Зарисовки о жизни

      «Кажется мы что-то пропустили, «-думает Джейсон, смотря за завтраком как Перси дарит Лео красивый букет цветов-даже не уличных или с поляны, а вполне красивых цветов, а Вальдес целует его в щеку, благодаря.       «Видимо, я сильно ошибалась, «-думает Пайпер, замечая как Перси поддается Лео на тренировке, позволяя сесть сверху. Ей конечно хватило бы и того, что было за завтраком, но кто-то над ними видимо потешался.       «Нико опять что-то сделал?»-рассуждает Рейчел, выбравшись из своего «заточения», где заканчивала очередное полотно, и найдя Перси по-хозяйски обнимающего Вальдеса. Конечно она сначала решила, что это Джексон был виноват или они с сыном Гефеста проспорили иеще подобное, но когда девушка замечает Калипсо, тихо хихикающую в стороне, то понимает, что виновен уже не Джексон, ведь это уже слишком даже для него.       «Я перетрудилась, «-заключает Аннабет, вернувшись из Нового Рима, где поступила на архитектора. Она как всегда зашла к Рыбьим Мозгам, но застала там только Вальдеса, входящего из ванной и оповестившего, что «Персеюшка» видимо уже на тренировке и ей стоит смотреть его на арене. Как бы Чейз не старалась выяснить происходящее, но Вальддес и Джексон ничего не говорили, загадочно улыбаясь, а друзья только больше запутывали ситуацию, рассказывая о происходящем раньше.       «Я сплю?»-задается вопросом Хейзел, приехав в субботу в лагерь и увидя Перси и Лео за руку гуляющих по берегу.Конечно ей потом рассказали, что происходило раньше и девушка пыталась найти своего брата, чтобы понять-что же такого между ним и Джексоном случилось, но этой черной копны волос нигде не видно и Левеск только наблюдает за «парочкой», кое-что подмечая про себя и наведываясь во дворец отца через пару дней.

***

-Братец, не хочешь мне ничего рассказать?       Хейзел приходит неожиданно, «проваливаясь» в самую комнату Нико, где парень бессмысленно лежит на кровати в подавленном состоянии. Левеск нависает над ним, но он остается безэмоциональным и это даже немного пугает, но только не римлянинку. -Нет, -коротко бросает итальянец, а девушка расплывается в ухмылке: а вот ей есть, что сказать. -Тогда говорить буду я, -сначала около получаса она тратит на бессмысленные новости Рима и дребедень из лагеря, но потом делает паузу и продолжает уже менее эмоционально. — А Перси видимо теперь с Лео, раз ты его бросил.       Это заставляет парня резко сесть на кровати. Хейзел замечает округлившиеся глаза перед тем как он снова откинулся назад, поджав губы, но стараясь сохранить прежнюю гримасу на лице. -Я его не бросал. -Да? А кажется совсем наоборот! Ведь ты! Да-да, именно ты, братец! Единственный, кто мог заставить Персея пойти на такое! Он просто золотце, отдававший себя без надежды на такое же, а ты его бросил! -С чего такие выводы? -С чего? С ЧЕГО?! Да он как в воду опущенный ходит! Ты думаешь я не замечу, что все с Лео-игра? Что моему другу жутко больно? Да ты единственный, кто мог настолько все испортить! И теперь я хочу знать, что случилось!       Кажется она даже топнула ногой, закончив свою сумбурную речь. Ее отношения с братом не пошатнуться так сильно как могли бы, а вот его отношения с Джексоном могут пойти лучше. Она надеется на это по крайней мере.       Левеск видит, как брат хмурится, сжимает кулаки и поджимает губы, но потом стыдливо отводит взгляд-видимо он все-таки осознает, что произошло только сейчас. Наконец он вздыхает и, закрыв лицо руками, бездумно воет в них. -Я дурак. Бездарность. Я правда не заслуживаю Персея, -мальчик кривится в улыбке вспоминая своего парня и снова закрывает лицо.       Если честно, это немного не то, чего ожидала Хейзел, но все что она сейчас делает-это отводит руки брата от его лица, строго смотря в глаза, и просит рассказать.

***

      Перси и Нико сидели в амфитеатре и наблюдали за звездами. На фоне был треск огня и незамысловатая мелодия, напеваемая кем-то из детей Аполлона. У Нико был откровенно паршивый день и болевшее ребро только об этом напоминало.       Внезапно Перси поворачивается к нему с глупой улыбкой и пару минут просто смотрит, что начинает раздражать итальянца, но он не хочет обижать своего парня. -Ты хочешь луну? Я заброшу на нее лассо и достану ее для тебя, Нико! -Не надо мне луны, Джексон, -раздраженно бросает Нико и растворяется в тенях, услышав на последок вальдесовское: -Можешь достать луну для меня, Перси.

***

      Хейзел сначала хихикает, а потом, издав удивленно-задумчивое «Ой!», поворачивается к брату и дарит тому звонкую пощечину. Ди Анджело хватается за покрасневшую щеку, удивленно смотря на свою сестру. Он честно не понимает, что не так, а потом вспоминает ее слова до рассказа. Как на его еще не начала душить? -А теперь иди и устрани весь этот балаган, -убийственно серьезно говорит его сестра, исчезая в земляном проходе, а Нико требуются секунды чтобы вспомнить домик номер три и переместиться туда по теням.       Нико хочется снова исчезнуть, даже если это перемещение забрало очень много сил. Просто его сердце болезненно сжимается при виде Джексона и Лео около кровати, смотрящими какой-то фильм на планшете Вальдеса. Паренек его замечает и слабо улыбается, что больше похоже на оскал, махнув рукой. Лео с легкостью встает со своего места и почти вплотную подходит к ди Анджело, наклоняя голову к плечу. -Я уж думал, что ты никогда не вернешься и мне придется примерить на себя роль антидепрессанта. Я бы сказал, что он слишком хорош для тебя, но Перси пресекал все мои попытки расшатать его уверенность в тебе. Так что единственное, что я скажу тебе, Нико-береги его и не смей обижать. Иначе будешь иметь дело с моими новыми разработками большей часть лагеря.       Парень выходит из домика и Нико, провожая его взглядом через окно, замечает как Вальдес встречается с Калипсо и они вместе уходят куда-то к пляжу, наслаждаясь закатом. Ди Анджело посещают мысли, что он все же кретин, даже если были причины.       Нико присаживается рядом с Персеем. Хотя они скорее полулежат, и стаскивает с кровати одеяло, накрывая их. Следующим утром он ожидает увидеть счастливо-удивленную мордашку своего возлюбленного м ди Анджело не собирается его никуда выпускать весь день. Все наконец встает на свои места.