Холод крови

Перед Мидорией и Тодороки оказалась прекрасная, новейшая больница. Ее стены были выкрашены в привычный для такого места чистый белый цвет, практически все окна были открыты и зашторены, также можно было почувствовать легкий запах дезинфицирующего средства. В распахнутых дверях постоянно ходили люди, но тесной толпы не было. «Зачем он привел меня сюда?» — Шото нахмурился. — У тебя кто-то лежит в этой больнице? — спросил парень напрямую. — Что? — поначалу Изуку не понял вопроса, но потом мило улыбнулся. — Нет, к счастью. — Тогда почему мы здесь находимся? Ты же не решил просто показать новую постройку. — Верно думаешь. Но на вопросы ты ответишь мне сам, я лишь буду помогать. Хмыкнув, Тодороки в ответ прикусил губу. «Раздражает… Вот как закончится эффект этого препарата, которого ты мне дал, тогда и посмотрим, кто именно будет отвечать на вопросы». Медленным шагом, они вошли внутрь помещения. — Расскажи мне все об этом месте, — проговорил Глава Мафии, внимательно изучая каждое движение своего «подопытного». Герой не стал перечить и оглянулся по сторонам. Первым делом он заметил (кроме порой проходящих людей) представителей закона, но вскоре понял, что обращаться к полиции все равно будет бессмысленно. Поэтому, он стал рассматривать окружение. Вроде ничего непривычного: белые, режущие глаза стены, огромная доска с именами докторов и кабинетов… Тут он краем глаза заметил табличку, на которой были выведены черные буквы. Он подошел поближе, чтобы суметь прочитать текст, но оказалось, что он был на латинском. — «Memento mori», — прочитал Изуку, который незаметно подошел поближе к парню. — «Помни о смерти». — Я знаю. Довольно распространенное высказывание. Правда, странно, что его написали на стенах больницы… — Не странно, учитывая то, что произошло. А теперь, давай подумаем, почему именно это «не странно»? Я дам подсказку. Что подразумевается под этим выражением? — Факт того, что смерть всегда близка. — Правильно. Она везде и повсюду, окружает нас. И может прийти в самый неподходящий момент, когда мы даже подумать не можем о том, что наступают наши последние секунды. И даже в этом прекрасном заведении, где царствуют свои порядки, где должны спасаться жизни, она часто приходит в гости. Тодороки не составило труда сложить два плюс два, и он в недоумении, но уже без страха спросил: — Эта больница новая, это видно по оборудованию и строению здания. Хочешь сказать, что ты разрушил прошлую? — Ответ верный, но только наполовину. Я не причастен к ее разрушению. Но ты близок. «Даже сам не понимаешь пока что насколько», — промелькнула мысль в голове Мидории. Он еще раз кинул взгляд на стоящего рядом задумчивого парня. Его белоснежные и алеющие волосы хоть и не и сильно выделялись, но при этом хорошо сочетались друг с другом. Губы были несильно сжаты, также былы видны ранки на нижней губе из-за постоянных укусов. Глава Мафии сам не заметил, что слишком долго смотрел на парня, и когда Шото вопросительно посмотрел в ответ, то он будто проснулся ото сна и отвел взгляд. «Что-то я сильно увлекся…», — подумал он, смотря на проходящего мимо доктора. — Если это не ты, то скорее всего какой-нибудь злодей или преступник… — наконец-то дал ответ Тодороки. — Но не может быть все настолько просто. Без особой причины ты бы не привел меня сюда. Хочешь сказать… что это по вине героя? — Именно. А какого конкретно? — Мидория улыбался холодной, пугающей, но тихой улыбкой. Герой еще сильнее нахмурился, но уже через секунду на его лице отразилось осознание. — Всемогущий… — Бинго! Три из трех! — Изуку даже захлопал руками. — То есть прошлую больницу разрушил Всемогущий? Ты это хочешь сказать? — Да, я рад, что ты это понял. — Но… подожди! Такого просто не может быть. Он же спасает людей… — Спасает. Но только некоторых, — он оглянулся по сторонам. — Пойдем отсюда. То, что я хотел тебе показать, ты уже увидел, так что смысла оставаться здесь уже нет, — Мидория уж было пошел на выход но, заметив, что Шото все еще стоит у той надписи, что-то обдумывая, он вернулся и, уже крепко взяв парня за руку, пошел к дверям. — Так мы будем тут вечность стоять.

***

Вновь оказавшись на прохладном воздухе, Мидория который раз осмотрелся по сторонам: то ли думая, что за ними кто-то следит, то ли пытаясь найти кого-то. В какой-то момент он ощутил резкую боль в горле и, сглотнув, глазами нашел кафе, которое стояло прямо через дорогу больницы. «Я простудился что-ли? Хотя, сейчас же не особо холодно… Блин, это может создать проблемы. Да и в целом я не люблю болеть…» — думал он, пока направлялся в кафе, все еще держа за руку Тодороки. Только когда они уже сели за свободный столик, Шото выпал из транса. — Куда ты… — оглядевшись по сторонам, он понял где находится и сник. — Слушай, у тебя случаем нет таблеток от боли в горле? — Что? — недоуменно спросил он, нахмурившись, не поняв суть вопроса. — Да я простудился, пока ходил тут с тобой. Мало ли, вдруг будут… Покачав головой, Тодороки ответил: — С какого перепугу они должны у меня быть? — Ладно-ладно. Ты уже достаточно полетал в облаках? Уверен, у тебя есть вопросы, — сказал он, помешивая только что принесенный чай. — Да… Я в целом не понимаю как мог Всемогущий разрушить эту больницу и убить такое количество людей, — проговорил он со спокойным выражением лица, будто говорил о сегодняшнем завтраке. Мидория нахмурился и раздраженно цыкнул. — Ты все еще об этом? Хорошо. При схватке с сильным злодеем Всемогущий разрушил то здание. И это факт, хоть СМИ и не разглашают об этом, — он посмотрел на Шото. Парень же не показывал никаких эмоций, лишь смотрел в одну точку перед собой, из-за чего разозлил Главу Мафии еще больше. — Ну, правда, я ожидал другой реакции. — Другой? — Не знаю… То что ты будешь в шоке, все отрицать… Но никак не этого каменного выражения лица! Тодороки усмехнулся и вдохнул полной грудью. То была реакция смирения или же что-то иное, но Изуку так и не смог того понять. Собеседника становилось читать все сложнее, хотя это добавляло особой «окраски» к игре, которая последнее время уже наскучила Мидории. Но с Тодороки ему было не настолько скучно как обычно. Что-то цепляло в его взгляде, форме речи, словах… И это непонятное «что-то» заставляло Главу Мафии продолжать разговор. О чем угодно, лишь бы услышать голос Шото. — Просто, я привык уже к разным таким новостям. Когда я шел на работу героя, то уже был готов к тому, что смерть меня будет окружать больше, чем остальных. Поэтому я и не удивлен. За время обучения и стажировок постепенно привыкаешь к этому. «Да, так же было и со мной… Только в двадцать, нет, в сто раз хуже», — промелькнула мысль в голове у Изуку. — «Эх, каким-же идиотом я тогда был…»       Тодороки отпил немного чая и посмотрел на парня, пытаясь проделать то, что делал каждый раз, когда встречал злодея — прочитать его, проанализировать и предсказать действия. Но, за порой проскальзывающей безумной улыбкой, он не мог разглядеть истинных эмоций и соответственно мотивов преступника. Только вот почему-то Шото зацепили глаза Мидории. Его холодные, ничего не выражавшие, наполненные болью и отчаянием глаза. «Как же знакомо. Ничего не может скрыть этот взгляд — ни улыбка, ни смех, ничего…» — Расскажи мне, почему ты стал злодеем, как? — эти слова сорвались с его губ неожиданно даже для самого Тодороки. Изуку посмотрел на него с прищуром, пытаясь найти подвох, но потом все же он оставил недоверие на некоторое время. — Думаешь, почему я привел тебя на то место? Именно там я и осознал, что должен делать, кем должен стать. Повторюсь, у меня нет причуды, и в детстве из-за этого я ощущал себя ничтожеством. Теперь же я не считаю это таким уж сильным минусом, а точнее я просто начал использовать все, что могу. Обучился многому, прошел через многое… И вот, перед тобой Глава Мафии, который скоро станет самым величайшим в истории, Мидория Изуку, который в детстве страдал из-за своей никчемности, — он усмехнулся. — Все-таки из меня что-то вышло… Но эта усмешка была не такой как обычно. Она была грустной, с сожалением, и это не ускользнуло от Шото. В какой-то момент, он заметил, что жалеет человека, сидящего напротив. «Что? Нет, забудь! Он — злодей. Это все, что тебе надо знать», — утешал он себя этой мыслью, отгоняя непривычное чувство. — В любом случае, — продолжил Изуку, сгоняя невидимую (как ему казалось) тоску с лица. — Вот так вот все происходило. Если честно, такое ощущение, будто у меня берут интервью. Ну да ладно, какие еще вопросы? — Когда этот препарат перестанет действовать? — Часа через два. Я ввел двойную дозу, на всякий случай. Но на здоровье это не должно отразиться. — Спасибо, успокоил! — с сарказмом огрызнулся он. — Не за что. Тогда, пришло мое время задавать вопросы. — С чего ты решил, что я на них отвечу? — Ну, ты же не хочешь, чтобы я тоже молчал как рыба. Равноценный обмен. Ты задаешь мне вопросы, а потом наоборот. Иначе никак, мой дорогой друг. Хоть Мидория и заинтересовал Шото, но парня ужасно выводила его манера речи и (в особенности) обращения на подобие «дорогой друг». — Хорошо, — смиренно ответил герой через время, пытаясь затушить разгорающееся пламя злости в душе. — Что ты хочешь знать? — Все и желательно в подробностях. Хмыкнув, Тодороки стал постепенно рассказывать о своем прошлом и о себе, хоть толком и не знал что именно хотел знать Изуку. Мидория же внимательно слушал, не перебивая, лишь иногда задавая вопросы. Это внимание настораживало Шото, но он все же продолжал говорить и через какое-то время это чувство испарилось. — Так ты в конце концов сдал тот зачет? — Да, правда на пересдачу я ходил пять раз точно. Там было все просто, но мне постоянно ставили минус три балла за неправильную формулировку. Но какая разница, если ответ один и тот же и правильный? — Никакой. Хотя, знаешь, из меня не очень хороший преподаватель, так что можешь не спрашивать, — в какой-то момент он посмотрел на часы. — Мне пора. Еще очень много дел, а уже начало смеркаться. Кстати, — Мидория сделал паузу, вставая из-за стола. — Ты уже давным давно можешь использовать причуду. Еще увидимся, Тодороки Шото. Когда Изуку размеренным шагом, не торопясь, выходил из кафе, парень хотел уж было использовать свою способность и задержать злодея, но все же он остался сидеть на месте. Он еще долгое время будет задаваться вопросом, почему ничего не сделал в тот день, лишь смотря на изумрудные локоны Мидории Изуку.