Марево гнева перед глазами

— Ёб твою мать, сука блять!!! Именно с самого неприятного началось очередное, казалось бы, спокойное задание Джона и детектива Рида. Второму попали шальной пулей в плечо, хотя девиант, которого почти что они поймали, явно целился в андроида, однако тот успел вовремя увернуться, не рассчитав того, что эта самая пуля попадёт в напарника. А ведь они его почти что догнали! Особо опасных девиантов оказалось в разы больше, чем предполагалось: все четверо, вынырнувшие из ниоткуда, стали обстреливать со всех позиций, с которых было более-менее выгодно стрелять на поражение. Джон, дабы выполнить свой долг для расследования и поимки преступников, мигом отводит куда подальше Гэвина, которому стало по-настоящему хуёво из-за попадания пули в плечо. Вытаскивать её прямо сейчас было мало того, что рискованно, так и сраные девианты, по мнению Рида, надвигались довольно шустро прямо к ним. Рид полусидит-полулежит в укрытии и держится слабой ладонью за поражённый пулей участок тела, когда другая ладонь между тем безвольно лежит вдоль. Джон жертвует собой, когда бежит прямо на девиантов. Несмотря на то, что он довольно старая модель, его хватает на «предсмертный» манёвр — он сталкивает сразу двух андроидов с крыши и вместе с ними падает прямиком вниз. Слышится, как они все втроём разбились вдребезги. Возможно, кто-нибудь из них только-только ощущает своим девиантным сердцем деактивацию и хочет вымолвить что-то вроде «Я… Не хочу отключаться. Я…». И как ведь угораздило попасть на такое задание, оказаться здесь, почти что лежащим и прячущимся в укрытии в глубокую ночь на крыше Детройтского многоэтажного офиса? Подкрепление пребывает вовремя. Вовремя для того, чтобы Гэвина не успели прикончить оставшиеся в живых девианты. RK900 первым делом подбегает к детективу, остальные устроили ещё большую шумиху за имением пушек помощнее. — Детектив… Гэвин не хочет разговаривать. У него пусто в голове и его сейчас ничего не волнует, как грёбанное подстреленное плечо. Гэвин отнимает руку от повреждённой плоти и показывает андроиду. — Чёрт! — расстроенно и со злостью одновременно шипит Ричард, когда касается раны. В ответ на него шипят ещё громче, ибо ну больно же блять, что тут ещё думать. Гэвину помогают встать, закидывают руку на плечо, а другую руку не беспокоят. Он едва волочит за собой ноги, чувствуя слабость, боль адская, он то и дело что всё время болезненно стонет. Боль такая, будто бы в нём дыру сверлят. — Господи… Пиздец блять, пиздец! — жмурит глаза, Ричард помогает ему дойти до определённого места, чтобы того увезли срочно в больницу.

***

Джона починят не раньше, чем через грёбанный месяц. А это значит только одно: придётся продолжать работать с ненавистным RK900. Гэвин хоть и питает к нему высокие чувства, однако вместе с тем терпеть не может. Гэвин пролежал некоторое время в больнице. Его сковывали противоречивые чувства, мысли о Ричарде, работе, воспоминания о ебаной ловушке, связанная с девиантами, из-за которых он пробыл в больнице. Всё медленно, но верно сковывалось в тугой комок эмоций, ощущений. Иногда его и вовсе одолевала бессонница. Сейчас он, благо, находится дома. Правда, ему настоятельно порекомендовали, чтобы за ним кто-нибудь присматривал, помог и заботился. Рид на это отмахнулся. — Какого хрена ты тут делаешь? Проваливай отсюда! — Гэвин заметно удивляется, когда видит перед собой, на кухне, Ричарда. Зашёл попить воды, называется! — Детектив Рид, дверь была открыта. Прошу прощение за беспокойство. Я пришёл по поводу подробностей того самого обстрела, жертвой которой вы стали. — Я не ебучая жертва, ублюдок! — вскинулся раздражённо Рид, а затем он и вовсе замолкает, так как начинает ощущать в теле ещё большую слабость. — Я вам помогу, детектив, — андроид оперативно перехватывает почти что падающее тело Рида, притягивает к себе, цепко держа у поясницы, а другая ладонь располагается на плече. — Ты что делаешь, мать твою?! Не нужна мне никакая помощь от тебя, пустоголовая кукла! Отъебись! — Не брыкайтесь, пожалуйста. Вы делаете себе ещё больнее. Из-за довольно резких и неосторожных движений Гэвина бинт стал покрываться кровью. Андроид с беспокойством в глазах, не слушая никаких наездов, а уж тем более отказов в виде «Да съеби ты уже в пизду, чёртов манекен!», помог остановить кровь, поменять бинт. И несмотря на раздражённое и недовольное бурчание RK900 заглядывает в дом детектива Рида, попутно спрашивает о незначительных деталях дела о том обстреле, а сам, пользуясь этим, готовит для Гэвина, помогает ему переодеваться и также помогает с уборкой. Гэвин не замечает, как начинает влюбляться в Ричарда всё сильней и сильней. То же самое происходит и с Ричардом. Между ними иногда происходят взгляды и касания, будто бы вскользь, довольно-таки интимного характера, чувственного.

***

Ричард любуется умиротворённым, спящим Гэвином, гладит ласково, почти неощутимо тыльной стороной ладони по щеке, подушечкой большого пальца выглаживает нижнюю губу, от чего спящий начинает хмуриться во сне. — Я люблю вас, детектив Рид. Давно люблю. Он с придыханием это шепчет в самые губы, когда склоняется над Ридом, а после примыкает губами к чужим, прикрывает глаза. Гэвину думается, что это сон, когда он чувствует на своих губах поцелуй. Он не отталкивает, а напротив, подаётся навстречу всем своим сонным телом, не желая, как ему думается, просыпаться. Поцелуй мог бы продолжаться и продолжаться, если бы Рид не проснулся — он оттолкнул от себя RK900 и выкрикнул, вытаращив в удивлении глаза: — Какого хуя ты блять делаешь?! — он дёргается, задевает от охуевания всей ситуации рану на плече и громко айкает, затем исходит долгое болезненное шипение: — Блять… Сука, как же больно. — Позвольте я вам помогу! — Нет! Вали отсюда нахрен. Живо! Ричард затыкает Гэвина порывистым поцелуем, полным отчаяния и любви. Поначалу лежащий на кровати сопротивлялся и начинал отталкивать целующего, однако позволил себе расслабиться и ответить взаимностью. Для них двоих всё тут же стало на места и всё тут же понятно. Их сердца бьются в унисон, а руки блуждают в поисках касаний, отвечают на них не менее пылко.