По ту сторону зеркала

10. Теперь, когда я знал, что из себя представляет тварь, вселившаяся в меня, можно было начать искать способ избавиться от нее раз и навсегда. Но, с чего нужно было начинать? Можно ли повернуть ритуал соединения душ вспять и снова заточить демона в зеркало? Стало совершенно ясно, что без необходимой информации ничего не получится. Где ее искать? В церкви? Вряд ли. Там нет ничего, кроме хлама и пыли. В местной библиотеке? Но и эта идея провалилась с треском - ближайшая библиотека находилась в соседнем поселке. До самого поселка было рукой подать - каких-то тридцать километров. Да уж, повезло! Так как сейчас были летние каникулы, школьный автобус не ходил. Ехать на велосипеде? Слишком далеко. Время поджимало. Я чувствовал, что Кирилл набирает силы, скоро он получит полный контроль над моим телом, и тогда все пропало! Поразмыслив еще немного, я понял: нужно возвращаться домой, в город. Только там у меня, может быть, будет шанс вовремя найти способ избавиться от демона. *** С тем, чтобы вернуться домой, в город, возникли затруднения. Рейсовый автобус ходил всего лишь один раз в неделю, по средам, а сегодня был четверг. Ждать так долго я не мог. Кирилл во мне притих, и я знал почему: он совсем не был против ехать в город, в этом наши желания совпадали, поэтому он пока полностью передал контроль. Но все же я чувствовал его постоянное присутствие; его глаза, неотрывно следящие за каждым моим действием. Баба Маня расстроилась, когда я сказал, что хочу вернуться домой, и мне пришлось долго уверять старушку, что причина вовсе не в ней. Кое-как успокоившись, она, вздыхая, отправилась собирать мне пирожки на дорогу. Я спросил ее, как мне лучше всего было бы добраться хотя бы до райценра, откуда в город уже ходило маршрутное такси. - А ты Кузнецова, соседа нашего, спроси, у него мотоцикл есть, подбросит, - подсказала баба Маня. Я отправился к соседу. Меня, как и днем раньше, с лаем встретила черная собачонка. Из-за угла веранды вышел давешний рыжий паренек. - Что, опять велосипед нужен? – в ожидании таксы за прокат, обрадовался он. Я покачал головой: - Нет, мне до райцентра. Отец дома? Рыжий тоскливо вздохнул. - Дома-то дома, да только спит; выпивши он... Вот черт! - А если что, Митька может довезти, он тоже дома, но трезвый! – задумчиво поскреб нечесанную макушку рыжий, - Митька? - Ну да, мой старший брат! Только будет дороже, чем за велик! – предупредил он. Я согласно закивал. Отдам последнее, чтобы только вовремя добраться домой! Пока Митя собирался и заправлял старый Урал с люлькой, я размышлял, позвонить ли матери и предупредить, о моем возвращении. Но, сообразил, что она сейчас должно быть на работе. Ладно, значит, будет для нее сюрприз. *** До райцентра было пятьдесят километров по грунтовке, пыли и жаре. Солнце палило нещадно, и пришлось сделать перерыв на полпути, чтобы напиться воды и остудиться в близлежащей речке. Мотоцикл мы закатили в кусты возле берега, посбрасывали одежду и нагишом попрыгали в прохладную воду. - Эх, хорошо! – крякнул Митя, такой же рыжий, как и его младший братишка; веснушки россыпью покрывали все его тело, были даже на коленях. Пока мы сохли на траве, он рассказывал, что только недавно пришел из армии, что собирается переехать в райцентр и пойти учиться на механика. Я слушал вполуха, потому что мысли были заняты совсем другим. Я думал о том, что даже если приеду сегодня домой, то будет уже поздний вечер, и не получится сразу попасть в библиотеку. Значит, нужно будет пока поискать информацию в интернете. И да, надеяться на то, что Кирилл опять не возьмет контроль надо мной... От мрачных мыслей меня отвлек какой-то шорох, доносившийся из кустов лещины, что росли слева. Я прислушался. Шорох повторился, а потом из кустов на солнечный свет вышла собака. От ее вида у меня сердце ухнуло в пятки: облезлая, с безумными, налитыми кровью глазами; морда вся в слюне и пене. - Бешеная!.. – судорожно сглотнув, прошептал Митя. Собака, шатаясь, прошла еще несколько шагов и встала, глядя на нас мутными глазами. Из ее горла послышался низкий, прерывистый рык. Я от страха схватил Митю за руку. Тот тоже вцепился в мою, не глядя нашаривая другою хоть какой-нибудь камень или палку, но не находя, не находя! И тут собака прыгнула... *** Дальше все смешалось, словно в калейдоскопе. Неясные образы и картины сменялись провалами темноты. Меня как будто отодвинули в сторону, используя мое тело, как какой-то сосуд, машину для переноса чужого, злого разума. Разума, который по желанию мог убивать, даже не притрагиваясь к своей жертве, убивать на расстоянии. Словно со стороны я увидел, как бешеное животное в прыжке перекувырнулось, изогнулось дугой, точно гимнаст, делающий мостик. Раздался мокрый и какой-то мерзкий хруст, и собака, взвизгнув в последний раз, кулем повалилась на зеленый ковер травы. Я чувствовал темное удовлетворение и радость от убийства и точно знал, что чувство это не мое. Все сознание затопил ужас, когда я понял, что глаза мои смотрят на Митю и видят в испуганном парне всего лишь жертву, игрушку, с которой можно славно повеселиться, ломая ей каждую косточку по отдельности. «Нет!..» – кричал я, мечась в собственном теле, точно в темнице. – «Нет, я не позволю!» Но руки, помимо воли, уже тянулись к рыжему парню. Сверхъестественным усилием воли, буквально выворачиваясь наизнанку, я подавил разум Кирилла, останавливая его. «Нет!!! ЭТО МОЕ ТЕЛО!!!» И Кирилл отступил. На этот раз. Но я точно знал, что он становится все сильнее. В следующий раз у меня может не получиться перенять контроль, и тогда, кто знает, что сможет натворить злобная тварь, сидящая в моем теле. 11. Митя довез меня до райцентра и, как только я слез с мотоцикла, сразу рванул обратно, забыв про деньги и не попрощавшись. Кажется, он все еще пребывал в шоке от пережитого, что и понятно: не каждый раз можно увидеть, как знакомый человек одним своим взглядом ломает кого-то пополам, а потом с безумными, жаждущими крови глазами тянет руки к тебе. Я купил в ларьке бутылку минералки – жара была ужасная, и отправился на остановку маршрутного такси. В машине, кроме меня, сидели две полные женщины с корзинами овощей на продажу и явно подвыпивший мужчина лет тридцати. Он спросил меня, не слишком ли я молод, чтобы в одиночку ездить в такую даль, ведь всякое может произойти. Полные дамы согласно закивали. Я только в упор посмотрел в ответ, ни слова не говоря. Не знаю, что они увидели в моих глазах, но все расспросы тут же прекратились. Ехать было часа два, и я достал из рюкзака плеер. Странно, но слушать любимого Мэнсона совсем не тянуло –чертовщины и так хватало с лихвой. Полазив по меню, я остановил свой выбор на сборнике Би-2. Под тряску машины на неровной дороге и «Держаться за воздух» я задремал. Мой зеркальный враг Мне верен до конца, И на ветру дрожат Воздушные своды. Как трудно сделать шаг, Еще сложнее – два. Дорога наугад. Я выбрал свободу... *** Мне снился сон. Но сон ли? Я находился в какой-то каменной пещере. Вокруг было темно, холодно и сыро; я слышал, как глухо капает вода со свисающих сталактитов. На мне не было рубашки, только черные джинсы. Несмотря на темноту, я смог различить, что всю мою грудь и руки покрывают извилистые черные линии; черные волосы были длиннее, чем обычно, и шелковистым плащом холодили плечи и спину. Я чувствовал, что был не один, краем глаза я видел белесые тени, скользящие мимо меня, но как бы я не всматривался, не мог их разглядеть полностью. - Здравствуй Саша, - услышал я голос Кирилла и резко обернулся. Высокий, худой парень, так похожий на меня, только со светлыми волосами и голубыми, холодными глазами стоял за моей спиной. - Я сплю? – спросил я. Кирилл склонил голову на бок: - А ты сам как думаешь? - Где мы? - Там, где я хочу, чтобы мы были. - Почему я весь в татуировках? - Потому что я так хочу. Все здесь – как я пожелаю. - Сволочь ты с синдромом нарциссизма! Кирилл расхохотался, безумно, безудержно... но вдруг смех прекратился, словно щелкнули кнопкой. - Нам нужно серьезно поговорить, Саша. Я молча смотрел на демона в обличии подростка, ожидая продолжения. Бедный Кирилл, настоящий Кирилл... Неужели его душа все еще там, порабощенная демоном? - А сам как думаешь? – усмехнулся он, читая мои мысли. Черт... я, действительно, тормоз! Енот Кузьма! Вначале демон и вправду подчинил тело и разум Кирилла, сливаясь с ним. Но со временем Кирилл сам стал таким сильным, что начал отторгать его! И тогда появился енот – так Кирилл визуализировал демона, бессознательно отделяя его от собственного сознания, проводя четкую черту между ними. Почему енот? Скорее всего, подсознательно выбрал безобидный образ. А потом демон попросту не смог более удерживать контроль, и Кирилл вышвырнул его из своего тела, сам превратившись в демоническую сущность! - Правильно, - хитро улыбаясь, подтвердил Кирилл. – Но, к сожалению, даже демону нужна оболочка. А подходит не любая. Требуется предрасположенность – неустойчивая нервная система, зависимость... или кровное родство. А ты еще и оказался девственником! Ритуал на крови девственника, и зеркальная ловушка открылась! - Что ты теперь собираешься делать? – спросил я. Кирилл перестал улыбаться. - Жить. Просто жить. И для этого мне нужно твое тело. Твоя жизнь. Твой дом, твоя мать... Я собираюсь занять твое место в этой жизни! - Но ты не сможешь удерживать контроль над моим сознанием вечно! – жарко вскрикнул я. - Вечно и не понадобится. Через неделю ты устанешь бороться. Через месяц просто смиришься. Через полгода твое сознание угаснет, – Кирилл холодно улыбнулся. - Я просто-напросто выпью твою душу. Страх холодными пальцами сжал мое сердце, перспектива была устрашающая. И все же что-то было не так. - О чем ты хотел поговорить со мной? - спросил я. Кирилл отвернулся и в задумчивости сделал несколько шагов по пещере. Вокруг него вились белесые тени чьих-то душ. - Я знаю, что ты задумал. У тебя ничего не выйдет, я не позволю тебе провести обратный ритуал, – он помолчал. Потом обернулся и грустно посмотрел на меня. - Я не хочу делать тебе больно, Саша. Мне очень жаль, что все так вышло, но мучить тебя я не хочу. Если ты сдашься по-хорошему, то я все сделаю быстро и безболезненно. - Нет, - помотал головой я. - Ты не сможешь бороться со мной. И тут я понял, что было не так: как раз бороться с ним я мог! Я смог перехватить контроль, когда он собирался убить Митю! А раз так, то смогу и впредь. Вот почему он уговаривает меня! Думает, запугает, и я сложу лапки... Черта с два! Раз я могу сопротивляться, ему просто так не победить. - Посмотрим, кто кого! – сказал я Кириллу. *** Однако расслабляться не стоило – Кирилл в любой момент мог перехватить контроль. Я все время чувствовал его у себя в голове, где-то прямо за глазами. И он иногда побеждал меня – на секунды или даже минуты я выпадал из реальности и оказывался не там, куда направлялся, или делал совсем не то, что собирался. Я стал похож на шизофреника с раздвоением личности! Когда я, наконец, добрался домой, уже стемнело. Открыв своим ключом входную дверь, я зашел в темную прихожую. Матери дома не было. Я ошибся - эту неделю она работала в ночную смену. Щелкнул выключатель, и под потолком зажглась тусклая лампа в желтом абажуре. Я находился уже на кухне, а как пришел туда - не помнил.... «Уютно», - услышал я голос Кирилла в голове. Не ответив, я заглянул в холодильник. Соорудив бутерброд с колбасой и налив чаю, я сел на стул и стал думать, что делать дальше. Доев, я пошел в свою комнату за компьютер. К двум часам ночи голова пухла от полученной информации. Интернет выдал кучу статей об одержимости, демонах и экзорцизмах. В глазах рябило от объявлений мнимых целителей. К сожалению, эта информация, в большинстве своем, была недостоверной и помочь мне не могла. Конечно, кое-что я смог узнать. Многие статьи об одержимости и борьбе с демонами ссылались на один и тот же источник – книгу магистра Левиата, и с утра я собирался пойти в библиотеку. Может, удастся найти одно издание или хотя бы узнать, где его можно достать? Уснуть я не смог – в голове все время звучал голос Кирилла. Он то угрожал мне, то уговаривал. К пяти часам я чувствовал себя уставшим донельзя и забылся, наконец, тревожным сном. Проснулся я от крика матери. Я не помнил, когда она пришла, или как я оказался в гостиной, но вот стоял над ее сжавшейся на полу фигурой и наблюдал, как она хрипло дышит, держась за сердце. - МАМА! – я хотел броситься к ней на помощь, но не мог даже сдвинуться с места. «Вот видишь, Саша, до чего довело твое упрямство – пострадали близкие тебе люди», - самодовольно сказал Кирилл у меня в голове. - Перестань! Кирилл! – крикнул я. «Тогда ты должен уступить мне!» - Нет. Мне нужно было отгородиться от него, спрятать его за непробиваемой стеной. Я мысленно представил эту стену – каменный колодец, в котором я запер Кирилла. Он кричал, ругался и извивался, но я был неумолим. Это мое тело и мое сознание и я не позволю, чтобы кто-то пользовался ими! Наконец, я смог двигаться и тут же бросился к маме. Она была без сознания и не приходила в себя, сколько бы я ее не тряс и не звал. Я бегом кинулся к телефону и вызвал скорую. Врачи на удивление быстро приехали, сделали ей несколько уколов и, положив на носилки, понесли к машине. В подъезде толпились соседи, пытались выяснить, что произошло. Среди них я увидел и Артема, жившего тремя этажами выше. Но сейчас было не до него. Маму увезли в реанимацию. Заскочив в квартиру, я торопливо натянул ботинки, схватил ветровку и проездной и помчался в больницу, вслед за скорой. *** У мамы случился сердечный приступ, но к счастью, ей вовремя смогли помочь, и теперь состояние было стабильным. - Поэтому, молодой человек, вам незачем сидеть в коридоре, - сказал мне лечащий врач. - Езжайте домой, а как только будут изменения, вам позвонят. Делать было нечего, и с тяжелым сердцем я поехал домой. Нужно было взять читательский билет и сходить в библиотеку. Я чувствовал себя совсем разбитым, но спать опасался – Кирилл только этого и ждал, чтобы перехватить контроль. А это означало, что действовать нужно было очень быстро. Без сна я долго не продержусь. Пока я искал читательский билет, как назло запропастившийся непонятно куда, в дверь позвонили. Чертыхнувшись, я пошел открывать. Потом полчаса отбивался от причитающей соседки, навязывающей помощь. Я уже готов был ее придушить, когда почувствовал, что мой гнев поспособствовал лишь тому, что ментальная стена, которую я построил вокруг Кирилла, разрушилась. Оборвав соседку на полуслове, я захлопнул дверь прямо перед ее носом. Кирилл во мне бесновался, кричал и угрожал, уговаривал отойти в сторону, иначе пострадают и другие дорогие мне люди. Его голос звенел у меня в мозгу, мешал сосредоточиться. Обхватив руками разламывающуюся голову, я сполз по стене на пол, сжался в комок и застонал. Стало понятно, что один со сложившейся ситуацией я не справлюсь. 12. Кому мне было позвонить, как не лучшему другу? Проблема в том, что лучший друг уже полгода таковым не являлся. А все случилось по моей вине. Но сейчас мне было больше не к кому обратиться. Я на память набрал номер. - Алло. - Привет, Артем, - я старался говорить спокойно, хотя сердце начало колотиться в груди как бешеное. - Привет, Саш. Как там твоя мама? Я вздохнул: - Врачи сказали, состояние стабильное. Теперь остается ждать. - Понятно. - Артем... – я замялся. - Да? - Мне нужна твоя помощь. Срочно. - Что случилось? Нужны лекарства? - Н-нет. Другое. Блин, тут такая чертовщина происходит! Артем, я совсем запутался. Наверное, что-то прозвучало в моем голосе, потому что он сказал: - Я сейчас приду. - Спасибо. Положив трубку, я закрыл руками лицо. *** Мы с Артемом начали дружить, можно сказать, еще с роддома – наши матери родили нас с разницой всего в один день. Потом дружили семьями и даже переехали жить в одну пятиэтажку. Мы росли вместе, следы наших зубов оставались на одних и тех же игрушках. В садике нас шутливо называли Лелик и Болик, а когда пошли в школу, то, конечно же, сели за одну парту. Время шло, а дружба оставалась прежней. Вот уже и девятый класс. Я стал замечать, что все чаще восхищенно гляжу на Артема. Смотрю, как длинная русая челка падает на лоб и скрывает серые глаза, а он небрежно убирает ее рукой; любуюсь тем, как широко он улыбается, и какие белые у него зубы; как ловко он гоняет мяч на уроке физкультуры. Я-то был больше книжным червем, отличником, и со спортом не дружил, а Артем на удивление был хорош как в учебе, так и в спорте. Однажды вечером, наигравшись в видеоигру, мы с Артемом сидели и просто пили чай с конфетами, когда он сказал: - А я с Лидой Кудряшовой теперь дружу. У меня при этих словах сжалось сердце, и не потому, что я завидовал Артему из-за Лиды, хотя и была она красавицей-блондинкой. Нет, я вдруг понял, что теряю лучшего друга... Нет, что я ревную его! И внезапно со всей ясностью осознал, что влюблен в лучшего друга. Разумеется, я ничего ему не сказал об этом. Просто закрылся в себе, все свободное время посвящая учебе, тайно продолжая наблюдать за Артемом. А в апреле Таня Селезнева праздновала день рождения на даче, куда пригласила всех нас. Артем, конечно же, приехал с Лидкой. Находиться в веселой компании, когда твой любимый тискается с другой, было невмоготу, и я потихоньку слинял на озеро, которое находилось недалеко от дачи. Сидел и смотрел на темную воду, маясь от желания завыть волком. Тут за спиной раздались шаги, и рядом со мной сел Артем. - Ты чего такой мрачный? – спросил он. Я промолчал. - Эй, Санька, мы же день рождения праздновать сюда пришли, а не хоронить! – он легонько толкнул меня плечом. - Пойдем обратно, там как раз костер разожгли, тебя зовут, чтобы ты на гитаре сыграл! Вздохнув, я пошел. И так здорово было идти с ним по лесной тропинке, что я, набравшись смелости, обнял его за плечи... По-дружески, но сердце забилось быстрее, когда его рука обвила меня за пояс. Так мы и пришли обратно и рядом сели у костра. Нам вручили кружки с глинтвейном, а еще мне дали в руки гитару. Задумчиво перебирая струны и смотря в огонь, я запел: Если радость на всех одна, на всех и беда одна; В море встает за волной волна, а за спиной - спина. Здесь у самой кромки бортов друга прикроет друг, Друг всегда уступить готов место в шлюпке и круг. Его не надо просить ни о чем, друг все поймет без слов. Друг - это третье мое плечо, третье мое крыло. А если случится, что он влюблен, а я на его пути; Уйду с дороги, таков закон: третий должен уйти. Оценив мое хмурое настроение и слова песни, прозвучавшие несколько двусмысленно, Артем изменился в лице. Он подошел ко мне и сказал: - Отойдем? Мы зашли за дом, и он вдруг, схватив меня за плечо, развернул к себе. - Скажи честно, ты в Лидку влюблен? – глаза его горели яростью. - Поэтому тебя так колбасит, когда ты нас видишь вместе? То ли я устал переживать, то ли слишком много выпил глинтвейна, но вдруг расхохотался. Смеялся так, что слезы на глазах выступили, а Артем только недоуменно на меня смотрел. - В Лидку? Да бог с тобой, Артем! - Тогда к чему все это? Я как-то разом перестал смеяться. Подошел к нему вплотную и заглянул в блестящие в лунном свете глаза. А потом, притянув к себе за ворот куртки, поцеловал. Первый поцелуй с Артемом, о котором я так долго мечтал, обернулся ударом в челюсть. Я попятился, споткнулся о сучок, валявшийся на земле, и упал. - Ты совсем охренел, Саш?! – от возмущения задохнулся он, вытирая губы тыльной стороной ладони. Я медленно поднялся, отряхивая джинсы. Молчал. - Скажи что-нибудь! – взвился он. Я хмыкнул: - Что я могу сказать? «Я влюбился в лучшего друга»? Да ведь ты и сам уже это понял. - Да какая муха тебя укусила?! Тебе что, девчонок мало? Тут я взбеленился: - Думаешь, я в восторге от этого? Но вот говорят, сердцу не прикажешь! Артем взъерошил себе волосы. - Вот что, Саша, думаю, нам нужно какое-то время побыть порознь. Мы всю жизнь как сиамские близнецы, вот и ты вообразил себе бог знает что. А так, ты увидишь, что был не прав. Он ушел, а я, ничего не видя перед собой из-за льющихся слез, побрел обратно к озеру. Возле кромки воды сел на траву под ивой и дал, наконец, выход напряжению, месяцами копившемуся внутри. Я сидел и ревел, выл и кусал губы в отчаянии. А потом незаметно уснул, привалившись к дереву. Ночь была по-весеннему прохладной, и проснулся я с ангиной. Не заходя в дом к остальным, я сразу пошел к станции электрички. К вечеру ангина обернулась температурой под сорок и безудержным кашлем. И вот на три недели я загремел в больницу с воспалением легких, а потом с осложнением на почки. Артем ни разу меня там не навестил. В школу я явился похудевший килограммов на пять и с новым имиджем: выкрасил волосы в черное, оделся в черное, и настроение мое тоже было черным. Фрейд, наверное, бы сказал, что смена имиджа – это попытка начать новую жизнь, попытка стать кем-то другим. Ну и пошел бы на хрен этот Фрейд! Тем временем, в школе поползли слухи, что мы поссорились с Артемом из-за Лидки. Блондика ходила гордая, еще бы, лучшие друзья из-за нее, красавицы, расстались! Дура. Артем молчал. Он ни слова никому не сказал о том, что произошло между нами. А я теперь сам держался от него подальше. Было противно любить того, кому ты стал безразличен до такой степени, что он даже не навестил тебя в больнице. Противно и больно. И все же я любил. «О-о-о! Как тро-о-огательно!», - язвительно пропел в моей голове Кирилл. Эта скотина, оказывается, копалась в моих воспоминаниях! Звонок в дверь прервал мои ругательства по этому поводу и издевательский смех Кирилла. Я открыл дверь и посмотрел на парня, стоящего на пороге. - Привет, Саша, - сказал Артем и вошел в квартиру. Мы пошли на кухню, и я стал готовить чай, чтобы избежать неловкости из-за присутствия Артема. Тот подошел и положил свою руку на мою, останавливая и заставляя посмотреть в глаза. - Что случилось? Я вздохнул: - Даже не знаю, с чего начать. - Начни с самого начала. Я еще раз вздохнул, сел на табурет и стал рассказывать. 13. Артем внимательно выслушал мой рассказ, помолчал некоторое время, а потом спросил: - И какой у нас план? Это «у нас» было как бальзам на душу! - Ты мне веришь? Он испытующе посмотрел мне в глаза. - Сашка, ты самый рациональный человек, которого я знаю. Если бы ты что-нибудь и выдумал, то это точно не было бы связано с мистикой! На психа ты тоже, вроде, не похож... - Спасибо!.. – криво усмехнулся я, не будучи полностью уверенным в этом. - ...так что, да, я верю тебе. Поэтому и спрашиваю, что мы будем делать? Я в задумчивости пожевал нижнюю губу. - Знаешь, я тут раскопал кое-что. «Ничего у вас не выйдет!» - Заткнись! – вполголоса буркнул я. - Что? – Артем непонимающе сдвинул брови. - Нет, ничего. Кирилл тут говорит, что у нас ничего не выйдет. Артем вдруг встал с табуретки, подошел ко мне и, взяв мое лицо в руки, приблизил свое почти вплотную. - Кирилл, - сказал он, прищурившись и вглядываясь в мои глаза, словно пытаясь разглядеть его там. - Я собственноручно вытащу тебя оттуда, слышишь, мразь? Вытащу и отправлю в ад, где тебе самое место! Наверное, я на мгновение потерял контроль, но Артем вдруг отшатнулся, зажимая щеку ладонью – на ней алел росчерк глубокой царапины; Кирилл порезал его на расстоянии, одним взглядом. Я бросился к Артему: - Боже мой, как ты? Царапина начала кровоточить, и я, схватив со стола рулон салфеток и оторвав несколько штук, прижал их к ране. - Вот же сволочь! – выдохнул Артем. «Уступи мне, Саша, а иначе я твоего ненаглядного разрежу на кусочки!» Словно в подтверждение его слов все новые и новые царапины покрывали лицо Артема - скоро оно превратилось в кровавую маску. - Не трогай его! Я сделаю все, что угодно, только оставь его в покое! Наверное, я кричал, потому что Артем схватил меня за плечи и встряхнул: - Не слушай его! Посмотри на меня, Сань! Со мной все в порядке! Он тебе голову морочит! Я пришел в себя и во все глаза уставился на друга – кроме той, первой царапины, больше ничего не портило красоту его лица. Я выдохнул от облегчения и обнял Артема. Тот тоже, сначала неуверенно, потом крепче, прижал меня к себе. Немного успокоившись, мы отстранились друг от друга, и я смущенно кашлянул: - Эта тварь становится сильнее. Надо торопиться и скорее найти книгу магистра Левиата! *** Нужной книги, как я и опасался, в библиотеке не оказалось. Библиотекарь, пожилая, сухонькая дама в огромных очках, только таращилась на меня, когда я спрашивал о книге, потом отрицательно покачала головой. От отчаяния я готов был разнести библиотеку по камешку, но Артем успокаивающе положил руку мне на плечо и спросил, где находится отделение религии и фольклора. - Ты что, решил сказки почитать? – ядовито прошипел я. - Балда! Как раз в фольклоре и нужно ритуалы искать! Я скептически хмыкнул, но поплелся за ним следом. Спустя два часа мы сидели, обложившись горами книг, и по крупицам собирали нужную информацию. Но ее было слишком мало! «У тебя ничего не выйдет! Ты напрасно теряешь время!» - злорадствовал Кирилл у меня в голове. Он постоянно что-то говорил, мешал сосредоточиться. Голова пухла от информации и от его воплей. Сейчас я корпел над фолиантом со славянскими легендами, в котором нашел ритуал погребения. Славяне сжигали тело умершего в домовине – домике, сделанном из бревен. Они верили, что душа привязана к телу, и если его не предать очищающему пламени, то она не сможет покинуть землю и вознестись в рай. Что-то было в этом... А если сжечь останки Кирилла, смогу ли я освободиться от его черной души? «Ну-ну, попробуй!» - издевательски захихикал тот. Я вспомнил о том, что тело Кирилла так и не нашли. Скорее всего, эта сволочь запрятала его как можно дальше, чтобы такие, как я не смогли найти и сжечь его. Наверное, я задремал. Просто отключился – сказывались бессонная ночь и нервное напряжение. - Сашка! – полузадушенный крик Артема вернул меня в реальность. Мои руки сжимали его горло. Я отшатнулся в ужасе и без сил упал на стул. - Господи! Артем надрывно кашлял и судорожно хватал воздух. - У тебя... глаза стали... черные! Черт, это Кирилл, да? Я кивнул, пряча лицо в ладонях. Так больше не могло продолжаться! - Артем, если эта тварь снова получит контроль, выруби меня, пожалуйста! Думаю, если посильнее ударить по башке, то и ему не поздоровится. - Хочешь ко всему еще и сотрясение заработать? - Обещай! Иначе он убьет нас обоих! Артем вздохнул. - Ладно. Только я больше не буду приходить к тебе в больницу каждый день! Я вытаращился на него в изумлении: - Что?.. Артем, кажется, понял, что сболтнул лишнее, и смутился. - Проехали. Но я так просто не сдался: - Ты приходил ко мне в больницу? Когда? Почему я тебя не видел? Артем нахмурился: - Я приходил каждый день... но в палату не заглядывал, был в коридоре. Смотрел на тебя через окошко в двери. - Почему ты не заходил ко мне?! - Понимаешь... я тогда испугался того, что ты мне сказал. Я не знал, что ты ночевал у озера, думал, что ты сразу после нашей ссоры вернулся домой! Это из-за меня ты заболел! Вот я и боялся, что не захочешь меня видеть. Я смотрел на смущенно потупившего глаза парня и не знал, что сказать, кроме того, что мы оба идиоты. *** В конце концов, мы отыскали то, что нужно, в книге «Магия и заговоры». Увесистый томик в переплете из кожи принесла из архива библиотекарша, которая была заинтригована нашими поисками. - Реферат делаем, - соврал Артем. - Так каникулы же... – растерялась библиотекарь. Но я, поблагодарив, уверенно взял у нее книгу, не вдаваясь в подробности. В книге, помимо всего прочего, мы нашли детальное описание ритуала изгнания злого духа из тела одержимого. Это было то, что нужно! Заклинание для ритуала прилагалось, но, прежде всего, необходимо было составить зелье. - «Кровь одержимого для цели. Святая вода для правды. Беладонна для спирита, ромашка для сохранности, розмарин для памяти. Три щепоти сих трав, пестом кленовым растертых в пыль, кинуть в серебряную чашу с кровью, водой и...» - я запнулся на последнем компоненте. - С чем еще?.. – Артем нетерпеливо склонился над книгой. - ... и «рукой славы», - обреченно закончил я. - А где нам найти эту «руку славы», чем бы это ни было? Я вздохнул. - «Рука славы» - это правая кисть повешенного, по легенде обладающая мощной магической силой. Нам, действительно, ее не достать. Артем наморщил лоб. - Погоди, я сегодня по радио про руку мертвеца что-то такое слышал. О! Точно! В музее на Соколово сегодня выставка, посвященная магии различных культур, от Гавайских Островов до кельтов, и среди прочих экспонатов называли и руку мертвеца! Поехали! Я не сдвинулся с места, а только вздохнул: - Куда? Если «рука славы» – экспонат, то как ты ее собираешься достать? Артем поскреб макушку: - Ну, нам ведь не целиком рука нужна, так? Просто дождемся удобного момента и отломаем от нее хоть пальчик! - А если она под стеклом и сигнализацией будет? - Пока сами не увидим, не будем знать наверняка. Шанс все же есть – в наших музеях только очень ценные экспонаты держат под сигнализацией, а кому нужна рука мертвеца? - Нам. - Ну, мы-то другое дело, у нас ситуация безвыходная. «Да вы оба сумасшедшие! Артем мне безразличен, но я-то в твоем теле и не хочу коротать ночь в тюрьме!» Я мысленно послал Кирилла подальше. - Поехали! Нам пришлось забежать за деньгами, и еще Артем сказал, что принесет дедушкин серебряный кубок, который можно будет использовать для зелья. Я позвонил в больницу, узнать о здоровье мамы. Мне сказали, что изменений пока нет, но состояние стабильное. Я сидел и ждал Артема, гадая, изменятся ли теперь наши отношения, или он опять начнет меня игнорировать, если... нет, КОГДА моя проблема решится? «О-о! Как ми-и-ило! Рыцарь готов добровольно отойти в сторону?» Я с ужасом осознал, что уже не различаю, где мои мысли, а где мысли демона. Кирилл постепенно становился частью меня и, чем дольше он будет оставаться внутри, тем сложнее будет от него избавиться. Полностью погрузившись в свои мысли, я вздрогнул, когда в дверь позвонили. - Ну что, поехали? – спросил Артем. *** В метро нам чудом достались сидячие места. Разговаривать не хотелось, да и Артему позвонила Лидка, с которой он трепался уже минут десять. Слушать, как он с нежностью в голосе разговаривает с девушкой, было очень больно и обидно. Но на кого мне было обижаться, как не на самого себя? Кто мне мешал влюбиться в какую-нибудь девчонку? «Сердцу не прикажешь», - сказал я тогда Артему. Так оно и было. В метро было полно народа: начался час пик, люди возвращались с работы домой, усталые и измученные жарой. Монотонный гул голосов сливался с перестуком колес; вагон размеренно качало. Я сидел, изо всех сил борясь с сонливостью. Воспаленные веки казались невероятно тяжелыми, а голова будто была полна воды. Девушка в зеленом сарафане, нахмурившись, бросила на меня взгляд, и я вдруг понял, что смотрел на нее, не отрываясь. Я отвернулся и... Напротив меня сидел Кирилл. Он улыбался, но голубые глаза оставались холодными. - Бедный Саша, как ты устал! Тебе необходимо поспать, иначе заболеешь. Я в панике огляделся – Артем, сидящий рядом с Кириллом, все еще ворковал с подружкой по телефону, не замечая ничего вокруг. - Ты – галлюцинация! - Я вполне реален, Саша! – возразил Кирилл. - Вот, почувствуй! Он схватил мою кисть и прижал к своей груди. Под ладонью оказалась шероховатая ткань рубашки и теплая твердость тела. Он, действительно, был реален. Я попытался отдернуть руку, но Кирилл сжал ее, не выпуская. - Шутки кончились, mon cher. Раз ты не захотел все сделать по-хорошему, то теперь будем играть по моим правилам! Я вскочил, пытаясь отнять руку, но она была словно зажата в стальные тиски. Кирилл поднялся и еще ближе притянул меня к себе. Наши взгляды встретились, и я почувствовал, что меня затягивает в черный омут его зрачков. - Нет. Отпусти, - прошептал я онемевшими губами. Парень зловеще улыбнулся и припал к моему рту. Второй мой настоящий поцелуй. Он был нежным, всепоглощающим. Я тонул в ощущениях, возбуждение от ласки смешивалось с ужасом от того, что моя душа медленно перетекала в Кирилла. Реальность словно бы истончалась. Исчез вагон, полный людей, затихли голоса и перестук колес. Мы будто парили в невесомости, в темном холодном вакууме, и мне стало недоставать воздуха. Но оторваться от губ Кирилла я был уже не в состоянии. Мое тело онемело, перед глазами мельтешил рой черных точек. Сознание тонуло в темноте, а Кирилл все пил и пил мою душу, оставляя взамен только горькую сладость на губах... 14. Поезд остановился, и когда Саша поднялся с сидения, Артем удивленно взглянул на него. - Эй, ты куда это?.. Слова застряли у него в горле, когда взгляд встретился с холодными голубыми ледышками, в которые превратились глаза друга. Кирилл улыбнулся ему одним уголком рта и направился к выходу. Снова начав соображать, Артем рванул вслед за ним. Но не успел – двери захлопнулись у него перед носом, и поезд тронулся. Проводив глазами светлую макушку, видневшуюся в толпе, Артем выругался. Он снова подвел Сашу! Но когда Кирилл успел отнять у того контроль? Ведь Артем следил за тем, чтобы Саша не засыпал! Черт, ему нужно было быть внимательнее! Что же теперь делать? Оставалось одно – продолжать действовать по намеченному плану и достать «руку славы» для зелья. Ему нужно попасть в музей, как можно быстрее! Потом найти Кирилла... Сашку и провести ритуал. Как это сделать, Артем старался не думать. *** В последние два часа он побывал в самых многолюдных местах: на перронах вокзалов, проспектах... Сейчас Кирилл стоял посреди толпы в огромном торговом центре. Стоял, как незыблемая скала, и разношерстая толпа обтекала его, словно прибой - волнорез. Это стадо! Оно даже не представляло, КТО сейчас стоит рядом с ними! От каждого из них он забирал частичку света, оставляя взамен свою темную энергию, отравляя ею окружающих. Тот, кто, улыбаясь, проходил мимо него, начинал вдруг хмуриться и беспричинно злиться, несправедливо оскорблять идущего рядом и получать оскорбление в ответ. Скоро негативная энергия темным вихрем закружилась над всеми, а Кирилл с удовлетворением наблюдал за делом рук своих. Сила переполняла его, бушевала ураганом, и кожа светилась золотыми искрами. Но даже этого для него было мало! Чтобы стать безмерно сильным, взойти на высший уровень, когда мастерство больше не зависит от силы, ему нужен был кристалл из колдовской радуги Великого Волшебника Мерлина. Черная радуга - единственный оставшийся черный шар из обсидиана, обладающий мощной магической силой. Кирилл знал, что шар совсем рядом. Он излучал черные молнии, бившие в небо, которые Кирилл прекрасно видел. Чтобы заполучить кристалл, ему нужно лишь идти в том же направлении! *** Саша сидел на диване в своей квартире и смотрел телевизор. У ног стояла старая помятая коробка из-под кроссовок, заполненная DVD-дисками, каждый из которых был подписан черным маркером. Один диск с надписью «Новый Год 2012» лежал у него на коленях. Экран телевизора тускло мерцал. Саша отстраненно смотрел на сменяющиеся картинки. Его воспоминания. На дисках были его воспоминания. Отсортированные, подписанные, аккуратно сложенные в картонную коробку. Саша наклонился и вытащил диск с надписью «Лето 2005». Он поменял болванку в проигрывателе и снова сел в кресло, оцепенело уставившись в экран, где он, восьмилетний, вместе с Артемом плескался в озере на базе отдыха. Тогда он был счастлив. Все его записанные на диски воспоминания были счастливыми. Неясный звук с улицы отвлек Сашу от просмотра. Он нехотя встал с кресла и медленно подошел к окну. Но за ним он увидел не родной двор с песочницей, а оживленную магистраль, по которой с ревом неслись машины. И черную молнию, бьющую от земли в небо. Картинка за окном не была статичной, она двигалась по направлению к молнии. Саше не нравилась молния, поэтому он не стал наблюдать за ней дальше, а вернулся в уютное кресло к просмотру своих счастливых воспоминаний. *** Артем стоял перед экспонатом номер 164 – рукой повешенного, так же известной как «рука славы». Иссохшаяся пергаментная кожа облепляла тонкие кости и, если бы не пять пальцев, то рука больше бы походила на засушенную лапу птицы. Белёсые ногти казались искусственно наклеенными. Он оказался прав: экспонат не хранился ни под стеклом, ни под сигнализацией, просто стоял на подставке, отгороженной красным тросом. Посетителей было немного: пожилая пара да трое студентов-историков, с интересом рассматривающих экспонаты. Улучив момент, Артем перешагнул трос и отломал от «руки славы» мизинец. Тот поддался на удивление легко - иссушенная временем конечность была ломкая, как солома. Сунув отвоеванный трофей в карман куртки, Артем, не спеша, подошел к следующему экспонату – шару из обсидиана в зеркальной витрине. Воровато оглядевшись вокруг, он убедился, что маневр остался незамеченным, и принялся с деланным вниманием разглядывать шар. От черного камня исходила такая жуть, что Артема передернуло. Он отошел от него подальше, к алтарю, покрытому черным плюшевым покрывалом с кабалистическими знаками, и задумался. Нужные травы и святую воду для зелья он раздобыл по пути к музею. С беладонной возникли проблемы – ядовитое растение в городе достать было сложно, но в аптеке Артем нашел глазные капли, в которых содержались ее компоненты. Этого должно было хватить. Артем не знал, что делать с кровью одержимого. И где его искать. На звонки Саша не отвечал и мог сейчас находиться в любой точке города. *** Черная молния била из музея. Она манила, притягивала Кирилла. Отобранная у людей сила плескалась в нем, бурлила в жилах, словно поток раскаленной лавы. Парадокс, но из-за такого переизбытка энергии душа Кирилла стала чужеродным объектом, который тело Саши отторгало все сильнее. Контролировать его становилось сложнее. Но он должен добраться до шара! Цель приближалась с каждым шагом. Кирилл поднялся по ступеням и вошел в музей. *** Черные всполохи за окном отвлекали его от просмотра воспоминаний, мешали, раздражали. Саша решил задернуть шторы, чтобы не видеть молнию. Он подошел к окну. С той стороны на него смотрел Артем. Он звал его, звал так отчаянно! Однако, Саше очень хотелось вернуться к своим воспоминаниям и он даже немного разозлился на друга за то, что тот ему мешает это сделать. Он уже хотел было задернуть штору и вернуться в кресло, когда все естество содрогнулось от боли и ужаса – черная молния ударила в него... *** Шар теперь принадлежал ему! Столько силы! Столько, что он почти лопался от нее! Он то и дело отделялся от тела Саши, сливаясь с черным сиянием. Но полной гармонии что-то мешало. Какая-то букашка вцепилась в него, трясла и звала Сашу. Тьфу на нее! И букашка, парнишка Артем, кубарем покатился в угол, сшибая по пути какие-то предметы. Вокруг от страха кричали люди, но эти звуки были музыкой в ушах Кирилла. Энергия все прибывала, и Кирилл затрясся от восторга! Но внезапно тело скрутила ужасная, всепоглощающая боль. Кирилл обернулся, гневно сверкнув взглядом: Артем, эта негодная букашка, творил волшбу! Зелье, которое тот смешал в серебряном кубке, испускало густой зеленый дым, а сам он произносил заклинание. Слова мертвого языка ударами кувалды падали на Кирилла, сминали, выворачивали наизнанку. Удерживать контроль над телом Саши стало невозможно, он пробкой выскочил из него, извиваясь, рыча от злости и боли. Но накопленная сила все же позволила его бестелесной душе принять форму – Кирилл понял это, когда увидел, что Саша и Артем с ужасом смотрят на него. - Вы думали, что какое-то шаманство уничтожит меня? Ничтожества! Да у меня теперь столько силы, что я могу одним махом прихлопнуть весь этот городишко, словно мухобойкой! Кирилл нагнулся и поднял с пола магический черный кристалл. В его руках он стал мерцать синими всполохами, постепенно окутав фигуру черно-синим вихрем. - Н-е-е-е-е-ет!!! – закричал Саша и бросился в этот вихрь. 15. Черный смерч становился сильнее, ураганными порывами сметая все на своем пути. А в самом его центре не на жизнь, а на смерть сцепились мы с Кириллом. Он был силен, полный чужой энергии и темной силы колдовской радуги, но мне нужно было остановить его и уничтожить кристалл, пока они не превратили все вокруг в выжженную, отравленную колдовством пустыню. Мы боролись с ним, удары сыпались один за другим, а смерч кружил и кружил вокруг нас, засасывая, словно в водоворот. Тут уже стало не до драки, магия тисками сжимала нас, вплавляя друг в друга. Мысли, чувства и болезненные воспоминания Кирилла врезались в меня острыми бритвами. По тому, как вскрикнул мой соперник, я понял, что то же самое происходит и с ним. Когда от магии и боли стало невозможно вздохнуть, наступила тишина... ДДДДЗЗЗЗИИННННЬ! Это мириадами мельчайших осколков взорвался колдовской кристалл. Черный вихрь стих; кружащиеся в воздухе обрывки бумаги и стеклянная пыль оседали на пол. Я вдруг осознал, что тоже лежу на полу, и медленно поднялся. - Сашка!!! Как ты, с тобой все в порядке? – бросился ко мне Артем. - Да. Все в порядке. В голове и во всем теле была странная легкость. - А где Кирилл? – спросил он, оглядываясь по сторонам. - Не знаю. Но это было неправдой. Я знал, что произошло. Мое сознание, последние часы разрываемое на части присутствием Кирилла, снова стало целостным. Но все же не таким, как прежде. Черная колдовская радуга вплавила наши разумы друг в друга, создав единственный, новый! Не существовало больше ни Кирилла, ни Саши. Появился совершенно другой человек, сочетающий в себе знания и силу обоих. Я улыбнулся и посмотрел в глаза Артема. Он запнулся на полуслове, оцепенев. Потом приблизился ко мне. Я обнял его за шею и привлек для поцелуя. Он отвечал мне, самозабвенно, страстно. Для него больше не существовало ни Лиды, ни кого-нибудь другого. Только я. Колдовская сила Кирилла и черного кристалла превратила меня в самого могущественного чародея на земле, и я с легкостью подчинил разум Артема. Весь мир теперь лежал у моих ног. И мне ничего не будет стоить убрать с дороги каждого, кто посмеет помешать мне! Эпилог Из зеркала на Сашу смотрела полупрозрачная темная фигура с мерцающими красными глазами. Демон, выпущенный из черной колдовской радуги, терпеливо ждал свою законную добычу – душу колдуна, выпустившего его из заточения. Зеркала в этом мире на каждом углу. Демон с легкостью сможет следовать за ним...