Anon

— Ёбаный пиздец. Чонгук сбрасывает красную футболку на пол, хватается за синюю. Нет, так даже хуже. Нервничая, он снимает её, откидывает, но уже в сторону кровати. На какой-то момент зависает перед шкафом, с голым торсом, ему жарко, в лёгкие давит быстро бьющееся сердце. Так не может быть. Не может быть, чтобы он выбирал одежду для встречи с Юнги. Как, блять, такое вообще возможно. Он слышит шаги где-то вне комнаты. Это Чимин, двигает мебель, обустраивая, чтобы всем семерым было где комфортно устроиться. Он сказал, что все начнут собираться меньше, чем через час, но в голове Чонгука отсчёт времени быстрее раза в два. Он пытается спокойно дышать, пытается не вести себя, как ребёнок. Он очень хочет этой встречи, он не может пойти на попятную теперь. В конце концов, он останавливает свой выбор на белой футболке, огромной, той, которая, по словам Чимина, отлично смотрится с его волосами. Если так подумать, неловкости между ними должно и не быть. Кроме них с Юнги в комнате будут ещё пять человек, ему просто нужно держаться на плаву. Участвовать в разговорах, попытаться расслабиться. Кто-то стучит во входную дверь. Чонгук удивлённо хнычет. Расслабиться просто нереально. — Не переживай, родители не дома. Голос Чимина разносится эхом в ушах Чонгука. Он не знает, кто пришёл, но теперь просто страшно выходить из комнаты. Сердце бешено колотится в груди, словно молотком по рёбрам проходятся. Если это Юнги — дома их всего лишь трое. И хоть увидеть его, когда столько людей рядом, намного хуже, Чонгук всё равно подсознательно его избегает. Раздражённый, он сжимает челюсти. Он даже не готов ещё, на голове бардак, комната похожа на медвежью пещеру. Будет лучше, если он подождёт ещё кого-нибудь, а потом присоединится. Юнги опирается спиной на холодильник, открывает упаковку сухариков, наблюдая за тем, как Чимин достаёт стаканы из шкафа под столом. — Это влияет на тебя, да? Чимин смотрит на него снизу вверх, брови вопросительно изогнуты. — Нет, с чего бы это меня задевало? — отвечает Юнги. — Потому что ты здесь, очень быстро, — смеётся Чимин, вытягиваясь, поднимая посуду на стол. — Я никогда не опаздываю. — Ровно как и не выходишь из квартиры. Тебе не нужно врать, весь хейт токсичный, это нормально, что ты не чувствуешь себя в порядке, когда кто-то плохо отзывается о твоей работе. Юнги вздыхает, кидает очередной снек в рот. — Не только это, это... терпеливость. Одиночество. — Ты не один, и ты прекрасно это знаешь. Чимин подаёт Юнги стопку тарелок, чтобы отнёс в гостиную. — Ага, — бормочет он. — Я знаю. Но, думаю, мне нужно что-то другое. В дверь снова стучат. Юнги кивает, и Чимин уходит встречать очередного гостя, пока он расставляет посуду в гостиной. В коридоре тихо, все двери закрыты, чиминова, его брата, ванная. Юнги ждёт в гостиной, пока Чимин разговаривает с Намджуном. Какой-то новый звук разносится по холлу. Дверь открывается, закрывается, Юнги предполагает, это брат Чимина. Но никого не видно. Он задерживает дыхание на пару секунд, пытаясь прислушаться, даже подаётся назад, изгибаясь, чтобы рассмотреть движение в коридоре. Он скажет что-то, он готов вежливо поприветствовать паренька, но ничего не происходит. Дверь быстро закрывается снова. Юнги хмурится, жмёт плечами, решая не придавать этому особого значения. Смех Чимина слышно всё громче, так что он просто ждёт пополнение в гостиной. Чонгук всем телом опирается на дверь, как будто кто-то вот-вот войдёт, прижимая ладонь к груди. Он пытается дышать, хоть ком в горле и мешает этому. Он не может просто выйти отсюда, встретиться с Юнги, он просто в нескольких метрах от него, в гостиной, один, в тишине, ждёт. Такой красивый. Такой респектабельный, такой заметный. Чонгук не может просто взять и пойти встретиться с ним. Привет, как ты, давно не виделись. Мой брат в последнее время много о тебе рассказывал, говорит, ты теперь один живёшь. Кроме того, я каждый день ворую у него телефон, чтобы узнавать больше о тебе. Читаю ваши переписки. У меня есть три фэйковых аккаунта в Твиттере, так я могу шпионить и за Agust D. Потому что, знаешь, ты мне нравишься. И знаешь, что ещё? Это я тот анон, который писал тебе на аске, из-за которого ты так много страдаешь, а сейчас ещё и дружу с тобой самым криповым способом. Расскажи о себе. Чонгук в панике распахивает глаза. Он просто не может выйти и сказать привет, Юнги поймёт. Внезапно, в его дверь стучат, Чонгук отскакивает вперёд, и оглядывается, как пантера. — Чонгук, выходи уже, мои друзья почти все собрались. — Блять. Чимин не слышит, потому что уже спешит в другой конец коридора и потому что его сердце бьётся так громко, Чонгук уверен, все подумают, что у него в комнате стройка в самом разгаре. Ещё раз вздохнув, он вытирает руки о свои узкие джинсы, подходит к зеркалу. Он выглядит просто ужасно, но лучше уже не будет. Лицо побледнеет сразу же, как только он пересечёт порог, он будет выглядеть болезненно, живот будет ныть, ладони снова вспотеют, а сердце будет колотиться так, что он и звука не издаст. Даже если так, это единственная возможность побыть с Юнги, напомнить ему о своём существовании, и он не может так просто сдаться. Не сейчас. Чонгук уверенно шагает к двери, не думая, как будто он робот. Поворачивает ручку. Все уже собрались. Ставит ногу за порог, в коридор. Голоса слышно с двух сторон: и из комнаты, и из гостиной. Чонгук не знает, куда идти, но в конце решает в пользу кухни. Молится, чтобы Юнги был там, а в следующую секунду, чтобы его там не было. Когда он входит, Юнги, к счастью, не здесь. На кухне Хосок, Чимин и Сокджин рассыпают снэки по глубоким мискам. Сокджин оглядывается и замечает его первый. — Эй, Чонгукки! Я не знал, что ты здесь, давно не виделись. Чонгук натягивает притворную тёплую улыбку. — Чимин заставил меня остаться. — Я не заставлял, — тут же отзывается тот. — Я предложил. — Чёрт, ты почти выше меня, — подходит ближе Хосок с приветствием. — Выше брата точно. Чонгук смеётся над раздражённым лицом Чимина, который заканчивает с закусками, и приглашает их в гостиную. — Возьми нож для пиццы, Чонгук, он во втором ящике. Чонгук кивает, Сокджин хлопает его по плечу, когда проходит мимо. Горло стягивает, когда он осознаёт, что сейчас придётся войти в гостиную. Чонгук открывает ящик, хватает нож, крепко сжимает в руке. Торопится, чтобы пойти за Чимином и не возвращаться одному. Это сводит его с ума. Это не так уж и сложно, но сам факт существования этой ситуации усиливает его чувство стыда раза в два. В три. Чонгук тяжело вдыхает, задерживает дыхание, входя в комнату. Облизывает губы, готовясь говорить. Чимин отходит в сторону, и, вдруг, все десять глаз, расположенные по полукругу, устремляются на него. Включая Юнги. — Эм. Привет.