Месть на семи морях

Чимин проснулся как обычно, в ужасную рань. Он всегда отличался железной выдержкой и самодисциплиной, поэтому, пока все еще видели сладкие сны, Пак усердно впахивал в спортзале. Даже когда он был студентом и влачил жалкое, одинокое существование в чужой стране, все равно отрывал свое тело от продавленного матраса и выделял время на пробежку. В каком-то смысле этот ритуал напоминал Чимину о том, что он все еще жив и все еще борется. Правда, когда у парня завязались отношения с Намджуном, сама жизнь резко наладилась, и можно было уже расслабиться, но Пак будто не знал такого понятия. За те годы, что брюнет провел вдали от отчего дома, он четко уяснил, что всегда нужно быть в тонусе, ведь невозможно предугадать, когда судьба выкинет очередной финт и ты окажешься в буквальном смысле на улице, без средств к существованию и крыши над головой. А поскольку именно во время занятий спортом мозг Чимина работал на все сто процентов и порождал самые светлые мысли, молодой человек старался не пропускать тренировки. Вот и сегодня он упорно стирал подошву кроссовок о резиновую поверхность беговой дорожки, тщательно обдумывая события минувшей ночи. Воображение будто нарочно во всех красках и деталях рисовало охваченное страстью лицо Юнги, когда он хрипло стонал под Хосоком, вздутые вены на его руках и шее, когда он кончал в какой уже раз за ночь, его бледное тело, по которому крупными каплями струился пот. Чимин злился и прибавлял скорость на беговой дорожке. Парень прекрасно понимал, что не должен вот так реагировать, не должен думать об этом и уж тем более представлять, но сознание будто на повторе прокручивало картинки вчерашнего вечера. Вот буквально из ниоткуда появляется Юнги в обнимку с Хосоком, вот он мило улыбается, когда последний сообщает всем, что они собираются уединиться, вот он уходит, не убирая узловатых пальцев с упругой задницы Чона. Чимин снова увеличил скорость. С одной стороны он должен радоваться, что Юнги переключил свое внимание на другого, и ничто больше не будет угрожать стабильным отношениям с не менее стабильным Намджуном, но с другой это просто ужасно бесит. И даже не то, что Мин ведет какие-то игры или банально не разобрался в себе, а то, что он в одночасье изменил своим принципам. Просто за то время, пока Чимин взрывал танцпол, Юнги взял да и решил отдаться человеку, которого знает несколько недель. Это совершенно не в его стиле. Мужчина всегда был разборчив в своих связях, ведь та среда, в которой он вертелся, просто обязывала быть внимательным к половым партнерам и быть как минимум дальновидным, чтобы потом не вляпаться в неприятную ситуацию. Но нет, блондин просто взял и переспал с Хосоком, так еще и не скрывал этого. Парень остановил тренажер и присел, вытирая пот с лица и шеи. Он снова подумал о Намджуне. Чимин не мог не оценить того, что он подарил ему прекрасный вечер и веселился вместе со всеми, вместо того, чтобы сидеть уткнувшись в чертежи и расчеты. А после был необычайно горяч и сам затащил брюнета в постель, проявляя небывалый напор и инициативу. Пак тогда подумал, что это сказался выпитый алкоголь и долгое воздержание, но сейчас стал подозревать, что и другие причины имели место быть. Возможно Джун и прикидывался рассеянным книжным червем, но он определенно таковым не являлся. Возможно ли, что он заметил двусмысленные взгляды Юнги в сторону своего парня или не дай Бог прознал про их прошлую связь? Чимин не собирался спрашивать о таких вещах. В конце концов они с Намджуном не так долго вместе, но уже успели выстроить отношения, основанные прежде всего на взаимоуважении и невмешательстве в личные дела друг друга. Наверное, со стороны они выглядели скорее соседями или добрыми товарищами, нежели парой, но таковым уж был их формат. Пака он более чем устраивал. Натерпевшись сердечной боли за долгие годы нездоровой привязанности к Юнги, он был несказанно признателен своему нынешнему парню за врожденную деликатность и такт. Тот никогда не лез с ногами в душу и не расспрашивал ни о чем, если видел, что Чимин не в настроении. Он просто продолжал почти по отечески заботиться о нем и терпеливо ждать отдачи. Когда Чим только переехал к Намджуну, то почти не разговаривал с ним, стремясь лишний раз не мешать и присматриваться из своего угла. На первых порах он даже продолжал подыскивать себе работу, чтобы не быть иждивенцем и снять жилье с первой же получки, но все пошло против первоначальных планов в тот момент, когда, не меньше, чем тысячу лет не траханный и неприлично пьяный после неудачного собеседования Чимин бесцеремонно залез к Джуну в постель и применил свой многолетний опыт. Сначала мужчина был в шоке, ведь он не ожидал такого напора и уж тем более не подозревал, что Паку совершенно безразличны женщины. Вдобавок ко всему, Намджуну то как раз нравились девушки, а не смазливые мальчики, и он вовсе не рассчитывал на такую своеобразную благодарность за предоставленную крышу над головой. Но он одномоментно поменял свое мнение, когда ощутил, как брюнет медленно насадился своей подготовленной задницей на его член. Это был момент откровения для тихого и скромного инженера, имевшего за плечами лишь одни серьезные отношения, которые тянулись целую вечность и никому не принесли радости. И несмотря на то, что Чимин был адски пьян, и по классике жанра должен был забыть события ночи, этого не произошло. Утром он обнаружился на кухне, готовящим панкейки в одной растянутой футболке и напевающим какой-то веселенький мотив. Пожалуй с этого и начались их полноценные отношения. Нельзя было сказать, что парни буквально сгорали от поглотившей их внезапной страсти, совсем нет. Но они стали гораздо больше времени проводить вместе, делить общие интересы, гулять в парке и мучительно медленно раскрываться. Тем не менее каждый из них остался самостоятельным, самодостаточным человеком, не зависящим от другого и способным при случае выжить в одиночестве, только вот им этого больше не хотелось. Между ребятами поселилось некое нежное и очень домашнее чувство, которое распускалось постепенно и неспешно, как первый бутон весеннего цветка. Эта была не та любовь, что накрывает как огненное цунами и опаляет все живое, а та, что тихонько тлеет и приносит ласкающее тепло, вместо невыносимого жара. Чимин наконец вышел из раздумий и решил освежиться в бассейне на верхней палубе. Поскольку время было еще очень раннее, там находился лишь один тучный мужчина, и тот спал прямо на бортике, видимо разморенный уже припекающим солнцем. Пак прыгнул в прохладную воду и поплыл брассом, чувствуя как напряженные мышцы начинают расслабляться. Он пробыл в воде почти целый час и намеревался вернуться к себе в каюту, но решил все-таки разбудить неизвестного мужчину, опасаясь, что тот сгорит под пялящими лучами. Чим подошел и потряс пассажира за плечо, надеясь, что тот сразу же проснется, но этого не произошло. Мужчина совершенно не реагировал. Брюнет решил потрясти его еще раз, но внезапно понял, что происходит что-то не то. Не с первого раза он осознал, что кожа лежащего на бортике человека неестественно холодная и лицо будто перекошено. Чимин бесчисленное количество раз в своей жизни сталкивался со смертью, поэтому мертвецы его ничуть не пугали и не вызывали отвращения. Чтобы удостовериться в отсутствии пульса, парень положил свои пальцы на мясистую шею мужчины и краем глаза заметил почти микроскопическую кровавую точку. Это явно был след от укола. Место довольно странное, что совершенно не похоже на самостоятельные инъекции инсулина или анальгетиков. Возможно ли, что пассажир был таким образом убит, а мимика изменилась не от инсульта, как подумало бы большинство, а от действия введенного вещества? У брюнета не было точного ответа на этот вопрос, ведь он не врач, да и диагностировать подобный случай прямо на борту не получится, поэтому он присел на ближайший лежак, раздумывая как правильно поступить. Если он сообщит о случившемся капитану, то рейс придется прервать и разбираться с полицией той страны, в чьих водах они сейчас находятся, а это автоматически означает потерю времени, спокойствия остальных отдыхающих, денег и далее по списку. Круиз определенно будет испорчен, многие сойдут в ближайшем порту, поддавшись панике и начнут требовать возврата средств и компенсации. Этого Паку совершенно не хотелось, ведь он планировал как следует расслабиться и насладиться какой никакой романтикой с Намджуном в этой поездке. Подумав еще с минуту, молодой человек достал свой телефон, проверил ловит ли жутко дорогой бортовой интернет и набрал номер Чонгука в мессенджере. Спустя десяток гудков Чон все же ответил сонным и недовольным голосом: — Если никто не умер, то я придушу тебя, Чимин. Зачем звонишь в такую рань? — Не хотелось бы тебя расстраивать, но кое-кто все же умер, — ровным голосом ответил тот, — Жду через пять минут у бассейна.