***
— Э-эй, Человек-Паук, — постукал по плечу Лидс. — Последний урок закончился. — Не называй меня так. — Это было первым за день, что Питер сказал другу. И сказал он это резко, грубо и… понял, что так говорить не нужно было, потому что кто-кто, а Нед не заслуживал того, чтобы срывать на нём свою злость. Паркер попытался наполнить голос дружелюбными и миролюбивыми нотками, ответил: — Я больше не Человек-Паук, так что не стоит… К тому-же, кто-то может услышать. — Больше не Человек-Паук?! — воскликнул Нед и две девочки из младшего класса удивленного на него уставились. Заметив это, парень перешел на шепот, — Ты ничего мне не рассказываешь последнюю неделю. Ты вообще ничего не говоришь! Я твой друг, я твой лучший друг, Питер! Я не понимаю, что с тобой происходит, правда. Ты имеешь то… чего хочет каждый парень в этой школе. Ты — Мститель, Питер. Ты… «Нет!» — хотелось орать в ответ. Нет, нет, нет. Цена геройства слишком высока. Слишком… Слишком! Всё это — слишком! Героями, супергероями могут быть такие, как Тони Старк. Такие, которые кричат «Тони, да!», когда весь мир кричит «Тони, нет!» и… Стоп. Снова. Сейчас снова произойдет то, чего допускать категорически нельзя. Он снова думает о нём. Каждый гребаный день Питер ловит себя на мысли, что о чём бы он не думал, всё всегда сходится к Тони Старку. И в голове сразу появляется не красно-золотой костюм из вибраниума, а мускулистые руки, широкие плечи, мокрая белая майка, прилипшая к вспотевшему от работы телу — как-то раз Паркер застал Тони в мастерской в таком виде, когда зашёл после патрулирования. И с тех самых пор не может выбросить из головы напряженную шею, сосредоточенное лицо и медленно стекающую под майку капельку пота. Уйди из моей головы, пожалуйста. — Пит...? — заметив выражение лица друга, спросил Нед, — Всё в порядке? Ничего не в порядке. Питер зажмурился, выдохнул и как ни в себе рванул к выходу из этого помещения, ставшим в один момент слишком душным, тесным и… Черт, нужно просто скорее выйти отсюда! — Питер! Но он его уже не слышал. Внезапно этот мир будто захлестнул Уже-Не-Супергероя-Паркера. Он не помнил, как пробежал школу, магазинчик, где покупал сэндвичи и ещё несколько переулков. Очнулся уже, когда сидел где-то у мусорных баков, сжимая виски и качая головой вправо-влево, будто пытаясь вытрясти оттуда всё воспоминания. Танос, горящий самолет, снова Танос, Квилл, прижимающий к его виску пистолет, Танос, обездыханые тела Дракса и Мантис, которых убил Танос. Ну вот, опять он. Боже, просто оставьте меня в покое! Сколько времени прошло? Почему так быстро стемнело? По щекам двумя тоненькими струйками скатились слезинки. Питер все так же молча продолжал вглядываться в темноту и слушать голос города, который никогда не спит.Пролог.
23 июля 2018 г. в 14:58
— Уйди нахер с дороги, Паркер.
Питер издал какой-то невнятный звук, замечая краем глаза компанию приближающихся девочек, увлеченно щебечущих между собой. Ему не хотелось устраивать очередных разборок с самовлюбленным самодуром — не хватало ещё снова идти к директору, — поэтому он только тихо процедил:
— Иди, куда шёл, Флэш.
Он бросил на Питера такой уничтожающий взгляд, что любой другой уже бы дал тому пощечину или зарядил бы кулаком куда-нибудь в живот, но Паркера это всё вообще не интересовало. Он просто опустил взгляд и сделал шаг влево, чтобы тот смог пройти.
Пусть быстрее проваливает, ради Бога.
Этот человек вызывал омерзительное чувство: чувство страха. Даже не смотря на то, что Питер привык иметь дело со злодеями другого уровня, это чувство появлялось, словно рефлекторно. Словно заученная за много лет школы привычка: поджимать коленки и опускать взгляд в его присутствии.
А Флэш тем временем, не поворачивая головы — будто Паркер недостоин его внимания — прошёл и скривил свои чертовы губы.
Раздражение.
Кроме страха, Юджин «Флэш» Томпсон вызывал раздражение. Хотя сейчас Питера раздражало буквально всё, само наличие этого противного чувство вызывало желание ударить кулаком о стену так, чтобы пробить в ней дыру.
Он не любил необоснованную злость, поэтому решил просто успокоиться.
Вдох. Выдох.
…И влетел в кабинет химии, хлопнув дверью так, что от лязга зазвенело в ушах.
— Мистер Паркер…? — учитель удивленно приподнял бровь и недовольно — прямо как Флэш — скривил губы, — Что послужило причиной вашего очередного опоздания?
Предпоследнее слово он произнес так четко выговаривая все звуки, словно говорил с душевнобольным. И — кто бы мог подумать — Питера снова накрыло волной безумного раздражения, отвращения и он молча пошёл к своей третьей парте на среднем ряду. Там его уже ждал Нед. Увидев выражение лица друга, взгляд того непроизвольно наполнился каким-то сочувствием и… черт ещё знает чем, Паркер не стал всматриваться. Просто угрюмо бросил рюкзак на парту и с таким усердием (и паучьей силой) отодвинул стул, что тот врезался спинкой в парту позади.
— Прошу прощения, — прошипел Питер. Непонятно, кому было адресовано это извинение: учителю, который всё ещё прожигал его взглядом или Мишель, парту которой он задел.
— Ты выглядишь… рассерженным, — пробормотал Нед.
Его голос был обеспокоенным и неуверенным. Необязательно переводить взгляд на его лицо, чтобы убедиться в том, какие эмоции оно сейчас выражало. Отвечать Питер не стал — просто погрузился в свои мрачные мысли на весь следующий час.