***
— о, привет, — в меня врезается Артем. Как же ему так прет на наши встречи — ну как? Вы поговорили? Или уже не только поболтать успели? — довольный, уже достаточно выпивший, но еще соображает. И почему он все еще о нас печется? Ему не надоело? Не лень? — поговорили, я даже накричать на него успела — дыхание я вроде перевела и вернула в норму, а вот руки все еще трясутся, поэтому я их прячу. — мм неплохо, надеюсь он сейчас с балкона не спрыгнет из-за тебя? — он шутит и сам посмеивается. Вот комфортно человеку даже с самим собой. — не спрыгнет, не переживай — конечно, блин, спрыгнет он после такого. Обязательно. — а ты чего такая заведенная? Я думал, после того, как выскажешься, тебе станет легче, и ты расслабишься. — я тоже так думала. Как видишь, что-то пошло не так — улыбаюсь наигранно и ищу глазами что-нибудь попить, ведь во рту теперь еще сильней пересохло. — ладно, отдыхай — он салютует мне стаканом и удаляется с глаз. Неплохо.***
— ну и? Чем ты ее тут пугал? Че она такая дерганная вышла? — парень пришел на кухню за новой порцией закуски и выпивки. В это время Глеб наливал сок в бокал, стоящий на барной стойке. — ничем не пугал, просто общались — пожимает плечами, делая вид, что не понимает, о чем говорит его собеседник. — мм, а че ты тогда такой чересчур довольный? Лицо сейчас треснет от улыбки — шатен посмеивается, радуясь все большим изменениям в настроении блондина. Неужели, девушки и правда могут так сильно влиять на состояние? — она все также за меня переживает, также волнуется, заботится, и, похоже, даже ревнует — закусывает губу, двигая бровями. Доволен до беспредела — ты ей про телок рассказал? — каких телок? — отвлекается от дел и недоумевающе смотрит на друга. — разных хахаха ее обижает, что я с кем-то спал, а ей даже не отвечал — Глеб продолжает закидывать в себя крепкий напиток мелкими, но частыми глотками. — пфф вообще не удивительно. Вместо того, чтобы ее тут трахать регулярно, ты заставлял ее жить в постоянном напряжении. Конечно девочка злится — парни посмеиваются над своими же мыслями и вместе отправляются в зал.***
Ничего кроме Катиного бокала с шампанским я не нашла, поэтому мне пришлось забрать его у нее, чтобы хоть немного смочить губы. Не люблю шампанское. Крайне странная вещь. Катю быстро уводит куда-то Макс, а я остаюсь стоять с чужим бокалом и нелюбимым напитком. От эмоций, нагнанных на меня блондином, я уже почти отошла. Сейчас, даже если он подойдет, я не буду больше такой напуганной. Что бы он там не решил сделать. — ойойой что это мы тут творим? — Глеб появляется за моей спиной ровно в тот момент, когда я решаюсь сделать еще пару глотков — тебе никто не разрешал пить — похоже, Артем не рассказал про вино в начале вечера. Бокал с алкоголем исчезает из моих рук и направляется на стол, а на его место приходит другой с более вкусным напитком, который можно пить и не пьянеть, дак еще и им можно нормально утолить жажду. — мм спасибо — с большим удовольствием выпиваю все содержимое до последней капли. Знал ведь, что я пить приходила, а он помешал, поэтому и принес. Еще и сок мой любимый выбрал. Гаденыш. Все знает! Забирает пустой бокал, отправляя его туда же, куда и первый. — продолжим? — находясь все это время сбоку от меня, сейчас он делает шаг в сторону, чтобы встать позади, и прижимает к себе, хватая за бедра и говоря на ухо — куда ты убежала? — Голубин, а не слишком ли ты активный стал, мм? Раньше подойти и слова сказать не мог, а теперь уже руки распускаешь. Ужас — я выражаю недовольство его наглостью и заодно задеваю его самоуверенность, пытаясь убрать горячие ладони с себя. — я не мог?! — удивленно повышает голос, ведь до этого шептал на ухо, ладони сжимает только сильней. Мм как мы заводимся. Как мы злимся. Что-то не нравится? — ну, а кто ходил за мной везде и молча поедал взглядом? — нет, я вовсе не издеваюсь, что вы, что вы. Просто констатирую факт, раскрывая глаза на правду. Он и сам это знает. — так значит? — резко разворачивает к себе лицом, оставляя руки на том же месте. Я ожидала этого, поэтому не испугалась, а лишь самодовольно улыбнулась, посмотрев ему в глаза — ты сама не хотела меня видеть, поэтому я и не подходил. Чтобы не злить тебя! — ах, ну да, конечно, именно поэтому. А как же иначе… — наигранно соглашаюсь, не скрывая своей наглой улыбки, двигаю бровями, немного закатывая глаза. — Настя! Не смей! — строго перебивает, хоть я и замечаю в нем ухмылку. Понимает, что я играюсь и сам, похоже, не против — ты же знаешь, что меня нельзя выводить! Тебе особенно. — ага, и трогать твое самолюбие тоже нельзя. Вот только ты боялся ко мне подходить целую неделю, пока хороший друг Тема нас не свел — а вот это, наверное, было сказанно зря… это совсем не смешно. Но блондин не обращает внимание, ну или делает вид, что не обращает. Лишь удивляясь тому, что я умудряюсь между делом показать ему язык. — нарываешься — он тоже умеет констатировать факты. Только я почему-то его совсем не боюсь больше — я твой язык тебе откушу как-нибудь — улыбается, смотря на мои губы. — угрожаешь? — хмыкаю, показывая, что ни капельки он меня не удивил. Уже привычно, уже понятно, уже не страшно. — предупреждаю, пока что — соображаю, что он все еще держит меня за бедра, не выпуская из своей хватки. Пора уходить. — пфф — глаза окончательно закатываются, а сама я стараюсь отпихнуть его ладони, что как-то сразу получается. Я слышу только: «вот ведь какая, а» и оказываюсь перекинутой через его худощавое плечо — эй, поставь меня! — даже повозмущаться не дает, перебивает. — тихо! Не привлекай внимание, ты же его не любишь — еще и смеется надо мной, топая куда-то. А ничего, что мы в квартире и тут как бы и так все видят, что ты творишь? Хотя им, наверное, пофиг. Каждый занят своим делом — Тем, мне нужна твоя спальня, а то тут девочка вредничает, бушует ужасно, как бы она тебе всю квартиру не разнесла. Он посмеивается, чуть сильнее прижимая мои ноги к себе и поглаживая, а я слегка так напрягаюсь, не понимая, на кой-черт ему спальня, и зачем он врет? Что происходит вообще? Я думала, за свои издевательства отделаюсь простым недовольным взглядом и парочкой угроз отомстить, как и прежде. — хахаха ты ее забираешь? Тогда пожалуйста, пользуйся, все в вашем распоряжении, держи ключ, а то убежит еще — понимаю, что парень на самом деле что-то отдает Глебу, а тот даже поблагодарить успевает. А че им весело обоим? Мне вот не смешно! — Артем! Не давай ему ничего! — какого хрена сейчас творится? Он просто отдаст меня этому ненормальному? А если он что-то со мной сделает? — пусти меня! Придурок! Поставь на место! Артеем! — я стараюсь дергать ногами, надеясь, что Глеб решит не рисковать получить по лицу и отпустит меня, несильно бью по спине, чтобы хоть чем-то его все-таки задеть. Но, кажется, что все бесполезно. — прости, не стану ничем помогать, уверен, он сам отлично справится — блондин со мной на руках уже развернулся и идет в противоположную сторону, в то время как я умоляюще смотрю на Тему, искренне веря, что он может меня спасти. Но он уже слишком пьян, чтобы соображать адекватно, поэтому с широчайшей улыбкой пожимает плечами и машет мне на прощание. — Глеб! — я продолжаю возмущаться, но ему абсолютно пофиг на все мои трепыхания на его плече, только крики раздражают. — да тише ты, почти пришли уже — он идет по длинному коридору, останавливается возле какой-то из дверей, открывает ее ключем и заносит меня в какую-то комнату. — не трогай меня! — для чего я все еще продолжаю это делать? Понимаю ведь, что смысла никакого. Но, наверное, просто молчать будет совсем неправильно. — никто тебя не трогает. Пока что — остановившись прямо на середине комнаты, он аккуратно ставит меня на ноги — оппа. Стой тут — с улыбкой касается пальцем моего носа и отходит. И почему я слушаюсь и стою неподвижно? — не смей закрывать дверь — скрещиваю руки, недовольно хмурюсь и смотрю на него, надеясь, что он чувствует этот взгляд. — а то что? Я просто уже закрыл — ключ отправляется в его глубокий передний карман на штанах, а парень движется ко мне с похотливой улыбкой. Даже ключ не спереть… — Глеб — что, Глеб? Что я хочу сказать? Аллоо, прием, где я? Мозг, не отключайся, прошу. Еще рано! — не надоело повторяться? — останавливается в шаге от меня и продолжает держать руки в карманах, смотря в глаза. Зачем мы сюда пришли? Что происходит? Почему он так меняется? — чего ты хочешь? — а ведь я все еще стою на том же самом месте, куда он меня поставил и практически не шевелюсь. Только руки опустила, а взгляд подняла. Он пробежался по мне глазами и закусил губу. — тебя хахаха — окончательно приближается, обхватывая меня руками за плечи и сильно-сильно прижимая — я так соскучился. Ты бы знала. — я… — не ожидала, что он скажет такое. Еще и так искренне, еще и с трясущимися руками, еще и прижимая так, словно в последний раз видимся — я тоже — взаимно обнимаю его за торс, прижимаясь головой к его груди и закрывая глаза, чувствуя его всем телом и понимая, как же он сейчас рад, что я так ответила. И ведь я тоже рада. Опять же мы стояли посреди комнаты в обнимку, молчали, чувствуя себя максимально комфортно в чужих руках. Отпускать не хотелось, уходить не хотелось, ничего не хотелось. Стояли мы долго, периодически поглаживая руками ту часть тела, на которой находились руки. Глеб пару раз поцеловал меня в голову, а потом начал отпускать. — идем — перекладывает руки на талию, желая поднять меня таким образом, но я вскрикиваю и начинаю сопротивляться. Теперь это, кстати, не выходит. Видимо, сейчас он не настроен меня слушаться. Поднимает и протаскивает пару шагов до кровати, позже отпуская. — ну я же просила, Глеб! — падаю на постель, наконец, освободившись от его рук, опускаю задравшуюся футболку и увожу глаза. Ну что сложного не трогать там, где не дают? — что не так опять? В чем дело? Что тебе не нравится? — теперь его и правда уже начинает подбешивать мое сопротивление. Уверенно. Строго. Стоит возле кровати у моих ног и требовательно смотрит. — я… — так и не придумала оправдание, чтобы звучало убедитьно, и он не задавал сотни вопросов — я не готова — поднимаюсь на локтях и слегка отползаю вглубь кровати, чтобы увеличить между нами расстояние. Его взгляд еще требовательный, доказывает, что совершенно не понимает, о чем я — не хочу, чтобы ты так меня обнимал. — вранье — кажется, это самое глупое, что я могла ему сказать. Конечно, он не поверит в это, тем более когда я глаза увожу, конкретно показывая, что вру — еще попытка — он встает коленями на кровать по обе стороны от моих ног, тем самым приближаясь. А я молчу — Настя, что не так? Почему я не могу тебя касаться? — я уже сказала — внушаю сама себе уверенность, обратно ложась на кровать, потому что так легче не смотреть на него, смотрю в потолок, в сторону, в окно над кроватью. Главное не в глаза. — бред ты сказала! — он усаживается по-удобней на моих ногах, и я понимаю, что оказалась в настоящей ловушке — а теперь давай серьезно говори. Что случилось? — нависает надо мной, оказываясь напротив лицом. Теперь не смотреть сложно. Я даже отвернуться толком не могу. Но молчу, будто все уже сказала и не собираюсь больше оправдываться — ладно, попробуем по-другому. — неет! — мне приходится закричать, потому что ждать мой ответ ему надоело и он, усевшись обратно, полез руками мне под футболку, вынуждая заговорить. И зачем я только позволила ему принять такое положение? Я теперь вообще бессильна. — нуу — разрешая удерживать его руки, он вынуждающе смотрит в глаза, убеждая, что если я не начну говорить, то он просто-напросто продолжит. И мои сопротивления точно ничем не помогут. Я теряюсь в мыслях, понимая, что ничего не могу сообразить, но, когда он слегка давит на руки, я сдаюсь и отвечаю. — я не хочу, чтобы ты трогал мой живот — пара секунд на соображение, а потом я отпускаю его руки, оставляя свои лежать на мне же, расслабляюсь и окончательно откидываюсь на спину, закрывая глаза. Глеб, видимо, ждал другого ответа, потому что сейчас он даже впал в некоторое смятение. — чего? — отходит от ступора и вновь нависает над моим лицом — какой живот? — я вынуждена открыть глаза, перед собой вижу слека нахмуренного парня, который все еще не полностью догоняет, что я сказала — о чем ты? — цц обычный живот, Глеб — закатываю глаза. Что за тупые вопросы? Какой еще может быть живот? — все отстань — пихаю его в грудь, застявляя сесть, и усаживаюсь сама — слезь с меня — пытаюсь и дальше его спихнуть, чтобы вытащить свои ноги, но он сопротивляется. — нет. Стой — перехватывает мои руки со своих плеч и роняет меня обратно на кровать, прижимая руки по обе стороны от головы — какой живот? Где? — нет, ну он серьезно? Мало того что заставил меня признаться, дак еще и издевается теперь — у тебя? — цц — пытаюсь вырвать руки из его хватки, но не выходит, начинаю сползать вниз, чтобы хоть лицо его не видеть. Он уже сообразил, в чем собственно дело и почему я себя так веду, и с какой-то еще незнакомой мне улыбкой смотрит на меня, будто называет дурочкой. — да куда ты? — за руки подтягивает обратно, укладывая полностью на постель под себя и окончательно садится на ноги, оставляя меня полностью обездвиженной. Я тяжело и пораженно выдыхаю и отворачиваю от него голову насколько это возможно. Я бы даже лицо руками закрыла, чтобы он его не видел, но оставляю их на футболке, боясь, что он что-нибудь мне сделает, а я не успею среагировать. Никогда не думала, что буду говорить на подобные темы, еще и с парнем, еще и с Голубиным. Неприятно. Понимаю, что он, все еще восседая сверху, меня рассматривает и усмехается моей реакции — хм, ну давай, покажи мне, где у тебя там живот. Видимо, я была права в своих опасениях, потому что он вновь скидывает мои руки и пытается поднять футболку, вынуждая меня снова кричать, сопротивляться и смотреть на него, а не отворачиваться. Если мне не показалось, то сейчас его целью и правда были мои глаза, а не тело. Ведь, когда я повернулась, смотрел он только на лицо, в глаза, с доброй улыбкой, но никак не под футболку. — Глееб! Убери руки! Хватиит! — упираюсь, вредничаю, перехватываю его запястья, пытаясь отодвинуть их от себя — не буду я ничего тебе показывать. Слезь — когда перестаю чувствовать его малейшее сопротивление, я толкаю его в плечи, пытаясь встать. Вот почему он такой стойкий? Я тут чуть ли не изо всех сил стараюсь, а его не то чтобы с места сдвинуть, да даже отклонить немного не выходит. — что за бред ты несешь? Объясни — а может ты просто встанешь с меня? Ты, знаешь ли, тоже не пушинка. Да и что вообще объяснять? Ты же и сам все уже понял, зачем лезть и продолжать? Это больная тема, можно ее не касаться? И меня тоже! Разве сложно догадаться? — да что объяснять? Не надо делать вид, что ты не заметил, что я поправилась. Тебя месяц не было, легко мог отразить — я уже не понимаю своих эмоции. Это вроде и обида, и неприязнь, и стыд. И все сразу и много. Еще и он своей непринужденной улыбкой и умиленными глазками добивает меня. — где ты поправилась, солнце? В каком месте? — вот что это? Что за «солнце»? Чего он добивается? Чего хочет? Издевается? За что? Я же просто попросила не трогать меня. Зачем устраивать такие представления? — да везде, Глеб! — измученно закатываю глаза и вновь пытаюсь вытащить из-под этой глыбы ноги, отталкивая его руками — Все. Закрыли тему. Не трогай меня и все. Понятно? — видимо, до него доходит, что мне тяжело, и он, убрав с себя мои руки, сползает, усаживаясь рядом. Руку не отпускает. — отлично ты, конечно, придумала. Не трогать мне ее, блин, молодец — фыркает на меня, утягивая за ту самую руку лечь обратно. Сил нет, поддаюсь — но с чего ты взяла, что я стану слушаться? Мм? — действительно. Это же Голубин, которому ты сама же лично рассказала про свое слабое место. И думаешь, он смирится с этим? Наивности во мне хоть отбавляй, мысленно сама себе по лбу даю. Он заглядывает в лицо, когда я все еще со стыдом прикрываю глаза и пытаюсь отвернуться — че теперь и по внешности загоны начались, да? — он ругается или что? Я не понимаю. Лежит рядом, поставив голову на руку, согнутую в локте — давно никто не говорил, что хочет тебя что ли, малышка? Божечки, да ты же просто соскучилась, хорошая моя. Забыла о своей сексуальности? Я могу с легкостью тебе все напомнить — поворачивает мою голову к себе, приподнимая за подбородок и поглаживая. — да что ты несешь? Боже. — что за бред? При чем тут это? Теперь чувствую себя еще глупее. Он решил, что мне его «комплиментов» пошлых не хватает! Закрываю лицо руками, понимая, что уйти все равно не суждено, хоть спрячусь. Пожалуйста, кто-нибудь, уберите его отсюда или лучше меня. Можно забыть все, о чем мы сейчас говорили? Умоляю. Я так не хочу. — ну, а как иначе я должен это понимать? Раньше проблем не было, а теперь оппа, приехали «не трогай меня, я не хочу» — передразнивает мои слова, делая какой-то противный голос, а я лишь продолжаю себе в ладони причитать, постоянно произнося одно слово: «Боже» — я помню, что девушки нуждаются в признании, постоянных комплиментах и прочем. А тебя давно никто не восхвалял, да? Вот ты и расстроилась так, бедняжка. Он убирает мои волосы в сторону и целует в висок, потому что руки с лица я так и не убрала. Что творит? Нет ну вот что он творит? Зачем говорит это все? Зачем целует? Зачем? Себя радует? Меня пытается успокоить? Что? Что это такое? Мне вот как-то не очень то приятно это все слышать. И вообще тема неприятная. — никто не радовал мою девочку — снова целует только уже в плечо — не расхваливал твою шикарную фигуру, — поднимается ближе к локтю и целует еще пару раз на пути — не говорил, насколько ты прекрасна — боже, боже, боже, боже. Заткните его кто-нибудь. Остановите! Я не могу больше. Хватииит, пожалуйста — не переживай, зайка, — аккуратно пытается убрать мои руки от лица, предворительно целуя каждую в костяшки, но я делать этого все еще не хочу — я накосячил — я сдаюсь от напора, руки у него, а мы смотрим в глаза, находясь крайне близко — и я обязательно исправлюсь — улыбается и быстро целует в губы, видимо, чтобы я отвернуться не успела. Чувствую себя какой-то амебой, потому что практически бездвижно лежу, пока он тут ползает по мне и пытается, видимо, успокоить. После поцелуя отодвигается от меня, отлипая, поправляет футболку, которая из-за его действий слегка задралась и смялась. Я пока не реагирую, решив, что пора было уже понять, что не надо делать что-то против моей воли. — обещаю, восполним твой недостаток комплиментов с запасом, только не загоняйся. И не мешай мне — собирается прижаться к моему животу, видимо, специально для этого и поправлял футболку. Я пытаюсь отодвинуть его голову. — убери руки, я лечь хочу — легонько хлопает по кисти, чтобы я ее одернула, и все-таки укладывает голову мне на живот. Одну руку протискивает между мной и одеялом на кровати, а второй обнимает, прижимая обеими к себе и удобней располагаясь. — Глеб — думаю еще немного посопротивляться, хотя уже очень поздно, мне не выбраться. Я беру его за руку. — я сказал, руки убери и лежи тихо — как строго… руки всеже убираю — поправилась она, блин, дуреха — и усмехается ведь — Мы еще вернемся к этой теме — это что снова угроза? Почему я чувствую себя его девушкой, которая загоняется по поводу и без повода, а он как самых лучший, блин, во всем мире парень принимает меня такой, какая я есть, убеждая, что я и так очень красивая, и помогая справиться со всеми загонами? — не вернемся — обиженно, недовольно, потому что вообще никогда в жизни не хотела и до сих пор не хочу говорить на подобные темы. Тем более с ним! Что это вообще такое? Зачем он лезет не в свое дело? — я все сказал. Лежи тихо, я устал — сжимает меня в своих руках еще сильней, трется щекой, принимая удобную позу, и расслабляется, наверняка, закрыв глаза. Мне остается только фыркнуть и смириться с таким положением. Мне тоже удобно, если не брать во внимание мои недовольства и недостатки.