируешь или типа того. «Да, я наблюдал его недостойное поведение», — думает Кас, нажимая на клавиши. — Догадка? — читает Сэм. — У тебя есть предположения, что бы это могло бы быть? — обрадованно восклицает он. — Говори, нам нужны любые зацепки! Кас кивает и снова печатает. Сэм, прочитав написанное им, перестаёт улыбаться. — Ведьма? Думаешь, она за этим стоит? — Да. — Ладно… думаю, это поможет. Спрошу у Бобби, что он знает о ведьмах, управляющих гигантскими волками или типа того… Но тут ему опять кто-то звонит. На этот раз Дин. — Дин! Где ты был? Кажется, у меня есть зацепка… — И у меня, — говорит Дин. — Бармен говорит, есть одна женщина… давно тут жила, уезжала — а как только вернулась, начались эти нападения. — Да, и я вполне уверен, что тут замешана ведьма. — Ведьма? Подходит. — Где ты, Дин? Кое-что случилось. Кас протестующее мяукает, и Сэм беззвучно говорит ему «Знаю!» — В пабе «Чёрная собака». — Буду через пять минут, — говорит Сэм и кладёт трубку. Кас смотрит на него с любопытством. — Ну, раз уж мы этим займёмся, не повредит и попытка заставить его сказать нужные слова, верно? Залезай, — он раскрывает для Каса сумку. Кас смотрит скептически, но послушно прыгает внутрь. *** Старушка-владелица мотеля разрешает «симпатичному агенту ФБР» одолжить пикап её мужа, и Сэм гонит под проливным дождём. Перед отъездом он успел дозвониться до Бобби, и старый охотник сказал ему то, что он и ожидал услышать: — Я проверю, но и сейчас могу сказать: если она может управлять здоровенными волками, то и ваши задницы по стенке размажет одной левой. Поосторожнее там. — Если мы поможем тебе вернуть вессель, поможешь нам избавиться от этой ведьмы, — говорит Сэм высунувшему голову из сумки Касу. Кас кивает. «Кажется, это самый логичный способ», — думает он, хотя знает, что это будет труднее, чем кажется. *** Они уже почти подъехали к пабу, когда Сэму звонит возбуждённый Дин. — Одна из официанток прибежала, вся в слезах, говорит, что видела, как волк утащил в лес уборщика. Я за ним, — сообщает Дин. — Нет, Дин, подожди! Тебе нельзя туда одному! Я почти на месте! — Нет времени. Может, сейчас я ещё успею его спасти. Просто поторопись, — Дин бросает трубку. — Чёрт, Дин! — рычит Сэм, швыряя телефон на пассажирское сиденье и едва не попадая в голову Касу. — Наверняка напился… и ничего не соображает, — он говорит сердито и в то же время взволнованно, а Кас чувствует, как по спине пробегает холодок от осознания, что Дин может всё испортить… и не выйти из этого леса живым. Сэм вжимает педаль газа в пол, и пикап несётся по пустынным заливаемым дождём улицам. *** Добравшись до паба, Сэм сразу бежит в подсобку и находит там официантку, которая показывает ему, куда побежал Дин. Всё ещё льёт как из ведра, и Сэм едва различает очертания предметов. Где-то в глубине леса воет волк… потом ещё один, ещё один — Сэма пробирает дрожь. Он лезет в сумку за оружием, а оттуда внезапно выпрыгивает Кас и бежит впереди него. — Кас, подожди! — зовёт он, но котёнок игнорирует его и бежит быстрее. Ругнувшись, Сэм вслепую бежит за ним, догадываясь, что Кас скорее найдёт Дина, чем он сам. *** Кас нюхает воздух и бежит быстрее, перепрыгивая камни и торчащие из земли корни. Он сосредотачивается и пытается достучаться до благодати, позволяя силе ускорить его, не дать поскользнуться на мокрой и неровной земле. Дин близко, он чувствует его. А ещё он чувствует волков. Они злятся. Звучит выстрел, и Кас и Сэм вздрагивают от неожиданности. Кас на мгновение замирает, снова нюхает воздух и выжимает из благодати всё возможное, чтобы найти Дина. И тогда он видит его сквозь темноту и стену дождя. Точно видит, где он. Видит огромных волков — их четыре или пять — напротив Дина. Он подстрелил одного из них, и остальные злятся. Один из них бросается на Дина, тот стреляет, остальные тоже нападают. Кас бежит изо всех сил, сердце колотится и вырывается из груди. Он слышит, как Сэм стреляет, и один из волков падает. Ещё выстрел, ещё… но Кас не собирается ждать и смотреть, достигнут ли пули своей цели — большой коричневый волк кидается на Дина. Дин стреляет, но тот не останавливается, скаля клыки и выпуская когти — крупнее, чем кулаки Дина. Кас не раздумывает. Он прыгает, расправляет крылья, призывает всю свою благодать и бросается на голову волку. Волк промахивается, будто в него бросили булыжником, и на короткое время теряет равновесие. Он рычит, и Кас не успевает отскочить — острые клыки и лапа размером с тарелку обрушиваются на него, кажется, ломая кости, и он улетает в ближайшее дерево с глухим звуком. Кас чувствует боль, невыносимую, и успевает увидеть Дина — злость в его глазах, пальцы, взводящие курок, — перед тем, как краски тускнеют и всё окутывает чернота. *** — Дин! Ты в порядке? — еле дыша, спрашивает Сэм, проверив безжизненное тело уборщика. Волки неподвижно лежат вокруг них, но их может быть ещё больше. — Нам надо выбираться отсюда, — он помогает Дину подняться. — Со мной всё будет в порядке, — Дин ощупывает себя, проверяя свои раны. — А он?.. — он указывает на неподвижное тело уборщика. Сэм качает головой: — Он мёртв. — Чёрт, — бормочет Дин и внезапно вспоминает, оглядывается вокруг и вздрагивает, заметив кота, зловеще раскинувшегося между двумя торчащими из земли корнями. Он бледнеет, когда видит заливающую тельце кровь, смешавшуюся с дождём и грязью. — Чёрт, нет… — он подходит ближе. — О боже, — говорит у него за спиной Сэм. — Откуда он здесь вообще? — спрашивает Дин, настороженно дотрагиваясь до котёнка. Когда он отводит руку, то с удивлением замечает, что тот слабо шевелится. — Он жив! Быстрее, Сэмми, надо отвезти его назад в город, — говорит он и как можно аккуратнее берёт малыша на руки. — Да, поехали. *** Хозяин паба предоставляет им чистые полотенца, чтобы высушиться, и комнатку с небольшой кроватью и стулом, где они могут промыть раны и позаботиться о котёнке. Дин осторожно промывает заметные раны на котёнке, пока Сэм ищет бинты и дезинфецирующее. — Чёрт, как можно было потащить котёнка на охоту? — сердито спрашивает Дин, злясь, что брат подверг жизнь малыша опасности. Он даже не знает, почему так волнуется за него. — Какого хрена ты попёр на того волка, чтобы спасти меня? — обращается он к котёнку. Сэм протягивает ему бинты и дезинфицирующее. — Они позвонили ветеринару, но тот за два города отсюда и в ближайшие полчаса точно не приедет, — говорит он Дину. — Мистер Конфетка может не продержаться эти полчаса. Сэм молча наблюдает, как Дин накладывает на задние лапки котёнка шины и повязки. Стоит ли сейчас сказать ему, что это Кас? Может, как бы плохо котёнок ни выглядел, его раны волшебным образом затянутся? Он всё-таки ангел, так ведь? Габриэль не позволил бы своему брату погибнуть ради фокуса. Не позволил бы. Но такие мысли слабо утешают Сэма. — Пойду принесу чистой одежды из мотеля, — говорит Сэм. — Тебе нужно ещё что-нибудь? Дин качает головой. *** — Не думал, что ты явишься… Габриэль, — Сэм едва скрывает ярость в голосе, когда архангел материализуется в номере. — Как я мог не явиться, когда ты с такой любовью меня звал? — ухмыляется Габриэль. — Кас ранен из-за тебя, — говорит Сэм. — Давай отменяй свою магию, чтобы он мог исцелиться. Габриэль хмурится: — Я этого не сделаю. — Так ты скорее позволишь ему умереть, чем обратиться? — Как ты, наверное, уже знаешь, — начинает Габриэль, сотворив себе «Твикс» и развернув обёртку, — Дин — единственный, от кого зависит его обратное превращение, — он беззаботно откусывает кусочек. — Ты сукин сын, — рычит Сэм, угрожающе делая шаг вперёд. — Эй, эй… не надо насилия, — Габриэль в оборонительном жесте поднимает руки. — Я просто не могу его превратить. Есть условия, которые я не могу обойти. Но я могу ускорить события, если ты настаиваешь. — Действуй, — злобно требует Сэм. — Ммм… Почему? — Кастиэль не сделал ничего плохого! Почему ты заставляешь его страдать? — Я преподаю ему урок. Думаю, он-то уже всё понял. Но вот вы двое… — таинственно замолкает Габриэль. — Что ты хочешь, чтобы мы сделали? Умоляли тебя? Он всегда нам помогал! Он помог нам спасти столько жизней, сколько ты и представить себе не можешь. Он и наши жизни столько раз спасал, что не сосчитать. — В этом дело? — спрашивает Габриэль с набитым ртом, усаживаясь на обеденный стол. — Чёрт, Габриэль! Он твой брат! Он наш друг, нет, он практически член семьи. Если он умрёт, Дин будет убит. Я буду убит. Не говори мне, что он волнует тебя меньше, чем нас. Габриэль улыбается. — Я всегда знал, что умный брат — ты, — говорит он, доедая «Твикс» и спрыгивая со стола. Сэм моргает, а архангел широко улыбается. — Ну-ка, пойдём посмотрим, сможем ли мы вбить тот же урок в непробиваемый череп твоего брата и заставить его сказать нечто подобное. — Что? Это и были волшебные слова? — растерянно спрашивает Сэм. — Ммм. более-менее. Теперь мне нужно минут пять. Будь хорошим мальчиком и не входи в ту комнату, пока я творю чудеса, хорошо, пирожочек? — и он исчезает, оставляя Сэма пялиться в пустоту. *** Дин видит, как грудная клетка котёнка еле-еле вздымается и опускается. Он смотрит на часы — прошло едва ли десять минут с момента, как они вызвали ветеринара, и он боится, что котёнок просто не доживёт до его приезда. У них никогда не было питомца дольше пары дней, даже в детстве. Они как-то привели в мотель бездомную собаку, и Джон очень рассердился. Он сдал собаку в приют — Дин помнит, как безутешен был Сэм. Дину тогда было десять, и, хотя ему было жаль расставаться с собакой, он понимал отца. Они не могли иметь питомцев, как другие дети. Были такие вещи, которые им не суждено было пережить самим. Теперь, глядя на хрупкого котёнка, он думает, как же просто было впустить его в их жизни, как он радовался про себя каждый раз, когда котёнок приветственно тёрся о его ноги, как он любит чувствовать кошачье тепло у своей ноги или спины. Было что-то, чего он не мог понять, пока не пережил. И, несмотря на свои постоянные жалобы на странность кота, он обожал малыша. Он напоминал ему Каса — тот же невинный и таинственный взгляд, те же яркие синие глаза со смутной, непонятной силой в глубине. Он ужасно скучает по Касу, больше, чем признается даже себе, так сильно, что ему кажется, что он сходит с ума, но этот котёнок его как-то успокаивает. Те же прекрасные глаза, какие он любил в Касе, не могли оказаться у какого-нибудь случайного котёнка. Этот котёнок был ему предназначен. Как он мог не обожать его после всего этого? — Чёрт, — он прячет лицо в ладонях. — Кас, ну же… — он смотрит на потолок. — Я знаю, что тебе это может показаться несущественным, но этот маленький котёнок… он только что спас мою жизнь. Пожалуйста, — его голос срывается, — пожалуйста, спаси его. Ничего не происходит, и Дин встаёт и настойчивее всматривается в потолок. — Ну же, Кас, где ты? Что там у вас происходит? Почему ты нам больше не отвечаешь? — Дин делает глубокий вдох. — Ты сердишься, я понял. Я знаю, что я сволочь. Я не должен был тебя отталкивать. Я был не прав… я идиот. Я запаниковал, и… чёрт, Кас, пожалуйста, скажи мне хотя бы, что ты можешь меня слышать! Скажи, что ты в порядке! Скажи, что с тобой не случилось ничего плохого! Пожалуйста, — молится он, глядя на старый деревянный потолок. Он чувствует себя глупым, беспомощным, он даже не уверен, что его кто-нибудь слышит. Он только знает, что ещё не протрезвел до конца, что пострадал, побыв боксёрской грушей для волка, что очень, очень, очень устал. Но он чувствует, как в уголках глаз покалывает, как давит тяжесть непролитых слёз, и ненавидит это. Ненавидит до желания отомстить. Ненавидит, что только Кас может вызвать у него такие чувства. — Пожалуйста, я перестану тебе надоедать, если ты скажешь, только, Кас… просто… скажи, что ты в порядке. — Он тебя не слышит. Дин оборачивается и видит прислонившегося к косяку Габриэля. — Что ты здесь делаешь? Где Кас? Габриэль ковыряет в ухе пальцем и смотрит на Дина. — Твой большой младший брат может быть очень убедительным, ты это знал? Он позвал меня. Велел вернуть Каса. — Вернуть Каса? Стоп, что с ним случилось? Что ты сделал с Касом? — со злостью спрашивает Дин. — Ничего плохого, по крайней мере, непосредственно, если ты об этом. Ноооо… как тебе объяснить, он вроде как вот настолько, — он сводит большой и указательный пальцы так, что между ними остаётся дюйм, — близок к смерти. — Ты сукин сын! Габриэль хихикает. — Сэм сказал мне то же самое. Хотя я думаю, что главный сукин сын здесь ты. — Что за хрень ты несёшь? — Я говорю, — Габриэль делает шаг вперёд и позволяет Дину почувствовать силу своей благодати, — что мой брат страдает не из-за меня, а из-за тебя. — К чему ты ведёшь? — в голосе Дина слышна растерянность. — Раз за разом он даёт тебе всё, что ты просишь, делает всё для тебя. Ты принимаешь это как должное. Ты зовёшь его, только когда тебе нужна помощь, и он приходит, каждый раз выполняет твои просьбы. И один раз, единственный раз, он попросил у тебя что-то, а ты оттолкнул его. — О чём ты? Он никогда… — Я знаю о поцелуе, Дин, — говорит Габриэль, и Дин замирает. — Я знаю, что единственный раз, когда он попросил немного любви, ты толкнул его в грязь. Я знаю, что мой брат тебя любит, и знаешь, что? Я знаю, что ты тоже его любишь, и так же сильно. Но ты слишком труслив, чтобы это показать. И теперь мой брат умирает, из-за тебя, ради тебя, снова. А ты даже не можешь признать своих чувств к нему. — Это… — Не моё дело? О, поверь мне, это становится моим делом, когда какой-то ублюдочный охотник использует моего брата и выбрасывает его, как мусор! — Я этого не делал, понял? — взорвался Дин. — И у тебя нет права приходить сюда и читать мне нравоучения на тему того, что мне стоит и что не стоит делать. Ты ничего не знаешь о том, что я чувствую к Касу. Ты даже не поймёшь, если я тебе объясню. Кас важен для меня. После Сэма он — самое важное в моей жизни, и я ценю его, даже не представляешь, как. Так что не рассказывай мне, что я обращаюсь с ним, как с мусором, понял? — Точно. И от большого уважения ты его оттолкнул. Дин рассекает рукой воздух. — Я был растерян и удивлён… и просто… чёрт. Ты знаешь меня, Габриэль? Ты на самом деле меня знаешь? Я грязный, порочный. Я краду, лгу, изменяю, я был в аду и вернулся, я пытал столько душ, что даже не могу их все вспомнить. Не говори мне, что меня можно любить ангелу… Кому-то такому, как Кас. Габриэль криво усмехается. — Это не тебе решать, слабоумный. Это ему решать. Мой брат может быть кем угодно, но мы оба знаем, что не настолько глуп, чтобы полюбить кого-то, кого он считает грязным и порочным. Так подари себе немного доверия, Дин Винчестер. Если ты достаточно хорош в глазах Кастиэля, значит, ты достаточно хорош, — говорит Габриэль. — И на самом деле, — добавляет он, закатив глаза, — если ты так заботишься о Кастиэле, как утверждаешь, ты позволишь ему любить себя. И прекратишь изображать трагического героя и признаешь, что обожаешь его и жить без него не можешь. Иначе ты потеряешь его навсегда. Дин громко вздыхает. — Это ты хочешь услышать? Ты спасёшь Каса, вернёшь его, не знаю откуда, если я скажу это? Тогда хорошо, да, я это признаю, — говорит Дин, сглатывая. — Я скучаю по нему, когда его нет рядом, я скучаю по тому, как он улыбается моим шуткам, даже когда половину из них едва ли понимает, скучаю по тому бесстрашию, с которым он сражается с демонами, и по тому страху, с которым он смотрит на полураздетых женщин. Я скучаю по шелесту крыльев, с которым он появляется, по той лёгкой улыбке, с которой он говорит «Здравствуй», боже, я скучаю по тому, как он смотрит на меня. Будто я самая важная вещь в мире, будто мои грехи и плохие поступки больше не существуют. Чёрт, я почти умираю от тревоги каждый раз, когда он не отвечает. Как сейчас. Я умираю прямо сейчас, и если ты, Габриэль, хотя бы наполовину такой же ангел, как Кас, ты прекратишь эту дурацкую игру, в чём бы она ни заключалась, и вернёшь его прямо сейчас! — Так… давай разберёмся… ты говоришь, что питаешь слабость к Кастиэлю? — Габриэль поиграл бровями. Дин рычит. — Я люблю его, да, сукин ты сын. Я люблю Каса. И, клянусь, если с ним что-нибудь случится… Габриэль хихикает. — Ну что, сложно было сразу это сказать? — он щёлкает пальцами, и напряжение в комнате спадает. Дин чувствует за спиной какое-то шевеление и оборачивается. Какую-то долю секунды ничего не происходит, но потом мистер Конфетка начинает меняться, становится больше и больше прямо на глазах Дина, и меняется, пока котёнок не исчезает, а на его месте не появляется знакомый темноволосый мужчина — голый, раненый, искусанный, но нормально дышащий. Габриэль снова щёлкает пальцами, и на кровати появляются рубашка, костюм и плащ, а на полу — чёрные кожаные ботинки и носки. Дин ошеломлённо смотрит на Габриэля. — Кас… был мистером Конфеткой… всё это время? — едва дыша, спрашивает он. — Бинго. Я так и думал, что сам ты никогда не догадаешься. Ну, теперь мы всё выяснили, мой брат на пути к выздоровлению, он знает, что его любят, ты высказал всё, что у тебя на сердце и в кишках, Сэм за дверью нянчит третью бутылку пива… Думаю, моё дело сделано. Разрешите откланяться, — говорит Габриэль, собираясь улететь, но останавливается и задумчиво смотрит на Дина и Каса. — Дружеское предупреждение. В следующий раз, когда ты причинишь боль моему брату, я превращу тебя в улитку и отправлю во французский ресторан, — с этими словами он исчезает. — Да я тебе шею сверну за то, что ты заставил нас через это пройти! — кричит Дин в пустоту. Он снова поворачивается к Касу и садится на стул у кровати. Кровотечение быстро останавливается, раны начинают бледнеть и затягиваться. Кожа Каса принимает нормальный оттенок. Дин замечает, что он дрожит и накрывает его одеялом. Он до сих пор не может поверить, что Кас всё это время был котёнком. Он вспоминает все разы, когда замечал за ним странности, и чувствует себя виноватым за то, что злился на Каса и лаял его последними словами, когда он не появлялся. На самом деле Кастиэль всегда был рядом. Дин любуется спящим Касом и не может сдержать улыбки. — Надеюсь, ты слышал всё, что я сейчас сказал твоему ублюдочному брату, потому что вряд ли я смогу это когда-нибудь повторить. *** — Я слышал, что ты сказал, Дин, — это было первое, что сказал Кастиэль, проснувшись через пару часов. Он чувствовал слабость, но ему стало гораздо лучше, и он сел на кровати, уже в своих обычных белой рубашке и чёрных брюках. Дин смотрит в пол, а Сэм выглядит довольно смущённым. — Это ты про те волшебные слова, которые хотел услышать Габриэль? — Ну да, — отвечает Дин, и, если бы Сэм не знал своего брата, он мог бы и не заметить смущённого взгляда и лёгкого румянца. — И что это были за слова? «Мне жаль» или «Я сволочь»? — Да, да, это я и сказал. Что мне жаль. Да, Кас? — Дин поворачивается к напряжённо наблюдающему за ними ангелу. — Э… конечно. Так он и сказал, — лицо Каса не выражает никаких эмоций. — Ясно, — задумчиво кивает Сэм. — А то мне послышалось что-то вроде «Я люблю Каса». Наверное, просто показалось. — А вам не нужно отчитаться перед шерифом, агент Янг? — спрашивает Дин сквозь зубы и подпихивает Сэма к двери. — Точно, точно. Вернусь, когда расскажу шерифу, что тут произошло. Кроме того, как котёнок превратился в ангела, конечно, — подмигивает Сэм. — Ну и вали уже, — Дин наконец выпихивает тушку брата из комнаты и со вздохом закрывает дверь. — Так ты всё слышал? — он поворачивается к Касу и подходит к кровати. — Да, — Кас кивает с едва заметной улыбкой. — Всё, что я сказал, правда. Я говорил это не только для того, чтобы он превратил тебя обратно. — Я знаю, — улыбка Каса становится шире. — И? — спрашивает Дин. — Что ты на это скажешь? — он наклоняется к Касу. Кас задумывается и хмурится. Дин перестаёт улыбаться. — Кас? — осторожно спрашивает он. — Я думаю… я бы хотел поцеловать тебя. И обойтись без того, чем всё закончилось в прошлый раз. — Думаю, это можно устроить, — с облегчением говорит Дин, наклоняется ниже и накрывает губы Каса своими. *** Их второй поцелуй начинается в сто раз лучше, чем первый. Он начинается невинно. Это просто касание губ губами. Потом Дин прижимается ближе, надавливает на губы Каса языком, и Кас немного приоткрывает рот, позволяя Дину войти глубже, почувствовать себя на вкус. Он чувствует, как Кас поднимает руки и пробегает пальцами по волосам Дина, а потом надавливает на его затылок, прося углубить поцелуй. Когда их языки касаются друг друга, будто начинается фейерверк, по позвоночнику Дина пробегает дрожь, он прижимается ближе, почти ложась на Каса, и легонько прикусывает его нижнюю губу. Это вызывает у ангела стон, который так восхищает Дина, как он даже не мог себе представить. Их второй поцелуй заканчивается в тысячу раз лучше, чем первый. Он заканчивается тем, что начинается третий поцелуй, а за ним четвёртый, а за ним — пятый. Он заканчивается тем, что одежда падает на пол, а Дин нависает над Касом, покрывая поцелуями его шею. Он целует быстро затягивающийся шрам на груди Кастиэля — последнее свидетельство героического поступка котёнка предыдущим вечером, обводит языком круги вокруг соска, останавливается, чтобы лизнуть родинку рядом с ним, а потом, когда Кастиэль вздрагивает, Дин улыбается и переходит ко второму соску, даря ему такое же внимание. Он заканчивается тем, что пальцы Каса пробегают по обнажённой коже Дина, тем, что Дин обхватывает рукой вставший член Каса, а тот выгибается, как кот, под восхитительными движениями этой руки. Кас неловко водит руками по телу Дина, пытаясь за него ухватиться. Он хватает Дина за ягодицы и подтягивает к себе, сильно, и Дин охает, почти задыхаясь, когда их члены задевают друг друга. — Я хочу… — Кас сам почти задыхается. Дин прижимается сильнее и прикусывает мягкую мочку. — Что угодно, Кас… что угодно, — шепчет он, толкаясь бёдрами, а смазка с их членов перемешивается, когда они трутся друг о друга. — Тебя, — выдыхает Кас. — Хочу тебя… всего тебя, — он ловит губы Дина, начиная их двенадцатый или тринадцатый поцелуй. Он точно не знает. Он сбился со счёта. Дин улыбается в его губы. — Ты уверен? — Да, Дин. Я уверен. Их второй поцелуй почти забывается после четырнадцатого или пятнадцатого, и забывается совсем, когда влажные пальцы проникают в Каса, и новые ощущения — жжение, растягивание мышц — затмевают даже ощущения от медленно возвращающейся благодати. Потом приходит удовольствие, где-то в глубине тела, и Дин улыбается, когда Кас снова выгибается на кровати и стонет от удовольствия, вызванного пальцами Дина внутри него. К пальцам присоединяется ещё один, и Кас извивается на кровати, умоляя Дина наконец действовать, и Дин с удовольствием подчиняется. Их, кажется, двадцатый поцелуй, начинается и заканчивается медленным трением члена Дина о тело Каса, сильными толчками, а потом менее сильными — когда головка наконец проникает внутрь. Кас раскрывает рот и снова задыхается, когда Дин толкается глубже, а лёгкая боль смешивается с удовольствием от медленного продвижения динова члена. Дин останавливается, войдя на всю длину, и тяжело дышит, нависая над Касом. Он закрывает глаза, отдаваясь невероятному ощущению Каса вокруг себя — горячего, узкого, почти отчаянно вцепившегося в его руки, одной ладонью прижавшегося к отпечатку на плече Дина, будто дополняя недостающую часть мозаики, обхватившего ногами его талию, — и понимает, как глупо было отказываться от всего этого так долго. Он двигается, легонько толкаясь несколько раз, и стонет. Он выходит почти целиком и снова сильно толкается, снова заставляя Кастиэля низко застонать. Резкий звук голоса Каса будто пришпоривает Дина, и он толкается быстрее, сильнее, пока пальцы, вцепившиеся в его руки, не сжимаются, причиняя боль, пока горячее, обжигающее тело вокруг него не начинает мелко дрожать, прижимаясь ближе. Он тянется рукой к члену Каса и ласкает его в такт собственным толчкам. И Кас стонет, хнычет, когда Дин большим пальцем размазывает сочащуюся смазку по всей головке. Больше Кас не может. Его тело не привыкло к такому интенсивному удовольствию, к этому шквалу эмоций, и он замирает, когда чувствует, как по всему телу пробегают искры, и извергается, взрывается и умирает — но в этот раз ощущения несравнимо приятнее, чем когда он на самом деле умер, и тело поёт, столько в нём сейчас жизни, и глаза слезятся. Когда он открывает глаза, он видит Дина, смотрящего на него с бесконечной любовью, и он чувствует, как в груди снова просыпается боль, но теперь это сладкая боль, и всего этого достаточно, и в то же время этого слишком много. Их поцелуй, который должен был стать последним этим утром, заканчивается криком, тем, что Кас снова выгибается на кровати, тем, что он ощущает ослепляющее, обжигающее удовольствие, заполнившее всего его, громкими стонами Дина, чувствующего влажную сперму Каса между их телами. Дин толкается ещё раз и ещё раз и тоже кончает — горячо, ярко, глубоко внутри Каса. Он падает на ангела, пытаясь дышать, растеряв почти все силы. — Я не хочу, чтобы ты опять уходил, — еле слышно шепчет он Касу в ухо, и Кас слабо улыбается, обнимая Дина за плечи и крепко прижимая к себе. — Я никогда не уходил, Дин, и никогда не уйду, — отвечает он. И Дин засыпает, глупо улыбаясь, слушая, как Кас дышит ему в ухо. *** Сэм возвращается немного позже, и его глазам предстаёт зрелище, которого он предпочёл бы избежать. Хорошо хоть они накрыты простынёй, скрывающей самое ужасное, но Сэм всё равно вздрагивает, увидев своего брата в постели с ангелом. Всё же он улыбается, оценив, как они лежат — Дин лицом к стене, а Кас прижимается к нему сзади, положив руку на грудь Дина. Точно так же они спали, когда Кас был котёнком и когда ночью было прохладно. И, закрыв дверь, чтобы дать этим двоим пару минут, Сэм задумывается, сможет ли Кастиэль когда-нибудь избавиться от кошачьих повадок. Если это и произойдёт, то точно не в ближайшее время. *** В старенькой хибарке на окраине города женщина испуганно отступает в угол комнаты. — Локи… послушай, я же не посягаю на твою территорию… Позволь мне просто уйти, х-хорошо? — умоляет она, вцепившись в старую ведьминскую сумку, в которой лежит лапа волчьего бога. — Ччччш. Извини, но не выйдет, — Габриэль подходит ближе. — Нельзя обидеть моего маленького бро и остаться в живых, — он криво усмехается, и от этой усмешки по спине ведьмы пробегает холодок. Он поднимает руку и щёлкает пальцами. *** В этот день жители города слышали женские крики и волчий вой где-то в лесу, а прибывшая на место полиция обнаружила истерзанное женское тело, запутавшееся в электропроводах. Коронёр заявил, что она была убита волками, но каким образом она попала в провода высокого напряжения, так и не выяснили. Не выяснили также, почему она была найдена вцепившейся в старую метлу, будто собиралась на ней улететь. Два агента ФБР, прибывшие ранее на этой неделе, в этот день уезжают вместе с мужчиной в плаще — он был из Общества по предупреждению жестокого обращения с животными и приехал проверить, какой ущерб был нанесён волкам. Но они не нашли ни единого волчьего следа, и больше в тех местах волков никогда не видели. *** Кастиэль улетает исполнять свой «небесный долг», и Дин неохотно его отпускает. Но на следующий день он зовёт ангела, и на этот раз не просит ни о помощи, ни о подсказках по свежему делу. Он зовёт его на небольшое барбекю с Бобби и Сэмом, а когда он случайно (или нет) называет Каса «мистер Конфетка», а позже «котёнок», недоумевает только Бобби. Сэм просто улыбается и тихо хихикает, а Кас, кажется, даже не замечает оговорки и послушно съедает поданный Дином двенадцатый или тринадцатый бургер за сегодня. Если Бобби и замечает необычно широкую улыбку Дина или его лапающую Каса под столом руку, то ничего не говорит, а Сэм снова просто улыбается и мирно ест свой бургер.