Пепел догоревшей игры

Утро воскресенья для Чонина выдалось не самым хорошим, так как его разбудил папа в девять утра, со словами о том, что сегодня приедет его сестра со своей семьей. — Ну и что, что сестра приезжает, — устало произнес альфа, не открывая глаз. — Не прямо сейчас же. Пап, ну отстань, я поспать хочу, — прохныкал он совсем как маленький ребенок. — Ким Чонин, не зли меня и живо вставай! Я буду готовить, а ты со своим отцом съездишь за продуктами. Живо! — парень устало выдохнул и, потянувшись, встал с кровати. Альфа поплелся медленными шагами, нащупывая руками наличие стены, чтобы не свалиться на вымытый пол. — И когда он это успел? — произносит альфа, заходя в ванную комнату, умываясь и выходя немного бодрым. Он забыл о том, что пол всё ещё мокрый и сваливается громким шлепком на пол, ударяясь головой, чувствуя, как промокает футболка. К нему подошел папа омега, среднего роста со светлой кожей и прекрасной улыбкой, его папа подает тому свой локоть, потому что у того руки были в муке, а альфу надо поднять с пола, не встанет ведь ещё. — Ну же вставай, Чонин, у меня на тебя времени нет, — говорит папа омега, смотря на своего сына, что уткнулся в его шею. — Что это за нежности с утра пораньше? Да и вообще, не трогай моего омегу, — внезапный голос отца испугал и папу, и самого Чонина. — Быстрее собирайся, через двадцать минут выезжаем. — Хорошо, — отвечает альфа и, целуя в щеку своего папу, удаляется в свою комнату. Он ищет новую футболку, потому что та, что на нем, уже мокрая, да и свежую надеть хотелось. Он находит футболку голубого цвета и бриджи бежевого цвета, надевает на руку браслет и выходит из своей не такой уж и большой комнаты. Комната Чонина была в простом стиле, но со вкусом. Над его кроватью был плакат его любимой группы «SHINee» и рядом с этим плакатом, общая фотография с его друзьями. Чонин вспомнил, как Лухан заставил каждого приклеить общие снимки в доме и смеется. Чонин иногда думает, что ему бы повезло с Луханом, если бы он был его омегой, но, увы — это не так. Он ставит свой телефон на зарядку возле стола, где он должен делать свои домашние задания, но за всё время, что стоял этот стол, Чонин за него садился раз десять, но не больше. Альфа выходит из своей комнаты, нечаянно хлопнув сильно дверью из-за сквозняка и слышит громкие слова от отца: — Ломай, ломай, в этом доме ведь всё можно делать! — отчитывает его отец, продолжая смотреть в планшет. — Нечаянно, — выдохнул Чонин, коротко кивнув папе омеге, который стрельнул глазами на чай и закрыл свое лицо руками, чтобы не видеть лицо своего отца. Папа омега подает ему чай и тот запивает свежеприготовленный чай с мёдом. С самого детства Чонина тянуло к меду, хоть он и не любит сладкое, но от меда не откажется. — Я буду ждать тебя внизу, — произнес отец и встал со стола, целуя своего мужа в висок, — Спасибо за завтрак, я пошел. Папа Чонина так и остается сидеть с улыбкой, наблюдая с проема, как его муж обувается, машет рукой и скрывается за дверью. — Почему он такой со мной? — вздыхает альфа, не желая выходить никуда из дома. — Ты ведь единственный сын, так еще и альфа. На тебя он возлагает большие надежды, — гладит по волосам своего сына омега и встает из-за стола, чтобы продолжить готовку перед приездом своей дочери. — Ты же знаешь, что я хочу как лучше, — внезапно прерывает поток мыслей своего сына загорелый альфа с темным цветом волос, чуть накаченный, но с грустными глазами. — Да, знаю и понимаю, — отвечает Чонин, меняя свой взор с окна на отца, который так внимательно смотрит на дорогу. А ведь он растил его, учил всему с самого детства, хотел и желал для него лишь всего самого лучшего. Он был самым младшим, так еще и альфой, поэтому любви было предостаточно. Вот только отношения Чонина с отцом изменились еще в первом классе старшей школы, когда тот хотел стать айдолом в той же компании, как и его любимая группа, но отец не особо обрадовался его решению пойти на кастинг. Отец Чонина боялся, что провал может сломать ребенка, школьника, подростка, да даже взрослого! Любой провал требует больших потерь и боли, к которой не все могут привыкнуть и принять. После того, как Чонин провалился в кастинге, он ничего не ел, не шутил так, как раньше. Он стал отстраненным, часто зависал в сети или за играми до утра и просыпался ближе к обеду, уходил гулять к вечеру и возвращался к двум часа ночи, от него веяло разными омегами и алкоголем, хоть он и был во втором курсе, отец его не простил. Отец его не простил за то, что тот так быстро сдался. Не простил за то, что дал провалу сломить себя и уничтожить, но он понимал. Понимал, что тот еще ребенок. Ребенок, который живет прошлым, именно тем днем, в котором, ему пришло письмо, что он не прошел, тем днем, когда родителей не было дома и никто не смог его поддержать. Он живет тем днем, где есть лишь провал, одиночество и темнота. Домой они возвращаются спустя два часа с большими пакетами продуктов, что были готовы порваться, лишь бы их положили уже в разные миски, в шкаф и на тарелки, на стол. После несколько часов суматохи послышался звонок в дверь. — Пришли! — побежал в сторону дверей Чонин, чтобы обнять свою самую старшую сестру. Затем подошел и ее муж, радостно поздоровавшись и с ним, он поспешил обнять своего любимого племянника. Взяв того на руки, он прошел в гостиную. Стол уже был накрыт, и Чонин, наконец, мог поесть всю еду, что готовил его папа на протяжении всего дня и не позволял альфе даже прикасаться к ней. Присоединившись к своей семье, после того, как он помыл руки своего племянника, начался тихий разговор. — Миен нуны не хватает, — вздохнул он. — Да уж, жаль, что она не смогла прийти, — протянула сестра Чонина. — Зато она сейчас прогуливается по улицам Нью-Йорка со своей семьей. — Когда они приедут с поездки, обязательно вновь соберемся всей семьей! Чонин мягко улыбнулся, смотря на эту тихую, спокойную и такую семейную атмосферу. *** Утро в доме Сехуна начинается не с кофе, а с пролитого на него молока его младшего брата. Просто сам Сехун резко повернулся, а его брат от испуга слишком сильно сжал пакетик с молоком, и на него полилась струя белой жидкости через трубочку.Его брат начинает мельтешить на глазах, извиняясь и роняя все, что стоит на пути и ставя чертово молоко на тумбочку. Улыбаясь так нелепо, он протянул орущий телефон с сообщениями. Альфа как-то привык к такому раскладу его жизни, потому что молоко — это еще цветочки. Ничего не сравнить с тем разом, когда Се заболел после съеденных двух килограммов мороженого и его лечил Джисон. Всё было даже хорошо, альфа был рад, что за ним так бережно ухаживали, но день испортился мгновенно, когда омега не смог удержать в руках поднос и пролил весь суп на домашние штаны альфы. Забавный денек был, но Сехун всё ещё помнит его и старается отказывать своему младшему брату, когда тот хочет его покормить, особенно принося еду в его комнату. Так, на всякий случай. Альфа, вытерев длинными рукавами своей легкой кофты, вытер своё лицо и потрепал другой рукой волосы младшего брата, Джисона, говоря, что всё в порядке. Омега улыбается и убегает на кухню, чтобы подогреть вчерашнюю еду на стол для всей семьи. Сехун быстро направляется в ванную и принимает душ, смывая с себя пот после сна и молока. После душа альфа влетает в комнату своей сестренки — Йери! — и только хочет взять игрушку, которая всегда лежит на столе и кинуть в неё, чтобы та быстрее проснулась, но девушки там не оказалось. Он удивляется и спускается на первый этаж прямо на кухню. Сехун замечает, что за столом сидит его старший брат альфа — Донхэ, что попивает кофе с утра и болтает по телефону о чем-то по работе. Его сестренка омега — Йери, сидит и завтракает хлопьями, не забывая отвечать своей девушке на смс. «Везет же этой девке! Уже нашла свою истинную, когда люди в свои девятнадцать ещё одни. Хотя Донхэ тоже один. Значит, ещё не всё потеряно» подумал Сехун. Его младший брат омега — Джисон, включил сериал и смотрел его, кладя на стол рис с рыбой, не отрывая свой взор от планшета, что стоит на столешнице. — Как же шумно тут у вас, — процедил Сехун и сел рядом со своей сестренкой, странно поглядывая на неё. — Что? — произнесла она это с таким выражением лица, что даже сам Сехун обзаводился. — Я хотел тебя сегодня разбудить, но, оказывается, ты уже проснулась, — сказал альфа, принимая из рук своего старшего брата хлеб с джемом. — Это ты просто поздно проснулся, — встрял Донхэ в их утренний разговор, ставя свой телефон на стол, и поцеловал Джисона в щеку за завтрак, а точнее за обед. — Да вы все втроем поздно встаете, один я с утра хожу! — фыркнул омега и плюхнулся на стул, еще и звук на планшете прибавил. — Мы вообще-то здесь кушаем, не мог бы ты убавить звук своей ерунды? — проскрипела зубами Йери и пнула своего брата ногой под столом.  — Вали отсюда и не распространяй здесь романтические флюиды, — огрызнулся в ответ Джисон и только было потянулся за её волосами, как его руку остановил Донхэ с каменным выражением лица, оповещая этим двоим, что если они сейчас же не закончат этот балаган, то им придется худо. Джисон с Йери опустили свои головы и продолжили есть. Сехун решил проверить сообщения, так как тот вибрировал уже с утра, не давая покоя. Увидев то, что все сообщения были от одного того же человека, Сехун закатил глаза, готовясь к очередной болтовне ни о чем со своим другом. от кого: bbh_4 кому: ooseh bbh_4: доброе утро, жертва Растишки! bbh_4: чем занят? bbh_4: во сколько сегодня встречаемся? bbh_4: вчера я купил себе новую приставку bbh_4: мне кажется или я что-то слышу bbh_4: ты че не отвечаешь, скотина bbh_4: ХАРЕ ИГНОРИТЬ bbh_4: знаешь, звук со стороны ванной не утихает, что это может быть???????? bbh_4: блятб bbh_4: БЛЯТЬ БЛЯТЬБЛЯТЬ bbh_4: КАКОЙ-ТО ПРИУДКРО ТОПИТ МЕНЯ БОЖЕ bbh_4: СУКА OOSEH >прочитано: ooseh: иди быстрее к соседу bbh_4: а что если он маньяк или извращенец? bbh_4: А ВДРУГ ОН МАНЬЯК ИЗВРАЩЕНЕЦ Х2???? Я НЕ ХОЧУ УМИРАТЬ! ПОМНИ ОБО МНЕ ooseh: как кидаться на знакомых альф ты можешь, а тут зассал? Читая сообщения, усмехается Сехун, закатывая глаза от слов своего друга. Но вдруг улыбка с его лица исчезает и его осенило. ooseh: ВСМЫСЛЕ БЛЯТЬ СОСЕД ooseh: ТЫ ЖЕ С РОДАКАМИ ЖИВЕШЬ, РАЗВЕ НЕТ? КАК ТЕБЯ МОЖЕТ КТО-ЛИБО ТОПИТЬ Ooseh: ну ты попал, жду объяснений — Уберите свои планшеты и телефоны, или же просто выключите их, когда вы за столом, — послышался строгий голос строгий голос старшего брата. Дописав последнее сообщение, Сехун отложил свой телефон. Двое омег послушно отложили свои приборы и молча начали есть свою еду. Сехуна всегда забавляло всё это. Джисон с Йери ссорятся, их останавливает Донхэ, а Сехун всегда со всего ржет, но каждого любит. Сехуна можно назвать самым счастливым человеком, потому что у него большая дружная семья. Он может на каждого из них положиться. Родители всегда на работе, но никогда не забывают праздновать вместе праздники и проводить вместе отдых за границей. Донхэ всегда поможет с деньгами, учебой или же вытащит его из какого-либо дерьма. Йери же поможет со стиркой и уборкой, хоть она и ненавидит это, но терпит ради всех их. Еще она всегда мне покупает разные талисманы и грелки, когда холодно. Джисон всегда готовит вкусные ланч боксы, из-за которых Сехун особо питается в университете. Каждый из них частичка Сехуна. Они всегда по пятницам смотрят фильмы, а в субботу все вместе едут за покупками в супермаркет.Празднуют незначительные дни в их календаре, покупают друг другу грелки, когда на улице прохладно и носят парные браслеты, кулоны или же кольца. Они даже пообещали все вместе набить совместную татуху еще в детстве. Сейчас они тихо посмеиваются над этим. У Сехуна счастливая семья и жизнь, за это он и благодарен Богу, стараясь жить без каких-либо происшествий. *** — Да, папа, я хорошо кушаю и сам готовлю, — протянул Лухан, сваливаясь на свой диван. — Как вчера погуляли? — послышалось с того конца телефона. — Отлично! Хорошо отдохнули после первой недели учебы. — А как учеба прошла? Не устал? — Да нет, пока все проходит легко. Думаю, самое сложное меня ждет впереди, — вдохнул он. — Ну ничего, мой сын — самый лучший и умный, со всем справишься! — Пап, ну прекращай, услышит кто, стыдно станет, — засмеялся Лухан. — А чего здесь стыдится? Я не могу своего сына похвалить, что ли? — Можешь-можешь! — вновь залился он смехом. — Отец дома? — Уехал в компанию за какими-то документами, сейчас должен вернуться. — Ясно. Передавай ему привет и поцелуй его в щеку за меня! — Обязательно! Тебе денег хватает? Может скинуть? — Да пока вроде есть деньги на карточке, не переживай. В случае чего напишу же. — Что насчет квартплаты или коммунальных услуг? — Через две недели надо будет оплатить, но на это у меня есть деньги, можешь не беспокоиться. — Ну смотри у меня. Я не позволю, чтобы мой единственный сын нуждался в чем-либо. — Все отлично, пап, у меня все есть. — Это хорошо. — Слушай, пап, тут кто-то мне в дверь стучит, я пошел, давай, целую! — Хорошо, пока, сынок! Передавай привет своим друзьям и не забывай звонить нам! Целую и скучаю! — И я! — сбросив вызов, Лухан побежал в сторону коридора. — Да иду я, иду! — закричал он, когда в дверь стучались уже, кажется, ногами. — Что такое? — открыв дверь, спросил он. Лухан удивился увидев перед собой того парня из университета, что ссорился с Чанелем. Тот тоже удивился и даже застыл с поднятой рукой для очередного стука. — Эм, Бэк…хен? — неуверенно произнес Лухан, вспоминая имя этого парня. — Да, — неуверенно ответил омега, но потом он прочистил горло и недовольно и громко произнес: — Ты вообще-то меня топишь! — Я? — Нет, блять, президент! — В чем твоя проблема? — В чем моя проблема? — опешил Бэкхен. — Моя проблема в том, что у меня с потолка капает и скоро моя квартира превратится в одну сплошную лужу! — Я, кажется, забыл выключить кран, черт! — вдруг вспомнил Лухан. Он заполнял ванну для того, чтобы полежать там и расслабится, но затем позвонил телефон и, побежав в свою комнату, так разговорился с папой, что совершенно забыл о ванной. Лухан побежал в ванную, и он увидел, что уже вода течет через щель. Открыв дверь, он ужаснулся. Быстро закрыв кран, омега поворачивал голову в поисках тряпки. Сзади послышалось, как кто-то присвистнул. Обернувшись, он увидел Бэка. — Ты зашел без моего приглашения? — Ну да, — пожал он плечами. — Как можно было забыть выключить кран? Давай помогу тебе убрать, что ли, иначе такое чувство, что скоро и в моей квартире будет так же. Где тряпки? — Сейчас! — Лухан побежал в сторону балкона и принес две половые тряпки. Омеги принялись протирать полы. После минут пятнадцати от воды и следа не было. — Я даже устал, — выдохнул Бэкхен. — Слушай, прости, что устроил тебе потоп, — неловко произнес Лухан. — И спасибо, что помог, — улыбнулся он также неловко. Бэкхен лишь кивнул. — Могу заплатить в качестве извинения. — Да нет, не надо. Тебе повезло, что там ковра не было, — пришла очередь Бена неловко улыбаться. — Я руки помою? — Да, конечно! — Лухан вышел из ванной и ждал омегу в гостиной. Когда тот вышел, он обернулся и они, взглянув друг на друга, не знали, что сказать. — Слушай, возможно, ты думаешь, что я плохой или еще что, ведь Чанель так прицепился к вам. Но могу уверить, что я не такой и не поддерживаю эти его выходки. Но против него я тоже не пойду, он все же мой друг. И я уже говорил это твоему другу Чунмену. Но я думаю, мне стоит и у тебя попросить прощение за Чанеля. Кстати, я — Лухан! — протянул он руку, улыбаясь. — Бен Бэкхен, — пожал он руку. Ты не виноват в том, что твой друг полный придурок, Лухан — усмехнулся Бэкхен. — Ты же кажешься довольно милым и добрым, — пожал он плечами. — Ну так, я уже наверное пойду. Мне тоже надо там протереть пол. — Тебе помочь? — Думаю, не стоит. Я смогу справится и один. — Ну, как знаешь. Давай тогда, до завтра, что ли. — Да уж. Пока! Лухан, почему-то улыбнулся и подумал, с этой омегой он мог бы хорошо сдружиться. *** У центрального входа в университет остановился черный Феррари Чанеля. Альфа недовольно фыркнул, увидев на его месте в стоянке красное ауди того омеги. В его голову пришла одна идея и он, хитро ухмыльнувшись, дал задний ход и толкнулся вперед, задевая ауди, оставляя вмятину. По всему парку университета была слышна сигнализация красной ауди и его владелец удивился, слыша, как его ключ от машины вибрирует. Омега замечает наглого альфу в машине, что врезался в него. Бэкхен, шипя себе под нос, пошел в сторону своей машины. — Бэкхен, давай без шума, — следует за ним Кенсу, вздыхая. — Не беспокойся, я просто прикончу его, — произносит это Бэкхен и, одарив Чанеля злобным взглядом, садится в свою машину, так же сдает назад, чтобы удар перешел на машину Пака, но он не сдерживает силы и поворачивает руль, задевает мотоцикл Чжан Исина. Черный BMW упал от столкновения. Исин стоял возле урны с сигаретой в руках, опешив от увиденного. Альфа нервно потушил сигарету, мысленно успокаивая себя тем, что его посадят, если он убьет омегу и своего друга вместе взятых и подходит к своему мотоциклу, проверяет того на наличие царапин или вмятин. На его счастье ничего такого не было. Поставив байк на свое место, он решил подойти к тем двум. — Ты че, слепой, я не понял? — хлопнул дверью машины Бэк и ткнул пальцев в грудь предмета его ненависти. Чанель сразу же вышел с машины, когда омега толкнул его машину. — Я ведь говорил, что это мое место, не помнишь? — зашипел альфа, смотря на омегу сверху вниз. — Документы кидай сюда, тогда и поверю, что это твое место, ублюдок, — выплевывает уже омега, как его за руку хватает его друг. — Хватит, Бэкхен, пошли, — слышит он обеспокоенный голос Кенсу. Чунмен, что шел спокойными шагами в сторону университета, через тихую музыку, которая играла в его наушниках, услышал довольно знакомые голоса. Окинув взглядом территорию, он заметил у парковки своих друзей и того альфу. Чунмен тяжело вздохнул, понимая, что снова случилось какое-то происшествие, и те двое вновь готовы рвать глотки друг другу. Как только он шагнул в сторону парковки, перед ним пронёсся кто-то на велосипеде. Чунмен узнал в нем того журналиста, что вечно пишет о них всякую ересь. Он вновь тяжело вздохнул, осознав, что, возможно, и про эту стычку он напишет статью. Поэтому омега поспешил остановить своего друга от бездумных действий. — Я, конечно, понимаю, что у вас тут своя атмосфера, но какого хуя? — подошел к ним явно разъярённый Исин. — Ты задел мою крошку. Я хотел бы спросить, какого черта? — Бэкхен-а, люди смотрят, давай без этого, пошли, пожалуйста, — тараторит пришедший Чунмен, не поднимая свой взгляд на Пака. Ему не хочется вспоминать о том дне, когда тот прижал его к стене. Омега быстро дышит после бега и тянет на себя Бэкхена, чтобы успеть развеять ситуацию. — Блять, Мен, прошу, не лезь, — отталкивает его омега и Чунмен, обалдевший от резкого толчка, отшатывается вправо, спотыкается об ноги Кенсу и падает в объятья Исина. — Слушай, ты у меня уже вот здесь стоишь! — зашипел Бэкхен в лицо Чанеля, но потом косым взглядом замечает своего друга. — Что ты себе позволяешь?! Харе лапать моего друга, извращенец! — кричит на Чжана Бэкхен. — Если заметил, я тут не причем. Я что, виноват, что твой дружок ходить нормально не умеет? Да кому вообще такой сдался, — вдыхая аромат шампуня Мёна, китаец толкает омегу и тот падает на руки самому Пак Чанелю. Чунмён, обалдевший во второй раз, не понимает, что же всё-таки происходит. Почему центром является сейчас он и почему же его толкают из стороны в сторону. Чанель ловит в свои большие руки омегу и, несколько раз моргнув, замечает испуганные глаза, что смотрят на него. Сам омега весь сжался и придерживается пальцами за плечи альфы, чтобы вновь не упасть и не попасть к кому-нибудь в руки. В тот момент Бэкхен подлетает к Исину и орет срывая свой голос: — Сейчас ты у меня ходить не сможешь, и ты будешь долго извиняться! — Бэкхен даже позабыл, что они находятся на территории университета и они здесь не одни. На них смотрела куча студентов с разных курсов, которые были увлечены их перепалкой. — Друг ходить не может, а ты сам водить не умеешь, так какого хера сел за руль? –приблизившись максимально к омеге, сказал Исин сквозь зубы. — Только орать и кричать-то и умеешь, ебаная истеричка, — произносит злобно альфа, стараясь не вмазать омеге в лицо. К стоянке теперь подъехал серый хендай, и все студенты обернулись на звуки мотора этой машины. — Что тут происходит? Чего вы все тут столпились? А ну быстро внутрь, что стоите?! Не слышали меня что ли? — выходит из своей машины преподаватель естественных наук — альфа Чхве Шивон.Он снимает свои очки и прогоняет всех студентов, махая перед ними этими очками известного бренда. Он оборачивается к оставшейся пятерке и говорит: — Если не хотите попасть к директору, валите отсюда по-хорошему. Я, как дежурный, жду от всех нарушителей спокойствия на территории этого университета и объяснительные. Жду вас после обеда, — улыбается всем им Чхве Шивон и его силуэт удаляется на фоне студентов в университете. Бэкхен пытаясь сдержать нарастающую нервозность, он сжимает кулаки, чтобы не врезать Исину. Они одарили друг друга тяжёлыми взглядами, и Бэкхен, фыркнув тому в лицо, сел в свою машину и нормально припарковался. — Может, прекратишь на меня пялиться и ровно встанешь, малыш? — произносит Чанель в ухо Чунмёна, нежно поглаживая того за талию и стараясь вдохнуть аромат омеги, но он так и не смог прочувствовать. — Д-да, прости, — расцепляет свои пальцы, которые до этого крепкой хваткой держались за альфу, отпустил его и смущенно опустил свою голову, пытаясь скрыть своё смущение. — Пошли, — к ним подходит Бэкхен и хватает за руку Чунмёна, уводит его в университет вместе с Кенсу, который всё это время наблюдал со стороны, не проронив ни слова. Бэкхен слышал раздражающую его нервную систему усмешки и слова, которые бросил им Пак, но молча наплевал на это. Как только они вошли вовнутрь универа, все обернулись на ребят, чтобы удостовериться в порядке ли с ними всё и не было ли драки. Наверное, к сожалению, ничего не было. Некоторые даже вздохнули от этого факта, что всё закончилось слишком тихо, а кто-то просто осуждающе на них смотрел. Они втроем направились в сторону своих кабинетов, чтобы успеть до начала пар. Никто из них троих не заговорил и не спрашивал, что будет дальше, потому что они нутром чувствовали, что им конец. Конец только начавшейся студенческой жизни. Бэкхен проводит все свои пары с телефоном в руках, переписываясь с Сехуном и делясь с ним утренним дерьмом, что только могло произойти. Шумно вздыхал, ежился от открытого окна рядом с ним, чихал от сладкого запаха духов одного омеги, что сидит сегодня рядом с ним. Вставал несколько раз с места и получил два замечания, что если тот не положит телефон в сумку и не снимет наушники, то ему можно возвращаться домой и на следующую пару приходить с объяснительным. Проблем с учебой Бэкхену не особо хотелось, да и с учителями некий раз ссориться из-за собственных проблем — тупо. Поэтому, он попросил прощения за свою бестактность и невнимательному отношению к преподавателю, поклонился и сел на место. Бён выключил песню и убрал телефон с рюкзак. Облокотившись на свою руку, он стал слушать своего препода, который объясняет тему следующей программы, по которому им нужно приготовить проект. *** Исин заходит в университет и понимает, что все студенты смотрели на него, не отрывая взглядов и шепчась о чем-то. Сначала он подумал, что это из-за только что случившейся стычки, но проходя мимо компании друзей, Исин услышал краем уха свое имя и имя председателя студенческого совета. После этого он сразу почувствовал, что-то неладное. Прищурившись, он подошел к стенду, где столпились студенты. Его взгляд зацепился за фото, где он стоял прижав девушку с стене и большие надписи о том, что эти двое возможно встречаются и еще много чего, что Исин не прочел. Он, сжав кулаки, в миг сорвал плакат. Студенты, что стояли рядом, знатно испугались. — Если я услышу хоть какие-либо слухи обо мне, то этому человеку не поздоровится, поняли? — тяжело дыша, пригрозил Исин и быстрыми шагами направился в каморку журналистов. Выбив с ноги дверь в комнату, он окинул взглядом комнату. — Да мы только починили дверь! — послышался недовольный возглас Минсока. Он еще что-то хотел сказать, но увидев человека, что зашел и поняв, что тот уж явно не в настроении, замолчал. — Так, давайте обойдемся без драки, — сразу вспоминая статью, что выпустил Чондэ, не смотря на его попытки остановить того, Минсок решил успокоить Исина. Но альфа, кажется, и не услышал того. Он, быстро сократив расстояние между ними, ударил Чондэ по челюсти. Где-то сзади охнул Минсок, а Чондэ даже пошатнулся и почувствовал металлический вкус во рту. — Ты меня в край задолбал своими выходками, Ким Чондэ! — схватив того за воротник и заставляя выпрямиться, буквально кричал в лицо китаец президенту журналистики. –Я тебя разве не предупреждал? — прошипел он в этот раз. — Ты такой забавный Син-чан, а всё потому что он ушёл? — усмехнулся парень и почувствовал удар под ребрами и тошнотворный привкус во рту, что подымалось вверх, не давая отдышаться. — Я ненавижу тебя, так сильно ненавижу, что хочу убить! — скинул он альфу на пол и пнул по ногам, задевая ту самую ногу, которая изредка дает боли захватить разум. — Так почему ты тогда не убил меня, Син-чан? — спросил Чондэ сквозь зубы, чувствуя как по лицу стекает кровь, а нога оставляет желать лучшего, потому что, черт возьми, он её не чувствует. Исин присаживается на пол и хватает того за шиворот, вглядываясь в лицо президента клуба и вспоминает тот же день, как он так же сорвался и избил Чондэ, произнеся, что убьет его. И снова эта улыбка с пустыми глазами, которые готовы съесть душу и все секреты Исина. С самого детства Чондэ было слишком много у Исина в жизни, так много, что тот чуть не потерял его, пока сам не бросал того. Он еще несколько минут сидит смотря в его лицо и пропускает удар под печень. Китаец наблюдает, как альфа, лежащий на полу корчится от боли и замечая глаза полные слез Минсока, отшатывается назад. Всё тот же день, тот солнечный день не предвещающий ничего необычного. Круг друзей, смех с шутками, веселье и песни, которые они спели смотря на то, как его собака играет с бабочкой. Он помнит тот день, солнечный день с его друзьями. Тот день с его другом и его сестрой, помнит Чондэ, который так же лежал под ним весь в крови, помнит слёзы той девушки и осуждающий взгляд его друга. Исин никогда не мог сдерживать себя, поэтому всегда оставался один. Он отшатывается назад, чувствуя отвращение к самому себе и видит, что Минсок подбегает к Чондэ, теребя его за край его кофты, стирая со своих щек слезы. Всё как и в прошлый раз. Крики, слова об убийстве и лужа крови с улыбкой, как в тот солнечный день с его друзьями. Всё тот же солнечный день. Но на улице собирается дождь и больше нет тех друзей, что так весело смеялись и пели песни. Больше этих друзей нет, как и былой дружбы с Чондэ. Всё уже не то, по вине самого Исина. Он уходит, оставляя за собой хаос, как и всегда. *** Идиллию спокойствия Бэка нарушает трезвонящий звонок, оповещающий об окончании первой пары, и слышит, как препод напоминает о сроке сдачи проекта, и выходит из кабинета, попрощавшись со всеми. Студенты пулей вылетели из кабинета со своими друзьями, весело что-то обсуждая. Бэкхен же с головной болью вышел из кабинета, утолив бутылкой воды свою жажду и пошел в сторону лестниц, а его имя кричат в коридоре. Он оборачивается на громкий зов и удивляется, когда видит перед собой Сынри, который прогулял первую пару. Видимо, проспал, думает Бэк и здоровается со своим одногруппником. — Ты слышал, что расписание поменяли? Пошли, глянем, что на этот раз, — тянет Бена Сынри, и они спускаются на первый этаж поближе к стенду с расписаниями для студентов с 1 по 4 курс. Сынри быстро находит их факультет филологии и фотографирует на свой смартфон новое расписание. Бэкхен же фоткает вторую группу Филфака для Кенсу и отправляет ему расписание по сообщению, после которого ему приходит в ответ «спасибо». Он улыбается и просит Сынри отправить ему их расписание, быстрым взглядом бегая по сегодняшним парам. Ничего толком на сегодня не изменилось, кроме того, что физ-ра поменялось местами с философией на вторую пару, а философию поменяли с английский на четвертую. Бэкхен говорит Сынри, чтобы тот шел в раздевалку без него, потому что тот забыл телефон с зарядкой в кабинете и пообещал его догнать, как всё заберет. Но на самом деле телефон омеги лежал глубоко внутри рюкзака, и тот попросту не хотел тратить своё время и нервы на расспросы омег о его шрамах на теле. Он не хотел, чтобы кто-нибудь знал об этом, и решил отгородить себя от лишних слухов, потом разворачивается направо, замечая, как Чунмён выходит из столовой с Луханом. Оба пьют газировку, подходя к стенду с расписанием. Они были с факультета истории и каждый раз после пар встречались, как и сейчас. Бэкхен заметно вздохнул с облегчением, что его никто не заметил и уходит в туалет, чтобы выждать пока все студенты выйдут из раздевалки. Людей было больше, чем обычно. У трех факультетов была пара по физре и из-за проблем нехватки учителей и неправильно сформировавшегося расписания, некоторые факультеты должны были проходить совместные пары с другими факультетами. Было сложно, конечно, уживаться с новыми людьми и терпеть кризис свободных мест и не сломанных стульев, но никто не жаловался, потому что пары толком не проходили из-за количества студентов и гулкого шума, поэтому половина пары проходила самостоятельно. Это было исключительно в новых семестрах, когда нормально расписание не выходило. Прождав последний звонок, который означает начало пар, Бэкхен выходит из туалета и идет по коридору с опущенной головой. Как только Бэкхен подходит к раздевалке для омег, он замечает, что в раздевалке сидят освобожденные от физры омеги и тихонько закрывает дверь, чтобы его не заметили. Бен массирует свои виски и нерешительно заходит в раздевалку для альф. Слава богу, никого не было и ему можно было по тихому переодеться. Но стоило ему пройти дальше, и когда он уже снял свой кардиган, увидел альфу, что сидел на лавочке. Ему сразу в нос ударил запах древесины. Бэкхену казалось, что он даже дышать перестал на секунду. Он заметил, как тот вытирает свои руки, обо что-то и бросает на землю. Немного нагнувшись, Бен понял, что это были бинты. И ему не сложно было догадаться, что у того на руках была кровь. И только затем Бэкхен узнал в нем Чжан Исина. — Что ты тут делаешь? — ошарашенно спрашивает Бэкхен. — Тебе не кажется, что этот вопрос должен задавать я? — не оборачиваясь, спрашивает он, даже не шелохнувшись, так как услышал запах омеги еще до того, как он открыл рот. Только сейчас альфа смог различить его запах, так как до этого они всегда встречались в переполненных местах со студентами, и вот сейчас они одни в помещении и Исин прекрасно ощутил запах ликера. Он даже усмехнулся от такого необычного запаха для омеги. — Что ты забыл в раздевалке для альф? — Я сюда пришел переодеться, — неуверенно ответил он. — Так почему не переоделся в раздевалке для омег? — хмыкнул Исин, все так же сидя спиной к парню. — Я… это просто… я… это не твое дело, знаешь ли! — выпалил Бен, возмущаясь и не находя правильного ответа. — Я переоденусь здесь, несмотря ни на что! Я и так опоздал на урок. А ты либо выходи, либо сиди и не оборачивайся! — Я не собираюсь никуда уходить. — Тогда если хоть на миллиметр повернешь голову — лишишься ее, понял?! Я не шучу! У меня есть черный пояс по хапкидо. Я убью тебя, если ты захочешь подглядеть. — Да сдался ты мне! Больно нужен. Можешь ли быстрее одеться и уйти? Голова болит от твоего голоса, — Бэкхен чуть ли не задохнулся от возмущения, но говорить ничего не стал. Он злобно снял с себя рубашку и надел легкую футболку, не сводя глаз с альфы. Затем быстро избавившись от штанов, переодел их на шорты, что были ниже колен. Казалось, Бэкхен даже не моргал, чтобы не упустить момент, если альфа решится подглядеть. Обувшись, он громко фыркнул, сам не зная на то причины, и удалился из раздевалки. А Исин и впрямь даже на миллиметр не повернул голову. Даже не старался косым взглядом посмотреть. Он лишь смотрел прямо перед собой. На зеркало, что висело на стене. Не отрывая взгляда и с ухмылкой. Исин усмехнулся и откинулся на лавочку, глядя в потолок, прикрывая глаза и чувствуя легкий шлейф запаха омеги.