Холод крови

Яркий свет дня после продолжительной темноты резал глаза, а избыток кислорода заставлял голову кружиться, но со временем эти ощущения испарились, и возвращался привычный холод мыслей. Почувствовав легкую зябкость, Изуку достал из кармана черные кожаные перчатки и легким движением надел их. — Ты идешь? — спросил он, обренувшись, чтобы удостовериться, что Шото не отстает. — Глупый вопрос. Я не оставлю просто так такого злодея как ты. Усмехнувшись, Глава Мафии размеренным шагом пошел по улице, порой кидая взгляд на рядом идущего. На небе стали появляться тучи, что знаменовало о скором дожде, но Мидория не обращал на это внимание, ведь в этот момент погода беспокоила меньше всего. Был ранний вечер и людей постепенно становилось все больше, а фонари на улицах начинали постепенно включаться. Хотя несмотря на то, что близился конец рабочего дня, на улице присуствовала какая-то непонятная тишина, которая лишь изредка прерывалась проезжающими машинами. — Итак, ты хочешь что-то спросить или же так и будем играть в «молчанку»? — проговорил Изуку немного недовольно. Он надеялся на более активную роль Тодороки в их разговоре, но почему-то не мог дождаться от парня и одного стоящего слова. — А разве ты мне ответишь? — А ты узнаешь это, если даже не попытаешься? — ответил он вопросом на вопрос. Вновь повисла некая тишина между ними. Пару минут они просто шли по улице, иногда сворачивая на иные. — Это был ты, не так ли? Академия Юэй… — наконец промолвил Шото. Изуку косо посмотрел на него, пытаясь проанализировать. «И это первый вопрос, который ты хотел задать мне? Не о мотиве, будущих действиях, а об Академии? Черт, раздражает…». — И что с того? Предположим это я, хотя ты должен же был это понять по записке, оставленной моим подопечным. — Зачем? — «Зачем»? — повторил он вопрос, еще более распыляясь. — «Зачем»? Что за идиотизм! В тебе вообще что ли нет и толики ума? Такое чувство, что со стеной разговариваю. Мог бы спросить о чем-то более стоящем, или это все, на что ты способен? — А что еще я должен спросить? — Тодороки сам начал злиться то ли на свою беспомощность в этой ситуации, то ли на Главу Мафии. — Я хочу понять, какова твоя цель во всех этих действиях! — А вот это уже другой вопрос, — Изуку ухмыльнулся, наблюдая за распалившимся огнем в глазах парня. — Моя «цель» довольна проста, и я не вижу смысла ее скрывать. Но мне не нравится, когда собеседник меня не слушает. Я уже говорил, что я хочу показать миру, что вы, герои, нисколько не отличаетесь от нас. Что вы даже хуже нас. И для начала я разберусь со Всемогущим, который постоянно блещет своей улыбкой на экране. — Всемогущий… — он вспомнил слова героя и усмехнулся. — Неужели за всеми твоими действиями стоит простая обида, что у тебя нету причуды и тебя отвергли? Мидория не отвечал некоторое время, но все же потом решил не молчать: — Обида или что-то другое, решай сам, мне все равно. Я не отступлю от своих целей, неважно что ты сейчас скажешь, как попытаешься меня задеть и что решишь делать. Тодороки ожидал совершенно противоположной реакции — что Глава Мафии вспылит и накричит на него, поэтому такие слова выбили его из колеи, но вскоре он вспомнил еще один вопрос, который беспокоил его последнее время. — Откуда ты знаешь Бакуго? — Кац-чана? Можно сказать, что мы с ним «друзья детства». Эх, были времена, нечего сказать. «Друзья дества? Как такое может быть? Нет, по-логике все возможно, но чтобы Мидория Изуку и Бакуго общались… Да Катсуки бы явно не вытерпел такого самозванца как он! Я бы скорее представил их как злейших врагов. Хотя, возможно, он и изменился за все это время… Но насколько? Надо будет расспросить Бакуго, возможно, он что-то помнит», — подумал парень и глянул на впереди идущего. Глава Мафии выглядил сейчас особенно сдержанно, но в то же время как-то расслабленно. Его глаза все еще отражали лишь холод, но что-то в них, подобно искре, продолжало теплиться. Лицо же как обычно не выражало никаких эмоций, и прочесть парня было практически невозможно. Руки в перчатках были опущены, но то и дело сжимались в кулаки. Можно было предположить, что Мидория волнуется, но на самом деле ему было прохладно, и он просто пытался хоть как-то согреть руки. Почему-то именно сейчас Тодороки чувствовал какую-то связь между ними, которою пока что не мог описать. — И все же я не понимаю тебя… Ты хоть понимаешь скольких придется убить? — Понимаю. Но меня это не заботит. — Не заботит? Ты же хотел быть героем! Какой герой может позволить себе убивать бесчисленное количество людей? — чуть ли не прокричал он. — «Хотел» — глагол прошедшего времени. Именно, что я хотел быть героем. Но какой из меня герой без причуды? Всемогущий был прав, так же как и Кац-чан. Я теперь не отрицаю свою сущность и то, кем я являюсь. Сейчас я не кто иной, как злодей, а злодеи могут поступать, как они хотят, — они завернули за очередной угол. — Пришли.