Nobody like you

— Знаешь, мне сначала показалось, что ты там с кем-то разговаривала. Надеюсь, не прячешь домовика в комнате? — Джинни задорно хихикнула собственной шутке, на что Гермиона лишь улыбнулась. Да, она прячет. Только не домовика, а огра, такого высокого, белого как поганка и со схожим этому грибу качествами. Потому что иначе, как ядовитыми, свои отношения с Малфоем девушка назвать не могла. Но она решила, что говорить Джинни о новом соседе сейчас - не очень рационально. Гораздо легче сообщить ей об этом вместе с остальными, чтобы она помогла успокоить Рона, а Гарри потом помог успокоить саму Джинни. Это и был тот потенциально-провальный, но, увы, единственный план, который Гермиона успела придумать. Увы, трудно была назвать это утро добрым. — Смотри, Гарри с Роном уже здесь, — Джинни потянула Гермиону за руку к гриффиндорскому столу. Множество ароматов ударило по носу, дразня пустой желудок, и, поздоровавшись с друзьями, девушки приступили к еде. Повсюду доносились голоса сокурсников, были слышны разговоры о предстоящей игре в квиддич и об изменениях в расписании занятий. Гермиона не слишком вслушивалась, ведь сейчас перед ней стояла другая задача: сообщить друзьями о новоиспечённом помощнике. Мерлин, но как ей обьяснить то, что она и сама ещё не до конца приняла? Оставалось лишь уповать на их благоразумие. — Знаете, сегодня утром я была у МакГонагалл, — не спеша начала Гермиона, и три пары глаз обратили своё внимание на неё. — Миранда получила травму на тренировке, и родители посчитали нужным забрать её домой. — И ты теперь одна выполняешь обязанности старосты? — первым озадачился Рон. — Нет, — девушка сглотнула. — На самом деле, Миранде уже нашли замену.Вы будете смеяться, но это… — Грейнджер! — голос Малфоя отвлёк её ровно в тот момент, когда Гермиона собиралась произнести его имя. Годрик... — Ты забыла своё расписание, — Драко ухмыльнулся и протянул гриффиндорке небольшой свёрток, который она в спешке оставила на столе «Змеёныш, да я тебя…» — Расписание? Откуда у тебя её расписание? — возмутился Гарри, ещё не догадываясь о новоиспеченной должности слизеринца. — А вы ещё не знаете? — театрально удивился Малфой. — Мы с Грейнджер теперь напарники, я —новый староста школы, — он деловито поправил галстук, наслаждаясь удивленными лицами гриффиндорцев, и, уже обращаясь к Гермионе, продолжил. — Ты что, не сообщила друзьями такие радостные новости? Сдаёшь позиции, зубрила. — Только попробуй её ещё раз так назвать, — Рон гневно вскочил со своего места, привлекая внимание сидящих рядом сокурсников, однако Гарри сразу потянул его на место. Только драки не хватало при всех устроить. —Гермиона, он серьезно? Малфой - твой новый напарник? — удерживая друга, спросил Гарри. Сейчас Поттер более спокойно относился к слизеринцу. Ладно, слово «спокойно» едва ли подходило к выражению лица Гарри сейчас, но он стал заметно терпимее в вопросах о «змеях» в целом. Не то чтобы теперь они с Драко стали лучшими друзьями, даже приятелями не были, но взаимные колкости приобрели несколько иной характер и не вызывали бурю гневных эмоций как раньше, что нельзя было сказать о Роне. — Вы не так поняли, — начала Гермиона, пытаясь подобрать нужные слова. Ей хотелось отвесить знатную пощёчину ненавистному слизеринцу от того, в какое дурацкое положение он её поставил, но сначала нужно было объясниться с друзьями. — Не так поняли? Мы что, по-твоему, отупели за пару минут?! — багровея, сказал Рон. — В твоём случае не исключено, Уизел, — подлива масло в огонь, шепнул Драко. Малфоя эта ситуация только веселила, ведь это была идеальная возможность расквитаться с гриффиндоркой за устроенный в комнате цирк. Хотя бы немного отплатить ей, посеяв семя раздора в именитом золотом трио. И, конечно, эту возможность Драко не мог упустить. — Замолчи! — гневно бросила Гермиона, обращаясь к виновнику саботажа. — Это временно, как только Миранда поправится, она вернётся к своей должности. Уверенна, что самый долгий срок — месяц, — уже обращаясь к друзьям, произнесла девушка. — Ну, тут я бы поспорил, — вставил свои пять копеек Драко, вновь привлекая внимание к себе. — Бедняжка была серьезно травмирована, — фальшиво обеспокоенным тоном произнёс он. — Да и к тому же я могу остаться старостой, если сам того захочу, даже после её возвращения. — Но ты ведь не захочешь? — с некой мольбой в голосе спросил Гарри — Кто знает, — Малфой заговорщически подмигнул Гермионе и было развернулся, чтобы уйти, но напоследок решил добавить: — И, Грейнджер, у нас сегодня собрание в семь, не опаздывай, — юноша ухмыльнулся и неторопливо ушел за Слизеринский стол. Гермиона могла поклясться, что ещё никогда так сильно не хотела бросить в кого-то Силенцио, как сейчас. — Так, а теперь объясни, что только что было, — серьёзно заявил Гарри, привлекая внимание девушки к себе. Черт, этого она и боялась. Объяснений. — Утром Макгонагалл вызвала меня к себе и сказала, что из-за травмы Миранды ей пришлось найти мне нового напарника. Как вы уже поняли, она выбрала Малфоя, — недовольно вздохнула Гермиона. — Она сказала, что если он не захочет исполнять свои обязанности, то по возвращению Миранда опять займёт свою должность, ну а пока... — Ага, конечно, этот хорёк теперь назло с должности не сойдёт, — буркнул Рон. — Я бы не была так уверена, — задумчиво протянула Гермиона, на что услышала смешок Джинни. — Ты ведь несерьезно? — менее весело поинтересовалась Уизли. — Он сказал, что не просил Макгонагалл об этой должности, — пожав плечами, сообщила Гермиона, вновь скользя взглядом по слизеринскому столу. — И ты ему поверила? — с подобным Джинни весельем спросил Гарри. —Он довольно-таки ясно дал это понять. — Здорово! Просто класс! Мы теперь верим Малфою? — взбесился Рон. — Рональд, я просто говорю вам то, что слышала сама. Не глупи, Малфой просто хотел взбесить вас, как и всегда. — О, ты так хорошо разбираешься в его поведении, быть может это ты и посоветовала его на роль старосты? — на эмоциях, предположил Рон. — Конечно, сразу после того, как вернулась с шоппинга с Паркинсон, — язвительно бросила Гермиона, поражаясь словам друга. — Мерлин, Рон, прекрати портить всем аппетит, — недовольно произнесла Джинни, пытаясь приструнить брата. — Я его порчу? — ошарашено спросил парень. — Это она делит гостиную с нашим врагом! — Не я выбрала его, и не от меня зависит, с кем я должна делить гостиную! — нервы Гермионы сдали окончательно, а аппетит был безвозвратно утерян. Девушка быстро поднялась со скамьи и взяв сумку, собиралась уйти, но, не сдержавшись, добавила: — А ты, Рон, мог бы хоть иногда не вести себя, как свинья, — крутанувшись на каблуках, девушка быстрым шагом покинула Большой зал. — Молодец, Рон, теперь вы с ней точно помиритесь, — похлопав друга по плечу, бросил Гарри, на что услышал лишь недовольное ворчание. Джинни пришлось взять инициативу в свои руки и сменить тему разговора. Однако между друзьями ещё долго витало напряжение от произошедшей ссоры. Гермиона же, в чувствах покинувшая Большой зал, пыталась найти успокоение в книгах по зельям. Но даже замудренные строки пергамента не смогли отвлечь её от произошедшего разговора и её настроение было безоговорочно испорчено. ***        День протекал убийственно медленно, так что Гермионе уже начало казаться, что стрелки наручных часов совершенно не двигаются. Первой парой с утра стояла трансфигурация, которая давалась девушке из рук вон плохо. Порой Гермионе казалось, что тот, кто составляет учебное расписание в Хогвартсе — просто ненавидит детей, иначе как можно было объяснить столь частые совместные занятия гриффиндорцев и слизеринцев. Девушка усердно старалась не обращать внимание на шушуканье на задних партах, однако та небольшая сцена, что они устроили в Большом зале, уже успела стать достоянием общественности. Гермиона не знала на кого злилась больше, на себя или на мальчишек, однако она должна была признать, что сейчас была, как никогда рада, что на уроках трансфигурации соблюдалась строжайшая тишина. Поэтому, когда Пэнси в очередной раз начала обсуждать сегодняшнюю стычку за столом Гриффиндора, профессор Макгонагалл пригрозила снять с неё пятьдесят баллов и слизеринке пришлось, наконец, замолчать. Малфой вёл себя на удивление спокойно, конечно, его молчание сложно было назвать спокойствием, однако он не особо поддерживал Паркинсон, сохраняя все свои язвительные комментарии при себе. Однако что-то подсказывало Гермионе, что радоваться тут нечему, быть может, это было лишь затишьем перед бурей. На протяжении следующих занятий гриффиндорка чувствовала тяжелый взгляд слизеринца, однако ничего не могла с этим поделать. Гермиона знала, что ожидать от Драко послушания и примерного поведения попросту глупо. Но что делать, когда ты знаешь, что твой потенциальный оппонент только готовит нападение, а ты ничем не можешь предотвратить это? Остается только ждать. Как оказалось, ждать пришлось не долго. Сегодня на паре по зельям было практическое занятие и необходимо было приготовить противоядие от любовного зелья. Чтобы приготовить зелье в идеальном виде нужно было строго соблюдать все двенадцать шагов, указанных в книге. Однако несчастье постигло Гермиону уже на седьмом шагу. Требовалось добавить экстракт лирного корня, пока зелье не станет фиолетовым, а позже довести его до кипения. Всё казалось вполне элементарным, но Гермиона работала в паре с Невиллом, а значит нужно было проверять готовность не только своего зелья, но и его. — Сколько капель ты добавил? — не совсем уверенным тоном произнесла девушка. — Пять, — Невил в сомнении потер лоб, — или меньше, чем пять. — сконфуженно добавил он, наблюдая как пузырится всё ещё красного цвета зелье. — Ладно, я думаю мы ещё можем это исправить, — Гермиона ободряюще улыбнулась Невилу и хотела сделать шаг назад, однако наткнулась на кого-то. — Твою мать, Грейнджер, я чуть не пролила на Драко зелье, — возмущенно-напускным тоном произнесла Пэнси, явно преувеличивая тот небольшой толчок, что был секундами ранее. — Может стоило лучше следить за своим зельем, Паркинсон? — в манере слизеринки ответила Гермиона, выпуская то раздражение, что накопилось ещё с утра. — А может тебе лучше следить за своим ртом, грязнокровка? — злобно бросила брюнетка, привлекая внимание сокурсников. — Малыш, ты в порядке? — однако фраза Пэнси, осталась проигнорированной и гриффиндорка решила ответить ей за оскорбления. — Мерлин, Пэнси, ты выучишь что-то новенькое или твой мозг не способен на большое? — голос Гермионы звучал уверенно, и девушка была себе мысленно благодарна, что не смотря на свою отвлеченность, ещё могла держать лицо перед змеями. — Не смей разговаривать со мной так, а иначе…— слизеринка разозлилась не на шутку, очевидно, не получив в столь неудобный момент поддержку от Малфоя, который сейчас, казалось, вовсе не был заинтересован в происходящем. — Иначе? — Гермиона с удовольствием наблюдала, как красные пятна покрывают лицо Пэнси, а сама девушка теряется, не зная, как возразить. — Простой признай, Паркинсон, без своего поводыря ты — ничто. Слизеринка, не сдержавшись, делает резкий шаг вперед и задевает локтем котёл Малфоя, так что тот опасно покачивается, однако через секунды встает на место. Драко же, наконец, отрывается от своего зелья и, кажется, выглядит очень недовольным. — Блять, Пэнс, я же тут что-то пытаюсь делать, — злобно бросает он, хватая брюнетку за локоть. — Иди к своему котлу и не мешайся. — Легкий толчок заставляет слизеринку сделать несколько произвольных шагов в сторону стола, и она с раздражением отдёргивает руку и выдает: — Но малыш, она… — Салазар, Пэнси, ты оглохла? — срывается Драко. Гермиона же с удивлением наблюдает за поведением парня и даже испытывает некое чувство справедливости, пока Малфой не произносит следующую фразу: — Нет смысла связываться с этим отрепьем. Что ж, у него, определенно, талант отравлять любые чувства. Торжество справедливости улетучилось мгновенно и Гермиона смогла лишь раздраженно закатить глаза, оставив последнее слово за ним. Увы. Девушка вернулась к своему котлу, наблюдая за тем, как Невилл неловко перебирает пальцами веточки волшебной рябины, что необходимо добавить в зелье лишь через этап. — Гермиона, изви… — Нет, Невилл, ещё же рано! — в гневе бросила гриффиндорка, подлетая в одно мгновение к котлу и активно начиная его помешивать. — Что? — юноша совсем растерялся, ведь попросту хотел извиниться за то, что из-за него она встряла в перепалку со слизеринцами, однако понял, что Гермиону сейчас лучше и вовсе не трогать. — Ладно, неважно. Невилл продолжил отсчитывать необходимое количество рябины, чтобы добавить в зелье, в то время как Гермиона проверяла все пройденные шаги. Что ж, она определенно была зла, но это никак не должно было отобразиться на качестве её зелья. Всё из-за Малфоя с Паркинсон. Поделом им. Гермиона пообещала себе больше не обращать внимания на Малфоя и его шавок, чтобы не давать ему новых поводов для издёвок. Вероятно, что первые дни их сожительства и так будут преисполнены оскорблений и злых шуток, поэтому девушка решила просто игнорировать его выходки. Рано или поздно он увидит, что ей плевать и перестанет. Должен ведь перестать, верно? Девушка верила в эту тактику до последнего, пока не провела собрание префектов на пару со слизеринцем.       Он, конечно же, мало принимал участия в непосредственном процессе работы, однако вовсю заигрывал с девушками-префектами и часто вставлял свои шутки, которые сбивали старосту девочек. Чего стоили только откровенно жалкие и прискорбно влюбленные взгляды девушек префектов. Гриффиндорке неисправимо хотелось отчитать их и за это, объяснить всё как нарушение субординации, однако она вовремя себя отдергивала. К концу собрания, когда Гермиона раздавала выходящим префектам листы с информацией о предстоящих мероприятиях, Драко успел выскользнуть из кабинета и не попасть под её горячую руку. Очевидно, это было то, чего он добивался: вывести её из себя и смыться «с места преступления». Закончив все дела и разобрав все бумаги, Гермиона решительно направилась в сторону башни старост, намеренная расквитаться.        «Пусть Малфой издевается и бросается ядом на уроках, но мешать мне выполнять мои обязанности он не сможет!», — с такими мыслями девушка зашла в свою комнату, точнее в их комнату и увидела невозмутимого слизеринца, смотрящего в окно. Услышав шаги, он обернулся, и лицо вмиг украсила фирменная ухмылка. — Ну, как тебе наше собрание? — явно издеваясь, поинтересовался Драко. — Назови мне хотя бы одну причину не убивать тебя, Малфой! — девушка уперла руки в бока и гневно смотрела на парня, проигнорировав его колкость. — Могу предположить, что в Азкабане нет книг, — фальшиво улыбнувшись, сказал он. — Да я тебя! — она задохнулась своим возмущением, так и не сказав ничего разборчивого. — Что? Давай, скажи, что ты мне сделаешь? — парень подошёл ближе, складывая руки на груди. Он был на голову выше, явно довольствовался каждым преимуществом перед ней, даже таким банальным. — Все твои правила и прочая ерунда идут лесом, Грейнджер. Я не собираюсь становиться твоим щенком, только потому что ты — героиня войны, — уже серьёзно произнёс Драко. В его взгляде явно читалось раздражение, несмотря на то что секунды назад он говорил с весёлой издёвкой. — Тебе нравится провоцировать меня, да? — Это один из моих многочисленных талантов, — Малфой подмигнул и склонил голову вбок, как бы оценивая своего «оппонента». — Я бы рад ещё послушать твоё тявканье, но боюсь у меня нет ни капли свободного времени. Надеюсь, ты уяснила, что я сказал? — Ой, а должна была? — театрально изумилась Грейнджер. — Может повторишь ещё раз? — девушка в мгновенье достала палочку, направляя её прямо на парня. — Неплохо, — парень одобрительно кивнул, делая шаг вперёд, так что теперь деревко упиралось ему прямо в грудь. — Это твой максимум, а, Грейнджер? — Черта с два тебе захочется проверить на себе максимум, — злобно прошипела девушка, желая стереть с его лица эту довольную ухмылку. Драко же лишь рассмеялся: громко, наигранно-фальшиво, словно актер во время постановки. — Грейнджер, такие показушные кривляния палочкой могут напугать только второкурсника, — напускной смех преобразился в злую, презрительную усмешку. — Как ты вообще выжила во время войны? — Не смей говорить со мной о войне, — девушка резким движением опустила палочку и отступила на шаг, не желая боле находиться так близко к нему. — Ооо, я что задел тебя за больное? — абсолютно злобно, в полной мере издеваясь над ней, произнёс Драко. — За больное? — с губ девушки сорвался смешок. — Ты, видимо, совсем забыл благодаря кому ты сейчас стоишь в этой комнате, а не гниешь в тюремной камере вместе с отцом? — не сдержавшись, бросила девушка. — Не смей говорить о моём отце, — он сглотнул, отбрасывая всю напускную весёлость. — Ох, я что задела тебя за больное? — девушка вернула ему его же фразу. — Закрой рот, Грейнджер, — юноша ненарочно сделал шаг вперед и Гермиона приложила титаническое усилие, чтобы не дрогнуть и не отступить по инерции назад. — Не хочешь слышать, что я говорю о твоём отце? О, Малфой, вы ведь так похожи — от гнева девушка не совсем давала себе отчёт, что ведёт себя неимоверно глупо, импульсивно. Пустая злоба, рожденная этой глупой перепалкой, сейчас выходила через такие гнусные провокационные слова. — Оба злые, самодовольные и напыщенные индюки, которые не видят ничего дальше своего носа. И знаешь, что, Малфой? Твой отец заслужил всё то, что сейчас проходит. Наверное, за всю свою жизнь Гермиона не говорила ничего более отвратительного и злобного. Она моргнула, всматриваясь в шокированное лицо слизеринца и в следующую секунду могла видеть только то, как стремительно он приближается. Драко с невероятной скоростью сократил расстояние между ними, нарушая все допустимые границы личного пространства, что с таким трудом выстраивала девушка. Он резко поднял руку, занёс, будто для удара, но вовремя остановился. Его ладонь с силой вцепилась в её горло, Малфой с силой переборол желание сжать её шею ещё сильнее. — Закрой рот, ты поганая мелкая… грязнокровка. Сказал. Салазар, наконец-то, сказал. Целых два года обрывал самого себя даже в мыслях, а стоило этой девчонке упомянуть отца, как всё терпение полетело к черту. Всего двенадцать букв в этом ничтожном слове, а взгляд девушки сразу изменился и стал до боли колючим. Она сжала губы и как-то очень тихо произнесла: — Отпусти меня, — одними губами. И он действительно отпускает её руку и резко разворачивается, направляясь в свою комнату, дверь которой через минуту громко хлопает. ***       «Если кто-то не уважает твою семью, значит не уважает и тебя»—голос отца набатом прозвучал в голове и повторялся до тех пор, пока Драко не успокоил своё дыхание. Почему гнев до сих пор одолевал его с такой силой? Юноша не понимал. Все мысли, вся злость была направлена на одну единственную невыносимую ведьму. Он подошёл к двери и прислушался, кажется, рядом с дверью раздались шаги. Он устало потер переносицу и вот опять. Шаг, второй. Гермиона явно стояла напротив двери, по-гриффиндорски хробрясь, прежде чем постучать. Пришла просить прощения? Хм, это было бы весело. Ему было до одури интересно, что же она сделает дальше. Однако, чтобы она не собиралась говорить, Драко не был уверен, что не бросит в неё Круцио, прежде чем она откроет рот. Чего она ждала? Через минуту ответ стал очевидным. Девушка пробормотала что-то невнятное, и слизеринец услышал лишь удаляющиеся шаги, а через мгновение и скрип закрывающейся двери. Очевидно, гриффиндорская храбрость кончалась там, где начиналась слизеринская злоба.