Цельнометаллический паникер

Самое смешное, что я ни в прошлой жизни, ни в этой не рвался участвовать в боях. Но чувство долга перед товарищами и не вовремя проявленная инициатива могут далеко завести. В первый раз я удивился, что именно мне предстояло испытать прототип силовой брони. Нет, Сагара, конечно, с большим удовольствием прошелся в экзоскелете вокруг базы, пробежал кросс, долго потом ругаясь на слабость коленных мотиваторов, и немного пострелял по мишеням на полигоне. После чего бравый сержант написал отчет — и отбыл на очередную миссию. А проводить полноценные испытания и доводить прототип до ума пришлось мне. И возразить было нечего — физику процессов и технологию работы я и впрямь понимал лучше Сагары, а пройденного курса молодого бойца, лекций по тактике от младшего офицерского состава и собственного боевого опыта вполне хватало для этой работы. Использовать же профессионала высшего класса для нудных испытаний было бы странно. Особенно учитывая, что этот профессионал уперся рогом и захотел получить хотя бы нормальное среднее образование, отчего командованию пришлось скрепя сердце сократить его участие в боевых операциях. Причем мне же пришлось помогать Сагаре заниматься, хотя с меня-то никто нагрузку не снимал — наоборот, поначалу времени хватало почти исключительно на работу, тренировки и сон. Когда прототип довели до ума, то кто-то должен был научить бойцов из первого, экспериментального отделения пользоваться новой техникой. И, заодно, превратить рекомендации по ее применению в полноценные наставления с учетом реальных, а не бумажных характеристик. И этим кем-то, разумеется, тоже оказался я. Так в моем временном подчинении оказалось аж восемь бойцов обоего пола, большинство из которых были не сильно старше меня. Командование, конечно, не сошло с ума — ко мне приставили опытного сержанта Бобби Витта, уже немолодого усатого дядьку из бывших американских морпехов. Но руководителем испытаний и, соответственно, командиром экспериментального отделения числился все же я. Мифрил — структура военная, и командная вертикаль в ней была выстроена максимально четко. В пару к Витту из мифриловских ветеранов мне досталась капрал Мария Лендерс. Все остальные, пусть и проверенные бойцы, были из нового пополнения. Как мне потом, за очередным сеансом массажа рассказывала Мао, и Витт, и Лендерс отзывались обо мне неплохо. Доступа к их настоящим отчетам, которые они, нисколько не сомневаюсь, писали Калинину, у младшего офицерского состава не было, но и этого хватило, чтобы меня успокоить. Вообще, у меня было стойкое впечатление, что немалая часть документации ведомства Калинина существует только на бумаге. Это имело смысл — когда у тебя на базе бродит любопытная Шепчущая, в силу возраста и склада характера не согласная с библейской максимой «во многая знания — многая печали», некоторые предосторожности в работе с информацией лишними не будут. Я и сам в его ситуации поступил бы точно так же. А завершилось все самым логичным образом — технику, пусть все еще сырую, но неплохо показавшую себя на полигоне, командование решило испытать в полевых условиях. Кандидатура на роль того, кто поведет экспериментальное отделение в бой, кажется, даже особо не обсуждалась. Я было пробовал возмутиться, но меня совершенно не поняли. Со стороны все и впрямь смотрелось логично — я же сам и отказался быть кабинетным ученым, настояв на курсе боевой подготовки. Сам руководил испытаниями, сам командовал на полигоне — так кому же еще поручить такую задачу? И железобетонный вроде бы аргумент, что я вообще-то обычная японская школьница, на Калинина и Лео не повлиял никак. Точнее, мне предъявили мое личное дело, в котором четко было указано, что я уже третий месяц как лейтенант Мифрила. Судя по хитрым улыбкам отцов-командиров, они догадывались, что этот факт каким-то образом прошел мимо меня. Сам же и виноват — наверняка соответствующее уведомление осталось незамеченным в ворохе текущих рабочих бумаг, а своим официальным статусом я как-то никогда и не интересовался. Попытки напомнить, что я — Шепчущая, тоже успеха не принесли. — Да все мы понимаем, Чидори, и про ценность твоей умной головы не забыли, — мягко, как слабоумному ребенку, улыбнулся Калинин. — Но сама подумай — бойцы привыкли именно к тебе. И отправлять их в сейчас под чьим-то еще командованием — значит рисковать не только новой техникой, но и их жизнями. И потом — настоящие свойства военная техника проявляет только в бою. Ее придется дорабатывать, а все твои инструкции и рекомендации — править. Без этой работы дальнейшая эксплуатация превратится в кошмар. Что опять же приведет или к ненужным жертвам, или к закрытию проекта. Не хочешь же ты, чтобы твоя работа пропала зря? Я ошалело помотал головой. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понимать, во что втянули меня эти двое. Но Мифрил, пусть и, как говорили его ветераны, начавший меняться не в лучшую сторону, мне все еще нравился. И к бойцами своими я успел привыкнуть. — Есть принять участие в боевых испытаниях, — выдавил я и собрался развернуться и выйти из капитанского кабинета. — Да не переживай ты так, — остановил меня бархатный голос Лео. — Ты же знаешь, как мы заботимся обо всех своих, у нас каждый боец на счету. Никто не будет бросать вас в пекло — в этой операции вы по большому счету и вовсе не нужны. Не более чем страховка на случай чего-то непредвиденного. Страховка, способная спасти жизни наших соратников. — Умеешь ты уговаривать, капитан первого ранга, — я, вздохнув, согласился с его словами. — Не сомневайся, все будет в лучшем виде. — Вот с таким настроением и надо работать, — хмыкнул он. — Приказываю завтра в одиннадцать ноль-ноль быть в малом конференц-зале. Будем готовить план операции. И к твоим возражениям все мы обещаем прислушаться. Вечером в мифриловской таверне я жаловался на жизнь Мао и Курцу, удачно оказавшимися на базе. — Мелисса, ты представляешь, я оказывается три месяца как лейтенант, и мне никто об этом не рассказал! — мне в голову закралось внезапно подозрение, — А ты знала? — Знала, — пожала плечами подруга. Почему-то эта прекрасная воительница, лет на пять старше даже меня прежнего, воспринималась именно как подруга или даже старшая сестра. — Офицерскому составу такое доводят отдельной рассылкой. Но ты об этом ничего не говорила, и я подумала, что ты чем-то недовольна и не стоит тебя об этом лишний раз расспрашивать. — Ну, спасибо за участие, блин, — я хлопнул по стойке и потребовал пива, но бармен, неожиданно отказался мне его налить. — Несовершеннолетним алкоголь вреден, — ответил он мне, гнусно ухмыльнувшись. — И потому — не положен. — А офицерам, которым через неделю в первый раз отряд в бой вести, тоже не положен? — рявкнул я вовремя прорезавшимся командным голосом. — Может, мне еще разрешение на оружие не дадут? — Спокойно, не переживайте вы так, накладочка вышла, — бармен и по совместительству внештатный психолог Мифрила дернул ручку крана и подставил стакан под пенный напиток. — И постарайтесь вернуться. — Так вот отчего ты психуешь, — поняла мои тревоги Мелисса. — Курц, прости, у нас тут девичий разговор. Ну, или офицерский, если хочешь. В общем, твоего допуска недостаточно. — Есть удалиться, мэм! — хмыкнул он. — Но если госпоже лейтенанту Чидори вдруг понадобится собеседник для недевичьего разговора, то может обращаться ко мне! Запомните, мэм, именно ко мне, а не к сержанту Сагаре! — Иди уже, балабол, — улыбнулся я. — Спасибо, Курц, учту обязательно. — Совет какой-нибудь нужен? — уточнила у меня Мао. — Ты спрашивай, я тебе всегда готова помочь, ты же знаешь. — Да я вообще не понимаю, как так влипла, — обиженно отозвался я. — Хотела ведь на бронероботе кататься да новую технику конструировать. И как-то внезапно оказалась командиром отдельной боевой группы. Мао задумалась, почесала в затылке и смерила меня каким-то незнакомым взглядом. — Твой опыт с командирским М9, он же пошел на пользу твоим экзоскелетам? — зачем-то спросила она. — И как вы их, кстати, назвали? — Ну, да, — рассеянно отозвался я. — Проект «Фальшион». Несмотря на разницу в применении и управлении, в чем-то эта техника получилась похожей. Да и опыт пилотирования БР оказался ценным для моих наставлений по боевому применению. — Многозначительное название, — хмыкнула Мао. — Сама ведь видишь, что именно ты лучше всего подходишь на роль того, кто это оружие доведет до ума и научит пользоваться. — Это ж вообще идея Сагары! — возмутился я.- Выстраданная им долгими бессонными ночами! А тут я внезапно оказываюсь и главным конструктором, и командиром отделения, и вообще за все крайней. — Скажи, ты бы хотела, чтобы вместо тебя именно Соске командовал этим отрядом? — Мао, прищурившись, посмотрела мне в глаза. — Знаешь, пожалуй, нет, — я сам удивился такому своему ответу. — Ему ведь и без этого найдется чем заняться. Да и, если подумать, он всегда мечтал именно о полицейском применении экзоскелетов, и работал в первую очередь над этим. А у меня получилось что-то сугубо боевое. — Видишь, все-то ты понимаешь, — Мао дружески потрепала меня по порядком запущенной шевелюре. — И ты знаешь, что мы трое будем среди тех, кто прикроет тебя и твоих людей огнем. И Соске, сидя в кабине бронеробота, сделает свое дело гораздо лучше. Мы немного помолчали, а потом она продолжила. — Может, массаж вечером? Для поднятия боевого духа? — У меня после твоего массажа этот боевой дух обычно так поднимается, что потом всю ночь эротические сны жить мешают, — беззлобно пробурчал я. — А ты только дразнишься. — Так вот в таком настроении, злой и голодной во всех возможных смыслах, и стоит что в бой идти, что на штабные совещания! — обрадовалась Мао. — Враги и начальники сами разбегаться будут! — Умная, да, — фыркнул я. — А с Курцем так ни к чему и не пришла. — Ты, главное, возвращайся, — проигнорировала мой намек Мао. — А там могу обещать, что не только массаж будет! Но за погоны — проставишься! — Ловлю на слове, — подмигнул я. — Но еще у меня к тебе одна просьба есть. Перед вылетом, когда все точно определится, хочу несколько слов своим ребятам сказать. Подстрахуешь меня, на случай, если я начну какой-нибудь бред нести? — Обязательно, — Мао пожала протянутую руку. — И на базе, и в бою, и даже на совещании в штабе — ты всегда можешь рассчитывать на мою поддержку. С Курцем же я еще поговорил отдельно, воспользовавшись отсутствием Сагары, правда, вовсе не о том, о чем, возможно, мечталось сержанту Веберу. Он от моей идеи долго отнекивался, но потом не только, заинтересовавшись, согласился, но и, скрепя сердце, потребовал, чтобы мы нашли хотя бы еще одного участника. И нам пришлось снова искать Мао — из всех наших общих знакомых для моей задумки она подходила лучше всех. Мне отчего-то хотелось сказать перед своими бойцами небольшую речь на плацу, на открытом воздухе и желательно на закате. В воображении мне иногда являлась картинка: Стоит строй суровых бойцов в черной как ночь силовой броне с тускло светящимися недобрым желтым светом зрительными щелями шлемов. И перед этим строем неспешно идет невысокая девушка в мифриловской коричневой офицерской форме с развевающимися на ветру длинными черными волосами. По рекомендации Мао я все же устроил все попроще. Мы собрались на плацу в обычной полевой форме. Новенькую офицерскую форму я все-таки надел, только любимый оливковый берет оставил свой. Мы, в конце концов, все же наемники, а не регулярная армия, имею я право на маленькие радости? — Через неделю, — резко осипшим голосом начал я, — состоится первое боевое применение силовой брони. И все мы войдем в историю. Нашу технику скоро попытаются повторить — но мы навсегда останемся здесь первыми. Именно мы принесем в бой новое оружие, способное изменить облик современной войны. Я чуть замялся, собираясь с мыслями. Выученные слова отрепетированной перед зеркалом речи вылетели из головы, когда я смотрел своим бойцам в глаза. — Вы наверняка знаете, ваш командир впервые поведет отряд в бой — громить базу наркоторговцев. И я тоже знаю, что, пусть все вы были отличными солдатами, но военный опыт есть не у всех. Здесь и сейчас мы — все еще экспериментальная инженерная группа. Через неделю мы станем настоящим боевым подразделением. И у каждого есть шанс передумать. Обещаю, что никаких дисциплинарных мер нет и быть не может — сейчас у вас есть право выбора. Я прошу сделать шаг вперед тех, кто не готов принять участие в предстоящей операции. Строй остался стоять, разве что губы капрала Лендерс чуть раздвинулись в понимающей усмешке. Я облегченно выдохнул — неожиданностей не предполагалось, но все предсказать было невозможно. И риск, пусть и невеликий, все же был. — Спасибо, ребята! Подойдя поближе, я протянул каждому нарукавный шеврон с изображением хищного кривого меча. — Группа испытателей экзоскелета расформирована! — отчеканил я. — Поздравляю вас со вступлением в специальный отряд «Фальшион», общий позывной — Феху! Негромкие, но дружные аплодисменты были мне самым лучшим ответом. — И мои поздравления! — из дверей ангара к нам вышел высокий короткостриженый мулат с забавной косичкой. Недавно повышенный до капитана Бельфанган Крузо был в своем пилотском комбинезоне без знаков различия — маленький, но важный психологический момент. Вслед за ним, придерживая в руках какую-то папку, появилась и Мао. — Не переживайте, мелкие, — улыбнулся нам Крузо. — Если что не так, большие парни поддержат огнем. — Да мы и не переживаем, капитан, сэр, — ответила ему Лендерс. — Главное — под ноги смотрите, а то споткнетесь ненароком. И сломаете что-нибудь ценное. — Врагу — конечно сломаем, — Крузо не полез за словом в карман, вызвав ответные смешки. — Но мы тут не за этим. Мелисса, твоя очередь! — Мы тут подумали, — Мао демонстративно порылась в своей папке, — что расширение пилотского братства надо будет хорошо отметить. Так что по возвращении нас всех ждет небольшая вечеринка. И запомните, кто в бою погибнет — на танцы не допускается! Этого хватило. Отряд «Фальшион», о создании которого еще несколько месяцев назад никто и не мечтал, стал реальностью. И даже Мао потом почти не ругала меня за избыток пафоса и примитивные манипуляции. — Феху-1, достигнут рубеж атаки, — рапортовал я в центр. План операции против лагеря наркоторговцев был простым, как автомат Калашникова. Всегда любил именно такие — хитрые задумки почти всегда заканчивались необходимостью совершать подвиги. А еще — я твердо знал, за что сражаюсь, и кто прикрывает мне спину. В отличие от прошлого опыта, где на гражданской войне, тем более чужой, правда не найти, это было очень приятно и невероятно ценно. Бронероботы заходят с фронта и не спеша гасят активное сопротивление. А мы стережем тыл, не давая никому выбраться наружу. Вдобавок к нашей собственной огневой мощи нас прикрывал БР Курца — все равно для его дальнобойной пушки и снайперских талантов работы по основному профилю не предполагалось. Стоило основной группе наших БР начать действовать, как мы сшибли дозорные посты наркоторговцев с верхушки холма в тылу лагеря, и на всякий случай расположились за его обратным скатом. Я же залег чуть ниже уничтоженного поста и наблюдал поле боевых действий в прицел своей антиснайперской винтовки. На мой взгляд, все развивалось по плану. Пара все-таки обнаружившихся у бандитов «Дикарей» при поддержке какой-то совсем уж самодельной крякозябры огрызалась, демонстрируя на удивление приличное мастерство пилотов, но противопоставить роботам Мифрила им было нечего. Мое внимание привлекло какое-то нездоровое шевеление у ангара с техникой — кто-то активно махал руками, и из ворот одна за одной выезжали тойотовские пикапы с зенитными установками и еще чем-то тяжелым в кузовах — современные тачанки для пустынной войны. И это уже могло быть опасным даже для роботов последнего поколения. Антиснайперская бабахалка в моих руках сработала как надо — вожак бандитов упал. К сожалению, толковый командир у них был не один, и организованное сопротивление продолжилось. — Ансуз, у нас тут скучно. Разрешите добавить огоньку? — Действуйте, Феху, — неодобрительно отозвался дежурный координатор. — Но помните об осторожности. — Ребята, давайте зажжем как следует! — даже не пытаясь подавить внезапное и неуместное, но такое славное веселье, я связался по внутреннему каналу с Лендерс, носившей позывной Феху-3. Сегодня ее тройке была назначена роль носителей тяжелого оружия. Миг — и к всеобщему хаосу присоединились два АГС и один Шмель. Реактивный огнемет был особенно эффективен, превратив ближнюю к нам часть лагеря в филиал ада. — Да будет карнавал! — хохотал я, отключив связь и выцеливая самых активных бандитов из своей винтовки. Меня переполняло почти наркотическое ощущение невиданной мощи, и проклятый шепот не замедлил этим воспользоваться. — Ты любишь силу, — вкрадчивый женский голос резонировал с чем-то в моей голове. — Ты знаешь ей цену. Приходи ко мне — и ты познаешь настоящую мощь! Обратного адреса, правда, голос не дал. Уже не впервые я пытался узнать, что же мне нужно искать — но, кажется, из нас всех к ответу приблизилась только Тесса. Усилием воли удалось сбросить наваждение и снова вернуться в дело. Пропущенного мига хватило, чтобы уцелевший бандитский вожак решил-таки начать эвакуацию и даже успешно преодолел первый этап. Три машины — бронированный хаммер и два пикапа — вырвались, смяв часть ограждения лагеря. Но продолбавшегося командира, если это операция спланирована как надо, всегда найдется кому поддержать — прорвавшихся уже встречало второе отделение. Витт не подвел, накрыв хаммер из ручного гранатомета, а потом вместе с бойцами моментально залег, когда один из пикапов хлестнул по ним из зенитки. Вражеская машина тут же вспыхнула огненным шаром — к веселью подключился Курц. По третьей открыли огонь из ручных пулеметов прикрывавшие меня бойцы, и, когда она, выходя из сложного заноса, на миг развернулась капотом в сторону нашего холма, я с удовольствием всадил туда очередной крупнокалиберный снаряд. Несколько выстрелов — и все стихло не только у нас, но и в лагере. Лишившись руководства и немногочисленной бронетехники, уцелевшие наркоторговцы благоразумно решили сдаться. — А мы берем пленных? — на всякий случай уточнил я по рации. — Да, — мрачно ответил мне наушник голосом Калинина. — И более того, берете их лично вы. Посторожите, пока наши вертолеты не подойдут. — Феху-1, приказ понял, — я жестами поднял своих бойцов, и мы, положив в спинные крепления тяжелое оружие и взяв в руки скорострельные пистолеты-пулеметы, не спеша пошли в сторону размахивавших едва ли не белыми трусами сдавшихся бандитов. Рамон Миро, Феху-8, заметно волочил ногу. Судя по показаниям телеметрии его брони, искусственные мышцы заклинило в вытянутом положении. Выругавшись, я вытащил из-под левого налокотника кусок кабеля и воткнул его в диагностический разъем пострадавшего экзоскелета. Маленькие плюсы прототипов — на серийной технике никто бы нам такого комфорта не дал. Можно было, конечно, попробовать обойти поврежденный шальным осколком блок управления мышцами, но я просто отключил их эффекторы на обеих ногах, переведя экзоскелет в пассивный режим. Рамон, жизнерадостный здоровяк, только охнул, почувствовав на себе полный вес доспехов и автоматического гранатомета. — Ощути тяжелую солдатскую долю, — я ободрительно хлопнул ладонью по его загривку. — Нечего было подставляться! — Да ничего, командир, — весело отозвался Рамон. — Лучше уж гранатомет на горбу, чем осколок в заднице. Работает ваша броня! — Еще как! — убедившись, что все в порядке, я занял место во главе колонны. — Оружие бросить, отползти от него подальше, и лечь мордой в землю, — рявкнул я через динамики. Наркоторговцы спорить не стали и, понятливо кивая, заняли рекомендованную позицию. Расслабился я рано — какой-то сопляк с воплем выпустил по мне очередь из АК. Сервоприводы взвыли, компенсируя удар, а я в три прыжка преодолел разделяющее нас расстояние и впечатал его в столб ударом бронированной рукавицы, включенной на активное усиление. Повисшее на столбе тело с переломанными костями отбило всякое желание сопротивляться даже у самых буйных. — Вот этим и хороши ваши костюмчики, — прокомментировал ситуацию подогнавший своего бронеробота поближе капитан Крузо. — И убежать от вас на своих двоих трудно, и дырок в вас наделать непросто. — Да, Бельфанган, это не ваши слоники, — хмыкнул я. — Зато броню и «Дикарей» вы как орех раскололи. Отличная работа! — Главное, быстро! — вышла на связь Мао. — Не люблю затягивать. Скосив глаза на запущенный мной с первым сделанным выстрелом таймер, я не сразу поверил увиденным цифрам. Бой, по моему личному времени тянувшийся часа три, закончился меньше, чем за десять минут. Уже скоро прибывшие вертолеты привезли кого-то из местных спецслужб, и мы сдали им на руки наших пленников. А сами же вернулись на подводную лодку, где нас с распростертыми объятиями встречало довольное как слон командование. Весь следующий день, пока ТДД возвращалась на Мериду, мы провели сперва составляя отчеты, а потом в ангаре, обследуя броню. За исключением пары небольших сбоев и небольших повреждений Рамона, все выглядело очень неплохо. Я мог быть доволен — уж не знаю, как командир — но как инженер я все же состоялся, с чем меня поздравила в первую очередь очень уважаемая мной лейтенант Лемминг. На базу мы прибыли уже глубокой ночью, так что я отдал бойцам приказ отсыпаться и напомнил, что на четыре часа следующего дня назначена маленькая вечеринка в столовой. Лео и Калинин, ломавшие мозги над собственными отчетами, препятствовать нам в этом не собирались. Эйфория от успешного испытания нового оружие, заметно расширявшего боевые возможности Мифрила, просто-таки витала по всему острову. Благо, командование ограничилось краткой речью о большом успехе и грядущих перспективах, после чего отпустило всех отдыхать. Паузы в несколько часов и помощи вспомогательного персонала нам вполне хватило, чтобы организовать все как следует. А что высшее руководство на вечеринке никто не ждал, пусть явно об этом не говорилось — так Лео, Калинин и Мардукас отнеслись к тому с пониманием. Пришедших же ждал концерт. Вебер, увидев принесенные мной аккорды и тексты песен еще не появившегося в этом мире Сабатона, даже не стал долго ломаться, взявшись за привезенную на базу гитару. А Мао согласилась посидеть за ударными — опыт у нее был еще со времен жизни дома, в Штатах. Мне же достались бас-гитара, которой я владел достаточно сносно, и несколько сольных партий. Хороший металл, прекрасное настроение и море шампанского — этого достаточно для любой вечеринки. Даже если гражданских на ней нет вовсе. Уже под конец я схулиганил, подготовив песню на русском. — Это песня русских латников, — сказал я в предисловии. — Немного адаптированная мной под современные реалии. Русские, вы все в курсе, толк в войне знают. Вспомните хотя бы того же майора Калинина и его лучшего ученика. Так что предлагаю эту песню считать гимном бронированных бойцов Мифрила! И уже потом, допев, обратился к своим бойцам. — Ну что, воины, скажите мне, как бьет фальшион? — Без промаха! — во всю глотку отозвались сержант Витт, капрал Лендерс и остальные шесть человек. — Громче, воины! — взревел я. — Как бьет фальшион? — Без промаха! — обрадованно поддержал нас весь зал. И я, положив гитару, спрыгнул с импровизированной сцены. Зная, что меня поймают. Веселье набирало обороты, не выходя, впрочем, за рамки. Я с кем-то танцевал, с кем-то пил на брудершафт, пока, наконец, не обнаружил себя в объятиях Мао. — Кто –то ведет себя неприлично, — шепнула она мне. — Мелисса, неужели ты думаешь, что я могу уронить офицерскую честь? — я попытался укусить ее за аппетитное розовое ушко. — Да тебе б за девичьей уследить, — хихикнула она. — А что, есть варианты? — заинтересовался я. — Помнится, я обещала тебе что-то поинтереснее массажа, когда ты вернешься. И не вижу причин не сдержать слово — здесь понемногу становится скучно. Но если ты хочешь, то можешь оставаться, конечно. — И что ж ты тянула, злодейка? — я, не сдерживаясь, ухватил ее за сочные ягодицы. — Пойдем скорее. Уже на подходе к коридору с офицерскими квартирами, с трудом оторвавшись от особенно затянувшегося поцелуя, я наконец поинтересовался: — А мы вообще к тебе или ко мне? — У тебя есть еще шампанское? — подмигнула мне Мао. — Нету, — растерянно отозвался я. — Так что придется тебе, молодежь, воспользоваться гостеприимством и боевым опытом старшего товарища. У меня — с запасами все хорошо! — она расхохоталась и рассчитанным толчком отправила меня в нужную дверь. Как выяснилось — не только с запасами. Так что, уже под утро, пробираясь в свою квартиру, я чувствовал себя предельно довольным жизнью. И ни проклятый шепот, ни дурные воспоминания, ни совесть меня не беспокоили. Надо отдать мифриловцам должное — головокружением от успехов они не страдали. Подъем настроения штабные работники использовали с единственной целью — проработать дальнейшие планы с учетом успешного испытания техники. Такая задача стояла и у меня — причем как тактическая, так и инженерная. Но неофициально меня никто не торопил, и, наоборот, настоятельно рекомендовали отдохнуть и немного прийти в себя. — Можешь следующую неделю провести так, как считаешь нужным, — щурясь, как довольный кот, порадовал меня следующим за вечеринкой утром развалившийся на здоровенном командирском кресле Лео. — Спать? — усмехнулся я. — Боюсь, что этак немудрено и в спячку впасть. — Да, понимаю, — капитан потер глаза. Если этот поганец и страдал недосыпом, то на его роскошном внешнем виде это никак не сказывалось. — Сагара и остальные тоже пока на базе останутся. Заскучаешь — посмотри еще раз, нельзя ли что-то придумать с лямбда-приводом. С тех пор, как ты с нашим бравым сержантом разъяснительную беседу провела, мы так особо и не продвинулись. — Да, мне было сильно не до того, — кивнул я. — Но вроде ж там все в порядке, как я слышала? — Толку-то, — Лео бросил взгляд в монитор и снова повернулся ко мне. — Как-то он сумел с искусственным интеллектом договориться, чтобы тот не чинил препятствий. Но Арбалет все так и существует в единственном экземпляре, копированию упорно не поддается. — Подумаю, — отмахнулся я. — Сам знаешь, вдохновение надо, а то Шепот мозги опять запудрит. А с Сагарой и так регулярно общаюсь, продолжаю по общеобразовательным предметам подтягивать. — Не буду настаивать, — Лео помолчал. — А знаешь, не сходить ли нам с тобой завтра на свидание? — Под ручку вокруг центрального плаца? — я фыркнул. — Или, может, романтический марш-бросок до стрельбища? Ты, я, закат и пара снайперских винтовок. Ну, еще сержант Вебер в качестве инструктора-консультанта, если ты понимаешь, о чем я. Вообще-то Лео все это время вел себя почти прилично. Даже очень близко к тому, каким бы я хотел видеть идеального командира, если таковой вообще в природе существует. Но иногда у него вот эти вот неуклюжие попытки флирта все-таки проскакивали. Трудно все-таки быть капитаном первого ранга, если ты подросток. Даже если ты гений и на тебя засматривается добрая треть женского персонала базы. На всякий случай, все подобные поползновения я отбивал лошадиной дозой ехидства. — Да ну тебя, — Лео махнул рукой. — Хочу тебя дяде представить. Адмирал Борда, наш начальник штаба — ну, ты знаешь. Если с техникой и тактикой мы и на месте справимся, то стратегические вопросы надо обсуждать с ним. — В Австралию лететь, да? — задумался я. — Неплохая идея. То есть — приказ будет выполнен, господин капитан первого ранга! — Вот. А после совещания можно будет и по городу вместе погулять. — Почему бы и нет, собственно, — я почесал в затылке. — Главное, следи, чтобы я напилась не слишком сильно. Мысль побродить по Сиднею была и впрямь неплохой. Да и общество Лео, честно говоря, неприятия не вызывало. Когда ему надоедало изображать попытки ухаживания, то поговорить с ним было можно на миллион разных тем. К тому же, если он расслабится, то можно будет попытаться выяснить, что же он сам думает об источнике Черных технологий. — Да ну как ты можешь, — скривился капитан. — Алкоголь разрушает клетки мозга! — Только нервные! — отрезал я. — А зачем они нам? Нам нужны спокойные клетки! Эти маленькие пикировки мне тоже доставляли немалое удовольствие. К слову, сам Лео не гнушался пропустить бокал-другой вина, если были повод и настроение. И более того — знал в нем толк. Так что компания для прогулки по городу и посещения какого-нибудь ресторана у меня была самая подходящая. Внутренняя Канаме, кажется, согласно кивнула. Или мне почудилось — усталость и нервное напряжение творят с рассудком не самые безопасные вещи. Джером Борда, дядя Лео и Тессы, оказался крупным представительным мужчиной средних лет. Форма сидела на нем как влитая — он был кадровым военным, и его прежний чин в армии США не уступал нынешнему Мифриловскому. А еще он смотрел на Лео с явно читаемым неодобрением во взгляде. — Ну и зачем ты устроил этот цирк? — сразу после дежурных приветствий адмирал попытался перейти к разносу. — Испытываете новую технику на каких-то наркоторговцах. Да еще и рискуете жизнью ценного специалиста! — Этот специалист, между прочим, погоны носит! — огрызнулся Лео. — И совершенно не хочет, чтобы его упрекали в трусости! — Ладно, ребята, не кипятитесь вы так, — тут же сменил манеру общения адмирал. И обратился ко мне. — Ну ладно мой непутевый племянник и его знаменитое шило. Но тебе-то зачем во все это впутываться? Сидела бы себе в инженерном департаменте да технику конструировала, раз уж школе больше учиться не хочешь. А тебя в эту грязь понесло. — Разрешите вопрос, господин адмирал, — к подобному развитию событий я был готов. — Зачем существует Мифрил? — Чтобы предотвращать избыточное насилие, — хмуро ответил Борда. — Меньше войн — меньше крови, спокойнее мир. Мы здесь немного идеалисты, девочка. Надеюсь, ты это заметила. — Еще как, — кивнул я. — Это и стало причиной моего поведения. Вы ведь согласитесь, что и сам формат операции, и мое в ней участие пошло на пользу всему проекту. И здорово повышало шансы и на успешные испытания силовой брони, и на выживание всего экспериментального отделения. Спасать — так спасать, без полумер. Краем глаза я заметил, как улыбается Лео. Еще бы — ведь я повторял его собственные аргументы. Что поделать — несмотря на очевидную подставу, с этими словами я был полностью согласен. Адмирал же только взялся за голову и закрыл лицо руками. — Еще одна на мою голову, — буркнул он. А потом резко изменил интонации. — Хорошо, господа офицеры, я принимаю и одобряю вашу инициативу. Испытания силовой брони считаю успешными, предложения по доработке техники приняты, дополнения в тактические рекомендации мы рассматриваем, и, после незначительных правок, возьмем в работу. Вопрос в том, как вы видите дальнейшие перспективы развития нового оружия. — Ну, — почесал я в затылке. — Мне такие решения немного не по опыту и погонам. Но пока вижу так: обкатываем доработанную версию еще в паре операций — и разворачиваем отделение во взвод. В идеале — формирование взводов по всем подразделениям Мифрила. И не обязательно дожидаться техники — начинать изучать тактику и осваивать матчасть стоит как можно раньше. — Правильно мыслите, лейтенант. Но не верно. — обрадовал меня адмирал вполне классическим для военных парадоксом. — Поясни, дядя, — почувствовав момент, Лео перешел на фамильярное обращение. — У вас нет нормальной тактики на взвод. У нас — достаточного количества людей. Поэтому мы пока что только дадим задание нашим вербовщикам. Потом — тренировочный лагерь. И уж в конце — освоение техники. Кстати, вы правильно сказали про освоение матчасти — нужны тренажеры. Есть они? — Нет, — потупился я. — Обязательно займусь! — То-то же, — улыбнулся адмирал. — Поэтому в целом берем ваш план за основу, и начнем с комплектации взвода на основе вашего подразделения. И уж потом только — во всех других отделениях Мифрила. Спорить было не с чем — у адмирала были свои резоны. Все присутствующие замолчали, думая каждый о своем. Мне показалось, что совещание закончено, и я начал подниматься с неудобного стула. — Еще один момент, — жестом остановил меня Борда. — Аналитический отдел внес предложение — сконструировать упрощенную версию брони. Пневматика или гидравлика вместо искусственных мышц, топливные ячейки вместо реактора. Соответственно, программное обеспечение тоже попроще. — Может, еще дизель на горб привинтить? И нитяные перчатки вместо кевларовых — чтобы копалось легче? — всерьез возмутился я. — Адмирал, я не буду рисковать жизнями наших соратников, заставляя их надевать ржавые ведра! И тут же осекся, глядя на мрачно молчащего собеседника. Кадровые военные обычно такое поведение прощать не склонны. И в лучшем случае меня ждет жесткая отповедь с указанием помнить свое место. Очередной прокол, чем-то здорово похожий на давно не напоминавшие о себе вспышки внезапной ярости. — А ты молодец, не забываешь о главном, — адмирал, выслушав мой крик души, злиться почему-то не стал. — Но о субординации помнить тоже стоит — не надо мнить себя глупее командиров. Дослушай вводную — хранить в тайне существование нового оружия долго не получится. Его скоро станут пытаться повторить — так, как сумеют. Могут суметь хорошо. Мы же сольем всем заинтересованным разведкам чертежи именно «Изделия два» — как ты выражаешься, ведра. И тогда повторять будут именно его — получив на выходе технику, заметно более слабую, чем наша. Твоя же задача — придумать конструкцию с минимальным модернизационным потенциалом. Пусть берут как есть, пользуются и страдают. И чтоб улучшить без переработки всей концепции так легко бы не получилось. Рано или поздно, конечно, найдется упорный самородок — но нам и несколько лет форы на пользу пойдут. Задача ясна, лейтенант? — Ясна, господин адмирал, — я опустил глаза. — И простите мою горячность. — Да ничего, — улыбнулся Борда. — Лорд Меллори собрал в руководстве Мифрила тех, кто болеет за общее дело. И настоящим единомышленникам мы всегда рады. Но хотел бы я знать, чем думал Калинин, рекомендуя тебя на офицерскую должность. Краем глаза я увидел ухмылку Лео, но внимания этому не придал. Аудиенция у адмирала закончилась, и до вечера можно было просто провести время, гуляя по Сиднею. Смотреть в городе правда было особо нечего — разве что дойти до знаменитого оперного театра. Еще перед вылетом Лео намекал, что у него есть возможность купить билеты, но этим предложением я не воспользовался. Ни в той жизни ни в этой я все равно ничего в опере не понимал. Зато рядом с театром обнаружился очень душевный ботанический сад — и этого хватило, чтобы вернуть мне хорошее настроение. Закончился же вечер посиделками в ресторане, впрочем, тоже вполне милыми. Вроде бы никаких серьезных тем не поднимали — точнее, сперва обсудили ход событий при реставрации Мейдзи, а потом как-то незаметно перешли на оценку потенциала развития ТАРОСа. Именно в этой странной конструкции Лео видел ключ к остальным Черным технологиям. Но подробностей пока что у него не было. Так что он предложил, когда у нас обоих найдется достаточно свободное время, совместно исследовать эту тему. Общение с собеседником, не уступающем тебе ни по интеллектуальному уровнию, ни по культурному уровню — и ведь Лео вообще-то американец — одно большое удовольствие. Ну и стейк с красным местным вином не будет лишним к любому разговору. Еще бы капитан себе девушку нашел подходящую — и вовсе все замечательно будет. Но на базе среди подчиненных сделать ему это ох как нелегко. От меня же по понятным причинам здесь помощи ждать не стоило. Как бы то ни было, сегодняшним днем я был очень доволен. Самолет нас ждал только утром — кажется, Лео просто решил устроить себе небольшой выходной. Дождавшись, пока он уйдет в свой номер спать, я выбрался на улицу в поисках интернет-кафе. Стоило воспользоваться любой возможностью обменяться новостями с Тессой, а делать это с выданного мне в инженерном отделе Мифрила мобильника совершенно точно не стоило. Пока что все было тихо. Амальгам, как и было предсказано, пока не был готов к новому прямому конфликту. Основные участники, поддерживаемые главой — мистером Ртуть — сошлись на мысли, что нужно копить силы и информацию. Тесса же нашла выход на департаменты в советской и французскую спецслужбах, занимающихся вопросом происхождения черных технологий. Но пока что новой информации у нее не было. Еще мы договорились, что она подумает над неофициальным выходом на контакт с Мифрилом — просто на всякий случай. За участие в боях Тесса меня побранила, привычно обвинив брата в коварстве. Но в целом пока что надо было просто продолжать работу. На том и закончили связь, пожелав друг другу удачи. На базе меня ждал маленький сюрприз. Ведь иногда быть шепчущим — хорошо. А еще лучше — водить дружбу с технической службой. Вот подопечные Норы Лемминг, воспользовавшись за время моего отсутствия проковырянной мной дырочкой в систему хранения записей камер видеонаблюдения, и поделились парой дивных отрывков. На первом из них у двери столовой стоял Калинин, напряженно прислушиваясь к словам доносившейся музыки. И даже не заметил, как к нему вышел Сагара. — 7 января, we came from the sky, — задумчиво шептал майор. — Да нет, не может быть, совпадние. — Вы о чем? — Песня напомнила мне об Афганистане. Был там один известный случай, когда 9 рота 45 десантного полка держала оборону от прорвавшихся орд моджахедов. Я же сам подкрепление им посылал, когда связь появилась. И ребята удержались тогда, хотя по тем меркам это был настоящий подвиг. Но откуда она может такое знать? — Наверно, и впрямь совпадение, — невозмутимо пожал плечами Сагара. — Но сейчас играет еще более странная песня. — Что? — не понял Калинин. И замер, поняв, что именно он услышал. Я впервые в жизни увидел, как суровый майор сгибается едва ли не пополам от смеха и вытирает слезы. — Дорогу панцирной пехоте, ну надо же, — он даже похлопал рукой по стене, приходя в себя. — Ну, девочка, ну дает! В этот момент, я готов был поклясться, губы Сагары тронула настоящая искренняя улыбка. И уже только это было достаточным, чтобы оправдать весь мой концерт. За вторую видеозапись мне было стыдно. Впрочем, техники обещали удалить ее сразу после того, как я посмотрю — за такой компромат и убить недолго. Тем же вечером в коридоре около офицерских квартир базы опять обнаружились беседующие Сагара и Калинин. Причем майор, судя по некоторой размашистости движений, был немного навеселе. И рассказывал своему воспитаннику поучительные, но абсолютно бесполезные истории из армейского прошлого. — В чисто мужском коллективе, да еще и оторванном от остального мира большим забором, случаются неожиданные проблемы, — делился он какой-то давней солдатской мудростью. — Вот, например, против этих, однополых, я вообще-то ничего не имею, взять тех же спартанцев, например. Такие воины были! Но ведь стоит затесаться в части хоть одному активному гомосексуальному паразиту, так ведь потом пол-состава этой дрянью занимается. И что с этим делать, совершенно непонятно! Сагара хмыкнул, и Калинин поднял глаза, увидев двух пошатывающихся и активно целующихся девушек, в которых легко узнавались мы с Мао. Мелисса, хихикнув, втолкнула меня в свою квартиру и с грохотом захлопнула за нами дверь. — Забудь что я сказал, Соске, — немного помолчав, продолжил свою мысль Калинин. — Стреляй лучше их сразу, на подлете!